Эра Рок. Эпоха Век 30 страница

Но их разговор прервали чьи-то гулкие шаги. В залу вошёл Рахбай и жестом показал Аурике, чтобы она оставила их одних. Зибба поняла, он хочет сказать ей что-то важное. Рахбай подошёл к окну и долго не решался начать разговор. Зиббе всегда льстило поведение мужа, особенно когда они оставались наедине, он становился мягким, нежно внимательным, даже порой, через чур сентиментальным, совсем не оправдывая прозвище, данное его соратниками «Шайкан», что примерно означало «кровавый шайтан» или « алый демон». Но сейчас о сентиментальности мужа можно было и не думать, Зиббу насторожил его взгляд, которым он посмотрел на неё. Мороз пробежал по коже молодой женщины, даже младенцы в утробе почувствовали её испуг, зашевелились. Женщина присела, обхватив живот руками.

-Я разговаривал с самим старшим Карасаном, главой звездочётов, - в голосе Рахбая было пренебрежение и раздражительность, - он послал за мной гонцов, сказав, чтобы я немедленно пришёл в его шатёр. Я возликовал, думал, звёзды предсказали нам новый поход и победу в нём. Но ошибся. Если бы мой отец перед смертью не наказал мне чтит Карасана, я бы при разговоре размозжил ему голову своим родовым ятаганом.

-Да что случилось, Рахбай? – Зибба чувствовала, муж скажет ей сейчас что-то страшное, - на тебе лица нет. Что тебе сказал этот ведун, клеймёное отродье. Что повергло тебя в такую душевную смуту?

-Наши дети.

Всё поплыло перед глазами Зиббы, ей не хватало воздуха. Холод возник внизу живота и медленной волной охватил всё её тело. Забеспокоились малыши в утробе, глядя на свой живот, Зибба видела, как он заходил ходуном.

-Звёзды, которые не одну сотню лет предсказывали мужчинам нашего рода их жизни, не благословляют рождение младенцев, которых ты носишь.

-Звездочёт знает, что их двое? Ты сказал ему? – Зибба не слышала своего голоса.

-В том то и дело, я не говорил, поэтому пророчество становиться ещё более правдивым.

-Нет, нет и нет, я не убью детей, - прошептала Зибба.

-Никто этого не хочет, в том числе и я, - Рахбай, нахмурив брови, посмотрел на жену, - не смотря на то, что Карасан сказал страшные вещи. Якобы, один из мальчиков, через 54 года, когда ему исполниться 27 лет, повернёт все порабощённые империи против своего рода и уничтожит всё, что столетиями создавали мои предки.

-Не верь ему!! Он лжёт, - Зибба наконец-то обрела голос, - ты сам слышишь, что говоришь?! Что за даты?! Как ему может исполниться двадцать семь лет только через пятьдесят четыре года?! Я хоть и не сильна в этих странных закорючках, которые называют «цифрами», но когда-то, звездочёт, пытался мне объяснить их значение. Я запомнила, большие цифры и маленькие, теперь сам смотри, какая из них больше. Так не может быть! Это твоя первая жена подкупила его, чувствуя, что ты любишь меня больше и отдашь власть тому моему сыну, который родиться первым.

-Хватит скулить подобно голодной ночной собаке! – крикнул Рахбай, - Карасан знает, что говорит.

-Как ты разговариваешь, - Зибба снова задохнулась от нехватки воздуха.

-Закрой рот, жена, иначе вспорю твой живот и брошу вас троих на растерзание диким свиньям, прости Аллах, - Рахбай поднял руки к верху.

Первый раз за всё время Зибба почувствовала нависшую над ней опасность. Теперь она боялась проронить хоть слово, уверенная, что Рахбай и вправду исполнит свою угрозу.

-Нет, чтобы подумать, как быть, ты начинаешь склоками заниматься, - Рахбай понизил голос, - или плохо поняла, что карасановцы всё видят, даже имена детей, знают.

-Откуда?! – шопотом спросила Зибба и осеклась.

-Имена записаны в карасановских свитках, Гламурхан и Гармирхан.

У Зиббы остановилось сердце, она почувствовала, что ещё одно слово и она просто умрёт от ужаса. Как, откуда, что всё это значит?! Кто шептал ей имена, когда она была у Лалитуз? Откуда карасановцы знают эти имена? Но если они знают даже это, значит, и их пророчества сбудутся?!. Кровь толчками стучала в виски женщины.

-Давай дадим им другие имена? – Зибба подумала, её ошеломляющая догадка тут же разрешит все проблемы.

-Что ещё умного можешь придумать? – Рахбай, как на убогую умом, посмотрел на жену.

-Говорят, от имени человека зависит его судьба, - затараторила Зибба, - а что они сказали про второго сына?

-Он будет ещё жёстче меня, - ответил Рахбай.

-Нет, я не верю ничему, всё это полная чушь, - Зибба мотала головой, словно хотела отогнать всю услышанную информацию, чтобы та не проникла в её разум, - не знаю зачем, но наших детей оклеветали, я не боюсь твоей расправы над собой и буду стоять на своём, дети должны увидеть свет.

Реакция Рахбая на слова жены была полной противоположностью предыдущей. Он мог казнить и миловать за пять минут.

-Скорее, я отрублю головы всем карасановцам, чем дам вас в обиду

Зибба снова почувствовала свою власть и значение в сердце мужа.

-Давай поступим следующим образом, - она поняла, что одержала верх и мгновенно собралась с мыслями, - завтра я скажу тебе, как поступим. Мне надо переспать с этим ночь, может, придёт мать и что-то подскажет.

-Ты настолько веришь своим снам? – удивился Рахбай.

-Ну, ты же поверил пророчеству?

Зибба смело взглянула в глаза мужу, тот отвёл взгляд, и тут же, смутившись своего трусоватого поведения, снова, как степной орлан, исподлобья взглянул на жену:

-Сегодня ночью я не буду делить с тобой ложе, остались незавершённые дела, звездочёт отвлёк меня, но к вечеру завтрашнего дня буду.

Зибба, включив всё своё природное обаяние, попрощалась с мужем и тут же призвала к себе Аурику:

-Беги к Лалитуз и умоляй её, проси, в ногах валяйся, чтобы нынче ночью пришла ко мне. Детям грозит опасность, только она сможет их спасти. Я бы сама побежала, да тяжело, последние дни дохаживаю. Тебе тоже тяжело, но сама понимаешь.

Первый раз за всё время Зибба прониклась сочувствием к служанке, видя как та, переминается с ноги на ногу и морщиться, гладя свой живот, ничуть не меньше, чем у хозяйки. Аурика, видя перекошенное от страха лицо Зиббы, не задавала вопросов и тут же поспешила выполнять приказание.

Лалитуз, как ни странно, тут же согласилась, едва Аурика закончила свой рассказ. Служанка давно разведала все входы и выходы из дворца, сейчас ей это знание пригодилось, им с колдуньей удалось незамеченными пройти в покои Зиббы. Лалитуз была в том же платье, что и в их первую встречу. Но в этот раз она жестом остановила Аурику, собиравшуюся оставить их наедине, давая понять, что сегодня присутствие девушки обязательно.

-Через три дня, в четыре ночи у вас обеих начнутся роды, - без предисловий начала Лалитуз, - у тебя, Зибба, родятся два мальчика, а у тебя, Аурика, девочка.

Женщины переглянулись и удивлённо уставились на ведунью.

-Одного мальчика замените на девочку, тебе, Аурика, придётся воспитывать ни своего ребёнка.

Глаза служанки наполнились слезами, но она тут же смахнула их и преданно посмотрела на Зиббу. Перечить было бесполезно, кто она, и кто хозяйка, но её цель оправдывала все средства.

-Ради вас, госпожа, я на всё готова, даже своей жизни не пожалею.

Слова девушки польстили Зиббе, она отметила преданность рыжей рабыни. «Значит, мои чары распространяются даже на тех, кто вынужден прислуживать, отблагодарю девочку, до самой смерти нужды знать не будет» решила Зибба. Лалитуз глянула на Аурику тяжёлым, гневным взглядом, но ничего не сказала. А Зибба, витающая в облаках от благодарности к простой девке, не заметила эту деталь. Зато Аурика почувствовала, Лалитуз уловила её неискренность и попыталась хоть как-то реабилитировать себя:

-А имя я могу дать своему ребёнку? Или только госпожа может её назвать?

-Нет-нет, девочка, имя сама выберешь, ты же всё-таки мать, - лицо Зиббы озарила нежная улыбка.

-Спасибо, госпожа, за доброту, - Аурика тоже попыталась искренне улыбнуться.

-Что ты, это то малое, что я могу для тебя сделать, - Зибба пожала служанке руку.

-Только я прошу вас, покрестите мою девочку вместе с мальчиками, - попросила Аурика и смутилась, поняв свою оплошность.

-Значит, ты всё-таки подслушивала? - Зибба нахмурила брови.

-Но ведь я никому не скажу, теперь это и моя тайна, - служанка виновато опустила глаза, - ведь теперь мы все связаны и от нашего молчания зависят наши жизни и жизни наших малюток.

-Значит, ослушалась, - Зибба сделал надменно-презрительное лицо, - что ещё ждать от безродной черни.

-Зачем вы так меня обижаете, был у меня род и племя, да только ваш муж его истребил, - Аурика не смогла сдержаться, её глаза злобно сверкнули, - моя помощь вам в очередной раз понадобилась. Жаль, что вы до сих пор моей преданности не поняли.

Девушка заплакала, театрально шмыгая носом. Лалитуз молча наблюдала за перепалкой двух женщин, ей были известны самые потаённые мысли каждой из них. Осуждать кого бы то ни было она была не в праве, ибо её предназначение в этом мире было другим – сохранять баланс добра и зла. От рождения этих троих детей зависели судьбы миллионов и коль уж небесные союзники выбрали её проводящей, значит, она и должна исполнить эту обязанность. Тем временем, Зибба уже успела кое-что взвесить и согласиться, что другого выхода нет, но было одно «но», которое настораживало её.

-Я думаю, ради детей, Рахбай согласиться на подмену, а что, если дочь Аурики будет такая же рыжая?

-Девочка – копия Тилан.

-А что сказать ему?

-Конечно, он не должен знать о подмене, пусть радуется сыну.

-А повитухи? Как быть с ними? – Аурика проявляла осведомлённость, - или вы сами будете принимать роды?

-Нет, - категорично ответила Лалитуз.

-Это не твоя забота, видно будет, - задумчиво сказала Зибба.

-Желаю вам благополучно разрешиться от бремени, с божьей помощью, всё будет так, как задумано.

Лалитуз кивнула головой, давая понять - здесь ей делать больше нечего.

Рахбай был несказанно удивлён находчивостью своей жены. Конечно, Зибба сказала ему, что опять решение проблемы подсказала ей мать, приходившая во сне. Подмена детей сначала вызвала у Рахбая яростный протест, но Зибба не сдавалась.

-Карасановцы поймут, что их пророчество – ошибка, мы покажем им детей, пусть сами дадут девочке имя, - шептала Зибба, - сын будет рядом, на наших глазах. Под нашим присмотром не дадим ему время, чтобы в голове мысли дурные родились.

Зибба боялась упустить ту нить убеждения, которую умело соткала, уговаривая мужа. Шутка ли, один из сыновей разрушит империю! Рахбай не поднимал на жену глаза и та дрожала от страха, вдруг, её предложение покажется ему нелепым.

-Будет так, как я скажу, - Рахбай хлопнул себя по коленкам.

У Зиббы подкосились ноги.

-Что дорогой? – голос напуганной женщины дрожал, выдавая её состояние.

-Твою Аурику с нашим сыном уберём с глаз подальше, - нахмурив брови, сообщил Рахбай своё решение, - на сколько я знаю, новорожденные младенцы похожи друг на друга, как две капли воды, а вдруг, подрастёт и сходство будет заметно даже слепому.

-Хорошо, дорогой, как скажешь, ты отец.

Зибба едва перевела дыхание, поняв, что угроза миновала. До последней секунды она боялась, что Рахбай просто расправиться с ней и с детьми, кто знает, что таит его жестокий разум.

-Слушай, жена, а твоя мать не сказала, кто из сыновей – угроза?

-Сказала, - Зибба потупила взгляд, - угрозы вообще никакой нет.

-Ты лжёшь, женщина, - лицо Рахбая посерело от злости.

-Клянусь Аллахом, - взмолилась Зибба, - всё это неправда.

-И всё-таки, я поступлю по-своему, - спорить с Рахбаем было бесполезно, - Аурике отдадим первенца, он на свет торопиться, значит, цель есть. Второго у себя оставим, на обучение карасановцам отдадим.

-А что с повитухами?

-Самые старые будут помогать вам.

-Так у нас старых нет! Боюсь я доверяться неопытным, - покачала головой Зибба, - а может, Саида?

-Ты что, совсем из ума выжила?! – Рахбай удивлённо посмотрел на жену.

-О, Аллах, и правда, но ведь она такая, зыркнешь на неё – язык проглотит.

-Оставь Саиду в покое, - рявкнул Рахбай и Зибба снова испугалась до одури, - я всё сказал и слово моё неизменно. Если суждено тебе зло родить, Аллах сам решит его судьбу.

Лалитуз не ошиблась, роды начались одновременно у обеих женщин. Младенцы родились в четыре утра, без всяких осложнений. Первый мальчик был богатырём, он даже не кричал, как кричат новорожденные, оповещая своим появлением весь мир. Он открывал ротик и издавал звук, больше похожий на скрежет железа. Наложницы поздравляли обеих счастливых матерей и завидовали Аурике, что безродной служанке оказываются почести не меньшие, чем госпоже. Девочка Аурики родилась с кудрявым, тёмными, жёсткими волосиками, чёрненькими глазками, смугленькая. Зибба была очень рада, с такой внешностью девчушки никто не заподозрит подмены. Аурика, прижимая к груди малышку, орошала её слезами, бормоча что-то. Зибба, у которой возобновились схватки для рождения второго ребёнка, сморщилась и зло посмотрела на неё.

-Хватит рыдать, у тебя муки уже кончились, а мне ещё второго рожать.

-Мои муки ещё впереди, - прошептала Аурика.

Второй младенец был меньше и родился с меньшим напряжение для матери. Рахбай был неподалёку, одна из наложниц, что была помоложе и пошустрей, бросилась сообщать ему радостную весть, обмолвившись, что не мешало бы и Тилану сообщить о рождении дочурки. Хоть и не по божьему закону появилась она на свет, но вылитая отец, значит, сам господь благословил её рождение. Без ложной скромности, девушка прибавила, какие они молодцы, справились со всем и не мешало бы новоиспечённому отцу наградить повитух. Рахбай, едва сдерживая свою нервозность, глядя наложнице в глаза, сказал, чтобы ты не смела и рта открывать, он-де, сам хочет сообщить своему народу радостную весть.

-Скажи женщинам, чтобы спустились в зеркальную комнату, награжу вас по-богатому, раз с таким делом трудным справились без проблем. Рыжая с ребёнком тоже в порядке?

Девушка утвердительно кивнула и, к своему удивлению, заметила, что суровый хан облегчённо вздохнул.

Повитухи, обрадованные щедростью господина, быстро прибрали всё и, пожелав роженицам здоровья, радостно поспешили туда, куда звал их Рахбай. Последней по ступенькам спускалась та молодуха, что разговаривала с Рахбаем. Завидев за колонной старшего сына Саиды Латмирхана, который вырос на её глазах, она подбежала к нему, обняла и обрадовалась, что первая расскажет о счастье.

-У тебя родилось два братика, смешные, крошечные, курносые, как ты, - смеясь, прошептала девушка и щёлкнула подростка по носу, - ещё у них родовые отметины, как у тебя на груди, вот что значит ханская кровь. Только молчок, никому не говори, что я разболтала, когда отец будет всем сообщать, ты тоже радуйся, будто первый раз услышал, а то влетит мне! Когда займёшь место отца, надеюсь, не забудешь про меня, бедняжку, старость мою пожалеешь да обеспечишь. Правда?

Мальчик смутился и тихо сказал:

-Ты у меня первой женой будешь, ты умная, красивая и верная.

Девушка громко рассмеялась, но тут же закрыла рот руками:

-Смотрю, умён ты не по годам, поди, и как мужчина уже созрел? Скоро проверю тебя да научу, как с девками обращаться, раз ты такой скороспел, - девушка игриво пощекотала подростка, - побежала, отец твой одаривать нас будет. Вот только странно, что это он так за Аурику переживал?

-А что с ней?

-Господи, я же тебе не сказала, она ведь тоже родила, девчушку, хорошенькая, на вас, черномазых, похожая. Вся в Тилана, он её отец, с него я тоже подарок спрошу, ей все помогали.

Чмокнув мальчишку в лоб, девушка побежала догонять своих товарок.

-Ты где задержалась? – Рахбай смотрел на опоздавшую окаменевшим взглядом.

У всех троих женщин мороз пробежал по коже от его взгляда. Что-то не так, такая радость, а он, как всегда, груб и зол.

-Госпожа Зибба воды попросила, вот я и задержалась, - заикаясь от страха, пробормотала девушка.

Рахбай бросил на неё недоверчивый взгляд, подошёл к двери и задвинул засов. Шторы в комнате были задёрнуты, свет свечей отбрасывал на них причудливые тени, а те, в свою очередь, на Рахбайхана. Жуткая гримаса на лице предводителя Орды наводила на женщин, смутно заподозривших что-то, дикий ужас. Именно с таким выражением лица жестокий правитель посылал на кровавую бойню своих воинов. Молниеносно выхватив из ножен свой родовой ятаган, Рахбай, в одни прыжок, подскочил к женщинам, стоявшим друг возле друга в ожидании подарков, и одним взмахом руки перерезал шеи всем сразу. Никто не успел даже охнуть, только один чей-то стон, вырвавшийся из захлёбывающегося собственной кровью горла, говорил, что всё кончено.

-Да простит меня Аллах, да благословит он моих детей, - спокойно, сказал сам себе Рахбай, думавший, что обезопасил одним движением свою семью.

Глава 12

-Прости, Аурика, но мой муж сказал, что пришло время расстаться. Тебе с нашим первенцем придётся уехать подальше от этого места. Ты же сама видишь, как они похожи, только по цвету ниточки можно различить, кто есть кто. У Гламурхана чёрная, первенец, вот его и заберёшь, он первый на свет пришёл, а его появление…, - Зибба осеклась, - а Гармирхан, второй, с белой ниткой, его мы у себя оставим.

Зибба говорила быстро, стараясь не обращать внимание на плачущую Аурику.

-Я дочь хочу назвать Галей, - всхлипнула служанка.

-Я запомню, лёгкое имя, по-нашему Гюзель.

-Галя её зовут, - громко ответила бедная мать.

-Да поняла я, -вскрикнула Зибба, - не надо повторять, ты же не глупая и знаешь, что имя у неё будет наше, радуйся, что созвучно с тем, что ты придумала. Старейшина Карасан даст ей имя. Ну что ты плачешь? Ведь мы расстаёмся не навсегда, кто знает, что может случиться. Неужели ты думаешь, что у меня от расставания с сыном сердце не болит? Ну, хватит рыдать.

На лице Зиббы появилась вымученная улыбка, когда она посмотрела на ребёнка, с которым вот-вот расстанется. Аурика отвернулась, чтобы не видеть хозяйку, которая хоть и была расстроена не меньше, но всё-таки, в её глазах было счастье. Она хотела закрыть уши, чтобы не слышать вкрадчивый, успокаивающий голос хозяйки. Как она ненавидела её сейчас!! В памяти всплыли слова старой женщины, которая жила рядом с семьёй Аурики в той, счастливой, беззаботной жизни, которая была, кажется, так давно, будто это был сон. «Не доверяй врагам, которые просят прощения, мило улыбаясь, раскаиваются, прижимая руки к своему сердцу. В улыбке укус гораздо ядовитей и смертельней». В самом потаённом уголке подсознания, уже несколько дней, как червь, сидело у девушки подозрение, что Рахбай не оставит её в живых, как впрочем и собственного сына. Он пожертвует одним ребёнком, ведь на карту поставлено слишком много – целая империя. «Зибба, может, и не причём, а может, умело скрывает. Тилан меня тоже больше не увидит, хоть и не любила его никогда, но всё-таки при воспоминании о нём на душе становиться тепло. Самые дорогие подарки мне приносил, по видимому, искренне любит меня, по глазам видно. В нашу последнюю встречу как он смотрел, как-то с горечью, тоской. Гладил меня по волосам и говорил «когда расстаёшься с человеком, который тебе дорог, даже на краткое время, скажи ему самое главное, что есть на сердце и в разуме. Кто знает, возможно, завтрашнего дня для вас обоих может и не быть». Хотя он и не моей веры, но неплохой. Господи Иисусе, прости меня за слабодушее, ведь он враг, мой народ истребляет, с мечом пришёл на нашу землю, меня, девку, опозорил, женой перед богом не назвал. Враги они и есть враги, гореть им в аду. Ещё бы немного и додумалась бы простить их. Погибли мои родные, без подвенечного платья черномазую девку родила. А эти звери, в человеческом обличии, со своими бедами даже эту кроху у меня отнимают, своего мальчонку подсовывают, который вырастит и так же будет мой народ уничтожать до седьмого колена, если конечно вырастит. Но нет, на детоубийство не пойду, сама, до последней своей минуты защищать его буду. Ведь невиновен он в том, что родился у них, авось, под моим присмотром и другая судьбы у него будет. Что там говорили на империю пойдёт, может, ошиблись их пророки и этот, что у меня будет, защитником станет многострадального народа моего. Главное, быть начеку. Интересно, куда, когда и с кем меня отправят? Жить-то как хочется! Может, и обойдётся всё? Как соседка говаривала? «Можно найти миллионы причин, чтобы отправиться в вечное путешествие, а чтобы остаться, нужна только одна». Почему мне эти слова сейчас в голову пришли? Никогда не замечала, что у меня такая хорошая память».

-Спи, дитя, набирайся сил, всё будет хорошо, - Аурика улыбнулась, не зная до конца, кому из детей пожелала доброго сна, - верь в господа нашего. А слова-то бабкины не моим голосом в голове звучали?! Вот-те раз, неужели я сплю и мне всё сниться? Нет, точно, кто-то мне нашёптывает бабушкины разговоры. Неужели, защита появилась?! О, господи, я знала, что не оставишь меня в трудный час! Спасибо, бабушка, век тебя помнить буду!

Аурика задремала. Ей снилась её деревня, мать с отцом, ребятишки, росшие по соседству. Далёкая, будто ненастоящая жизнь, которой словно и не было.

Она проснулась от жгучей боли в грудях, испугалась, неладное что-то. Превозмогая боль, начала массажировать то одну грудь, то другую, пытаясь размять какие-то камни в них. Горячая, липкая, густая жидкость хлынула из сосков. «Господи, да ведь это молоко! Вот глупая, напугалась, пора дитя кормить».

Девушка открыла глаза и оглядела комнату. «А где же Зибба и дети? Куда они подевались? » Встав с постели, она удивилась, ничего не болело, будто и не рожала. Выйдя из комнаты, Аурика пошла искать новые покои Зиббы, где она должна была находиться с детьми. Только одна из многочисленных дверей привлекла её внимание, хотя и за ней было тихо. Не ошиблась. Тихонько отворив дверь, Аурика увидела Зиббу, облокотившуюся на подушки. К обнажённой груди матери прильнул младенец и жадно сосал молоко. На лице Зиббы было блаженное выражение. На большой кровати, чуть в стороне от кормящей матери, под присмотром наложницы, суетливо дёргая ручками, лежала дочурка Аурики.

-Оставь нас, - в голосе Аурики проявились приказные нотки.

Наложница, с недоумением посмотрев на свою бывшую товарку, перевела взгляд на Зиббу.

-Иди, она сама справиться, - устало махнула рукой Зибба.

Когда за наложницей закрылась дверь, Аурика, не сдерживая чувств, бросилась к кровати и схватила на руки малышку.

-Можно я первая покормлю её? – боясь отказа, онаа умоляющим взглядом посмотрела на Зиббу.

-Покорми, что-то я так устала, что не дождусь, пока этот обжорушка наестся, -умильно глядя на младенца, разрешила хозяйка, - я своего первенца уже накормила, а этот, хоть и слабже, но аппетит у него отменный.

-А где первый? – спросила Аурика.

-В потаённой комнате, тебя дожидается, видишь, какой мой Рахбай добрый, - Зиба снисходительно глянула на служанку, - он сказал, ночью верный его слуга отвезёт вас, вам приготовили одежду и деньги.

Аурика, трепетно взяв на руки свою девочку, нежно расцеловала её личико и приложила к груди, из которой, намочив рубашку до пояса, сочилось молоко. Ребёнок, почувствовав запах и материнское тепло, судорожно начал искать сосок и когда первые капли долгожданной еды попали ей в ротик, жадно, сильно зачмокала. Зибба, увидев на лице Аурики сначала лёгкий испуг, а потом выражение счастья, тактично не продолжала разговор, дав юной матери в тишине насладиться приятными минутами первого знакомства с ребёнком, тем более, что эта их встреча была первой и последней.

Аурика сидела в потаённой комнате, в которой было два выхода. Один в спальню к Зиббе, но туда Аурика выйти уже не могла, туда, в ту её жизнь как и в жизнь детства, возврата уже не было. Второй выход на узкую спиральную лестницу, которая вела в заросший сад, а из сада – неизвестная дорога в неизвестное. Естественно, ни о каком побеге речи быть не могло, Рахбай нашёл бы её и тогда точно убил. Оставалась одна надежда, что всё и вправду обойдётся, её отвезут в назначенное место и там она начнёт новую жизнь с неродным младенцем.

Она тщетно пыталась вспомнить имя соседки-знахарки из её детства, воспоминания о которой так часто стали посещать её. «Что за напасть, не могу даже приблизительное имя припомнить?! Мы, дети, так и звали её всегда «бабушка». Если бы вспомнить, помолилась бы ей, как святой авось, помогла бы. Да не авось, а точно, ведь говаривала она, что и бога видела и разговаривала с ним, значит, она от него недалеко и за меня бы словечко замолвила».

-Тётя Аурика, - раздался в тишине чей-то шопот.

-Кто здесь? Уже пора? -Аурика вздрогнула.

Из потаённой дверцы, замаскированной в шкафу, в свет свечи вышел… Латмирхан. И тут же сверкнула в голове девушки имя, которое она тщетно пыталась вспомнить «Таця! Вот же имя, вот как звали эту бабушку! ».

-Мальчик мой, как ты тут оказался?! – Аурика вскачила со скамейки, на которой сидела, - как я рада твоему приходу! Если бы ты только знал, как помог мне, назвав меня «тётей»!

Она говорила тихо, боясь, что неожиданный приход юноши может быть услышан в большой комнате. Но волновалась напрасно, стены были толстыми и комната эта была сделана специально для того, чтобы пришедшие в неё и их разговоры были неслышны.

-Я рад, что принёс вам пользу хоть в этом, - улыбнулся юноша.

-Но зачем ты здесь? Как ты узнал об этой комнате?

-Обещайте, тётя Аурика, что выслушаете меня спокойно, без истерик и трезво рассудите, как выйти из этой ситуации.

-Ну, рассказывай, заговорщик, выкладывай свою тайну.

Голос Аурики уже звучал звонко и с ехидством.

-Я подслушал разговор отца и старого слуги Янчара.

-Подслушивать нехорошо, тем более передавать услышанное.

Девушка хитро прищурила глаза и напустила на себя значительный вид, который подобал умудрённой опытом «тёте», которой было неполных 22 года. Но её спокойствие было напускным, она чувствовала, что первенец Рахбая узнал нечто страшное. Но его приятное лицо не выражало переживаний. Он был уверенным и спокойным. Девушка запаниковала, кому верить? Её окружали враги, но выбор надо было делать только один и только сейчас.

-Вы будете слушать? Это касается вас, поэтому я нарушил ваше уединение, - подросток усмехнулся, - скорее, заточение.

-Ты жесток.

-Нет, я справедлив, жесток мой отец.

-Продолжай, - выдохнула девушка, ноги стали ватными, она опустилась на скамью.

-Мой отец приказал Янчару вывезти вас с ребёнком, - Латмирхан нежно посмотрел на спящего малыша, - я знаю, это мой брат, а девочка ваша. Но сейчас не об этом, там, в лесу приказоно вас убить и закопать, обоих. А в доказательство – привезти по одному вашему мизинцу.

Сказать, что это известие ошеломило, расстроило и ужаснуло Аурику, значит, ничего не сказать. Волосы зашевелились на голове девушки.

-Вы слышали меня?

-Боже, что же делать?! – без звука, одним движением губ, произнесла побледневшая Аурика.

-Во-первых, успокоиться, вы же ещё здесь и живы.

-Легко сказать.

-Во-вторых, - Латмирхан был спокоен и рассудителен, - вы уже знаете, что смерть не за горами.

Если не смотреть на говорившего, можно было подумать, с Аурикой разговаривает взрослый, умудрённый жизненным опытом человек. Никогда девушка не смотрела на подрастающего мальчика, как на будущего смелого воина. Но сейчас, он был её единственной надеждой на спасение. Она чувствовала, если бы у мальчишки не было плана, вряд ли он пришёл бы сюда. Род Рахбайхана не терпел поражений и тем более, не мог попасть в невыгодное для себя или смехотворное положение.

-Я думал, как поступить, чтобы не пострадали невинные, -продолжал Латмирхан, - мой брат сейчас беззащитен, но Аллах свидетель, он вырастит с моей помощью. Извините, что долго говорю. Так вот, я думал, как преподнести всё Тилану так, чтобы он спас вас и в тоже время молчал всю свою жизнь. Я придумал новую «правду», в которой, вы родили сына от Тилана, но мой отец, якобы, недоволен, что его храбрый воин связался с неверной и замарал свою кровь. Конечно, сыну Тилан обрадовался, даже, через чур, стал обнимать меня и подарил перстень за хорошую весть. Но страшно разозлился, когда я рассказал ему план отца, который вашей смертью хочет, якобы, смыть грех с крови, чтобы воины не узнали об этом, у отца на Тилана большие планы. Так вот, с ним вместе мы придумали следующее – он подождёт вас у леса, освободит. Сюда вы с ребёнком не вернётесь, а он – да, потому что уверен, это его сын.

-А почему ты не сказал про дочь?

-Я ищу баланс и не предаю семейные секреты, - Латмирхан открыто смотрел на девушку, - весть о пророчестве дошла и до меня, не забывай, я сын своего отца. Он делает всё, что в интересах империи, миллионы воинов, их жизни и наше процветание зависит от его решений. А на твоём месте я бы был умнее и не высказывал своей ненависти к моему народу.

-Но я ничего не сказала! – Аурика испугалась злого взгляда юноши.

-Я вижу твою душу, мне и говорить ничего не надо, - Латмирхан нахмурил брови, - и не вздумай при встречи с Тиланом и любовных сюсюканьях, рассказать ему всю правду, из-под земли достану. Не дай мне пожалеть о содеянном.

Аурика вскачила и бухнулась Латмирхану в ноги:

-Прости, я женщина, а что с меня взять, язык вперёд моих мыслей работает.

Но в голове девушки было совсем другое: «глупо умереть, ничего не изменив, слушай и всё исполняй, как придумал этот выкормышь, авось, пророчество сбудется, так сможешь увидеть, как захлебнуться собственной кровью враги твоего многострадального народа».

⇐ Предыдущая 26 27 28 29 303132 33 34 35 Следующая ⇒