Annotation 16 страница

Вижу, я не вовремя, — сухо заметил Валентин. — Не сочти за труд, сынок, скажи — кто это? Дочь Лайтвудов? — Нет, — отозвался Джейс. Несмотря на усталость и печаль в голосе, он не выпустил запястье Клэри. — Это Клэри. Кларисса Фрэй, моя подруга. Она… Черные глаза Валентина изучающе оглядели ее, начиная с растрепанных волос и заканчивая ободранными кроссовками. Его взгляд впился в кинжал, который она по-прежнему сжимала в руке. На его лице отразилась смесь изумления и раздражения. — Откуда у вас этот кинжал, юная леди? Клэри холодно ответила: — Его мне дал Джейс. — Еще бы! — мягко произнес Валентин. — Можно посмотреть? — Нет! — Клэри шагнула назад, словно опасаясь, что он бросится на нее. В следующий миг кинжал выскользнул из пальцев Клэри. Джейс с виноватым выражением лица забрал оружие. — Джейс! — зашипела она, вложив всю обиду за его предательский поступок. — Ты не понимаешь, — бросил он Клэри и с глубоким почтением, от которого Клэри замутило, вручил Валентину кинжал. — Пожалуйста, отец. Тот изучающе повертел оружие в больших ладонях: — Это черкесский кинжал, и у него есть пара. Смотри, на рукоятке высечена звезда Моргенштернов. — Он показал клеймо Джейсу. — Странно, что Лайтвуды ничего не заметили. — А я им и не показывал свое оружие, — признался Джейс. — Они не лезли в мои личные вещи. — Конечно, не лезли, — кивнул Валентин. — Лайтвуды были в полной уверенности, что ты сын Майкла Вэйланда. Джейс убрал кинжал за пояс: — Я тоже. Клэри поняла: он не прикидывается и говорит совершенно серьезно. Джейс свято уверовал, что Валентин — его вновь обретенный отец. Ее захлестнула ледяная волна отчаяния. Клэри уже привыкла, что Джейс бывает злым, агрессивным, подчас жестоким, но его новое состояние — уязвимость и тихая радость от свершившегося чуда — здорово напугало ее. Валентин изучающе смотрел на Клэри: — Тебе лучше присесть. Она упрямо скрестила руки на груди: — Нет! — Как угодно. — Валентин уселся во главе стола. Вслед за ним возле недопитой бутылки вина сел и Джейс. — Когда ты услышишь мой рассказ, то очень пожалеешь, что не села. — Не волнуйтесь, я сообщу, если что, — отрезала Клэри. — Хорошо! — Валентин откинулся на спинку стула и сцепил руки за головой. Воротник рубашки распахнулся, и Клэри заметила шрамы на его груди: такие же, как у Джейса, такие же, как у всех нефилимов. «Жизнь Сумеречного охотника — это шрамы и убийства», — вспомнились ей слова Ходжа. — Клэри… — произнес Валентин, словно пробовал имя на вкус. — Это уменьшительное от Клариссы? Я бы не выбрал такое имя. — Его губы скорбно опустились вниз. «Он знает, что я его дочь, — пронеслось у Клэри в голове, — но не подает виду. Интересно — почему?.. Все ясно: из-за Джейса». Она бросила умоляющий взгляд на Джейса, но тот неотрывно смотрел на бокал с красным вином. Грудь его быстро вздымалась и опадала. — Честно говоря, меня не волнует, что бы выбрали вы. — Не сомневаюсь. — Валентин подался вперед. — Вы Джейсу не отец! — выпалила она. — Не надо врать! Его отец Майкл Вэйланд, и Лайтвудам это известно. И кстати, не только им. — Лайтвудов ввели в заблуждение. Они до сих пор искренне верят, что Джейс — сын их друга, Майкла Вэйланда. Конклав уверен в том же самом. Даже Безмолвные Братья не догадываются, кто настоящий отец Джейса. Впрочем, скоро это станет всем известно. — А как же кольцо Вэйландов?.. — Ах да! — Валентин взглянул на кольцо Джейса, сверкающее, как змеиная чешуя. — Кольцо! Забавно, как «М», перевернутая вверх ногами, становится похожей на букву «W»! Конечно, если бы вы присмотрелись к кольцу повнимательнее, то обязательно пришли бы к выводу, что у рода Вэйландов довольно странный символ — падающая звезда. На самом деле изображение звезды имеет непосредственное отношение к роду Моргенштернов. Клэри непонимающе уставилась на Валентина: — Не понимаю, к чему вы клоните. — Я все время забываю, что примитивным дают очень поверхностное образование, — посетовал он. — Моргенштерн означает «утренняя звезда». Так в Библии говорится о Люцифере: « Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы ^[16]». Клэри передернуло. — То есть Сатана? — Или любой, кто пожертвовал огромной властью, отказавшись служить. Я, например, отказался служить коррумпированному правительству и за это поплатился семьей, собственностью, почти своей жизнью… — Не надо было организовывать Восстание! В тот день погибли люди! Такие же Охотники, как вы! Джейс чуть не опрокинул бокал с вином: — Не перебивай, пожалуйста! Ты все неправильно поняла. Ходж говорил неправду. — Конечно, неправду! — откликнулась Клэри. — Он сдал нас Валентину, потому что был его шестеркой! — Нет! — настаивал Джейс. — До Чаши смерти мечтал добраться именно Ходж! Он и послал Пожирателей к твоей маме. Когда мой отец, в смысле Валентин, узнал об этом, то попытался остановить Ходжа. Валентин забрал Джослин, чтобы излечить ее, а не пытать. — И ты купился на эту ерунду?! — возмутилась Клэри. — Валентин лжет! Ходж работал на него. Они оба хотели заполучить Чашу. Ходж подставил нас, но он лишь пешка. — За Чашей смерти охотился Ходж! — возразил Джейс. — С ее помощью он мечтал избавиться от проклятия и сбежать до того, как отец расскажет Конклаву о его преступлениях. — Ложь! — вскричала Клэри. — Я стояла в комнате, когда вы пришли за Чашей. Так получилось, что меня не было видно, но я все видела и слышала! Ходж отдал Чашу, а вы взамен сняли с него проклятие. Он сказал, что не в силах сделать это сам. — Я действительно снял с него проклятие, — медленно произнес Валентин. — Из жалости. — Из жалости?! Вы не можете чувствовать жалость! — Ну хватит, Клэри! — вмешался Джейс. Он раскраснелся, видимо, от выпитого вина. — Ты не имеешь права так разговаривать с моим отцом. — Он тебе не отец. Джейс посмотрел на Клэри так, словно она ударила его: — Почему ты не веришь нам? — Да потому, что она в тебя влюблена, — произнес Валентин. Мертвенно побледнев, Клэри со страхом ждала, что еще он скажет. Она словно приближалась к пропасти, к чудовищному падению в никуда и в ничто. Перед глазами все поплыло. — Что? — В голосе Джейса слышалось изумление. Валентин с любопытством рассматривал Клэри, будто пришпиленную к доске бабочку. — Ей не нравится, что ты стал мне доверять и теперь смотришь на все моими глазами. Это конечно же не так. Если бы ты могла заглянуть в свои воспоминания, — обратился он к Клэри, — то поняла бы, что я прав. Разрываемый противоречивыми чувствами, Джейс поднялся из-за стола. Клэри поняла, как ему сейчас нелегко. — Клэри, я… — Сядь! — приказал Валентин. — Пусть сама додумается, Джонатан. Джейс немедленно подчинился. Борясь с головокружением, Клэри лихорадочно соображала. — Джонатан? Я думала, тебя зовут Джейс. Ты соврал мне? — Нет. Джейс — это уменьшительное. А вот и пропасть! — А полное имя? Джейс удивленно смотрел на Клэри, видимо не понимая, почему она придает его имени такое значение. — Джонатан К… Клэри не ему дала договорить: — Д. К… Джонатан Кристофер… Пропасть разверзлась. Впереди зияла черная пустота. — Откуда ты знаешь? — удивленно спросил Джейс. Раздался невозмутимый голос Валентина: — Джейс, я просто не смог рассказать тебе все до конца. Твоя мама не умерла при родах, она бросила собственного сына до того, как ему исполнился год. Джейс с силой сжал ножку бокала. Клэри на миг показалось, что стекло сейчас треснет. — Моя мать жива? — Жива, — подтвердил Валентин, — и более того, спит в одной из спален этажом ниже. Да, Джонатан, — произнес он, предупреждая следующий вопрос, — Джослин — твоя мама, а Клэри — сестра. Рука Джейса дернулась, из опрокинутого бокала на белоснежную скатерть потекло темно-красное вино. — Неправда! — Его лицо приобрело землистый оттенок. — Это какая-то ошибка… Не может быть… Валентин невозмутимо смотрел на сына. — Еще вчера ты был сиротой, Джонатан, — тихо произнес он, — а теперь обрел отца, мать и сестру, о которой даже не подозревал. — Клэри не может быть мне сестрой. Иначе… — Иначе что? Джейс не ответил, но его жуткий вид говорил сам за себя. Обойдя на ватных ногах вокруг стола, Клэри протянула руки к Джейсу. Он резко отпрянул от нее: — Не надо! Ненависть к Валентину разгорелась в Клэри с новой силой, горло судорожно сжалось от подавленного рыдания. Валентин специально не признался, что она его дочь. Он разыграл все как по нотам, позволив Джейсу думать, что Клэри знала все с самого начала. А теперь вывалил правду и хладнокровно наслаждался эффектом. Ну почему Джейс не замечает, сколько в Валентине ненависти?! — Скажи, что это ложь. — Джейс буравил взглядом скатерть. Клэри с трудом сглотнула: — Не могу. Валентин улыбнулся: — То есть ты признаешь, что я говорил правду? — Нет! — отрезала Клэри, не глядя на Валентина. — Вы лжете, но свое вранье разбавляете частицей правды. — Это становится утомительным, — вздохнул Валентин. — Если хочешь услышать правду, Кларисса, вот тебе правда. Судя по тому, что рассказывают о Восстании, ты считаешь меня изувером, так? Клэри промолчала, с тревогой глядя на перекосившееся лицо Джейса. Тем временем Валентин безжалостно продолжал: — Все очень просто. Этим историям нельзя верить, они, выражаясь твоими словами, «вранье, разбавленное частицей правды». На самом деле Майкл Вэйланд — не отец Джейса. Вэйланда убили во время Восстания. Под его именем я скрылся из Города стекла со своим собственным сыном. Проблем с заменой имени не возникло, так как родни у Майкла Вэйланда не было, а его близких друзей, Лайтвудов, выслали из страны. Майкл Вэйланд также сыграл довольно неприглядную роль в Восстании, и мне пришлось принять его позор на себя. Я уединился с Джейсом в усадьбе Вэйландов: читал книги, занимался воспитанием сына и ждал… — Валентин задумчиво постучал по ободку бокала. Клэри бросилось в глаза, что он левша, как и Джейс. — А через десять лет я получил письмо. Автор послания заявлял, что знает мое настоящее имя и, если я не соглашусь на определенные условия, он раскроет правду. Я даже не догадывался, кто написал письмо. Впрочем, это не имело значения. Главное, что я не собирался поддаваться на шантаж, а кроме того, раз мое убежище перестало быть тайным, автор письма не успокоится, пока не поверит в мою смерть. Тогда с помощью Блэквелла и Пэнгборна мне пришлось вторично инсценировать гибель, а Джейс в целях безопасности был отправлен в семью Лайтвудов. — И вы позволили сыну все эти годы думать, что его отец погиб? Какая подлость! — Не надо! — Джейс закрыл руками лицо. — Клэри, не надо! — Да, Джонатан думал, что я погиб, что он сын Майкла Вэйланда, иначе Лайтвуды не защитили бы его. У них имелся должок перед Майклом, а не передо мной. И любили они Джейса как сына Майкла Вэйланда, а не Валентина Моргенштерна. — Может, они любили Джейса просто так, а не за то, что он чей-то там сын? — Трогательная версия, однако неверная. Я слишком хорошо знал Лайтвудов. — Казалось, Валентин не замечал, что добивает Джейса. — В конце концов, это уже неважно. От Лайтвудов требовалось лишь защитить моего сына, а не становиться для него приемной семьей. У Джейса есть семья: у него есть отец. Из груди Джейса вырвался непонятный звук. Он оторвал руки от лица: — Моя мама… — Сбежала сразу же после Восстания, — безжалостно продолжал Валентин. — Я был в опале. Не инсценируй я собственную смерть, Конклав обязательно выследил бы меня. Решив порвать все прежние связи, Джослин скрылась. — Боль в его голосе была ощутима, но Клэри не верила ни единому слову. Валентин всегда ловко манипулировал людьми. — Я и не догадывался о ее беременности. Джослин носила тебя, Клэри. — Он улыбнулся, медленно проведя пальцами по бокалу. — Однако нет ничего сильнее зова крови. Волей судьбы наша семья в сборе. Стоит лишь воспользоваться порталом — и мы снова в Идрисе, в усадьбе. Джейса слегка передернуло, но он молча кивнул, не отрывая взгляда от своих рук. — Мы наконец-то воссоединимся там, и все встанет на свои места. «Если не считать, что твоя жена в коме, сын чуть не сошел с ума от последних новостей, а дочь смертельно ненавидит собственного отца. Замечательное воссоединение! » — подумала Клэри. Однако вслух произнесла лишь: — Я никуда с вами не поеду. И мама тоже. — Клэри, он прав! — выпалил Джейс. — В Идрисе мы сможем во всем разобраться. В этот момент снизу донесся страшный грохот, словно обрушилась одна из стен здания. Несмотря на сильнейшее душевное потрясение, Джейс мгновенно вскочил на ноги. Его рука потянулась к оружию. — Отец, они… — Идут сюда, — закончил фразу Валентин, поднимаясь со стула. В коридоре послышались шаги, и в следующую секунду дверь распахнулась: на пороге стоял Люк. Клэри вскрикнула: джинсы и рубашка Люка были в темных пятнах, на лице кровь казалась жуткой бородой, с алых до запястий рук стекали на пол красные капли. Клэри бросилась к Люку с единственным желанием: повиснуть на нем, как в детстве, когда ей было восемь лет. Большая ладонь Люка легла на затылок Клэри, он ласково прижал девушку к себе: — Не переживай, кровь не моя. — А чья? — раздался голос Валентина. Люк обнял Клэри за плечи, давая понять, что она под его защитой. Валентин прищурился, явно что-то прикидывая. Рядом с ним в выжидательной позе стоял Джейс. Раньше Клэри никогда не видела, чтобы он колебался. — Пэнгборна, — ответил Люк. — Вырвал бедняге глотку зубами? — Вообще-то не зубами, а вот чем. — Люк показал длинный кинжал. На рукоятке сверкнули синие камни. — Узнаешь? Валентин помрачнел: — Да. Клэри задумалась, помнит ли Валентин свои недавние слова: «Это черкесский кинжал, и у него есть пара». — Семнадцать лет назад ты вручил его мне, предложив совершить самоубийство, — проговорил Люк. Его оружие было длиннее, чем кинжал с красным камнем у Джейса за поясом. Кинжал Люка с острым, как игла, кончиком приближался по размерам к небольшому мечу. — И я действительно чуть не свел счеты с жизнью. — А я не отказываюсь от своих слов, — печально наметил Валентин. — Я хотел спасти тебя от самого себя, Люциан, но в итоге совершил огромную ошибку. Если бы не моя тогдашняя слабость, ты бы умер как человек. — Как человек, подобный тебе? — В голосе Люка послышались знакомые нотки: таким тоном он частенько разговаривал с Клэри, уличая ее во лжи и притворстве. Однако, судя по горечи в голосе Люка, то любовь к Валентину переросла в лютую ненависть. — Человек, который приковал к кровати свою жену, чтобы выпытать у нее важные сведения? Это, по-твоему, достойно звания человека? Джейс перевел взгляд на Валентина, лицо которого на мгновение исказила гримаса злобы. — Никто ее не пытает. Я хочу оградить Джослин от опасности. — От опасности? — Люк шагнул в комнату. — Единственный источник опасности — это ты! Джослин всю жизнь убегала от тебя. — Я любил ее, — возразил Валентин, — и никогда бы не причинил вреда. А настроил ее против меня ты. Люк засмеялся: — Поверь, Джослин не требовалось настраивать. Она возненавидела тебя по собственной инициативе. — Не лги! — взревел Валентин, вытаскивая из ножен меч. Матовое черное лезвие, украшенное серебристыми звездами, уперлось Люку в грудь. Джейс шагнул к Валентину: — Отец… — Ни слова, Джонатан! — заорал тот, но было уже поздно. — Джонатан? — Люк потрясение взглянул на Джейса. — Не смейте так меня называть! — Янтарные глаза молодого человека сверкнули. — Иначе я убью вас собственными руками! Люк, не обращая внимания на лезвие, нацеленное ему в сердце, не отрывал глаз от Джейса. — Мама гордилась бы тобой, — тихо произнес он. — У меня нет матери! — У Джейса тряслись руки. — Женщина, которой я обязан своим рождением, бросила собственного сына еще в младенчестве! — Мама не бросала тебя. — Люк медленно перевел взгляд на Валентина. — Не думал, что у тебя хватит духу использовать свою собственную плоть и кровь как наживку!.. — Хватит! — За внешней невозмутимостью Валентина крылась бешеная ярость. — Отпусти мою дочь, или я убью тебя. — Я вам не дочь! — выпалила Клэри. Люк оттолкнул ее от себя: — Беги! Спрячься в безопасном месте! — Я не оставлю тебя! — Без разговоров! Беги! — Люк уже заносил кинжал для удара. — Я сам разберусь! «Может, позвать на помощь Аларика? » — лихорадочно соображала Клэри по пути к двери. Внезапно путь ей преградил Джейс. Клэри забыла, что он умеет передвигаться быстро и бесшумно, как кошка. — Ты с ума сошла! — зашипел он. — Входная дверь сломана! Скоро сюда повалят Отреченные. — Пусти… — Чтобы тебя порвали на части? Ни за что! — Юноша схватил Клэри мертвой хваткой. Сзади раздался тяжелый лязг металла: Валентин сделал выпад, который Люк тут же парировал. Противники обменялись серией быстрых ударов. — Они сейчас зарежут друг друга! — прошептала Клэри. Глаза Джейса сделались почти черными. — Ты не понимаешь. Только так… Он замолк на полуслове: Люк преодолел защиту Валентина и нанес ему удар в плечо. Из раны на белую рубашку хлынула кровь. Валентин, откинув голову, расхохотался: — Неплохо! Не думал, что ты знаешь этот прием. — Ты сам меня научил. — С тех пор много воды утекло. Ты, наверное, и забыл, как сражаться оружием. Да и зачем, когда есть когти и клыки… — Как раз ими я и вырву твое сердце. Валентин покачал головой: — Ты вырвал мне сердце много лет назад — своим предательством. — В его голосе послышалось страдание: то ли искреннее, то ли притворное. Люк пошел в атаку, и Валентин отступил со скоростью, удивительной для человека столь крупного телосложения. — Ты заставил мою жену ополчиться против соратников. Явился к ней в минуту слабости, пытаясь разжалобить ее своей недостойной сострадания ничтожной историей. Ты воспользовался моим отсутствием и вбил Джослин в голову, что любишь ее. А она, святая наивность, поверила. Нервы Джейса натянулись, как струна. Казалось, от него летят искры. — Это он о твоей матери, — шепнула Клэри. — Она меня бросила! — отрезал Джейс. — Мы чужие люди. — Она думала, что ты погиб! Я точно знаю! У мамы в спальне хранилась шкатулка с твоими инициалами «Д. К. ». — Шкатулка у нее хранилась!.. Да мало ли, у кого шкатулки хранятся. Сейчас это модно! — Мама держала там пару фотографий, а еще прядь твоих волос, срезанных, когда ты был маленьким. Она каждый вечер плакала над твоим локоном. У мамы сердце кровью обливалось… — Прекрати, — сквозь зубы процедил Джейс. — Правда глаза колет? Мама не сомневалась, что тебя нет в живых. Иначе она бы никуда не уехала. Ты тоже считал своего отца погибшим… — Он погиб на моих глазах! Или ловко инсценировал свою смерть. А это не то же самое, что поверить чужому рассказу о чьей-то смерти! — Мама видела на пепелище твои обгоревшие кости, — тихо сказала Клэри. — А рядом — останки ее матери и отца. Джейс наконец-то посмотрел на нее. В его глазах читалось недоверие, стоившее ему огромных усилий. Он, словно щитом, пытался отгородиться от правды хрупкой верой в отца. Клэри показалось, что броня Джейса дала трещину. Стоит лишь найти нужные слова, и его защита рухнет. — Что за ерунда! Откуда там взялись мои кости? — И тем не менее. — Значит, это был эффект заклятия! — вспылил он. — Спроси у папочки, что случилось с его тестем и тещей. — Клэри взяла его за руку. — Может, их останки появились на пепелище тоже в результате заклятия? — Заткнись! — не выдержал побагровевший Джейс. Громкий выкрик на мгновение отвлек Люка, и Валентин тут же воспользовался этой оплошностью, сделав прямой выпад и проткнув мечом его грудь. Глаза Люка широко распахнулись, не столько от боли, сколько от удивления. Валентин выдернул из раны окровавленный по рукоятку меч и ударил снова, выбив из руки противника кинжал. Оружие с гулким звоном упало на пол, и Валентин отбросил его ногой далеко под стол. Люк завалился на спину. Валентин занес над ним меч, готовясь нанести решающий удар; на лезвии мерцали серебристые звезды. Застывшая от ужаса Клэри подумала: «Неужели смертельно опасный предмет может быть таким красивым? » Словно угадав ее мысли, Джейс предупреждающе произнес: — Клэри… Момент забытья миновал. Она вырвалась из рук Джейса и, прыгнув, прикрыла Люка своим телом. Последнее, что увидела Клэри, были глаза Валентина. Все происходило как в замедленной съемке, хотя на самом деле наверняка прошла лишь доля секунды. Валентин мог отвести удар; он прекрасно понимал, что под меч бросилась дочь. Однако по глазам Валентина стало ясно: рука его не дрогнет. Она закрыла голову руками и крепко зажмурилась… Раздался лязг металла, потом крик. Клэри открыла глаза. Из руки Валентина, в которой только что был меч, сочилась кровь. На полу возле меча с черным лезвием лежал кинжал с красным камнем. Рядом с дверью стоял белый как полотно Джейс: видимо, он метнул клинок и вышиб меч. — Отец, я… — умоляюще глядя на Валентина, пробормотал Джейс. Тот несколько мгновений смотрел на окровавленную кисть, затем мимолетная судорога исказила черты его лица. — Отличный удар, Джейс, — ласково сказал Валентин. — Твоя рука… Просто мне показалось… — Я бы не тронул Клэри. — Валентин быстро подобрал кинжал и меч. — Я бы отвел удар. Тем не менее молодец, что переживаешь за сестру. «Ложь! » — хотелось заорать Клэри; впрочем, ей было не до хитростей Валентина. Клэри перевела взгляд на Люка: он лежал на спине с прикрытыми глазами, слышалось его хриплое дыхание. На груди вокруг раны пузырилась кровь. — Мне срочно нужен бинт, — срывающимся голосом проговорила Клэри. — Или лоскут. Хоть что-нибудь! — Не двигайся, Джонатан! — приказал Валентин, увидев, что Джейс полез в карман. — Кларисса, этот человек — враг нашей семьи и, более того, враг Конклава. Надеюсь, ты понимаешь, что Сумеречные охотники иногда вынуждены убивать. — Убивать демонов, — уточнила Клэри, — а не людей. Между истребителем демонов и убийцей есть большая разница. — А он и есть демон, Кларисса, — по-прежнему мягко увещевал Валентин. — Демон с человеческим лицом. Мне ли не знать, как обманчива внешность таких чудовищ. Однажды я и сам пощадил его. — Чудовищ? — эхом повторила Клэри. Перед ее мысленным взором пронеслась череда воспоминаний: Люк, качающий пятилетнюю девочку на качелях («Выше, Люк! Выше! »); Люк с видеокамерой на школьном празднике, посвященном окончанию средних классов (он гордился Клэри, будто родной отец); Люк, отбирающий книжные новинки, которые могут ей понравиться; а вот они в яблоневом саду неподалеку от загородного дома: Люк поднимает Клэри на руках, чтобы она сорвала яблоко. И теперь Валентин, как отец, пытается занять место Люка в ее жизни. — Чудовище и убийца не Люк, а вы! — твердо заявила Клэри. — Клэри! — попытался вмешаться Джейс. Она даже не обернулась, безотрывно глядя в черные глаза Валентина: — Вы зверски убили родителей своей жены. Могу поспорить, от вашей же руки погиб и Майкл Вэйланд со своим маленьким сыном. А потом осталось лишь подбросить их кости к останкам моих бабушки и дедушки, чтобы мама поверила в вашу с Джейсом смерть. Для достоверности вы даже закрепили свою цепочку на шее Майкла Вэйланда перед тем, как сжечь его. И после всего этого у вас хватает совести говорить о чистоте крови среди Охотников? Вы же не задумывались о чистоте крови или невиновности своих жертв! Того, кто учинил жестокую расправу над стариками и детьми, можно назвать только одним словом — ЧУДОВИЩЕ! Очередной приступ ярости на мгновение исказил лицо Валентина. — Хватит! — заревел он, выхватывая меч. Наконец-то в голосе отразилась истинная суть Валентина: неукротимая злоба, клокотавшая в нем всю жизнь. Бесконечная исступленная злоба. — Джонатан! Убери отсюда свою сестру, иначе, клянусь ангелом, я проткну ее вместе с тварью, которую она защищает! Джейс замешкался лишь на долю секунды. — Конечно, отец. — Подойдя к Клэри, он грубо схватил ее за руку и отволок в сторону. — Джейс! — взбесилась Клэри. — Замолчи! — Пальцы Джейса больно впивались ей в кожу. От него пахло вином, потом и металлом. — Но… — Замолчи, я сказал! Валентин со всего размаху пнул раненого Люка ногой. Тот закашлялся от боли. — Не трогайте его! — заорала Клэри, тщетно пытаясь высвободиться из мертвой хватки. — Прекрати! — зашипел ей Джейс прямо в ухо. — Не усложняй себе жизнь. Просто отвернись. — Как ты? — выпалила она. — Отвернуться и сделать вид, что ничего не происходит? Странно слышать такие вещи от тебя… — Хватит, Клэри! — В голосе Джейса звучало отчаяние. Валентин посмеивался, глядя на Люка: — Жаль, я не захватил серебряный клинок. Тогда бы тебе была гарантирована смерть по всем правилам, Люциан. Люк что-то неразборчиво прорычал в ответ. Как Клэри ни отбивалась, Джейс крепко держал ее, и совсем не в тех объятиях, о которых она когда-то мечтала. — Позволь мне хотя бы встать, — попросил Люк. — Я хочу умереть с честью. Валентин взглянул на него поверх лезвия меча: — Умирай хоть на спине, хоть на коленях, мне все равно. Стоя достойны встретить смерть только люди. А ты не человек! — НЕТ! — закричала Клэри. Истекающий кровью Люк медленно вставал на колени. — Зачем ты мучаешь себя? — взмолился Джейс. — Говорю же, отвернись! Клэри задыхалась от волнения: — А ты зачем обманываешь себя? — Я не обманываю! — Его пальцы резко сжали ее руку, хотя Клэри уже не пыталась вырваться. — Я просто не хочу снова потерять отца, семью. Люку удалось встать на колени. Валентин занес окровавленный меч. Люк закрыл глаза, его губы почти беззвучно шевелились: наверное, он молился. Клэри из последних сил вывернула руку, чтобы посмотреть Джейсу в лицо. Губы юноши сжались, подбородок был упрямо выставлен вперед, но глаза… Защита почти рухнула: от Клэри требовалось лишь одно последнее усилие. Она стала лихорадочно подыскивать нужные слова. — У тебя есть семья! Семья — это те, кто тебя любит: Лайтвуды, например, Алек, Изабель… — Голос Клэри сорвался. — А моя семья — это Люк. Не заставляй меня смотреть, как его убьют. Вспомни, как на твоих глазах убили отца. По крайней мере, тогда никто не знал про инсценировку. Ты хочешь стать таким же, как… как… — Клэри не решилась продолжать, испугавшись, что зашла слишком далеко. — Как мой отец, — закончил за нее Джейс. Его отстраненный тон резал, словно лезвие ножа. «Ну вот и все! » — мелькнуло у Клэри в голове. — Пригнись! — Джейс сильно толкнул ее. Клэри упала. Пламя факелов играло на лезвии меча тысячами ослепительных бриллиантовых искр. — Люк! — завизжала Клэри. Меч с грохотом воткнулся в пол — Люка уже не было. Джейс, двигаясь с поразительной даже для Охотника скоростью, успел оттолкнуть его в сторону. И сейчас в упор смотрел на Валентина поверх вибрирующей рукоятки меча. — Вам лучше уйти, — проговорил он. Валентин оторопел: — Повтори… что ты сказал? Люк с трудом попытался сесть. На его рубашке виднелась свежая кровь. Джейс медленно провел пальцами по рукоятке меча: — Вы слышали, отец. — Джонатан Моргенштерн! — Окрик Валентина прозвучал как удар хлыста. Джейс выдернул меч из дощатого пола. Лезвие взлетело к подбородку Валентина. — Вы путаете мое имя. Меня зовут Джейс Вэйланд. Казалось, Валентин не замечал меча, нацеленного в горло: он не отводил глаз от сына. — ВЭЙЛАНД? — прорычал он. — Майкл Вэйланд тебе никто. — Как и вы, — спокойно ответил Джейс, слегка качнув мечом влево. — А теперь уходите. Валентин покачал головой: — И не подумаю. Ты еще будешь командовать, сопляк! Кончик лезвия уперся ему в горло. Клэри застыла, не в силах пошевелиться от ужаса. — Очень хорошо обученный сопляк, — сказал Джейс. — Вы сами оттачивали мои навыки в искусстве убийства. Стоит мне пошевелить двумя пальцами — и вы умрете. Вы знаете об этом? — Его глаза сверлили Валентина. — Да, ты кое-что умеешь. — Несмотря на уверенный тон, Валентин стоял, боясь шелохнуться. — Но вряд ли решишься убить отца. Всему виной твоя излишняя сентиментальность. — Может, он и не решится. — Люк с бледным лицом и залитой кровью рубашкой уже стоял на ногах. — Зато решусь я. И Джейс меня не остановит. Валентин лихорадочно переводил взгляд с Джейса на Люка и обратно. Джейс застыл как статуя, меч не дрогнул в его руке. — Джонатан, мне угрожает чудовище! — обратился к Джейсу Валентин. — Неужели ты перейдешь на его сторону? — По-моему, Люк прав, — спокойно ответил Джейс. — Я не уверен, что смогу остановить его, если он захочет напасть на вас. Ведь раны на оборотнях заживают очень быстро. Валентин презрительно усмехнулся: — Выходит, ты, подобно своей матери, предпочитаешь это существо, этого полудемона родной крови? Собственной семье? Меч едва заметно дрогнул в руке Джейса. — Вы бросили меня, когда я был еще ребенком, очень убедительно разыграв свою смерть, — сказал он. — Вы отдали меня на воспитание в чужую семью. Из-за вас я до сих пор ничего не знал ни о матери, ни о сестре. Вы меня бросили! — Вся боль выплеснулась в этом крике. — Для твоего же блага, — возразил Валентин. — Если вы любили Джейса и своих родственников, то зачем убивать тестя с тещей? От вашей руки погибли невинные люди! — с ненавистью выпалили Клэри. — Невинные? — рявкнул Валентин. — На войне не бывает невинных! Они с Джослин объединились против меня! Они бы позволили ей забрать сына! Люк шумно выдохнул. — Ты знал, что Джослин собирается уехать? — процедил он. — Она хотела сбежать еще до Восстания! — Конечно знал! — Валентин уже не контролировал себя. Им овладела безудержная ярость, не шее вздулись жилы, пальцы судорожно сжались в кулаки. — Я всего лишь защищал то, что принадлежит мне по праву! В итоге они удостоились чести быть похороненными как величайшие воины Конклава! — Вы сожгли их… — без выражения проговорила Клэри. — ДА! — бесновался Валентин. — Я СЖЕГ ИХ!!! Джейс издал сдавленный звук: — Мои бабушка и дед… — Ты их даже не видел, поэтому не изображай скорбь. Кончик лезвия дрожал заметнее. — Спокойно! — Люк положил руку Джейсу на плечо. Джейс даже не оглянулся. Его дыхание сбилось, словно от долгого бега, на шее и на висках блестел пот, на руках вздулись вены. «Сейчас он убьет Валентина! » — подумала Клэри. — Джейс, мы должны забрать Чашу. Ты ведь знаешь, что с ней сделает Валентин, — вмешалась она. — Отец, где Чаша? — спросил Джейс, облизывая пересохшие губы. — В Идрисе, — невозмутимо произнес Валентин. — Спрятана в надежном месте. Рука Джейса уже откровенно дрожала. — Скажите… — Джонатан, отдай меч, — послышался тихий голос Люка. — Что? — глухо проговорил Джейс. Клэри шагнула вперед: — Отдай меч Люку. Джейс покачал головой: — Не могу. Она почти вплотную приблизилась к нему: — Можешь. Пожалуйста, отдай меч. Джейс не отрывал взгляда от лица Валентина. Казалось, это будет длиться целую вечность. Наконец он коротко кивнул. Встав рядом с ним, Люк взялся за меч поверх руки Джейса. — Теперь отпускай, Джонатан, — сказал Люк, но, наметив выражение лица Клэри, тут же поправился: — Джейс. Тот молча выпустил меч. При виде его бледного лица и искусанных в кровь губ Клэри отчаянно захотелось обнять Джейса; впрочем, она прекрасно понимала, что он не позволит. — У меня есть предложение, — на удивление невозмутимо заявил Валентин. — Дай-ка подумаю, — произнес Люк. — Станешь просить пощады? Угадал? Валентин делано рассмеялся: — Я никогда не опущусь до того, чтобы просить пощады. — Вот и хорошо. — Люк слегка кольнул кончиком лезвия подбородок Валентина. — Я не стану убивать тебя, разве что сам напросишься. Сколько можно умирать на глазах собственных детей? Мне нужна только Чаша. Из-за двери донесся неясный шум. — Люк… — начала Клэри. — Слышу! — отрезал он. — Повторяю, Чаша в Идрисе. — Взгляд Валентина скользнул к двери. На лице Люка выступила испарина. — Если Чаша в Идрисе, значит, ты воспользовался порталом, чтобы доставить ее сюда. Я отправляюсь с тобой. Верни ее! — В коридоре раздались грохот и крики. — Клэри, оставайся с братом. Пройдите в портал после нас, чтобы он доставил вас в безопасное место. — Я отсюда никуда не пойду, — уперся Джейс. — Еще как пойдешь! — Дверь задрожала от мощного удара. — Валентин, веди к порталу! Быстро! — повысил голос Люк. — Иначе что? — Валентин изучающе смотрел на дверь. — Я же говорил тебе, не напрашивайся, иначе убью, — ответил Люк. — Прямо на глазах у детей. Где портал? Валентин развел руками: — Желание гостя — закон. Он слегка отступил назад, и тут дверь с грохотом сорвалась с петель и полетела на пол. На пороге стоял огромный волк. Зверь грозно рычал, оскалив зубы, из бесчисленных ран на пятнистой шкуре сочилась кровь. Джейс тихо выругался; в его руке сверкнул клинок серафимов. Клэри поймала его за руку: — Не надо! Это друг. На лице Джейса отразилось изумление, но руку он опустил. — Аларик… — Дальше Люк прокричал что-то на незнакомом языке. Аларик явно собирался прыгнуть. На долю секунды Клэри показалось, что он целится в Люка. Валентин уже выхватил кинжал с красным камнем на рукоятке. Она забыла, что кинжал Джейса у него. — Люк! — крикнул Джейс. Тот ужасающе медленно начал поворачиваться… Словно серебристая бабочка, кинжал вылетел из руки Валентина, вращаясь в воздухе. Люк лишь успел поднять голову, и в этот момент между ним и Валентином возникла огромная серая масса. Послышался короткий вой Аларика, а в следующую секунду его проткнул кинжал. Окровавленный волк дрожащими лапами пытался дотянуться до торчащей из груди рукоятки кинжала. Валентин расхохотался: — Так вот чем ты платишь за преданность бойцов, доставшихся тебе слишком легко, Люциан! Позволяешь им умирать вместо себя! Побелевший Люк упал на колени возле Аларика. Джейс прошипел Клэри прямо в ухо: — Стой здесь, поняла? Стой здесь! Он бросился к Валентину, который по непонятной причине спешно отступал к дальней стене. Неужели решил выпрыгнуть из окна?.. Валентин приблизился к зеркалу в золоченой раме, отразившему его полное злорадства лицо. Клэри захлестнула жгучая ненависть. — Черта с два! — пробормотала она и устремилась за Джейсом, быстро взяв из-под стола кинжал с синим камнем на рукоятке (его туда отшвырнул Валентин). Теперь пальцы девушки уверенно сжимали оружие. Она отбросила стул, преграждавший ей путь, и направилась к зеркалу. Джейс держал в руке ярко светящийся клинок серафимов, подчеркивающий черные тени под его глазами и провалы под скулами. Сияние клинка падало и на Валентина, стоящего спиной к зеркалу. Тем временем Люк осторожно вытаскивал кинжал с красным камнем из груди Аларика. К горлу Клэри подкатил комок. — Джейс… — Клэри крепче сжала рукоятку кинжала. Он взглянул на ее отражение в зеркале: — Клэри, я же просил! — Вся в мать! — заметил Валентин. Заведя руку за спину, он быстро ощупывал нижнюю часть золоченой рамы зеркала. — Та всегда поступает по-своему. Джейс уже не дрожал, как раньше, но Клэри чувствовала, что его нервы натянуты до предела. — Я отправлюсь с ним в Идрис и верну Чашу. — Нет, даже не вздумай! — выпалила Клэри. — У тебя есть лучшее предложение? — спросил он с исказившимся лицом. — Но Люк… — Люциан, — произнес Валентин елейным тоном, — оказывает первую помощь раненому товарищу. А до Идриса и Чаши рукой подать. Они недалеко, как говорится, в Зазеркалье. Джейс прищурился: — Значит, портал спрятан в зеркале? Валентин шагнул назад. В витой золоченой раме вместо отражавшейся комнаты теперь вертелись и сменяли друг друга картины, похожие на акварельные рисунки. Клэри увидела зеленые луга, изумрудную листву деревьев, вдалеке на широком поле, по которому прокатывались волны колышущейся травы, стоял большой каменный дом. Из портала доносилось жужжание пчел и шелест листьев на ветру, пахнуло душистой жимолостью. — Недалеко, как я и говорил. — Зеркало превратилось в дверь с золочеными филенками. Валентин стоял на пороге; его волосы развевались от того же самого ветра, который шевелил крону деревьев с другой стороны портала. — Помнишь дом, где ты вырос, Джонатан? Взгляни, ничего не изменилось! У Клэри сжалось сердце. Валентин специально показал Джейсу этот дом, надеясь, что юноша не устоит перед соблазном, словно малыш перед конфетой или игрушкой. Джейс не замечал ничего, кроме портала. Он не отрывал глаз от усадьбы, стоящей посреди зеленого поля. На его лице читалась щемящая тоска. — Ты все еще можешь вернуться домой, — сказал Валентин. Тень от фигуры Джейса, освещенной клинком серафимов, падала на поля внутри портала. Улыбка на его губах померкла. — Это уже не мой дом. Мой дом здесь. Лицо Валентина, обращенное к Джейсу, потемнело от бешеной злобы. Клэри на всю жизнь запомнился этот страшный взгляд. Она с нежностью вспомнила маму: как бы ни сердилась Джослин, она никогда так на нее не смотрела; в маминых глазах всегда светилась любовь. Клэри не представляла, можно ли испытывать к человеку больше жалости, чем она сейчас чувствовала к Джейсу. — Как хочешь! — Валентин быстро шагнул по ту сторону портала. — Милый дом! — выдохнул он с улыбкой. Джейс схватился рукой за край золоченой рамы. Молодым человеком овладела странная нерешительность. Перед ним, словно мираж в пустыне, мерцал Идрис. Стоит сделать шаг… — Джейс, не надо! — быстро проговорила Клэри. — Не иди за ним. — А как же Чаша? — Рука Джейса, сжимавшая клинок, сильно тряслась. — Пусть ее возвращает Конклав! Джейс, пожалуйста! «Если ты пройдешь в портал, то уже не вернешься. Валентин убьет тебя. Поверь мне! » — мысленно добавила Клэри. — Твоя сестра права. — Ноги Валентина утопали в зеленой траве, пестревшей полевыми цветами. Он стоял в полуметре от Клэри и Джейса — и все же находился в другом мире. — Вряд ли тебе по силам тягаться со мной! Хотя у тебя клинок серафимов, а я безоружен. Дело не только в том, что я сильнее. Ты не сможешь убить меня. А сделать это придется, иначе я не отдам Чашу. Пальцы Джейса инстинктивно сжались на рукоятке клинка. — Смогу… — Нет, не сможешь! — Валентин потянулся сквозь портал и, схватив Джейса за запястье, стал тащить его руку к себе. Наконец кончик клинка уперся Валентину в грудь. Часть руки Джейса, оказавшая по ту сторону портала, мерцала и рябила, словно оказалась под водой. — Давай! Что же ты? Поднажми на клинок! Всего на несколько сантиметров… Он дернул руку Джейса, и лезвие вспороло ткань рубашки. На груди Валентина в районе сердца, словно мак, расползлось алое пятно. Джейс, задыхаясь, выдернул руку и отшатнулся назад. — Так я и думал. Нельзя быть таким сентиментальным, — подытожил Валентин и вдруг резко замахнулся на Джейса кулаком. Клэри завизжала, но Валентин метил вовсе не в Джейса, а в поверхность портала. Послышался звон стекла, разлетевшегося на тысячи осколков, по магической преграде поползла паутина трещин. Последнее, что услышала Клэри перед тем, как портал растворился, был злорадный хохот Валентина.

Осколки хлынули на пол серебристым водопадом. Клэри отступила назад, а Джейс стоял как вкопанный, не сводя глаз с опустевшей золотой рамы. Клэри думала, что Джейс сейчас разразится проклятиями в адрес Валентина, но вместо этого он молча нагнулся и поднял большой осколок. — Не надо. — Отложив кинжал, Клэри опустилась рядом с ним на колени. — Ты ничего не мог сделать. — Нет, мог. — Джейс пристально смотрел на кусок портала. Более мелкие осколки, словно порошок, усыпали его голову. — Я должен был убить Валентина… Смотри. В куске портала по-прежнему отражался Идрис: частица синего неба, тень зеленых деревьев. — Джейс… — выдохнула Клэри. Ее сердце обливалось кровью. — Как вы? — К ним подошел Люк — без оружия, с запавшими от усталости глазами. — Нормально, — отозвалась Клэри. На полу позади Люка виднелось скрюченное тело, наполовину прикрытое длинным плащом Валентина. Из-под импровизированного покрывала высовывалась рука с когтями. — Аларик?.. — Умер, — сказал Люк. Чувствовалось, что спокойный тон дается ему ценой огромных усилий. Клэри едва знала Аларика, но не сомневалась, что чувство вины за его гибель останется с Люком на всю жизнь. «Так вот чем ты платишь за преданность бойцов, доставшихся тебе слишком легко, Люциан! Позволяя им умирать вместо себя! » — Отец сбежал, — тускло проговорил Джейс. — С Чашей. Мы отдали ее прямо ему в руки… Я слабак… Люк провел рукой по волосам Джейса, сметая на пол мелкие осколки. На руке Люка еще виднелись когти, ладонь была вымазана в крови, но Джейс не отдернул голову. — Не вини себя. — Затем Люк молча повернулся к Клэри. Взгляд его синих глаз словно говорил: «Ты нужна брату. Останься с ним». Она кивнула, и Люк направился к окну. Он распахнул створки, впуская в комнату поток свежего воздуха, задувшего свечи, и что-то прокричал находившимся на улице оборотням. Клэри повернулась к Джейсу: — Не переживай, все хорошо! — Прекрасно понимая, что пока все плохо и, возможно, так и останется навсегда, Клэри положила руку ему на плечо. Под пальцами чувствовалась влажная от пота ткань футболки. — Мы нашли маму. И тебя. Остальное неважно. — Валентин прав. Я не смог шагнуть в портал, — прошептал Джейс. — Я не смог убить его. Я слабак, Клэри… — Зря ты так говоришь. Раз не шагнул за Валентином, значит, все-таки не слабак, — ответила она. Джейс пробормотал что-то себе под нос. Клэри не стала вслушиваться и решительно вынула осколок из его руки. На ладони Джейса виднелись два пореза, из которых сочилась кровь. — Разве тебе не говорили, что нельзя играть со стеклом? — ласково спросила она. Клэри услышала сдавленный смешок, а потом Джейс вдруг крепко обнял ее. Клэри закрыла глаза и прислонилась к плечу брата. Ей было плевать, что их видит Люк! Вдохнув исходивший от него солоноватый запах крови, Клэри наконец-то услышала, что именно бормочет Джейс. Он шептал ей прямо в ухо, словно молитву: «Клэри, Клэри, Клэри…»
Эпилог
Подъем манит

Белый коридор больницы слепил глаза. После многих дней, проведенных при свете факелов, газа и магического огня, в лучах люминесцентных ламп все предметы казались Клэри искусственными и бесцветными. Медсестра, сидящая за стойкой регистрации, вручила ей планшет для записи посетителей. В ярком освещении кожа медсестры слишком сильно отливала желтизной. «Наверное, демон». — Последняя дверь по коридору, — сказала медсестра с вежливой улыбкой. «Или я схожу с ума», — задумалась Клэри, а вслух произнесла: — Знаю. Я приходила вчера. — И мысленно добавила: «И позавчера, и днем раньше». Был ранний вечер, время основного наплыва посетителей еще не наступило. Мимо прошаркал старик в больничной пижаме и тапочках, за ним катился передвижной кислородный прибор. Прошли два врача в зеленых хирургических халатах, держа в руках одноразовые стаканчики с дымящимся кофе. В коридоре стоял собачий холод: хотя лето окончательно уступило осени, в здании больницы интенсивно работали кондиционеры. Дверь в палату была открыта. Клэри тихонько заглянула внутрь, чтобы не разбудить Люка: предыдущие два раза она застала его спящим на стуле возле кровати. Сейчас Люк разговаривал с высоким мужчиной в светло-бежевой мантии, выдававшей принадлежность к Братству молчания. Незнакомец обернулся, и Клэри узнала Брата Иеремию. Она скрестила руки на груди: — Что случилось? Люк выглядел измученным, на его лице отросла трехдневная щетина, очки были задраны на макушку, фланелевая рубашка топорщилась на перебинтованной груди. — Брат Иеремия как раз собирался уходить. Накидывая капюшон, Иеремия шагнул к двери, однако Клэри преградила ему путь: — Вы поможете маме? — В ее голосе прозвучал вызов. Иеремия приблизился, и Клэри почувствовала исходящий от него ледяной холод. « Нельзя спасти других, пока не спасешься сам», — прозвучал голос в ее голове. — Похоже на избитое предсказание из китайского печенья, — ответила Клэри. — Скажите лучше — что с мамой? Вы помогли Алеку, а ей сможете? « Мы никому не помогли, — возразил Иеремия. — Не стоит просить Братство за тех, кто покинул Конклав». Он пошел по коридору, и никто из встреченных им людей не обернулся. Тогда Клэри слегка прикрыла глаза: Брата Иеремию окружали защитные чары. Ей стало интересно, что же видят окружающие. Очередного пациента? Доктора? Посетителя? — Он сказал правду, — проговорил Люк. — Алека излечил Магнус Бейн. Но даже он не понимает, что случилось с твоей мамой. Клэри осторожно подошла к кровати. Она никак не могла поверить, что лежащее там маленькое бледное тело, обмотанное трубками, когда-то было полной жизненной энергии женщиной с огненно-рыжей копной волос. Конечно же волосы Джослин не поменяли цвета, они разметались по подушке, словно медная накидка, но кожа выглядела очень бледной. Мама напоминала одну из восковых фигур музея мадам Тюссо — Спящую красавицу, грудь которой подымалась и опадала благодаря специальному механизму. Клэри бережно взяла Джослин за руку. Точно так же, как вчера и позавчера. Пульс бился ровно. « Она хочет проснуться. Очень хочет. Я точно знаю». — Конечно хочет, — ответил Люк. Клэри догадалась, что произнесла эти слова вслух. — Теперь у нее куча поводов выздороветь. Причем о некоторых она и не подозревает. Клэри осторожно опустила мамину руку на кровать: — Ты о Джейсе? — Естественно! Она семнадцать лет его оплакивала. Если бы я только мог обрадовать Джослин, что ее сын жив… — Голос Люка сорвался. — Говорят, что люди в коме иногда слышат, — заметила Клэри. Правда, доктора заявили, что у Джослин особый случай: ее кома не вызвана травмой, или недостатком кислорода, или внезапно отказавшим сердцем. Казалось, она просто спит, но разбудить ее невозможно. — Поэтому я все время пытаюсь с ней говорить. — Люк устало улыбнулся. — Я рассказал, какая ты смелая. Джослин бы тобой очень гордилась. Ее дочь — настоящий боец! Клэри почувствовала ком в горле. С трудом сглотнув, она уставилась в окно, за которым виднелась глухая кирпичная стена соседнего здания. Ни деревьев, ни реки. Только стена. — Я купила то, что ты просил: арахисовое масло, молоко и хлопья. А за хлебом специально съездила в итальянскую булочную «Фортунато бразерс». — Клэри протянула сдачу. — Оставь себе. Оплатишь такси на обратном пути. — Меня Саймон отвезет. — Клэри сверилась с часами в форме бабочки, висящими на брелке. — Наверное, он уже подъехал. — Хорошо. Кстати, я очень рад, что ты с ним общаешься, — сказал Люк. — В любом случае, деньги оставь себе: закажешь вечером какой-нибудь еды на дом. Она хотела возразить, но промолчала. Вспомнились мамины слова: с Люком как за каменной стеной, на него можно положиться даже в самых трудных ситуациях. — Когда домой придешь? Тебе надо выспаться, — заметила Клэри. — Выспаться? Мне? — фыркнул Люк. Однако Клэри заметила, что он выглядит очень усталым. Усевшись на стул возле кровати Джослин, Люк бережно убрал прядь волос с ее лица. Клэри отвернулась: глаза защипало от накативших слез. Возле центрального входа больницы у обочины стоял фургон Эрика. Над головой, будто опрокинутая фарфоровая миска, синел купол неба, ставшего почти сапфировым над Хадсон-Ривер, куда опускалось солнце. Сидевший за рулем фургона Саймон потянулся к пассажирской двери, чтобы открыть ее для Клэри. Она села на переднее сиденье: — Спасибо. — Домой? — Машина влилась в автомобильный поток на Первой авеню. — Я уже не знаю, где это, — со вздохом произнесла Клэри. Саймон искоса взглянул на нее. — Минута жалости к себе, Фрэй? — беззлобно поддел он. На заднем сиденье фургона, где не так давно лежал истекающий кровью Алек, все еще виднелись темные пятна. — Да… Нет… Не знаю! Все изменилось. Порой хочется, чтобы все снова стало, как раньше. — А мне нет, — к ее удивлению, ответил Саймон. — Куда ехать-то? Скажи хотя бы: в центр, из центра? — В Институт, — отозвалась Клэри. — Ой, прости! — добавила она, когда Саймон в нарушение всех правил лихо развернул возмущенно заскрипевшую машину в обратную сторону. — Надо было заранее предупредить. Саймон задумчиво хмыкнул: — Выходит, ты туда не ездила с тех пор, как… — Да… — подтвердила Клэри. — Кстати, Джейс звонил. Есть новости: Изабель и Алеку гораздо лучше. Их родителям наконец-то сообщили, что здесь произошло, и они срочно возвращаются из Идриса. Будут через пару дней. — Как поговорили с Джейсом? — осторожно поинтересовался Саймон. — Ведь теперь выяснилось… — Он осекся. — Что выяснилось? — Голос девушки зазвенел от напряжения. — Что Джейс маньяк-трансвестит, нападающий на кошек? — Недаром у него такой злобный кот! — Саймон, не доставай! — огрызнулась Клэри. — Нормально мы с Джейсом поговорили. В любом случае, между нами ничего не было. — Ничего?! — с нескрываемым изумлением спросил Саймон. — Да, ничего! — твердо повторила Клэри, отвернувшись, чтобы скрыть румянец на щеках. Они проезжали мимо ресторанов, среди которых в сгущающихся сумерках выделялась яркая вывеска «Таки». Когда фургон завернул за угол, солнце исчезло за фронтоном Института. Из круглого окна здания струился неяркий свет, видимый лишь Саймону и Клэри. Машина остановилась у входа. — Пойти с тобой? Она задумалась. — Нет. Лучше я сама. На лице Саймона промелькнуло разочарование, но он быстро взял себя в руки. За последние две недели Саймон очень повзрослел, да и Клэри тоже. Она была этому только рада: Саймон стал неотъемлемой частью ее жизни, как и тяга к рисованию, пыльный воздух Бруклина, мамин смех и унаследованные гены Сумеречных охотников. — Ладно. Тебя подождать? Клэри покачала головой: — Люк дал мне денег на такси. Приходи в гости завтра, — добавила она. — Будем валяться на диване, посмотрим какое-нибудь аниме, например «Триган», можно сделать в микроволновке попкорн. — Отличная мысль. — Саймон чмокнул ее в щеку. Клэри вдруг до костей пробрал холод. Она пристально посмотрела на него: — Ты веришь в совпадения? — Ты о чем? — Мы оказались в «Адском логове» именно в ту ночь, когда Джейс с остальными ловили там демона. А следующей ночью Валентин похитил маму. Саймон покачал головой: — Нет, не верю я в совпадения. — Я тоже. — В любом случае, это был знак судьбы. — «Знаки судьбы» — вот тебе и название для группы! — Да, это лучше, чем наши варианты, — признал Саймон. — А то! — Клэри выбралась из фургона и побежала по заросшей травой дорожке к двери в Институт. В ответ на гудок клаксона она, не оборачиваясь, махнула рукой.

Внутри собора царили холод и сумрак, пахло дождем и влажной бумагой. Вспомнились слова Джейса, сказанные им в церкви на Даймонд-стрит: « Есть Бог, нет Его — не так уж и важно: в любом случае мы сами по себе». Клэри мельком взглянула на свое отражение в зеркале лифта. Почти все синяки и царапины зажили. Наверное, Джейс еще ни разу не видел ее в нарядном виде: сегодня Клэри оделась в черную плиссированную юбку и винтажную блузку с матросским воротником. « Господи, у меня вид, как у восьмилетки! — мелькнуло в голове у Клэри, но она тут же одернула себя: — Плевать, что подумает Джейс! » Интересно, станут ли они относиться друг к другу, как Саймон к своей сестре — со смесью скуки и незлобивого раздражения? Неужели такое возможно? Не успела она выйти из лифта, как рядом послышалось громкое мяуканье. — Привет, Черч! — Клэри уселась на корточки, чтобы погладить крутящийся вокруг ног комок серой шерсти. — А где все? Черч перевернулся на спину и выразительно мяукнул. Девушка со вздохом сдалась. — Вот ведь чокнутый! — Она энергично погладила коту живот. — Я тебя спрашиваю, где… — Клэри! — По коридору мчалась Изабель — в длинной красной юбке, в волосах, собранных на макушке, блестели заколки со стразами. — Ура! Наконец-то ты пришла! Изабель обняла подругу с такой силой, что та чуть не свалилась. — Я тоже очень рада, — слегка задыхаясь, проговорила Клэри. — Ну и заставила же ты меня поволноваться! Изабель потянула ее за руку. — Вы с Ходжем пошли в библиотеку, я осталась с Алеком. И тут раздался жуткий взрыв. Я рванула в библиотеку, но там, естественно, уже никого не было. Смотрю, по полу разбросаны вещи, везде кровь и какая-то липкая черная гадость. — Изабель передернуло. — Что это было? — Проклятие Ходжа. — Понятно. Джейс мне рассказал про него. — Серьезно? — удивилась Клэри. — Ходж избавился от проклятия и сбежал. Я бы на его месте хотя бы зашла попрощаться. Честно говоря, я разочарована. Наверное, он так спешил из-за страха перед Конклавом. Ничего, рано или поздно он даст о себе знать. Выходит, Джейс не сказал, что Ходж их предал. Клэри пока не знала, как относиться к этой новости. Видимо, лучше промолчать: вдруг Джейс берег чувства Изабель? — Короче, полный кошмар! Не знаю, что бы мы делали, если бы не появился Магнус Бейн. Он просто выколдовал Алека с того света. Кстати, есть такое слово «выколдовал»? — Изабель нахмурила брови. — А еще Джейс рассказал про то, что случилось на острове. На самом деле мы уже были в курсе: позвонил Магнус и целый вечер только об этом и говорил. Последние события обсуждала вся нежить. Так что ты теперь знаменитость. — Я? — Конечно — дочь Валентина! Клэри пожала плечами: — Выходит, Джейс тоже знаменитость. — Вы оба, — преувеличенно радостным тоном заявила Изабель. — Знаменитые брат и сестра. Клэри с подозрением покосилась на нее: — Честно говоря, не думала, что ты мне обрадуешься. Изабель с вызовом уткнула руки в бока: — Интересно — почему? — По-моему, я тебе никогда особо не нравилась. Напускная радость Изабель исчезла. — Сначала так и было, — призналась она, рассматривая серебристый лак на пальцах ног. — А потом, когда я поняла, что вы с Джейсом исчезли из библиотеки… — Голос Изабель сорвался. — Я испугалась не только за него, но и за тебя. В тебе есть… какая-то уверенность. И Джейс становится гораздо лучше, когда ты рядом. — Когда я рядом? — Клэри от изумления вытаращила глаза. — Да. Он становится мягче. Не добрее, а вроде как менее ершистый. — Она замолкла. — Сначала я пыталась обидеть тебя, но теперь понимаю, что вела себя как идиотка. Хотя у меня еще никогда не было подруги, я могу научиться дружить с девушкой. — Честно говоря, я тоже до сих пор дружила только с мальчишками… И еще, Изабель… — Да? — Не старайся быть милой. Веди себя как обычно. — В смысле, как стерва? — расхохоталась Изабель. Клэри хотела возразить, когда появился Алек на костылях. Одна штанина его джинсов была отвернута до колена, ниже на ноге виднелись бинты. На виске под темными волосами белел пластырь. В остальном Алек выглядел потрясающе бодрым для человека, который четыре дня назад чуть не умер. Он радостно взмахнул костылем. — Привет! — Клэри удивленно смотрела на Алека. — Как ты… — Как я себя чувствую? Отлично! Через несколько дней и костыли не будут нужны. Чувство вины сдавило Клэри горло. Если бы не она, Алеку вообще бы не понадобились костыли. — Очень рада, что ты выздоравливаешь. Правда! — сказала Клэри со всей искренностью, на которую была способна. Алек удивленно заморгал: — Спасибо! — Тебя Магнус вылечил? Люк говорит… — Да! Магнус! — вмешалась Изабель. — Он просто чудо! Неожиданно объявился в Институте, выгнал всех из комнаты и закрыл дверь. Я только видела, как в коридор просачивались красные и синие искры. — Надо же, а я ничего не помню, — заметил Алек. — Потом Магнус до утра просидел у постели Алека, чтобы быть рядом, когда он проснется, — добавила Изабель. — Этого я тоже не помню… Губы Изабель, накрашенные красной помадой, изогнулись в улыбке. — Интересно, как Магнус узнал, что с Алеком случилось несчастье? Когда я спросила напрямую, он не ответил. Клэри вспомнила о сложенном листке, который Ходж бросил в огонь после исчезновения Валентина. Ходж — очень странный человек: не поленился сделать все, от него зависящее, чтобы спасти Алека, а потом предал своих учеников, предал свои идеалы… Изабель пожала плечами: — По-моему, мимо него не проходит ни одна новость, которая появляется среди нежити. Магнус — жуткий сплетник, прямо как девчонка. — Вообще-то он верховный маг Бруклина, Изабель, — напомнил Алек, тщательно пытаясь скрыть веселье в голосе. Он посмотрел на Клэри: — Джейс наверху в оранжерее. Пойдем. — Ты меня проводишь? — Ну да. По виду Алека Клэри не могла понять, что он задумал. Она повернулась к Изабель, но та недоуменно пожала плечами. Видимо, Алек не поделился с сестрой своими планами. — Идите! У меня все равно куча дел. — Изабель махнула им рукой. — Кыш отсюда! Алек и Клэри пошли по коридору. Даже на костылях он шагал очень быстро. Клэри пришлось бежать трусцой. — С моими короткими ногами я так быстро не могу, — пожаловалась она. — Прости. — Алек сбавил темп. — Помнишь свои слова, когда я накричал на тебя? — Помню, — тихо ответила Клэри. — Ты еще сказала, что Джейс… из-за того, что я… ну… — Алек не мог закончить фразу. — Ты сказала, что я… — Алек, не надо. — Ладно, проехали! — Он плотно сжал губы. — Нет. Дело в том, что мне очень стыдно. Я не имела права. Это неправда… — Правда… Каждое слово… — Все равно так нельзя. Не каждую правду надо произносить вслух. Я поступила жестоко. На самом деле у фразы Джейса, что ты не убил ни одного демона, было продолжение. Он добавил, что ты всегда защищаешь его и Изабель. То есть он хорошо отозвался о тебе. Иногда Джейс ведет себя как полный урод, но он… — «любит тебя», хотела добавить Клэри, однако вовремя остановилась, — не сказал о тебе ни единого дурного слова. Клянусь! — Можешь не клясться, — ответил Алек. — Я и так знаю. — В его голосе появились спокойствие и уверенность, которых раньше. Клэри не подмечала. — А еще знаю, что Аваддона убил не я. Но все равно большое спасибо, что сказала мне, будто это я. Клэри нервно рассмеялась: — Благодаришь за вранье? — За доброту. Для меня это много значит: ты ответила добром на мое не очень-то дружелюбное поведение. — Если бы Джейс не переживал за тебя, он точно бы взбесился, услышав, что я насочиняла, — призналась Клэри. — А если бы услышал, что я тебе сказала до этого, наверное, голову бы мне снес. — А мы ему не скажем! — В уголках рта Алека появилась улыбка. — Джейс, конечно, может и демона Ду-Шен кокнуть из самодельной рогатки, но в людях он точно не разбирается. — Да уж… — ухмыльнулась Клэри. Они подошли к винтовой лестнице, ведущей на крышу. — Дальше я не смогу. — Алек постучал костылем по металлической ступеньке. — Ничего, я сориентируюсь. Он развернулся было, собираясь уйти, но вдруг произнес: — Как же я сразу не догадался, что вы с Джейсом брат и сестра. Вы оба так хорошо рисуете. Клэри замерла: — Джейс рисует? Алек широко улыбнулся, и его глаза засияли, словно голубые фонарики. Теперь Клэри увидела, что именно привлекло в нем Магнуса. — Шучу! Джейс и прямую линию-то провести не может. Клэри озадаченно смотрела, как он, посмеиваясь, заковылял прочь. Полный задора Алек, подтрунивающий над Джейсом, нравился ей гораздо больше, хотя его чувство юмора было порой довольно странным.

В оранжерее ничего не изменилось, только небо над стеклянной крышей приобрело сапфировый оттенок. Свежий аромат цветов, слегка отдающий мылом, немного упокоил Клэри. Сделав глубокий вдох, она раздвинула туго переплетенные ветви и двинулась вперед. В центре оранжереи на мраморной скамье сидел Джейс в футболке и джинсах. Клэри заметила, что он медленно поворачивает в руках какой-то предмет. При ее появлении Джейс быстро спрятал вещицу в кулак. — Клэри? — удивленно спросил он. — Ты что тут делаешь? — Пришла к тебе. Как дела? — Нормально. — Синяки и порезы на лице Джейса были уже едва заметны. Конечно, настоящие раны не затянутся никогда, хоть их никто и не увидит. — Что это? — Клэри посмотрела на его руку. Джейс разомкнул пальцы. На раскрытой ладони лежал неровный осколок портала, переливающийся синим и зеленым. — Кусок зеркала. Клэри уселась на скамью рядом с ним: — В нем что-нибудь видно? Джейс слегка повернул осколок, и по зеркальной поверхности, словно вода, заструился свет. — Кусочек неба, травы, тропинка… Я все кручу его, может, увижу свой дом. И отца. — Валентина, — поправила Клэри. — А зачем он тебе? — Хочу узнать, что он делает с Чашей смерти. И где она спрятана. — Это уже не твоя забота. Конклав в курсе событий, сюда срочно вызвали Лайтвудов. Пусть разбираются. Джейс взглянул на Клэри. «Как же все-таки удивительно, что брат и сестра совершенно не похожи друг на друга», — подумала она. Неужели ей не могли достаться черные, загнутые кверху ресницы или хотя бы высокие скулы? Досадная несправедливость! — Когда в портале показался Идрис, я сразу раскусил план Валентина: ему захотелось проверить, сломаюсь я или нет. Я и сам не ожидал, что буду так рваться домой. Клэри покачала головой: — Не понимаю: что особенного в Идрисе? Обычная страна. Вы с Ходжем расписываете ее, словно… — Она замолкла. Джейс снова закрыл пальцами осколок: — Это единственное место, где я был счастлив. Отломив ветку от ближайшего куста, Клэри стала срывать с нее листья. — Тебе жаль Ходжа… Поэтому ты не сказал Алеку и Изабель всю правду? Джейс пожал плечами: — Они все равно узнают. — По крайней мере, не от меня. — Джейс… — Поверхность небольшого пруда зазеленела от брошенных Клэри листьев. — Неужели ты серьезно считаешь, что был счастлив в Идрисе? Я все понимаю, но Валентин просто ужасный отец. Он убивал твоих питомцев, лгал тебе и даже бил… Не вздумай отнекиваться! На губах Джейса промелькнула слабая улыбка. — Только два раза в месяц, по четвергам. — Но почему… — Там у меня не возникало сомнений, кто я и где мое место в жизни. — Он пожал плечами. — Я уничтожаю демонов, потому что неплохо этому научился. К тому же, оставшись без отца (как я тогда думал), я оказался круглым сиротой. То есть не о ком печалиться. И никто не вмешивался в мою жизнь на правах родственника. — Лицо Джейса превратилось в каменную маску. — Теперь все иначе. Сорвав последний листок, Клэри отбросила ветку в сторону: — Почему? — Из-за тебя. Если бы не ты, я бы отправился за отцом. Если бы не ты, я бы хоть сейчас пошел за ним. Клэри уставилась на усыпанный листьями пруд. В горле образовался тугой комок. — Ты же говорил, что я «выбиваю тебя из колеи». — Это уже давно не так, — ответил Джейс. — Просто я слишком привык быть один. Но потом я понял, что мое место здесь, рядом с тобой. — Хочу тебя кое-куда пригласить, — бросила Клэри. Джейс искоса посмотрел на нее. Клэри заметила, как его золотистые волосы упали на глаза, и ее сердце сжалось от щемящей тоски. — И куда же? — Съездишь со мной в больницу? Пожалуйста! — Я как чувствовал! — Глаза Джейса сузились, превратившись в две узкие щели. — Пойми, эта женщина… — Приходится матерью и тебе тоже. — Да. И все-таки она чужой мне человек. Я рос с отцом, а теперь и его лишился. Когда я думал, что он погиб, мне и то не было так тяжело. — Понимаю. Наверное, не стоит говорить, какой потрясающий человек наша мама и как здорово, что ты с ней познакомишься. Я прошу не ради тебя, а ради себя. Вдруг она услышит твой голос и… — И что? — Очнется. — Клэри посмотрела на него в упор. Джейс выдержал ее взгляд и улыбнулся. Улыбка вышла кривоватая, но самая настоящая. — Ладно, черт с тобой! Поехали. — Он поднялся со скамьи. — Можешь не расписывать свою маму, я и так знаю обо всех ее достоинствах. — Откуда? Он слегка пожал плечами: — Тебя ведь она воспитывала, верно? — Джейс задрал голову кверху. — Солнце почти село. Клэри встала рядом с ним: — Надо ехать в больницу. За такси я заплачу, Люк дал немного денег. — Деньги не понадобятся. — Улыбка Джейса стала шире. — Пойдем. Сейчас сама увидишь. — Где ты его взял? — изумилась Клэри. На крыше собора стоял ядовито-зеленый мотоцикл с хромированными колесами. — Магнус жаловался, что после вечеринки кто-то оставил мотоцикл возле его дома, — объяснил Джейс. — А я уговорил его отдать байк мне. — И ты прилетел сюда на мотоцикле? — Клэри вытаращила глаза от изумления. — Угу. У меня уже отлично получается. — Перебросив ногу через сидение, Джейс поманил сестру: — Садись, прокачу. — По крайней мере, теперь ты точно знаешь, что этот мотоцикл летает. — Клэри уселась позади Джейса. — Если мы опять врежемся в парковку возле супермаркета, я тебя убью! — Не смеши меня! В верхнем Ист-Сайде парковок нет. И вообще, зачем ездить за продуктами, если можно заказать доставку на дом? Двигатель мотоцикла взревел, заглушая смех Джейса. Клэри с визгом вцепилась в брата; мотоцикл вылетел с крыши Института и устремился вперед. Ветер трепал волосы девушки. Поднимавшийся все выше мотоцикл миновал крышу собора, ушли вниз крыши соседних многоэтажек, и наконец, словно открытая шкатулка с драгоценностями, внизу раскинулся вечерний Нью-Йорк. Клэри даже не представляла, сколько же разных существ живет бок о бок в этом красивом городе. Вот изумрудный квадрат Центрального парка, где в середине лета по вечерам можно встретить фейри; вот яркие огни клубов и баров в центре города, где всю ночь напролет танцуют вампиры, как, например, в «Адском логове»; вот переулки Чайна-тауна, по которым ночью бродят оборотни… Внизу блестела серебристая лента реки. Клэри увидела под водой мелькание разноцветных хвостов, блеск длинных волос, украшенных жемчужинами, услышала звонкий, вибрирующий смех русалок. Джейс обернулся через плечо. — О чем задумалась? — крикнул он. — Теперь, когда я могу видеть, все изменилось! — Все осталось по-прежнему! — Мотоцикл резко пошел на снижение, навстречу Ист-Ривер. Впереди показался Бруклинский мост. — Изменилась ты сама! Клэри судорожно вцепилась в брата: они быстро приближались к воде. — Джейс! — Не бойся! — К ее ужасу, Джейс веселился. — Я знаю, что делаю! Мы не утонем. Она зажмурилась: в лицо хлестали порывы ветра. — Хочешь проверить, правду ли сказал Алек, что некоторые мотоциклы ездят под водой? — Нет! — Аккуратно выровняв мотоцикл, Джейс направил его вверх. — Это все сказки. — В каждой сказке есть доля правды, — отмстила Клэри. Ей не был слышен хохот брата, она просто почувствовала, как затряслась его грудная клетка. Джейс резко прибавил газу, и мотоцикл рванул вверх, взвиваясь над мостом, словно птица, выпущенная из клетки. Клэри с замиранием сердца смотрела, как внизу проплывают серебристая река и тросы Бруклинского моста. Но в этот раз она не зажмурилась: ей хотелось увидеть все вплоть до самой последней детали.
Благодарности

Большое спасибо моим коллегам из «Массачусетс ол старз»: Эллен Кашнер, Делии Шерман, Келли Линк, Гэвину Гранту, Холли Блэк и Саре Смит. А также Тому Холту и Пег Керр за помощь на стадии замысла книги; Джастин Ларбалестье и Еве Синайко — за бесценные советы в период работы над рукописью; маме и папе — за любовь и твердую уверенность, что рано или поздно я сподоблюсь написать стоящее произведение, которое опубликуют; Джиму Хиллу и Кейт Коннор — за поддержку; Эрику — за вампирские мотоциклы, бегающие на адском топливе; Элке, которой черное идет гораздо больше, чем вдовам ее врагов; Тэо и Вэлу: за создание замечательной обложки, украсившей мою книгу; великолепному литагенту Барри Голдблатту и талантливому редактору Карен Войтыла; Холли — за безграничную преданность и Джошу — за вдохновение.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 12 13 14 151617 Следующая ⇒