Семнадцать

Суд начал свою работу следующим утром.

По правде, Норлинг говорила о том, что будет много людей, вот только в тронном зале на деревянных скамейках я видела сплошных придворных. Между ними была лишь узкая дорожка к трону. Мой совет устроился за большим столом, повернувшись лицом к остальной части двора, а у стен выстроилась стража.

Ну что ж, по крайней мере, на сей раз хоть кто-то подумал о моих юбках. Прежде они состояли по меньшей мере из десятка слоёв, и я выглядела в них, будто бы пышный говорящий торт размером с человека, который с какой-то радости устраивался на троне.

Что ж, мне наконец-то повезло – я даже обрадовалась тому, что достаточно высока, чтобы ноги доставали пола, когда я садилась. И я заставила себя выпрямиться, не позволяя трону спрятать меня куда-то. Я должна выглядеть так, будто бы всё контролирую.

После того, как все устроились на своих местах, а Норлинг оговорила формальности, стража привела отравительницу-служанку в тронный зал. Её чёрные волосы спутались, и она опустила голову низко-низко, а каждый шаг сопровождался звоном цепей, сковывающих ей руки.

- Фелиция Корнуэлл, - проронила Норлинг, - ты призналась в попытке отравить королеву. Если ты назовёшь имена своих сообщников, то Её Величество сможет помиловать тебя.

Женщина всё ещё дрожала.

- Мне никто не помогал. Я сделала всё это сама.

- Ты сделала всё это сама? – хмыкнула Норлинг. – Сама отыскала яд, сама приготовила еду, сама прорвалась в замок, сама оказалась в одной из комнат Её Величества? Вот что ты говоришь?!

- Я уже была слугой во дворце, - промолвила она. – Но в остальном вы правы. Я сделала это одна.

- Расскажи нам, кто тебе помогал, - прошипела Норлинг, - иначе ты будешь наказана за отравление и ложь!

Женщина смотрела в пол – лицо её казалось белым-белым, вот только она так и не испугалась, не дрогнула даже.

- Я всегда делала всё сама.

Но Норлинг, как мне показалось, задавала неправильные вопросы. Мы могли бы узнать, с кем она сотрудничала, если бы сделали всё верно. Если б мы хотели разобраться в причинах атак, то ни за что не потеряли бы такой шанс. Я подалась вперёд, заставляя себя не думать о толпе.

- Но почему ты хотела меня отравить?

Норлинг ошеломлённо уставилась на меня.

- Ваше Величество?

Но я так и не отвела от женщины взгляда.

- Для того, чтобы убить человека, должна быть причина. Ты знала, что рано или поздно окажешься здесь, и не имеет значения, как всё закончилось. Из этого следует, что причина у тебя всё-таки была.

Девушка молчала. Я пыталась разговорить её – если б она могла всё объяснить, то было бы настолько проще…

- Подсудимая Корнуэлл! – вмешалась Норлинг. – Её Величество задала тебе вопрос!

- Потому что, - вырвалось у неё, - это всё вокруг! Это всё! Двор с его бесконечным золотом, пока люди там, снаружи, голодают, страдают, мучаются! Вы поедаете сладостей в десятки раз больше за месяц, чем люди видят за всю свою жизнь! Да, Забытые хотят вернуться, и эти смерти – признак того, что они не смогут прийти, пока мы не выжжем всё это!

- Так считают все Густавиты?

Выражение её лица вновь стало нечитаемым, но теперь, когда она смотрела на меня, была вся красная, будто свёкла.

- В этой книге он упоминает о справедливости, а не об убийствах, - я старалась заставить свой голос звучать дружественно, настолько, насколько это возможно. Я не могла позволить ей испугаться. – Я прочитала её, чтобы попытаться понять, за что вы боретесь – но это была книга о мире. Вы и вправду считаете, что он желал убийств от вас?

- Ваше Величество… - в голосе Норлинг чувствовалось предостережение, но женщина, казалось, разозлилась пуще прежнего.

- Мы должны выжечь всё это! – воскликнула она, встречая мой взгляд. – Выжечь всё зло!

Да, слова из книги – но только не полная их версия.

- Мы должны выжечь всё зло из себя, - поправила я её. – Любые изменения должны исходить изнутри. Он никогда не считал, что Забытые желали, будто бы мы стали убийцами. Читали ли вы и вовсе его книгу в своей группировке, или, может быть, просто слышали об этом?

- Большинство из них дураки! – отрезала она, и почему-то показалось, будто бы теперь она не сердилась, а заметила какую-то ошибку. – Они считают, что всё это можно сделать мирным путём – и они очень ошибаются! Он понятия не имел, что мы против! Но остальные знают! И если так, если для этого нужно умереть… - её голос сорвался на этом слове. – Если для этого нужно убивать, нужно умирать – я готова!

- Нет, умирать ты не должна. В Эприа нет смертной казни.

Тишина казалась слишком резкой, такой, будто бы кто-то заставил весь мир умолкнуть.

- Ваше Величество, - наконец-то довольно тихо промолвила Норлинг. – Много лет мы не казнили преступников, да, но это не означает, что мы должны проигнорировать подобное преступление. Одного нападения на вас хватило бы с головой. И эта женщина, возможно, была вовлечена в убийство вашего предшественника, забрав за собой весь двор…

- Нет! – всё тело женщины затряслось. – Это не я! Я не имею к этому никакого отношения!

- Что ж, в это не так уж и просто поверить.

- Да, я могла это сделать! Но я не убивала! Вы должны верить мне! – кричала она. – Должны!

- Я верю тебе, - ответила я. Её удивление, её паника – всё это было таким ясным, таким простым. – И никаких смертных казней в этом королевстве не будет.

- Ваше Величество, - вмешался наконец-то Холт. – Не хочу сказать ничего дурного, но, вопреки всем её убеждениям, эта женщина пыталась вас убить. Если б не ваша реакция, не быстрый ум, дарованный Забытыми, может быть, вы бы погибли. Мы не можем позволить повториться этому вновь.

Это не останется безнаказанным. Что обычно случается с теми, кто совершал покушение на убийство? Разве их не отправляют в тюрьму? В какую-нибудь изолированную крепость на торфяниках, в доброй сотне миль от столицы, может быть, в пятидесяти от обычного города? Довольно хорошо защищённое место, тихое, где все с каждой минутой убеждаются в том, что их уединение никто уж точно не нарушит… Рядом нет ни родственников, ни друзей… Когда король умер, этот замок превратили в тюрьму – вот что я слышала о казематах Форта, никогда не предназначенных для столь мрачных целей.

- Преступница Корнуэлл будет сослана, потому что призналась в содеянном, - промолвила я. – Но, тем не менее, она не будет казнена.

- Ваше Величество! – воскликнула Норлинг, когда толпу пронзил яростный шепот. – Я – ваш советник, министр юстиции, и мои обязанности, моя ответственность в том…

- А я королева, - ответила я. – И поэтому вы не казните никого.

- Никого не казнят? – поднялся Стэн. Казалось, я никогда не слышала прежде, чтобы он говорил до того громко. Глаза его были черны и наполнены жестокостью, а обычная уравновешенность исчезла. Ярость, которую он излучал, казалось, отравила всех. – Эта женщина помогла отравить большую часть двора! Она погубила своего короля, королеву, сотни других! И вы окажете ей подобную милость?

- Она ведь сказала, что не убивала их! – промолвила я. – Она отрицала это, по крайней мере – но с радостью призналась в том, что напала на меня. За это мы казнить её не можем.

- Торстэн… - голос Холта звучал успокаивающе. – Ты всё ещё оплакиваешь своих друзей, как и все здесь присутствующие. Но королева Фрея оказывает милость, пока у нас нет неоспоримого доказательства вины. Она не позволит разрушить сто лет мира одному слишком сильному горю.

- Этот мир был нарушен тогда, когда такая дрянь, как вот эта, напала на короля! – Стэн сжал руки в кулаки. Он выбрался из-за скамеек и покинул зал, и только толпа шептала что-то ему вслед.

Мои руки тряслись, но я не сдвинулась с места.

- Никаких казней.

Холт кивнул.

- Как пожелаете, Ваше Величество.

Обвиняемую вывели из комнаты, и мои советники поспешно обратились к стражникам. Они обсуждали что-то, а шепот всё не стихал, и некоторые дворяне тоже покинули зал.

А после мои стражники ввели в комнату мужчину. Он был едва ли старше моего отца, с пятнистыми усами и седыми волосами.

- Генри Гудрам, - зачитала она с большого листа бумаги, лежавшего перед нею. – Обвиняется в сбыте поддельных алмазов, ставя под угрозу стабильность королевства ради личной выгоды в тот момент, когда больше всего королевство нуждается в спокойствии!

- Прошу прощения… - промолвил мужчина, - но ведь я не знал, что должно было случиться, когда делал их, и…

Несколько дворян подалось вперёд, заинтересовавшись, а кто-то поднялся, покидая комнату. Полагаю, они собирались обсуждать убийства, а не дешёвые подделки алмазов.

- Да и откуда мне было знать? Если б я… Я б никогда…

- Вы ожидаете, что мы поверим, будто бы вы не были намерены воспользоваться ситуацией? – спросила Норлинг. – Будто бы всё это имело чисто невинный характер?

- Я не знал, что это были ненастоящие алмазы! – быстро промолвил он, словно не признал свою вину всего десять секунд назад. – Некто продал мне их, и эта цена была слишком хороша для того, чтобы оказаться правдивой, но я не знал, что это подделка… Не знал?

- Они были реалистичны после всего этого? – спросила я. После этой суеты относительно бедности королевства, учитывая необходимость наряжаться в драгоценности, это могло быть полезным. Очень полезным, даже если в этом есть некий риск для экономики… Если, конечно, весь этот риск не ограничивается оскорбленной знатью.

- Посмотрите их, - промолвила Норлинг. – Она указала на человека по левую руку от себя, и тот выступил вперёд, представив мне крошечную горстку драгоценных камней. Я подняла один из них, проверяя на свет. Он светился тысячами оттенком, и стоило мне прокрутить его в руках, как засверкал пуще прежнего. Да, я не эксперт по алмазам, но для меня это казалось реалистичным. Мадлен Вольф, пожалуй, тут же увидела бы, что не так, но я никогда б не заметила.

- Я не знал! – воскликнул мужчина. – Прошу, поверьте мне, Ваше Величество! Я понятия не имел, что это подделка…

- Но ведь вы сами признались в этом, - я немного сдвинулась. Его бессвязный, преисполненный отчаянья лепет вызывал раздражение – и я понимала, что он сам сделал всё, чтобы его никогда не отпустили. – Это было первым, что вы сказали. Вы понятия не имели, что случилось бы, когда делали это.

- И имел в виду, что даже не подозревал, - что это фальшивка! Да, я не эксперт, вот и пошёл на это – вот о чём я говорил… Я не… Нет-нет, я не признавался, нет! Прошу вас…

Я посмотрела на алмазы вновь. Они сверкали всё так же ярко, будто бы расцветая в моей руке. Так, как сверкали бы настоящие алмазы.

- И как же они были сделаны? Из чего это? – медленно протянула я.

- Из стекла, Ваше Величество, - ответила Норлинг. – Для блеска добавлено немного свинца. Предполагаю, нанесена некая паста, но у нас нет уверенности относительно точного метода.

- Они очень натурально выглядят! – быстро добавил обвиняемый. – И никто б даже не подумал, что они не настоящие!

- Есть ли у нас больше доказательств?

- Да, Ваше Величество, - Норлинг потянулась за следующим листом бумаге, описала ход расследования, тех, кто выступал против Генри Гудрама, рассказывал о том, почему он был ненадёжен. Добавить его признание в собственном промахе – и всё казалось просто очевидным.

- Что ж, не буду идти вразрез с рекомендациями своего совета, - осторожно начала я, пытаясь подобрать правильные слова, - вот только эти фальшивки впечатляют. Расскажите, как вы их сделали. Это может учесться при выборе наказания, и мы обязательно примем к сведению то, что вы помогли государству.

Кто-то в толпе рассмеялся.

- Её Величество планирует выпустить поддельные алмазы на рынок?

- Если мы сможем понять, как именно делаются фальшивки, то сможем воспользоваться знанием. Например, идентифицировать их или использовать каким-нибудь другим путём, - например, для того, чтобы сияние двора стало чуточку дешевле для этой страны. – Знание – это всегда хорошо, разве нет?

- Включая те знания, что будут преступными, Ваше Величество? – полюбопытствовала Норлинг.

- Так или иначе, это будет отражать вас ум. Изобретательность. А подобное всегда в цене. В этом мы нуждаемся – равно как и нуждались всегда.

- Но ведь я не делал их сам, Ваше Величество… Я только купил их, вот и всё, клянусь, я сам… Я никогда…

- Это было предложение с моей стороны, - я промолвила это тише, чем мне хотелось. – Ну, так сделайте то, что можете.

Суд длился много часов. Дворяне покидали зал один за другим, пока не осталось лишь несколько. Всё время просидела Мадлен, сложив руки на коленях, и Фицрой тоже был здесь. Я старалась не смотреть на него. Слишком уж свежим оказался разговор с Наоми – и каждый раз, когда я смотрела на него, чувствовала укус совести, какую-то неопределённость, когда он перехватывал мой взгляд. Да, у меня было о чём думать – не хватало ещё допустить его в собственные мысли!

Норлинг была советникам по вопросам юриспруденции, и именно она отвечала за принятие решений – конечно, слово королевы было выше её, и мне хотелось знать, что это и вправду справедливо. Я не могла позволить разрушить чужие жизни – и мне хотелось изменить этот мир к лучшему. Даже если получится совсем уж немножко.

Вот только часы общения с этими людьми, да ещё и на глазах у всех остальных, оставляли у меня в душе какое-то странное ощущение – я слишком устала, чтобы думать. И когда наконец-то закончился этот суд, я поспешила прочь со своей стражей, избегая внимательного взгляда Фицроя.

И я всё ещё была очарована этими фальшивыми бриллиантами, тем, как играл и менялся в них цвет. Да, я знала, что эти цвета будто бы таятся в самом сердце алмазов, вот только если обыкновенная смесь свинца и стекла могла возыметь такой эффект, значит, можно добиться ещё большего! Я даже потребовала, чтобы их отнесли в мою лабораторию – и они ждали в центре стола, когда я вернулась. Я взяла один камушек, вновь всматриваясь в цвета. А что бы случилось на свету?

Я зажгла свечу, поднесла к пламени драгоценный камушек, и цвета вновь слились в глубину. Поставила лист бумаги на стол – и они, казалось, образовали самую настоящую радугу.

Я посмотрела на свои материалы по другую сторону комнаты, а после замерла. Нет, что-то явно изменилось. Ведь я расположила все свои металлы в порядке способности реагировать – чтобы эксперименты было проводить проще, -а те, относительно которых не могла сделать чёткий вывод, отложила в конец, поставила в алфавитном порядке. Но теперь всё было не так – конечно, в большинстве своём порядок сохранился, вот только часть из них поменяли местами.

Здесь кто-то был.

Конечно, это мог быть Фицрой. Наоми знала о том, как в лаборатории всё организовано, а вот Фицрой не ведал о системе. Тем не менее, я чувствовала, как по коже пробежала дрожь. Я знала, чётко знала, что что-то пошло не так.

Я бросилась к банкам, просматривая их. Нет, ничто не пропало – вот только я могла точно сказать, что здесь кто-то что-то искал.

Я схватила банку с мышьяком. Казалось, он совсем не изменился – ну, слава Забытым, никто не прихватил с собой несколько кусочков!

Ну почему я не заперла дверь? Надеялась, что никто не интересуется мною до такой степени сильно, чтобы прервать? Но ведь я должна была понять, что это не так, когда тут появился Фицрой! Ведь тут столько химических веществ – следовало запереть дверь!

Дверь скрипнула. Я обернулась – но за спиной оказалась всего лишь внимательно всматривающаяся в мрак Наоми.

- Фрея? Что-то случилось?

- Нет-нет, всё хорошо… Ты в порядке?

Она кивнула, а после осмотрела расставленные на столешнице банки и склянки.

- А что ты делаешь? Меня бы ты убила, устрой я здесь подобного рода беспорядок…

- Значит, тебя здесь не было сегодня? Ты тут ничего не переставляла, точно?

- Нет, конечно же. Я б к ним даже не прикоснулась, и ты об этом прекрасно знаешь. Может быть, сюда заходил Фицрой?

- Да, - кивнула я. – Может быть… - вот только всё равно я не могла в это поверить.

Наоми устроилась на стуле и подтянула к себе мои заметки.

- Мне кажется, нам надо поговорить с большим количеством людей, - промолвила она. – Теперь, по крайней мере, ты исключила из списка Густавитом и Фицроя… Ведь исключила же его, я не ошибаюсь?

Я кивнула.

- Стэн на судебных разбирательствах вёл себя довольно странно. Да, он потерял своих друзей, вот только всё это не вписывается ни в какие рамки! Кто-то из нас в любом случае должен с ним поговорить…

- И ты полагаешь, что после всего этого он действительно сможет сказать мне хоть что-то?

Наоми только пожала плечами.

- Может, конечно же! Если ты сама с ним поговоришь, конечно же. Нет, я могу, конечно, попытаться поговорить с ним…

- Может быть, - кивнула я. – Но я очень сомневаюсь, что люди будут с такой готовностью открывать секреты, с которой сделал это Фицрой.

- О, так он с тобой много чем поделился, да? – Наоми склонила голову набок, весело улыбаясь.

- О, конечно! Прекрати! – я улыбнулась ей в ответ. – Впрочем, положим, ты права. Мои советники ничью вину доказать не могут, ни с кем больше случившееся не связали. Мне кажется, это кто-то… кто-то из них. Из тех, кто выжил. Стэн, пожалуй, мог что-то увидеть.

- И как мы узнаем, кто именно поработал над этим тортом? Может, узнать, кто его заказал? – спросила Наоми. – Да, я знаю, иногда люди платят за конкретные блюда, будто бы дарят их королю. Если б мы знали, кто это был…

- Это был мой отец, - мы обе подпрыгнули на месте. В дверях замер Фицрой. – Меня пропустила твоя стража, - ответил он на мой невысказанный вопрос, - наверное, потому, что они меня и так здесь достаточно часто наблюдают.

- Слишком часто, как по мнению стражи, - я посмотрела на него. Слышал ли он, о чём мы прежде говорили? Все эти глупые шутки Наоми – я должна была её остановить, но не сделала этого! – Что – был твой отец?

- Он платил за этот торт. А ты что, полагаешь, что кто-то ещё мог себе такое позволить? Вот почему таким сильным оскорблением было не получить кусочек торта. Он предназначался только для тех, кого он любил, ну, по крайней мере, делал вид, что любил. Хотел добиться их расположения.

- Да. Он всегда всё делал для зрелища, - кивнула Наоми.

- Но обычно он предпочитал выжить для того, чтобы всё это оценить по достоинству, - я закусила губу. – Если б были бы какие-то официальные документы, мои советники уже давно обнаружили бы их… - если, конечно, им вообще можно доверять.

- У них нет доступа ко всему, - возразил Фицрой. – Отец всегда запирал своей кабинет, особенно если оставлял там то, что считалось не слишком официальным. Личные письма, рабочие заметки, ну, и что-то вроде этого…

- И, полагаю, ты прекрасно знаешь о том, где может находиться ключ?

Он заулыбался.

- Разумеется! Ведь это был замечательный секрет моего любимого отца. Разумеется, мне хотелось туда пробраться.

- Никогда не думала о таких преступных наклонностях…

- О, Фрея, как много ты обо мне не знаешь!

Наоми улыбнулась мне, и я поспешно отвернулась.

- В таком случае, нам пора, - как-то слишком уж по-деловому промолвила я. – Пойдём, может быть, посмотрим…

- Сомневаюсь, что твоя стража позволит тебе просто так покинуть дворец. Ну, а я могу сходить, - вздохнул Фицрой. – Всем будет наплевать, если я покину Форт. Могу собрать всё, что найду, вернусь обратно в лабораторию…

Это имело смысл. Я не ожидала, что буду прочить его рассказать мне о чём-то, но в этом, впрочем, был какой-то смысл.

- Что ж, тогда давай – когда принесёшь, тогда и решим, что нам со всем этим делать…

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒