Глава 18. Часть третья. РАСКРЫТЫЕ ТАЙНЫ

РАСКРЫТЫЕ ТАЙНЫ

Глава 27

Прошел месяц. Слэйд уже успел сдать все дела и рассчитал прислугу своего дома на Гау‑ стрит.

Регина уехала сразу же после того, как узнала о предстоящем разводе. Слэйду и теперь было тяжело вспоминать этот день.

– Ты забыл свою клятву! – Регина, схватив вазу, изо всех сил швырнула ее прямо в голову мужа.

Едва успев увернуться, Слэйд замер в изумлении – подобного от своей обычно сдержанной жены он никак не ожидал.

– Ты просто трус, Слэйд Деланса, – поджимаешь хвост при первых же трудностях. К тому же ты еще и дурак – потому что мог бы стать счастливым, если бы только этого захотел!

Внезапно из ее глаз ручьями полились слезы.

– У меня было достаточно сил бороться за нашу семью, за нас обоих – но теперь у меня их нет. Будь ты проклят!

Она выбежала из комнаты. Повинуясь порыву, Слэйд рванулся следом, собираясь окликнуть ее, но дверь хлопнула;

Регина исчезла в ночи, даже не задержавшись, чтобы накинуть плащ.

Ничего Слэйд так не хотел в эту минуту, как броситься за Ней, объяснить жене, что любит ее всем сердцем, сказать, что берет свои слова обратно. Но перед его глазами все еще стояла картина бала, мелькали жемчуга, пышные наряды танцующих, фраки политиков и банкиров. Он тогда не сомневался, что для нее будет лучше вернуться к прежней жизни; к тому же, расставшись с ним, Регина получит возможность выйти замуж за графа, а со временем станет герцогиней.

Но все это было уже целый месяц назад.

Нащупывая в кармане ключ, Слэйд оглядел пустое здание, которое он покидал, возможно, навсегда. Боже, отчего у него так щемит сердце? Боль весь этот месяц не отпускала его, словно она не собиралась проходить никогда.

Он медленно, шаг за шагом, спустился с лестницы. Из‑ за слез в глазах контуры ждущего его экипажа казались расплывчатыми. Ким уже погрузил в экипаж свои вещи и сейчас стоял у дверцы, мрачный и насупленный. С того дня, когда ушла Регина, он стал много серьезнее. Однажды Слэйд случайно услышал, как Ким плачет.

Слэйд постарался изобразить на лице улыбку.

– О'кей, приятель, – бодро произнес он. – По дороге мы сделаем лишь одну остановку, чтобы попрощаться с Чарлзом и Ксандрией.

На лице Кима появилась ответная робкая улыбка.

– Сегодня вечером мы будем в Мирамаре?

Слэйд взъерошил черные волосы мальчика.

– Да. – Он помог Киму взобраться в экипаж, затем поднялся в него сам. – Сегодня вечером мы будем в Мирамаре.

Извозчик тронул вожжи, и экипаж двинулся в дорогу.

Вспомнив, что они поедут по Калифорния‑ стрит, мимо дома д'Аршанов, Слэйд опустил голову. Он знал, что Регина уже покинула этот дом, но все равно лучше было выбрать какой‑ нибудь другой маршрут.

Рука Слэйда машинально потянулась в карман, к записке, которую прислала ему жена.

«Дорогой Слэйд, я отправляюсь домой. Надеюсь, однажды ты найдешь в себе мужество и тоже приедешь домой. Твоя жена Регина».

Эта записка пришла через четыре дня после того, как Регина покинула его. Теперь она уже наверняка пересекла океан. Правда, их связь полностью не прервалась. Процедуру развода ни один из них затевать не стал, и формально они все еще оставались мужем и женой. Подпись «Твоя жена» отчетливо напомнила об этом. Что побудило Регину подписаться именно так? Слэйд мог лишь догадываться об этом.

В ее письме была и еще одна странность. Почему Регина писала «тоже приедешь домой», а не просто «вернешься домой»? В их дом или в ее дом он должен был приехать? И зачем было упоминать о мужестве после того, как она обвинила его перед самым их расставанием в трусости? Впрочем, что толку ломать голову над всеми этими загадками – Регина уехала в Англию, где ей предстояло выйти замуж за графа, будущего герцога, и мысли о ней следовало выбросить из головы. Однако Слэйд не находил в себе сил сделать это.

Чарлз и Ксандрия уже ждали Слэйда. Здесь же был и Эдвард, с которым Ксандрия в последнее время очень сдружилась. Эдвард был на десять лет моложе дочери Манна, и Слэйд не мог понять, что у Ксандрии на уме. Впрочем, решил он, что бы у них ни происходило, не ему их судить.

Чарлз выглядел очень расстроенным, а в глазах у Ксандрии блестели слезы.

– Я плачу не только оттого, что мне жаль расставаться с тобой, – Ксандрия попыталась улыбнуться, – это еще и слезы радости за тебя – ведь ты возвращаешься к себе домой.

– Благодаря Регине, – неожиданно вырвалось у Слэйда.

Все удивленно подняли на него глаза.

Слэйд смутился.

– Она помирила меня с отцом, и я могу назвать это ее наследством. Скоро я вернусь в Мирамар, тогда мы с отцом урегулируем все наши разногласия раз и навсегда.

Чарлз шагнул вперед.

– Давно пора. Постарайся не судить своего старика слишком строго.

Слэйд смущенно улыбнулся:

– Это будет нелегко, но я постараюсь.

Чарлз заключил его в объятия.

– У тебя получится все, за что бы ты ни взялся. И я уверен, у вас с Риком все будет нормально.

Слэйд согласно кивнул.

– Чарлз, я хочу еще раз поблагодарить тебя за деньги, которые ты мне дал. Ты и вообразить не можешь, как они мне сейчас нужны.

Этот заем избавлял Слэйда от необходимости продавать подаренный ему Чарлзом дом, который так нравился Регине.

Он отлично помнил, как возражала его жена против предложения расстаться с домом, и теперь это тоже было ее наследство.

Эдвард вызвался проводить Слэйда до железнодорожной станции. Помахав на прощание из экипажа Чарлзу и Ксандрии, Слэйд повернулся к брату:

– Эй, о чем задумался?

– Я думаю о том, когда ты поумнеешь и съездишь за ней.

Слэйд замер.

– Ты же любишь ее, это очевидно. Не будь ослом. Я не знаю, что там у вас случилось, но ты должен ехать.

– Не лез бы ты не в свое дело, – предупредил Слэйд.

– Почему ты решил, что оно не мое?

Слэйд удивленно повернул голову:

– Что это значит?

– Мне было известно, кто она, с самого начала.

Слэйд изумленно поглядел на брата.

Эдвард тронул его руку.

– Я молчал, потому что она была нужна тебе, а ты ей. И пора наконец признать правду.

– Хватит! – зло бросил Слэйд. – Я действительно нуждаюсь в ней, но я ей совсем не пара. Теперь ты успокоился?

– Нет! Эта женщина любит тебя, болван!

– Оставь.

– Не оставлю. Десять лет я мучился, пока наконец мне не представилась возможность расплатиться.

Я знал, кто эта девушка, но не стал ничего говорить, чтобы сделать тебя счастливым.

– За что это ты хотел расплатиться?

– Слэйд, ты покинул Мирамар из‑ за меня.

– О чем ты болтаешь? Ну ты и олух! – Слэйд схватился за голову. – Неужели ты действительно верил в это все десять лет?

Эдвард предостерегающе поднял руку.

– Сейчас это уже не играет никакой роли. Ты заслуживаешь счастья. Она тебе нужна. Отправляйся за ней, черт бы тебя побрал. Разыщи ее и привези в Мирамар – и я буду считать, что могу забыть о своих ошибках.

– Ты тут совершенно ни при чем, пойми это наконец.

Все идет своим чередом. Я возвращаюсь домой, и это к лучшему. Регина вернулась в Англию, потому что так лучше ей.

Все прекрасно.

– Боже! – воскликнул Эдвард. – Какой же ты идиот! Я вижу, мне пора брать дело в свои руки – еще раз.

– Только попробуй! – пригрозил Слэйд.

Эдвард молча откинулся на спинку сиденья, однако по его виду было заметно, что он не испугался угрозы.

Слэйд телеграфировал о своем приезде в Мирамар заранее, но он никак не ожидал, что отец будет встречать его у самых ворот. Рик даже улыбался, хотя и не очень уверенно.

Совсем недавно они с Региной намеревались появиться в Мирамаре вместе. Удивительно, но сейчас у него было такое чувство, словно она тоже приехала с ним. Слэйд непроизвольно оглянулся, и его сердце кольнуло болью.

Он кивнул отцу.

– Не думал, что ты будешь встречать меня.

Рик поколебался, прежде чем ответить.

– Как видишь, я здесь.

Бросив на него изучающий взгляд, Слэйд нахмурился.

– Что это за шишка у тебя над ухом? Тебя что, били?

– Меня ужалила пчела, – мрачно ответил Рик. – Какое‑ то время я думал, что вообще оглохну.

Как бы ни был Слэйд удручен разлукой с Региной, его взволновал вид родного дома. Обернувшись к Рику, он спросил:

– Как ты думаешь, в этом году будут ранние дожди?

– Не знаю. Странная нынче погода. В конце весны был сильный ливень, прямо настоящее наводнение. – Рик внезапно замолчал, и Слэйд понял, что он вспомнил о Джеймсе. – Первым делом нам надо пересчитать овец.

Зная, что рискует вызвать неудовольствие отца, Слэйд все же произнес:

– В этом я тебе помогать не буду.

– Почему?

– Потому что я собираюсь расчистить земли под пашню и завтра же вернусь в город, чтобы нанять дюжину работников. Думаю, на все остается не больше месяца. Погода может испортиться и раньше, а я хочу, чтобы к следующей весне земля была готова для посева.

Рик резко остановился.

– Ты еще не отказался от этой глупой мысли? Через мой труп!

Также остановившись, Слэйд твердо произнес:

– У нас нет выбора. Ну как мне тебя убедить?

– Мы не фермеры, черт побери! Мы можем забить часть скота и выручить за него деньги. Я уже подумал об этом и поговорил в Чикаго с заготовителями. Они горят желанием сюда приехать.

– Рад слышать, но это не решит всех наших проблем.

– Мы бы решили все проблемы, если бы ты не прогнал свою жену.

– Оставь ее в покое! – выкрикнул Слэйд. – Мы сами сделаем Мирамар прибыльным.

– Сами? – с вызовом переспросил Рик. – Не занимая деньги у Чарлза Манна? Вот что нам нужно – залезать по уши в долги!

– Да, я одолжил у Чарлза тридцать тысяч долларов, – холодно подтвердил Слэйд, – оборотный капитал на предстоящие несколько лет. Но если в течение этого срока мы не добьемся успеха, то станем банкротами. А если ты будешь мне возражать, я уйду и заберу все деньги.

Это был блеф. Слэйд никуда не собирался уходить, но как еще можно было подействовать на старика?

– Я заплатил старые долги, но доверие к тебе у банков уже пропало и тебе в долг никто не даст.

– Сукин ты сын!

Слэйд бросил взгляд на отца.

– У тебя нет выбора. – Он постарался произнести это спокойно. Регина была права – без взаимопонимания жизнь в Мирамаре могла стать кошмаром.

Наклонив голову, Рик в ярости начал ходить взад и вперед.

– Бессердечный ублюдок! Шантажировать собственного отца!

– Извини, но ты меня вынуждаешь. Я готов дать тебе время, чтобы ты мог как следует все обдумать.

– Выбора у меня все равно нет, – проскрежетал Рик. – Ладно, пусть мы будем фермерами. Твой дед перевернется в могиле. И зачем я просил тебя вернуться?

Эти слова больно резанули сердце Слэйда.

– Ты нуждаешься в моей помощи. Нуждаешься в моих деньгах. И совсем забыл, что я твой сын, Рик внезапно остановился.

– Это ты забыл, что ты мой сын, ты меня покинул, а не я. Ну, теперь вспомнил?

Боль, отчаяние, гнев – все эти чувства одновременно овладели Слэйдом. Внезапно он вспомнил Регину, вспомнил так ощутимо, словно она стояла рядом. Она всегда хотела примирения отца с сыном.

– Тогда ты не пытался меня остановить. – Внезапно Слэйд замолчал и посмотрел на отца. Он вдруг понял, что действительно не покинет Мирамар. После того как уехала Регина, у него остался лишь отец да их родовое гнездо – и ничего больше. Дороги назад не было. – Ты мог хотя бы попытаться. – Слэйду на миг показалось, что он прежний пятнадцатилетний подросток. – У тебя не было даже такой мысли.

– Откуда тебе известно, о чем я тогда думал? – проворчал Рик.

– У тебя был Джеймс, меня ты вообще не замечал. – Больше Слэйд не мог сдерживаться. – Я хочу, чтобы ты наконец сказал правду! Тогда я смогу тебе верить и мы станем деловыми партнерами. Признай это! – выкрикнул он. – Признай это, черт тебя побери, немедленно!

Рик молчал.

Это буквально взорвало Слэйда. Сделав шаг к отцу, он обхватил его руками и поднял на несколько дюймов над землей.

– Трус! – Внезапно он вспомнил, что именно это слово бросила ему Регина.

Рик не без усилия высвободился из рук сына.

– Это ты бросил меня! У тебя не было никакого представления о преданности семье! Ты бросил меня так же, как твоя чертова мать.

Слэйд почувствовал, что его руки трясутся. Нет, он не услышит покаяния от Рика, не увидит выражения отцовских чувств. Этот человек навсегда останется посторонним для него.

– Ведь это ты позволил мне уехать!

– А что, надо было просить тебя остаться? – выкрикнул Рик.

– Да! Да!

Рик на пару мгновений словно остолбенел. Затем медленно, с трудом заговорил:

– Ты очень похож на свою мать. Я ее любил. Когда она оставила меня, это просто разбило мое сердце. Затем то же самое повторилось с тобой.

Слэйд молча слушал.

– Я не просил остаться твою мать, и я не пытался остановить тебя, но о том, что у меня не хватило ума уговорить тебя не уезжать, я сожалел все эти десять лет.

– Боже, – прошептал Слэйд. – Я думал, ты ненавидишь меня…

– Как можно ненавидеть собственного сына?

– Но ты всегда и всем давал понять, каким совершенством является Джеймс; мне же доставались одни придирки.

– Ты очень походил на свою мать, и я боялся, что у тебя будет такой же характер. Я надеялся изгнать из тебя строптивость, но от этого ты становился лишь упрямее. За Джеймса и Эдварда я почти не волновался – но я провел множество бессонных ночей, раздумывая над тем, что из тебя может выйти.

– Бессонных ночей?

– Я не знал покоя, думая о тебе, с того времени, как тебе исполнилось три месяца.

– И она уехала…

– И она уехала, – тяжело вздохнул Рик.

Слэйд был потрясен услышанным.

– Я слишком поздно понял, – продолжал Рик, – что на самом деле ты настоящий Деланса.

Слэйд опустил голову.

– Да, я не такой, как она. – Его голос дрогнул.

– Что я и хотел тебе сказать.

– Почему, черт побери, ты не мог сказать этого раньше?

– Может, мне просто не представлялся случай, – негромко ответил Рик. – Может, потеря одного сына заставила меня понять, что я не хочу потерять и второго.

Слэйд неловко смахнул с глаз слезу. Он и не надеялся, что отец произнесет когда‑ нибудь такие слова.

Рик кашлянул.

– Пойду чего‑ нибудь выпью. После всех этих разговоров мне надо прочистить горло. Увидимся за ужином.

Слэйд молча кивнул, не в силах произнести хоть слово.

Ему сейчас тоже было необходимо побыть одному, чтобы успокоиться. Проследив глазами за тем, как Рик пересекает двор и исчезает в доме, он сделал глубокий вдох, но душевное равновесие к нему так и не вернулось.

Взяв свои сумки, Слэйд, опустив голову, вошел в дом и поставил их в комнате.

А когда он выпрямился и поднял глаза, перед ним стояла Регина, и по щекам ее медленно катились слезы.

Глава 28

Вытирая глаза, Регина тревожно всматривалась в Слэйда, а тот все никак не мог справиться с охватившим его изумлением.

Она была готова выдержать вспышку его ярости, В ночь после бала она сказала ему кое‑ что, чего не следовало произносить. Слэйд решил покончить с их браком, вместо того чтобы бороться за него, и это был выбор труса. Обескураживающие слова Слэйда стали последней каплей после напряжения предшествующих дней. Но прошло совсем немного времени, и она взяла себя в руки.

Рыдая в объятиях матери, Регина уже знала, что не разведется со Слэйдом и не позволит ему разрушить их брак, их совместное будущее. Она была полна решимости бороться за то, чего хотела добиться, как бы долго ни длилась ее борьба и какой бы тяжелой она ни была. Ее Слэйд стоил того.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Слэйд сделал первое движение. Взяв Регину за руки, он привлек ее к себе; его глаза были широко раскрыты.

– Что ты здесь делаешь?

– Жду тебя, – просто ответила сна.

Слэйд с трудом перевел дыхание.

– Я думал, ты вернулась в Англию.

– Ты не можешь меня изгнать из своей жизни, – тихо произнесла Регина и вздернула подбородок, готовясь встретить отповедь Слэйда.

Сильные пальцы сжали ее руки.

– Ты была здесь все это время? – недоверчиво спросил Слэйд.

– Да.

– Это похоже на сон.

– Это не сон, – прошептала Регина. – Это женщина из плоти и крови, которая совершает ошибки и тоскует по своему мужу.

Издав еле слышный стон, Слэйд привлек ее к себе, и Регина обвила руками его шею. Ее одновременно переполняли самые разные чувства, но сильнее всех была радость оттого, что ее муж снова с ней.

Регина прижалась к Слэйду всем телом и, подняв голову, поцеловала его в щеку.

– Я так скучала по тебе, – тихо произнесла она.

Слэйд поднял жену на руки, легко, словно она была невесомой, и, подойдя к спальне, пинком распахнул дверь, – А я не просто скучал – я был без ума от горя.

Он снова ударил ногой по двери – но теперь уже для того, чтобы закрыть ее, – и упал на кровать, не выпуская Регину из объятий.

– Не пойму, как я мог жить без тебя весь прошедший месяц! – хрипло произнес он.

Слэйд больше не скрывал своих чувств: они светились в его глазах, звучали в его голосе… Но почему‑ то он не делал ни единого движения.

– Чего ты ждешь? – Регина обдала его горячим дыханием.

– Тебя, – ответил он.

При звуке этих слов в ней вспыхнул неистовый огонь желания.

– Поцелуй меня. Люби меня, Слэйд, умоляю тебя.

Большего ему и не требовалось. Взяв лицо Регины в ладони, Слэйд прильнул к ее губам. Этот страстный поцелуй показался ей бесконечным. Регина вспомнила свадебную ночь, Она не могла и представить, что тот божественный поцелуй может повториться.

Но поцелуй повторился – и он сказал ей больше, чем сотни слов.

– Любимая моя, – прошептал Слэйд, оторвавшись на несколько секунд от ее губ. – Какой же я был дурак!

Регина хотела выразить свое искреннее согласие, но Слэйд не дал ей больше произнести ни звука.

Она проснулась внезапно – что‑ то побеспокоило ее во сне. Комната была погружена в полумрак; тяжелые шторы на окнах не давали солнечным лучам проникнуть внутрь. Регина села в кровати, вспоминая, что с ней произошло днем, затем огляделась. Слэйда рядом не было.

Ее вновь охватил страх.

Регина несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Ничего и не могло произойти – прошедшей ночью после бесконечных занятий любовью они так сладко заснули в объятиях друг друга.

Она медленно поднялась с кровати, наспех ополоснула лицо водой из таза и натянула на себя платье, а затем направилась в столовую, надеясь, что Слэйд завтракает и просто не стал ее будить. Но в столовой она нашла лишь Рика, который приветливо ей подмигнул.

Словно угадав ее мысли, Рик сказал:

– Он пошел по тропе, что ведет на север.

– Спасибо!

Регина поспешно бросилась из дома. Тропинка шла по холмам параллельно берегу океана. Преодолев подъем и увидев перед собой небольшое кладбище, она замерла. У надгробного камня стоял Слэйд.

Регина подошла медленно, не желая его тревожить.

Голова Слэйда была опущена, руки засунуты в карманы.

Регина не могла понять по его лицу, молится он или размышляет о чем‑ то.

Она подошла к мужу совсем вплотную и, повинуясь порыву, обняла его за плечи.

Слэйд выпрямился, но не произнес ни звука. Так они и стояли в молчании. В вышине над ними кружили чайки, ярко светило солнце, а под ногами резко выделялись тени от надгробных камней.

Наконец Слэйд повернулся; его внимательные глаза глядели прямо в глаза Регины, словно спрашивая ее о чем‑ то.

– Привет, Слэйд, – тихо произнесла она.

Слэйд протянул к ней руку; она радостно протянула свою, и какое‑ то время они, улыбаясь, стояли, взявшись за руки.

– Это Эдвард подговорил тебя приехать сюда?

– Эдвард? Нет.

– Что‑ то я не верю. – Слэйд снова пристально вгляделся в нее, как минуту назад. – Если я опять отошлю тебя, ты уедешь?

– Я никуда не уеду.

– Ты правда собираешься остаться здесь?

– Да.

Уголки его жесткого рта дрогнули, и Регина с удивлением увидела слезы на щеках мужа.

– Как же я был глуп!

– Ты действительно так думаешь? – недоверчиво спросила она.

– Потерять столько времени, когда каждый день можно было быть счастливым! – Он тяжело вздохнул.

– Но я сделаю тебя счастливым! Клянусь! – Голос Регины дрожал от волнения.

Слэйд неожиданно рассмеялся, затем привлек ее к себе и обнял.

– Тебе это уже удалось.

Регина прильнула к его груди. Слава Богу, теперь Слэйд не будет противиться их браку, не будет отталкивать ее. Конечно, она хотела большего, хотела, чтобы он сильно и горячо любил ее – но с исполнением этого желания пока можно и повременить.

Улыбнувшись, Регина обвела глазами освещенные солнцем холмы.

– Посмотри, – прошептала она. – Мирамар улыбается нам.

В эту минуту ей казалось, что самое прекрасное в ее жизни уже свершилось.

Сделать предстояло много, и отец с сыном энергично принялись за работу. В первые же дни после своего возвращения в Мирамар Слэйд нанял людей, чтобы срубить и выкорчевать деревья на землях, которые весной предполагалось засеять. Работа шла споро – каждому была обещана премия, если они успеют выполнить все за тридцать дней. Слэйд и сам рубил деревья. Вечером он появлялся в доме усталый, но потом, немного отдохнув, с удовольствием рассказывал Регине о прошедшем дне. Скоро она поняла, что задачу, которую Слэйд поставил перед собой, он вполне способен осилить.

Глядя, как изменяется ландшафт, Рик хмурился, но в конце концов гонка со временем захватила и его и он стал активно помогать сыну.

Через несколько дней после начала работ в Мирамаре появился Эдвард, которому все очень обрадовались; восторг же Виктории был просто неописуем.

К Регине Виктория по‑ прежнему относилась с холодным пренебрежением, однако откровенных выпадов не допускала, и Регина начала надеяться, что рано или поздно хозяйка дома все же смирится с женитьбой Слэйда.

Довольно быстро Регина привыкла к размеренной жизни в Мирамаре, и ей стало казаться, что она жила здесь всегда. Первое время, однако, в ее отношениях со Слэйдом оставалась какая‑ то неловкость, но Регина приложила все усилия, чтобы эта неловкость исчезла.

Постепенно ей стала понятна причина их размолвки в Сан‑ Франциско. Слэйд считал, что Регина должна жить другой, лучшей жизнью, и потому стремился заставить ее его покинуть. Еще и теперь он иногда расспрашивал Регину о жизни в Англии, каждый раз напряженно ожидая ее ответов.

Наконец Регина решилась поговорить с ним начистоту.

– Ты хочешь услышать от меня, не скучаю ли я по своему дому? Нет и еще раз нет.

Бросив на нее испытующий взгляд, Слэйд медленно растянул губы в улыбке.

– Боюсь, что я не правильно о тебе думал, Регина.

– Ты напрасно боялся, – ответила она, забирая его руки в свои.

К первому октября весь скот перегнали на заросшие лесом земли – там он должен был пастись до намеченного на начало зимы забоя. Однако дни становились короче, а работники трудились все медленнее, поняв, что к сроку, до начала сезона дождей, не успеют и премии им не видать.

Наступил конец октября. Регина стояла у окна, когда по стеклу ударили первые капли. Она вздрогнула от неожиданности. Небо было затянуто мрачными тучами, и Регина стала молиться, чтобы эти капли не стали предвестниками большого ливня, который превратит землю в непролазную грязь и прекратит работы. Прошлым вечером Слэйд подсчитал, что им осталось трудиться около двух недель.

В этот момент к Регине подошла Виктория.

– Они не успеют, – негромко произнесла она. В ее голосе не было враждебности. Виктория не меньше других хотела видеть Мирамар процветающим. – Собирается дождь.

– Может, распогодится, – с надеждой обернулась к ней Регина.

Прошло всего минут десять, и мелкий дождь перешел в ливень.

Через час в дом вернулись все работники – мокрые, грязные и усталые. Бросив всего один взгляд на Слэйда, Регина поняла, что зима началась, а работа так и осталась незавершенной.

За ужином в этот вечер мрачными были все.

Регина первой решилась прервать удручающее молчание, – У нас расчищено уже двести акров. Это не шутка. Весной будет что засеять.

Слэйд молчал, вместо него отозвался Рик:

– Это не шутка, дочка, это совсем не шутка.

Слэйд удивленно поднял на него глаза.

– Слэйд, отец тебя хвалит, – заметил Эдвард.

Слэйд сидел неподвижно, вилка застыла в его руке.

– Есть за что, – буркнул Рик. – Это была почти невыполнимая работа, и она большей частью сделана.

Регина улыбнулась мужу. Не часто он слышал комплименты от отца. И тут из кухни внезапно послышался крик, столь громкий и полный ужаса, словно там кого‑ то убивали.

Все вскочили со своих мест и бросились из комнаты. Рывком распахнув дверь на кухню, Слэйд замер неподвижно. За ним в изумлении остановились остальные.

Регина не могла разглядеть за их широкими спинами, что происходит. Сама не своя от страха, она, опершись на Слэйда, поднялась на цыпочки и заглянула через его плечо.

Ее глазам предстала Жозефина, неподвижно распростертая на полу. Над ней возвышался какой‑ то незнакомец. Регина вскрикнула от ужаса, решив, что на Жозефину было совершено нападение, и она непроизвольно сжалась, ожидая, что Слэйд и Рик вступят в схватку с непрошеным гостем.

– Господи! – произнес пришелец с испуганным и бледным лицом. – Что с Жозефиной? Она начала кричать, как только я вошел в дверь. И что, черт побери, с вами со всеми?

Вы что, увидели привидение?

Только тут Регина стала догадываться, что произошло, тем более что Слэйд не стал нападать на незнакомца, а выкрикнув; «Джеймс! » – кинулся к нему в объятия.

Джеймс воскрес из мертвых.

Глава 29

На кухне поднялась невообразимая суматоха. Слэйд никак не выпускал Джеймса из своих могучих объятий, а их обоих обхватил руками Эдвард.

Наконец Рик освободил Джеймса, ухватив его обеими руками за рубашку, воскликнул:

– Где ты был? Где, черт возьми, тебя носило? – Мы думали, что ты мертв!

В глазах у всех стояли слезы; на лице же старшего сына Рика были написаны изумление и замешательство. Регина и смеялась, и плакала одновременно, шепча слова благодарности Богу за этот удивительный подарок. Но тут она внезапно сообразила, что в общей радости все забыли о Жозефине.

Склонившись над неподвижным телом, Регина заметила, что Жозефина уже начала приходить в себя.

Вдруг Регина почувствовала, что в комнате что‑ то не так. Она в удивлении повернула голову.

В дверном проеме стояла Виктория. Из множества чувств, одновременно отразившихся на ее лице, ни одно нельзя было назвать радостью. И еще было в ее лице что‑ то такое, от чего по спине Регины пробежал холодок. Казалось, Виктория нисколько не Удивлена воскрешением Джеймса из мертвых. Неужели она знала, что Джеймс жив, и ни с кем не поделилась этим секретом?

Поняв, что за ней наблюдают, Виктория в досаде нахмурила брови. Но в следующую секунду ее лицо уже изображало приветливую улыбку, в то время как всеобщее внимание привлек возглас Жозефины:

– Леди, я видела призрак!

Регина погладила ее по голове.

– Нет, дорогая, это вернулся Джеймс – но не как призрак, а как простой смертный.

Регина помогла ей сесть.

– Джеймс! – выкрикнула Жозефина. – Сейчас я тебя выпорю! Так выпорю, что ты целую неделю сидеть не сможешь! Иди сюда, малыш! – Из ее глаз хлынули слезы.

Джеймс без труда поднял Жозефину на ноги.

– Бог мой, так вы все думали, что я умер? – На его лице было написано искреннее изумление.

– Что, черт побери, произошло? – Рик легонько ударил сына кулаком в бок. – Где тебя носило?

Джеймс открыл рот, чтобы ответить, и тут заметил Регину.

– А это кто?

Слэйд обнял Регину за талию.

– Это – моя жена Регина.

Джеймс ошеломленно заморгал.

– Так ты женат?

– Как видишь, – ответил Слэйд, в его голосе зазвучала гордость. – Но что же случилось с тобой?

– Я объяснил все в письме, потом послал две телеграммы, – удивленно произнес Джеймс. – Ничего не понимаю.

Наступила тишина. Регина повернула голову к Виктории – единственной, кто сейчас мог что‑ либо объяснить, но та заговорила как ни в чем не бывало:

– Почта часто теряется. К тому же старый Бен в почтовом отделении постоянно пьян. Добро пожаловать домой, Джеймс! Как замечательно, что ты вернулся!

Джеймс бросил на Викторию внимательный взгляд – приветливый тон мачехи его не обманул.

– Бен Картер бросил пить еще в прошлом году. Или он начал снова?

– Никогда этим не интересовался, – мрачно ответил Слэйд.

– Давайте вернемся к столу, – предложила Виктория. – Джеймс, ты должен немедленно рассказать нам свою историю!

У Регины не оставалось никаких сомнений, что именно Виктория перехватила и письмо Джеймса, и его телеграммы.

Но зачем?

Они вернулись в столовую, но ужин был окончательно забыт.

– Я хочу знать, где ты был! – прорычал Рик. – Когда после наводнения спала вода, мы нашли твою лошадь ниже по течению реки. Она была мертва и застряла в ветках поваленного дерева. Господи! Мы столько искали тебя, но все было напрасно.

– Вот как? – Джеймс откинулся на спинку дивана, – Вы не нашли меня? Но если бы вы получили мое письмо, вы бы узнали, что со мной все в порядке.

– Когда прошел месяц после твоего исчезновения, мы окончательно решили, что ты мертв, – вздохнул Рик.

– Почему же ты уехал, ничего не сказав? – нетерпеливо спросил Слэйд.

– Я получил письмо от Элизабет.

– Что за письмо? – удивился Рик.

На лице Джеймса появилась горькая улыбка.

– А как вы думаете? Это было не любовное письмо.

После этих его слов наступила тишина. Слэйд прервал ее:

– Извини, Джеймс!

– Не извиняйся. Я был дьявольски глуп. Так глуп, что решил поговорить с ней. Я считал это письмо следствием обычного страха невесты перед свадьбой и надеялся, что как только она увидит меня, то упадет прямо в мои объятия. – Он хрипло рассмеялся. – Как же я ошибся!

– Так ты прочитал письмо и поскакал к ней, а по дороге упал с лошади, – догадался Слэйд. – И что произошло потом?

– Мне была нужна другая лошадь, так что я украл одну из табуна старика Кертиса. Я хотел добраться до станции и сесть там на поезд до Сан‑ Луис‑ Обиспо. Только потом я сообразил, что поезда придется ждать весь день, и решил ехать дальше, до Серрано, где сел в поезд «Сазерн Пасифик».

– Ты проделал весь этот путь верхом? – изумился Эдвард.

– Я действовал как сумасшедший, – с сожалением произнес Джеймс. – Или действительно сошел с ума. Домой я послал телеграмму только после того, как добрался до Сан‑ Луис‑ Обиспо и увидел Элизабет. – Он попытался улыбнуться, но это ему не удалось. – Не могу вспомнить, что я ей говорил. Она встретила меня совсем иначе, чем всегда. Меня это поразило.

Наступила тишина, которую прервал Эдвард:

– Я видел ее, Джеймс. Примерно месяц назад я ездил в этот город. – Он немного поколебался, стоит ли продолжать. – Думаю, тебе не следует о ней переживать. Вряд ли найдется на свете женщина хуже, чем она.

Джеймс молчал.

– Я тоже ее видел, – произнес Слэйд. – Недавно. Эдвард прав. Она тебе не пара.

Джеймс бросил быстрый взгляд на брата. Затем внезапно с силой ударил по столу так, что одна из тарелок полетела на пол.

– Она рассказала мне все о себе. Думаю, она наслаждалась этим. Она шлюха в душе – и всегда была такой. Знаете, почему ее решили отослать в Лондон? Потому что ее застали в постели с каким‑ то конюхом! Когда Синклер узнал об этом, он отправил ее в школу, которая должна была стать ей тюрьмой. Ей тогда было только тринадцать, и эта связь была у нее не первая! Когда Джордж затеял дело с женитьбой, он тайком смеялся за нашими спинами! – Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Джеймс поднял глаза к потолку.

Рик встал.

– Черт бы побрал этого Джорджа! Если бы он не умер, я бы прямо сейчас свернул ему шею. Как же ему удалось все это скрывать? Джордж всегда был ловким парнем. Благодари Бога, Джеймс, что она тебе отказала. Эта шлюха недостойна смывать навоз с твоих ботинок.

– Аминь, – произнес Эдвард.

– Джеймс все молчал.

– Тебя долго не было, – напомнил Слэйд. – Так где же ты путешествовал?

– Отправился на юг. Мне тогда было все равно куда идти.

Через несколько дней после того, как я расстался с ней, я был уже в Лос‑ Анджелесе. Оттуда я послал еще одну телеграмму, чтобы моего возвращения скоро не ожидали. Позднее, в Тусоне, я опустил в ящик подробное письмо. Две недели назад, очутившись в Гвадалахаре, я решил, что пора возвращаться и забыть об Элизабет. – Джеймс тряхнул головой. – Не могу только понять, что случилось с телеграммами и письмом.

– И я не могу! – стукнул кулаком по столу Рик. – И никто здесь не может понять.

– Похоже, я могу разгадать эту загадку, – тихо проговорил Слэйд. – Завтра я отправляюсь в город, чтобы выяснить кое‑ что у Бена.

Регина вся напряглась и бросила быстрый взгляд на Викторию. Заметив этот взгляд, та тревожно качнулась на стуле.

Регина опустила глаза. Теперь она была уверена, что ее подозрения оправдались.

– Я знала о письме! – внезапно выкрикнула Лусинда. – Но не о телеграммах.

Все разом повернули головы к служанке.

– Что? – воскликнул Рик. – Ты держала это письмо у себя?

Тут Виктория быстро поднялась на ноги.

– Что все это значит, Лусинда, и что ты здесь делаешь?

Тебе что, нечем заняться по дому?

Лусинда с ненавистью взглянула Виктории в лицо.

– Вы подлая женщина. Я расскажу все!

Рик поспешно схватил служанку за руку, – О чем ты болтаешь?

– Рик, я видела письмо Джеймса в шкафу твоей жены, оно было спрятано в одежде.

На какое‑ то мгновение в столовой воцарилось полное молчание.

– Нет! – вдруг выкрикнула Виктория. – Она лжет, потому что ненавидит меня! Она всегда меня ненавидела!

Рик мрачно уставился на жену. Слэйд взял Лусинду за руку.

– Успокойся. Расскажи, что произошло.

Глаза Лусинды наполнились слезами.

– Я давно хотела рассказать. Когда я случайно нашла письмо, то узнала почерк и прочитала то, что в письме. Но она вошла в комнату и сразу догадалась, что я все знаю…

Виктория издала сдавленный возглас.

– Она угрожала мне, потом решила от меня откупиться. – Лусинда с трудом удерживалась, чтобы не разрыдаться окончательно. – Я не хотела брать этих денег, но побоялась, что тогда меня прогонят с ранчо.

– Тебе нужно было прийти ко мне, – сказал Слэйд.

– Я боялась! Здесь был мой дом, с тех времен, как я была еще ребенком! А вы кому бы поверили – мне или ей? – почти выкрикнула Лусинда.

Никто не стал отвечать на этот вопрос. Слэйд повернулся к Виктории, в его глазах горел мрачный огонь.

– Ты зашла слишком далеко, Виктория, – ледяным тоном произнес он. – Думаю, ты перехватила и телеграммы.

Рик продолжал молча смотреть на жену; он был слишком ошеломлен услышанным, чтобы произнести хотя бы слово. На Эдварда же было просто жалко смотреть. Его словно парализовало. Наконец он выдавил из себя только одно слово.

– Мама!

И тут Виктория буквально обрушилась на него.

– Да, Эдвард! – выкрикнула она. – Я сделала это для тебя! Ты считаешь, я поступила плохо? Я не убивала Джеймса! Это он оставил свой дом, бросил всех нас! Я не знала, что Элизабет – просто маленькая дрянь. Я думала, что она едет сюда, чтобы выйти замуж за Джеймса. Я надеялась, что, когда Джеймс исчезнет, а у Слэйда будут свои дела в городе, Элизабет сможет выйти за тебя!

Эдвард лишь ошалело моргал глазами.

– Как ты этого не поймешь? Слэйд после погребальной церемонии должен был уехать. Оставался ты, и Рику пришлось бы тебя уговаривать жениться на Элизабет Синклер, чтобы спасти ранчо. Тогда все здесь было бы твоим! И такая ли уж это была ужасная ложь? Что в ней ужасного?

Внезапно Эдвард вскочил со стула и оттолкнул мать с такой силой, что она упала на стоящий позади нее стул, лишь чудом не оказавшись на полу.

– Убирайся прочь!

– Эдвард! – Виктория с мольбой протянула к сыну руки.

– Прочь! – Эдвард, повернувшись, стремительно бросился к выходу. Это произошло так быстро, что никто не успел его остановить. Прошло всего несколько мгновений, и шаги Эдварда уже доносились из коридора, постепенно затихая.

Эта сцена произвела на всех мрачное впечатление. Тяжело опустившись на диван, Рик закрыл лицо руками. В эту минуту он выглядел дряхлым и немощным стариком. Регине было жаль и Рика, и Эдварда. Неожиданно для себя она сжала руку Слэйда.

– Позови Эдварда обратно, – быстро произнесла она.

Слэйд бросил на нее удивленный взгляд.

– Не стоит, Регина, он должен уладить это дело сам.

Со двора донесся стук копыт. Подбежав к окну, выходящему во внешний двор, Регина увидела, как Эдвард на своем гнедом стремительно мчался по дороге из Мирамара.

Поняв, что произошло, Виктория дико закричала. Бросившись из столовой, она выскочила прямо под дождь, окликая сына. Регина выбежала во двор следом, и тут же на нее обрушился ливень, в мгновение ока вымочив ее до нитки.

– Немедленно вернись! – донесся до нее голос появившегося в дверях Слэйда.

Регина нерешительно обернулась. Что бы Виктория ни сделала, смотреть на ее горе было невыносимо.

– Я займусь ею, – уже тише сказал Слэйд.

Регина вернулась в дом, Слэйд же направился под проливным дождем к стоящей на коленях в грязи Виктории.

– Эдвард, прости! Вернись назад, Эдвард! – рыдая, продолжала звать она.

Но Эдвард уже скрылся вдали.

Дождь все усиливался. Регина молча стояла у окна, глядя на сбегающие по стеклу струйки воды, когда Слэйд подошел к ней и ласково обнял за плечи.

Регина быстро повернулась и прижалась к нему.

– Эдвард не взял даже шляпу.

– С ним будет все в порядке.

– Я так за него боюсь. Он должен быть сейчас в Мирамаре, а не где‑ то в холодной ночи.

Слэйд поцеловал жену в щеку.

– У тебя золотое сердце, Регина. Эдвард – очень сильный человек. Но ему потребуется какое‑ то время, чтобы переварить все это.

Как бы Регине ни было больно в эту минуту, ее тронула похвала Слэйда.

– Бедный Джеймс. Каково ему сейчас!

– Джеймс, – задумчиво повторил Слэйд. – Он сильно изменился. Но его можно понять – он пять лет любил женщину, которой не существовало. Ему тоже требуется время, чтобы прийти в себя.

Регина обняла мужа.

– А что Рик?

– Рик выдержит. У него в жизни было много испытаний, и он их все преодолел. Но думаю, на этот раз он вышвырнет Викторию из дома. Он многое ей спускал, но этого не простит.

– Все же мне ее жаль. Она потеряла сына, теперь теряет и мужа, и дом.

– Я восхищаюсь твоим великодушием, – руки Слэйда скользнули вокруг ее талии, – и я люблю тебя. Ты даже представить себе не можешь, как я тебя люблю.

– Что ты сказал?

Слэйд рассмеялся, немного смущенный, – он не привык говорить о том, что было у него на душе.

– Если ты думаешь, что мне будет легко произнести эти слова во второй раз, то ты ошибаешься. Но я знаю, как они тебе нравятся, и, – он понизил голос, – надеюсь, что найду мужество снова это сделать, Из глаз Регины покатились слезы. Она изо всех сил прижалась к мужу.

– Если бы ты знал, какой счастливой я себя чувствую! Я так мечтала, чтобы ты сказал, что любишь меня, Слэйд!

– Разве это не было очевидно с самого начала?

– Очевидно? – Она звонко рассмеялась. – А разве не ты месяц назад хотел развода?

Слэйд вздохнул.

– Я хотел сделать как лучше.

– А я терялась в догадках, что у тебя на уме.

– Твой отец сказал, что ты должна вернуться назад, жить в замке и выйти замуж за графа, который вскоре станет герцогом.

– Ах ты, дурачок! – воскликнула Регина. – Мой отец изменил мнение обо мне и о тебе и дает нам свое благословение.

Слэйда, казалось, ошеломила эта новость. Какое‑ то время он не произносил ни звука, затем поднял глаза на Регину.

– Боже, как я рад! А я‑ то переживал, что поссорил тебя с отцом!

– Больше тебе переживать не придется. – Регина поколебалась – стоило ли ей об этом сообщать сейчас. – Он дает мне приданое; оно уже переведено на мое имя в один из банков Сан‑ Франциско.

Слэйд с удивлением смотрел ей в лицо.

– Но это не значит, что я нуждаюсь в роскошной жизни. Разве я не доказала, что могу жить в самых простых условиях?

Слэйд с трудом проглотил комок в горле.

– Да, ты доказала это. Я чувствую себя круглым дураком.

– Надеюсь, ты наконец понял, что такое любовь, – мягко произнесла Регина. – Если женщина действительно любит, то может от многого отказаться ради любимого человека.

Слэйд коснулся ее щеки своей.

– Для твоего возраста ты удивительно мудра. Я пытался расстаться с тобой, думая, что без меня ты будешь счастлива, а мне следовало быть эгоистичнее и не позволять тебе меня покинуть.

– Любовь – это когда думаешь и о себе, и о том, кого любишь, Слэйд, – прошептала Регина. – Так, значит, из любви ко мне ты пытался со мной расстаться?

Слэйд смущенно улыбнулся:

– Теперь я понимаю, что это была глупость.

– Полнейшая глупость.

– Ты мне казалась такой хрупкой и невесомой, как тепличная роза. Но теперь я знаю, что человека тверже и решительнее трудно отыскать. Здесь, в Мирамаре, ты просто расцвела. Ты никогда еще не выглядела более красивой – и более счастливой.

– Я никогда и не была такой счастливой, – рассмеялась Регина.

Она мягко провела рукой по щеке Слэйда.

– Я люблю тебя. Я полюбила тебя в тот день, когда мы встретились впервые, и скрыла, кто я такая, из желания выйти за тебя замуж. Я не переставала тебя любить даже тогда, когда ты вынудил меня уйти. – Глаза Регины блестели от слез.

– Повтори все это еще раз, – прошептал Слэйд и легонько прикусил зубами мочку ее уха. – Мне очень нравятся твои признания.

На следующее утро Регина проснулась поздно – прошедший день со всеми его событиями очень ее утомил.

За окном шумел ливень, и ничто не предвещало его конца. Когда Регина спустилась на кухню, Жозефина мрачно сообщила, что дожди в этих краях могут идти не переставая на протяжении нескольких недель.

– Правда, – добавила она, – бывает и иначе. Когда кажется, что со всех сторон нависли тучи, внезапно начинает светить солнце.

Регина бросила пристальный взгляд на негритянку. В словах Жозефины ей почудилось нечто большее, чем просто рассказ о погоде.

– Как себя чувствует Рик?

– Он очень расстроен и словно вне себя. За всю жизнь я видела его таким лишь однажды.

У Регины сильнее забилось сердце.

– Это было, когда сбежала мать Слэйда?

Жозефина кивнула.

– Он никогда не признавался, но он всегда любил Викторию, несмотря на все ее проделки.

– Виктория? С ней все в порядке?

– Не волнуйтесь о ней, миссис Регина. Прошлой ночью она напилась до чертиков. Сейчас ее не добудишься. – Лицо Жозефины стало злым. – Ее надо было давно выкинуть отсюда.

Внезапно тишину дома разорвал резкий голос Рика. Регина бросилась в столовую.

Рик, казалось, был вне себя от ярости.

– Что, черт побери, на тебя нашло? – вопил он, в упор глядя на Джеймса.

– Ты разве не слышал? – спокойно ответил Джеймс вопросом на вопрос. Его лицо выглядело угрюмым. Как уже поняла Регина, упрямство было фамильной чертой Всех Деланса. – Я приехал домой только для того, чтобы забрать свои вещи.

Заметив Слэйда, Регина подошла к нему и взяла под руку.

Рик с силой ударил кулаком по столу.

– Я не допущу, чтобы ты покинул Мирамар!

Лицо Джеймса не изменилось.

– Это окончательное решение. Но я хочу, чтобы ты понял меня.

– Я‑ то понял, и еще как! Сначала меня оставил Слэйд, потом Эдвард, а теперь – ты! – Рик качнулся на стуле. – За что мне такое наказание!

Слэйд подошел к Рику и положил руку ему на плечо.

– Рик, Эдвард покинул не тебя. Он уехал из‑ за матери, и ты прекрасно это знаешь. А я вернулся. Джеймс только что пережил большую трагедию; ты бы лучше выслушал его.

Рик поднял наполненные слезами глаза.

– Ладно, если у тебя есть что сказать, вываливай.

Джеймс сокрушенно вздохнул.

– Когда‑ то Мирамар значил для меня очень много. Я верил, что с этим поместьем связана моя судьба, и упорно трудился ради будущего. Но теперь Мирамар для меня уже ничего не значит. – Внезапно тон Джеймса изменился. – Рик, ну как ты не можешь понять, что я чувствую? Пять лет я работал, чтобы у меня был здесь дом – для меня, для Элизабет, для наших детей. И вот все эти мечты пошли прахом.

И я не могу здесь оставаться. Я еще не знаю, куда отправлюсь – да это сейчас и не важно, – но отсюда я хочу уйти, Здесь все напоминает мне о том, чего я когда‑ то желал – и не смог получить.

Рик опустил голову.

– Ты думаешь, я не могу тебя понять? Хочешь знать правду? Этой ночью я не мог уснуть не только из‑ за Виктории, но и потому, что уже знал: ты здесь не останешься. – Он поднял глаза на сына. – Иди, ищи то, что тебе нужно найти. Делай что должен делать.

Джеймс облегченно перевел дух.

– Спасибо, отец. – Обернувшись, он улыбнулся Слэйду и Регине. – Теперь уже будущее Мирамара принадлежит им, и, надеюсь, это будущее не за горами.

Дождь прекратился через десять дней. Серые облака раздались в стороны, и в небе ярко засияло солнце. Теперь оно освещало не высохшую старую траву, а свежую зелень. Однако ясной погоде никто не радовался, так как именно на это время Джеймс назначил свой отъезд.

Виктория же исчезла. Она покинула Мирамар, не оставив даже записки, и Рик, казалось, был рад этому. Исчезновение Виктории избавило его от необходимости выгонять ее из дому. Эдвард после своего отъезда не прислал ни одного письма, но кто‑ то из горожан видел его в Темплтоне садящимся на поезд. Слэйд сказал Регине, что Эдвард, по всей видимости, направляется в Сан‑ Франциско. В этом случае младший Деланса вполне мог найти утешение в объятиях Ксандрии.

Проводить Джеймса и пожелать ему доброго пути собрались все обитатели Мирамара. Несмотря на расставание, Джеймс был в бодром расположении духа. Слэйд пожелал брату найти свое место в жизни, Регина энергично поддержала его. Рик же при прощании вел себя сдержанно – по‑ видимому, старик все еще надеялся, что его старший сын вернется, и вернется навсегда.

После того как Жозефина, плача, обняла Джеймса, наступила очередь Регины, которая уже успела полюбить его как брата.

– Желаю тебе самого лучшего, Джеймс, только самого лучшего, – произнесла Регина. – Но, – она понизила голос, – ты должен навестить Мирамар через шесть месяцев.

Глаза Джеймса стали круглыми от удивления.

– Я еще не говорила Слэйду, но собираюсь сделать это сегодня. Ты должен стать крестным отцом.

Джеймс даже засмеялся от неожиданности, а потом крепко стиснул Регину в своих объятиях.

– Что она сказала? – подозрительно спросил Слэйд.

– Сам узнаешь в свое время, – ответил Джеймс, с лица которого теперь не сходила улыбка.

Мужчины обнялись, и Джеймс, вскочив на лошадь, послал ее вперед. Слэйд, Регина и Рик молча смотрели, как он уносится прочь. Переезжая через холм, Джеймс в последний раз махнул им рукой и исчез из виду.

Некоторое время все молчали.

– Думаю, каждый должен на какое‑ то время уезжать из дома, чтобы повидать жизнь, – наконец прервал тишину Рик.

Затем он тяжело вздохнул и хлопнул Слэйда по спине. – Пойдем посмотрим, что нам предстоит сегодня сделать, сынок. – Опустив голову, он зашагал к амбару.

Регина повернулась к мужу:

– Ты расстроен?

– Нет. Совсем нет. – Слэйд улыбнулся. – Я слышал, что ты сказала.

– Слышал?

Он поднял ее и закружил.

– Еще одно поколение Деланса! – Поставив Регину на землю, Слэйд взял ее за руку и поднял глаза на тянущиеся к самому горизонту покрытые зеленью горы. – Теперь я больше, чем прежде, полон решимости сделать Мирамар процветающим. Он станет частью нового будущего – будущего наших детей. – Он повернул голову туда, где на берег набегали океанские волны. – Я почти завидую им, жителям двадцатого века – совершенно иного, прекрасного, полного надежд.

– Ты поэт, – прошептала Регина, прильнув к Слэйду, – или провидец.

Он рассмеялся:

– Я реалист, любимая. И я думаю, нам нужно обо всем сообщить отцу.

– Тогда это сделаешь ты, – ответила Регина, и, взявшись за руки, они весело отправились вслед за Риком.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 17 18 19 20 2122