Благодарность 5 страница

– Мне, честно говоря, не терпится прочесть протокол допроса Франсуа Бриаля. Для психиатра просто восторг – наблюдать за делом такого калибра в режиме реального времени. Но вы же можете опираться просто на ДНК! И на то, что изложено в тетрадках! Братья Бриаль связаны между собой неразрывной нитью! Почему вы так не поступаете?

– Осталось бы чувство незавершенности. Кроме того, надо точно знать, что не ошибся, услышать, что скажет главный виновник случившегося. Ну и попытаться узнать еще кое‑ что – например, что‑ нибудь о контексте преступления.

– Когда вы едете в «Куско»? – спросил Кальдрон.

Мистраль взглянул на часы.

– Через час с небольшим.

– Как будете на него «заходить»?

– Еще сам не знаю. А пока я выпью для разнообразия чаю и кое‑ кому позвоню.

Мистраль находился в полной прострации, и у него не осталось больше ни капельки физической энергии. Он словно поневоле двигался в мире приглушенных звуков. Суета вокруг казалась далекой‑ далекой. Мистраль понимал: завязывать долгий бой с Франсуа Бриалем нет сил. Но нельзя показывать Бриалю слабость: тот ею тотчас воспользуется.

Мистраль приготовил все необходимое для допроса. Роксана Феликс ждала его в коридоре: они должны были отправиться вместе. Выходя из кабинета, он столкнулся с Жозе Фариа. Тот положил на стол заседаний два листа бумаги. Мистраль поглядел на них: там были два совершенно одинаковых человека. Он только заметил, что родинки у них на разных местах.

– «Зеркальные» близнецы так, как они должны выглядеть, – объявил Фариа.

– Откуда этот монтаж?

– От Морена. Ингрид послала ему фотографии наших деятелей, а он их обработал на компьютере. Прежде всего сделал так, чтобы не было такой разницы в весе, потом убрал с лица Франсуа все шрамы и вернул им одинаковую прическу. В жизни сейчас Жан‑ Пьер минимум на пятьдесят кило тяжелей Франсуа, всегда небрит и носит пышную шевелюру. Франсуа худой, со впалыми щеками, изуродован шрамами и стрижется коротко.

– Сильное зрелище – один человек в двух экземплярах! Они нарочно решили сильно различаться внешне, чтобы мы не могли соотнести их друг с другом. Жан‑ Пьер в тюрьме объедался сладким, а Франсуа в это время занимался гимнастикой. Они духовно так едины, что внешние различия не играют роли. Вечером позвоню Морену и скажу спасибо.

Мистраль положил оба снимка в дипломат, вышел в коридор к Роксане Феликс и дал ей ключи от машины.

– Тут же пешком пять минут, мы всегда так и ходим! – удивилась девушка.

– Верно, но сегодня будет не как всегда.

Через пять минут Роксана, не найдя другого места, поставила машину на стоянке такси. Чтобы ее не увез эвакуатор, она опустила табличку «Полиция», уже хотела выйти, но Мистраль ее остановил:

– Нам надо подождать еще пять минут. – Он включил радио, выбрал автонастройку на ФИП.

Роксана Феликс не могла понять, чего он хочет. Мистраль посмотрел на часы и прибавил звук. Ален Башунг заканчивал петь свою версию «Голубых слов». Потом в салоне машины зазвучал голос дикторши: бархатный, проникновенный:

– «Сотни – поверьте, сотни из вас хотели бы поговорить с нами, но, дорогие радиослушатели, это совершенно невозможно. Простите нас, пожалуйста. А сегодня мы сделаем единственное исключение из правила. Я обращаюсь к одному из самых верных наших слушателей, которого очень хорошо знают телефонистки ФИП, – к нашему другу, можно сказать. Франсуа, где бы вы сейчас ни были, знайте, мы думаем о вас».

Мистраль выключил радио и вышел из машины, захватив дипломат и сумочку с ноутбуком и портативным принтером. Ошарашенная Роксана Феликс шла рядом с ним.

– Вы за этим ездили в Дом радио?

– Да. Сначала идея такого сообщения показалась им странной, но довольно скоро директор станции поняла, что за этим стоит.

– Франсуа Бриаль не мог его услышать.

– Мог и слышал.

– Откуда вы знаете?

– В его палате включили радио. Он попросил об этом.

– Но это невозможно!

– Вообще‑ то вы правы. Но дело в том, что его на это спровоцировали.

Они вошли в «Куско». Надзиратель, «одолживший» свой приемник, ожидал Мистраля.

– Ну что?

– Слышал, он все слышал! С тех пор на седьмом небе.

Мистраль заглянул в палату‑ камеру. Франсуа Бриаль сидел на кровати, пристегнутый к спинке наручниками, запрокинув голову к стене. Глаза его были закрыты. Мистраль и Роксана вошли в палату. Радио было включено на волне ФИП. Бриаль открыл глаза, повернул к полицейским утешенное лицо. Узнав Мистраля, не смог удержаться от улыбки.

– А вот и шеф! А я‑ то все думал, когда вы появитесь… А семинарист не с вами? Ах да, я забыл, ему надо физиономию подштопать. Небось больно было.

Роксана Феликс поставила на стол компьютер, подключила принтер, положила руки на клавиатуру, как Фариа на допросе сестер Бриаль, и стала ждать, когда Мистраль начнет задавать вопросы. Мистраль выключил радио.

– Как некрасиво с вашей стороны. – Франсуа Бриаль пожал плечами. – Впрочем, делайте как хотите, я все равно своего добился.

– Чего – своего?

– Да так, вы не поймете. Ничего‑ то вы не понимаете! Смотрю я на вас, стоите вы весь серый – через неделю сами в больницу попадете.

– Сегодня утром арестован ваш брат.

– Тоже мне новость! Я об этом знал раньше тебя. У нас такая связь – мы все друг про друга знаем, что с кем случилось. Так что баки мне не забивай. Пришел попонтоваться, а мы сильней тебя.

Мистраль отметил: впервые Бриаль сказал «мы».

– Ваши мать и тетка сейчас у следователя. Эту ночь они проведут в камере.

– Так им и надо. Это из‑ за них мы такими получились.

– Я немножко пошерстил ваши тетрадочки. Интересное чтение. Сколько у вас на счетчике убийств?

– У нас с братом страсть к писательству. Это все вымысел.

– Вероятно, очень тяжело было расставаться с братом, когда вы были еще новорожденными…

– Да что ты понимаешь! Ты вообще не знаешь, что это такое – жить как полчеловека! И днем, и ночью вокруг тебя пустота. Знаешь, начальник, что я тебе скажу? Мы сами не знали, а делали одновременно одно и то же! И воровали, и все такое, говорю тебе! У нас были в одно время одинаковые собаки, и мы их одинаково назвали: Том.

– Собаки у вас были одинаковые, потому что ваша мать и ее сестра договорились подарить вам одинаковые подарки. А с фотоальбомом еще проще. Глядите!

Франсуа, вытаращив глаза, смотрел альбом, которого явно раньше не видел, а Мистраль переворачивал страницы.

Наконец Франсуа поднял глаза на Мистраля:

– Ну ты и сука!

– Не в этом дело. Я просто показал вам, что одинаковые собаки – не совпадение. Насчет собачьих кличек и всего остального согласен: это действительно связано с загадкой близнецов.

– Пошел ты со своим согласием!

– У вас с братом одинаковая ДНК – это понятно. Она была обнаружена на двери убитых вами Норман, Коломар и Димитровой. Это отпечаток вашего уха. Кроме того, есть принадлежащая вам смытая кровь на кухне Лежандра – соседа Димитровой. Отчего у вас идет кровь носом? От невралгии Арнольда? От смесей лекарств от шизофрении? От лекарственно‑ алкогольных коктейлей?

Франсуа Бриаль слушал Мистраля, закрыв глаза. Потом открыл, и жуткая улыбка исказила его лицо. Он заговорил громко и отчетливо:

– Насрать нам на все эти дела, слышишь? Ты никто! Хоть сколько хочешь убийств на нас повесь! Вот только одного не пойму. Вон сколько у тебя долбаных научных доказательств – так зачем же ты хочешь нас видеть?

– Чтобы вы мне объяснили, зачем убили этих шестерых женщин. Только и всего.

Франсуа Бриаль принужденно засмеялся:

– Нет, мы тебе не верим. Больно ты гордый!

– Вы заметили, что Димитрова следит за вами, и решили поменяться с ней ролями: добычей стала она. Видимо, это было не слишком трудно. Она же не собиралась вас убивать.

– Я не стану отвечать на этот вопрос.

– Это не вопрос.

– Ты хочешь нас расколоть. Это невозможно, особенно сегодня. Мы были правы, тысячу раз правы!

Бриаль невольно кивнул на радиоприемник.

Мистраль вынул диктофон и включил. Голос Бриаля во время убийства Димитровой.

Франсуа Бриаль слушал себя, широко раскрыв глаза. Мистраль поставил портфель на нижнюю перекладину кровати – туда, где вывешивают графики температуры больного – и открыл. С внутренней стороны клапана там было приделано небольшое зеркало. Бриаль видел себя, слышал свой голос. Он скорчился и сдавленным голосом спросил:

– Кто это такой, напротив меня на койке? А кто это так говорит?

– Это вы. И говорите тоже вы, – ответил Мистраль и выключил диктофон.

Франсуа Бриаль закрыл глаза, дернулся и вытянулся на койке. С адским скрежетом проехали по железным стоякам наручники. Роксана Феликс испугалась и вздрогнула. Мистраль убрал портфель, сел и стал ждать, пока Бриаль как‑ нибудь отреагирует.

– Вы настоящее говно, только мы вас сильнее!

Мистраль не ответил. В полном изнеможении он тер себе глаза и затылок.

– А теперь послушайте еще кое‑ что…

На следующий день Ингрид, Жозе и Роксана пришли в гости к Себастьену Морену, ели пиццу, пили кока‑ колу и рассказывали истории, случившиеся с ними за время расследования. Настал черед Роксаны. Остальные завидовали, что она там была…

– Шеф опять включил диктофон, – начала Роксана. – Теперь мы слышали его собственный голос. С ним разговаривали несколько женщин. Они обсуждали текст, который недавно звучал по радио. Одна из них – дикторша с ФИП – вслух, с разным выражением несколько раз прочитала сообщение, которое мы прослушали в машине возле госпиталя. А главное было потом: тем же самым бархатистым голосом девушка произнесла: «Надеюсь, теперь этот псих останется в тюрьме надолго. Как подумаешь, что такие звери ходят на свободе, – мороз по коже…»

После того как Мистраль дал Бриалю послушать то, что о нем говорят дикторши, наступило затишье перед бурей. Мистраль выключил диктофон. Бриаль не пошевелился. Потом он поднял голову, посмотрел на Мистраля и с диким воплем рванулся вперед. Он корчился на койке, пытался сорвать наручники. Те с душераздирающим лязгом ездили по железным перекладинам кровати. Роксана Феликс вскочила со стула, прижалась к стенке – в таком ужасном состоянии был Бриаль. Мистраль неподвижно ждал, когда гроза пройдет. Четыре санитара, заранее понимающих, что произойдет с пациентом, вбежали в палату, накрепко привязали жгутом к койке ноги Бриаля, а потом и руки, чтобы он, вырываясь из наручников, не вскрыл случайно себе вены.

– Не касайтесь меня вонючими руками! – орал Франсуа Бриаль.

Через пятнадцать минут, весь в поту, он обессилел и затих сам. Мистраль не сказал ни единого слова – заговорил сам Бриаль:

– Вот если бы не было этих баб, которые всегда над нами издеваются, то и мы бы ничего не сделали. Те трое издевались над братом – мы их наказали. А журналистка все узнала, ее мы тоже наказали.

– А еще двоих? – спросил Мистраль.

– Они общались с журналисткой и жили с ней рядом. Она бы наверняка им все рассказала, мы точно знаем. Они все смеялись, когда разговаривали, вот так бы и над нами стали смеяться.

– Я думала, шеф уснул, – продолжила рассказ Роксана, – сидит и молчит. А Бриаль говорил, а я записывала признания этого сумасшедшего. Хорошо, что он был прикован! Мистраль из него вытянул все. Бриаль вспоминал, как они с братом бродяжничали, говорил всегда только «мы». Я едва успевала записывать. Иногда он замолкал на пару минут, а потом снова принимался описывать странствия двух душегубов. Часов около десяти вечера Бриаль прервался и сказал Мистралю: «Сами вы зверь».

* * *

В тот день, закончив допрос и узнав, чего хотел, Мистраль встал и отошел от койки Бриаля.

– Сейчас мы зачитаем ваши показания, а вы подпишете.

– Ничего мы не хотим слышать и ничего не подпишем. Вы у нас вырвали признания силой. Вот так.

– Как хотите. Это не имеет значения.

Уходя, Мистраль включил радио.

– Или вы уже не хотите слушать? – поинтересовался он.

– Какая же ты все‑ таки сука! Ведь знаешь, что это с нами они говорят, только поверить не хочешь.

Мистраль повернулся к Франсуа Бриалю. Прозвучали слова, о смысле которых догадался Дальмат: «Время искать и время терять, время сберегать и время бросать». Комиссар убедился, насколько глубоко отчаяние Франсуа.

– Жан‑ Пьер, я поговорю со следователем. Постараюсь убедить его, что вас с братом надо поместить в одну камеру.

Через четверть часа Мистраль пешком вернулся на службу. Ему нужно было немного пройтись, подышать воздухом города, поглядеть на Сену, где шныряли туда‑ сюда катера с туристами. Бальм дожидался его, Мистраль подробно рассказал о допросе Бриаля. Бальм слушал внимательно, иногда вставлял от себя: «Прямо из девятки потащил! » – или что‑ нибудь в этом роде. От первого зама Мистраль ушел около двенадцати. У себя в кабинете он застал Кальдрона, Тевено и еще несколько человек – сидя за столом заседаний, они обсуждали показания Бриаля.

– Я у вас уже целые сутки! Думаю, самое время вернуться к портвейну.

Тевено взял бутылку, Кальдрон принес стаканы, Гальтье и Фариа распечатали упаковку пива.

Часа в три ночи, сбросив напряжение, компания покинула помещение сыскной бригады. Кальдрон держал в руках ключи от машины Мистраля.

– Я вас отвезу, вы не в состоянии вести машину, – заявил он тоном, не допускающим возражений.

– Хорошо, Лино. Какой сегодня день?

– Четверг, 28 августа, десять минут четвертого утра.

– Замечательно. Заедете за мной в понедельник.

– В пятницу обещают дождь.

– Я люблю запах мокрой земли.

Эпилог

29 сентября 2003 года.

Аэробус «Эйр‑ Франс» приземлился в софийском аэропорту в два часа дня. Мистраль и Дальмат прошли таможню. Кое‑ кто украдкой посматривал на широкий, еще не зарубцевавшийся шрам через все лицо Дальмата. Багажа у полицейских было не много: на другой день в 6. 55 они уже вылетали обратно.

Мистраль сразу понял, что Дальмату в этих местах все знакомо и привычно.

– Возьмем такси. Это лотерея: бывают новые, а бывают без амортизаторов. Дороги все разбиты.

Пассажиров ожидала вереница желтых такси – все марки «Хонда». У машины, в которую сели Мистраль и Дальмат, кое‑ какие амортизаторы еще оставались. Дальмат перебросился с шофером парой слов и сказал, куда ехать:

– Александра Невского. Я говорил с водителем по‑ болгарски, чтобы он нас не вздумал надувать, – объяснил он Мистралю. – Теперь он в курсе, что я знаю город и цены.

Автострада из аэропорта в город тянулась среди запаршивевших, неухоженных многоэтажных домов. Машины обгоняли друг друга, подрезая. Шофер тешил себя фольклорной музыкой, на полную громкость звучащей из динамиков. Пробки были безумные. Целый час им понадобился, чтобы доехать до большого православного собора Александра Невского. Собор стоял посредине широкой мощенной брусчаткой площади, обсаженной деревьями и целыми садиками.

– Это место я выбрал, потому что мы с Лорой часто о нем говорили. Здесь очень красиво.

– Да, собор и вправду великолепный!

– Мы туда зайдем. Дивное место, намоленное, светоносное.

Дальмат открыл портфель и достал прозрачный файлик, в котором лежал листок с фотографией Лоры Димитровой и какой‑ то надписью кириллическими буквами.

– Здесь есть такой обычай, – объяснил он Мистралю. – Когда человек умирает, его фотографию с подписью вешают на стену или на дерево. Так его поминают, говорят последнее «прости», просят подумать о нем. Сейчас я буду показывать вам Софию, и вы повсюду увидите такие листочки.

– А что потом? – спросил Мистраль.

Дальмат прикрепил свой плакатик к дереву напротив собора. Мистраль для него больше не существовал. Он разгладил плакатик рукой, словно в последний раз приласкал живую девушку. Поль Дальмат глядел на Лору Димитрову и обращался к ней.

– Потом ничего. Порыв ветра – и унесет тебя ветер.

Благодарность

Считаю долгом поблагодарить за дружескую помощь г‑ жу Доминик Дювернье, врача‑ психиатра, и г‑ на Ива Шюльяра, судебно‑ медицинского эксперта.

[1] Служба общей информации – департамент политической полиции (упразднен как самостоятельный в 2008 г. ). – Здесь и далее примеч. пер.

[2] См. роман того же автора «Колдун» (первое французское издание – 2008 г. ). На русском языке книга называется «Фокусник». (Примеч. оцифровщика).

[3] Сокращение от «Франс‑ Интер‑ Пари».

[4] О приключениях Мистраля и Тевена см. в романе «Колдун».

[5] Телефон вызова пожарных во Франции.

[6] Институт судебной медицины.

[7] САЛЬВАК (аббревиатура французского названия) – компьютерная база данных, позволяющая сопоставлять нераскрытые убийства и преступления сексуального характера по всей Франции.

[8] Пригород Парижа, где находится Главное управление криминальной полиции.

[9] Способ определения географического положения мобильных устройств, издающих радиоизлучение, в частности телефонов.

[10] Резиденция научно‑ технической полиции находится в пригороде Лиона Экюлли.

[11] Психиатрический институт парижской префектуры.

[12] Бригада профилактики преступлений против личности.

[13] Главная награда в журналистике.

[14] Режим особого положения для медицинских учреждений.

[15] Просторечное название Управления по борьбе с наркотиками.

[16] Человек, у которого одинаково хорошо развиты функции обеих рук.

[17] Система, позволяющая полностью идентифицировать автомобиль по неполным данным с номерного знака.

[18] Лазер, испускающий световые лучи во всех диапазонах, от ультрафиолетового до инфракрасного. Позволяет, в частности, обнаруживать отпечатки пальцев, биологический материал и т. п.

[19] Документ, куда вписываются дети владельца.

[20] «Палата Куско» – охраняемая палата в Парижском госпитале для содержания арестованных.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 13 14 15 16 1718