ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА 40 страница

Хьюэн кивнула.

– Спасибо.

– Не за что. – Демейзен повернулся к Ледедже, подмигнул ей. – Ничего, вы это переживете.

Потом он превратился в серебряный овоид, стоящий на остром конце, и исчез с негромким хлопком.

У Ледедже перехватило дыхание.

Хьюэн посмотрела на автономник Олфес‑ Хреш, потом словно от усталости закрыла глаза.

– Ага, – сказала она. – Наконец‑ то мы получаем официальную версию. – Она посмотрела на Ледедже. – Мне сказали, что вы и в самом деле госпожа И'брек. В таком случае я рада видеть вас снова, Ледедже, тем более с учетом обстоятельств вашей смерти…

– Убийства, – сказала Ледедже. Она встала и подошла к окну, выходящему на городской парк. Она стояла спиной к женщине и автономнику, который парил у плеча посла. За пределами города сумеречный вечерний свет озарялся новыми всполохами в далеких темных тучах, которых не было там раньше.

– Значит, вашего убийства, – сказала Хьюэн. – Остальное, о чем говорил Демейзен…

– Все это правда.

Хьюэн помолчала несколько секунд.

– Тогда примите мое сочувствие. Искреннее сочувствие, Ледедже. Я надеюсь, вы понимаете, что у нас не было выбора. Мы должны были выпустить Вепперса. И иметь с ним дело.

Ледедже разглядывала далекие здания, видела, как рассеиваются маленькие облачка дыма. Глаза ее были полны слез. Она пожала плечами, сделала жест рукой, мол, ладно, бог с ним. Голосу своему она не доверяла.

В стекле она увидела, как Хьюэн чуть наклонила голову к автономнику.

– Олфес‑ Хреш, – сказала посол, – говорит мне, что в вашем распоряжении имеются крупные деньги на карточке в одном из ваших карманов. Я хотела спросить, что вы собираетесь делать сейчас, но…

В этот момент появился еще один серебристый овоид – точно в том месте, где прежде был овоид, унесший Демейзена. Овоид исчез за те доли секунды, что поворачивалась Ледедже, и когда она посмотрела в ту сторону, перед ней снова стоял Демейзен. Ледедже чуть не вскрикнула.

– Неожиданно нашлось дело тут, – сказал Демейзен, обращаясь к Хьюэн, потом коротким кивком поприветствовал Ледедже. – К вам опять гости. Я, пожалуй, останусь еще на несколько минут.

Хьюэн посмотрела на автономника.

– Бывший НКОД «Не тронь меня, я считаю» из Отдаления, – сообщил Олфес‑ Хреш. – Только что прибыл.

Появились и исчезли еще два серебристых эллипсоида, и они увидели двух высоких пангуманоидов, но определенно не сичультианцев: мужчину и андрогинную фигуру, которая больше была похожа на женщину, чем на мужчину. Мужчина был лыс и одет в простую темную одежду. Ледедже узнала его, хотя вид у него теперь более иноземный, чем во время их прошлого свидания. На его спутнице было нечто вроде серого костюма, еще более строгого.

– Пребейн‑ Фрултеза Йайм Люйтце Нсокий дам Волш, – проговорил автономник. – И Ав Химеранс бывшего НКОДа «Не тронь меня, я считаю».

– Госпожа И'брек, – вполголоса Сказал Химеранс, поклонившись. – Рад снова вас видеть. Вы меня помните?

Ледедже проглотила слюну, пожалела, что у нее не было времени вытереть глаза, и постаралась изобразить улыбку.

– Помню. Я тоже рада вас видеть.

Химеранс и Демейзен обменялись взглядами и кивками.

Демейзен уставился на Йайм Нсокий, обвел ее взглядом от ботинок до высокого воротника.

– Знаете, – сказал он, – я уверен, что видел кого‑ то еще из Покойни, одетого точно, как вы.

– Это называется униформа, Ав Демейзен, – терпеливо сказала Йайм. – Мы в Покойне одеваемся так.

– Нет!

– Мы думаем, что тем самым показываем уважение к тем, ради кого работаем.

– Правда? – У Демейзена был ошарашенный вид. – Черт меня подери, я и представить себе не мог, что покойники такие требовательные.

Йайм Нсокий улыбнулась терпеливой улыбкой человека, давно привыкшего к таким замечаниям, и приветственно кивнула, глядя на Ледедже.

– Госпожа И'брек, я проделала большой путь, чтобы увидеть вас. Как вы себя чувствуете?

Ледедже покачала головой.

– Так себе.

Демейзен хлопнул в ладоши.

– Что ж, хоть тут у вас и буйная развлекуха, но мне необходимо удалиться на расстояние в несколько гелиопауз. До скорого. Посол.

Хьюэн подняла руку, к явному недовольству Демейзена, останавливая его.

– По‑ вашему, Вепперс сказал нам правду? – спросила она. – Когда говорил, что еще не обозначил цели для этой второй волны кораблей?

– Конечно, нет. Я могу идти? Я хочу сказать, я собираюсь, но с вашего разрешения, поскольку мы, похоже, соблюдаем здесь чудовищно корректный протокол.

Хьюэн улыбнулась и коротко кивнула ему.

Прошли доли секунды после кивка Хьюэн, как эллипсоид образовался и схлопнулся. На сей раз с более громким звуком. Хьюэн увидела, как снова расслабились плечи Ледедже.

Девушка покачала головой и пробормотала:

– Извините. – Она снова отвернулась и встала лицом к окну.

– Нас не слушают, Олф? – спросила Хьюэн у автономника.

– Нет, мадам, – ответила ей машина.

– Госпожа Нсокий, Ав Химеранс, – сказала посол. – Чему мы обязаны честью?

– Меня командировала Покойня встретиться с госпожой И'брек, поскольку она была недавно конфигурирована, – сказала Йайм Нсокий.

– А я обещал госпоже Нсокий доставить ее сюда, – сказал Химеранс. – Хотя я также думал, что мне доставит удовольствие засвидетельствовать свое уважение госпоже И'брек.

От окна, где Ледедже разглядывала свое отражение, донесся какой‑ то мучительный звук, ее нос почти прижимался к стеклу, а пальцы правой руки впились в кожу запястья левой. Все повернулись в ту сторону.

Ледедже развернулась.

– А теперь эта сраная татуировка прекратила действовать! – Она оглядела всех – почти все отвечали ей недоуменными взглядами.

Хьюэн вздохнула, посмотрела на автономника.

– Олфес, пожалуйста.

– Вызываю.

Появился образ Демейзена – прозрачный на отполированном деревянном полу, но достаточно яркий, чтобы обеспечивать отражение.

– Что еще? – сказал образ, взмахнув руками и глядя на Ледедже. – Мне казалось, вы только и ждете, как бы от меня избавиться.

– Что случилось с моей татуировкой? – спросила она.

– Что вы имеете в виду?

– Она больше не действует!

Изображение Демейзена, казалось, прищурилось, глядя на нее.

– Гммм, – сказала аватара. – Понятно. Видимо, она вмерзла. Да, такое случается. Видимо, это произошло, когда я немного вас оглушил, чтобы вы не разодрали горло Вепперса. Побочное явление. Извините. Виноват.

– Ну так почините ее.

– Не могу. Мчусь на Цунг. Нужно телепортировать вас и татуировку, а я уже слишком далеко и с каждым мгновением удаляюсь все дальше. Попросите автономника.

– Вне моей компетенции, – сказал Олфес‑ Хреш. – Я уже посмотрел мельком. Даже не понимаю, как это работает.

– Возвращайтесь! – завопила Ледедже. – Почините ее! Ее заело!

Изображение кивнуло.

– Хорошо. Сделаю. Но не сейчас. Через день‑ два. Попозже.

К тому моменту, когда слово «попозже» достигло ушей Ледедже, изображение уже исчезло. Она закрыла лицо руками и зарычала.

Хьюэн посмотрела на автономника, который сделал отрицательное движение.

– Не поддается, – тихо сказал он.

– Может быть, я… мы чем‑ нибудь можем помочь? – спросила Йайм.

Ледедже рухнула на корточки, по‑ прежнему пряча лицо за ладонями.

Хьюэн задумчиво посмотрела на нее, потом перевела взгляд на агента Покойни и аватару.

– Не исключено, – сказала она. – Давайте я вам объясню ситуацию.

– Прежде чем вы это сделаете, – раздался голос Демейзена от стола Хьюэн. – Позвольте мне добавить кое‑ что.

– Адский род, – выдохнула Ледедже, отрывая руки от лица. Она упала на спину и уставилась в потолок. – Неужели никак нельзя избавиться от этой сраной машины?

Хьюэн нахмурилась и посмотрела на автономника.

– Я думала, нас никто не слышит, – сказала она.

– И я тоже, – ответил автономник, и его поле ауры приобрело сиреневато‑ серый оттенок смущения.

– Не мог сдержаться – подслушал, – проговорил голос Демейзена.

– Лжец, – пробормотала Хьюэн.

– И я подумал, что вам понравится вот это. Только что свалилось в мой ящик для входящих, так сказать. Теоретически это анонимно, но оно определенно от моего нового лучшего дружка, яркого и быстрого корабля НР категории «Висмут» по имени 8401. 00 «Частичная световая граница». Качество довольно низкое после множества расшифровок, но я думаю, вы это ему простите. Этот разговор произошел часа три назад между господином В. и адмиралом‑ законодателем Беттлскроем‑ Биспе‑ Блиспином III, тем типом, который командует силами ДжФКФ здесь, в Энаблементе. Прошу.

«– Как бы то ни было, – раздался голос Вепперса откуда‑ то из динамиков в столе Хьюэн, – я обращаю ваше внимание: под дорогами находится то, что стороннему взгляду может показаться гигантской грибницей. Это не грибница. Это субстрат. Низкая энергопотребляемость, энергия генерируется биологически, субстрат не очень быстродействующий, но высокоэффективный и имеющий высокую степень защиты от внешнего воздействия. Толщина от десяти до тридцати метров под корнями и среди них, что в сумме дает около половины кубического километра процессинговой мощности, распределенной по имению. Весь трафик в обе стороны осуществляется через синхронизированные спутниковые линии передачи, расположенные вокруг особняка. Все по‑ прежнему считают, что эти линии, как и раньше, контролируют виртуальности и игры.

Это и есть ваши цели, Беттлскрой. В субстратах под дорогами находится более семидесяти процентов Адов всей галактики. – Он снова улыбнулся. – Конечно, тех Адов, что нам известны. Раньше было больше. Но совсем недавно я заключил субконтракт на Ады с НР, чтобы подстраховаться. Я покупаю Ады вот уже больше столетия, адмирал‑ законодатель, беру на себя обеспечение всех процессинговых требований, а также решение всех юридических проблем, я занимаюсь этим большую часть моей деловой жизни. Большинство Адов расположены здесь, в системе, на планете. Вот почему я всегда чувствовал, что могу не беспокоиться за поражение целей. Как по‑ вашему – вы сможете прислать достаточно кораблей в Сичульт, чтобы уничтожить мое имение?

– Это серьезно? – сказал другой голос. – Цели находятся в вашем собственном имении? Зачем вы это сделали?

– Так мне легче будет доказать мою непричастность. Вы должны уничтожить дороги, опустошить мою землю, взорвать узлы спутниковой связи и повредить сам дом. Может быть, даже уничтожить его. Моя семья владеет этим домом на протяжении нескольких веков, и имение мне бесконечно дорого. По крайней мере, все так считают. Кто поверит, что я сам и стал инициатором всего этого разрушения? »

– Ну и так далее, – снова раздался голос Демейзена. – А потом там есть эта воистину очаровательная часть:

«– А люди?

– Какие люди?

– Те, которые будут в имении, когда мы начнем атаку.

– Ах да. Я полагаю, у меня есть несколько часов до начала атаки».

– Потом там идет немного бла‑ бла‑ бла от нашего друга Беттлскроя, – проговорил голос Демейзена. – А потом вот это:

«– Итак, – услышали они голос Вепперса, – подводя итоги: у меня есть время, чтобы вывезти некоторое количество людей, – сказал Вепперс. – Конечно, не очень много – ведь все это должно выглядеть убедительно. Но я всегда смогу нанять новых людей, Беттлскрой. Этого добра всегда хватает».

– …Очаровательно, правда? – донесся до них голос Демейзена от стола Хьюэн. – Особенно в части, касающейся передачи тематического парка НР кому‑ то другому, прежде чем все остальные Ады перестанут существовать. Он наверняка полагал, что делает умный ход, освобождаясь от хлопот с НР. Точно так же и ДжФКФ полагала, что они в давние времена поступали очень умно, похищая все технологии НР по связи, даже не задумываясь о том, что это для них же может обернуться ловушкой и НР имеет возможность в любое время перехватить и скопировать то, что они передают по своим каналам связи. Вам не кажется, что это уморительно, когда люди считают себя очень умными? Мне очень‑ таки кажется. Но при этом некоторые из нас и впрямь охеренно умные, иначе мы все были бы в жопе. Ну, моя работа у вас закончилась. Если и осталась, то какая‑ то мелочь. Еще нужно пощелкать эти инфекционные кораблики гоп‑ материи. До встречи.

В комнате на какое‑ то время воцарилось молчание.

Наконец автономник Олфес‑ Хреш встряхнулся.

– Гмм, – сказал он Хьюэн, – я думаю, нас опять никто не подслушивает и он отключился. Но, с другой стороны, то же самое я думал и в прошлый раз.

Ледедже, которая лежала на полу, раскинув руки и качая головой, вздохнула.

Хьюэн перевела взгляд с нее на Йайм и Химеранса.

– Очевидно, – сказала она, – есть такие вещи, которые мы не должны здесь делать и в которых не должны участвовать, либо исходя из принципиальных нравственных представлений, либо ввиду прискорбных обстоятельств реалполитики. – Она помолчала секунду. – И тем не менее.

ГЛАВА 29

– Я думаю, нужно взять эту картину Скаундерфаста. Нет, Джаскен, это Скундрундри. А Скаундерфаст вон там – фиолетовый с желтыми мазками. Я всегда считал, что Скундрундри переоценивают. И потом, если эти картины исчезнут, то те, что у меня в городе, будут стоить больше. Нольен, помоги господину Джаскену отнести это в верхолет.

– Да, господин Вепперс.

– И побыстрее.

– Да, господин Вепперс. – Он поднял целую груду старых мастеров и направился к концу длинной, округлой галереи, за ним двигался Нольен с таким же грузом. В доме стоял мрак, хотя и горело аварийное освещение, впрочем, не все световые приборы работали. Нольен – крупный глуповатый деревенский парень, работавший на кухне, – уронил одну из картин и теперь пытался ее поднять. Джаскен вернулся и ногой приподнял картину, чтобы парню легче было ее ухватить занятыми руками. Вепперс, вздыхая, наблюдал за этим.

Вообще‑ то он был немного разочарован в своем персонале и их преданности. Он предполагал найти в доме больше людей, обеспокоенных судьбой хозяина – ведь они в конечном счете все еще считали, что он мертв – и исполненных решимости спасти дом от окружающих и надвигающихся пожаров. А он обнаружил, что большинство из них уже бежало из дома.

Они захватили колесные транспортные средства, использовавшиеся в имении повседневно, и машины из личной коллекции автомобильной экзотики Вепперса, которую хранили и лелеяли в одном из подземных гаражей особняка. В имении оставалось еще и несколько верхолетов, но, похоже, они стали жертвами того же рассеянного излучения, которое вывело из строя местную связь.

Когда они вышли из верхолета, их весело приветствовал Нольен, и кто‑ то прокричал с крыши: «Как хорошо, что вы живы, господин! » или что‑ то в таком роде, когда они шли по двору. «Неблагодарные», – пробормотал Вепперс, выходя в галерею с самыми дорогими картинами.

– Через четыре минуты жду тебя в сейфовой комнате номер три! – прокричал Вепперс вслед Джаскену, который повернулся, держа в руках целую кипу картин, и кивнул. Вепперс думал, что они могли бы вырезать холсты из рам, как это делают воры, но это почему‑ то показалось ему неправильным.

Вепперс засеменил по галерее, потом по радиальному коридору к очаровательно высоким окнам (ой‑ ой, тут клубился дым и даже виднелись языки пламени, к тому же здесь было слишком темно для этого времени) и прошел в свой кабинет, сел за стол.

В кабинете горело неровное аварийное освещение и потому стояла полутьма. Он позволили себе горькую роскошь в последний раз осмотреть комнату, думая, как это грустно и в то же время как странно волнительно, что все это вскоре может исчезнуть. Потом он стал открывать ящики. Стол (питавшийся автономно, стол опознал его по запаху, а также по рисункам на коже пальцев и ладонях) производил тихие звуки – посапывал, похохатывал, подчиняясь ему; маленький знакомый оазис спокойствия и уверенности среди всего этого хаоса. Он заполнил небольшую кожаную дорожную сумку самыми дорогими и полезными вещами, какие ему попались. Последнее, что он взял, немного поколебавшись, была пара ножей в мягких кожаных ножнах, которые принадлежали его деду, а до этого – еще кому‑ то.

Ветер вроде бы стал усиливаться, судя по тому, как двигался дым в дальней стороне едва различимого регулярного сада. Но несмотря на весь хаос, царивший снаружи, звуки сюда почти не проникали – окна были многослойные, пуленепробиваемые. Он закрывал последний ящик, когда раздался слабый хлопок.

Он поднял взгляд и увидел высокого смуглого инопланетянина – тот стоял у закрытых дверей и смотрел на него. На мгновение ему показалось, что это посол Хьюэн, но это был кто‑ то другой – худой, со слишком прямой, болезненного вида спиной. На нем была одежда различных оттенков серого.

– Чем могу вам помочь? – спросил он; поставив сумку у ног, он запустил в нее руку и принялся шарить там. Другой рукой он сделал неопределенное отвлекающее движение. – Например, научить вас хорошему тону. Здесь, прежде чем войти, принято стучать.

– Господин Джойлер Вепперс, меня зовут Пребейн‑ Фрултеза Йайм Люйтце Нсокий дам Волш, – сказала фигура; голос ее звучал довольно странно – он был похож на женский, а слова явно не совпадали с движениями губ. – Я из Культуры. Я здесь, чтобы задержать вас по подозрению в убийстве. Вы пойдете со мной?

– Как бы мне использовать вот это? – сказал он, одним движением поднимая пистолет – инопланетную штучку – и нажимая на его спусковой крючок. Раздался громкий хлопок выстрела, в погруженном в сумрак кабинете сверкнула вспышка – и фигура исчезла в серебряном мерцании. Двери – а фигура стояла прямо перед ними – распахнулись на своих петлях, сорвались и повисли наискосок в коридоре за облаком поднявшейся черной пыли, в каждой из створок образовалась полукруглая дыра, по кромкам которой сверкали желто‑ белые искры. Вепперс посмотрел на пистолет – давний подарок джхлупианца Ксингре, – потом на все еще раскачивающиеся створки дымящихся дверей и, наконец, на пятно на ковре в том месте, где только что стояла фигура. – Гммм, – промычал Вепперс.

Он пожал плечами, встал, засунул пистолет за пояс, защелкнул замок сумки, помахал рукой, разгоняя зловонные пары, и направился к разбитым дверям, которые теперь занимались огнем.

– Джаскен.

Он услышал у себя за спиной женский голос, окликающий его. Аккуратно положив картины на пол верхолета, он повернулся. Нольен остановился в дверях и над кипой картин в его руках смотрел на молодую женщину, стоящую у дверей пилотской кабины. Возможно, его напугало вихрящееся плетение светлых линий татуировки на ее лице.

– Госпожа, – сказал Джаскен, кивая ей.

– Это я, Джаскен.

– Я знаю, – сказал он, неспешно повернул голову, кивнул Нольену. – Оставь это здесь, Нольен, больше ничего не надо. И уходи. Постарайся уйти как можно дальше от дома.

Нольен положил картины, помедлил.

– Уходи, Нольен, – повторил Джаскен.

– Слушаюсь, – сказал молодой человек и повернулся спиной к Джаскену.

– Ты позволил ему убить меня, Хиб.

Джаскен вздохнул.

– Нет, я пытался его остановить. Но по большому счету – да. Наверно, я мог сделать больше. И, наверно, я мог его убить, после того как он убил тебя. Так что я не лучше его. Можешь меня ненавидеть, если хочешь. Я не претендую на звание порядочного человека, Лед. И потом, есть еще такая вещь, как долг.

– Я знаю. Я думала, что ты испытываешь ко мне что‑ то в этом роде.

– Но первейший мой долг – перед ним, нравится это нам или нет.

– Потому что он платит тебе, а я всего лишь позволяла тебе трахать меня?

– Нет. Потому что я связал себя обещанием служить ему. Я никогда не говорил тебе ничего такого, что противоречило бы этому.

– Да, не говорил, верно? – Она улыбнулась ему едва заметной улыбкой. – Наверно, я должна была заметить это. Как это корректно с твоей стороны, хотя при этом ты… тайком пользовался его собственностью. А все эти словечки нежности – как много я для тебя значу, на что мы можем надеяться в будущем. Ты эти свои слова взвешивал потом, обдумывал? Пропускал их через юриста в твоей голове, отыскивал в них нестыковки?

– Что‑ то в этом роде, – сказал Джаскен, встречаясь с ней взглядом. – У нас не могло быть никакого будущего, Лед. Во всяком случае такого, которое ты себе воображала. Так, перепихнуться несколько раз у него за спиной, чтобы никто не засек, пока одному из нас это не наскучило бы или пока он бы не дознался. Ты была обречена вечно оставаться в его собственности, неужели ты этого никогда не понимала? Мы бы никогда не смогли убежать вдвоем. – Он опустил глаза, потом снова посмотрел на нее. – Или ты хочешь мне сказать, что любила меня? Я всегда думал, что взяла меня в любовники, только чтобы отомстить ему и иметь поддержку, когда надумаешь бежать в следующий раз.

– Что, ни хера у меня не получилось, да? – горько сказала она. – Ты помог ему выследить меня.

– У меня не было выбора. Не обязательно тебе было убегать. Я…

– Правда? Вот, значит, что ты ко мне на самом деле чувствовал.

– Как только ты убегала, я делал то, что требовал от меня долг.

– Значит, это были не слова, а пустышки. – У нее набежали слезы в глаза, но она быстро вытерла обе щеки тыльными сторонами ладоней, размазав слезы по линиям татуировки. – Тем глупее с моей стороны. Потому что я вернулась, не просто чтобы убить Вепперса. Мне нужно было спросить, как… – Она замолчала, проглотила слюну. – Для тебя это ничего не значило?

Джаскен вздохнул.

– Конечно, значило кое‑ что. Сладость. Мгновения, которые я никогда не забуду. Но эти слова никак не могли значить то, что тебе хотелось.

Она рассмеялась без всякой надежды и веселья.

– Тогда я просто дура, да? – сказала она, встряхнув головой. – Я ведь и в самом деле думала, что ты, может, любишь меня.

На его лице появилась скупейшая из возможных улыбок.

– Почему же – я любил тебя всем сердцем и с самого начала.

Она смерила его взглядом.

Он смотрел на нее, глаза его сверкали.

– Просто дело в том, что одной любви недостаточно, Лед. Не всегда. Не в наше время. А может, и никогда. И никогда рядом с людьми вроде Вепперса.

Она посмотрела на пол верхолета, обхватила себя руками. Джаскен посмотрел на часы в перегородке верхолета.

– До второй волны остается всего какая‑ то четверть часа, – сказал он. – Ты как‑ то очень быстро сюда добралась. Можешь с такой же скоростью и убраться?

Она кивнула, шмыгнула носом, снова вытерла щеки и глаза.

– Сделай кое‑ что для меня, – сказала она.

– Что?

– Улетай.

– Улетать? Не могу же я…

– Сейчас. Просто возьми и улети. Спаси слуг и персонал. Но его оставь здесь, со мной.

Она заглянула в его глаза. Джаскен медлил, челюсть его двигалась. Она покачала головой.

– Ему все равно конец, Хиб, – сказала она. – НР, Науптра, они все знают. Они перехватывают все разговоры между ним и ДжФКФ, знают о его соглашении, знают, как он провел их. Культура тоже все знает. Адов больше нет, так что он не может воспользоваться ими, чтобы спастись. Он столько всего натворил – ему это теперь не сойдет с рук. Даже если Энаблемент может закрыть глаза на такие выкрутасы, ему придется отвечать перед Культурой и НР. – Она улыбнулась одними губами, глядя на него чуть ли не с отчаянием. – Он наконец‑ то напоролся на людей более влиятельных, чем он сам. – Она снова покачала головой. – Но суть вот в чем: тебе его не спасти. Теперь ты можешь спасти только себя. – Она кивнула, показывая на открытую дверь верхолета. – И всех, кого ты сможешь здесь найти.

Джаскен посмотрел в один из потолочных иллюминаторов верхолета на небеса над тускло освещенным особняком. Стена дыма, наводящая на мысль о конце света, подсвечивалась снизу пламенем.

– А ты? – спросил он.

– Не знаю, – ответила она. – Я попытаюсь его найти. – Теперь настала ее очередь задуматься. – Я его убью, если получится. Видишь – я не обманываю.

– Убить его будет нелегко.

– Я знаю. – Она пожала плечами. – Может, мне и не придется. Меня доставили сюда на том условии, что со мной будет и один человек из Культуры, который предложит ему сдаться.

Джаскен хмыкнул.

– И ты думаешь, из этого что‑ то получится?

– Нет. – Она попыталась улыбнуться, но у нее ничего не получилось.

Джаскен некоторое время смотрел ей в глаза, потом завел руку за спину и вытащил маленький пистолет, держа его за ствол, передал ей.

– Попробуй в сейфовой комнате номер три.

Она взяла пистолет.

– Спасибо. – Их руки не соприкоснулись, когда он передавал ей оружие. Она посмотрела на пистолет. – А он сработает? – спросила она. – Корабль собирался блокировать все электронное оружие.

– Большинство и без того выведено из строя, – сказал Джаскен. – Но этот работает. Тут металл и химия. Десять выстрелов. Предохранитель на той стороне, на которую ты смотришь, – сдвинь рычажок до появления красной точки. – Он посмотрел, как она сдвигает рычажок, и понял, что она в жизни не держала в руках никакого оружия. – Береги себя, – сказал он. Еще одна неуверенная пауза, во время которой он, казалось, думал, не подойти ли к ней, не обнять ли, не прижать ли к себе, поцеловать, но тут она сказала:

– И ты тоже. – Она повернулась и пошла прочь по двору.

Джаскен несколько секунд стоял, вперившись взглядом в пол, потом скользнул взглядом по картинам в их золоченых рамах.

Под аркой, ведущей в главный холл, Ледедже увидела молодого слугу Нольена, сидевшего на корточках.

– Ты же должен был уйти, Нольен, – сказала она.

– Я знаю, госпожа, – ответил он. Судя по его виду, он тоже плакал.

– Возвращайся к верхолету, Нольен, – сказала она. – Господину Джаскену будет нужна помощь – он собирает людей, чтобы вывезти их в безопасное место. Давай быстрее. Время еще есть.

Нольен побежал к верхолету, он помог Джаскену выкинуть на землю картину, а потом они побежали собирать людей.

Он спешил по лестнице в подвал. Освещение здесь было слабое, а он забыл, на каком этаже находятся самые глубокие из его сейфовых. Он вызвал было лифт, но, глядя, как на щитке мигает индикатор этажей, выкидывая код ошибки, понял, что в данных обстоятельствах лучше ему не заходить в кабину, даже если она и придет на вызов.

Он остановился на последней площадке над темным пространством внизу, покопался в сумке, вытащил оттуда очки ночного видения – более легкую и менее громоздкую разновидность окулинз, какие надевал Джаскен, но и менее чувствительную. Но очки не работали, и он швырнул их в темноту. Потом он попытался включить фонарик, но и фонарик не действовал. Он шарахнул им об стену – получил от этого удовольствие. По крайней мере, сумка стала легче.

Он на ощупь спустился еще на несколько ступенек и открыл дверь в более освещенный коридор. Там всевозможные трубы покрывали потолок, пол был бетонный, а единственным украшением грубых стен служили несколько больших металлических дверей. Несколько довольно слабых световых приборов горели постоянно, остальные мигали. Он немного удивился, что Джаскен еще не пришел сюда, но решил, что в такой горячке время тоже движется странным образом. Он посмотрел на свои старинные часы – оставалось еще двенадцать минут.

Дверь сейфовой представляла собой массивную круглую заглушку высотой в человеческий рост и толщиной в метр. На дисплее – он даже забыл, что тут есть дисплей – мигал код ошибки.

– Сука! – выкрикнул он, ударяя кулаком в дверь. Он все равно набрал код, но дверной механизм производил какие‑ то странные шумы, а на дисплее не произошло никаких изменений. Никаких привычных щелчков с различных точек вокруг двери, сопутствующих отпиранию замка. Он попробовал рычаги и рукоятки, но они не подавались. Потом он уловил какое‑ то движение вдали на длинной кривой коридора, вблизи ряда дверей, ведущих к другой лестнице.

– Джаскен? – окликнул он. Разглядеть при таком освещении, кто там, было невозможно. Может быть, это все тот же псих из Культуры, снова явившийся «задержать» его. Он вытащил джхлупианский пистолет. Нет, фигура, направляющаяся к нему, двигалась нормально, по‑ сичультиански.

– Джаскен? – крикнул он.

Фигура остановилась метрах в тридцати от него, подняла руки перед собой, держа в них что‑ то. Пистолет – понял он, когда увидел вспышку. Он начал падать на четвереньки. Послышался удар и свист где‑ то над его головой и слева, потом по коридору разнесся громкий хлопок. Стоя на одном колене, он прицелился в фигуру из джхлупианского пистолета и нажал спусковой крючок. Выстрела не последовало. Он попробовал еще раз. Фигура выстрелила в него еще раз, и на сей раз пуля отрикошетировала от верхней части металлической двери и улетела вдаль, а затем звук еще одного хлопка разнесся по коридору. Он видел дымок, вихрящийся вокруг фигуры. Дымок? Из чего она стреляет? Из мушкета, что ли? Но ее оружие по крайней мере работает, в отличие от джхлупианского бластера. Оно не утратило своей действенности, как и нож.

«Черт, черт, черт! » – пробормотал он, отшвыривая в сторону бесполезный пистолет и поднимаясь на ноги. Прикрываясь сумкой, он припустил к двери, через которую вошел.

На полу первой площадки что‑ то лежало – он обнаружил это, когда споткнулся об этот предмет, потерял равновесие и ударился коленом о следующую ступеньку. Он взвыл от злости и похромал дальше.

⇐ Предыдущая 34 35 36 37 38 39 404142 43 Следующая ⇒