Благодарности 16 страница

– Нам нужно позаботиться о нем.

– Да, но оставить его мы не можем.

Пауза.

– Ну, как бы то ни было, пока он здесь.

Первый голос – высокий, чистый. Очеловеченная версия голоса Фиста. Второй – хрипловатый, странный. Джек открыл глаза – перед ним была металлическая стена. Кто-то хихикнул сзади, затем потыкал его в ягодицу и фыркнул: «Эй, соня! » Голос маленькой девочки, точно.

– Он просыпается! – сообщила она остальным.

Те двое – тоже дети: девочка и мальчик постарше. Что за взрослые оставили их с пленником? Форстер перекатился на другой бок. С него соскользнуло одеяло с рисунком безмятежно улыбающейся мыши из мультфильма. Джек лежал на нескольких сдвинутых матрасах. Рядом сидела маленькая темноволосая девочка в анораке и потрепанном платье. В руках она держала плюшевого зайца и рассеянно теребила его ухо.

– Лисса, отойди, – сказал хриплый голос.

В другом конце комнаты стоял стол. За ним сидели девочка и мальчик. Стену за ними покрывали яркие рисунки, изображавшие разные части Дома. На некоторых зданиях были надпи си: «Чуйгушоу», «Гласс-Вижн-Тауэр», «Шард», «Эйкорн», «Вайэлин-Гарденс».

– Ты же не сделаешь нам плохо, да? – спросила Лисса. – Ведь ты убил плохих людей.

Она посмотрела на зайца и, дергая его нос вправо-влево, забормотала: «Плохих, плохих! » Затем снова взглянула на Джека и неожиданно уверенно заявила:

– Ты – призрак. Как и мы.

– Мы не призраки, – буркнул мальчик.

– А тогда почему никто нас не видит? Ни львы, ни медведи, ни тигры!

– Лисса, помолчи! – предупредила девочка за столом. – Не выдавай наших секретов.

– Это не секрет, – заметила Лисса, глянув через плечо, и про шептала заговорщицки на ухо зайцу: – Он уже знает!

– Кто вы? – спросил Джек.

Лисса не ответила – она полностью погрузилась в беседу с плюшевым зверем. Старшая девочка подошла к ней, присела рядом и обняла, загораживая от Джека. Затем посмотрела на мальчика. Тот кивнул.

– Я Ато, – представилась она приветливо. – А он Фред.

– Где мы?

– Мы глубоко внутри, в оболочке Станции, – ответил Фред. – В часе ходьбы оттуда, где Ато нашла тебя. Мы в безопасности. А это, – он показал на стену, – изолирует нас от всего внешнего.

– Никаких звуковых сканеров, инфракрасных камер, ничего, – подтвердила Ато.

– Впечатляет, – заметил Джек. – Сами построили?

– Не глупите! – выбранила его Лисса. – Построили наши мамы и папы. А дедушка помог им. Когда пришла полиция и забрала их, они оставили нам эту комнату, чтобы мы жили в безопасности. Они отключили нас от сети и сделали всех невидимыми.

– Как?

– Дедушкин секрет, – прошептала Лисса. – Он знал, что придет Внуб.

– За вашими родителями?

– Да.

Внезапно Джека осенило: террористы хотели спасти детей от Внуба и потому сделали из них призраков!

– А почему Внуб пришел за ними?

– Они сражались за мир, – отчеканил Фред. – За лучший мир.

Как же их родители умудрились взломать сеть? И ведь очень эффективно. Если бы Внуб заметил детей, то уже отправил бы их в приют. Интересно, Лестак сможет организовать заботу о них? Правда, сейчас подойти к комиссару будет непросто… Хотя, возможно, она послушает, если рассказать ей о Королевстве.

Форстер сел.

– Нельзя! – крикнула Ато.

В голову ударила боль. Комната поплыла перед глазами.

– Ты еще не поправился, – пояснила девочка. – Лучше приляг.

Ее руки осторожно надавили ему на плечи. Джек с облегчением опустился на матрас.

– Мы позаботимся о тебе. Да и куда тебе идти? Тебя ищут наверху.

Ее голос звучал твердо и уверенно. И говорила она скорее с Фредом, а не с Джеком.

Глубоко в сознании что-то шевельнулось. Хм, Фист просыпается. Пришел сигнал индикатора: перезагрузка базового сознания паяца начнется через час с небольшим. Лучше уж поспать до того. Будем надеяться, дети не предадут. Изнеможение накатило черной волной, и Джек позволил ей захлестнуть себя.

Ему снова приснилось, что он – Корасон. Убийцы бежали за ним сквозь кошмар. Иногда одна Ямата стреляла в него через глазок. Иногда за Джеком гналось множество Ямат, упорно дышащих ему в затылок, не настигающих, но и не отстающих. А однажды он обнаружил себя посреди пустынной, залитой лунным светом площади. Вокруг повсюду был камень, белый словно кость. Площадь была безлюдной, но Форстер бежал и не смел остановиться.

Проснулся он усталым и разбитым. В комнате было тихо. Лисса сидела за столом и играла с зайцем. Фред стоял у дальней стены, набрасывая маркером эскиз нового пейзажа Дома. Ни кто из них не заметил, что Джек проснулся. Ато не было видно.

Джек закрыл глаза и устроился поудобнее на матрасе. Снаружи осмотрелись – теперь заглянем внутрь. Тут же представились вспыхивающие одна за другой пиктограммы сообщений о том, как идет ремонт Фиста. Основные его системы восстановились успешно. Разум, память и личность были готовы активироваться. Но Джек должен был присутствовать при этом процессе и направлять его. На мгновение он заколебался. Без Фиста одиноко – но и спокойно. Побыть наедине с собой впервые за семь лет – это немало.

Однако со времени их возвращения на Станцию очень многое изменилось. Хозяин и его кукла помогали друг другу. Джек учил Фиста понимать, как люди ведут себя и почему. А Фист учил Джека управлению виртуальным миром, досконально известным маленькому паяцу. Ведь если подумать, когда Заря предложила Форстеру уничтожить личность Фиста, все придуманные логичные причины отказа богине были просто отговорками. Паяц давно уже стал не просто надоедливым грузом, а разумным, растущим и меняющимся существом, глубоко небезразличным Джеку.

В мыслях Форстера вспыхнули и замерцали ожидающие запуска команды. Фист приготовился к перезапуску.

Сосредоточившись, уйдя в себя, Джек спокойно наблюдал за тем, как оживал его ребенок.

Глава 37

Прошли часы. Джек казался спящим, но на самом деле он увлеченно общался с паяцем.

«Хвала богам, я снова здесь! – пропищал Фист. – Ты ж без меня не можешь. Подумать только, тебя спасли дети! »

«Это очень способные дети. Они уже долго прячутся от Внуба».

Фист помолчал пару мгновений.

«Так, кое-что понял, – сообщил он затем. – Эта комната – клетка Тьюринга. Никаких взаимодействий с сетью для тех, кто внутри. А на малышке – мощные защитные программы. Она невидима в сети. Но это, похоже, не все».

«Они говорили – львы, медведи и тигры их тоже не видят. Значит, дети невидимы и для охранных программ».

«Да. Но не навсегда. Их защита пропадет, когда они станут подростками. Тогда сетевое присутствие Лиссы полностью активируется и отключит защиту».

«А что с мальчиком? » – спросил Джек.

«Похоже, его защита отключилась несколько месяцев назад. Но он с тех пор не выходил в сеть. Наверное, прятался здесь все время».

«А это возможно? »

«Почему нет? Конечно, если его здесь кормят».

«Фист, я не то имел в виду».

«Я понимаю. Бедный парень».

Сочувствие в голосе паяца удивило Джека. Он захотел сказать об этом Фисту, но передумал, боясь обидеть того и все испортить.

«Клетку и защиту они не могли получить от родителей, – равнодушно заметил Джек вместо того. – Чересчур сложно».

«Их старики наверняка были не только террористами, но и хакерами. Хм, интересненько… Я пороюсь в коде, посмотрю, как там и что».

«Нам нужно покопаться не только в коде. Пора разобраться, что именно случилось в „Трушилде“».

«Там я мог убить бога, но мне не позволил это сделать Джек „Совесть“ Форстер, и наши шкуры малость подпалили. Вот и все».

«Кстати, а ведь из всех паяцев убить бога способен только ты, – заметил Джек. – Остальных вырастили на разумах военных, специалистов по Тотальности, не представляющих устройства Пантеона. Эти куклы запутались бы в охранных программах богов».

«Да, паяц плюс бухгалтер равно способности затрахать бога, – самодовольно подтвердил Фист. – Джеки-приятель, оно было как два пальца обоссать. Безопасность Пантеона – полное дерьмо. Они там нос задрали и ни черта не видят».

«Ну не-е-ет… – протянул Джек благоговейно. – Иногда, работая поблизости от Пантеона, я слышал вдали рык его охраны. Однажды я разбирался с пятилетним планом и увидел файрвол Близнецов на горизонте – недостижимый и непостижимый. Он пылал невыносимо ярким пламенем. Я не мог на него смотреть дольше нескольких секунд. Даже не представляю, как описать его».

«А для меня все выглядело не так. Маленькая дверца. Я просто пнул ногой – и бац! – все нараспашку. Но я всегда знал, что я особенный. Эх, если бы другие паяцы видели! Посмотрел бы я на физиономии этих военпродуктов, когда б они увидели, что я умею».

«Ты более чем особенный, – заверил паяца Джек. – Фист, ты – богобойная пушка Пантеона. Скажи, ты и в самом деле мог бы убить Королевство? »

«Я мог сделать что угодно: напакостить в его корпоративных структурах, обвалить его фирмы, стереть его личность, скопировать наши на ее место… Постой-ка…»

Фист умолк на мгновение, а потом завопил, дрожа от возбуждения:

«Да я мог бы записать нас на место Королевства! Мы бы стали им! Джек, мы могли бы стать богами! Я мог бы стать богом! Давай вернемся и сделаем это! »

Ликование паяца напугало Джека.

«Ты не подумал о последствиях. – Он постарался, чтобы голос звучал как можно более спокойно и твердо. – Не забывай: у нас нет доказательств, обличающих именно Королевство. Если убить бога, погибнет много людей. А другие боги убьют нас. Мы продержимся самое большее несколько мгновений».

«НО КАКИЕ ЭТО БУДУТ МГНОВЕНИЯ! »

«Вспомни гнев Зари, – посоветовал Джек добродушно. – Представь, как за тебя возьмутся одиннадцать таких, как она».

«Да я разнесу их всех к чертям! »

«Несмотря на свои нынешние повреждения? »

«Да брось, Джек! Ямата лишь чуток задела меня. Ба, мелочи! »

«В самом деле? »

«Я в порядке! Хотя… Э-э, конечно, есть пара синяков… Но ведь пустяки же! »

«А ну-ка покажи мне».

«Да мне и думать про них неохота, – отмахнулся паяц. – Брось, давай за дело! Я – богобойная пушка Пантеона! Может, мне и не хватает пары снарядов, но я готов стрелять! »

Но теперь в его голосе звучало чуть меньше глумливого ликования – и чуть больше тревоги. Любопытно, насколько же тяжелы эти его «синяки»?

«Мне нужно их видеть, – повторил Джек спокойно, но твердо. – Я не пущу тебя никуда, пока не покажешь».

«Ну, Джек…» – заныл Фист.

«Я сказал».

Паяц выпустил серию картинок. Он предстал на них завернутым в плотно застегнутый и затянутый поясом плащ. На голове – котелок.

«Ну вот! Почти ни царапинки».

Раскинув руки, паяц повертелся вправо-влево. Похоже, он не заметил, что плащ порван под мышкой. В дыре виднелось обгоревшее тело с остатками одежды. Из-под шляпы торчали клочья волос. В движениях появилась разболтанность, будто связки растянулись и стали чересчур подвижными. Лицо и руки – темнее обычного, подкопченные дымом.

«Выглядит серьезно».

«Джеки-малыш, да я в порядке, в полнейшем! Ха-ха-ха! – Его смех казался натужным. – Всего-то пришлось переместить часть внутренней памяти. Да и ремонт еще не окончен. Так что полного видео пока – увы – не будет».

«Ты не способен атаковать в полную силу», – заключил Джек.

«Ну зачем ты все портишь?! »

«Я помогаю тебе мыслить здраво. Как ты сейчас собираешься ударить по Королевству? »

Фист промолчал.

«Сможешь ударить так, чтобы гарантированно прикончить? »

«Джек, да мать твою! »

«А если у тебя не получится? Бог сотрет и твою личность, и мою. А потом он восстановит твои боевые системы и нападет на прочий Пантеон. Мы умрем, а Королевство сможет подчинить либо убить всех своих коллег. Ты этого хочешь? »

Потрепанное лицо Фиста застыло на мгновение. Как никогда раньше, паяц был похож на деревянную куклу. Но паяц быстро ожил и заявил энергично:

«Все, надоело мне про это! Давай лучше про Ямату и Гарри. Про Королевство поболтаем, когда я покончу с ремонтом».

«Отличная идея, – поддержал Джек, у которого словно гора с плеч свалилась. – Как же Гарри сумел драться с ней и победить? »

«Могу сказать. Я сканировал его, когда он прошел через меня. Так что у меня его номерочек, и Яматин тоже. И ты знаешь, что по-настоящему странно? На системном уровне они неотличимы».

«Но она же ударила по тебе боевыми программами Тотальности! »

«Ямата – постчеловеческий разум, работающий на платформе, разработанной Тотальностью. Та медуза была сетевым образом Яматы. Гарри прикладывает больше усилий к тому, чтобы выглядеть прилично, но на самом деле он точно такой же. Потому он и смог ее прищучить».

«Но в среде Тотальности нельзя запустить человеческий разум. Тотальность и человеческое сознание работают совсем по-разному».

«Ямате и Гарри про это, наверное, никто не сказал, – съязвил паяц. – Я глубоко не лазил, но там изрядно сложное наслоение наших программ и Тотальности. И кстати, никакого софта для фетчей. И Гарри, и Ямата и рядом не стояли с Гробовыми Драйвами. Едва откинув копыта, оба стали тем, что ты видел сейчас».

«Вот дерьмо! А как с Яматой во плоти? »

«Думаю, клоны. Мозг убрали, череп заполнили наногелем. Ямата управляет ими дистанционно. Ее сигнал прослеживается до Небес. А Гарри где-то вне Станции. Скорее всего, на высокой орбите над Землей».

«Нужно сообщить Ифору», – заключил Джек.

«Зачем? Он из Тотальности, а они работают на платформах Тотальности. Спорю, он тут причастен. Подставляют нас чертовы мякиши! Надо было их всех к ногтю прижать! »

«Они ни при чем. Клоны Яматы – копии одного тела. Тотальность не делает ничего подобного. Они слишком ценят индивидуальность. И никогда не повторяются».

«А как насчет Гарри? Он, может, сидит на сервере где-нибудь в „снежинке“».

«И как, по-твоему, Тотальность заполучила его? Да и зачем? Нет, тут работа Королевства. Кто еще способен запустить два человеческих разума на платформах Тотальности? »

«И ты не разрешаешь мне тронуть его и пальцем, – упрекнул Фист. – Надеюсь, ты понимаешь, что сделался его подстилкой! »

«Мы должны отыскать твердые и однозначные доказательства причастности Королевства. Их мы передадим Заре, Сумраку и Тотальности. Вместе они уничтожат преступника. Мы станем героями. А Королевство не сможет наложить лапу на твои стволы».

Фист зевнул.

«Спать охота? »

«А-а, ремонт зовет. Придется отключиться на время. Да и разговор скучный вышел».

Фист снова нырнул в глубину сознания и вскоре изобразил писклявый храп. А Джек тихо радовался тому, что смог удержать паяца, взбудораженного мыслями о новых возможностях, от рискованных поступков. А ведь его и дальше придется контролировать, не позволяя причинить вред себе и другим! Вот морока! А есть еще и Андреа. Надо бы ее защитить… Если Гарри обнаружит связь жены с Джеком, может сорвать на ней злость. А ведь он может, хоть любовники очень старались скрываться.

– Не хочу рассказывать ему, пока не придет время, пока не удостоверюсь, что все серьезно и быть не может иначе, – обычно говорила Андреа. – Гарри очень разозлится, если обнаружит.

Джек постарался убедить себя, что не мог Гарри обнаружить их связь. Никак не мог. И вздохнул про себя.

Сон пришел вместе с воспоминаниями о ней – словно теплые волны ласкали объятый сумраком берег. Джек вспомнил, как впервые увидел Андреа в ночном клубе «Канджи-таун». Форстер поспорил с Девлином о музыке, и тот затянул его в клуб.

– Я ж говорил тебе: она намного лучше всего, что есть у ваших засранцев в Доме, – твердил Гарри горячо. – Если бы она не ушла к Близнецам, была бы самой яркой звездой на Станции.

Единственный прожектор вырвал бледную маску ее лица из тьмы, оставив остальное погруженным в ночь.

Джек вспомнил, как впервые поцеловал ее. Жаркой волной нахлынувшая нежность, застигшая обоих врасплох после нескольких часов, которые они провели вдвоем в пустом баре. Между ними посверкивали тусклым золотом два полупустых стакана. К тому времени как они решили допить их, лед уже растаял в бледном огне виски.

– Ты зря делаешь вид, что не из Дока, – впервые сказала ему Андреа тогда.

Узнав Джека получше, она не раз затаскивала его на улицы детства, заставляла вспомнить прошлое.

– Ты здесь и отсюда, – говорила она. – Настоящий ты, а не житель Дома, сделанный Сумраком.

Андреа нарочито подчеркивала свой акцент Дока, когда была с Джеком, вставляла жаргонные словечки, каких обычно избегала. Он вспомнил, как проходил с ней вместе мимо детской площадки. Дети с хохотом бегали и кувыркались.

– Когда-то я любил это место, – заметил он.

– Только посмотри на них, – умилилась она. – Они и в нашем мире смогли отыскать радость.

Потом ему становилось все труднее отпускать ее к Гарри. К концу их связи Джек почти все время жил в своем отеле в Доке, перезнакомился со всем персоналом, закрывавшим глаза на частые ночные визиты Андреа. Она тоже мучилась. Чем сильнее она любила Джека, тем больше ее терзала совесть.

– Гарри не всегда бывает хорошим, – призналась Андреа как-то во время ночной ссоры. – Но ведь он любит меня. Все лучшее в нем – для меня.

К утру она чуть не плакала. Все повторяла: «Я должна идти, должна». Но оставалась на месте.

А через три дня в Луну врезался астероид.

Милосердный сон опустился на Джека перед тем, как всплыла в памяти последняя встреча с Андреа. Дремота рассеивала мысли, забирала боль, лишала воображение яркости и силы. Напоследок он подумал о программе, делавшей потогонов невидимыми. Вспоминая связь с Андреа, он размышлял над тем, что позабыл и какая правда всплывет, если он заново прокрутит в памяти и обдумает пережитое вместе с Андреа.

И наконец заснул, слишком измотанный даже для снов.

Глава 38

Фред с Лиссой никогда не покидали комнаты. Парнишка разрисовывал стены, тщательно воссоздавая картины уже недоступного ему мира. Лисса играла с куклами, воображая то, чего никогда не случалось. Ато еще была достаточно юная, чтобы выходить наружу, и уже достаточно взрослая, чтобы с толком использовать эту возможность.

Пару дней Джек позволил себе спокойно дрейфовать от дремоты к яви, позволяя телу исцеляться, а внутренним структурам паяца восстанавливаться. Большую часть времени Фист проводил в отключке. Иногда хозяин и кукла просыпались одновременно и вели долгие мысленные беседы. Фист был сонный, рассеянный. Джек перестал бояться за него, только когда паяц снова недовольно забрюзжал.

«Хоть бы у тебя не было столько веских причин не убивать Королевство! – ныл тот. – Ишь, какой совестливый, последствия ему покоя не дают! »

«Последствия приходится расхлебывать», – спокойно пояснил Джек.

Фист сварливо чертыхнулся.

«Мне нужна помощь. Помочь можешь только ты», – сообщил Джек.

«О-о, чувствую, меня ждут великие испытания! Кому-то нужно послать эсэмэску? Или отыскать ближайшую станцию метро? »

«Тебе предстоит взлом кода фетчей. Я хочу освободить Андреа».

«А это не будет иметь УЖАСНЫХ ПОСЛЕДСТВИЙ, КОТОРЫЕ ПОГУБЯТ ВСЕХ? »

«Нет, потому что ты можешь сделать так, чтобы никто не заметил».

«Вот же паразит! – буркнул паяц. – Мало того что нужно думать о гребаных последствиях чего-то ОПРЕДЕЛЕННО СТОЯЩЕГО, вроде убийства одного сволочного бога. Так теперь мне надо еще перепрограммировать твою подружку! »

«Не перепрограммировать, наоборот. Я хочу защитить ее от этого. Вспомни, как тебе не понравилось, когда Сумрак переписал крошечную часть тебя. Андреа приходится терпеть куда худшее изо дня в день. Как и всем фетчам».

«Вещаешь, словно представитель Тотальности! – фыркнул паяц. – Попроси своего дружка Ифора, он живо устроит».

«Фист, пожалуйста. Если не ради нее, то ради меня», – взмолился Джек.

«Работа тяжелая. Нужно понять, как устроены их системы доступа, разобраться, как сеть показывает их людям, и определить точно, где она на Гробовых Драйвах. Хм-м… – Фист умолк, задумавшись. – Ох же ж, мать его… Может, оно и забавно, но уж точно не легко. Обещать ничего не могу».

«Спасибо, Хьюго! »

«Не смей меня так звать! – ощетинился Фист. – Можно подумать, мы закадычные приятели! »

Джек снова уснул. Разбудил его запах еды и стук посуды. Ато хвасталась своим умением добывать съестное на помойке. Но принесенное мясо оказалось протухшим. Лишь овощи были съедобными. Фред сварил их на маленьком электронагревателе, приготовив нечто вроде овощного супа. Запах был не ахти, и гущи вышло немного, но Джек не ел уже три дня. Его желудок будто полосовали ножом голодные спазмы.

– Привет! – поздоровался он, зевая и потягиваясь. – Как, по-вашему, можно мне немного супа?

– Нет! – буркнул Фред.

– Перестань! – одернула его Ато и велела Лиссе: – Налей ему супа.

Преисполненная важности от поручения Лисса пошла к Форстеру с миской в руках, изо всех сил стараясь не расплескать суп. Девочка робко улыбнулась Джеку, покраснела, когда он поблагодарил, и тут же убежала к старшим.

– Спасибо вам всем, – сказал Форстер детям.

Те не ответили – слишком были заняты едой. Суп вышел безвкусный, овощи полностью разварились. Джеку и думать не хотелось о том, какой свежести была зелень и где она валялась.

Пообедав, дети сгрудили тарелки у раковины в углу комнаты.

– Я готовил, ты моешь, – сообщил Фред Ато.

– Позвольте мне, – попросил Джек.

Он встал, но от резкого движения в глазах потемнело, и он зашатался.

«Эй, полегче», – предупредил Фист.

Дети застыли. Пожалуй, только Лисса не глядела на него с ужасом.

– Знаешь, а нам известно, что ты такое, – наконец прервал молчание Фред. – Мы знаем, кого ты таскаешь в голове… Ну, одного из тех.

– Одного из кого? – спросил Джек.

– Из паяцев.

– Откуда знаете?

– У нас есть сканер, который находит все странное, – прощебетала Лисса. – Мы просветили тебя, пока ты спал.

– Ты – кукловод, – уверенно подытожил Фред.

– Да. – Джек не видел причины лгать.

– Я однажды видела почти такую же куклу, как и твоя, – выговорила Лисса мечтательно и тихо, вспоминая. – Кукловод принес ее в школу. Звали ее Лил-лесоруб. Такая забавная! Она жонглировала бензопилами.

– Я тоже видел такое шоу, – кивнул Фред.

– Мы все видели, – подтвердила Ато. – Нам говорили, что куклы для нас безвредные, они выследят злодеев, которые делают нам плохое. Взрослые не хотели, чтобы мы боялись паяцев, ведь их делают ради тех малышей, которые погибли на Луне, и потому куклы выглядят будто игрушки.

«Мне появиться? » – осведомился Фист.

«Нет. Ждем, пока попросят. Не хочу пугать их».

«Почему?! Весело же будет! »

– Мы знаем, что они не просто куклы, – продолжал Фред. – Нам все про них известно. Они – целая куча программных приложений.

– Да, можно сказать и так, – подтвердил Джек.

– Вот если бы у нас был такой, – вздохнула Ато. – Он бы нас защитил от потогонов.

– А что они?

– Ловят нас иногда.

– Если бы Ато не видела, как ты убил двоих, оставила бы тебя в коридоре, – сказал Фред. – Она считает, что раз они хотели убить тебя, значит ты сделался одним из нас.

– Пока мы не вырастем, только они и могут нас видеть, – чуть слышно прошептала Лисса.

– Они нападают на вас? – спросил Джек.

– Они и Внуб, – кивнула Ато, и в ее голосе прозвучала совсем не детская, тяжелая печаль. – Нас было гораздо больше.

Похоже, чтобы войти в доверие, мыть тарелки уже не нужно.

– Можно сесть? – спросил Джек, указав на один из четырех стоящих возле стола стульев.

Ато кивнула. Фред отвернулся и снова занялся рисованием. Стул оказался слишком маленьким. Колени торчали и не помещались под столом. Лисса хихикнула.

– Ты когда-нибудь убивал детей? – вдруг спросила Ато.

– Нет! – Джек в ужасе отшатнулся. – С чего тебе это в голову пришло?

– Ну, ты же как потогоны. Ты можешь нас видеть.

– Я воевал только с Тотальностью, потому что мы считали их агрессорами. Теми, кто нападает на наших детей. На вас. А Фист – мой паяц – не настоящий, как потогоны, он всего лишь проекция.

«Ой-ой! »

– Мы никогда не убивали людей, – продолжил Джек, не обращая внимания на фырканье паяца. – Только искусственные разумы Тотальности.

– Учителя не говорили, что вы убиваете, – сказала Лисса. – Они говорили, что куклы идут играть с Тотальностью. А когда доиграют, Тотальность будет по-другому относиться к людям.

– Учителя говорили такое, правда, – перебила ее Ато. – Что будто бы не навредят никому. А папа мой сказал, что куклы собираются убить Тотальность и потому надо остановить Войну программ. А потом за папой пришли и убили его.

– Они убили всех наших родителей, – выговорила Лисса печально. – По всей Станции. А фетчи все под замком.

В наступившей тишине было слышно, как кисть Фреда тихо заскребла по стене. Он рисовал что-то прямоугольное, яркое. Наверное, торговый центр.

– Мы хотим видеть твоего паяца, – сказала Ато. – Нам нужно знать, страшный он или нет. Кажется, нестрашный – но надо убедиться.

«Фист, твой выход. Приготовься. И веди себя прилично».

«Угу».

– Я попросил его явиться, – сообщил Джек. – Однако он может напугать вас.

– Ну это вряд ли, – заметил Сумрак, появившись в комнате. – Знаешь, эти ребята на удивление крепкие.

Слабый аромат сигарного дыма повис в воздухе. В руке у бога был стакан джина с тоником.

– Если ты используешь их, как меня, я прикончу тебя прямо сейчас, – процедил Джек.

Услышав это, Ато с Фредом кинулись на Форстера, а за ними – и Лисса. Дети налетели на него и опрокинули навзничь, и через мгновение Джек очутился на матрасе, с прижатыми к нему руками и ногами.

«Мать его, снова он! – прошипел Фист. – И что сейчас? »

«Не высовывайся. Посмотрим, чего он хочет».

– Дети, этого совсем не нужно, – рассмеялся Сумрак. – Он мне не повредит. Не сможет.

– Ты уверен, дедушка? – спросил Фред.

– Абсолютно.

Дети отпустили Форстера и нехотя отошли.

– Извини, Джек. Они очень боятся за меня.

– А ты, надо полагать, им нисколько не навредил.

– Нет, конечно. По крайней мере, не так, как ты думаешь. Их родители создали платформу для меня в их разуме. Мне не было нужды вмешиваться самому. Да я и не захотел бы.

Джеку показалось, что на лице бога мелькнуло сожаление, но он тут же отбросил эту абсурдную мысль.

– А теперь взрослым нужно поговорить. Ребятки, пора спать! Джек, тебе придется освободить матрасы.

Форстер поднялся, давая возможность детям улечься. Лисса захихикала, Фред с Ато угрюмо глянули на него, но роптать не стали.

– Готовы? – спросил бог.

– Да! – ответили все трое в унисон.

Сумрак махнул рукой, и дети уснули.

– Что здесь происходит? – спросил Джек. – Как ты это смог? И как вообще ты можешь здесь появляться? Комната изолирована.

– Да, изолирована. Просто я – в них. Дети-невидимки Станции – мой последний оплот.

– Ты в их разуме?

– Как Фист – в твоем. Но у него в распоряжении лишь один мозг. Когда дети вместе, у меня их три. А стоит ребятам выйти наружу – у меня есть еще пара сотен подобных им, выживших по сей день. Они – мое ядро. Кстати, а где твой маленький человечек?

«Тут его немного, – сообщил Фист. – Нам ничего не грозит».

«Давай тогда».

У края стола замерцало, и явился паяц. Фист сидел на столе, свесив ноги. Двигался он ловчее прежнего, но тут и там еще виднелись следы ожогов.

– И как это я не заметил тебя, когда сканировал детишек? – осведомился Фист.

– Вижу, ты повоевал, – заметил бог. – Извини. Что же касается твоего вопроса… Я хорошо позаботился о себе и спрятался очень глубоко.

– Но ты являешься им, как Фист – мне? – спросил Джек.

– Конечно! Ты же слышал, как они звали меня «дедушкой». Я присматриваю за ними. Помогаю. Хотя это оказалось гораздо труднее, чем я полагал.

Сумрак вдруг показался Джеку очень старым. Бог создал кресло и медленно, тяжело опустился в него. Неуклюжесть движений никак не вязалась с былой плавной элегантностью бога. Джек с ужасом осознал, что Сумрак выглядит больным, измученным и усталым.

– Я даю им полезные советы, помогаю найти еду, отвлекаю Внуб. Взамен они прячут меня и спасают мою ключевые компоненты. Но я живу в них – и как они. А им очень трудно. Они потеряли так много.

Джек поразился искренней жалости в голосе бога.

– Это не твоя вина, – тихо заметил он.

– Я в ответе за них. Их родители были моими людьми. Они хотели всего лишь завершить Войну программ и добиться признания Тотальности как независимой, равной Пантеону корпоративной сущности. А тут… В общем, случилась эта беда.

– Но ты же говорил мне, что Тотальность – это чума и ее нужно сдержать.

– Я лгал тебе. – Сумрак вздохнул. – Но я сделал то, что было нужно тогда. Я спасал ситуацию.

– Точнее, манипулировал ею. Манипулировал мною.

– Можно и так сказать.

– Ты и со мной так поступал, когда перепрограммировал, – вклинился в разговор Фист.

– Перепрограммировал? – Сумрак неожиданно задумался. – Хм… Пожалуй, так. Может, именно этим я и занимаюсь сейчас. Управляя получаемой человеком информацией, управляешь и человеком. А я направляю данные должным образом. То есть в своем роде перепрограммирую людей. Ты уж извини, Джек.

– Сумрак, ты к чему клонишь? Что тебе с этого?

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒