«Белое перо». Глава пятая.

Глава пятая

«Manchmal fragst Du Dich,
warum am Anfang schon das Ende steht.
Alles was Dir wichtig ist bei anderen verloren geht,
Es bleibt kein Weg zurü ck.

Alles um Dich herum versinkt,
Vielleicht ist es ganz leicht, zu gehen».
Zeraphine — Kaltes Herz

— Погодите. Это не они.

Элигос криво усмехнулся и повернулся в сторону запыхавшегося старичка, который подбежал к полицейским и, переведя дыхание, повторил свои слова: — Не они это. Этих я сам пустил.
— Ты говорил, что тут странные культисты ходят, — раздраженно бросил полицейский, смерив Элигоса недоверчивым взглядом. — А эти рядом с той башкой находились.
— Нет. Те в балахонах были и с рожами размалеванными. Я их увидел, когда они втроем через забор перелезали. А потом вам позвонил сразу, — покачал головой старичок.
— Видели здесь кого-нибудь? — спросил полицейский, отпуская руки демона. Тот неприятно улыбнулся и кивнул, отчего у крепыша, всякое повидавшего на службе, пробежали мурашки по спине.
— Видел. Ряженых идиотов, которые коверкали латынь и мазали краской землю, — ответил Элигос.
— Куда они пошли?
— Куда-то туда, — неопределенно махнула рукой Виктория, все еще бледная и с заплаканными глазами. — А я к… к родителям пришла.
— Ясно, — хмыкнул полицейский и, еще раз смерив Элигоса пристальным взглядом, махнул рукой своим коллегам. — Да вырубите вы этот свет. Отбой. Прошу прощения за беспокойство. Ночь сегодня нервная.
— Охотно прощаю, офицер. Когда гонишься за негодяями, не размениваешься на любезности. Правильно?
— Ага, — полицейский поежился и отошел в сторону. — Ладно. Не будем мешать вам.
— И не надо. В такой момент скорбящим надо быть наедине лишь со своими мыслями, — сказал демон и повернулся к офицеру спиной, после чего подмигнул бледной Виктории: — Выдохни, юная леди. Не ровен час, в обморок упадешь.
— Прости. Испугалась просто.
— Кого?
— Полицию.
— Пф, — фыркнул Элигос. — Тебя сопровождает верховный иерарх Ада, а ты чего-то боишься?
— Элигос, ты понял, что я хотела сказать, — улыбнулась девушка. Демон вздохнул и кивнул.
— Понял, — проворчал он. — Но могла бы и подыграть. Мое самомнение немного страдает из-за того, что ты по-прежнему не веришь.
— Верю.
— Маленькая ложь ведет к большой лжи, юная леди, — строго произнес Элигос, погрозив улыбающейся Вики пальцем. — Итак. Наша следующая остановка — твой старший, таинственный брат?
— Нет. Я устала, Элигос, — вздохнула девушка. — Я хочу принять душ и поспать в нормальной кровати, а не на пыльном сиденье поезда.
— Слабые людишки, — буркнул демон и достал телефон. — Телефон, найди мне место, где можно поспать, а кровати белые и мягкие, как райские облака.
— Да, великий Герцог, — механическим голосом ответил телефон, заставив Элигоса просиять и повернуться к смеющейся Виктории.
— Ты видела? Он и такое умеет, а еще знает мой титул, который ему, правда, пришлось подсказать, — улыбнулся он и нахмурил брови, просматривая экран. — Неподалеку отсюда есть хороший отель. Не знаю, что такое отель, но устройство сообщает, что у него есть пять звезд, а также завтрак и ужин.
— Я согласна, — устало вздохнула Виктория и, бросив взгляд на камень с именами родителей, медленно пошла к выходу. Элигос, проводив её улыбкой, покачал головой и двинулся следом, мурлыкая себе под нос незатейливую мелодию.

Когда Виктория вышла из душа, раскрасневшаяся и закутанная в белый махровый халат, то увидела Элигоса лежащим на кровати и с небывалым выражением удовольствия на лице поедающего клубничное мороженое. Девушка сглотнула слюну, а потом виновато улыбнулась, когда живот выдал голодное ворчание. Демон улыбнулся и указал ложечкой на коробку с пиццей, которая лежала на кровати Виктории.
— Они очень настойчиво её советовали, — сказал он, заметив вопросительный взгляд. — Я посмотрел на предмет отравы, но все чисто и залито омерзительным соусом, который ты так любишь.
— Элигос, это просто пицца, — рассмеялась Вики, но демон махнул рукой в её сторону.
— Ты можешь есть эту пиццу, а я предпочту лакомиться этим нежнейшим десертом, который так и тает во рту.
— Ты никогда мороженого не ел? — в который раз удивилась она.
— Нет. И это досадное упущение, — проговорил он с набитым ртом. — В этом журнале было много сортов, но юноша, который принес пиццу, сказал что клубничное — хит сезона. Я ему поверил, и не зря. Удивляете вы меня, люди, грешите, как заправские мясники, но создаете столько прекрасных вещей, что я поражен, как это в вас уживается. Что ты делаешь? — спросил демон, когда Виктория взяла с тумбы пульт и навела его на небольшой плазменный телевизор.
— Телевизор хочу включить, — растеряно ответила она, а потом засмеялась. — Подожди, ты и телевизор никогда не видел? О, ну тогда тебя ждет магия, как ты любишь говорить.
— Видел, — буркнул Элигос. — На вокзале стояли такие, но показывали только ролики с загорелыми женщинами и людьми, поедающими различную еду.
— Это реклама, — пояснила девушка, откусывая от пиццы изрядный кусок. — А это новости.
— Удобно, — хмыкнул демон, смотря в экран, где передавали последние новости из горячей точки. — Вот так и отпала нужда в курьерах, приносящих в пыльных устах последние донесения. Подожди, где-то идет война?
— Да. На Востоке постоянно что-то случается, — грустно ответила Виктория, принимаясь за второй кусок.
— Как я и говорил ранее, — сказал Элигос с миной ментора, — человечество снова меня удивляет. Вместо того чтобы наслаждаться дивными лакомствами и не грешить, они калечат друг друга. Не удивлюсь, если мои братья тоже готовятся.
— К чему готовятся? — нахмурилась девушка, свернувшись калачиком и положив голову на подушку, но демон покачал головой.
— У тебя свои тайны, Виктория, а у меня свои. Лучше отведай этот дивный десерт, пока он не растаял, — улыбнулся Элигос, внимательно следя за новостями. Не дождавшись ответа, он повернулся в сторону кровати Вики и тихо хохотнул, увидев, что девушка спит. Демон отложил в сторону тарелку с мороженым, затем стянул со своей кровати примятое одеяло и укрыл им Викторию, а сам взял пульт и вернулся к мороженому и новостям.

— Как ты ухитряешься просыпаться раньше меня? — спросила Виктория, только разлепив глаза и увидев Элигоса в халате, который задумчиво ел мороженое и смотрел телевизор на минимальной громкости.
— Шшш, — прошипел он, приложив ложку к губам. — Сейчас Джей Ди поцелует Эллиот. У него осталось несколько секунд.
— Что? — нахмурилась девушка, а потом, повернувшись к телевизору, рассмеялась, увидев героев сериала «Клиника». — Элигос. Это самое начало. Они не поцелуются.
— Значит, останутся друзьями? — спросил демон и, дождавшись окончания таймера, улыбнулся. — Я прав?
— Долгая история любви на восемь сезонов, — зевнув, ответила Вики. — Но ты не ответил на вопрос.
— Я не ложился спать, но не смог отказать себе в удовольствии принять душ, о котором ты говорила. И смею заметить, что он гораздо удобнее подогретой на костре воды и бронзовой ванны, — сказал Элигос и выключил телевизор, когда на экране появились титры сериала. — Прошу простить мою невежливость. Доброе утро, Виктория. Или точнее сказать, добрый день.
— А сколько время? — переспросила девушка и охнула, увидев на часах половину второго.
— Да, ты соня, — констатировал демон. — Но я решил дать тебе выспаться. Тебе понадобятся силы для нового путешествия.
— Я и забыла о нем на минуту. Но ты не обязан, Элигос. Хотя, признаться, я привыкла к твоему присутствию.
— И копируешь мои фразы, — улыбнулся он и пригрозил ей ложкой. — Только поведение не копируй. Я не самый правильный образчик.
— Ни за что, — фыркнула девушка. — Иначе мне придется и говорить как ты, манерно растягивая слова, и перенять любовь к сладкому, а этого моя фигура не выдержит. Да, да, знаю. Слабые людишки, да?
— Именно, — просиял Элигос и, отложив в сторону тарелку с мороженым, поднялся с кровати. — Нам пора. От бездействия у меня кровь сгущается. Твой завтрак на столе.
— Спасибо, Элигос, — тихо сказала Виктория и покраснела, когда демон слишком пристально на неё посмотрел.
— Не за что, Виктория. За это я не беру платы, — улыбнулся он и направился в сторону душевой. — Пора сменить этот халат на черные величественные одеяния и отправиться в гости.

Подъехав через полтора часа к дому на улице Конева, Элигос покачал головой и указал Виктории на коробки, которые стояли возле крыльца, после чего поднялся по ступеням и позвонил в дверь. Дверь открылась через несколько минут, выпустив на солнечный свет небритого парня, который щурился и постоянно морщил лоб, словно у него недельная мигрень. Он, увидев улыбку Элигоса, побледнел и поднял руки ладонями вверх.

— Не бейте. Я обязательно заплачу. Отвечаю, — пискнул он, а потом сконфуженно покраснел, когда из-за спины демона вышла Виктория.
— Заплатите, конечно. Долги святы, — строго сказал Элигос и, раскрыв папку, улыбнулся. — Адам, я полагаю?
— Что? Нет, — расслабился парень, почесывая колючую щетину. Он выдохнул и прислонился спиной к дверному косяку. — Вы к Адаму пришли? Я его сосед, Мартин.
— Верно, мы ищем Адама, — подтвердил демон и смерил парня внимательным взглядом.
— А его нет. Уехал неделю назад в Берлин с киношниками, — ответил Мартин. — А я вот вещи собираю для переезда. Сложно в Праге соседа найти.
— Подождите, — перебила его Виктория, тяжело вздохнув, — он в Берлине сейчас?
— Ага. Примерно два месяца там пробудет, а если его работы понравятся, то и на больший срок останется. Адам даже спит со своим «Кэноном». Все мечтает о том, как будет звезд снимать, — усмехнулся Мартин.
— У вас есть адрес, где остановился Адам? — спросил Элигос и пояснил под недоверчивым взглядом: — Это его сестра, а я добрый дядюшка, который желает воссоединения семьи.
— А, вон что, — понимающе хмыкнул парень, оценивая Викторию сальными глазками. — Не знал, что у Ади сестра есть. Хотя, он такой молчун, что это даже неудивительно.
— В таком случае, нам здесь больше делать нечего, — раздраженно бросил Элигос, повернувшись к Виктории.
— Подожди, — сказала она и улыбнулась Мартину. — Так адрес в Берлине, где он остановился, есть?
— Ага, — кивнул Мартин, доставая телефон с треснутым экраном. — Сейчас, минуту. Бюловштрассе, шестнадцать А. Вроде там. Просил письма и счета на этот адрес отправлять первое время.
— Вы, несомненно, очень помогли, — улыбнулся Элигос и добавил. — Наверняка у вас есть и фото Адама. Вы, люди, такие одинаковые, а время так быстро летит.
— Вам его фотография нужна? — рассмеялся Мартин и, раскрыв одну коробку, стоящую под ногами, достал оттуда чуть помятую фотокарточку, на которой был запечатлен молодой парень, держащий в руках гитару, а в зубах самокрутку. — Держите. Лень копаться в вещах, большая часть уже упакована. Он почти не изменился, только волосы теперь короткие носит.
— Поразительное сходство, — улыбнулся демон, протягивая фотографию Виктории. — И как я мог спутать этого нервного человека с твоим братом?
— Все люди одинаковые, — съязвила девушка, слабо улыбнувшись, после чего кивнула Мартину: — Спасибо за помощь.
— Успехов в поисках, — хмыкнул тот, снова почесывая щетину.
— Успехов в оплате долга, — строго произнес Элигос, покачав пальцем. — Лучше бы вам его выплатить. А пока занимаетесь этим, смотрите почаще наверх. С неба, знаете ли, всякое падает.
— Э… да, да, — криво улыбнулся Мартин и, смерив демона неприязненным взглядом, нырнул обратно за дверь.
— У каждого должника бегают глаза, словно он украл пару сладчайших тортов, — резюмировал демон и достал из кармана телефон. Он немного потыкал пальцем в экран, а потом нахмурился и поджал губы. — Скверно. Поезд в Берлин будет только вечером, Виктория. Виктория?
— Прости, — вздохнула Вики, рассматривая фотографию брата. — Я его не помню. Совсем, Элигос.
— Не удивительно, — фыркнул демон. — Если тебя отдали в приют младенцем, то твоя память на тот момент была как дешевое желе моему животу. Съел и забыл об этом недоразумении.
— Как думаешь, он меня вспомнит?
— Сомневаюсь. Со времен младенчества ты несколько изменилась. По крайней мере, ты не кричишь и не похожа на сморщенный помидор, — ехидно ответил Элигос, вызвав у девушки улыбку. — Итак, я развеял твою хмурь и мне полагается награда. Покуда мы в этом чудесном городе, я успел посмотреть на произведения искусства, но до сих пор не слышал музыки.
— Ты хочешь музыку послушать? — нахмурилась девушка. — У тебя же телефон есть и доступ к любой музыке, Элигос.
— Это бездушная музыка, — махнул рукой демон. — А я говорю о живом исполнении. Видишь ли, в музее я наткнулся на вещи некоего человека, известного вам, людям, как Бедржих Сметана. Его называют великим чешским композитором, и я просто обязан узнать, в чем его величие. Хотя, если его музыка похожа на песни каменотеса Левея, то я разочаруюсь в человечестве окончательно.
— Сравнить не могу, — улыбнулась Вики. — Зато могу сводить тебя в филармонию.
— Да, я вижу, — откликнулся демон, смотря в экран телефона. — Симфонический концерт «Моя родина». Пошли, Виктория. Если выйдем прямо сейчас, то успеем ко второй поэме.
— Пошли, — кивнула девушка и, сняв со спины рюкзак, бережно спрятала в него фотографию брата.

Они вошли в концертный зал ровно в тот момент, когда дирижер взмахнул палочкой и по его команде полились прекрасные звуки симфонической поэмы «Влтава». Элигос, сев в свободное кресло ближе к проходу, похлопал рукой по соседнему и, когда Виктория заняла свое место, закрыл глаза и слабо улыбнулся.
— Ты спать собрался? — прошептала Виктория, наклонившись к нему. Но демон поднес к губам палец и покачал головой.
— Музыку надо слушать, а не смотреть на неё. Только так можно понять суть, вкладываемую композитором в свое творчество, — ответил он и, вздохнув, снова закрыл глаза. Виктория пожала плечами и последовала его примеру, хоть её немного смущало поведение демона. Но стоило закрыть глаза, как музыка стала другой.

Объемной, гордой и величественной. Красивой, нежной, обволакивающей. Тревожной, робкой, спокойной, задумчивой и грустной.
Виктория с удивлением заметила, как учащенно бьется сердце, ладони стали влажными, а дыхание дрожащим. Сами собой накатили слезы и девушка, резко вытерев их кулаком, улыбнулась. Но музыка лишь набирала силу — от легких, почти неслышимых ноток, до настоящей гордости и радости композитора, сменившимися теми же легкими и воздушными звуками скрипок. Но и они в итоге замолчали, а зал, через несколько секунд, грянул овациями.

— Я же говорил, — улыбнулся демон, когда Виктория открыла глаза и растерянно посмотрела на него. — Только так можно почувствовать истинную суть музыки.
— Это было… прекрасно, — только и могла молвить девушка.
— Согласен, — кивнул Элигос, ради приличия пару раз хлопнувший в ладоши. — Скрипач во втором ряду немного фальшивил, но ему не удалось испортить поэму.
— Я не заметила, — пожала плечами Вики.
— Зато заметил я, — тихо сказал Элигос. — Но его ошибка — это мелочь. Я заметил любовь.
— Любовь?
— Да. Любовь к своей стране, к людям, к себе. Трогательную и гордую любовь, — ответил демон. — Плохой человек не смог бы показать любовь через звуки, Виктория. Поверь.
— Верю, — улыбнулась девушка.
— Поэтому у тебя выступили слезы, — усмехнулся он. — О, не удивляйся. Здесь у многих выступили слезы на глазах.
— А у тебя?
— Демоны никогда не плачут, Виктория. Это ваша слабость, которой мы лишены, — рассудительно сказал Элигос. — Но мне понравилось. Дивный город, дивный кофе, дивное мороженое, дивная музыка и омерзительные люди.
— Отчасти ты прав, — задумчиво вздохнула девушка, заставив демона поднять бровь. — А, ничего. Не обращай внимания. Ты еще будешь слушать, или пойдем?
— Еще пару поэм. Уверен, они будут так же прекрасны, как и эта, — буркнул он, копаясь в телефоне. — Я уже добавил её к себе в плейлист.
— А как же твои слова о неживой музыке? — тихо рассмеялась Виктория.
— Теперь она живая. Потому что я сам её слышал, — загадочно ответил Элигос и снова приложил палец к губам, когда дирижер взмахнул палочкой. — Слушай и сама все поймешь.
— Как скажешь, — покачала она головой, но глаза закрыла. И снова её душу обволокла музыка. Прекрасная и величественная.

После концерта Элигос словно изменился, а Виктория удивилась, куда делся тот циничный мужчина, ворчащий по поводу и без. Но изменения были налицо. Демон улыбался, мурлыкал себе под нос симфонии, которые услышал ранее, и рассеянно вертел головой, рассматривая фасады домов, когда они шли к вокзалу.
Впрочем, девушка и сама заметила, что стала чаще улыбаться, а предстоящая встреча с братом уже не так её пугала, как раньше. Наоборот, она ждала её с трепетом. Это и подметил Элигос, когда они вошли в здание вокзала и направились к кассам, чтобы выкупить забронированные билеты.

— Неужели господин Бедржих пленил и твою душу? — спросил Элигос, стоя за полноватой женщиной, обмахивающейся большим веером с китайскими иероглифами. — Куда девались робость, страх и слезы?
— Не знаю, Элигос, — ответила Виктория, склонив голову и следя за пассажирами, погруженными в свои мысли. — Это путешествие, оно словно меняет меня.
— Любое путешествие меняет душу, — улыбнулся демон и поморщился, когда поток воздуха от веера стоящей впереди женщины чуть растрепал его укладку. — Есть цель в конце пути, к которой мы движемся и благодаря этой цели меняемся. Даже если нам попадаются милые старушки, ворующие кольца соседей, наркоманы с трехдневной щетиной, вляпавшиеся в долги, и толстые дамы с веером, гоняющие соленый пустынный воздух в наши лица.
— Элигос вернулся, — покачала головой Вики и улыбнулась, когда стоящая впереди женщина повернулась к демону с недовольным лицом.
— Простите, вы назвали меня толстой? — визгливо спросила она. Элигос задумчиво изучил её лицо и, улыбнувшись, кивнул.
— Вам не нужно просить прощения. Я сказал правду, — ответил он и прищурился, когда лицо женщины стало пунцовым. — Вам не нравится правда?
— Вы назвали меня толстой! Я не толстая, а страдаю из-за болезни, — рявкнула она, отчего по очереди прошли взволнованные шепотки.
— Нет, нет, — покачал головой Элигос. — Болезнь выдумана вами, чтобы оправдывать собственную лень. И этот запах, который вы разносите по вокзалу веером, не является следствием выдуманной болезни. Вам просто лень вымыть тело, не так ли?
— Хам! — буркнула она и, сложив веер, отвернулась.
— С давних пор правду величают хамством, — улыбнулся демон и подмигнул Виктории, на губах которой застыла натужная улыбка. Девушка изо всех сил пыталась не рассмеяться в голос.
— Элигос, иногда правду не стоит говорить, — ответила она, переведя дыхание. — Так жить легче становится.
— И скучно, — кивнул Элигос, после чего улыбнулся кассиру, которая моментально растаяла от улыбки демона. — Добрый вечер. Я бронировал два билета до Берлина и жажду получить их.
— Да, конечно. Ваш паспорт и паспорт пассажира, — мило улыбнулась девушка, после чего, взяв паспорт Элигоса и Виктории, сверила данные с экраном компьютера и протянула их обратно, как и два билета. — Пожалуйста, господин Эрртруар. Ваши билеты.
— Какая полезная вещь, — хмыкнул Элигос, когда на экране его телефона появилось сообщение о том, что билеты выкуплены. — Это чудо сообщило мне, что билеты куплены, Виктория.
— Элигос, это просто уведомление, — рассмеялась девушка и побледнела, когда к кассе подошел рослый полицейский в знакомой черной форме и, наклонившись к кассиру, что-то сказал ей на ухо. Затем, кивнув, он перевел взгляд на Элигоса и внимательно посмотрел на него.
— Добрый вечер, офицер, — улыбнулся тот. — Ваш взгляд говорит мне о том, что вас мучают вопросы. Но мы уже сказали вашим коллегам, что непричастны к козлиной голове.
— Не знаю, о чем вы, но прошу пройти со мной в комнату для досмотра, — вздохнул полицейский и указал рукой на скромную серую дверь неподалеку. — Простая формальность.
— Видимо, непростая, — вставила Виктория.
— Обычная проверка, — недобро улыбнулся полицейский и подошел ближе. — Прошу.
— Вы просите недостаточно вежливо, — блеснул глазами Элигос, сменив улыбку на плотно сжатые губы, но расслабился, когда его взяла под руку Виктория. — Скажите спасибо юной леди, офицер.
— Спасибо, — усмехнулся тот. — Прошу в комнату, господин Эрртруар.

Комната для досмотра оказалась аскетичным помещением, в котором из мебели был только серый стол и три серых стула. Полицейский, проводивший их, вышел, но вошел другой и, заняв один из стульев, кивнул на оставшиеся и, дождавшись, когда Элигос и Вики сядут, раскрыл черную папку. Он закурил, нахмурил брови и взял в руки белый листок, на котором была фотография Виктории, после чего положил его перед удивленным демоном.

Полицейский был неприятным человеком. Жесткое лицо с недельной щетиной, плотно сжатые губы и безразличные, водянистые глаза, внимательно смотрящие на Викторию. Его нос был когда-то основательно перебит, а над верхней губой белел шрам, словно полицейского когда-то ударили чем-то тяжелым.

— О, загадки начинают отгадываться, — улыбнулся Элигос, придвигая к себе листок. — «Виктория Якубова… так, так… сбежала из приюта Горни… хм… предположительно будет искать…». Браво, детектив. Ваша проницательность делает вам честь.
— Не юлите, — отрезал полицейский и, подойдя к Виктории, резко приковал её руку наручниками к стулу. — На всякий случай. Если и отсюда она соберется бежать. А теперь, господин Эрртруар, поговорим о вас. Как вы объясните, что покупали два билета до Берлина с беглянкой, которую ищут по всей Праге?
— О, это удивительная история. Мы познакомились в поезде… — начал было Элигос, но полицейский бухнул кулаком по столу и оскалил желтые зубы.
— Хватит врать! Говори, мразь, ты её похитил?
— Не стоит говорить со мной в таком тоне, — мрачно ответил демон, а его глаза полыхнули красным. — Если я вежлив с вами, то и вам следует быть вежливым со мной. Иначе последствия не заставят себя долго ждать.
— Элигос… — испуганно попыталась успокоить его Виктория, но демон покачал головой.
— Тихо, юная леди. Пусть этот человек выскажет все, что думает.
— Тут и думать не надо, — презрительно ответил полицейский. — Ты похитил девочку из приюта, а теперь пытаешься вывезти её из страны. Дорогой телефон, дорогие часы, дорогая одежда. Захотел продлить общение на больший срок? Деньги решают все, по-твоему?
— Верно, детектив Новак. Решают для вас. У всего есть цена. У нашей свободы и у вашей душонки, — без улыбки ответил Элигос, не сводя с полицейского внимательного взгляда темно-красных глаз. — Вы неплохо устроились, не так ли? Какой прекрасный послужной список лежит на вашей чернейшей душе.
— Что? — нахмурился тот.
— Вы слышали меня, детектив. Вы не страдаете глухотой, а ваш мозг работает безупречно, чтобы понимать все сказанное. Деньги для вас все. Они слаще жизни.
— Ты не так глуп, — усмехнулся детектив и, закурив сигарету, наполнил комнатку вонючим дымом. — Но цену уже заплатили. Не ты и не она.
— Нет, — только и могла прошептать Виктория, побледнев сильнее обычного.
— Как раз да, — кивнул желтозубый, выдыхая дым в лицо Элигоса, на лице которого не было улыбки. — Удача — странная сучка. Я и не думал, что мне попадется не только сбежавшая пташка, но и тот, кого можно выставить виноватым.
— Я бы не назвал это удачей, детектив, — сухо ответил Элигос. — Значит, вопрос цены. Сколько вы хотите за нашу свободу? Пока я поиграю по вашим правилам.
— Ты ошибся. Твои деньги мне не нужны. Я давно работаю с другими людьми. У нас взаимовыгодное сотрудничество, — усмехнулся полицейский и посмотрел на Викторию, губы которой задрожали после этих слов. — Я получу гораздо больше, если приведу им не только девчонку, но и тебя.
— Стало быть, к согласию мы не придем, — вздохнул демон и слабо улыбнулся девушке. — Виктория, закрой глаза и послушай музыку. Видеть её тебе нежелательно.
— Но…
— Закрой глаза, — повторил Элигос, неприятно улыбаясь. Виктория, кивнув, подчинилась, а потом вздрогнула, когда раздался звук лопнувшего металла и глухой стук чем-то по дереву. Её лица коснулся странный холодок, после которого раздался голос Элигоса. Мягкий и вежливый, как всегда. — Можешь открывать.
— Элигос, — ахнула Виктория, когда увидела, что полицейский лежит у противоположной стены с окровавленным лицом и закованный в собственные наручники. Его грудь тяжело вздымалась, но глаза были закрыты. — Что ты наделал?
— Сыграл небольшой ноктюрн, Виктория, — ответил демон, изучая папку детектива Новака. — Так я и думал. Они разослали эти бумаги по всей стране, а наш поезд ушел.
— И что же делать? Боже, Элигос. Ты избил полицейского, — всхлипнула она, но Элигос, приблизившись, ласково коснулся её головы и улыбнулся.
— Я не избивал его, а показал частицу своего гнева. Это разные вещи. Ты не должна жалеть этого недостойного грешника. Он недостоин твоего сочувствия, Виктория, — мягко сказал демон, смотря в глаза девушки. — Это один из омерзительнейших образчиков человечества.
— Нам надо уходить, — встревоженно ответила Вики. — Нас будут искать. На поезд и самолет нам нельзя, Элигос.
— Значит, вызовем ту желтую повозку с водителем-грешником, — беспечно улыбнулся Элигос. — Не плачь, Виктория. Наше путешествие еще продолжается. Я даже не буду пытать тебя вопросами о словах детектива Новака.
— Спасибо. Поверь, лучше тебе в это не вляпываться, — кивнула она, на что демон рассмеялся.
— Нет, Виктория. Я уже, как ты выразилась, вляпался.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒