Неприятности 2 страница

Я проводил Карину взглядом, её образ ассоциировался у меня с принцессой Жасмин, а после я исследовал провал в стене. К моему удивлению, внутри кирпичи были покрыты каким-то странным раствором. Думаю, для сохранности книги. Затем я расположился в уютной библиотеке с огромным глобусом.

Книга определённо была пражским изданием Скорины, причём в очень хорошем состоянии. Как и другие пражские Библии, она была формата в 4-ю долю листа, шрифт Франциска Скорины ни с чем не перепутаешь. Портрет Скорины в книге отсутствовал, зато на некоторых гравюрах был фирменный скориновский знак: соединяющиеся солнце и месяц, которые специалистысчитают символом затмения, связанного с рождением белорусского первопечатника. На части листовбумаги виднелся водяной знак: голова быка. Единственное, серебряная обложка с эмблемой ордена иезуитов мне показалась более позднего периода, чем само издание.

Книга имела неповторимый запах, словно вобравший в себя тайны прошедших эпох. На ощупь страницы были более плотными и текстурными, чем современные. Этакнига была из другогомира, в котором люди обращались за ответами к звёздам, в центре Вселенной была Земля, а магия и сверхъестественное всегда присутствовали в жизни человека.

В читальный зал заглянула голая Аня, я открыл рот и оторопел от изумления. За дверями за девушкойгорел яркий белый свет, и сверкала розовая плитка, а её волосы были мокрыми.

– Как же здесь холодно. Наверное, это сон. Знай, я думаю о тебе, – немного смущаясь сказала девушка и гордо прошагала ко мне. Её телосложение было спортивным, но одновременно с приятной для глаза округлостью бёдер и грудью. Обнажённая Аня склонилась надо мной, её коричневые соски коснулись стола и моих вещей.

– Молодой человек, вы ещё долго будете работать? – послышался резкий визгливый голос библиотекаря, я вздрогнул иАня пропала. Возможно, с дороги я заснул на ходу, прямо над книгой, но на столе остались капли воды.

Я позвонил в свой отдел в Национальную библиотеку и услышал строки из песни группы «Сплин»: «Достань гранату, и будет праздник, сразу, даром и для всех». А после меня поприветствовал серьёзный женский голос:

– Здравствуйте, отдел старопечатных книг вас слушает!

– Добрый вечер, это Влад Эдемов. Книга, найденная в Полоцке, лежит передо мной, и я считаю, что она подлинник. Пусть приезжает Андрей Михайлович, как и договаривались, моя миссия выполнена! – протараторил я в трубку.

– Профессор Андрей Михайлович заболел коронавирусом и сейчас находится на карантине. Директор передал, чтобы вы сфотографировали все листы книги и попытались разобраться в её содержании, чтобы составить краткий пресс-релиз. Ваша командировка продлевается до конца недели, – озвучила чеканным голосом женщина.

–Вас понял, а когда вы заберёте книгу из Полоцка? – спросил я.

–Говорят, машина освободится только через пять дней. Снимки книги пришлите Андрею Михайловичу на электронную почту, всего доброго, – ответила женщина и положила трубку.

Я всерьёз задумался, было уже 16: 30 и через полчаса университетская библиотека закрывалась. Я решил изучить книгу завтра, а пока обустроиться в гостинице, поскольку своё полоцкое жильё я сдавал квартирантам. Я хорошо знаю Полоцк, но я настолько заинтересовался Кариной, что задумал разыграть спектакль. Я спустился и постучался в кабинет, где находились сотрудники туристического отдела университета. Скучающая Карина подняла свой взгляд от бумаг, и я попал под гипнотическое очарование её огромных оливковых глаз.

–Извините, Карина, может подскажите мне какую-нибудь гостиницу поближе к университету? –произнёс я.

–Вам лучше остановиться в гостиничном комплексе «Славянский», я вас провожу, – сказала девушка.

Карина накинула пальто, шаль и мы прогулялись по центру Полоцка, то и дело задавая друг другу вопросы. Оказалось, что Карина буддистка, закончила ПГУ и организует экскурсии для туристов и студентов. Когда-то на короткое время Полоцк стал столицей иезуитов, поскольку их орден был запрещён по всей Европе, кроме Российской империи. Иезуиты создали в XIX веке в полоцком коллегиуме свой музей с разными диковинками. Жемчужиной музея была механическая голова, которая отвечала на вопросы посетителей на семи языках. В 2015 году голову восстановили, но уже с применением современных технологий. И сегодня полутораметровая голова старца вновь беседовала с туристами на разных языках. Особенно Карине нравилось, когда на экскурсию приходили дети и пугались при виде огромной оживающей головы. Карина была мечтательницей, ветер развивалеё тёмные волосы, на которых слегка проступала седина – пепел времени.

–На мой взгляд, самой большой ценностью иезуитского коллегиума, открытого в Полоцке в XVI веке, были не механические игрушки, коллекция различных драгоценных камней или приборы, а библиотека из более чем 22 тысяч редких книг и древний архив, привезённый в Полоцк из Риги, от которых ничего не осталось, –завершила рассказ Карина, в её восхитительных глазах отразился свет фонарей, а блеск волос казался ореолом. Я сделал шаг навстречу восточной красавице.

Я описал Карине мой разговор с преподавателем Андреем Воронским о Скорине и связи первопечатника с Венецианской республикой.

– Я никогда не слышала о таком преподавателе, но влияние Италии проходит через всю нашу историю тонкой нитью, здесь и кладка по-вендски Каменецкой башни, изобретённая в Ломбардии, и миланская принцесса Бона Сфорца, правившая Великим княжеством Литовским. Не смейтесь, но мне на днях снилось, что я королева Бонна и еду в Рим. Знаете, Владислав, я давно думала овлиянии Италии, но Венецианской республике в судьбе белорусских земель принадлежит особая роль.

Вот смотрите, в XII веке преподобная Евфросинья Полоцкая отправилась в Святую Землю – в Иерусалим, через Константинополь, и в столице Византии встретилась с византийским императором Мануилом Комнином. В местах её пребывания, в Константинополе и в столице государства крестоносцев – Иерусалиме процветали венецианские кварталы. Венецианцы вообще были тогда самыми влиятельными иностранцами в этих двух городах. За год до смерти преподобной в Иерусалиме главным событием в Византии стал арест нескольких тысяч венецианцев по всей Византийской империи. По надуманному поводу «беспорядков в столице» их задержали по приказу Мануила Комнина, чтобы ослабить венецианское могущество.

Тогда дож Венеции Витале Микеле призвал соотечественников вернуться со всего мира домой для войны с императором Византии. Вероятно, Евфросинья видела отбытие части венецианских купцов из Иерусалима и знала о конфликте Венеции и императора.

Франциск Скорина, безусловно, оказался свидетелем войны Венецианской республики с объединившейся против неё Камбрейской лигой, состоящей из мощнейших государств Европы, таких как Франция, Священная Римская империя и Папская область. К концу XV века Венецианская республика занимала почти четверть территории современной Италии, а также часть земель Греции, Словении и Хорватии, кроме того, под властью республики были острова Кипр и Крит. Венецианская республика была одним из богатейших и сильнейших европейских государств. Некоторые белорусские исследователи, опираясь на ватиканский архив, считают, что Скорина присутствовал на V Латеранском соборе, где говорил от имени королей Шотландии, Дании и Великого князя Московского Василия III. Причиной созыва V Латеранского собора стала позиция папы римского Юлия II. Папа римский воевал с Венецией, но внезапно решил объединиться с ней и выступить против Франции, что привело к необходимости организации собора.

Венеция пришла к миру с Юлием II 24 февраля 1510 г. Во время заключения этого соглашения, пять венецианских послов поцеловали туфлю папы римского и около часа заслушивали текст договора, стоя на коленях.

То есть это был Венецианский мир и его войны, на пограничье которых присутствовали наши просветители.

Уроженцем Венецианской республики был Александр Гваньини, прибывший в Великое княжество Литовское из Вероны. Он служил ротмистром в войске ВКЛ и комендантом города Витебска. Фундаментальный труд Александра Гваньини «Описание Европейской Сарматии» содержит ценные сведения об истории и культуре наших предков. Александр Гваньини первым познакомил западных европейцев с историей белорусских земель и информацией белорусских хроник. Будучи непосредственным участником Ливонской войныXVIвека, он подробно изложил события взятия города Полоцка войсками Ивана Грозного. Его труд завоевал популярность у белорусской, украинской и польскойэлит, был представлен в библиотеках магнатов ВКЛ и русских царей.

Огромным было влияние идей Венецианской республики и на Виленскую иезуитскую академию, в которой учился белорусский просветитель Симеон Полоцкий. Например, там преподавал работавший в Падуанском университете юрист Александр Олизаровский.

В Падуанском университете слушал лекциикороль Речи Посполитой Стефан Баторий, как известно, он не знал польского и старобелорусского языка и общался с подданными только на латыни, которую в совершенстве выучил в Падуанском университете.

Получал образование в Падуанском университете и Ян Ходкевич– легендарный полководец ВКЛ, несколько раз разгромивший шведскую армию в Прибалтике, и десятки других наших исторических деятелей.

Кроме того, основу хирургии на белорусских землях заложили два выпускника Падуанского университета Никколо Буччелла и Пьеро Симоне Симони– личные врачи короля Стефана Батория. Падуанский хирург Никколо Буччелла провёл в городе Гродно первое на территории Восточной Европы вскрытие. Извините, Владислав, я немного увлеклась, но эта тема меня очень интересует, – произнесла Карина, вдруг опомнившись, и облизала свои губы.

– А правда что в Полоцке сжигали ведьм и колдунов? –спросил я девушку, медленно и осторожно прижав её к себе.

–Да, на этой самой площади четыреста лет назад пытались казнить богатогоадвоката и чернокнижника Василия, он дружил с «эльдерманом», главой колонии немецких купцов в Полоцке, –оторопев, сказала Карина, и в этот момент я коснулся губами мочки её уха, а послепоцеловал её в щёку.

Очевидцы рассказывали, что он взглядом гипнотизировал свидетелей прямо на судебных процессах, заставлял их забывать факты или говорить то, что ему нужно, – эмоционально озвучила девушка, улыбнулась и отстранилась от меня. Слоны на её браслете звонко зазвенели.

– Осудилиза успешные судебные дела? И почему пытались, он не сгорел? – с недовольствомпоинтересовался я, приблизился к губам Карины и через пальто ощутил её упругую грудь.

– Не только, Василий загипнотизировал главу полоцкого магистрата, и тот заверил документы, необходимые немецким купцам, против своей воли. Когда приставы пришли в дом чернокнижника, в февральскую метель в его дворе цвели груши. Легенда гласит, что Василиюсломалиступню«Испанском сапожком» и отрубили руку перед сожжением. Но немецкие купцы подкупили охранников и помогли адвокату сбежать за час до казни, –произнеслаКарина, ив это мгновение я постарался поцеловатьдевушку в губы, но она засмеялась и выскользнула из моих объятий, оставив в воздухе приятный цветочный аромат.

– До гостиницы по этой дороге идти прямо осталось сто метров, я думаю, чтонастало время вас покинуть, иначе ничем хорошим этот вечер не закончится, –произнесладевушка, улыбнулась и двинулась прочь, намеренно дотронувшись пальцами до края моей ладони. А я неспешно поплёлся в гостиницу.

Визит

«Я приложил руку к тому, чтобы достроить вершину Этеменанки так, чтобы поспорить она могла с небом»

(Навуходоносор II о строительстве «Вавилонской башни», IV век до н. э. )

Гостиничный комплекс «Славянский»был возведён в помпезном стиле «Сталинский ампир», перенявший многое из итальянской архитектуры. Из окон моего номеравиднелась площадь, городской фонтан и памятник Франциску Скориневысотой пять с половиной метров. Город Полоцк украшали разноцветные огни и танец вьюги.

С дороги я устроился на диване с электронной книгой и начал искать материал по Венецианской республике. Венеция сыграла большую роль в истории наших соседей. При посредничестве венецианцев из хорватского плена была освобождена сестра Великой княгини Литовской и польской королевы Ядвиги – Мария. Погибни Мария в плену, мог бывозникнуть вопрос об объединении Польши и Венгрии под одним правителем, и тогда наша история наверняка сложилась бы иначе. Однако самое сильное влияние в Восточной Европе венецианцы оказали на Москву. Идея брака Великого князя Московского Ивана III с последней византийской принцессой – Софьей Палеолог принадлежала венецианцу, состоявшему на службе у московского правителя –Джану-Баттисте делла Вольпе, после принятия православия известному как Иван Фрязин. Он был венецианским шпионом и авантюристом, пытавшимся подбить Золотую Орду на войну с турками, а после неудачных переговоров с ханом отправился в Москву.

Джан-Баттисте делла Вольпе, его старшие братья Карло делла Вольпе и Николо Джисларди, а также кардинал Виссарион и венецианец папа римский Павел II, организовали брак, укрепивший власть Ивана III, и доставили ему принцессу. Без этого брака идея «Москва – Третий Рим»была несостоятельной. Кроме того, желая создать сильного союзника на Востоке для борьбы с турецкой Османской империей, венецианцы посодействовали московским послам в найме итальянских мастеров и архитекторов. В Венеции послом Семёном Толбузиным был заключён контракт с архитектором Аристотелем Фиораванти на постройку Успенского собора. Впоследствии Фиораванти сыграл значительную роль и в перевооружении московского войска, что позволило Ивану III объединить русские земли и сокрушить Великое княжество Литовское.

Дмитрий и Мануил Ралевы, послы Ивана III в Италии, выступили в венецианском Сенате, рассказали о победе Ивана III над татарами и привезли из Италии архитекторов Антония Солари, Марко Руффо и Алевиза Старого, построивших Грановитую палату, а также Спасскую, Беклемишевскую и Никольскую башни Московского Кремля.

Франциск Скорина выступал на VЛатеранском соборе, созванном из-за венецианской политики, от имени Василия III, а само рождение Василия III, старшего сына Ивана III от его брака с Софьей Палеолог, стало возможным благодаря венецианцам.

При Василии III в Московской державе шло активное возведение храмов и каменных укреплений, в котором участвовали итальянские архитекторы. Одним из главных зодчих Василия III был венецианский скульптор и резчик Альвизе Ламберти да Монтаньяна.

Дипломат Франческо да Колло описывает выбор невесты для Василия III из 500 претенденток. Ко времени поиска жены для сына Василия III – Ивана Грозного, отбор уже осуществлялся из 2000 кандидаток.

Двор Ивана Грозного также был полон итальянцев, врачей и дипломатов, таких как Антонио Поссевино, Франческо да Колло, Джованни Тедальди, Рафаэль Берберини и др. Лично с Иваном Грозным, по поводуналаживанияиндийского торгового пути через Астрахань и Москву, встречался посол Венецианской республики – Марко Фоскарини. Скорее всего, именно итальянцы, знакомые с косторезным искусством Византии, преподнесли в подарок Ивану Грозномустоль необычный для Восточной Европы трон из слоновой кости. Трон изготовлен в стиле Ренессанса и покрыт костяными пластинами, содержащими сюжеты из жизни библейского царя Давида.

И, конечно, мы ещё долго не узнаем, кем на самом деле являлся царь Лжедмитрий I, но интересно замечание онёмисторика Павла Пирлинга, работавшего с архивами Венеции и Ватикана: «Даже впоходное время наего столе раскладывались плоскошария. Онумел ими пользоваться. Склоняясь над картой, онпоказывал капелланам путь вИндию через Московское царство. Онсравнивал его сморским путём, огибающим мыс Доброй Надежды, иотдавал предпочтение первому».

Любопытны и сведения голландского купца Исаака Массы о «Потешном аде» Лжедмитрия I, передвижной крепости для устрашения татар. Двери сооружения украшали изображения слонов, а за окнами, раскрашенными под «врата ада», были спрятаны огнемёты. Внизу крепости находились пушки, стилизованные под головы чертей. При «аде», размещалась трупа актёров. переодетых в бесов, они пачкали прохожих дёгтем. Театрализованное действо делало «Потешный ад»похожим на традиционные карнавальные «дьяблерии» Западной Европы концаXV–начала XVIвека, в которых использовались такие же декорации.

Просвещённость Лжедмитрия Iв географии, егожелание заменить русских военачальников на итальянских, отменить крепостное право и создать в Москве университет, как и театрализованный игровой «ад» с огнемётами, оставляет без ответа много вопросов.

Все эти неглупые задумкипривели русскую элитув такой восторг, что Лжедмитрия I убили, сожгли, а его прахом выстрелили из Царь-пушки.

Лжедмитрий I вызывал у венецианцев повышенный интерес. Венецианский посол Альвизе Фоскарини напрямую спрашивал польского короля о личностиЛжедмитрия I и Сигизмунд III уклончиво ответил, что Лжедмитрий не сын Ивана Грозного.

Очень активную переписку с духовником Лжедмитрия Iвёл бывший ректор Падуанской иезуитской академииАнтонио Поссевино. В 1605 году в Венеции было издано сочинение «Повествование о чудесном завоевании отцовской власти яснейшим юношей Дмитрием», его вероятным автором был сам Поссевино.

Внимательно следил за деятельностью Лжедмитрия Iи посол Венеции в Праге Франческо Соранцо. Однако в «Смуте» участвовали скорее иезуиты, а не венецианцы. Дож Венеции Леонардо Донати осудил методы иезуитов и авантюру Лжедмитрия I ввенецианскомСовете Десяти 20 июля 1606 года.

Позже, при московском царе Алексее Михайловиче, Венецианская республика и Московскоецарство вновь обменялись посольствами. Посол ВенецииВимина да Ченеда убеждал Алексея Михайловича выступить против турецкого султана. Русский же посол в Венеции – Иван Чемоданов пытался получить займ на войну русского царя с Речью Посполитой и Швецией. И, хотя обе миссии закончились неудачей, в Архангельске была организованаторговля с венецианцами.

Алексей Михайлович пригласил в Москву нашего земляка – Симеона Полоцкого, ставшего наставником царских детей. Русский царь, имевший от двух браков 16 детей, интересовался астрологией, порицаемой православной церковью.

Симеон Полоцкий, с помощью астрологии предсказавший рождение царя Петра Iс точностью до дня, нашёл поддержку у Алексея Михайловича. Симеон Полоцкий учился у выходцев из Падуанского университета. Он открыл в Московском Кремле независимую от патриарха типографию, единственный театр и написал устав для будущего московского высшего учебного заведения: Славяно-Греко-Латинской академии. Первыми преподавателями академии были монахи братья Софроний и Иоаникий Лихуды, окончившие Падуанский университет.

– Когда-нибудьпоявится книга о влиянии Венецианской республики на историю Восточной Европы. И мы различим отголоски грозного рыка венецианского крылатого льва, – сказал я вслух, и за моим окном завыла вьюга.

Отложивэлектроннуюкнигу в сторону, явспомнил об Ане, которая сейчас была далеко, в Минске. Пусть Карина невероятно красива, как и многие другие девушки. Но это был лишь флирт, баловство, моё сердце принадлежало только Ане.

Стук в стекло привлёк моё внимание, я повернул голову на звук и обнаружил Аню у себя на балконе за прозрачной дверью. Она была в сером пальто с меховой чёрной опушкой, и снег красиво сверкал на её волосах. Но как она оказалась на моём балконе на высоте четвёртого этажа?

– Впусти меня, я не понимаю, что происходит, и совсем замёрзла! – нежно произнесла девушка. Вначале, увидев её, я обрадовался, но затем испугался.

– Анна пропадёт, но нам придётся поговорить! – услышал я мужской голос за спиной, повернулся и наткнулся настранного посетителя. Он развалился в кресле в чёрном плаще, на его голове была стрижка «ёжик» из рыжих волос, а на худощавом лице красовались фиолетовые круглые очки. Гость что-то прошептал, и Аня исчезла.

–Кто вы такой и что вам нужно? –спросил я.

– Меня зовут Василий, когда-то я был адвокатом, но меня осудили за увлечение чёрной магией, – невозмутимо произнёс незнакомец. Я обратил внимание на выступающий железный протез вместо его правой руки и фотоаппарат KodakDS 100, висевший на ремне у него на шее.

– Допустим, но зачем вы здесь? – уже с беспокойством поитересовался я.

– Я всё поясню, но прежде ответьте на вопрос, Владислав. Знаете ли вы что-нибудь про механического шахматиста «Турка», –осведомился чернокнижник.

– Нет, не слышал, – отрезал я.

– В1769 году немецкий изобретатель и алхимик Вольфганг фон Кемпелен собрал для австрийской императрицы МарииТерезии автоматон «Турок». Сам «Турок» был создан в виде человека в натуральную величину, одетого в турецкий наряд и сидящего за шахматной доской. В ящике под доской были дверцы, которые раскрывались, и публике демонстрировался сложный механизм с различными узлами и деталями. Потом дверцы закрывались, механизм заводился ключом, и начиналась игра.

70 лет Турок обыгрывал изумлённых соперников, проиграв всего 6 раз. Затем выяснилось, что под шахматным столом находился живой шахматист. Он был скрыт в ящике системой зеркал и перегородок. Турок играл с Екатериной II, Наполеоном, Бенджамином Франклином и сотнями других известных людей. Ходили слухи, что внутри автоматона прячется литовский поручик Воронский, поднявший мятеж в Риге против императрицы Екатерины II. Якобы Кемпелен сконструировал «Турка» чтобы втайне вывезти раненого друга Воронского из Риги. Эта версия легла в основу романа «Игрок в шахматы» Г. Дюпюи-Мазюэля.

Погиб Турок в пожаре в Филадельфийском музее. Но раз эта история вам не знакома, значит я вовремя, – озвучил Василий, изучая мою реакцию.

–Мой попутчик в поезде представился Воронским и Турком, и даже оставил визитку. Занятное совпадение, но если бы поручик Воронский скрывался в автоматоне, меня и его разделяло бы 250 лет, а потому и размышлять над такой глупостью не стоит, –подумал я.

Я восстановил в памяти весь разговор про Скорину и Венецию, и полез в чемодан за визиткой Воронского. К своему удивлению, вместо куска картона я обнаружил лишь маленькое прямоугольное зеркальце, отражение в нёмпереливалось странным свечением. Пока Василий рассказывал про Турка, я достал лист бумаги и накидал следующие строки:

Механический Турок мне помогал,

Покупать у алхимиков книги,

Возводить лабиринты из тысяч зеркал,

Привезти дым драконов из Риги.

Принесу в лабиринт я альпийских цветов,

Аромат их так жадно вдыхая,

На органе сыграю мелодию снов,

Дым драконов вокруг распыляя.

Занесу в лабиринт свет японской луны,

И ночные арабские грёзы,

И персидских стихов, что любовью полны,

Из Адиджи Джульеттины слёзы.

Запечатает Турок зеркальную дверь,

Чтоб не мог я назад возвратиться,

Я люблю, и назад мне не нужно, поверь,

Образ твой в зеркалах отразится… («Лабиринты сердца»)

Отложив блокнот, я вынул из чемодана наручники, которые всегда вместе с перцовым баллончиком брал с собой, и натренированным отточенным движением пристегнул Василия к батарее.

– Сейчас я вызову милицию и заявлю, что вы угрожали мне, и наручники ваши. Пусть разбираются, кто вы и как проникли в мой номер, – пояснил я изумлённому чернокнижнику.

–Вначале выслушайте меня. В этот день двести с лишним лет назад в Полоцком иезуитском коллегиуме проходил спектакль. Я хочу, чтобы мы его посетили, так как мне необходимо сделать фотографии для коллекции, и постановка очень поучительная. Вы, конечно, можете отказаться, позвонить в милицию, но тогда так и останетесь в неведении. Ваша возлюбленная приходит не во сне, вы переносите её сквозь пространство, и во время спектакля я вам всё объясню, – закончил свой монолог Василий.

– Хорошо, я согласен, –проанализировав ситуацию, ответил я, расстегнул наручники и мы вышли из номера. Погода улучшилась, край туч в свете луны походил на китайского дракона, хищно подкрадывающегося к светилу. Мне было непосебе от того, что рядом со мной идёт «чернокнижник», и я не обращал внимание на мокрую дорогу. Однако бросалось в глаза, что Василий сильно хромал на правую ногу. Я и чернокнижник приблизились к зданию бывшего «Детского мира», построенного на месте собора святого Стефана.

– Мы попадём в Полоцкий иезуитский коллегиум через потерянные века, – уверенно сказал Василий.

Чернокнижник установил неизвестно откудя взявшиеся 4 антикварных зеркала, так что они создавали отражения с двумя бесконечными порталами. Затем он насыпал вокруг нас серу, поджёг её и в каком-то безумном танце прочитал заклинания. Вскоре я услышал звон курантов, вероятно это был бой часов собора святого Стефана, разрушенного почти 60 лет назад. Следом раздался жуткий скрежет, и ланшафт начал быстро меняться. Площадь покрылась камнем и садами, знакомые мне здания исчезли, зато как из-под земли выросли два собора и ряд кирпичных построек коллегиума.

Огонь потух, и мимо нас по улице, освещённой фонарями, зашагали толпы людей, одетых в монашеские одеяния и дорогие шляхецкие наряды концаXVIII века. Бравые литовские офицеры в военной форме Великого княжества Литовского шли под руку с молодыми девушками в красивых платьях и шляпках. Рядом с ними проезжали чёрные кареты. Вдруг моё давление подскочило, меня оглушил ураганный ветер, а в глазах потемнело. Когда мне стало лучше, я и Василий были облачены уже в богатые костюмы XVIII века. Я и не заметил, как на мне появилась расшитая узорами бархатная куртка, из которой выступал кружевной воротник и манжеты.

– Куда они все идут? – спросил я у Василия.

– На спектакль «Навуходоносор», – нехотя пояснил чернокнижник

Я проследовал за Василиемчерез парадный вход коллегиума в просторный зал, где с другими гостями мы уселись на нечто среднее между скамьями и креслами из дерева. Запах в зале стоял ужасный, это была смесь дешёвых духов и человеческого пота. В мерцании свечей спектакль начался с монолога вавилонского царя Навуходоносора II, в котором тот рассуждал о природе власти и сожалел, что не смог поддержать еврейский народ и пророка Даниила. Хотя царь и знал, что Бог евреев существует и только за ними правда, но евреи были лишь пленниками и слугами. Правда оказалась слабой перед суевериями и мощью вавилонской армии.

– Нет! – восклицал возникший на сцене рядом с царём пророк Даниил: – Просто у Божественной правды больше времени, чем у царя, и на месте его самого могучего в мире царства останется лишь песок!

Недалеко от нас сидела чувственная симпатичная девушка в оранжевой шляпе, украшенной кружевом и пером, она то и дело вздыхала и увлечённо следила заигрой актёров, сверкая серьгами и ожерельем с внушительными зелёными камнями.

После на сцене была показана история правления мудрого царя Навуходоносора II. Он постоянно получал советы от жрецов, наблюдающих за звёздами. Здесь было всё: победы над египтянами и евреями, строительство легендарной Дороги процессий и 90-метровой Вавилонской башни, и, конечно, великая любовь.

– Я посадил эти висячие сады в самом центре Вавилона, для тебя, моя прекрасная Аманис. Чтобы и в моём краю пустынь ты могла бы любоваться частицей пейзажа родины. И также, как среди песков возвышаются на террасах эти бесподобные сады, так и моя любовь к тебе расцветает в моём сердце.

Твоя красота из далёких высот,

Где только звёзды могут сиять,

Она, как огонь, яркой жизнью живёт,

Чудесный мираж, что никак не догнать.

Давно в мире нет красавиц таких,

Ты словно из мифов, забытых страниц.

Я вижу изящность движений твоих,

И в сердце восторг мой не знает границ, – закончил свой монолог на польском вавилонский царь и обнял жену-мидянку. Нежная наивная девушка по соседству со мной ахнула, её выступающая из декольте грудь поднялась, а на щеках проступил розовый румянец.

Я вспомнил что XVIII век – это век авантюристов. Ещё в начале столетия при дворе Великого князя Литовского и Польского короля саксонца Августа II Сильного появился алхимик Иоганн Фридрих Бёттгер. Алхимик продемонстрировал Августу II превращение ртути в золото и был удостоен титула барона. Бёттгер кутил на широкую ногу, тратя, а не добывая золото для короля. Но когда встал вопрос о промышленном изготовлении золота, обман Бёттгера вскрылся и его заточили в крепости в Саксонии. Корольпотребовал создать «философский камень». Испуганный Бёттгер так и не получилмагический эликсир, зато в своих экспериментах он раскрыл секрет производства первого в Европе фарфора. Вскоре Саксонский фарфор прославился на весь мир.

Благодаря исследованиям алхимиков были открыты: щёлочь, латунь, мышьяк, царская водка, фосфор, шотландский виски и многое другое. Даже та малая толика достижений алхимиков, что нам известна, ав особенности виски, заслуживает дани уважения.

Василий постоянно фотографировал сам спектакль и окружающих нас людей, но никто не обращал на него внимания.

В конце спектакля жена царя Аманис умерла от болезни. А за гордыню Бог наказал царясумасшествием, Навуходоносор лишился рассудка и превратился в зверя. Перед тем, как опустился занавес из красных бархатных штор, на сцену вышел пророк Даниил со словами:

– Господи, пощади тех из наших врагов, кто был благороден и снисходителен, тех, кто не смог бросить вызов судьбе и принять нашу сторону по велению сердца.

Спектакль закончился, я посмотрел на плачущую красивую соседку в шляпе, и подумал, что раньше впечатлить девушку было куда проще. Я спросил чернокнижника:

– К чему это всё?

– Вавилонский царь Навуходоносор захватил Иерусалим, пленил еврейский народ и разграбил храм царя Соломона. Описание этих событий есть в Книгах «Плач Иеремии» и «Пророка Даниила», а Вавилонская башня встречается в Книге «Бытие». Все они были переведены и изданы Франциском Скориной в Праге для наших предков в начале XVI века.

⇐ Предыдущая 1 234 5 Следующая ⇒