|
|||
– Не имею чести знать, – ответил офицер. – Я обязан лишь забрать вашу шпагу и передать в распоряжение городской стражи с надлежащими указаниями.– Не имею чести знать, – ответил офицер. – Я обязан лишь забрать вашу шпагу и передать в распоряжение городской стражи с надлежащими указаниями. Эльвин понял, что узнать ничего не получится. Странные почести ему уготовили! Но выражать недовольство, да еще и прилюдно, не имело смысла. Это могло лишь повредить. Отстегнув от пояса шпагу и передав ее офицеру, Эльвин, плотно сложив крылья, скрестил на груди руки и направился к выходу в сопровождении гвардейцев. Его молча провожали взглядами, но как только двери зала закрылись за невеселой процессией, Бал снова разгорелся с новой силой. Напитки полились рекой, губы слились в поцелуях, а одежда, на ком она еще оставалась, полетела прочь. В центре города было почти пусто, да оно и не удивительно, ведь большинство знатных семей веселились на Балу. Эльвина, под охраной гвардейцев, провели до главного управления Городской Стражи. Ее комендантом был эльф, но функции стражников, ввиду более подходящего телосложения, выполняли люди-канийцы под руководством своих лейтенантов. Они молча забрали пленника, капитан принял у гвардейского офицера ордер. Дальнейшего Эльвин видеть уже не мог, так как двое дюжих стражников сопроводили его вниз по лестнице, потом по мрачному сводчатому коридору, освещенному всего несколькими лампами, питающимися от магии Огня. Один каниец вышагивал спереди, закрывая почти весь обзор широкой спиной, другой шумно дышал сзади, распространяя в воздухе ароматы дешевой таверны. В стенах виднелись массивные двери. Шедший впереди стражник остановился, приложил магическую печать к одному из замков, потянул дверь. Та почти беззвучно отворилась наружу. Эльвин понял, что это предназначенная ему камера, и покорно шагнул через порог. Дверь, так же, без скрипа, закрылась у него за спиной.
|
|||
|