История любовницы 4 страница

— Э-э, забыл — счастливого Рождества!

Он свернул влево и вскоре смешался с толпой. Роберт, подождав немного, достал свой телефон. Ему обязательно нужно было позвонить Стефани. Вокруг ходили счастливые парочки, они улыбались, без стеснения держались за руки, и Роберт подумал: у кого из них есть другая жизнь, вторая, как у него самого, и связывают ли их настоящие близкие отношения? Неожиданно он понял, что связь на стороне далеко не всегда означает нечто легкомысленное. Взять, например, его и Стефани… У них самые настоящие близкие отношения… Но справедливо ли это?

Нет.

Ответ пришел незамедлительно. Это несправедливо в любом случае. Роберт набрал номер Стефани. Та ответила практически сразу.

— Мне показалось, что я сто лет тебя не слышала, — начала она.

— А где ты?

— В машине, еду домой. Я встретилась с Салли, и мы немного перекусили в Шелбурне. У тебя все в порядке?

— Не уверен. Поговорим у тебя дома. Я оставил свою машину возле офиса. Буду у тебя примерно через сорок минут.

— Роберт… — снова начала Стефани, но он уже отключил телефон. Сейчас он совсем не был готов разговаривать с ней, ему нужно было немного подумать.

Не так хотелось Роберту закончить сегодняшний день — гуляя в одиночестве и отчаянии холодным вечером по улицам Дублина. А ведь все так хорошо начиналось… Он подписал прибыльный контракт, занимался любовью с прекрасной женщиной, ужинал со старым другом.

Все было так хорошо, пока Джимми не рассказал ему о слухах. И после этого все изменилось. Джимми сообщил, что некий Саймон Фармер рассказал всей группе о связи Роберта и Стефани. Роберт прекрасно знал, что собой представлял Фармер. Однако этот маленький бездарный кусок дерьма обладал просто невероятными деловыми связями. Его компании год за годом удавалось заключать выгоднейшие контракты. Несколько лет назад Роберт и Саймон Фармер присутствовали вместе на паре совещаний. Тогда они не нашли общий язык. Сейчас, подумав о тех днях, Роберт вспомнил, что ему особенно не нравилось в Фармере. Этот тип всегда первым узнавал все городские новости-гадости и радостно разносил их. Интересно, скольким же людям он все рассказал?

Роберт должен был признать, что, если Саймон заметил характер его личных и деловых взаимоотношений со Стефани, он вполне мог донести об этом руководству компании, в которой она работала. Его желудок тревожно сжался: а что, если Фармер уже так поступил?

Роберт снова вынул свой мобильник и, найдя нужный ему номер в телефонной книжке, нажал кнопку вызова.

— Джимми Моран.

— Это Роберт.

— Что, изменил свое решение? Добро пожаловать, — Роберт услышал в трубке, как Джимми откупоривает бутылку.

— Нет, не могу. Я еду к Стефани. Мне нужно с ней поговорить.

— Прекрасная идея.

— Мне нужно задать тебе один вопрос. Как давно ты разговаривал с Саймоном Фармером? Ты сказал, что был недавно на режиссерском семинаре. Насколько недавно?

— Это была последняя неделя ноября. Я могу сказать, в какой именно день, если тебе нужно.

— Нет, этого достаточно. Я просто пытаюсь понять, как давно Фармер все знает.

— Роберт, — серьезно заговорил Джимми, — когда Саймон обнародовал свою новость, несколько режиссеров согласно кивнули. Как будто им это уже известно. Я думаю, тебе нужно принять то, что люди всё уже знают, а как долго… поверь мне, это уже неважно. Большинство людей не заботит, что там у тебя происходит… А теперь иди и поговори со Стефани. И ты можешь звонить мне в любое время. В любое время, — тоном подчеркнув важность последней произнесенной фразы.

— Я знаю это. Спасибо тебе, Джимми, ты хороший друг, — Роберт снова отключил телефон, сунул его в чехол и медленно побрел по улице. Ему нужно было дойти до машины, нужно было доехать до Стефани, обязательно нужно было поговорить с ней.

Но если люди знают, почему так никто и не сказал? Никто так и не сказал Роберту, что знает о его отношениях со Стефани. Никто. Даже Фармер. Может, Роберт на что-то не обращает внимания? На незначительные детали, ничего, казалось бы, незначащие слова, или, наоборот, многозначительные взгляды? Может, когда он ездил на европейскую конференцию кино, люди сидели и за его спиной шептались, указывали на него пальцем?

Роберт рассмеялся, чем очень напугал какую-то юную парочку, медленно прогуливающуюся по улице. Он просто идиот. Конечно, никто ему об этом не скажет. Джимми прав. Никому это не нужно.

Но он не может продолжать так жить, зная, что людям известно о нем и Стефани, что эта новость очень скоро достигнет ушей его жены.

Он должен все изменить.

Как можно быстрее.

Сейчас.

Сегодня же вечером.

Глава 26

Роберт достал из портмоне пластиковую карточку и с ее помощью открыл ворота комплекса, в апартаментах которого жила в настоящее время Стефани. Практически все окна комплекса сейчас были темными, все добропорядочные люди давным-давно спали, и только на некоторых этажах горел свет. Он припарковал свою «ауди» рядом с серебристым БМВ — машиной Стефани.

Несмотря на то что у Роберта был ключ от квартиры Стефани, он нажал на звонок. Дверь открылась. На пороге стояла Стефани в шелковом халате персикового оттенка, ее волосы были замотаны полотенцем. Ее тело, все еще влажное после душа, соблазнительно просвечивало сквозь тонкий материал.

Стефани очаровательно улыбнулась.

— На самом деле я тебя и не ждала.

— У меня изменились планы, — Роберт быстро поцеловал ее и прошел внутрь.

Квартира Стефани являла собой полную противоположность его собственному дому. Роберту иногда казалось, что у него начинается клаустрофобия — настолько малы были комнаты. Ее гостиная была обставлена самой удобной мебелью, на каминной полке стояла высокая ваза, в которой круглый год были свежие цветы. Посреди книжных полок располагался телевизор, к которому был подключен DVD-плеер. Сейчас он был включен, и в комнате звучала музыка в стиле «new age», которую Роберт ненавидел, а Стефани обожала.

— Ты выглядишь так, будто тебе срочно нужно выпить. — Не дожидаясь ответа, она развернулась и вышла в маленькую кухню.

— Только кофе. Никакого алкоголя! — крикнул ей вслед Роберт. Он снял пальто, бросил его в кресло и пошел следом за Стефани. Кухня была настолько мала, что было непонятно, каким образом Стефани умудряется использовать ее. Плита выглядела так, словно на ней никогда не готовили, но при этом кухня была забита всевозможной бытовой техникой: чайник, тостер, микроволновая печь, фильтр для очистки воды и серебристая с черным кофеварка — настоящее произведение искусства.

Стефани открыла холодильник.

— У меня есть отличное белое вино…

— Лучше не надо. Я за рулем.

Стефани выпрямилась и взглянула на Роберта.

— Ты что, не останешься?

— Не сегодня. Я не могу.

— Мы так не планировали, — смеясь, сказала Стефани.

— Планы изменились.

Стефани одернула халат.

— Ладно, тогда сварю кофе.

Роберт молча наблюдал за тем, как она двигалась, как засыпала кофе в кофеварку, как заливала фильтрованную воду. Что было в ней особенного, за что он полюбил ее? Почему из-за нее он потерял голову? Стефани была хорошенькая, но не красавица. Обычная… Совершенно обычная. Всмотревшись в нее, Роберт подумал… и мысль эта испугала его. Фактически она была похожа… была похожа на Кейти, стройную, молоденькую Кейти. Роберт откинулся на спинку стула, размышляя над своим открытием. Почему он прежде этого не замечал? Потому что, понял он, никогда раньше не спрашивал себя, какое место каждая из этих женщин занимает в его теперешней жизни.

Когда Стефани наклонялась, в вырезе ее халата была видна идеальной формы грудь. Быстро взглянув на Роберта и поймав его взгляд, Стефани засмеялась и сказала:

— Ты сегодня меня уже видел.

— Да. Но если я перестал тобой любоваться, значит, я уже умер…

Вот оно что, понял наконец Роберт. Вот какое отличие между ними — Кейти никогда не станет варить ему кофе. Только ему. И улыбаться ему, и шутить с ним она не станет. А Стефани делала все это, и даже больше.

Но где-то в глубине души Роберт понимал, что и он сам, со своей стороны, не обращал на Кейти внимания… Вот, например, работает он много — рядом со Стефани, шутит — со Стефани, делает счастливой — Стефани, приносит подарки, дарит цветы — только Стефани. Все исключительно для нее. Роберт и не помнил, когда в последний раз, просто так, а не на праздник, приносил жене подарок или букетик цветов…

— Скажи мне, что случилось? — спросила Стефани. — Мне показалось, ты был в порядке, когда уходил на встречу с Джимми пару часов назад. У него все нормально?

— У него все в порядке. В его жизни полный бардак, как обычно.

— Я думаю, он болен, — заметила Стефани.

— Джимми не становится моложе, только и всего. Сейчас в его жизни еще большая неразбериха, чем когда-либо. Жена наконец-то дает ему развод, о котором он уже давно ее просил.

— Прекрасная новость…

— И требует у Джимми половину всего, что он имеет.

Стефани быстро взглянула на Роберта.

— Это умно с ее стороны. Это ее право.

— Да, я знаю. Он собирается жениться на Фрэнсис и растить малыша вместе с ней.

— Так ему, наверно, и следует поступить.

Роберт пожал плечами. Реакция Стефани неприятно удивила его: по всей видимости, она вовсе не сочувствовала Джимми.

— Но тебе это не очень приятно, правда? — спросила Стефани, снова взглянув на него.

— Я просто не могу забыть, что Фрэнсис когда-то растрепала всему свету о своем романе с Джимми. Она-то думала, что это поможет стать популярной и ее сразу же начнут приглашать сниматься в кино.

По кухне стал распространяться аромат кофе.

— Эти откровения и стали началом конца между ним и Анджелой.

— Но он по-прежнему вместе с Фрэнсис, — заметила Стефани, разливая кофе по чашечкам и ставя их на столик. — Он ведь вернулся к ней, сделал ей ребенка.

— Налей мне в кружку, ладно? Я не могу пить из такой маленькой чашки. Словно в руке ничего нет.

Стефани повернулась к буфету и достала оттуда бокал, на котором была нарисована смешная рожица.

— Налью вот в эту.

— Ладно.

— Фрэнсис несколькими строчками разрушила его репутацию.

Стефани рассмеялась.

— Она ни при чем. У него и так не было репутации. Ты же знаешь, Джимми пользовался скандальной известностью во всем Дублине. Одной из причин, по которой с ним отказывались работать женщины, было то, что он обязательно начинал с ними флиртовать.

Стефани, сказав это, задумчиво присела рядом.

— Все о нем знали.

Роберт взял кружку в руки. Он ощутил аромат кофе, на секунду прикрыл глаза и, словно прыгая в ледяную воду, на одном дыхании выпалил:

— Людям известно о нас с тобой, Стефани. Джимми рассказал мне.

Она молчала, держа чашечку в руках. Затем кивнула и вышла в гостиную. Там Стефани села на софу, удобно поджав под себя ноги.

Роберт прошел за ней.

— Ты разве не расслышала, что я сказал? Людям известно о нас. — Он сел рядом, глядя на Стефани.

В комнате было тихо, если не считать негромкой музыки, доносившейся из колонок. Что-то поразило его в реакции Стефани. Она вела себя так, словно это не было для нее новостью. Роберт вспомнил собственную реакцию на слова Джимми, и она, по его мнению, должна была отреагировать так же, но…

— Я это знаю.

Сказать, что Роберт был удивлен, значит не сказать ничего.

— Ты знала — и ничего мне не сообщила?

— Да, я знала.

— А почему же ты… Я имею в виду… Ну, в офисе…

— Роберт, людям известно о нас уже пару месяцев. Я просто не обращала на это внимания. Бизнес заставляет общаться людей значительно чаще, чем в обычной жизни. И когда двое людей — мужчина и женщина в основном — общаются чаще, чем раньше, народ начинает о них болтать. А примерно месяц назад глава нашей компании, Чарльз Флинтофф, позвонил мне и спросил, правда ли все то, что о нас говорят.

— Ты, разумеется, все отрицала?

— Нет. Я сказала, что все это правда.

Роберт тупо уставился на Стефани.

— То, что у нас с тобой определенные отношения — это один аспект, и проклятий он по этому поводу не изрыгал. А вот то, что я одновременно с этим направила его бизнес, так сказать, в твое русло, — совсем другой аспект. Но так как я была с ним совершенно искренна, можно считать, что все в порядке. Понимаешь, я не смогла ему соврать. Тон, каким он задал этот вопрос, предполагал, что он уже знал на него ответ. Поэтому я сказала ему правду.

Роберт лишился дара речи. Он хотел задать столько вопросов, ему нужно было их задать, но он не мог их сформулировать.

— И он был совершенно прав, спрашивая об этом у меня. Он заключил контракты с твоей компанией, плюс еще различные расходы. Одновременно с этим он совершал сделки и с другими компаниями, босс получил независимое заключение о конечном результате. — Она пожала плечами. — Словом, он не смог обнаружить никакого подвоха во всем этом.

Роберт наконец-то обрел дар речи и спросил:

— Как много людей знают о нас?

Стефани изумилась:

— А что? Какие-то проблемы?

— Если люди знают, кто-нибудь обязательно расскажет об этом Кейти.

Лицо Стефани стало непроницаемым. Она полностью сосредоточилась на своем кофе.

— Я хочу, чтобы ты поняла мое положение. Мне хочется самому рассказать ей — когда придет время.

— А когда же наступит это время, Роберт?

— Когда я смогу определиться, выбрать.

— И как скоро это произойдет? И что ты собираешься выбирать?

Роберт, словно не слыша, молча пил свой кофе. Честно признаться, такого поворота событий он не ожидал. По дороге к Стефани Роберт составил приблизительный план разговора с ней. Он хотел объяснить, что если люди станут подозревать об их связи, это отразится на бизнесе, поэтому им придется на время прекратить все отношения. Если никто не будет видеть их вместе несколько недель, ну, может быть, месяцев, разговоры прекратятся сами собой, и люди обо всем забудут. Но эта новость Стефани — что ее босс обо всем знает и что она своими признаниями превратила сплетни в реальность — все изменила.

— Мы с тобой любовники, Роберт, и уже полтора года. Что мы можем предпринять? Какое у нас будущее вообще?

Эти же вопросы он задавал и себе.

— Ты говорил мне, как ты несчастлив в своей семье. Ты даже предполагал — нет, не так, не предполагал, а утверждал, что собираешься оставить Кейти.

— Я уверен, что никогда этого не говорил.

— Может быть, не именно этими словами, но смысл был такой. Я никогда тебя не торопила. Ты сказал мне, что оставишь ее, когда придет время.

Он услышал горечь в ее голосе.

Роберт не смог этого отрицать. Да, именно это он ей и говорил. Он это помнил. Они провели весь день в постели в ее квартирке. Он был возбужден, немного выпил. Похоже, в тот раз он очень много говорил.

— Ну, так, и когда же это время придет? В этом месяце? Нет, не в этом. Скоро же Рождество, и ты не захочешь разрушать семью в праздники. Но вот испортить мое Рождество — с этим проблем у тебя нет. Возможно, в следующем месяце? Нет, конечно же, поскольку скоро Новый год, и ты снова не захочешь портить семье праздник. Ну, тогда в феврале? Тоже нет? У Терезы ведь день рождения, а это для нее будет не лучшим подарком. Тогда в марте. Я уверена, что в марте. Но нет, в марте тоже будет какая-то проблема.

Стефани неожиданно замолчала. Затем глубоко вздохнула и тихо сказала:

— Знаешь, я очень устала. Я не могу сейчас с тобой об этом говорить.

Роберт кивнул. Ему тоже не хотелось сейчас разговаривать. Его шокировало то, что он от нее услышал.

— Просто я выпила немного с Салли…

— А она знает?

— Бог мой, конечно же, знает, и с самого начала.

Роберт устало закрыл глаза. Есть ли хоть один человек, который не знает?

— Салли предупреждала меня, чтобы я не заводила роман с женатым человеком. Она совершенно точно расписала мне, как все будет происходить, и ты повторяешь даже те слова, что она мне сказала: «слишком рано, когда придет время, я ей сообщу».

— Стефани… — начал Роберт. Он испугался, увидев слезы в ее глазах. — Возможно, сейчас неподходящее время. Мы оба устали. Нам нужно выспаться.

— Думаю, это правильно. — Стефани поднялась, взяла пальто Роберта и протянула ему.

— Завтра увидимся и поговорим.

Она согласно кивнула и прошла за Робертом к двери, затем протянула ему руку.

— Мне не хочется думать, что ты считаешь меня дурочкой. Мне не хочется думать, что ты просто используешь меня. — Стефани приблизила к нему лицо и нежно поцеловала. — Завтра. Скажи мне правду. Не разочаровывай меня.

— Мы поговорим завтра, — сказал Роберт, чувствуя вкус ее губ на своих губах, удивляясь, насколько безнадежно звучал его голос. Он вышел, подошел к машине и сел в нее, ни разу не оглянувшись. Повернув ключ зажигания, Роберт посмотрел в зеркало заднего вида. Стефани уже закрыла дверь.

Закрывая ворота, Роберт взглянул на окна Стефани. Свет в гостиной уже погас, немного спустя стало темно и в кухне. Сидя в машине, Роберт печально смотрел на ее окна. Вскоре зажегся свет в спальне. Роберт представил себе, как Стефани проходит туда и ложится на кровать. Ему так нравилась ее постель. Почему-то Роберту захотелось, чтобы Стефани выглянула в окно. Но нет, и в спальне немного погодя тоже перестал гореть свет.

Роберт снова завел машину и выехал на дорогу.

Глава 27

— Я не была уверена, что ты вернешься домой сегодня вечером, — голос, прозвучавший в темноте, немного напугал Роберта.

— Мне не хотелось будить тебя.

— Ты меня и не разбудил.

Кейти проснулась. Сейчас он мог поговорить с ней. Он мог присесть на кровать рядом с ней и рассказать свой секрет, пока еще темно.

Рассказать что?

Однажды Роберт уже хотел ей все рассказать, однако не знал, какое решение принять. И он не был уверен, что такое решение в его случае вообще существует. И какую именно правду (или часть ее) следует сообщить? Рассказать, что он влюблен в Стефани, то есть правду, или то, что Джимми слышал сплетню об их отношениях, то есть соврать? Как ему поступить, чего он хочет на самом деле — именно этот вопрос и мучил Роберта всю ночь. Хочет ли он остаться со Стефани или с Кейти?

Роберт развязал галстук, бросил его на стул у туалетного столика, и тот, шурша, упал на пол.

Конечно, это не очень легко. Если он скажет Кейти, что любит другую женщину, захочет ли она его потом? Роберт помнил, какое выражение лица было у жены, когда она обвинила его в связи со Стефани шесть лет назад. Возможно, если он скажет Кейти правду, она выгонит его, и все решится само собой. Но тогда получается, что Роберт перекладывает решение на плечи жены. Не очень-то мужественно он выглядит в этой истории.

— Я выпил пару бокалов вина, но дороги, к счастью, были нормальными.

Он снял пиджак, повесил его на стул, затем стал расстегивать рубашку.

— Я звонила тебе.

— Не слышал. Мы были в баре на улице Джорджа, наверное, сигнал пропал.

По дороге домой Роберт думал о том, что сказать Кейти. Разбудить ее, взять за руки и начать разговор? Но Стефани права, нельзя так поступать с ней перед Рождеством. Счастливого Рождества, Кейти. У меня есть любовница.

Все это эмоции. А разум подсказывает, что все равно придется разговаривать с Кейти. Все очень просто. Он должен поговорить с женой раньше, чем кто-нибудь другой преподнесет ей неподходящую версию событий. Он вспомнил, что Кейти больше не заботит их компания. Во всяком случае, Роберт и не помнил, когда она в последний раз заходила в офис, даже во время поездок в город. А поскольку Морин давно не работает, скорее всего, до завтра проблем возникнуть не должно. А завтра он поговорит со Стефани и, может быть, сумеет выбрать между ними двумя.

Но проблема сейчас состояла в том, что Роберт не знал, чего хочет сама Стефани. Он так и не успел выяснить это сегодня вечером. Конечно, им нравилось проводить время в обществе друг друга, заниматься любовью, шутить… Роберт всегда был уверен в том, что Стефани пока на большее и не рассчитывает, да и он сам этого «большего» и не предлагал. Так оно и было до последнего момента, пока все не изменилось.

Что бы это ни означало.

Когда бы это ни происходило.

— Как Джимми?

— Великолепно. Он передает тебе привет.

— Странно, что он помнит меня.

— Конечно, помнит, как же иначе?

— Значит, ты все-таки не ходил в «Шанахан»?

Надо же, она так упорствует с этим «Шанаханом». В свете новых событий Роберту уже не казалось, что это паранойя, это что-то большее, что-то не совсем приятное.

— Я позвоню туда утром и пожалуюсь. Я был уверен, что Морин заказала столик, но они ни о чем подобном не слышали.

— А что говорит сама Морин?

— Морин сейчас больна.

— Ты мне об этом не говорил.

Ему показалось, или действительно в ее голосе послышались резкие нотки?

— О, я уверен, что говорил.

— Ты не говорил! Я, наверное, помнила бы об этом. Я работала вместе с Морин, ты же знаешь. И как долго она уже больна?

— Недели три… или четыре… — пробормотал Роберт. Черт, черт, черт! Надо же было ему открыть рот и произнести имя Морин! А теперь, скорее всего, Кейти захочет поговорить с ней. Но именно это ему было меньше всего нужно. Сейчас, по крайней мере. Роберт решил навестить Морин раньше Кейти и поговорить с ней, принести ей маленький подарок, рассказать о новом контракте, который они заключили благодаря усилиям Стефани.

— И за это время ты ни разу не удосужился рассказать мне о ее болезни! Ни разу! Я позвонила бы ей, сходила бы к ней…

Господи, неужели она не понимает, что у него и так много забот, что он не может помнить все? И потом, если бы она проявляла интерес к компании, то знала бы о Морин и без него. И если бы она проявляла чуточку больше внимания к нему самому, он никогда бы не завел любовницу.

— Я был занят. Я, должно быть, забыл.

— Что с ней случилось?

— Инфекция, какой-то кашель. Ее врач утверждает, что до следующего года она не вернется. И это именно тогда, когда у нас самый настоящий аврал! — добавил Роберт раздраженно.

— Ты так говоришь, словно она заболела специально. Я вот, например, не припомню, когда Морин в последний раз болела. А ты?

Роберт не ответил. Он зашел в ванную и закрыл за собой дверь. Взяв в руки электрическую щетку, он повертел ее немного в руке и включил. Так, значит, она хочет навестить Морин? Та наверняка знает о его связи со Стефани. Вместе с тем она прекрасно разбирается в делах компании и понимает, что без вмешательства Стефани им бы не удалось выкарабкаться из той лужи, в которой они оказались. Значит, Роберт сходит к Морин завтра… Нет, не завтра, а в воскресенье… Нет, лучше в понедельник. Или позвонит. Кроме того, Морин должна, наверное, понимать, что если она все разболтает, Роберт ее уволит, а в ее возрасте найти работу не так-то легко. Она ничего не скажет. Он в этом уверен. Морин думала, что у нее есть связи, что она в случае чего легко найдет работу. Но время идет, и все ее связи уже стали бесполезными. Для нее, во всяком случае. Вместо ее старых друзей теперь везде сидят новые люди.

Он позвонит ей утром, потому что между женщинами, как подсказывал Роберту его довольно ограниченный опыт, существует солидарность. Например, Салли, подруга Стефани, в первую очередь начала предостерегать ее от отношений с ним, хотя, казалось бы, какое ей до всего этого дело? И если Кейти пойдет к Морин со своими подозрениями, один Бог знает, что та наболтает. Так что лучше он позвонит Морин утром и, может быть, пошлет букет цветов и премию к Рождеству. Так будет безопаснее. Этим он заткнет ей рот.

— А кто теперь сидит в приемной? — спросила у Роберта Кейти, когда тот вышел из ванной.

— Временный секретарь. Илона. Кажется, она русская. Мне прислали ее из агентства. Очень хорошо работает.

— Может быть, это Илона занималась резервированием столиков? — предположила Кейти.

Роберт вынул из шкафа чистую пижаму и стал ее надевать.

— Возможно. Я уже не помню. Это было почти четыре недели назад. Я думал, что этим занималась Морин. Но я все равно схожу к директору ресторана, как только у меня выпадет свободная минутка.

— Хочешь, я сделаю это вместо тебя? — внезапно предложила Кейти.

Что-то в ее голосе насторожило Роберта. Он уже слышал, как она с ним разговаривала таким тоном, когда обвинила его в связи со Стефани. Опять. Только в этот раз у Кейти есть на то причина. Роберт почувствовал, как его кожа покрылась мурашками. Он глубоко вздохнул, пытаясь привести себя в чувство, и постарался как можно беспечнее ответить:

— Если не трудно… Столик для двоих, в пятницу, в 19. 30 на мое имя или на имя Джимми Морана. На всякий случай я сделал заказ на два имени — вдруг бы он пришел раньше меня.

Пусть займется этим, может, у нее исчезнут всякие подозрения.

Роберт лег в кровать. Постель снова была холодной. Он потянулся к Кейти и поцеловал ее.

— Ночь… — тихо сказала она, отворачиваясь от него. Как и обычно. Кейти так и не спросила, как прошел день, не поинтересовалась, чем он занимался, а только доставала его по поводу сегодняшнего вечера. Роберт почувствовал, как в нем закипает гнев. Почему он должен это терпеть? Какое будущее их ожидает? Неужели он хочет провести так всю оставшуюся жизнь — без любви, без тепла, видя, как расстояние между ним и женой все увеличивается?

У него была альтернатива.

И альтернативу эту звали Стефани.

Роберт любил ее, а она любила его. Ей нравилось быть с ним. Это самое подходящее будущее для них обоих. Счастливое будущее. Но Стефани не хочет больше ждать. Она сказала сегодня, что не готова больше ждать.

Но дети? Как же дети?

Роберт уснул и увидел во сне Брендана и Терезу, которых взял с собой в бар на Джордж-стрит. Они были совсем рядом, а за всеми остальными столиками сидели Кейти и Стефани.

Глава 28

Суббота, 21 декабря

— Я говорил, что нам нужно найти деревце поменьше.

— Папа! Ты же знаешь, каждый раз мы берем слишком большую елку, — сказала Тереза.

— А потом мы просто отпиливаем часть ствола, вот и все, — поддержал сестру Брендан.

— Кто это — мы? — спросил Роберт. — Мне кажется, я всегда делаю это в одиночку.

— А мы помогаем тебе его держать, — утверждал Брендан.

Роберт в сопровождении Брендана и Терезы поехал за рождественской елкой. Это стало традицией — покупать елку на Рождество, а потом она стоит весь январь и благоухает.

Они решили сделать Кейти сюрприз и купить елку без нее. Хотя в это время она должна быть в кровати, выяснилось, что она куда-то уехала, а на кухне оставила записку: «Я за покупками».

Это вполне устраивало Роберта. Он собирался поставить елку, принести из гаража украшения, а затем во что бы то ни стало увидеть Стефани. Роберт взглянул на часы: он хотел уйти из дому до того, как приедет Кейти и снова начнет спор.

Но елка оказалась очень большой; она просто не помещалась в доме.

Роберт провел примерно с полчаса около дома, спиливая часть ствола. Он весь измазался в липкой смоле, а его руки были исколоты иголками. То и дело Роберт смотрел на дорогу, ожидая и боясь увидеть машину Кейти. Наконец ему удалось отпилить кусок ствола длиной примерно восемнадцать дюймов.

— Мы можем поставить елку в холле, — сказал Роберт, убирая ветки от лица.

— Папа! — обиженно сказала Тереза. Он выдвигал это предложение каждый год, и каждый год они все равно устанавливали ее в столовой.

Поставив в конце концов елку в угол, Роберт повернулся к сыну.

— Я знаю, знаю, — быстро сказал юноша, — остальное за мной. Я установлю ее.

— Хорошо, тогда я принесу украшения, а потом приму душ и съезжу ненадолго в офис.

— Пап, у тебя что, дела?

— Да, контракт с DaBoyz. — Он повернулся к дочери и потрепал ее по щеке. — Я привезу тебе их диск.

Было незаметно, чтобы Тереза сильно обрадовалась, она смотрела так, как могут смотреть только девочки ее возраста.

— Я уверен, что они тебе понравятся, — сказал Роберт. — Они сейчас очень популярны. В прошлом году заняли первое место в хит-параде.

— Они же полный отстой, — сказала Тереза. — Их последний сингл даже не попал в списки лучших в этом году, а Бен, их солист…

— Который из них?

— Лысый и с бородкой.

Роберт согласно кивнул, вспоминая этого молодого человека. Он подумал, что остальные члены группы выглядели примерно так же.

— Бен находится в гомосексуальных отношениях с Вивом, барабанщиком, — очень серьезно продолжала Тереза.

Роберт тоже серьезно кивнул и прикусил губу, стараясь удержаться от улыбки. Он искренне надеялся, что его маленькая девочка на самом деле не понимала, что такое «гомосексуальные отношения», но спрашивать побоялся — на случай, если ей все-таки это известно.

— Они рассказывали об этом на MTV. — Тереза, посмотрев в лицо отца, спросила: — Ты уверен, что нам нужен их диск?

Роберт так же серьезно ответил:

— Нет, не уверен.

— Ты можешь сделать ошибку, пап, — внес свою лепту и Брендан. — То, что ты заключил с ними контракт, поднимет их на тот уровень, которого они не заслуживают и не соответствуют.

— Я обязательно поговорю с вами позже, — пообещал отец, быстро выходя из комнаты.

— В любое время, пап. Скажешь только, когда тебе понадобится консультация.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒