Часть пятая 4 страница

– Собери вещи, – велел Дженкинс. – Мы отступаем.

Уокер обвел взглядом комнату, посмотрел на рабочий стол.

– Я ее починил, – сказал он, кашляя в кулак. – Она работает.

– Боюсь, поздновато.

Дженкинс выпустил его комбинезон, и Уокеру пришлось ухватиться за стул, чтобы не упасть. Звуки выстрелов приближались. По коридору протопали ботинки, снова послышались крики, пол вздрогнул от еще одного взрыва. Дженкинс и Харпер встали в дверях, выкрикивая приказы и взмахами рук направляя пробегающих мимо людей. Ширли подошла к стоящему у стола Уокеру и посмотрела на рацию.

– Нам нужно ее забрать, – сказала она.

Уокер посмотрел на поблескивающие на полу осколки. За эти линзы он отдал двухмесячную зарплату…

– Уок! Что мне хватать? Помоги.

Он повернулся к Ширли. Та уже собирала детали рации. Соединяющие платы провода уже перепутались. Возле двери раздался громкий выстрел – стрелял кто‑ то из механиков, – заставивший Уокера непроизвольно пригнуться. Мысли опять перемешались.

– Уок!

– Антенна, – прошептал он, показывая на потолочные балки, откуда все еще сыпалась пыль.

Ширли кивнула и запрыгнула на рабочий стол. Уокер обвел взглядом комнату, которую пообещал себе никогда снова не покидать. И в тот раз он твердо намеревался выполнить обещание. Что брать? Дурацкие памятные безделушки? Хлам… Грязная одежда. Стопка электросхем. Он схватил ящик для деталей и вывалил его содержимое на пол. Потом смел в него все компоненты рации, отключил от сети трансформатор и сунул его туда же. Ширли выдирала антенну, прижимая к груди охапку проводов и металлических стержней. Уокер взял паяльник, несколько инструментов и приборов. Харпер крикнул, что уходить надо сейчас или никогда.

Ширли схватила Уокера за рукав и потащила за собой к двери.

И Уокер понял, что этого «никогда» уже не будет.

Бункер 17

Паника, которую она ощутила, надев комбинезон, оказалась неожиданной.

Джульетта предвидела, что ей будет страшновато погружаться в воду, но даже такое простое действие, как облачение в комбинезон чистильщика, наполнило ее ужасом и вызвало холодную боль в желудке. Она с трудом заставила себя дышать ровно, пока Соло застегивал молнию на спине и уплотнял шов полосой «липучки».

– Где мой нож? – спросила Джульетта, похлопав по передним карманам и поискав среди инструментов.

– Здесь.

Соло наклонился и достал нож из сумки со снаряжением из‑ под полотенца и смены одежды. Он протянул его рукояткой вперед, и Джульетта сунула нож в карман, который пришила на животе. Когда нож оказался под рукой, даже дышать стало легче. Этот нож из верхнего кафе стал для нее чем‑ то вроде талисмана. Она поймала себя на том, что периодически трогает его рукоятку – примерно как раньше поглядывала на старые часы на запястье.

– Давай подождем со шлемом, – сказала она Соло, когда тот поднял прозрачный купол с пола площадки. – Возьми сперва веревку.

Она указала пальцем в пухлой перчатке. Ее тело согревали толстый материал комбинезона и два слоя нижнего белья. Джульетта надеялась, что этого будет достаточно, чтобы не замерзнуть насмерть в воде.

Соло приподнял кольца связанной из кусков веревки. К одному из ее концов был прикреплен разводной ключ длиной с его предплечье.

– С какой стороны? – спросил он.

Джульетта показала туда, где плавно изгибающиеся ступени погружались в подсвеченную зеленым воду.

– Опускай медленно и равномерно. И держи веревку на расстоянии, чтобы она не зацепилась за ступени внизу.

Соло кивнул. Пока он опускал ключ в воду и тот тянул веревку на дно, Джульетта проверила инструменты. В одном кармане лежал набор отверток. Каждая была привязана к карману полуметровым куском бечевки. В другом кармане находился гаечный ключ, в третьем – кусачки. Проверяя карманы, она вспомнила, как шла сюда. Как шуршала по шлему мелкая пыль, как таял запас воздуха, с каким звуком тяжелые ботинки опускались на плотный грунт…

Джульетта вцепилась в перила и попыталась думать о чем‑ то другом. О чем угодно. Провода для подачи электричества, шланг для воздуха… Нужно сосредоточиться. Ей понадобится много и того и другого. Джульетта глубоко вдохнула и проверила высокие бухты труб и проводов на площадке. Она уложила их «восьмеркой», и теперь запутать их будет невозможно. Хорошо. Компрессор готов. Соло останется лишь следить, чтобы все опускалось за ней и ни за что не зацепилось…

– Ключ на дне, – сообщил Соло и привязал веревку к перилам лестницы.

Сегодня он был в хорошем настроении. Здравомыслящий и энергичный. Самый подходящий момент, чтобы приступить к делу. Перегонка воды на станцию обработки служила временным решением. Настала пора запустить большие насосы внизу, чтобы они избавились от воды должным образом – закачали ее через бетонные стены обратно в грунт.

Джульетта подошла к краю площадки и посмотрела на серебристую поверхность стоячей воды. Разве ее план не безумен? Разве не должна она испытывать страх? Или ее больше пугали годы ожидания, если проблема будет решаться безопасным способом? Перспектива сойти с ума, медленно и постепенно, выглядела большим риском. А то, что она собралась сделать, – это примерно как выйти наружу, напомнила она себе. Однажды она уже совершила подобное и выжила. А сейчас даже… безопаснее. У нее будет неограниченный запас воздуха, и никакие токсины не станут разъедать одежду.

Джульетта смотрела на свое отражение в неподвижной воде. Мешковатый комбинезон делал ее фигуру огромной. Если бы Лукас стоял здесь рядом с ней, если бы видел, что она собралась сделать, стал бы он ее отговаривать? Пожалуй, стал бы. Насколько хорошо они на самом деле знают друг друга? Сколько раз они общались вживую? Два или три.

Но с тех пор были десятки разговоров. Могла ли она узнать его только по ним? По историям из его детства? По его заразительному смеху в те дни, когда у нее все валилось из рук и хотелось плакать? Не в этом ли заключалась причина дороговизны электронных посланий – чтобы предотвратить такой вид отношений. Разве иначе стояла бы она здесь, думая о мужчине, которого едва знала, а не о безумии стоящей перед ней задачи?

Возможно, Лукас стал ее спасательным тросом, своего рода ниточкой надежды, соединяющей с домом. Или он, скорее, пятнышко света, время от времени видимое в тумане? Маяк, указывающий ей обратный путь?

– Шлем?

Соло стоял рядом, держа прозрачный пластиковый купол с фонариком наверху.

Джульетта взяла шлем, проверила, надежно ли закреплен фонарик, и постаралась выбросить из головы дурацкие мысли.

– Сперва дай воздух, – велела она. – И включи рацию.

Соло кивнул. Она держала шлем, пока Соло закреплял конец шланга в переходнике, который она привинтила к воротнику. Когда шланг защелкнулся, послышалось короткое шипение остатков воздуха. Затем рука Соло скользнула вдоль ее затылка и включила рацию. Джульетта наклонила подбородок, нажимая самодельный триггер, вшитый в белье.

– Прием, прием, – произнесла она.

Из рации на бедре Соло послышался странный хрип, смешанный с голосом Джульетты.

– Немного шумно, – сказал он и подрегулировал у себя громкость.

Джульетта установила на место шлем. Из него был удален экран и вся облицовка. Соскоблив еще и наружную краску, она получила почти прозрачную полусферу из прочного пластика. Приятно сознавать, защелкивая крепления на воротнике, что все, видимое изнутри шлема, реально существует.

– Ты в порядке?

Голос Соло приглушал шлем. Джульетта подняла руку и продемонстрировала ему большой палец, затем указала на компрессор.

Соло кивнул, опустился возле него на колени и почесал бороду. Затем повернул главный выключатель портативного компрессора, пять раз прокачал рукоятку подсоса и дернул шнур стартера. Компрессор чихнул дымом и заработал. Несмотря на обрезиненные опоры, он плясал и трясся на металле лестничной площадки, и Джульетта ощущала его вибрацию подошвами. Даже сквозь шлем она услышала, с каким грохотом работает компрессор, и представила, как этот грохот разносится по заброшенному бункеру.

Соло подержал дроссель еще секунду, как она ему показывала, затем медленно утопил его до упора. Пока компрессор тарахтел и пыхтел, Соло смотрел на Джульетту, улыбаясь сквозь бороду, похожий на какую‑ нибудь собаку из отдела снабжения, преданно глядящую на хозяина.

Джульетта ткнула в красную канистру с запасом горючего и снова показала ему большой палец. Соло ответил тем же. Джульетта направилась к ступеням, держась за перила. Соло протиснулся мимо нее и подбежал к перилам и привязанной веревке. Затем протянул Джульетте руку, помогая спускаться по скользким ступеням в неуклюжих ботинках.

Она надеялась, что в воде станет легче двигаться, но не знала этого наверняка и полагалась на интуитивное понимание физики – примерно так, как она умела угадывать намерение машины, просто внимательно за ней наблюдая. Она сделала последние несколько шагов посуху, а потом ее ботинки рассекли маслянистую поверхность воды и нащупали первую подводную ступеньку. Джульетта спустилась еще на две, готовая ощутить сквозь комбинезон ледяной холод, но плотная ткань и два слоя белья оказались хорошей теплоизоляцией. Даже слишком хорошей – она увидела, как на внутренней поверхности шлема начала конденсироваться влага. Наклонив подбородок, Джульетта включила рацию и велела Соло открыть клапан и пустить в шлем воздух.

Соло повозился на воротнике и повернул рычажок клапана, открыв доступ воздуху из компрессора. Возле уха послышалось довольно сильное шипение, и Джульетта ощутила, как комбинезон вокруг тела надувается. Выпускной клапан, который она ввинтила с другой стороны воротника, сработал и сбросил избыточное давление, не дав комбинезону – и, как она заподозрила, ее голове – лопнуть.

– Грузы, – сказала она в рацию.

Соло взобрался обратно по лестнице и вернулся с круглыми грузами из спортзала. Присев на последней сухой ступени, он закрепил их под коленями Джульетты полосами толстой липучки и уставился, ожидая дальнейших указаний.

Джульетта с трудом подняла ногу, затем другую, убеждаясь, что грузы закреплены надежно.

– Провод, – бросила она, привыкая работать с рацией.

Это была самая важная часть: электричество из АйТи будет питать остановившиеся насосы внизу. Двадцать четыре вольта. Она установила переключатель на площадке, чтобы Соло смог проверить насос, пока она внизу. Ей не хотелось возвращаться, когда провод будет под напряжением.

Соло размотал несколько метров двухжильного кабеля и закрепил конец петлей у нее на запястье. Он хорошо вязал узлы, как веревочные, так и проволочные. Уверенность Джульетты росла с каждой минутой, а дискомфорт от пребывания в комбинезоне уменьшался.

Стоя на две ступеньки выше, Соло улыбнулся ей сквозь пластиковый купол, блеснув желтыми зубами в лохматой бороде. Джульетта улыбнулась в ответ. Она постояла спокойно, пока Соло проверял и включал фонарик на шлеме. Аккумулятор был только что заряжен и мог проработать целый день – намного дольше, чем требовалось.

– Ладно. Помоги мне перелезть.

Отключив подбородком рацию, Джульетта повернулась и прислонилась к перилам, легла на них животом, затем переместила голову. Поразительное это было ощущение – перелезать через перила. Как будто совершаешь самоубийство. Вот большая лестница, вот ее бункер, она на четыре этажа выше механического, под ней пространство, куда прыгали только безумцы, а она собирается нырнуть туда по собственной воле.

Соло помог ей перенести ноги с грузом. Для этого ему пришлось спуститься на одну ступеньку в воду. Когда он поднял ногу, Джульетта перебросила ее через перила. Она неожиданно оказалась на узкой полоске скользкой стали, гадая, сможет ли вода удержать ее и затормозить падение. На мгновение Джульетту охватила паника: металлический привкус во рту, тяжесть в животе, неудержимое желание помочиться – и все это, пока Соло переваливал другую ее ногу через перила, а она отчаянно держалась за привязанную им веревку. А потом ее ботинки пробили серебристую шкуру воды.

– Черт!

Она шумно выдохнула и ахнула, потрясенная тем, что плюхнулась в воду так быстро. Руки и колени обхватили извивающуюся веревку, а тело болталось внутри надувшегося комбинезона, ставшего похожим на слишком просторную кожу, отделившуюся от тела.

– Ты в порядке? – крикнул Соло, сложив ладони рупором вокруг рта.

Джульетта кивнула внутри неподвижного шлема. Она ощущала, как грузы на ногах тянут ее вниз. Ей хотелось дать Соло множество советов, пожелать удачи, но мысли в голове носились слишком быстро, и она совсем забыла про рацию. Вместо этого она ослабила хватку перчаток и коленей, ощутила, как веревка со скрипом заскользила вдоль тела, и начала долгое погружение.

Бункер 18

Лукас сидел за столиком, изготовленным – подумать только! – из дерева, уткнувшись в толстенную книгу из драгоценной белой бумаги. Стул под ним стоил, наверное, больше, чем он смог бы заработать за всю жизнь, а он на нем сидел. Когда Лукас шевелился, детали стула скрипели на стыках, как будто он мог в любой момент развалиться.

Поэтому Лукас держал ноги расставленными, перенеся вес на ступни – на всякий случай.

Он перелистнул страницу, делая вид, будто читает. Дело было не в том, что он не хотел читать, – он не хотел читать именно это. Целые полки намного более интересных книг словно дразнили его, спрятавшись в металлические коробки. Они призывали внимательно их изучить, отложив Правила с их формальным стилем, нумерованными списками и внутренним лабиринтом перекрестных ссылок, водящих читателя через большее число кругов, чем можно насчитать на всей лестнице бункера.

Каждая запись в Правилах указывала на другую страницу, а каждая страница – на другую запись. Лукас прошелся по нескольким ссылкам и задумался: следит ли за ним Бернард? Руководитель Ай‑ Ти сидел на другой стороне маленького кабинета – единственной комнаты в хорошо оснащенном убежище под серверами. Пока Лукас притворялся, будто учится новой работе, Бернард что‑ то делал за небольшим компьютером на другом столе, время от времени подходя к смонтированной на стене рации, чтобы отдать приказы вооруженному отряду, действующему «на глубине».

Лукас ухватил пальцами толстую пачку страниц и перекинул ее к началу книги. Он пропустил все рекомендации по предотвращению катастроф в бункере и бегло просмотрел справочный материал, расположенный после них. Читать его было даже страшнее: главы о групповом убеждении, о контроле сознания, о роли страха в процессе воспитания, графики и таблицы прироста населения…

Лукас не мог воспринимать такое. Немного переместив стул, он некоторое время наблюдал за Бернардом, пока глава Ай‑ Ти и исполняющий обязанности мэра просматривал текст на компьютере, слегка двигая головой вверх и вниз.

Вскоре Лукас осмелился нарушить молчание:

– Эй, Бернард?

– Гм‑ м?

– Почему здесь ничего не написано о том, как все это возникло?

Бернард развернулся на скрипнувшем офисном кресле лицом к Лукасу:

– Извини, что?

– Люди, которые все это сделали, которые написали эти книги… Почему в Правилах ничего о них не сказано? Например, о том, как они построили все это?

– А зачем про это писать? – Бернард повернулся обратно к компьютеру.

– Чтобы мы знали. Написали бы примерно так, как в других книгах…

– Я не хочу, чтобы ты читал другие книги. Пока. – Бернард показал на деревянный столик. – Сперва изучи Правила. Если ты не сможешь удержать бункер в руках, то все книги Наследия станут макулатурой. Если окажется некому их читать, толку от них не будет никакого.

– Но никто и не сможет их читать, кроме нас двоих, пока они стоят, запертые здесь…

– Никто из ныне живущих. Не сегодня. Но настанет день, когда их сможет прочесть множество людей. Впрочем, этот день настанет, только если ты будешь учиться.

Бернард кивнул на толстую и страшную книгу, повернулся к клавиатуре и потянулся к мыши.

Лукас какое‑ то время посидел, глядя на спину Бернарда и на высовывающийся из‑ под его воротника узелок на шнурке с универсальными ключами.

– Я полагаю, те люди наверняка знали, что оно приближается, – сказал Лукас, не в силах выбросить навязчивую мысль из головы. Он часто думал об этом, хоть и подавлял такие мысли. Он обнаружил, что восторг от поисков далеких звезд словно наделяет его иммунитетом к местным табу. И теперь он жил в вакууме, в этой каморке, о которой в бункере никто не знал, где запретные темы были разрешены, – и мог общаться с человеком, который, кажется, знал драгоценную правду.

– Ты не учишься, – произнес Бернард. Голова его оставалась склоненной над клавиатурой, но он, похоже, знал, что Лукас на него смотрит.

– Но они должны были знать, что это надвигается, так ведь? – Лукас развернул стул. – В смысле чтобы построить эти бункеры до того, как снаружи стало настолько плохо…

Бернард повернул к нему голову, поигрывая желваками на щеках. Рука выпустила мышь, поднялась, пригладила усы.

– Ты это хочешь узнать? Как все произошло?

– Да. – Лукас кивнул и подался вперед, упершись локтями в колени. – Хочу.

– По‑ твоему, это имеет значение? То, что там произошло? – Бернард взглянул на схемы на стене, потом на Лукаса. – А почему?

– Потому что оно произошло, и меня убивает, что я этого не знаю. Ведь они видели, что их ждет? Потребовались бы годы, чтобы построить все…

– Десятилетия, – уточнил Бернард.

– А потом переместить внутрь множество припасов и людей…

– На это ушло гораздо меньше времени.

– Так вы знаете?

Бернард кивнул:

– Эта информация здесь тоже хранится, но она не в книгах. И ты неправ. Она не имеет значения. Это прошлое, а прошлое и наше Наследие – разные вещи. Ты должен понять разницу.

Лукас задумался о разнице. По какой‑ то причине ему вспомнился разговор с Джульеттой. То, что она часто повторяла…

– Кажется, понял.

– Да ну? – Бернард поправил очки и уставился на Лукаса. – Скажи‑ ка, что ты, как тебе кажется, понял.

– Все наши надежды, достижения тех, кто жил до нас, и то, каким мир мог стать, – это и есть наше Наследие.

Губы Бернарда растянулись в улыбке. Он махнул Лукасу, чтобы тот продолжал.

– А все плохое, что не может быть остановлено, те ошибки, что привели нас сюда, – прошлое.

– И что означает эта разница? По твоему мнению?

– Она означает, что мы не можем изменить того, что уже произошло, но можем повлиять на то, что произойдет дальше.

Бернард демонстративно поаплодировал.

– Очень хорошо.

– И это… – Лукас повернулся, опустил ладонь на толстую книгу и продолжил: – Правила. Это карта, где показано, как нам преодолеть все плохое, что накопилось между прошлым и надеждой на будущее. Это то, что мы можем предотвратить. То, что мы можем исправить.

Бернард приподнял брови, услышав последние слова Лукаса – как будто они были новым взглядом на старую истину. Наконец он широко улыбнулся, вздернув усы и приподняв очки на кончике носа.

– Думаю, ты почти готов. Скоро. – Бернард повернулся к компьютеру и потянулся к мыши. – Очень скоро.

Бункер 17

Спуск до механического оказался на удивление спокойным, почти завораживающим. Джульетта погружалась в зеленую воду, отталкиваясь от изогнутых перил всякий раз, когда под ногами возникал очередной участок винтовой лестницы. Единственными звуками были шипение входящего в шлем воздуха и побулькивание с противоположной стороны, где клапан сбрасывал избыточное давление. Бесконечная струйка пузырьков казалась сквозь шлем капельками расплавленного припоя, дрейфующими вверх вопреки силе тяжести.

Джульетта смотрела, как эти серебристые шарики преследуют друг друга и играют как дети на лестнице. Одни разбивались, натыкаясь на перила и превращаясь в крошечные пузырьки на металлической поверхности. Другие уходили волнистыми линиями под лестницу, собирались под ступенями и становились воздушными карманами, которые колыхались и ловили свет фонарика на ее шлеме.

Джульетте легко было забыть, где она находится и что Делает. Привычное выглядело искаженным и странным. Из‑ под пластикового купола шлема все казалось увеличенным, и в какой‑ то момент ей почудилось, будто это не она погружается, а большая лестница поднимается, выдвигаясь из глубин земли и направляясь к облакам. Ей даже чудилось, что веревку, скользящую по перчаткам и животу, кто‑ то неумолимо тянет наверх, а не сама Джульетта спускается по ней.

Однако все эти иллюзии разрушились, когда она выгнула спину и посмотрела прямо вверх. Она сразу вспомнила, сколько воды у нее над головой. Зеленый свет аварийных ламп уже после двух лестничных площадок зловеще потемнел и потускнел. Фонарик едва рассеивал темноту. Джульетта резко вдохнула и напомнила себе, что воздуха у нее достаточно. Она старалась игнорировать давление огромного количества жидкости на плечи, а также ощущение, будто она похоронена заживо. При необходимости – или если она вдруг поддастся панике – будет достаточно лишь отрезать грузы. Один взмах большого кухонного ножа, и она пробкой выскочит на поверхность. Продолжая опускаться, Джульетта повторяла себе это. Сняв одну руку с веревки, она похлопала по ножу, убеждаясь, что тот на месте.

– Медленнее! – гаркнула рация.

Джульетта ухватилась за веревку обеими руками и остановилась. Она вспомнила, что Соло наверху следит за шлангом и проводами, уложенными аккуратными кольцами и теперь разматывающимися. Джульетта представила, как он в них запутался и прыгает на одной ноге, стараясь освободиться. Из клапана вырвалась струйка пузырьков и, колеблясь, поплыла сквозь темно‑ зеленую воду к поверхности. Запрокинув голову, Джульетта смотрела, как они крутятся вокруг натянутой веревки, и гадала, из‑ за чего Соло возится так долго. Под ступенями спиральной лестницы воздушные карманы колыхались ртутным серебром, побеспокоенные движением воды.

– Порядок, – прохрипел динамик за шеей. – Тут все хорошо.

Джульетта поморщилась от оглушительного голоса Соло и пожалела, что не проверила громкость, перед тем как надеть шлем. Теперь уже это нельзя было исправить.

В ушах все еще звенело, когда Джульетта погрузилась на глубину еще одного этажа, стараясь спускаться равномерно и медленно. Она все время проверяла, не натягиваются ли шланг и провода. Двигаясь мимо площадки сто тридцать девятого, она увидела, что одной дверной створки нет, а вторая болтается на петлях, выбитая сильным ударом. Весь этаж наверняка был затоплен, а это означало, что насосам придется откачать больше воды. Луч фонарика скользнул по бледному раздувшемуся лицу, но лишь на мгновение – в следующий момент давно умерший человек снова погрузился во мрак.

Джульетте раньше не приходило в голову, что она может наткнуться на тела. Разумеется, не утопленников – вода поднималась слишком медленно и не могла застать кого‑ либо врасплох, – а жертв насилия, учиненного на нижних этажах. В какой‑ то момент Джульетта ощутила холод воды, постепенно просачивающийся сквозь все слои комбинезона и одежды. Впрочем, возможно, ей это лишь показалось.

Ботинки с глухим стуком ударились о самую нижнюю площадку лестницы, пока Джульетта смотрела вверх, следя за натяжением шланга. От столь резкого окончания спуска у нее даже подкосились ноги. Он занял намного меньше времени, чем «сухая» прогулка вниз по лестнице.

Держась для равновесия за веревку, Джульетта помахала другой рукой, осваиваясь с непривычной плотностью воды. Потом включила подбородком рацию.

– Я внизу, – сообщила она Соло.

Джульетта сделала несколько неуверенных шагов, расставив руки и наполовину плывя к входу в механический отдел. Свет с лестницы едва проникал дальше турникета, а за ним ее ждала маслянистая глубина дома – одновременно чужого и знакомого.

– Я тебя слышу, – отозвался Соло после небольшой паузы.

У Джульетты даже напряглись мышцы, когда его голос загрохотал в шлеме. Эта невозможность отрегулировать громкость сведет ее с ума.

После десятка шагов она кое‑ как приспособилась неуклюже брести под водой, волоча по металлическому полу утяжеленные ботинки. С надувшимся комбинезоном и свободно болтающимися внутри него руками и ногами она словно передвигала в нужную сторону пузырь, налегая на его оболочку изнутри. Один раз Джульетта задержалась, чтобы посмотреть назад на шланг и убедиться, что он не зацепился за лестницу, а еще бросить последний взгляд на веревку, по которой она спустилась. Даже с такого небольшого расстояния та выглядела нереально тонкой ниточкой в затопленном цилиндре лестничного колодца. Веревка слегка покачивалась из‑ за созданной Джульеттой волны, как будто прощалась с ней.

Джульетта решила не усматривать в этом символического значения и развернулась к входу в механический. Она напомнила себе, что вовсе не обязана все это делать. Можно запустить еще два, а то и три маленьких насоса и несколько дополнительных трубопроводов на гидропонных фермах. На такую работу может уйти месяца два, уровень воды будет понижаться годами, но рано или поздно все эти этажи станут сухими и Джульетта сможет начать поиски закопанных землеройных машин, о которых рассказывал Соло. Все можно проделать с минимальным риском – если не считать опасности потерять рассудок.

Если единственной причиной для возвращения домой была месть, если только это чувство двигало Джульеттой, то она вполне могла предпочесть ожидание, пойти по безопасному пути. В тот момент она ощутила искушение сорвать грузы с ботинок и всплыть по лестничному колодцу, пролететь мимо этажей так, как ей мечталось – невесомой и свободной…

Но Лукас продолжал держать ее в курсе того, что происходило с ее друзьями, – и причиной всего этого стал уход Джульетты. В убежище под серверами на стене висел приемник, с помощью которого Лукас мог днем и ночью слушать обсуждения военных действий. В тайном жилище Соло имелось такое же устройство, но оно могло связываться только с портативными рациями в семнадцатом бункере. Джульетта уже оставила попытки его перенастроить.

Отчасти она была рада, что у нее ничего не получилось: Джульетта не хотела слышать что‑ либо о сражениях. Она мечтала вернуться домой и положить им конец. Возвращение в родной бункер стало ее навязчивой идеей. Ее сводила с ума мысль, что от дома ее отделяет лишь короткая прогулка, но двери в родном бункере открывались только для того, чтобы отправить кого‑ нибудь на смерть. И вообще, какую пользу принесло бы ей возвращение? Хватило бы для разоблачения Бернарда и всего Ай‑ Ти того факта, что она выжила, и той правды, которую она могла рассказать?

Так уж вышло, что у нее появились другие, менее благоразумные идеи. Может, они и являлись игрой воображения, но они порождали надежду. Джульетта мечтала починить одну из землеройных машин, с помощью которых был создан этот бункер. Машину, спрятанную и похороненную на дне выкопанной ею же вертикальной шахты. Если с ее помощью пробить туннель к нижним этажам восемнадцатого бункера… Джульетта мечтала прорвать эту изоляцию, привести своих товарищей в сухие здешние коридоры и заставить мертвый бункер снова заработать. Мечтала о жизни в мире, где не будет лжи.

Джульетта брела сквозь тяжелую воду к проходной, предаваясь этим детским мечтам и чувствуя, что те каким‑ то образом укрепляют ее решимость. Она подошла к турникету и обнаружила, что он станет первым серьезным препятствием на ее пути. Перебраться через турникет будет нелегко. Повернувшись к нему спиной, Джульетта уперлась руками в стены прохода и стала извиваться, пока наконец не сумела сесть на самый краешек блока управления.

У нее не хватило сил поднять ноги с грузами – во всяком случае, поднять достаточно высоко, чтобы перебросить через турникет. Как выяснилось, она перестаралась с весом грузов, необходимых для нейтрализации плавучести комбинезона. Джульетта поерзала, пока не уселась более‑ менее надежно, и попробовала развернуться боком. Сунув под колено толстую перчатку, она напряглась и откинулась назад, поднимая ногу на высоту турникета. Джульетта немного отдохнула, тяжело дыша и сдерживая смех. Как нелепо прилагать такие усилия, чтобы совершить настолько возмутительно простое действие! При одном поднятом ботинке поднять второй было проще.

Джульетта облегченно тряхнула головой, ощущая струйки пота, стекающие по затылку, и уже со страхом представляя, как ей придется повторять этот маневр на обратном пути. Спуститься с другой стороны оказалось несложно: всю работу сделали грузы. Джульетта на секунду задержалась, чтобы убедиться, что завязанные вокруг запястья провода и присоединенный к воротнику воздушный шланг не перепутались, и направилась по главному коридору, освещенному только фонариком на ее шлеме.

– Ты в порядке? – снова напугал ее голос Соло.

– У меня все нормально, – ответила Джульетта, прижимая подбородок к груди, чтобы рация работала на передачу. – Я сама с тобой свяжусь, если потребуется. У меня тут громкость большая, так что твой голос меня до чертиков пугает.

Она обернулась проверить шланг. Выходящие из клапана пузырьки воздуха в луче фонарика танцевали по потолку, напоминая крошечные драгоценные камни…

– Ясно. Понял.

Едва касаясь ботинками пола, Джульетта медленно прошла через главный перекресток и мимо столовой. Если отправиться по коридору налево и дважды свернуть, то она придет к мастерской Уокера. А здесь всегда была мастерская? Черт ее знает. В этом бункере там могли устроить склад. Или жилое помещение.

⇐ Предыдущая 21 22 23 24 252627 28 29 30 Следующая ⇒