Вика Варлей 4 страница

Прожив вместе немногим больше полгода и окончательно разочаровавшись в своем выборе, Мария решила уйти от мужа. Но куда ей идти? К родителям — стыдно. Да и на пьяного отца удовольствие смотреть небольшое — ей этого хватило и в детстве. Ни защиты, ни поддержки. Но все же на месяц они разъехались. Потом муж приходил к ней на работу, просил вернуться. Не такой уж он и плохой; с ним спокойно, надежно. Он действительно не пьет, не курит, не поднимает на нее руку, терпеливо ждет, когда она научится готовить. Не прихотлив, аккуратен, всегда делает то, что обещал, перед людьми за него никогда не стыдно, ответственный, умеет держать деньги в руках, у нее почему — то никогда не было накоплений. Даже спокойно, с чувством юмора перенес сваренный ею из непотрошеной курицы суп… Он давит на нее, больно бьет словами, загоняя в угол и она никогда не находит, что ему ответить; говорит, что все у нее не так, но в трудную минуту на него можно положиться и одной не сладко. Ну, так его воспитывали… И она вернулась.

Глава 9

Вика, нахмурившись и поглядывая на часы, спешила в сторону знакомого обшарпанного здания. Дверь после щелчка открылась и она проскользнула внутрь, зацепившись каблуком за ободранный край линолеума. Стараясь не раздражаться, прошла в конец коридора и свернула к кабинету своего нового начальства.

— Здравствуйте. Можно?

— Да, проходите, — Мухин тяжело кивнул, показал на стул, стоявший недалеко от его стола и, попыхивая трубкой, которая очень шла его солидному облику, добавил, протягивая какой-то листок. — Читайте!

«Сразу к делу», — прокомментировал внутренний голос. Документ оказался в руках. Вика бегло прочла: «Решение по результатам камеральной проверки…».

— Я тут заехал в налоговую за справкой, что у нас задолженности по налогам нет; мне на комиссию по земле ее срочно надо. А мне это вручают! Семьсот тысяч как с куста, с пенями и штрафами — миллион!

— А главный бухгалтер что говорит?

— У Вас еще будет время пообщаться с главным бухгалтером. Сначала сообщу, что считаю нужным. Я Вас предупреждал, что придется решать вопросы?

— Да.

— Вот как раз нужно, чтобы Вы решили этот вопрос. Денег у нас лишних нет. Вадим Сергеевич (наконец-то Вика узнала имя того «турка») на меня сегодня всех собак спустил за то, что на комиссию не съездил. Сказал, что денег не даст. Когда фирму покупали и так полно заплатили. Больше тратиться учредитель не намерен, — теперь дело за Вами.

«То, что я еще работаю в другом месте, очевидно, не принимается в расчет! » Но спорить с новым руководителем какой смысл? «Придется напрячься! Проверка на вшивость. »

— А можно поподробнее? Про фирму и вообще, про проверку, если что-то знаете.

Мухин, повернув массивную челюсть к окну, начал:

— Приобрели эту фирму недавно, с долгами. Старый учредитель имел связи, нахватал участков, начал строиться. Своих денег не было — привлекал партнеров по договорам совместной деятельности. Потом кого-то кинул, начал судиться со всеми подряд, что-то выиграл, что-то нет. Недостроил дом, задолжал подрядчику, — тот строить без денег отказался еще и коэффициент, увеличивающий стоимость строительства применил. С подрядчиком этим несколько договоров было — и совместной деятельности тоже. Мы все долги погасили, дом почти достроили, но тот заявил, что если деньги по второму договору не вернем, начнет наши квартиры второй раз продавать. Договор не расторгнут, по сути, имеет право. Если эта «петрушка» начнется, то мы с такой «рекламой» вообще ничего продать не сможем. Заключили мировое соглашение; платим определенную сумму и те претензий к нам больше не имеют. Пока все понятно?

— А соглашение кто составлял?

— Наш юрист.

— А можно посмотреть?

— Да, чуть позже. Бухгалтер, поскольку все это — неустойка, увеличила расходы, а налоговая, в свою очередь, все выкинула и доначислила налог. Ну и все остальное. Твое мнение — правильно поступила?

— Кто?

— Бухгалтер.

— На первый взгляд, правильно. Почему выкинула эту сумму налоговая?

— Не знаю, разберись. Дело осложняется тем, что год назад проданы документы на комплекс этой же организации и с выручки начислены налоги. Деньги, получается, им вернули, земельные участки тоже у них. Договор, по сути, выполнен.

— Не поняла.

— Я сам, честно говоря, не все понимаю. Они нам насчитали неустойку.

— А за что?

— Ой, тут целые толмуты возились. Вадим общался. В конце концов заплатил.

— Понятно. «Что ничего не понятно». Можно документы посмотреть?

— У главного бухгалтера. В кабинете напротив. В коридор выйдешь — увидишь.

«Мило! »

— А как ее зовут? «Хоть бы представил! »

— Инна Александровна Кораблева.

— Хорошо. Я пошла?

Массивная качнулась вниз, Вика тут же вышла и остановилась перед грязно — белого цвета дверью.

— Инна Александровна? — уточнила она, заглядывая внутрь.

— Да, — на нее смотрела женщина лет сорока в темных старомодных очках.

— Я к Вам. Меня Виктория зовут. Новый финансовый директор.

Подождав, когда женщина закончит рассматривать ее лицо, фигуру и одежду, она продолжила:

— Меня Михаил Федотович прислал, правильно называю? А то еще не запомнила.

— Да.

— Просил разобраться с налогом на прибыль, который доначислили. Сказал, что все документы у Вас.

— Да, у меня, — подтвердила та дрогнувшим голосом. Ее пальцы заметно задрожали.

— Вас не предупредили, что меня взяли на работу?

— Ну, что-то говорили, но ничего конкретного.

— Не переживайте, у Вас будет время привыкнуть; мне еще две недели отрабатывать, — одарила ее теплой улыбкой девушка, но ответной улыбки так и не дождалась. — Можно на документы посмотреть?

— Пожалуйста, — с легким оттенком уязвленного самолюбия в голосе донеслось из-за стола. — Вот, декларация за этот год, само мировое.

— А Вы в инспекцию ездили?

— Зачем? Чего там нового скажут? Деньги, думаете, отдадут?

— А решение где?

— Вот. Копия есть у Мухина.

— Да, видела. В соглашении ссылки на два договора совместной деятельности. Разве было два договора? Я думала, один.

— Было много, суды по эти двум.

— А копии договоров?

Не отвечая, Инна Александровна встала со своего места и направилась к шкафу с документами. Достав то, что искала, скрылась за дверью, оставив Вику в одиночестве.

Та обвела комнату хмурым взглядом и ужаснулась: «Ну и грязь! Как так можно работать? »

Чего здесь только не было! И тряпки, и конфетные обертки, никому не нужная техника, устаревшая настолько, что использовалась, как подставка, битком набитые ниши стола и вываливающиеся бумаги из ящиков, металлические чайники, утюг, гора стоптанных тапочек и сковородка в углу. Большую часть стола занимал длинный старинный принтер. Девушка вспомнила какие неприятные режущие звуки тот способен издавать и на кукольном лице появилась кривая гримаса. Словно проглотила лимон. В центре комнаты в довершение всего этого безобразия красовались наставленные друг на друга драные коробки с документами. «Да — а! — протянула она, провозя пальцем по столу и собрав слой пыли и грязи. — Плюшкин отдыхает! »

— Вот! — появилась на пороге главный бухгалтер, протягивая несколько бумажных листов.

— А степлер есть? И файл?

Документы были молча засунуты в грязный, зажеванный файл.

— Мне нужны еще копии этих документов, — изящным жестом показала Вика на соглашение и декларацию.

Женщина, вспыхнув, как факел, нервно вскочила, но Колесникова ее опередила:

— Я сама все сделаю. Покажите только, где ксерокс.

— Возле секретаря, — посмотрев исподлобья, процедила Кораблева, и, помедлив, добавила, — есть еще декларация за прошлый год, в которой отражена выручка за комплекс. Понадобится?

— Да. А почему выручка?

— Все условия договора выполнены, документы на землю по акту переданы, поэтому я расценила деньги, поступившие на счет, как выручку. Несколько перечислений было. У меня и акт передачи документов по договору есть, правда у той стороны его нет, второго экземпляра.

— Почему?

— Ситуация щекотливая была — мы с ними судились, первое время с бухгалтером еще общались, потом руководителям это перестало нравиться. Вы, вообще, в строительстве раньше работали?

— Нет.

Женщина спрятала, отворачиваясь, снисходительную усмешку:

— Поработаете — поймете, почему документов не хватает.

— Все равно, почему выручка? Ее можно тогда минусовать. Разве, нет? Вы же деньги вернули?

— Да, но участки остались у них.

— Не понимаю.

— Вполне понятно.

«Скотина! »

— Ладно, возьму с собой все копии и дома посмотрю.

— Смотрите! — главный бухгалтер с деланным безразличием уставилась в компьютер, демонстрируя, что разговор окончен. Чувствовалось, что она здесь — хозяйка положения.

Вика, прихватив документы, вернулась в кабинет директора.

— Ну, что?

— Не знаю, Кораблева, вроде, все правильно сделала.

— Почему тогда нам эту сумму впихнули?

— Я в понедельник доеду до налоговой, поговорю с ними, а пока дома документы почитаю. Мне сначала нужно самой разобраться. Вы не против?

— Разбирайтесь, — так же отстраненно буркнул директор и уставился в окно.

В темно-синих джинсах, обычной спортивной майке, вязаной кофте, скрывающей фигуру и одетой специально по такому случаю, она появилась перед стеклянными дверями здания инспекции. Здесь притормозила. Из сумочки вытащила зеркало и ватным диском тщательно стерла помаду, затем убрала волосы в хвост. Вид у Вики становился все удовлетвореннее — вряд ли теперь вызовет чью-то зависть или что-то столь же абсолютно ненужное сейчас. Вспорхнув по ступенькам, обнаружила искомую дверь и постучала:

— Можно?

Не дождавшись ответа, вошла. По разным углам чистой, уютной комнаты восседали трое немолодых женщин, а попросту баб.

«Я правильно оделась! » — мелькнуло в голове при взгляде на их гардероб. Сделав большие глаза еще больше, она тихо спросила:

— Мне бы Нину Анатольевну.

— Это я! — недовольно взглянула одна на некстати появившуюся посетительницу. В ее голосе послышалось раздражение.

«Вроде и время правильное — утро еще! Чего уже злится? »

— Я к Вам по поводу этого решения, — неуверенно протянула она документ. — Если Вы свободны, конечно! — при этом Вика широко распахнутым детским взглядом посмотрела на собеседницу.

— Присаживайтесь, — чуть расслабившись, выдавила та.

Колесникова выдержала театральную паузу, собралась с духом и начала:

— Нина Анатольевна, с решением ознакомились, но знаете, не все понятно…

— А что не понятно?

Голос грубый. «Эффект маленький, нужно усилить! » Колесникова, сделав бровки домиком, беспокойно затеребила сумку:

— Вы сослались на статью, а она такая большая! Что именно Вам не понравилось? Вы не вспомните?

— Да, я помню декларацию, которую привозили — там ссылка на мировое соглашение есть.

— Там в статье говорится о том, что все относится к расходам, — смущаясь и почти покраснев от собственной наглости, сообщила девушка.

— Зато не понятно, за что этот платеж сделан был. Вы можете сказать? Я звонила Вашему бухгалтеру, но та приехать и что-то объяснить отказалась — поэтому мы вынесли такое решение.

Вновь изобразив детскую растерянность, Вика похлопала ресницами и, опустив виновато голову, понимающе кивнула в ответ. Потом просительно посмотрела инспектору прямо в глаза:

— Я Вас прекрасно понимаю, но что же теперь делать? Я — человек новый, сама еще разбираюсь. И новые учредители тоже — не знали, что так получится. Хотелось бы Вашу точку зрения знать. Вам виднее…

— Если бы это был какой-то штраф по договору, пени с расчетом в соответствии с договором опять же. А так… Компенсация не пойми за что! Тут даже по договорам сумма не разбита. У нас нет оснований принять ее к вычету! — наставительный тон подсказал, что все движется, как по маслу.

— Я Вас поняла, Вы правы, — и, помедлив, с трепетом в голосе и в руках Вика уточнила, — нет никакой возможности что-то исправить?

— Решение по проверке вынесено.

Раздался тяжелый вздох просительницы. Пауза. Инспектор нерешительно добавила:

— Но если Вы принесете расшифровку компенсации, то я провожу Вас к начальнику. Что-нибудь еще придумаем.

— Ой, спасибо Вам огромное! — получив обещание, девушка расплылась счастливой улыбкой и с благодарностью воскликнула: — Не знаю, чтобы я без Вас делала! Я выясню все и еще раз подъеду — хорошо?

— Подъезжайте, — по-матерински глядя на ее тонкие руки, пробормотала Нина Анатольевна.

— До свидания!

Похлопав для полноты образа еще раз длинными ресницами, девушка удалилась.

«Неплохо! Есть теперь куда двигаться, — выдохнула она. — Нужно переделать мировое или дополнительное соглашение к нему сваять. Придется еще к тем друзьям — товарищам ехать за подписью или подделать? Нет, лучше не надо — вдруг встречную проверку устроят! Надо позвонить Мухину, чтобы договорился о встрече. Еще к Зингерману заглянуть на всякий случай». И, неожиданно вспомнив, что возможно ее поджидает негодующий Пирожков, помчалась обратно.

К счастью, директора на месте не оказалось. Тот появился лишь вечером, рассерженный, сырой, не пытавшийся скрыть бурного негодования. Сбросив нервно на стул плащ, сам появился в ее кабинете.

— Как Ваши дела? — непроизвольная улыбка появилась на его лице.

«Как тебя вышколили! »

— Нормально.

— Как, разговор с юристом состоялся?

— Да. Две недели.

— Что-то не то наплела, — ручка двери подвергалась нещадному дерганью, но Пирожков этого не замечал.

— Она объяснила, — сглаживая острые углы и притворяясь, что просто рассуждает на тему, — что месяц отрабатывают директора, руководители, назначенные по протоколу учредителями. Чек, кстати, она уже выписала. Надо забрать. Мне самой съездить? — Вика при последних словах опустила взгляд в пол.

— Да. Съездите обязательно!

— Хорошо.

«Даже очень хорошо. Как раз заеду по пути к Мухину! »

Глава 10

Шел дождь. Косой ливень, мрачным шумом заглушая остальные звуки. Крупными каплями бил по стеклу, железу, глухим ревом доносился из труб, бешено выпрыгивая на асфальт. «Не дойду! » — так же мрачно, в унисон погоде, рассуждала Виктория, глядя из автобуса на тьму, появляющуюся в поле зрения каждый раз, когда открывались двери, выпуская новых бедолаг — впускать же было некого. «Чем прикрыть документы? », — заглядывая в пакет, нервно соображала — «нечем! ». Вода, заполнив все выемки на тротуарах, сами тротуары, поднималась все выше. Проезжающие мимо автомобили с трудом виднелись из — под бурлящей массы, ехали тяжело, стараясь быстрее выпрыгнуть на что-нибудь посуше и там остаться. «Фильм ужасов! Скоро моя остановка», — тревожный взгляд упал на недавно купленные замшевые туфли. Не обращая ни на кого внимания, она стащила обувь, засунула ее в пакет, затем как можно выше закатала джинсы. «Пакетом можно накрыться! » Автобус остановился и Вика прыгнула в лужу, доходившую до колен. Рядом что-то заурчало, сверкнуло несколько молний — небо разрезало огнем пополам и грохнуло так, что машины, оставленные возле дороги, запищали, заверещали, сливаясь в многоголосье. «Давненько плавать не приходилось! Лишь бы на стекляшку не нарваться! », — крутилось в мозгу. Прыжки с места на место становились все выше.

— Давайте руку! — послышалось совсем близко. Она обернулась. Вслед за ней прыгал молодой высокий парень лет двадцати.

— Спасибо, я сама! — последовал прерываемый шумом грозы ответ.

— Может, все же я смогу Вам помочь?

«Чем ты поможешь, милый? В такой то ливень! Если только на ручки возьмешь! »

— Не получится! Вертолета ведь у Вас нет?

Парень отрицательно мотнул головой. «Надо же! Что значит молодость! Кругом романтику находят».

— Не самое подходящее время для знакомства! — задыхаясь от очередного скачка, прокричала Вика. — Вы не находите?

— Может, на «ты»?

— Тебе куда?

Парень махнул рукой.

— Не по пути, извини.

— А телефончик?

«Господи! Да отстанет он сегодня, нет? »

Девушка лишь мотнула сырыми прядями, по которым ручьями текла за шиворот вода и побежала еще быстрее — за дорогой пролегала площадка, на которой росла давно не кошеная трава, доходившая до пояса. Из теплых грязных луж она, утопая, очутилась в холодном жестком и вяжущем болоте. «Вот черт! » Остановилась, глядя по сторонам. Ничего не видно! Сходство с цаплей стало более ощутимым; подражая этой птице, она медленно вытаскивала одну ногу за другой из спутывающей травы, и вскоре вновь оказалась на твердой почве. Подбегая к подъезду, заметила, как веселится над ее видом охранник с автостоянки, благополучно сидевший в машине. Очутившись под крышей, девушка стряхнула воду и набрала на двери код. Ей открыли. Значит, брат дома.

— Не обнимай меня, — предупредила она с порога.

— Вся сырая?

— Не то слово!

Бросив пакет и сумку у двери, скрылась в ванной, откуда раздался шум бьющей о дно ванной струи воды.

— Блиночков напечешь? — раздался стук, потом хриплый юношеский голос.

Сердце от нежности затрепетало: «Муся моя! Голодный! Да, хоть звезду с неба достану. Стоит лишь взглянуть своими полными невинности и надежды глазами. ».

— Сейчас, погоди две минуты.

Вика счастливо выдохнула, чувствуя, как тепло разливается в ее душе. И через несколько мгновений уже орудовала на кухне. Вскоре появилось довольное лицо Васьки.

— Скоро?

— Сейчас, уже сковородку поставила. Посидишь со мной?

— Поговорить хочешь?

— Порассуждать. Молчи, ладно? Я буду говорить и печь.

— Весь в внимании.

— Короче! Есть две фирмы, строительных, которые друг друга уделывали, как только можно. Наша и еще одна — сегодня там были. С директором. Тот такой злющий был!

— Почему?

— С ним финансовый директор даже разговаривать не стала, не поздоровалась. Спустила просто этажом ниже. К главбуху. И там тоже вспылил. Сказал, что раз общего языка не находят, то ему делать там нечего.

— А ты чего?

— Включила «ромашку», посадила Мухина обратно на стул, сказала, что это в их интересах; вслед за нами налоговая может к ним заглянуть. Сумма большая, а данные то не сходятся! Зачем им это надо? Врать, так одинаково. Все равно потом бегать договариваться придется, только в состоянии аффекта.

— А главбух чего?

— Показала, что у них проходит по базе — деньги просто зависли и все. Никаких доходов, никаких тебе расходов. А у нас все закрыто еще прошлым годом выручкой по акту. У них, оказывается, этот акт тоже есть, хотя мне наша мымра по другому рассказывала. Проводить акт та сторона не стала, хотя земельные участки на балансе и расходы по ним собираются. И мы им еще кучку денег заплатили.

— За что?

— За красивые глаза. Так называемая упущенная выгода — они же тоже хотели квартиры продавать и заработать, а им фигу показали. По документам состряпано бестолково. Написано, что компенсация. Что за компенсация — никто не понял. Налоговая тоже. Я у них была. Зато подсказали, что можно сделать.

— И что?

— Надо составить дополнительное соглашение к этому мировому и расписать что к чему. Я все в общих чертах вражеской строительной организации обрисовала. Короче, остановились на том, что вместе подумаем и решим что делать дальше. Свое решение предложат. Сегодня, кстати, успела еще к юристу и аудитору сгонять — у нас Пирожков в командировку на два дня уехал. Придется в выходные поработать!

— У тебя там много хвостов осталось?

— Нет! — Вика выкладывала порцию румяных, маслянистых блинов на тарелку, наблюдая, как Василий в нетерпении подпрыгивает на стуле. В ее голове нарисовался образ щенка, стучащего по полу хвостиком. Потом, вернувшись мыслями к работе, продолжала:

— Зингерман с пеной у рта доказывал, что нужно судиться с налоговой, а я с пеной — что не надо. Мало ли что нароют! Причем, налог на прибыль был уплачен, а налог на добавленную стоимость — нет. Фактически, реализация, обычная купля- продажа, а протащили все под совместную деятельность. Короче, вопросов больше, чем ответов. В договорах даже суммы аванса за продажу называются — какая это к черту совместная деятельность?! Налоговая сразу к этому прицепится!

— А юрист что?

— То же, что и аудитор. Пели хором в одну дуду. Правда, юрист хорошо помогла — разложила все нюансы договора и судебных разбирательств по полкам. Пока говорила, у меня прямо картина нарисовалась: что делать нужно. Но выводы, почему-то, у нее прямо противоположные. Я спорить не стала и так спасибо. Сметаны будешь?

— А что, есть сметана?

— В сумке. Блин! Совсем забыла! Документы расползлись от воды, наверное, и туфли…

Девушка, перевернув на сковородке оладьи, ланью выскочила в прихожую и начала потрошить пакет.

— Ну, что? — раздался голос жующего Васька.

— Все нормально — все сухое, прям, не верится! Только помялось немного.

— Ну, вот видишь! Не забудь теперь про блины!

Девушка снова вернулась к сковородке с банкой сметаны в руках. Банка гулко звякнула по столу. Вика разглагольствовала дальше:

— Я эти документы сто раз перечитывала — на ум ничего не приходило, а она начала только говорить и сразу все на свои места встало.

— И что ты решила?

— Я знаешь, что хочу, — сестра с воодушевлением размахивала лопаткой, — написать в дополнении к мировому, что это не компенсация, а возврат денег просто по договору. Получается почти та же сумма! А разницу записать, как штраф. Согласились с налоговой? Согласились, факт. И спорить не нужно. Так, лишь на разницу. Думаю, нам ее легко зачтут, — пойду, если что, сразу к начальнице.

— Все равно тогда деньги платить придется.

— Нет! — если деньги мы вернули обратно, значит, никакой выручки в прошлом году быть не могло. Подадим уточненную. Скажем, что неправильно поняли друг друга. Тем более, что суды шли. То на то и выйдет. Правда, наша Инна Александровна недовольно пыхтела — доказывала, что все равно участки у них.

— А они правда у них?

— Да, но не сами участки, а лишь разрешение. Они прекрасно могли документы и сами получить. Я ей говорю — какой смысл упираться? Важнее, что нам миллион платить не придется и все будут довольны.

— А она что?

— Не знаю, ворчит, бормочет что-то себе под нос, но если дело выгорит и наши «друзья» согласятся, то ей нужно будет своей рукой все переделать и подписать. Я нужные суммы карандашом на полях поставила. Только бы палки в колеса не вставляла! А то как начнет себе цену набивать от нечего делать! Завтра, если все получится, в налоговую пойду. Хотя, может, на два дня придется разбить. Если Пирожков появится — не вырвешься.

— Понятно.

— Что тебе понятно?

— Все! — залихватски отрапортовал Василий.

— На ус наматываешь?

— Ага, — прогудел он в ответ, пихнув новую порцию пышных блинов в рот.

Виктория сидела в своем кабинете одна. Галя задерживалась, что казалось необычным. Пользуясь тишиной и одиночеством, положила голову на стол, слушая щебетанье птиц за окном и перенеслась мысленно в иной мир: с зелеными лугами, журчанием ручьев, утренней летней свежестью, вяжущим ароматом леса, запахами сена и цветов, нежным птичьим воркованием. Приятные полумечты — полувоспоминания неторопливо текли, прогуливались в сознании словно влюбленные в зеленом лесу. И как она любит крики чаек! Каждый из этих звуков откликается в душе непонятным томлением и радостью, как будто птицы зовут полететь ее вместе с ними, подталкивают, заставляют помнить, что жизнь продолжается и они живут, летают, а что же она? «И я пробую что-то изменить в своей жизни», — отвечала она на свой собственный вопрос, потом, очнувшись от грез, лениво потянулась, перебирая в голове список дел на сегодня. Но делать ничего не хотелось. «В лучшем случае буду монотонно перебирать бумажки! » На кукольном лице застыла маска смирения. Опыт убеждал, что если вчерашний день был удачен и наполнен событиями, то следующий — вряд ли будет на него похож. Наоборот, все начнет странным образом тормозиться. Появятся неожиданные проблемы. Лучше выждать спокойно какое-то время, затем двигаться дальше.

В кабинет влетела запыхавшаяся Галя и с размаху плюхнулась на стул:

— Потеряла меня?

— Ага.

— Соскучилась?

— Конечно! Хотя… Одна тоже люблю побыть, сама знаешь. Успокаивает, дает возможность помедитировать.

— Медитировала, значит?

Галя достала зеркальце, чтобы убедиться в том, что придраться к ее макияжу невозможно.

— А ты чего пропала?

— Знаешь, не могли с мужем никак друг от друга отклеиться, — только из постели вылезем, как снова туда падаем! Такое удовольствие! С ним рядом чувствую себя живой, на своем месте, словно там и родилась. Понимаешь, насколько это важно — просто быть рядом, быть женщиной. Все остальное — такая ерунда! Сюда не хотелось! Никак!

Вика понимающе кивнула.

— Любишь его?

— Знаешь, вышла замуж, потому что семья его понравилась, воспитание, отношение к женщинам. Полюбила, можно сказать, уже после свадьбы. Как у тебя дела с той работой, кстати?

— Нормально. Жду звонка одного.

— Тоже, не могли подождать! Тебе за то, что ты тут дергаешься, не платят!

— Рассуждать хорошо. А что делать?

— Отказаться. Сказать, что когда начнешь работать, тогда и проблемы решать будешь.

— Не получилось так.

Подруга Вики лишь недоумевающе пожала плечом и стала суетиться возле компьютера. Главный бухгалтер внимательно на нее посмотрела и задумалась, чувствуя где-то глубоко внутри, что доля правды в этом есть.

Галя всегда умела вовремя остановиться, задерживалась на работе лишь изредка, ставила на первое место только себя и свою семью, свои интересы, умудряясь на небольшую по сравнению с ее собственной зарплатой посещать спортзалы, солярии, парикмахерские и магазины, — выглядела подруга всегда отлично. Однажды Вика предложила ей взять еще небольшое ЧП, чтобы зарабатывать больше, но к своему немалому удивлению получила отказ. У Гали не останется времени на себя и на отдых в таком случае. Почему у нее, у Вики так не получается?

Телефон резко выдернул из раздумий, — тот самый звонок, которого она в таком нетерпении ждет! С замиранием приложив трубку к уху, услышала спокойный мелодичный голос, произносящий, что директор согласился подписать дополнительное соглашение к мировому в той редакции, которая Колесниковой была предложена. Можно подъехать в любое время, чтобы забрать документ уже подписанный и с печатью. Убедительная просьба — вернуть второй экземпляр обратно. Они надеются на дальнейшее сотрудничество и партнерские взаимоотношения. Повесив трубку, Вика повыла от удовольствия и через полчаса уже держала в руках новое соглашение.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒