Об авторе 7 страница

Я обняла его крепче.

– Я тоже! Оно того стоило!

Я почувствовала волну нежности, затопившую его сознание. Остаток пути мы проехали в молчании. Калеб ехал быстро, но осторожно, и я получила от поездки огромное удовольствие.

Мы въехали на длинную аллею, и Калеб сбавил скорость. Взглянув на шикарные дома, я подумала, не свернем ли мы на другую улицу. Все особняки были с воротами, будто там жили очень важные люди. Я забеспокоилась. У Кайла дом тоже не из простых, но в сравнении с этими гораздо скромнее.

– Перестань волноваться! – усмехнулся Калеб, читая мои мысли. – К нам часто приезжает куча родственников плюс Джен с Марией живут с нами. В просторный дом легче всех вместить. Мы вовсе не богатенькие снобы. Честно‑ честно!

– Знаю. Просто я такого не ожидала.

Он нажал красную кнопку домофона у черных кованых ворот, каждую половинку которых украшала серебряная буква «J» и полумесяц, как татуировка на внутренней стороне запястья Калеба.

– Уточните, по какому вы вопросу, – велел напыщенный голос с сильным британским акцентом.

– Рэндольф, это я. Не выпендривайся с прононсом!

– А, Калеб, – ответил обычный американский голос. – Я решил порепетировать. Не годится, да?

– Не‑ а, – рассмеялся Калеб. – Австралийский акцент тебе больше удается.

– Ну и ладно. Заходи, отец у себя.

– Спасибо.

– Кто это? – воскликнула я.

– Наш дворецкий, он же охранник, он же слесарь‑ сантехник – Рэндольф. Он занимается домом, пока мы мотаемся туда‑ сюда. Приколист еще тот.

– У вас есть дворецкий?! – изумленно спросила я.

– Ага, мастер на все руки. У нас нет ни горничных, ни поваров, ни садовников – все это мы делаем сами. В целях безопасности кто‑ то постоянно должен находиться в доме. К тому же Рэндольф долго искал работу, и папа ему помог, – пояснил Калеб. – Кстати, ты уже в списке тех, кто может приходить и уходить в любое время. Окажешься по соседству – обязательно заглядывай.

– Учту на будущее, – ответила я с улыбкой.

Глава 11

Мы припарковались в огромном гараже, где уже стояли шесть автомобилей, в том числе и пикап Калеба, черный «Додж‑ рам» с полуторной кабиной. Остальные машины были очень дорогими, с неизвестными мне марками из цифр и букв, о которых я понятия не имела.

Калеб спрыгнул с байка первым, затем помог слезть и снял с меня шлем.

– Похоже, мне придется обзавестись резинками для волос и хранить часть запаса у тебя, – пошутила я, приглаживая растрепанные локоны.

Калеб рассмеялся.

– Можешь хранить тут все, что угодно. Тебе здесь всегда рады. Не хочу пугать, но на одной из спален в этом доме – табличка с твоим именем.

– Что?!

– У нас есть пара свободных комнат. Обычные спальни, понадобится переночевать – приходи в любое время. Родители велели обязательно тебе это передать.

– Ох, ну да. Спасибо!

– Мэгги, я не шучу. Нам нужно многое обсудить, ведь скоро у меня начнутся занятия в университете. Мне придется вернуться сюда или на съемную квартиру. Не могу же я жить у Кайла вечно.

Я сняла куртку и убрала ее в кофр.

– Да, знаю, – кивнула я, хотя понятия не имела, что делать дальше.

– Что ж, пора поговорить с отцом. – Калеб взял меня за руку и повел к двери. – Ты неплохо справляешься. Ничуть в этом не сомневался, хотя мне и было немного не по себе.

– Если надо, я выбегу отсюда, вопя во все горло. Хочешь?

Калеб расхохотался, ямочка у него на щеке заплясала.

– Нет! – Он крепко меня обнял.

– Ну, мало ли.

– Ты – просто чудо!

Ах, как же мне хотелось, чтобы Калеб меня поцеловал! Не знаю, почему он до сих пор этого не сделал. Ведь ему тоже хочется, я прочла это в его мыслях. А он все медлит…

Судя по выражению лица, Калеб понял, о чем я думаю. Он собрался ответить, и вдруг включился интерком.

– Калеб, ты с Мэгги? Что вы там делаете? Все в порядке? – пророкотал Питер.

– Разумеется, я с ней, пап. С кем еще я собрался бы целоваться в гараже?

Я закусила губу, чтобы не улыбнуться во весь рот. Он чуть меня не поцеловал!

– Так веди ее в дом!

– Сейчас. – Калеб посмотрел на меня и усмехнулся. – Похоже, ты ему нравишься.

– И он мне тоже! У тебя отличные родственники, особенно бабушка!

– Мы все ее обожаем.

– Твой папа сможет с этим разобраться? – Я потерла рукав, скрывающий отпечаток пятерни. – Тебе приходилось о таком слышать?

– Не‑ а. Может, отец знает. Похоже, это штука опасная. – Калеб остановился и пристально посмотрел на меня. – В любом случае мы справимся! Ясно?

– Ясно.

– Обещаю защитить тебя от любой опасности! – заверил он.

– Конечно.

– Вот и хорошо. – Он потянул меня к выходу из гаража, и тут мимо пронеслось огромное мохнатое существо и врезалось в Калеба. – Белла! Лежать! – Он бросил на меня виноватый взгляд. – Прости, она еще щенок. Мы пока не умеем вести себя как следует, правда, девочка? Плохая собака, непослушная! – пожурил он так нежно, что прозвучало как похвала.

– Щенок?! – удивилась я. – Да она огромная! Что это за порода?

– Ну, по большей части бобтейл. Ей всего семь месяцев.

Теперь я заметила, что собака и правда похожа на бобтейла: выше моего колена, густая лохматая шерсть падает на глаза, на ногах – пышные «ботинки».

Я погладила громадного щенка.

– Какая милая!

Белла облизала мне руку, потом шею, и я хихикнула. Калеб безуспешно пытался ее оттащить.

– И ласковая. Хорошая собака!

Я почесала ее за ухом. Белла счастливо всхлипнула и, приподнявшись на задних лапах, ткнулась носом мне в живот. Мы расхохотались: она потешно перебирала лапами в воздухе и терлась о мою руку.

– Ты ей понравилась. Обычно она к чужим не подходит. – Калеб смутился. – Дурацкая фраза, заезженная. Прости.

– Да ладно, – улыбнулась я. – А почему ты назвал ее Белла?

– Обещай не смеяться! – Калеб глубоко вздохнул и пробормотал что‑ то сквозь зубы.

– Чего‑ чего? – Я склонилась ближе.

– «Сумерки»! Да, ты не ослышалась! – Калеб фыркнул. – Это Мария придумала. Я пообещал, что она сможет выбрать любое имя, и тут эта сага… – Он покачал головой. – Мария обожает «Сумерки». Джен ей во всем потакает – повесила на двери ее комнаты плакат с Эдвардом.

Я расхохоталась, продолжая гладить Беллу.

– Марии всего восемь?

– Да, и она такая умняшка. Прочитала все тома саги.

– Я тоже, хотя и не в ее возрасте.

– Она читает все подряд: детективы, фэнтези, фантастику. Странная девочка, но я ее люблю.

– Вот это да!

– Ладно, Белла, с тебя хватит! – Калеб похлопал собаку по животу. – Мэгги пора увидеться с папой.

Мы встали, Белла заскулила и сунулась следом, однако Калеб твердо сказал:

– Нет, девочка. Место!

Белла подчинилась, хотя вид у нее был пренесчастный. Калеб взял меня за руку и повел какими‑ то хитрыми коридорами, потом мы поднялись пару раз по большим белым лестницам.

– Это место не для меня, Калеб! Я так до туалета никогда не доберусь, потеряюсь в вашем лабиринте.

Калеб покатился со смеху.

– Верно подметила! Отец специально спроектировал дом так, чтобы сбить с толку чужаков. К примеру, воров. Тут есть один секрет, я тебе потом обязательно покажу.

– Ладно.

В следующем коридоре были черные стены и пол. Повсюду в белых рамках висели фотографии причудливых зданий.

– Это папины проекты, – с гордостью объявил Калеб, указывая на фото особенно необычного и очень стильного строения.

– Ух ты! Здорово! Даже не подозревала, что можно такое построить.

– Папа – великолепный архитектор! К тому же он обожает свою профессию, это видно сразу.

– Калеб? – окликнул Питер. – Ты специально прячешь от меня Мэгги?

Калеб закатил глаза и легонько подтолкнул меня вперед. Питер восседал в просторном кабинете за большущим письменным столом вишневого дерева. Стены здесь тоже были черные. Увидев нас, он улыбнулся.

– Получи и распишись, – насмешливо заметил Калеб. – А я подожду где‑ нибудь в сторонке.

Питер захохотал и подошел ко мне. На нем были черные слаксы и голубая рубашка с закатанными рукавами.

– Хватит вредничать, Калеб. – Питер крепко меня обнял. – Когда еще представится такая возможность? Дай мне порадоваться!

Он слово в слово повторил то, что вчера сказала бабушка.

– Ладно, пап! – улыбнулся Калеб. – Только не забудь – я встретил ее первым!

– Разумеется. – Питер отодвинулся и с удовольствием посмотрел на меня. – Как поживаешь, милая?

– Прекрасно. Мне очень нравится ваш дом!

– Мне тоже. – Он подмигнул. – Калеб передал тебе наше приглашение?

– Да. Спасибо, я это очень ценю.

– И?..

– Что – и? – смутилась я.

Калеб подошел ко мне и встал рядом. Питер вернулся на свое рабочее место.

– Папа, я все никак тебе не расскажу! Дело в том, что с недавних пор отец Мэгги представляет определенную… э‑ э… сложность, – медленно проговорил он и сконфуженно поглядел на меня.

Питер выпрямился и задумчиво скрестил руки на груди.

– Ты уверен?

– Увы. Пару раз мы едва выкрутились! Я сказал Мэгги, что она может приходить сюда, когда захочет, но пока все очень сложно.

– Хм. – Питер потер подбородок, совсем как Калеб. – Что‑ нибудь обязательно придумаем.

– Понятия не имею, с чего это он вдруг удумал заняться моим воспитанием! – воскликнула я.

– Давай‑ ка поподробнее. – Питер указал нам на диван. – Расскажи, что с ним произошло и почему до недавнего времени он не принимал участия в твоей жизни.

Мы с Калебом присели. Я попыталась собраться с мыслями. После вчерашнего разговора по душам и перебранки отца с Калебом мне было особенно тяжело. Словно старая рана открылась. Калеб погладил меня по шее, я успокоилась и благодарно ему улыбнулась.

– Ну, не то чтобы он совсем устранился. Мы жили дружно и счастливо, пока в конце прошлого лета нас не бросила мама. С тех пор отец превратился в зомби.

Я рассказала свою печальную историю. Отец Калеба внимательно выслушал.

– Хм. – Он снова потер подбородок и задумчиво провел рукой по волосам. Я заметила у него на запястье такую же татуировку, как у Калеба, только над полукругом было выведено «Рэйчел». – Видимо, он понял, что у вас с Калебом все серьезно. Поэтому он за тебя боится. Я понимаю его, ведь у меня тоже есть дочь. Тяжело видеть, как дети взрослеют. Пожалуй, именно этого ему и не хватало, чтобы выйти из спячки.

– Да, но это так не вовремя! Он запретил Калебу приходить по утрам!

Питер подскочил.

– Вот это уже проблема! Сейчас вам с отцом нельзя ссориться, ведь он только что вернулся в твою жизнь.

– Я не хочу его обидеть! – честно сказала я.

– Без Калеба тебе придется тяжело…

– Уж поверьте, я знаю! Сегодня утром папа едва не вытолкал Калеба взашей, и я совсем с катушек слетела… – тихо призналась я. – Ума не приложу, что нам делать, но… Надо найти выход! Если я брошу отца, случится непоправимое. Кроме меня, у него никого нет.

Питер понимающе кивнул.

– Мэгги, мы обязательно что‑ нибудь придумаем. Не волнуйся!

– Пап, есть еще одна проблема, – вмешался Калеб.

– Что еще? – устало спросил Питер.

Калеб расстегнул мне кофту и обнажил плечо. Увидев черный ожог, Питер едва не зарычал. Совсем как Калеб.

– Что?! Опять?

– Нет, папа. Это произошло во сне.

Отец побледнел и прислонился к столу, чтобы не упасть. Я подбежала к нему.

– Вам плохо? – воскликнула я.

– Папа, что это? – одновременно со мной спросил Калеб.

– Ей послали эхо‑ сон, – выдохнул Питер и ударил кулаком по столу.

– Как это? – спросил Калеб.

Питер бережно взял меня за руку.

– Это последствие эхо‑ сна. Не простого сна, а очень реального, я бы сказал – материального. Сон представляют в мельчайших деталях и насылают на жертву. Можно вообразить все что угодно, сделать это настоящим, и жертва испытает все, будто на самом деле. Не важно, спишь ты или нет; как только уснешь – случится задуманное. Мэгги, на тебя действительно напали, поэтому и появился ожог.

Я выжидающе уставилась на Питера. Он наверняка знает, как это остановить. Однако он сидел в задумчивости.

– Значит, злодеи в любой момент могут проникнуть в мои сны и навредить мне?

Калеб шагнул ближе и взял меня за руку.

– Да, – ответил Питер. – Тебе способны причинять боль и лишать энергии. После такого сна просыпаешься обессиленным. Предотвратить это можно… – Он вздохнул. – В вашем случае решение проблемы довольно сложное.

– Что нужно делать? Я готов на все! – заявил Калеб.

– Единственное средство защиты для Мэгги – находиться с тобой рядом. Когда ты ее касаешься, то одновременно успокаиваешь и оберегаешь от любого вреда, который могут нанести люди с особыми способностями. Ты для нее как якорь или щит.

Калеб изумленно посмотрел на отца.

– Вы должны спать вместе, – вздохнул Питер и быстро добавил: – Просто спать. Во сне тебе придется касаться Мэгги, чтобы ни Маркус, ни кто другой не смог ей навредить. Ты станешь ей защитным барьером.

Я удивленно заморгала.

– Ничего не понимаю!

– Мэгги, запечатление действует так, что вы должны постоянно быть рядом. Тогда вы лучше живете, работаете, играете, любите и сражаетесь. И даже лучше спите. Рядом с Рэйчел у меня все получается гораздо лучше.

– Представить боюсь, что делать теперь, когда папа настроен так категорично!

– Мне нужно хорошенько подумать. А пока оставайтесь вместе как можно дольше. Ясно?

Я кивнула.

– Я думала, в их клане никто не получал своих способностей. Откуда же они у Маркуса?

– Ему помогают. И это беспокоит меня больше всего.

Калеб вывел меня из комнаты, обернулся и сказал:

– Пока, пап. Спасибо!

– Погоди, Калеб. – Питер вышел за нами в коридор. – Знаю, вам сейчас непросто. Вы оба очень юны и пытаетесь не обидеть отца Мэгги, однако этого не избежать. Вы не можете быть врозь. – Он посмотрел на меня. – Мэгги, ты вряд ли осознаешь всю сложность ситуации. В разлуке плохо не только тебе. Калеб тоже страдает. Я попытаюсь что‑ нибудь придумать, однако если твой отец запретит вам видеться…

– Я все понимаю! Мы должны быть вместе, даже если папа против наших отношений.

Питер грустно улыбнулся.

– Да, как ни печально, это так. Обычно для Асов первые несколько лет после запечатления – особенное, счастливое время. У вас выходит иначе, но все обязательно наладится.

– Понятно. Спасибо.

– Оставайся на ужин, ладно? Рэйчел обрадуется.

Я посмотрела на Калеба и пожала плечами.

– Конечно, – ответил он.

– Вот и хорошо. Мне нужно поработать, увидимся через несколько часов.

Запутанными коридорами мы дошли до просторного белого холла.

– То крыло, где у папы кабинет, – для работы, а в этом находятся спальни, – пояснил Калеб, завернул за угол и остановился возле широкой двери. – Моя комната.

Он открыл тяжелую дубовую створку, и на меня обрушился его запах. Тот самый, который я чувствовала, касаясь его кожи возле шеи, – мой любимый аромат! Я глубоко вдохнула и вошла внутрь. Калеб закрыл за мной дверь, и я с любопытством осмотрелась.

Гм, странная спальня для студента колледжа. Очень чисто, постель убрана. Повсюду нотные тетради и гитары, в углу – кабинетный рояль, в шкафчике на стене – труба. Никаких плакатов над кроватью. Обычная комната с кучей полок, уставленных книгами и компакт‑ дисками.

– Мне нравится, – призналась я.

– Мне тоже. Когда я поступил в колледж, мама попыталась все переделать на мальчишеский лад.

– Как это? – Я удивленно подняла бровь.

– К моему приезду она устроила из комнаты настоящий бассейн: покрывало с волнами, повсюду постеры с чемпионом по плаванию Майклом Фелпсом, на полках – мои кубки и медали. А над кроватью повесила плакат с надписью «Пловцы – молодцы»…

Я рассмеялась и прикрыла рот рукой.

– Представляешь? – улыбнулся Калеб. – Пришлось все убрать. Терпеть не могу показуху!

– Я тоже!

Калеб сбросил обувь и уселся за рояль. Я тоже разулась, забралась на кровать и прослушала необычайно приятную медленную мелодию.

– Скажи, игре на инструментах тебя научил дядя, ну, тот, который может обрести и передать любое умение и навык?

– Не угадала. А дядю мы прозвали Неофит.

– Ведь это слово означает новичок!

– Да, моя умница! Строго говоря, он в любом деле новичок, пока не научится.

Калеб посмотрел на меня и усмехнулся. Я улыбнулась ему, легла на кровать и стала слушать, как он играет. Мысли постоянно возвращались к отцу и ко всему, что случилось за последние дни.

Прошлой ночью я не выспалась: легла после полуночи, поднялась около семи утра. Как же я устала! Мне понравилась комната Калеба, и кровать у него очень удобная. Рядом с ним я почувствовала себя в полной безопасности и немедленно уснула.

* * *

Мне стало холодно. Я тряслась мелкой дрожью, зубы выбивали дробь. Я лежала в кровати Калеба, но его рядом не было. Сзади скрипнула дверь. Я встревоженно обернулась, увидела в проеме темный силуэт и прищурилась, пытаясь разглядеть вошедшего.

– Калеб?

– Размечталась! – ответил грубый голос, и я похолодела.

– Маркус! – прошептала я. – Как ты…

– Бедняжка Мэгги! Совсем вымоталась. Калеб не дает выспаться?

– Как?!

– Как я здесь оказался? Очень просто. Ты заснула, а твой рыцарь в сверкающих латах бренчит на своем пианино и ничего не замечает.

– Чего ты хочешь?

– Тебя.

– Калеб! Калеб! – завопила я. – Калеб!!!

– Он тебя не слы‑ ы‑ ы‑ шит! – издевательски протянул Маркус.

– Услышит!

Я сосредоточилась, чтобы Калеб прочел мои мысли, и потянулась к нему. Калеб!

Маркус мигом взбесился.

– Не понимаю, как это у тебя получается! Да и фиг с ним! Калеб не будет рядом постоянно, дуреха!

До моих щек дотронулись теплые руки. Я открыла глаза и увидела над собой встревоженного Калеба. Я тяжело дышала, хотя при его прикосновении сердце тут же успокоилось.

– Мэгги, как ты?

– Это он!

– Знаю. Ты передала мне свои мысли. Я его видел. С тобой все в порядке?

– Да. Извини, что уснула. Ты играл, а я так устала…

– Бывает. Он тебя не обидел? – спросил Калеб и нежно провел пальцами по моим скулам.

– Нет, не успел.

Калеб дотронулся своим носом до моего, наши ноги переплелись. Он опирался на локти и гладил меня по щекам. У меня снова перехватило дыхание, только уже по другой причине.

– Все нормально.

Калеб нахмурился.

– Я не могу тебя защитить, даже когда мы в одной комнате! – Он тяжело вздохнул и попытался подняться, но я вцепилась в его рубашку.

– Сама виновата! Не надо было засыпать.

– Ни в чем ты не виновата! – Он снова коснулся меня носом, и я глубоко вздохнула. – Прости меня! Пока мы все не решим, я не оставлю тебя ни на минуту.

Я кивнула, и мы столкнулись носами. Прикрыв глаза, я подумала, что вот сейчас он меня наконец поцелует… Но Калеб медлил, и вдруг дверь открылась.

– Калеб, отец сказал, что… Ах! Ой! – Рэйчел смутилась и отпрянула.

– Мам, погоди! – Калеб скатился с кровати и помог мне сесть. – Это не то, что ты подумала. На нее опять напали во сне!

– Эхо‑ сон? – Рэйчел распахнула дверь настежь, и та ударилась о стену. – Только не это! – выдохнула она и испуганно прикрыла рот рукой.

– Папа пытается что‑ нибудь придумать.

– Он сказал, что вы останетесь ужинать, однако ничего не говорил про эхо‑ сон. – Рэйчел покачала головой и поморщилась. – Мэгги, ты как?

– Все нормально, – заверила я, хотя сама в этом сомневалась.

– Ладно, пойду готовить.

– Вам помочь?

– Не надо, милая. Спасибо за предложение, но побудь пока с Калебом. Вам лучше оставаться вместе.

Рэйчел вышла и прикрыла за собой дверь. Я снова плюхнулась на кровать и прикрыла глаза. Нельзя столько волноваться! Калеб прилег рядом, и я невольно к нему прильнула. Сначала стало неловко, и тут он меня обнял и прижал к себе. Вот теперь я ощутила бесконечный покой и уют, будто по‑ другому и быть не могло.

– Ты всегда такой теплый, – сонно пробормотала я, устраиваясь поудобнее.

Калеб хихикнул и укрыл нас одеялом. Потом он повернулся ко мне лицом и обхватил обеими руками.

– Поспи немного, соня. Теперь я рядом. С тобой ничего не случится.

– Спасибо. – Я положила руку ему на шею, и головная боль тут же отступила. – Подремлю минутку‑ другую.

– Конечно.

Он поцеловал меня в лоб, и я почувствовала, как его губы расплываются в улыбке. Я тоже улыбнулась и погрузилась в глубокий сон.

* * *

Не знаю, сколько мы проспали. Разбудили меня негромкие встревоженные голоса. Я приоткрыла глаз и увидела, что Калеб еще спит. Мы обнимали друг друга, наши лица были совсем рядом.

– Питер, я все понимаю и все же не могу не волноваться, – сказала Рэйчел. – Она такая юная… Разве их остановишь? Они нужны друг другу. Даже не знаю, как это контролировать.

– У Калеба есть голова на плечах! Он ответственный и надежный, к тому же я никогда не видел его таким внимательным, заботливым и осторожным.

– Это все понятно, однако он никогда не возражал против запрета на свидания…

– Рэйчел, парню девятнадцать лет, он студент колледжа! Уверяю тебя, ему было непросто ни с кем не встречаться, – иронично ответил Питер. – Он все понимал и знал, что это вынужденная мера. Если кто в нашем клане и заслужил такой подарок, то это Калеб. И я говорю так вовсе не потому, что он мой сын.

– Знаю! Просто вспомнила, какими были мы сразу после запечатления. – Рэйчел тихо рассмеялась, будто девочка, и я поразилась ее женственности. – Ты меня из рук не выпускал.

– Я ничего не забыл, – нежно ответил Питер. – Однако они другие. В отличие от нас они не были знакомы прежде. Я видел их вместе. Несмотря на тягу, они не поддаются искушению. У наших ребят потрясающее самообладание! Можешь за них не беспокоиться.

– Но я вошла и увидела… Ты только посмотри на них!

– Милая! – Послышалось шуршание одежды. Видимо, Питер обнял жену. – Ему нужно ее успокоить. Им необходимо касаться друг друга и постоянно быть вместе. Из‑ за эхо‑ снов им придется спасть вдвоем. Калеб должен проводить с ней как можно больше времени. Я не придумал, как решить проблему с ее отцом, но выход обязательно отыщется. Сама понимаешь, они – родственные души и рано или поздно станут одним целым. Тут уж ничего не поделаешь.

– Я не хочу вмешиваться, ведь я сама через это прошла. Просто мне хотелось бы, чтобы они повременили. Ведь оба такие юные!

– Он уже ее любит. – Я едва не вскрикнула. – Я же вижу. Поэтому наш мальчик так сдержан. В противном случае он сразу бы пошел на поводу собственных желаний. Для него сдерживаться невероятно трудно, и вряд ли Мэгги стала бы долго сопротивляться его уговорам. В отличие от них мы были старше и вполне готовы для таких отношений. Так что для своего возраста ребята очень неплохо справляются!

– Ты прав! Они молодцы. Калеб очень рассудителен, Мэгги тоже. Вряд ли я могла бы пожелать сыну более подходящую партию. Мэгги – чудесная девочка и прекрасно впишется в наш клан. Это всех нас взбодрит.

– Жду не дождусь, когда проявятся их способности! – воскликнул Питер. – У меня есть предчувствие, что они будут выдающимися.

Кровать рядом со мной просела, кто‑ то тронул меня за лодыжку.

– Милая, проснись! – Рэйчел легонько меня потормошила. – Мэгги, вставай и поешь, а то опоздаешь домой.

Я стряхнула остатки сна. Рэйчел тем временем пыталась разбудить Калеба. Он притянул меня к себе и зарылся лицом в мои волосы. Родители рассмеялись. Рэйчел встряхнула его посильнее.

– Калеб, Мэгги пора домой.

Он мигом открыл глаза, увидел меня близко‑ близко и улыбнулся.

– Привет! Удалось поспать? – спросил он.

– Конечно! Спасибо.

– Пошли, ребята, – позвала Рэйчел. – Ужин готов.

Они с Питером вышли, а я медленно села и потянулась. Мне стало гораздо лучше по сравнению с утром – просто небо и земля! Калеб поднялся, провел рукой по моим волосам, и я тоже погладила его по голове.

– Ничего не снилось?

– Не‑ а! Ничегошеньки!

– Я не хотел забрать все твои сны, только плохие, – нежно сказал Калеб, взял меня за руки и помог встать.

– Все равно я их не запоминаю.

Я чувствовала себя исключительно бодрой и отдохнувшей. Тело едва не пело от удовольствия. И все благодаря Калебу! Физический контакт длился несколько часов, мы успокаивали друг друга и помогали снять напряжение. Для меня очень полезно спать рядом с ним.

Питер был прав: решить нашу проблему непросто. Отец такое устроит! Понятия не имею, как все наладится, но я надеялась, что мы обязательно придумаем.

– Умираю от голода! – воскликнула я и улыбнулась Калебу. – Пошли! Быстрей веди меня на кухню!

Он рассмеялся.

– В столовую. Идем за мной.

По пути я держала его за руку и даже положила ему голову на плечо. Калеб светился от счастья. Он не станет меня подталкивать, просто очень хочет, чтобы наши отношения развивались. Чтобы мы были счастливы друг с другом, чтобы нам было легко и приятно вместе. Я сама должна задавать темп. Калеб рад, что я к нему все больше привыкаю.

Я чувствовала себя странно, и в то же время знала, что я на своем месте. Может, дело в хорошем сне, но сейчас мне с Калебом было уютно и спокойно как никогда.

Глава 12

– Очень вкусно, Рэйчел! Большое спасибо, – поблагодарила я и положила себе еще картофельного пюре.

Столовая была роскошная! Стены бледно‑ желтые, напольная плитка зеленая, в центре огромный дубовый стол, за которым свободно поместится человек десять. Мы расположились на одном конце.

– Рада, что тебе понравилось. Это одно из любимых блюд Калеба.

– Как же я проголодалась! – удивилась я.

– Последствия эхо‑ сна, – объяснил Питер, вытирая губы белой льняной салфеткой, и откинулся на спинку стула. – Он лишает тебя энергии, ты испытываешь не только усталость, но и сильный голод. Приедешь домой – выпей апельсинового сока или прими витамины.

– И все из‑ за парня, который проник в мой сон?!

– Боюсь, что да. К сожалению, с нами иногда случаются подобные неприятности.

Я кивнула и в изнеможении откинулась назад. Как же я объелась! Вот бы сейчас обратно в кровать вместе с Калебом… Но уже поздно, скоро совсем стемнеет. Злить отца ни к чему, значит, нужно ехать домой.

Я посмотрела на Калеба. Он внимательно за мной наблюдал. Когда понял, что попался, то широко улыбнулся, и ямочка на щеке стала заметнее. Он усмехнулся, я тоже. И не покраснела! Какое достижение!

Он облокотился о стол.

– Готова ехать?

– Да.

Я снова поблагодарила его родителей за ужин. Питер сказал, что найдет способ защиты от эхо‑ сна, и велел не тревожиться. Он крепко меня обнял и передал Рэйчел, которая сделала то же самое.

– Береги себя, милая!

Я кивнула, и мы медленно пошли к мотоциклу. Я собралась надеть шлем, но Калеб меня остановил.

– Если хочешь, поедем на машине.

– Хм… Как скажешь.

– Больше нравится на байке? – понимающе улыбнулся Калеб.

– Ага! – призналась я.

Он рассмеялся и помог мне застегнуть шлем.

– С каждым днем ты все лучше и лучше!

Я покачала головой, набросила куртку и взобралась на мотоцикл.

– Хочешь повести? – неожиданно спросил Калеб.

– Э‑ э, как‑ нибудь в другой раз. А то буду волноваться, что мы опоздаем, и совсем разнервничаюсь.

– Ладно, – развеселился он, – попробуешь в следующий раз.

Мы выехали из гаража, потом из ворот и направились в сторону моего дома.

– Послушай, если дядя тебе не помогал, то как же ты научился играть на всех этих инструментах?

– Ну, он хотел мне помочь, но я решил обойтись сам. Сначала брал уроки фортепиано, лет с шести. Потом дедушка научил меня играть на гитаре, а остальное я освоил сам.

– Ты про дедушку, на которого так похож?

– Да. Его звали Рэймонд. Он умер четыре года назад.

– Как это произошло?

– Неизвестно. По‑ моему, все дело в возрасте. Как правило, запечатленные лечат друг друга, поэтому мы живем очень долго. Мы никогда не ходим по врачам, разве что маленьких детей водим. Мы исцеляем любые недуги, сами того не замечая. Дедушка Рэймонд однажды лег спать и не проснулся. Понимаешь, ему было восемьдесят пять лет, но это совсем не предел. Обычно мы чувствуем приближение смерти, однако с ним было иначе…

В мыслях Калеба я прочла, что запечатленные умирают одновременно либо вскоре после смерти своей половинки. То, что бабушка пережила мужа на столько лет, – случай небывалый. Калебу до сих пор больно вспоминать, как сильно страдала бабушка. Долгие месяцы она была безутешна и безучастна ко всему. Мне захотелось пожать ему руку и унять его боль, но было не дотянуться, поэтому я подняла его рубашку и коснулась обнаженной кожи.

– Сочувствую, – сказала я.

– Спасибо. – Он сдвинул мою ладонь себе на живот и переплел пальцы с моими. – Мы справились. До сих пор не знаем, что произошло. Видимо, настало его время. Хотя после твоих эхо‑ снов… Думаю, одно с другим связано. Ведь дедушка был главой нашего клана.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒