Петр Алексеевич Донцов 6 страница

Глава 7.

- Мистер Шмидт, какими судьбами? - спросил Джон явно не ожидавший визита своего давнего знакомого по ирландскому подполью.

- Здравствуй Джон, дружище, - обрадованно сказал тот, пожимая руку невысокому, коренастому мужчине, с бледным, тонким шрамом на правой щеке. - Капитан Гален здесь живет, - спросил тот, упоминая последнее звание своего знакомого.

- Здесь, только в соседней квартире. Наших тут полздания обитает. Да и остальные тоже успели повоевать под знаменем Святого Патрика. В этом районе одни ирландцы и живут, - улыбнулся Джон.

- Да уж, приметил, - улыбнулся в ответ его визави, - как вы тут устроились, небось успели хлебнуть лиха? - Лицо его собеседника помрачнело:

Поначалу пришлось нелегко. Мы ведь через Францию сюда попали. Еле ноги унесли. Те, кто не успели, отправились прямиком на виселицу. А сюда добрался уже совсем без денег. Два дня на улице ночевал. Но помогли местные ирландцы. Тут многие нам сочувствуют, - он сделал паузу и продолжил, - теперь вот работаю наборщиком в небольшой типографии. Лучше расскажите как вам удалось добраться сюда.

- Так проводи меня к Галену, там все и расскажу по порядку. Чего два раза пересказывать. Тем более у меня с собой небольшой привет из родины, - и он вытащил из бокового кармана легкого пальто бутылку зеленого стекла.

Его собеседник улыбнулся во всю ширь своего бородатого лица и сказал:

- Погоди момент, сейчас обуюсь и пойдем.

Джереми Шмидт поначалу считался темной лошадкой в ирландском подполье. Фамилию Шмидт он унаследовал от отца, вестфальца, а по матери был ирландцем. Родители встретились в Петербурге, где и родился Дима, ставший в Ирландии Джереми. Ненависть к англичанам передалась ему от матери, родители которой умерли во время картофельного голода. Да и до этого, ее семья, согнанная со своего надела, успела хлебнуть лиха. Отслужив в армии и дослужившись до капитана, молодой Шмидт попал в разведку, в отдел занимавшийся помощью ирландскому подполью. Через год он объявился в одном из тренировочных лагерей Калифорнии, откуда по поддельным документам попал в Ирландию, приняв деятельное участие в Рождественском восстании. Именно тогда он и познакомился с Галеном и его ребятами. Более года они сражались бок о бок, пока фортуна не переменилась. Тогда каждый оказался сам за себя, пытаясь покинуть изумрудный остров, дабы не попасть на виселицу. Окольными путями, через Францию и Италию Джереми добрался до России, где полгода зализывал раны в ожидании следующего задания. Теперь судьба в лице генерала Матвеева* забросила его обратно на Американский континент.

- Джереми, вот это сюрприз - воскликнул Гален, мгновенно узнав гостя и заключив его в объятья, отодвинул от себя, разглядывая. - А ты не изменился. Разве что костюм стал дороже. Вижу ты не бедствуешь. Заработал или как? - вопросительно приподнял бровь капитан.

- Ты, Бен, сначала в дом пусти, усади дорогого гостя, а я уж, так и быть расскажу все по порядку, - ухмыльнулся Джереми.

- Твоя правда. Одичал я в подполье, совсем нелюдимым стал, - ответил капитан и рассмеялся.

- Капитан, мистер Шмидт пришел не один, а с подарков. Вам понравиться, - добавил Джон, стоявший позади гостя.

- Верно, - ответил Джереми и вытащив из кармана бутылку, протянул ее Галену. - Надеюсь стаканы в твоем логове имеются.

Квартирка, где обитал капитан, оказалась длинным однокомнатным пеналом, с тусклым, окном в конце. Из-за прикрытых штор, в помещении царил полумрак. Обстановка была бедная, но опрятная. За зеленой ширмой располагалась небольшая кухня с печуркой, а в середине комнаты, напротив кровати стоял простой деревянный стол с двумя стульями, на которых и разместились гости.

Хозяин сел на кровати и разлив виски по массивным стаканам, поднял свой стакан и сказал:

- За встречу, и за тех, кто до нее не дожил.

Мужчины выпили, и отведали нехитрой снеди состоявшей из свежего хлеба с солониной и нескольких отваренных картофелин. Потом Бен закурил трубку, отчего в комнате стало еще более душно и вопросительно уставился на Джереми.

- Ты помнишь, как жарко стало в Ирландии в конце октября. Много наших товарищей погибло, а те, кто остался в живых скрывались, как крысы, пытаясь не попасть в лапы англичанам. У меня еще оставались деньги, и я по поддельным документам смог уйти во Францию, а оттуда через Италию попал сюда. - начал разговор Шмидт. В Нью Йорке я встретился с нашим старым знакомым из России, - мистером Розенбергом. Несмотря на наше поражение, русские решили поддержать братство*. Мистер Розенберг передал мне векселя на двадцать тысяч долларов, после того, как я озвучил ему одну мою идею.

- Русские покинули нас, как только англичане начали брать верх, - проворчал Гален. - Не стоит иметь с ними дело. У них свой интерес, а мы тут кровь проливай за их деньги.

- Конечно у них свой интерес, - ответил гость, - но это и делает их нашими союзниками. Без их оружия, подготовки и денег, наше восстание вообще не удалось бы.

- А какая, к черту разница, - разъярился капитан. - Сколько ребят положили, и все зазря.

- Так уж и зазря. Во-первых мы заявили о себе. Сколько человек еще будут сражаться за свободу, воодушевленные нашим примером. А во-вторых, я ни о чем не сожалею. Лучше умереть с оружием в руках, чем жить под чужим сапогом. Да что я тебе говорю, сам ведь так думаешь.

- Думаю, ну и что с того, - буркнул Гален, успокаиваясь.

- А то, что у меня по пути созрела идея. А теперь, с русскими деньгами появилась возможность ее осуществить. Что вы думаете о нападении на английские гарнизоны в Канаде?

- Что, - в один голос воскликнули капитан и Джон, сидевший до этого молча.

- По пути сюда у меня оказалось достаточно времени подумать, что же дальше. Поначалу я планировал, как и вы осесть где-нибудь в Нью Йорке или Чикаго и начать новую жизнь. Может даже записаться в армию янки. Но потом подумал, неужели все. Борьба окончена и я умываю руки. Тогда то я и подумал о британской Канаде. Ведь тамошние гарнизоны очень немногочисленны. А их ополченцы едва знают с какой стороны держать ружье. Почему бы нем не попытаться захватить один или несколько фортов в районе Ниагары или Квебека. Все лучше, чем ничего не делать.

- И что это над даст? - скептически поинтересовался Бен.

- Тут точно ничего не могу сказать. Но сами подумайте. Сейчас идет война. Американцы не доверяют англичанам и правильно делают. А Если нам удастся нанести англичанам поражение, это покажет янки, насколько северный сосед слаб. А там глядишь и до войны между ними не далеко. Нас ирландцев в армии США много. Да и в самой Канаде есть сочувствующие. Думаю не сложно будет найти парней на это дело. Захвати янки Канаду, можно будет после войны обменять ее на независимость Ирландии*.

- Экий ты прожектер стал. Что то раньше я за тобой такого не замечал, - ухмыльнулся Гален.

- Как хочешь, - ответил Джереми, - а я считаю, что стоит попытаться. В любом случае насолим англичанам, а там посмотрим. Ради погибших товарищей я должен это сделать, - добавил он и в глазах его мелькнула ненависть.

- Ладно, ладно, не злись. Я ведь и сам без дела закис. Уже думал записаться добровольцем в армию северян. Сейчас многие из наших так делают. Но твою идею надо обдумать. Тут без подготовки не получиться.

- Узнаю старого друга, - улыбнулся Шмидт, - скоро зима, так что есть время подготовиться.

В мае 1862 года отряд из двухсот пятидесяти хорошо вооруженных подпольщиков, под командованием полковника О'Рейли, двигаясь через леса, пересек канадскую границу неподалеку от Буффало. Перейдя реку Ниагара, небольшой отряд двинулся к форту Эри. Несмотря на малую численность, все парни были люди бывалые, с большим боевым опытом за спиной. Некоторые даже успели поучаствовать в Американо-Мексиканской войне, иные в рейдах против индейцев или Рождественском восстании. Спешно собранный англичанами контингент из пятиста человек местной милиции оказался разбит в получасовом сражении и потеряв сорок человек убитыми спешно ретировался на север, подальше от этих бесноватых зеленых мундиров. Сам форт охранялся небольшим гарнизоном из семидесяти человек, которые сдались в плен после недолгой перестрелки.

Фении, так называли себя ирландцы, водрузили над фортом два флага, один свой, зеленый с желтым восходящим солнцем, а другой флаг США. Англичане, обеспокоенные внезапным нападением и поначалу опасавшиеся, что подверглись атаке северян, собрали крупный отряд драгун, усиленный местной милицией. На этот раз полковник Стивенс, командующий королевскими драгунами не спешил, собрав все силы, которые смог наскрести и тренируя местных ополченцев, большинство из которых первый раз держало оружие. Лишь через неделю его батальон из восьмиста штыков и сабель подошел к форту Эри. За это время братья основательно закрепились, усилив хлипкий частокол бревнами и валунами. Единственное двенадцатифунтовое орудие, прибывшее с драгунами не смогло нанести большого вреда толстым бревнам и англичанам пришлось штурмовать укрепления с помощью лестниц.

Первый штурм был отбит, а во время второго ирландцы контратаковали и прорвав ряды красных мундиров ретировались обратно в США, где большинство из них было арестовано.

Через два дня подобный рейд совершила другая группа повстанцев, на этот раз избрав своей целью восточную Канаду*. Здесь британцам сопутствовал больший успех, и они смогли захватить в плен три дюжины братьев.

Вкупе с инцидентом судна Трент*, рейд на канадскую территорию вызвал большой резонанс с Соединенном Королевстве. И хотя американцы отпирались и обещали строго наказать виновных, после жарких дебатов в парламенте, в июле 1862 года Британская империя объявила войну США.

- Митяй, чего копошиться, давай подналяжь, - крикнул главный механик 'Новоросийска' Нечипоренко. Молодой, жилистый юноша, с черным от копоти лицом, закряхтел, навалился на массивный железный рычаг и тяжелое зубчатое колесо со скрипом повернулась на несколько зубьев.

- Все постой. Вижу шельму, сказал механик, ковыряясь в механизме. Взяв небольшую киянку и молоток он несколькими ударами выбил узкий железный предмет из-под шестеренок поворотного механизма башни. Вытерев руки об грязную, промасленную тряпку он улыбнулся, - и как только сюда этот ключ попал? Чуть весь механизм не угробил. Зубья чудом целыми остались.

- Видно при смазке осталась. - ответил Митяй, - небось Федорыч забыл. Он давеча здесь возился и ругался, что твой боцман. Мол от этой жары у него и рожа распухла и чешется все.

- Уж я ему почешу, - сварливо ответил механик, - морда у него видишь ли распухла. Пьет небось втихаря, вот рожа и пухнет на ентакой жаре то.

- Может и пьет. Но вряд ли. Уж больно капитан из-за этого лютует.

Разговор двух моряков оказался прерван звоном корабельного колокола.

- Боевая тревога, - закричали неподалеку, и броненосец ожил. Раздался свист боцманской дудки, созывавший построение экипажа и топот многочисленных ног, перемешивающийся с матом. Сорвались с места и Нечипоренко с Митяем. Через пять минут весь экипаж выстроился в три шеренги на палубу. Лишь вахтенные да дозорные остались на своих местах. Капитан Беляев, капитан корвета 'Новороссийск', лишь полгода назад прибывшего в Веракрус и оттуда переброшенного в Новый Орлеан, прошелся глазами вдоль шеренги в и остался доволен. Лица моряков были серьезны, без следов растерянности и страха в глазах. Скорее спокойная сосредоточенность. Вокруг шла война, а боевая тревога означала лишь одно - настал и их черед вступить в бой.

- Господа, - начал капитан, - нами получены известия, что к Новому Орлеану движется эскадра Союза* из двадцати вымпелов, из них четыре паровых корвета. Сами знаете, что сил у нас маловато. Адмирал Нахимов все еще находится у Норфолка. Я знаю каждого из вас и уверен, что мы не уроним чести русского оружия. Через час мы выходим в море, чтобы встретить неприятеля на подходе к фортам. Наш корабль идет вторым в ордере в соответствии с диспозицией. - Беляев на секунду сделал паузу, а потом спросил, оглядев строй:

- Вопросы есть? - шеренга синих мундиров молчала. Какие тут вопросы? Война, она и есть война, а свой маневр каждый знал и так. - Раз вопросов нет, всем вольно. Экипажу подготовиться к отплытию. Офицерам собраться в клубе. Клубом моряки называли единственную на корабле столовую, служившую и классом и центром немудреных развлечений.

В десять утра эскадра из двух корветов и трех бронефрегатов проекта 'Варяг' под андреевским флагом двинулась вниз по реке, чтобы преградить путь эскадре северян, нацеленной на захват Нового Орлеана. Нападение северян случилось очень не вовремя. Основные силы флота находились у восточного побережья Конфедерации, срывая попытки американского флота установить блокаду и захватить основные гавани южан. Новый Орлеан осталась прикрывать небольшая флотилия под командованием вице-адмирала Раевского. Основной расчет делался на то, что любая эскадра США, пытающиеся прорваться в Мексиканский залив будет перехвачена Нахимовым у Восточного побережья, но адмиралу северян Фаррагуту удалось воспользоваться моментом, когда русский флот сражался у Норфолка и проскочить на юг.

В преддверии баталии Раевский разделил свою эскадру на две дивизии. Одна состояла из двух бронефрегатов 'Варяг', а другая из двух корветов и еще одного 'Варяга'. В бою эти дивизии должны были двигаться двумя колоннами и взять противника в клещи, используя преимущество в дальнобойности и огневой мощи.

К полудню, когда палящее апрельское солнце раскалило корабли так, что с трудом можно было держаться за поручни, на горизонте возникли облачка черного дыма, указывавшие на приближение неприятеля. Эскадра северян, растянувшись змеей на несколько миль на всех парах шла на северо-запад, по направлению к двум фортам, прикрывавшим вход в Миссисипи.

Дав полный ход, русская эскадра, двумя колоннами, увеличивая расстояние межу собой двинулась наперерез неприятелю. Впрочем этот маневр не остался незамеченным и американцы, разделив свои силы на три части, продолжили идти своим курсом. Их паруса были приспущены, дабы не мешать паровым машинам исполнять маневр.

Беляев, идя вторым в ордере, подождал пока корабли янки приблизятся на два километра и приказал открыть огонь. Из десяти орудий 'Новороссийска' шесть могли вести огонь на любой борт. И хотя стомиллиметровые орудия уступали в огневой мощи грозным двухсотпятидесятимиллиметровым пушкам 'Варягов', против незащищенных броней бортов противника они оказались смертельно опасны, а два выстрела в минуту несколько компенсировали более слабую огневую мощь. Немного качнувшись, корвет послал первые гостинцы в сторону идущего третьим в ордере американского корабля. Уже через две минуты артиллеристы добились попадания. Вокруг вовсю гремел бой. То и дело эскадры окутывались облаками дыма, затруднявших видимость и щипавшего глаза канонирам.

Корветы двигались несколько поодаль ведущего 'Варяга', дабы не подставляться под ядра северян. Вся эскадра Раевского маневрировала, держа расстояние в два-три километра от эскадры Фаррагута. Дистанция достаточная для ведения эффективного огня русскими орудиями, но за пределом основной артиллерии янки. Лишь изредка шальное ядро не излете ударяло о бронированный борт и расколовшись, со звоном плюхалось в воду. Кое где осколками поцарапало трубу, но это все были мелочи. Через два часа боя американцы потеряли все четыре парофрегата и два корвета. Адмирал Фаррагут погиб вместе со своим флагманом 'Хартфорд'. Лишившись наиболее боеспособной части судов, эскадра Союза расселилась, стремясь уйти подальше в открытое море. Но часть из них уже успели получить повреждения и в ходе погони почти все корабли были расстреляны издалека и пущены на дно, Лишь четырем судам удалось уйти к Багамским островам, где они были интернированы.

Глава 8.

'Вот сволочи неблагодарные' - думал я шагая по кабинету. Впрочем, чего тут возмущаться. Этот шаг Конфедератов был вполне ожидаем. А то что вышло подло по отношению к нам, так это политика. На их месте я поступил бы так же. Да чего уж греха таить, не раз приходилось так поступать, меняя союзников или действуя исподтишка. Тем не менее осадок на душе остался. Тяжело остаться равнодушным, когда тебя кидают. Ну да ничего, кто предупрежден, тот вооружен.

Час назад с фельдъегерем прибыло послание от нашего посла в КША, Ивана Дмитриевича Островского, в котором сообщалось о предварительном согласии Севера и Юга сесть за стол переговоров. Со своей стороны Британская и Французская империи прислали своих представителей в Вашингтон, для заключения перемирия и дальнейших переговоров о заключении мирного договора. Россия осталась в стороне, то есть один на один с США. Стало ясно, что вчерашние союзники решили нас попросту слить, начав сепаратные переговоры с Союзом. Оно и понятно. США не могли оставить без ответа захват Орегона, закрывавший им выход к Тихому океану. Не сумев одолеть Юг и оказавшись в изоляции, они предпочли замириться с конфедератами и европейцами, дабы высвободить силы для борьбы с нами. Англичан и французов такой результат вполне устраивал. А Конфедерация, истощенная войной держалась из последних сил в ожидании, когда же наконец янки сломаются и сядут за стол переговоров. Поэтому о нас попросту забыли, не настаивая на нашем участии в переговорах. Официально никакого союзного договора между сторонами подписано не было. Каждый сражался за свои интересы, лишь частично согласуя свои действия с остальными. А потому никаких претензий мы не могли предъявить. Жаль конечно. Империя воевала семь лет практически без перерыва и мы нуждались в мире, дабы переварить недавние приобретения. Но, увы, не судьба.

Я вспомнил, как пять лет, в этом же кабинете обсуждал наши будущие планы с наследником. В США недавно закончились выборы и после победы республиканской партии в воздухе явственно запахло войной. Уж чересчур много разногласий скопилось между Севером и Югом. А новая администрация не пойдет на очередной компромисс.

Стратегическая цель - лишить растущего гиганта выхода к Тихому океану и тем самым устранить будущего конкурента, возникла у меня давно, еще до восшествия на престол. Я потому так активно и проталкивал освоение Калифорнии, дабы создать базу для дальнейшего осуществления моих планов. Более того, наличие Русской Калифорнии за западном побережье Америки так или иначе приводило наши страны к конфронтации. Пока американцы набирали силы и постепенно переваливали за Аппалачи, а мы заселяли Калифорнию, между нами лежали огромные незаселенные пространства, конфликт оставался делом будущего. Но к середине столетия США значительно усилились. Тогда же стала набирать популярность идея предопределения и экспансии на запад. Первым звоночком стала Американо-Мексиканская война. С одной стороны она показала, что молодой хищник окреп и готов к прыжку, а с другой стороны наша помощь мексиканцам оружием лишь ухудшила отношения с Вашингтоном. Благо, в этой реальности на экономику США не пролился калифорнийских золотой дождь, а отсутствие столь удобного порта, как Сан-Франциско, несколько ослабило их позиции в китайской торговле, которую активно осваивали британцы с французами.

Разразившийся гражданская война предоставляла нам, пожалуй, единственную возможность выполнить столь давно лелеемые планы. Ведь с случае победы Севера, вновь объединенная стана значительно усилится, а сотни тысяч понюхавших пороху солдат попросту задавят нас количеством. Если не сразу, то в недалеком будущем. Увы, Русская Америка уступала США по всем параметрам - и по промышленному потенциалу, и по населению и по ресурсам. Окончание строительства Транссиба и увеличившийся, в следствии технического прогресса, вместимость пассажирских судов позволяли нам перевозить две-три сотни тысяч переселенцев в год. Но этот поток лишь начал набирать силу и нам требовалось еще лет десять, дабы довести численность населения Русской Америки до трех миллионов - цифре, которую я считал минимальной для действительного закрепления в этих землях.

Не мудрено, что в предстоящем конфликте империя сделала ставку на южан. Не многие в начале конфликта, ожидали столь продолжительного и кровавого действа, растянувшийся на четыре года. Уж больно подавляющим преимуществом располагал Союз. И действительно, без помощи извне Юг несомненно проигрывал. Чуть раньше, чуть позже, не суть важно. А важно то, что Калифорния окажется следующей на очереди. Можно было, конечно, ограничиться продажей оружия. Благо после начала перехода армии на унитарный металлический патрон и окончания Восточной войны мы могли поставить триста пятьдесят тысяч игольчатых ружей образца 1852 года сразу и еще столько же в течении двух лет. Как и более тысячи орудий остававшийся на наших складах после перевооружения на казнозарядную полевую артиллерию. Но даже эта помощь не гарантировала победу конфедератов. К этому времени война, прежде всего, являлась борьбой экономик. А здесь, увы, у аграрного Юга не имелось никаких шансов.

Потому подготовка к гражданской войне велась задолго до ее начала и проходила в нескольких плоскостях. Уже в 1855 году швейцарская фирма Байер и Ко получила концессию на земли у небольшого поселения Элитон, на месте которого возник крупнейший индустриальный центр будущей Конфедерации - Бирмингем. Близость богатых месторождений железа и угля очень этому благоприятствовали. Именно в Бирмингеме установили один из первых в США конвертеров, еще в 1857 году. К 1860 году металлургический комбинат Стальной столицы, как ее прозвали южане, достиг производительности в пятьдесят тысяч тонн чугуна и порядка десяти тысяч тонн стали. Вокруг этого костяка сложился целый промышленный комплекс, производящий рельсы, вагоны, паровые котлы и кровельное железо. Все это активно поглощалось богатым местным рынком и уже со второго года американские активы Байер и Ко начали приносить прибыль. Особняком стояло производство оружия. До начала войны спрос на военную продукцию был весьма ограниченным, из-за чего оружейные заводы скорее накапливали потенциал, готовясь к массовому производству в случае нужды. Бирмингем был создан по образу и подобию индустриальных центров империи, да и половина оборудования оказалась русского или русско-швейцарского производства. Все это не очень нравилось янки, которые и сами были не прочь отхватить столь аппетитный кусок. Но во-первых не все могли потянуть тридцать миллионов рублей первоначального капитала, а во-вторых, южанам импонировало, что хозяева столь важного концерна оказались не янки, а нейтральные швейцарцы. Да и взятки, в виде совместных благотворительных фондов помогли местным политикам принять правильное решение.

Еще более динамично развивалась промышленность Калифорнии с главным индустриальным центром в Шелихове. До 1855 года ее развитие сдерживалось отсутствием крупных месторождений железа и угля, но к 1855 году открытие железнодорожной ветки через Санта Фе до Коауилы решило эту проблему. Мы уже десять лет как разрабатывали эти месторождения на основе концессии, а потому как только закончилось строительство железки, в Калифорнию буквально хлынул поток дешевого угля и железной руды.

Помимо собственного оружейного производства в Русской Америке создавались мобилизационные запасы вооружения и боеприпасов. После начала перевооружения армии на винтовку Сипягина, на складах в России скопилось до миллиона винтовок устаревших образцов, а засим они постепенно перекочевывали на склады в Калифорнии дожидаясь своего часа. К началу нам удалось переправить до полмиллиона ружей образца 1853 года. Поток оружия, помимо винтовок включал в себя устаревшие дульнозарядные орудия различных калибров, осадные мортиры и бомбические орудия. Все старье, которое все еще оставалось на складах империи за пять лет потихоньку перекочевывало в Америку. Таким образом мы оказались в состоянии быстро насытить вполне приличным оружием армию южан и при этом очень неплохо заработать.

Не полагаясь на военную мощь Конфедерации и преследуя собственные цели мы прежде всего готовили к будущей войне собственные армию и флот. В Калифорнии под командованием молодого и энергичного генерала Кауфмана находились четыре полнокровные дивизии с приданными казачьими частями. За время проведенное на новом месте войска успели акклиматизироваться, изучить местность и произвести картографирование приграничных районов. Помимо этого мобилизационный ресурс Русской Америки составлял порядка восьмидесяти тысяч человек, да и местные индейцы служили заслоном в пограничных районах, позволяя высвободить силы для иных задач. Помимо этого из индейцев мы составили десяток следопытных рот, ибо никто лучше них не знал эти, все еще малозаселенные места.

После окончания Восточной войны и возвращения основной массы войск из Болгарского похода, пятьдесят тысяч штыков и сабель отправились на Дальний Восток. После цепочки восстаний в приграничных районах Китая и отделения нескольких провинций от Цин, эти войска требовались для контроля над событиями в Маньчжурии, Уйгурии и Японии. В принципе, местные варлорды должны были справиться сами, учитывая тот поток оружия, которые шел к ним через границу. А потому, в случае нужды часть этой группировки можно было перебросить в Америку.

Для ведения войны на другом континенте впервые возникла нужда в мощном военном флоте. До сих пор мы обходились полудюжиной старых парофрегатов, уже подходивших к концу своей длинной и бурной жизни. За тридцать лет прошедших с начала индустриализации, производственные мощности отечественного судостроения значительно расширились. Правда до сих пор они работали в основном на торговый флот. К слову сказать мы не только покрывали собственные нужды в торговых судах, но и активно поставляли баржи, сухогрузы, пароходы и транспорты в Османскую империю, Персию, Китай и даже Пруссию. Мы же первыми в мире начали применять стандартные контейнеры для перевозок. И пускай размер и качество контейнеров все еще оставляли желать лучшего, все же они значительно упростили логистику. Накопленный опыт производства, включая качество сборки и наличие подготовленных инженеров и опытных лабораторий позволили довольно быстро производить и боевые корабли. Впрочем разработка первых броненосцев началась еще до принятие первой судостроительной программы. А потому, когда появились четкие планы и финансирование, чертежи и ключевые детали оказались готовы к производству.

Первая судостроительная программа, принятая в 1852 году и рассчитанная на пять лет выглядела довольно скромно. По ее итогам были построены двадцать шесть броненосцев класса 'Альбатрос' и четыре десятитонных бронированных фрегата класса 'Москва', названные по первому судну-прототипу спущенному на воду. К началу Восточной войны все четыре фрегата под командованием адмирала Нахимова отправились в Веракрус, где составили основу русской Атлантической эскадры. В случае войны с англичанами, эти монстры призваны были действовать на коммуникациях противника в Карибском море и Атлантике. Здесь первый блин вышел комом, ибо мощная двухсотпятидесятимиллиметровая артиллерия оказалась избыточной для рейдерских целей. Благо войны с Британской империей не случилось и после заключение Парижского договора два броненосца отправились в Александровск для установки более мелкокалиберных стомиллиметровых орудий. Благо водоизмещение и габариты судна это позволяли.

Второй этап судостроительной программы начался незадолго до начала Восточной войны. Учитывая, что броненосные флоты лишь начали создаваться в Англии и Франции, а в США все еще обходились уже построенными парофрегатами, мы решили построить промежуточный вариант броненосного фрегата водоизмещением в пять тысяч тонн и с менее мощным бортовым залпом, чем 'Москва'. Зато почти в три раза более дешевый. Так возник бронированный фрегат 'Варяг'. И если улучшенная версия тяжелых бронефрегатов класса 'Орел' строилась цельнометаллической, то 'Варяги' все еще являлись этаким бутербродом из древесины и железа. Но для крейсерских нужд они подходили куда более, да и требовали меньший экипаж. Впрочем, для эскадренного боя, в помощь 'Орлам' они вполне годились. В флоте США на начало Гражданской войны вообще отсутствовали бронированные корабли. Причиной чему являлось низкое финансирование, а так же новизна технологии. Ведь незадолго до этого англичане отказались от бронирования своих судов, после ряда испытаний и лишь возникновение русского бронированного флота дало толчок островитянам в нужном направлении. А если сама владычица морей посчитала броненосный флот вредной выдумкой, то куда уж остальным.

К 1864 году мы планировали превратить наши атлантическую и тихоокеанские эскадры в полноценные флоты. Цель амбициозная и дорогостоящая, но ложка дорога к обеду. Не имевшая нормального боевого флота Конфедерация окажется попросту удушенной морской блокадой, а учитывая, что почти все ресурсы южан уйдут на содержание сухопутной армии, без помощи нашего флота им блокаду не снять. А потому основные усилия прилагались для усиления Атлантической эскадры. К 1864 году под рукой у адмирала Нахимова должны были оказаться два броненосца класса 'Москва', четыре новейших броненосца класса 'Орел' и дюжина 'Варягов'. Помимо этого требовалась еще как минимум дюжина кораблей обеспечения. На Тихом океане уже имелось два броненосца класса 'Москва' прошедшие перевооружение и еще два 'Варяга' и шесть 'Орлов' спешно достраивались в Николаеве и Владивостоке.

С наследником мы обсуждали будущую стратегию. Как выжать из предстоящей войны максимум и каковые силы для этого потребуются. Какие риски могут возникнуть и как их купировать. По всему выходило, что нам придется активно поддержать Конфедерацию и занять Орегон. В случае, если нам удастся снять блокаду с южных портов и перекрыть янки доступ вниз по течению Миссисипи исход войны может быть иным. Да и запасы оружия, накопленные на наших складах могут значительно усилить армию конфедератов. А там глядишь, у нас окажется год или два в запасе, дабы закрепиться на перевалах Скалистых гор. Тогда так просто нас с Русской Америки не сковырнешь.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 Следующая ⇒