ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

Вечером в понедельник, часов в восемь, Квиллер готовился к приёму гостей: охладил сидр, поискал бумажные салфетки, выложил на блюдо пончики, которых хватило бы на десятерых, и разжёг огонь в обоих каминах. Вдруг ни с того ни с сего в кухню откуда‑ то примчался Коко и вспрыгнул на окно, которое выходило в сторону амбара. Для Квиллера окно с наступлением темноты было лишь тёмным прямоугольником, в котором отражалась кухня, но Коко видел за ним нечто такое, что волновало его.

Квиллер прикрыл глаза ладонью и вгляделся в темноту. Во дворе прыгали два огонька, и ему сразу же вспомнились прыгающие огоньки на касках шахтёров‑ привидений, о которых рассказывал Гомер. Но эти огоньки были не такие, они беспорядочно метались и описывали широкие дуги. Когда они приблизились, Квиллер смог различить два лица и узнал Кристи и Митча. Они шли с фермы Фагтри пешком с фонариками в руках – шли вдоль Ивовой тропинки – и подходили к музею со двора.

Квиллер встретил их у дверей в сопровождении своего начальника службы безопасности.

– Такой хороший вечер, мы решили пройтись, – сказала Кристи. – По тропинке вдоль ручья – самый короткий путь, но к вечеру там становится жутковато. Митчу надо будет в этом году на Хэллоуин сводить туда ребят и там рассказывать им жуткие истории о привидениях. – Она крепко обняла Квиллера и протянула ему пластмассовую коробку с козьим сыром. – С тех пор как вы рассказали мне о предложении Клингеншоенского фонда, я не могу прийти в себя от восторга.

Мужчины пожали друг другу руки, и Квиллер сказал:

– У вас прекрасная шотландская фамилия. Моя мать была из Макинтошей.

– Да, клан Огилви восходит к двенадцатому веку, – с явной гордостью проговорил Митч. – Моя семья приехала сюда из Шотландии в тысяча восемьсот шестьдесят первом году.

– И я случайно узнал, что ваш дедушка выигрывал все конкурсы по орфографии с закрытыми глазами.

– Понятно, вы разговаривали с Гомером. Что ни говори, а у этого старикана отменная память!

– Я сотку вам шарф с тартаном[13] Макинтошей, – пообещала Кристи, – вот только выкопаю из маминого хлама свой ткацкий станок… Ух ты! Какой красивый кот! Он не укусит?

– Уж во всяком случае не того, кто приносит козий сыр. Где расположимся? В гостиной или на кухне за большим столом? Камин есть и там и там.

Они выбрали кухню. Пока Квиллер разливал сидр, Митч сунул спичку в угольки камина и Кристи зажгла розовые свечи, оставленные на столе миссис Кобб.

– Как уютно, проговорила она. – Айрис часто приглашала нас выпить лимонаду с пирожными. Митч, тебе бы хотелось здесь жить?

– Конечно да! Сейчас я живу в Пикаксе над аптекой, – пояснил он для Квиллера. Интересно, много ли желающих получить должность Айрис Кобб.

– Какие у вас аргументы, Митч?

– Ещё в школе я состоял в Историческом обществе и много читал об антиквариате, я вхожу в комитет Гомера, руковожу детишками, которые работают во дворе. Кроме того, у меня есть кое‑ какие идеи по поводу того, что можно бы было здесь организовать, живи я при музее постоянно.

– И ещё он умеет поладить ну просто со всеми, – вставила Кристи. – Даже с Амандой Гудвинтер. Даже с Адамом Динглбери.

– Старина Адам больше не будет здесь появляться, ‑ отозвался Митч. – Он переехал в дом престарелых, но ум у него ещё острый.

– И до сих пор щиплет девушек, – добавила Кристи.

– Вам нужно взять у него интервью для своей колонки, мистер Квиллер, пока ещё не поздно.

– Митч, зовите меня Квиллом. Адам сможет рассказать историю с привидениями?

– Здесь у каждого была хотя бы одна встреча с потусторонним, – сказал он, подчеркнуто глядя на Кристи, но та проигнорировала намек.

– Я, к сожалению, ещё не отметился, – сказал Квиллер. – А эти истории, которые вы рассказываете детям на Хеллоуин, – вы берёте их из книг или сами придумываете?

– Они подлинные, основаны на событиях в Мускаунти и на шотландской истории. Ну и, естественно, несколько жутких подробностей я добавляю.

– Вы когда‑ нибудь видели тридцать двух шахтеров?

Митч кивнул:

– Года три назад. Я возвращался домой с вечеринки в Мусвилле и на минутку остановился у обочины. Это было неподалеку от старого террикона, который называют холмом Гудвинтера, – там‑ то я их и увидел.

– Как они выглядели?

– Силуэты людей, медленно бредущих мимо. То, что это шахтеры, я понял только по фонарикам на касках.

– Вы их сосчитали?

– Мне это пришло в голову только тогда, когда некоторые из них уже скрылись за холмом, но вот что забавно: это было тринадцатое мая, годовщина взрыва.

– Вы, кажется, сказали, что возвращались с вечеринки?

– Да нет, что вы, это здесь ни при чём, клянусь вам.

– Хорошо, я тоже вам кое‑ что расскажу. Я всегда скептически относился к подобным историям. Мне всегда казалось, что должно быть какое‑ то логическое объяснение. Где‑ то в глубине души я до сих пор так считаю, но сейчас я уже скептически настроен по отношению к своему скептицизму. Слушайте, что здесь происходило.

Он рассказал им и о полночном телефонном звонке перепуганной Айрис Кобб, и о стуках в подвале, и о стонах в стенах, и о её словах, будто она «что‑ то видит», произнесённых перед самой смертью, и в заключение прибавил:

– Мне говорили, что Гудвинтер Старший перед самой смертью видел Эфраима, проходящего сквозь стену. Я пытаюсь разобраться, что это было на самом деле.

– Об Эфраиме ходит много слухов, – сказала Кристи. – Говорят, он припрятал много золотых монет на случай, если придётся быстро скрыться, но внезапно умер и теперь возвращается взглянуть на них.

– Старый скряга! – воскликнул Митч. – Никак не может успокоиться!

– Мой кот, – продолжал Квиллер, – ведёт себя странно с тех пор, как мы переехали сюда. Он сам с собой разговаривает и не отрываясь глядит в то окно, за которым Айрис увидела нечто так её испугавшее.

– Кошки всегда делают что‑ нибудь непонятное, – пожала плечами Кристи.

– Коко не обычный кот, – сказал Квиллер. – Если уж он что‑ то делает, то будьте уверены, у него всегда есть на то причина.

Заслышав своё имя, кот с горделивым и самовлюбленным видом вошёл на кухню.

– Красивый зверь, – восхитился Митч.

– И похоже, умный, – добавила Кристи.

– Коко не только умный, у него ещё замечательная интуиция. Не скажу, что у него способности медиума, но он чувствует, когда что‑ нибудь неладно, и если дух Эфраима разгуливает где‑ то здесь, Коко почует его!

Все трое повернулись к необыкновенному коту. Но он, как назло, воспользовался этим моментом, чтобы уткнуться себе под хвост.

– Не хотите осмотреть подвал, – быстро сказал Квиллер, – где Айрис впервые услышала стук? Там свален всякий хлам из музея. Вы знаете, про какой подвал я говорю?

– Слышал о нём, но никогда туда не спускался. Я бы не прочь взглянуть, – сказал Митч.

– Я возьму с собой Коко. Он слышит, как ползают земляные черви и как бабочки перелетают с цветка на цветок, и если внизу окажется что‑ нибудь подозрительное, он разнюхает. Надену на него поводок, чтобы хоть немного его сдерживать.

Он надел на кота синюю кожаную шлейку и отмотал несколько ярдов нейлонового шнура, служившего поводком, и все четверо отправились в подвал. Коко пошёл весьма охотно.

Несколько лампочек ярко освещали сломанную мебель, ржавые инструменты, заплесневелые книги, битую посуду. Все было покрыто паутиной.

– Моей маме бы это понравилось! – воскликнула Кристи.

– Гомер называет это сорочьим гнездом, – сказал Квиллер. – Айрис искала сломанную грелку, когда в первый раз услыхала стук. Вот толкушка, которой она отвечала. – Он поднял маленький деревянный молоточек и простучал по стене СОС – единственное, чему он научился за год, проведенный в бойскаутах, – а вслед за этим залихватскую дробь – «там‑ тарарам‑ пам та‑ там». Ни на тот, ни на другой сигнал ответа не последовало, только штукатурка потрескалась ещё больше.

Тем временем Коко, вместо того чтобы проводить расследование, цеплял лапами паутину.

– Коты никогда ничего не делают по указанию, – объяснил Квиллер. – Надо какое‑ то время не обращать на него внимания. Пойдёмте куда‑ нибудь сядем.

Кристи отыскала кресло‑ качалку, которое уже не качалось; Митч взгромоздился на бочку; Квиллер сел на кухонный стул, у которого на спинке недоставало трёх перекладин, и не спускал глаз с Коко. Кот вдруг пошёл медленно и крадучись.

– Я слышу какой‑ то грохот, – сказала Кристи.

– Это гром, – ответил ей Митч, – но это далеко. Сегодня дождя не будет.

Коко обнюхивал плетёную детскую коляску без колёс.

– Её, наверное, решили превратить в ходунок для какого‑ нибудь малыша, – предположил Митч.

Когда кот понюхал колотушку, Квиллер заметил:

– Теплее. Он знает, что Айрис держала её в руках. Теперь следите за ним!

Коко пробирался к потрескавшейся стене. Он перепрыгнул через угольную корзину, проскользнул под трёхногим стулом и вспрыгнул на стоявший у стены огромный уродливый буфет, представлявший собой беспорядочное нагромождение полок, зеркал и резьбы.

– Моя мама когда‑ то купила два таких монстра, – сказала Кристи. – Слышите? Опять гром! Уже ближе!

Коко стоял на задних лапах, стараясь увидеть стену за буфетом.

– Он что‑ то чувствует, – прошептал Квиллер.

– По‑ моему, он видит паука на стене, – отозвался Митч.

– Ненавижу пауков, – сказала Кристи.

Одним стремительным движением Коко подпрыгнул, прихлопнул насекомое, стащил его лапой вниз и с удовольствием расправился со своей добычей.

– Фу! – передёрнулась Кристи.

– Пошли, – махнул рукой Квиллер и подхватил кота. – Он сегодня не в форме.

– Нам, пожалуй, пора собираться домой, – сказал Митч, когда они вышли из подвала и увидели небо, расцвеченное синими молниями.

– Давайте я отвезу вас, – предложил Квиллер. – Выпейте ещё стаканчик сидра перед уходом.

Вся четвёрка направилась обратно на кухню.

– Хороший сидр, – сказал Митч. – Его, верно, сделали на тривильенском прессе. Они туда и подгнившие яблоки кидают, и падалицу, и червяков, всё вместе. Мой дедушка всегда велел брать только отборные яблоки, и такого безвкусного сидра, как у него, я больше нигде не пробовал.

Мужчины разговаривали об уборке листьев, о делах в отеле, о шотландской истории, но Кристи сидела молча и была погружена в себя. Наконец она тихо произнесла:

– Сегодня вечером появится Эммелина.

Мужчины переглянулись, потом посмотрели на неё.

– Квилл, хотите посмотреть на Эммелину? – спросила она. – Митч видел её уже два раза.

– Да, хотел бы, – ответил он.

Ливень уже начался. Взяв куртки, все трое побежали к стальному сараю. Когда они ехали по улице Чёрного Ручья, потоки воды хлестали в ветровое стекло. А когда свернули на Фагтри‑ роуд, вспышки молний вычертили на фоне темно‑ синего неба силуэт викторианского дома. Все молчали. Когда машина остановилась, они ринулись к дому, но, пока добежали до двери, всё равно промокли с ног до головы. И по‑ прежнему не было произнесено ни слова. Кристи молча развесила мокрые куртки на спинках кухонных стульев. Она не зажигала света, а взяла фонарик, чтобы провести гостей в прихожую. Ощупью пробираясь сквозь невообразимый хаос, они вышли к массивной лестнице, уселись на ступеньках и стали ждать. Было темно, в доме пахло плесенью, от раскатов грома дрожали стены, дождь бил в узкие высокие окна, и от каждой молнии рамы озарялись голубым сиянием. Все ждали.

– Идёт! – прошептала Кристи.

Никто не осмеливался дышать.

Мужчины смотрели в восторженном молчании.

Кристи вздрогнула и ахнула.

Квиллер почувствовал, что у него кровь стынет в жилах.

Минуты тянулись.

На глазах у Кристи появились слезы.

– Правда же, она была красивая? – вздохнула она.

– Красивая! – выдохнул Митч.

– Невероятно! – чуть слышно проговорил Квиллер. Ещё какое‑ то время все трое сидели неподвижно, каждый был погружен в свои мысли. Дождь поутих, волнение прошло, и Квиллер заставил себя пробормотать:

– Что тут сказать?.. Спасибо… Спокойной ночи. – Он сжал руку Кристи, тронул Митча за плечо и пошёл к выходу. – Боже мой! – сказал он вслух. Он сел на водительское место, но не мог решиться включить зажигание.

Дома он рухнул в своё кресло и погрузился в размышления столь глубокие, что не заметил, как к дому подъехала машина. Стук дверной колотушки привёл его в чувство. Он вскочил и открыл дверь.

– Митч! Вы что‑ нибудь забыли?

– Просто хотел минутку с вами поговорить – без Кристи.

– Проходите на кухню и снимите мокрую куртку. Хотите чашечку кофе, прежде чем поехать домой?

– Было бы славно.

– Подкиньте в камин полено, я пойду сварю кофе.

– Извините, что я в такой поздний час.

– Ерунда! О чем вы хотели поговорить? Митч испытующе посмотрел ему в лицо:

– Скажите мне честно, Квилл. Вы видели Эммелину?

– А вы? – спросил Квиллер, не отводя глаз под его пристальным взглядом.

– Я – никогда, – признался молодой человек.

– По правде говоря, – сказал Квилл, – видеть её я тоже не видел, но холодок почувствовал и ощутил чьё‑ то невидимое присутствие. Возможно, мне передавалось волнение Кристи. Так или иначе, впечатление было сильным.

Несколько минут они молча пили кофе. Потом Квиллер сказал:

– Возьмите пончик. – Он подтолкнул тарелку к Митчу.

– Спасибо. Вкусные пончики.

– Интересная женщина Кристи, – сказал Квиллер. – Я беспокоюсь за неё – пока Брент всё ещё на свободе.

– Он опасен?

– Хуже того, он глуп! Было ещё ничего, пока они не поселились в Центре и пока он не занялся наркотиками. Он просто голову потерял. А ведь раньше был хорошим парнем. По крайней мере мне кажется, Кристи так считала.

Если он зашёл так далеко, – глубокомысленно сказал Квиллер, – полиции не придётся долго его выслеживать. Чтобы скрываться, необходимо иметь чуточку ума и природных инстинктов.

– Вы правы. – Митч подвинул тарелку обратно. – Пончик?

– Да. Пончики неплохие.

– Квилл, давайте откровенно, как вы думаете, у меня есть шанс получить работу в музее?

– Я на вашей стороне, Митч, но на всё воля совета музея.

– Я коё с кем из них потихоньку переговорил, и большинство из них обещали мне свою поддержку, но Ларри и Сьюзан почему‑ то тянут – так мне показалось.

– Я подумаю, что я смогу для вас сделать.

– Буду очень вам благодарен. – Митч посмотрел к себе в чашку и неловко поёжился.

– Ещё пончик, Митч? – Тарелка снова передвинулась к противоположному краю стола.

– Спасибо.

Квиллер понимал скрытый смысл движений и жестов.

– Вы что‑ то ещё хотели мне сказать?

– Да… Когда вы говорили нам о том, что Айрис слышала звуки, я подумал, надо вам рассказать историю, которую я недавно слышал от одного из наших старожилов. Он узнал её от старого кузнеца, который раньше подковывал лошадей у Гудвинтера… Вы знаете, что Эфраиму устроили пышные похороны?

– Конечно знаю! Тридцать семь карет, пятьдесят две двуколки – или наоборот?

– Кузнец сказал этому старику, что Эфраима в гробу не было!

– Откуда он это знает?

– Семья старого скряги боялась, что его выкопают ‑ врагов ведь у него хватало, – поэтому его якобы с почестями похоронили на кладбище, а на самом деле тайно закопали здесь, на ферме.

– И вы знаете где?

– Под домом!

– Теперь понятно. Вы верите в эту историю, Митч?

– Я рассказываю вам только то, что слышал. Может быть, это как‑ то связано с тем, что вы говорили об Айрис и о поведении вашего кота.

– Хм, – проговорил Квиллер. поглаживая усы. – Ещё кофе?

– Спасибо, мне пора. На этой неделе я работаю в дневную смену.

Квиллер и Коко проводили гостя до двери и посмотрели вслед удаляющемуся синему пикапу. Дождь перестал, но с деревьев ещё падали капли, и ночь была тёмная. Коко стал принюхиваться и всматриваться в темноту, но Квиллер стремительным броском перехватил кота, чтобы тот не рванулся через порог и не исчез в ночной тьме.

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 111213 14 15 16 Следующая ⇒