Часть третья 1 страница

Глава 18

Он сидел за большим письменным столом, спиной к окну.

Регина в первое мгновение не поверила своим глазам – на ее муже была белоснежная рубашка, совершенно отличавшаяся от тех, в которых она видела его в Мирамаре, на шее был повязан галстук. Узел галстука был слегка ослаблен, а рукава рубашки закатаны до локтей. На столе перед Слайдом лежала стопка бумаг. Позади него на спинке стула висел шерстяной пиджак.

Увидев Регину, Слэйд застыл в изумлении. Регина также смотрела на него молча, стараясь унять разбушевавшееся сердце.

Через пару мгновений она поняла, что Слэйд в комнате не один. Поднимаясь сюда, она ожидала, что может увидеть Чарлза Манна. Но этот человек не был Манном. Мало того, он совсем не походил на служащего его учреждения.

Рядом с окном стояла высокая женщина, похожая на статуэтку изяществом фигуры и красивым даже на самый придирчивый взгляд лицом.

– Боже! – улыбаясь, воскликнул Эдвард. – Как хорошо, что ты здесь! – Однако его взгляд был направлен вовсе не на Слэйда – глаза Эдварда прочно приклеились к очаровательной брюнетке.

Женщина с интересом посмотрела на Эдварда, потом перевела взгляд на Регину.

Регина так и не нашла в себе силы сделать шаг вперед.

Незнакомка была старше ее, даже старше‑ Слэйда, – как раз в том возрасте, когда расцветает красота зрелой женщины.

Ей было где‑ то тридцать с небольшим.

Регина слегка пошатнулась – ее сердцу была нанесена еще одна тяжелая рана. И тут ее охватил гнев.

Слэйд не поднялся ей навстречу. Он только чуть подался вперед, его лицо помрачнело.

– Что ты здесь делаешь?

Регина напомнила себе, что она – леди. Леди ни при каких обстоятельствах не теряют голову. А вот дама в темно‑ красном платье – явно не леди, иначе она не осталась бы наедине с женатым мужчиной. Это соображение позволило Регине собрать волю в кулак. Она не потеряет лицо перед людьми низшего круга и будет холодна как лед. Со Слэйдом она будет разговаривать так, словно он ей совершенно безразличен.

– Прошу прощения, если я вас побеспокоила.

– Привет, Ксандрия. – Эдвард все это время продолжал разговаривать с женщиной так, словно они были только вдвоем в комнате.

Ксандрия перевела взгляд с Регины на Слэйда, затем снова бросила внимательный взгляд на Регину. Ее большие глаза поражали своей голубизной.

– Зачем ты здесь? – снова требовательно спросил Слэйд.

Казалось, он был готов ее уничтожить.

– Я приехала по делу, – ответила Регина.

– По какому делу?

– По личному. Надеюсь, у тебя найдется время?

Ничего не ответив, Слэйд продолжал смотреть ей в лицо.

– Думаю, мне лучше уйти, – произнесла Ксандрия и двинулась мимо стола к выходу.

Регине ничего в эту минуту не хотелось так сильно, как избавиться от этой женщины. Изображать холодность ей становилось все труднее. Присутствие посторонней в кабинете ее мужа могло в любое мгновение лишить ее самообладания.

Ксандрия на секунду задержалась, ожидая, что скажет Слэйд. Тот наконец поднялся из‑ за стола и мрачно буркнул:

– Ксандрия, это моя жена Элизабет. Элизабет, это Ксандрия Кингсли.

От этих слов Ксандрия словно онемела. Регина даже почувствовала к ней жалость. По‑ видимому, любовница Слэйда и не подозревала, что он женат. Какой же он ублюдок!

Но тут Ксандрия внезапно улыбнулась:

– Очень рада с вами познакомиться.

Теперь настал черед изумляться Регине. Пару секунд она молча глядела в приветливо улыбающееся лицо Ксандрии, пока наконец не справилась с собой.

– Я тоже рада. – Она протянула руку для рукопожатия, одновременно борясь с желанием выцарапать глаза сопернице, а заодно и своему мужу.

Ксандрия снова перевела взгляд с Регины на Слэйда.

Улыбка исчезла с ее лица так же неожиданно, как и появилась.

– Прошу прощения, но мне придется уйти, – чуть хриплым голосом объявила она. – У меня назначена встреча.

Регина кивнула. Она с трудом сохраняла самообладание, но никак не могла отвести глаз от Слэйда. Он тоже глядел на нее, и в его глазах была ярость.

Эдвард сделал шаг вперед.

– Я провожу, – сказал он Ксандрии. Бросив на него быстрый взгляд, Регина заметила, как изменилось выражение лица Эдварда. Ни один мужчина, видимо, не может устоять перед этой амазонкой с пышными формами.

Ксандрия направила на него долгий, оценивающий взгляд.

– Буду вам весьма благодарна.

Она направилась к двери. Эдвард, не скрывая своего крайнего удовлетворения таким поворотом событий, поспешил следом.

Итак, они остались наедине.

Внезапно звуки улицы, проникавшие в комнату сквозь распахнутые окна, стали казаться удивительно громкими: звякал колокольчик, крякали гудки, колеса постукивали по булыжной мостовой, цокали копыта, разносились свистки полицейского, раздавались какие‑ то возгласы. К этому добавлялось еще и воркование голубей, примостившихся на подоконнике.

Поднявшись, Слэйд обогнул стол и подошел к Регине.

– Я наконец хочу услышать ответ на свой вопрос.

– А может, это мне следует спросить, что ты здесь делаешь? – ровным голосом произнесла Регина.

– Я здесь работаю, как видишь.

– Да уж, вижу. И это ты называешь работой?

На его скулах заиграли желваки.

– Ну а теперь отвечай ты.

– Возможно, тебе известно, – как‑ то само сорвалось с ее губ, – что место жены – рядом с мужем?

– Ну уж нет! Не в этом случае.

Ее захлестнула волна обиды.

– Вот как? Не в этом случае? Надо сказать, ты очень ясно выразился.

– Я никогда не обещал, что останусь. – Слэйд не сводил с нее глаз.

Регина вздрогнула, словно ее ужалили.

– Ты мне вообще ничего не говорил.

– А ты ничего и не спрашивала.

Они молча смотрели друг другу в глаза. Регину буквально переполняли гнев и боль; она едва сдерживалась, чтобы не взорваться вспышкой ярости и не излить наконец все, что накипело у нее на душе. Ей хотелось ударить Слэйда, причинить ему такую же боль, какую он причинил ей, хотелось кинуть ему в лицо полные горечи обвинения. Как он посмел бросить ее после такой ночи? Как он посмел оставить ее одну?

Но нет, она никогда не опустится так низко. Регина продолжала стоять неподвижно; ее волнение выдавала только вздымавшаяся грудь.

Слэйд еще больше помрачнел.

– Извини.

– Нет, не извиню! – выкрикнула Регина.

Он поколебался, затем протянул руку и дотронулся до ее руки.

– Та ночь… Я не хотел, чтобы это произошло.

Она резко отдернула руку.

– Не прикасайся ко мне!

– У тебя есть все основания для расстройства.

Регина даже не затруднила себя ответом. «Расстройство» – это совсем не то слово, каким можно было описать ее переживания. Но она не даст ему и намека на то, что она чувствует на самом деле.

– Тебе не следовало приходить сюда, Элизабет, – нерешительно начал Слэйд. – Почему ты здесь? Я хотел бы, чтобы ты оставалась в Мирамаре.

Она стиснула зубы.

– В то время, как ты заводишь шашни с этой женщиной. Ты обманщик!

Его лицо стало напряженным.

– Я знаю. Я знаю это лучше, чем кто‑ либо другой.

Регина в недоумении заморгала. Такого ответа она никак не ждала. Она вспомнила, что когда‑ то Слэйд говорил ей нечто подобное – и тогда она бурно протестовала. В то время она боготворила его. Он был для нее всем. Но больше этого не будет – даже несмотря на то, что в ее сердце еще осталась частица прежнего чувства.

Сунув руки в карманы, Слэйд исподлобья взглянул на Регину.

– Я тебя обидел. Я не хотел этого.

Регина усмехнулась.

– Как ты любезен. – Это прозвучало почти как рыдание.

– Ладно! – вдруг крикнул он. – Но позволь тебе напомнить, что это не я пришел в твою комнату той ночью. Ты пришла ко мне. Я не желал брачных отношений. Это ты набросилась на меня, черт тебя побери!

Она даже вскрикнула. Эти слова, хотя они и содержали правду, словно хлестнули ее по лицу. Регина отшатнулась, как от удара.

Слэйд повернулся и, подойдя к окну, уставился в стекло.

Какое‑ то время Регина стояла неподвижно, не в силах справиться с ошеломившей ее новостью.

– Так ты не хотел настоящего брака?

– Нет.

Внезапно Регина почувствовала, что ей не хватает воздуха. Слэйд обернулся.

– Думаю, мне надо тебе все объяснить. Я считал, что ты в любом случае хотела бы стать замужней женщиной, получить крышу над головой и мою фамилию.

– Ты ошибался.

Слэйд сжал губы.

– Черт побери, тогда я должен просить у тебя прощения.

Я жалею сейчас о том, что сделал, больше, чем когда‑ либо.

Регина не произнесла ни звука – она была просто не в состоянии выдавить из себя хотя бы слово.

– Вечером я отвезу тебя в гостиницу, а завтра ты можешь вернуться на поезде обратно в Темплтон. Эдвард привез тебя сюда – он сможет проводить тебя и обратно.

Она‑ то прежде считала, что не очень понимает этого человека. Оказывается, она не понимает его совсем.

– Нет.

Слэйд нахмурился.

– Ты не можешь здесь оставаться.

– Я знаю. – Опустив голову, чтобы он не заметил ее горячих, обжигающих кожу слезинок, она достала из конверта бумаги. – Я требую развода, Слэйд, и немедленно.

– Что?

– Я не собираюсь больше оставаться твоей женой.

Он не сделал ни единого движения, не проронил ни звука.

– Кажется, ты не очень удивлен?

Он медленно поднял на нее глаза.

– Может быть, я вообще не удивлен.

Ее поразило выражение боли в его глазах. Похоже, не одна она сейчас страдает. Впрочем, какое ей дело до его чувств – ее муж не заслуживает ни капли ее сочувствия.

– Я думал, ты желаешь стать хозяйкой Мирамара.

– Нет. – Она хотела добавить, что хотела стать не хозяйкой Мирамара, а хозяйкой его сердца, но сдержалась. К чему говорить о том, что невозможно? – Я не хочу иметь с Мирамаром ничего общего.

Он опустил взгляд на свой заваленный бумагами стол.

– И я ставлю тебя в известность, что ты не получишь ни гроша из моего наследства.

– Это что – месть?

– Понимай как хочешь. – Регина чуть вздернула подбородок. – Может, ты и прав. Но не ты ли говорил, что этот брак – фиктивный?

– Ты не имеешь права распоряжаться деньгами. Имущество жены принадлежит ее мужу.

В случае с Элизабет Синклер, возможно, это и так. Но не в ее случае. Впрочем, она не станет раскрывать, кем является на самом деле. Теперь очевидно, что он охотился лишь за ее деньгами. Если Слэйд узнает, что она куда состоятельнее, чем он предполагал, то ни за что не выпустит ее из своих рук.

Регина протянула приготовленные бумаги.

– Отпусти меня, Слэйд. Вопрос с деньгами мы как‑ нибудь уладим. – Адвокат предупредил ее о возможности такого поворота дела. Вместе с тем он советовал ей не идти ни на какие уступки. Но Слэйд очень упрям, придется‑ таки от него откупаться.

Лицо Слэйда словно окаменело.

– Сколько для тебя будет стоить этот развод?

– Я… я не знаю.

Его губы растянулись в какой‑ то зловещей улыбке.

– Вот как? Почему? – Он сделал шаг вперед.

Регина машинально отступила и отвела глаза.

Он подошел так близко, что она уперлась спиной в стену.

– Почему ты не знаешь? Думаю, если ты пришла откупиться от меня, у тебя была в голове какая‑ то цифра.

У Регины бешено заколотилось сердце. Его близость действовала на нее пугающе. Как и его взгляд.

– В твоих устах это звучит так… гнусно.

– А разве это не гнусно?

Она закрыла глаза. И правда, развод – самое отвратительное несчастье, какое могло с ней случиться.

– Так сколько? – настаивал он. – Сколько, черт побери?

Она почувствовала страх. Но, стоя у самой стены, она была не в состоянии куда‑ либо отступить.

– Наши адвокаты…

– К черту адвокатов! – выкрикнул Слэйд, вырывая из ее рук бумаги. – К чертям адвокатов, деньги, все!

– Что это значит? – воскликнула она.

Он выкрикнул ей прямо в лицо:

– Это значит – нет! Не‑ е‑ т! Нет!

Она застыла неподвижно.

Слэйд усмехнулся:

– Вот что я думаю о твоем предложении, Элизабет. – Он взял ее бумаги двумя руками. Поняв его намерения, Регина протестующе вскрикнула, но Слэйд с силой разорвал их пополам. Затем улыбнулся.

Регина пришла в бешенство.

– Ты еще об этом пожалеешь! – выкрикнула она. – Пожалеешь! Я расскажу обо всем этом отцу, и он…

– Отцу?

Регина тут же поняла, что проговорилась. Она прикусила язык.

– Джордж Синклер мертв.

Регина прижалась к стене. Сердце ее, казалось, вот‑ вот выпрыгнет из груди. Как она могла совершить такую ошибку?

Слэйд обхватил ее за плечи и притянул к себе.

– Кто твой отец? Кто ты, черт тебя побери?

– Пусти! Я все объясню!

Он приподнял ее лицо за подбородок. На какое‑ то мгновение Регине стало страшно.

– Кто ты такая? Отвечай!

Она нервно облизнула губы – они совершенно пересохли. Если бы Слэйд захотел, он мог бы свернуть ей шею.

– Мое имя – Регина Брэгг Шелдон, – хрипло произнесла она. – Я все вспомнила.

По его взгляду было видно, что он ей не верит.

– О Боже, – прошептала Регина. – Я… я собиралась тебе рассказать.

По лицу Слэйда было видно, что он потрясен до глубины души. Внезапно его пальцы на ее лице напряглись.

– Когда? Когда, черт побери, ты об этом узнала?

В этот момент Регина почувствовала, что положение ее хуже некуда. Ложь бы ее не спасла, поскольку Эдвард знал правду.

– П‑ перед с‑ самой свадьбой.

В его глазах бушевала ярость, но Слэйд не сделал ни движения.

– Черт бы тебя побрал, – только и сказал он.

Регина робко попыталась высвободиться.

– Пусти меня.

Она должна поскорее отсюда исчезнуть – дело все равно придется отложить на какое‑ то время. Сейчас она боялась этого человека.

Но Слэйд не отпускал ее. В его глазах продолжала гореть ярость и что‑ то еще, что трудно было определить.

– Я приеду сюда в другое время.

Его пальцы сжали ее подбородок еще крепче.

– Пожалуйста! – От боли голос Регины повысился до крика.

Внезапно Слэйд опустил руки и отвернулся от нее.

– Убирайся! Убирайся отсюда! Убирайся к дьяволу, черт тебя побери!

Она стояла неподвижно.

– Убирайся, – выкрикнул он, – пока я не ударил тебя!

Повторять этого второй раз ему уже не потребовалось.

Регина опрометью выбежала из кабинета. Позади себя она услышала грохот – Слэйд перевернул свой письменный стол.

Глава 19

– Вот так сюрприз! – произнесла Ксандрия.

Эдвард и Ксандрия только что вышли на улицу Вэн‑ Несс.

– Надеюсь, для тебя это хороший сюрприз, – улыбнулся в ответ Эдвард.

Ксандрия остановилась и уставилась на него долгим взглядом – озадаченным и вместе с тем искушающим.

– Мы говорим о них или о тебе?

Эдвард улыбнулся:

– Мы говорим обо мне – и о нас.

– О нас?

– Разве не так? – Он не отрывал от нее глаз.

– Ты совсем не изменился после прошлой попытки меня соблазнить.

Эдвард рассмеялся.

– Леди, я вовсе не собирался вас соблазнять – я вас утешал. Как это и положено джентльмену. Я бы не позволил себе воспользоваться вашим горем.

Ксандрию слова Эдварда лишь позабавили.

– Ты вовсе не был джентльменом, и я сомневаюсь, что ты вообще когда‑ нибудь им станешь. Это не ты себе не позволил – тогда это тебе не позволила я.

– И до сих пор сожалеете, лежа в одиночестве ночью в постели и шепча мое имя.

Она рассмеялась. Затем, внезапно став серьезной и не сводя с Эдварда взгляда, произнесла:

– Честно говоря, я действительно вспоминала о тебе – раз или два за этот год.

Лицо Эдварда тоже посерьезнело.

– Хм. Ну что ж, для начала и это неплохо. Я надеюсь, что эти мысли были достаточно неприличными?

– Леди никогда не скажет все, Эдвард.

Они оба улыбнулись.

– Мне кажется, этих четырех лет и не было совсем. Надеюсь, ты не совершила какой‑ нибудь глупости вроде повторного брака?

– Нет, конечно. Все три года после траура я избегала мужчин.

Эдвард бросил взгляд на ее гибкую, стройную фигуру.

– Сколько же тебе пришлось бегать!

Ксандрия вздохнула.

– Что поделаешь. Ни один из этих людей не был так честен, как ты. Боюсь, что их больше привлекало наследство отца и то, что досталось от Ричарда, моего мужа.

– Скажи, у тебя в самом деле назначена встреча? И если это так, могу я тебя проводить?

– У меня назначено много встреч. – Ксандрия едва заметно улыбнулась. – Манн доверил мне управлять его «Грандотелем».

– Я просто потрясен.

– А я думала, что тебя может потрясти только женская фигура.

– Ты меня недооцениваешь. Это твой экипаж?

Ксандрия кивнула, и они не спеша пошли через дорогу.

– Ты изменилась, – заметил Эдвард. – Теперь ты уже не наивная, убитая горем вдова, какой была четыре года назад.

– Это заметно? – Она была явно польщена.

– Просто бросается в глаза.

– Да ведь и ты тоже изменился, – сейчас Ксандрия чувствовала себя неспособной противиться действию лести, – и больше не выглядишь маленьким мальчиком, каким был когда‑ то.

– Дорогая, мы оба знаем, что я не был мальчиком даже в восемнадцать, и я надеюсь убедить тебя в этом в самое ближайшее время.

Они остановились возле двухколесного экипажа. Ксандрия подняла на Эдварда глаза. У нее не было никакого сомнения, что он говорит правду и действительно скоро ее в этом убедит. Она вспомнила себя в его объятиях, полуобнаженной и пожираемой греховными желаниями, и по ее телу прокатилась горячая волна.

Четыре года назад исполнилось всего несколько месяцев с того дня, когда она похоронила своего мужа. Эдвард тогда был всего лишь задиристым, но невероятно красивым парнем. Она и сама не заметила, как ее интерес к нему стал чем‑ то большим и весьма опасным. К счастью, у нее хватило благоразумия не отдать себя во власть его горячим поцелуям и еще более горячим ласкам. Эдвард легко смирился с ее отказом продолжить начатое – по‑ видимому, у него были другие, с кем он мог удовлетворить свою страсть.

На этот раз обещанная Эдвардом перспектива нисколько ее не обеспокоила Ксандрию, хотя прежде подобное предложение потрясло бы ее до глубины души. За прошедшие годы понятие о грехе у нее сильно изменилось, как, впрочем, и она сама.

Дела ее шли успешно, а вместе с успехами увеличивались ее власть и влияние. Во второй раз выходить замуж она не стала, хотя мужчин у нее, как правильно угадал Эдвард, за последние три года было немало. В самом деле, что толку вечно скорбеть по мертвому мужу, которого при жизни она не очень‑ то и любила?

Впрочем, на любовные истории у нее оставалось не так много времени. Для такого успеха, какого удалось добиться Ксандрии, требовалось немало усилий. Она начала пробиваться с самого низа, от должности простого клерка, и дошла до поста управляющего «Гранд‑ отелем» Манна. Ксандрия принадлежала к новой категории деловых женщин, которых многие считали чересчур эксцентричными, но принадлежностью к которым она гордилась. Поэтому она не собиралась больше связывать себя брачными узами – даже сама мысль об этом казалась ей теперь нелепой.

Вместе с тем после смерти мужа она обнаружила в себе жажду плотских утех. Но, удовлетворяя желания, Ксандрия всегда была осмотрительной. Она совсем не хотела, чтобы о ее любовных историях узнал отец. Это был человек старомодных взглядов, он никогда бы ее не понял. Чарлз Манн ни о чем не подозревал. Не подозревал и Слэйд, который был его правой рукой. Хотя Ксандрия и относилась к нему чуть ли не как к родному брату, она считала Слэйда ханжой, чересчур усердным в обличении чужих недостатков. И потому действовала очень скрытно – это было для нее куда важнее, чем удовлетворение своих аппетитов.

– Может, ты пообедаешь со мной сегодня вечером?

Эдвард даже вздрогнул от этого вопроса. Леди, даже столь экстравагантные, никогда не делают мужчинам подобных предложений. На его красивом лице появилась улыбка.

– Буду безумно рад, дорогая.

– Хорошо. Мы можем пообедать в моем офисе в отеле в девять. И ты мне расскажешь обо всем, что происходит между Слэйдом и его женой.

Эдвард бросил на спутницу пристальный взгляд.

– Не возражаю. – Несмотря на все усилия Ксандрии, от него не ускользнуло, что ее щеки при этих словах порозовели.

Злобно выругавшись, Слэйд швырнул случайно попавшуюся под руку папку с бумагами на пол, резко повернулся и взглянул в окно. Это было поразительно, но он ничего перед собой не видел, кроме образа своей жены; изгнать который из головы было просто невозможно.

Он все никак не мог поверить в то, что только что услышал: она не Элизабет Синклер, она не невеста Джеймса и никогда не была знакома с его братом, а его брат не был знаком с ней. Сколько же бессонных часов провел он, терзаясь чувством вины перед Джеймсом! И ради чего?

Она протащила его через самый настоящий ад, и за это ей не может быть никакого прощения. Невероятно! Она выглядела, как ангел, говорила, как ангел, действовала, как ангел, – но на самом деле была совсем далека от этого. Ее нельзя даже назвать леди. Леди не лгут. Конечно, она бесподобная актриса – но и только.

Этот обман был столь неожиданным, что Слэйд никак не мог в него поверить.

А главное – он не мог понять, какими мотивами руководствовалась его жена. Раз память к ней вернулась, зачем было устраивать эту свадьбу? Она принадлежала к аристократическому сословию и должна была думать о совсем другой партии. Неужели она испытывала к нему какие‑ то чувства?

Вряд ли. Впрочем, ответ на этот вопрос совершенно не важен. Она должна была сообщить ему правду.

А ведь она намного более богатая наследница, чем Элизабет Синклер. Странно, зачем ей нужен был такой обман?

Слэйд в раздумье остановился у окна. И как мог Рик, хорошо знавший Элизабет, совершить подобную ошибку? Такого просто не могло быть. Похоже на то, что Рик знал, кем она является на самом деле, и был поглощен мыслью, что может получить возможность войти в семью Брэггов. Значит, не только Регина обманула его, но и его отец.

Слэйд чувствовал, как в нем клокочет гнев. Резко повернувшись, он начал стремительно мерить шагами комнату.

По крайней мере гнев заглушил горечь от ухода его жены.

Если его и тронуло выражение боли в ее глазах, то сейчас ему об этой минутной слабости было даже смешно вспоминать, как и думать о нелепости того, что произошло. Знай он, что она никогда не была невестой Джеймса, он чувствовал бы себя сейчас счастливым, а не оскорбленным и обманутым.

У Слэйда стало тяжело на душе. Насколько решительно она стремится получить развод и как много потянется за ним грязи и мерзких споров? Даже если Регина будет вести себя как леди, удара по репутации не избежать.

Внезапно Слэйд стукнул кулаком по стене. Нет уж, развода он не допустит! Но эта мысль сразу показалась ему нелепой – ведь он не получал от этого брака ничего, кроме ненависти своей жены, которую он сам ненавидел за обман.

И все же что‑ то в нем упорно противилось расторжению брака. Его греховные желания? В голове Слэйда всплыли подробности свадебной ночи, и в нем мгновенно вспыхнул огонь.

Он не погас, он был даже сильнее, чем раньше. Брак, основанный лишь на плотском влечении, – это худший брак, однако таких браков несчетное число, и он далеко не последний, кто подчиняется велениям плоти.

Ему нужно заставить себя думать о чем‑ нибудь другом.

Регина намекнула, что она способна на многое, чтобы получить развод. Было бы неразумно выходить на бой с ее влиятельной семьей, но он еще никогда не уклонялся от борьбы.

Все Деланса принимали вызов и боролись до победы. Но бороться против семьи Регины? Одно это предположение действовало удручающе – и вовсе не из‑ за страха неблагоприятных последствий.

По мере того как он ходил из угла в угол, его гнев постепенно угасал, и Слэйд в конце концов решил, что вопрос о разводе надо отложить, чтобы вернуться к нему, когда окончательно улягутся все эмоции.

В дверь постучали, и Слэйд даже обрадовался, что его наконец оторвали от тягостных раздумий. В кабинет стремительно вошел Чарлз Манн – его начальник, учитель и друг. Хотя Чарлз знал, что стучать в дверь смысла нет, он неизменно это делал, чтобы подчеркнуть свое уважение к подчиненным.

– Уже поздно, – произнес он; синие глаза Чарлза смотрели испытующе.

Слэйд неопределенно пожал плечами, пытаясь прикинуть, какой может быть причина этого визита.

– У меня много дел.

– Вижу. – Чарлз улыбнулся. – Никогда не мог понять, как ты находишь на своем столе нужные бумаги.

Сейчас, когда стол был перевернут и бумаги лежали на полу, вопрос звучал особенно актуально.

– По крайней мере, когда мне это удается, мои записи помогают мне помнить все.

– А я держу все здесь. – Чарлз постучал указательным пальцем по лбу. – Но мне нравится этот первозданный хаос. Наверное, таким же он был, когда Бог начинал создавать мир.

Слэйд усмехнулся:

– Вряд ли.

– Ладно. В конце концов это ты создал мою империю.

Без тебя мне бы ничего не удалось. И теперь ты хочешь меня оставить?

– Но я никуда не ухожу, Чарлз.

– Прекрасная новость. А я боялся, что после женитьбы ты захочешь вернуться в Мирамар.

Слэйд показал жестом на одно из кресел.

– Я рад, что ты пришел. Давай сразу к делу.

Чарлз не стал садиться, он легонько сжал плечо Слэйда.

– Может, закажем какой‑ нибудь напиток в «Палас‑ отеле»?

– Что? Не в «Гранд‑ отеле» Манна? – решил поддразнить его Слэйд.

– Я хочу немного отвлечься от дел и отвлечь тебя. К тому же «Палас‑ отель» ближе.

Сейчас Слэйда было легко убедить – работать после визита Регины он был совершенно не способен. Поздним вечером он приедет сюда и наверстает упущенное. Пока же ему требовалось с кем‑ нибудь поговорить, услышать чей‑ то совет, и потому он без колебаний согласился.

Большой зал «Палас‑ отеля» высотой в несколько этажей располагался под стеклянной крышей. По внутренним стенам его опоясывали балконы для тех посетителей отеля, которые хотели взглянуть на происходящее внизу. Вечерами в зале можно было увидеть всю элиту Сан‑ Франциско, завершавшую день каким‑ нибудь не очень крепким напитком, однако и на протяжении дня здесь появлялись весьма влиятельные лица, выбравшие это место для ведения переговоров и заключения сделок.

Ближе к вечеру зал заполняли жены бизнесменов. Мода на благотворительность в городе достигла своего пика, и женщины если не занимались сплетнями, то уж непременно обсуждали детали очередного благотворительного бала. Молодой издатель Уильям Херст постоянно держал в этом зале своего репортера, а порой являлся и сам во избежание того, чтобы пикантные новости не появились на страницах его газет, когда было впору уже справлять их юбилей.

Слэйд и Чарлз двинулись через зал, и им несколько раз пришлось задержаться для приветствия – обоих здесь хорошо знали. Выбрав самый дальний угол, оба опустились на мягкие стулья и заказали себе по бурбону со льдом.

– Так кто же она? – задал свой первый вопрос Чарлз.

– Регина Брэгг Шелдон. – Слэйд сделал особое ударение на слове «Брэгг». Назови он фамилию Рокфеллера или Астора, он не удивил бы Чарлза больше.

– Вот как! Слэйд, я крайне удивлен, что ты скрывал от меня свой брак.

– Тебе сообщила о нем Ксандрия?

– Сразу, как только покинула твой офис.

Слэйд вздохнул:

– Я ничего не скрывал. Брак фиктивный. Если бы он был настоящим, я бы не покинул Мирамар.

– Не могу поверить, чтобы ты просто так оставил новобрачную.

Слэйд наклонился вперед, стараясь, чтобы чернокожий официант, наливающий им бурбон, не мог его слышать.

– Я женился на ней ради денег, Чарлз, и не более того.

Чарлз, казалось, был удивлен.

– Вот как? На тебя это не похоже. Насколько я помню, ты всегда мало ценил деньги.

Слэйду пришлось объяснить сложное финансовое положение, в котором оказался Мирамар. Затем он рассказал о появлении девушки, которую приняли за невесту Джеймса Элизабет Синклер, и о своем решении взять ее в жены.

– Из уважения к памяти Джеймса я хотел, чтобы этот брак был чисто фиктивным. Она получала крышу над головой и, что было не менее важно в ее положении, защиту; мы же получали для Мирамара средства, в которых отчаянно нуждались.

– Ну и история! – Чарлз поставил свой стакан на стол. – Почему же ты не обратился ко мне? У меня хорошие связи с банками.

– Если бы ты действительно мог помочь, я бы так и сделал. У меня и у самого есть кое‑ какие связи. Но, взяв заем, мы смогли бы вернуть его очень нескоро. У меня была мысль предложить тебе долю в делах Мирамара, но Рик и слышать не хочет о том, чтобы пустить чужаков. И он не ошибается – если права на Мирамар будет иметь кто‑ то чужой, тогда ради чего нам вообще его спасать?

– Понимаю. Но я бы мог выделить нужную сумму лично тебе под деловую расписку. Ты об этом не подумал?

– Подумал. – Лицо Слэйда стало хмурым. – Но я просто не осмелился тебя об этом просить.

– Да уж, на такое ты не способен. Ты не из тех, кто любит одалживаться. За десять лет, что мы вместе, ты ни разу ни о чем меня не просил. Именно поэтому я дам эти деньги.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒