Часть третья 6 страница

Когда она сбежала из дому, я не стал умолять ее вернуться – и я ни о чем не буду просить ее сына. Он точная копия своей матери.

Регина побледнела. Даже если в словах Рика и содержалась правда, ему не следовало их произносить. Слэйд был человеком редких душевных качеств. Он сам имел счет к женщине, которая была его матерью. Скорее всего его холодность объяснялась именно тем, что, будучи отвергнутым самыми близкими людьми в младенческом возрасте, он боялся привязаться к кому‑ либо всем сердцем.

– Если он празднует свою свадьбу у Чарлза Манна, словно тот его отец, то пусть делает что хочет. Мне все равно. Я по‑ прежнему считаю, что его место – в Мирамаре, но я и ногой не ступлю в дом Манна! – Резко повернувшись, Рик стремительно двинулся к двери.

– Рик, вы говорите, что вам все равно, но мы с вами знаем, что это не так. Единственный, кто этого даже не подозревает, – Слэйд. Не думаете ли вы, что вам надо посвятить и его в нашу тайну?

В офисе стояла мертвая тишина. После ужина Слэйд, не в силах заставить себя пойти домой, вернулся в «Филдкрест‑ билдинг». Еще недавно это здание было заполнено какофонией звуков, шумом голосов, стуком пишущих машинок, телефонными звонками. Сейчас же Слэйд не слышал ничего, если не считать ударов собственного сердца.

Он никак не мог изгнать из головы встречу с Николасом Шелдоном. Каждое слово, которое произнес англичанин, было сущей правдой. В жилах Регины текла голубая кровь, ее воспитывали для того, чтобы она блистала в высших кругах британского общества. Парой ей должен быть герцог, а не разорившийся скотовод. Сейчас она выглядит счастливой – но как долго это будет длиться, черт побери?

Перестав ходить из угла в угол, Слэйд остановился у окна и оперся руками о подоконник. Хотя улица внизу была ярко освещена газовыми фонарями, движения по ней почти не было – по мостовой катился один‑ единственный экипаж, вдоль фасада дома напротив скучающе брели две проститутки и деловито спешил куда‑ то случайный прохожий.

И здесь‑ то, глядя сквозь стекло невидящим взглядом, Слэйд принял окончательное решение. Как бы прав ни был Шелдон, как бы эгоистично это ни выглядело, он не расстанется с женой.

Пора наконец сказать себе правду, а она заключается в том, что он любит Регину. Это чувство возникло давно, может быть, даже в самый первый день, как он ее повстречал. В ней было все, что он боготворил в женщине. Слэйд не хотел снова возвращаться в свой дом, зная, что там темно и пусто, и каждый раз вспоминая, что его жизнь в общем‑ то имеет мало смысла.

Нет, он ни за что не разорвет их союз.

Облегченно вздохнув, Слэйд выпрямился. Хватит тягостных раздумий. В конце концов, он имеет полное право подумать о себе. К тому же у него были все основания считать, что его решение – благо не только для него одного.

Регина нервно металась из угла в угол. После полуночи прошла целая минута! Где Слэйд может так задерживаться?

Внезапно в комнате стало светлее. Регина подбежала к окну, но тут же разочарованно вздохнула, увидев медленно сворачивающий за угол автомобиль. Ее муж не пользовался самодвижущимися повозками.

В ту же минуту дверь позади нее распахнулась, и Регина стремительно обернулась. Внимательно глядя на нее, в дверях стоял Слэйд.

Сдерживаясь изо всех сил, Регина с трудом заставила себя улыбнуться. Шагнув в комнату, Слэйд закрыл за собой дверь, затем, снимая с плеч пиджак, произнес:

– Тебе не стоило меня дожидаться.

Она искренне призналась:

– Я не могла уснуть.

Слэйд взялся за галстук, и Регина почувствовала, как сильно она сама хотела оказаться сейчас в этих руках. В объятиях Слэйда все тревоги исчезали, как, впрочем, и весь остальной мир. Однако она не сделала ни движения навстречу мужу.

Сняв галстук, Слэйд начал не спеша расстегивать рубашку. Регина поняла, что должна что‑ то сказать.

– Как прошел день?

– Неважно.

Она прикусила губу. Неужели ее отец приходил к Слэйду? Она знала графа – он не будет стесняться в выражениях, если чувствует себя правым, и даже может пустить в ход кулаки.

– Что‑ нибудь случилось?

– Ты знаешь, что приехал твой отец?

– Слэйд! – Регина бросилась мужу на шею. – Он приходил к тебе?

– Я не хотел бы об этом говорить. – Внезапно Слэйд взял ее лицо в ладони и начал целовать. Затем его язык проник ей в рот. Прошло несколько мгновений, и, легко подхватив жену, Слэйд опустил ее на кровать.

– Я истосковалась без тебя, – выдохнула Регина.

Слэйд стянул с нее платье и начал покрывать жаркими поцелуями обнаженное тело.

– Я тоже по тебе истосковался, – выговорил он в перерывах между поцелуями.

Они какое‑ то время молча смотрели друг на друга. В его глазах Регина читала такое страстное желание, какое не могло быть рождено лишь плотским чувством.

Их губы снова слились в поцелуе, а руками Слэйд неловко попытался стянуть с нее панталоны. Рассмеявшись, Регина начала помогать. Прошло всего несколько мгновений, и Слэйд полностью вошел в нее. Регина обезумела, забыв обо всем на свете, кроме блаженства, дарованного человеком, которого она любила.

Пика наслаждения – сильного, яростного – она достигла неожиданно для нее быстро. Прошло несколько мгновений, и Слэйд вскрикнул – подобного крика она не слышала от него никогда прежде.

Они неподвижно застыли в объятиях друг друга. Регина начала медленно возвращаться к реальности и сразу почувствовала боль – прошедший день выдался на редкость неприятным. Больше не чувствуя себя счастливой, она молча уставилась в потолок.

Встав с кровати, Слэйд поднял с пола свою одежду и повернулся к жене. Его лицо было серьезным.

Регина проглотила комок в горле.

– Так мой отец заходил к тебе?

На скулах Слэйда заходили желваки.

– Не могу сказать, чтобы это был визит вежливости.

– Что‑ то случилось?

– Нам пришлось побеседовать серьезно.

Регина попыталась что‑ либо прочитать на его непроницаемом лице, но ей это не удалось.

– Отец приходил сюда тоже. Ему не по душе наш брак, но рано или поздно он смирится с ним. – Регина сама чувствовала, что это прозвучало у нее не очень уверенно.

– Смирится?

– Я надеюсь, что да…

Слэйд сел на кровать.

– Почему ты дрожишь? У тебя слезы на глазах! Что он тебе сказал?

Регине вовсе не хотелось рассказывать ему все, что произошло между ней и отцом. Ей оставалось только надеяться, что в беседе со Слэйдом ее отец был не столь категоричен, как с ней.

– Я никогда не думала, что он может прийти в такую ярость. Впрочем, он часто на что‑ нибудь сердится, а я часто бываю не в духе. Прошу тебя, забудь о нем. Пожалуйста.

– Но я вижу, как сильно он тебя расстроил.

– Сначала я переживала, потом все прошло.

– Все?

– Да!

– Не ври мне, Регина.

Она виновато заморгала.

– Мне совсем не нравится вставать между отцом и дочерью.

Регина бросила на него ошеломленный взгляд.

– Слэйд, у меня с отцом прекрасные отношения. Это временная размолвка, и она пройдет. Правда, не так быстро, как я бы того хотела, но пройдет.

– Ты сама в это не веришь.

Он был прав. В своей жизни ей еще никогда не доводилось оказывать отцу открытое неповиновение, и теперь она не могла сказать, чем все это обернется. Но Слэйд не должен знать о ее сомнениях, и Регина ловко переменила тему:

– Твой отец тоже был здесь сегодня.

У Слэйда сузились глаза.

– Что, черт возьми, он здесь делал?

– Он хочет, чтобы ты вернулся домой. Чтобы мы оба вернулись домой.

– Он так и просил передать?

– Да, но я сказала, что он должен сделать все сам. Я рассказываю тебе это лишь потому, что хочу, чтобы ты знал, по какой причине он здесь.

– Не вмешивайся в наши дела.

Регина замерла.

– В ваши дела? Но я твоя жена.

Глаза Слэйда сверкнули.

– Ты моя жена, но это не дает тебе права вмешиваться!

– Ты называешь это вмешательством?

– О Рике я не хочу сейчас даже вспоминать, – решительно поставил точку Слэйд. – Если у него есть что сказать, пусть он сделает это сам.

Регина села в кровати.

– Твой отец любит тебя, Слэйд. Вы должны помириться, иначе жизнь в Мирамаре превратится в сплошной кошмар, Слэйд нахмурился.

– Я уже сказал тебе – не вмешивайся!

На глазах Регины выступили слезы.

– Тогда какие я вообще имею права? Согревать твою постель? Следить за твоим домом? И не вмешиваться в твои дела и дела твоей семьи? Ты, видимо, хочешь, чтобы я была твоей любовницей и домохозяйкой – но не больше.

Какое‑ то время Слэйд молча смотрел на жену, не зная, что сказать.

– А кем же ты хотела быть?

– Если ты этого еще не понял, то все дальнейшие разговоры бесполезны! – почти крикнула Регина.

Она закрыла лицо руками. Помолчав пару секунд, Слэйд очень тихо спросил:

– И кем ты хочешь, чтобы был я?

Задав последний вопрос, Слэйд молча покинул комнату.

Обратно он вернулся не скоро. Регина к этому времени уже спала.

Уже в который раз Регина спрашивала себя, правильно ли она поступила, пригласив на ужин своих родителей. А вдруг все закончится полной катастрофой?

После встречи с отцом в первый день его появления в городе она больше ни разу его не видела. Зато мать посещала ее ежедневно, и для Регины не было тайной, что граф ничуть не изменил своего резко отрицательного отношения к ее замужеству.

Собраться вместе во время ужина предложила графиня Джейн.

– Ты должна помириться с отцом, дорогая, – сказала она. – Возможно, если Николае познакомится со Слэйдом, он изменит свое мнение о нем.

Регина была очень тронута, когда на следующий день после встречи с отцом Джейн появилась снова, и сразу же рассказала ей все, не скрывая своих сомнений относительно Слэйда. Графиня попыталась успокоить дочь:

– Если он не хочет брать твоих денег, дорогая, это говорит о том, что у него к тебе серьезное чувство.

Но эти слова не убедили Регину. Если бы чувства к ней Слэйда действительно были глубоки, разве возникла бы между ними эта невидимая бездонная пропасть?

Последние несколько дней она и Слэйд старались держаться друг с другом очень предупредительно, избегая затрагивать вопросы, которые могли бы поставить под сомнение их брак. Впрочем, времени для разговоров у них было не так много – Слэйд уходил в офис рано утром, а возвращался поздно вечером. Ночью же они занимались любовью. Регина не винила Слэйда за то, что им почти не выпадает возможности поговорить, – она считала, что с выяснением отношений стоит повременить.

К известию о том, что его жена пригласила своих родителей на ужин, Слэйд отнесся сдержанно, но пообещал Регине вести себя самым лучшим образом. Однако это прозвучало так мрачно, что в сердце Регины закрались серьезные опасения.

Гости прибыли в точно назначенное время. Пока дворецкий помогал Джейн снять жакет, Регина с тревогой старалась угадать по лицу отца, в каком он настроении.

– Спасибо за то, что пришел, папа.

– А почему я должен отвергнуть приглашение моей собственной дочери?

– Ты больше не сердишься?

– Сержусь. Не ты ли недавно выставила меня из своего дома?

– Я сама не могу в это поверить, – пролепетала Регина, – Но надеюсь, что теперь ты останешься доволен.

– Я не собираюсь продолжать войну.

Регину это заявление очень порадовало.

– Проходите в гостиную. Там мы подождем Слэйда.

– Так его нет? – удивилась Джейн.

– Слэйд прислал мне записку. Немного задерживается, но постарается прибыть вовремя.

– Он знает, что у него будут гости? – сухо спросил Николае.

– Да, отец. Я никогда не делаю ничего, чем бы муж мог быть недоволен.

Граф вздохнул.

– И когда, дочка, ты наконец одумаешься? Чем больше времени ты с ним проводишь, тем труднее тебе будет его покинуть, У Регины упало сердце.

– Так ты пришел снова делить меня со Слэйдом? А может, когда появится мой муж, ты постараешься понять его? Ты увидишь, какой он прекрасный, ответственный человек.

– Да, он оказался не совсем таким, каким я его себе представлял, – признался граф. – Но он все равно не может дать тебе ту жизнь, которой ты заслуживаешь.

– Откуда тебе это известно? – воскликнула Регина.

– Каждый раз, когда мы увозили тебя за город, ты жаловалась на невыносимую скуку. Ты не знала, куда себя деть, и сразу уставала, за что бы ни бралась. То же самое тебя ждет в поместье мужа.

Регина закусила губу – Это совсем другое дело. Там будет человек, которого я люблю!

– Николае, – вмешалась графиня, – ты, конечно, знаешь свою дочь, но она, как тебе пора бы заметить, уже не ребенок, а взрослый человек. Ей приходится принимать трудные решения, и ты должен ею гордиться, дорогой. Твоя, дочь без памяти влюбилась в Слэйда Деланса и готова, забыв себя, последовать за ним для того, чтобы быть его помощником.

Граф Николае мрачно нахмурил брови. Помолчав, он буркнул:

– Я всегда гордился тобой, Регина, ты знаешь это.

– Нет, отец, я этого не знаю. Пока что я вижу, что ты сердишься на меня и очень расстроен.

– А как мне не сердиться, когда ты вышла замуж без моего согласия? И как не расстраиваться, когда ты совсем не обращаешь внимания на мое мнение? Я просто не хочу, чтобы ты сделала непоправимую ошибку.

– Не сделаю. Уверяю тебя.

– Я, как и твоя мать, все же не уверен, что ты действительно любишь его. Влюбленностей у тебя было не меньше дюжины. Не думаю, что из‑ за очередного увлечения нужно отказываться от столь многого.

Внезапно Регина поняла, что ей предоставляется шанс, и не промедлила с ответом:

– В твоей власти сделать так, чтобы мне не было нужды ни от чего отказываться. Этого не произойдет, если ты дашь мне приданое.

Николае молчал.

– Отец, нам нужны деньги, очень нужны!

– Само собой разумеется.

– Неужели мне придется просить? – воскликнула Регина. – Что мне надо сделать, чтобы убедить тебя? Ну прошу тебя, отец, пожалуйста!

Хмуро глядя на нее, граф продолжал хранить молчание.

Внезапно резкий звук хлопнувшей двери заставил всех вздрогнуть и повернуть головы.

На пороге стоял Слэйд. Вскочив, Регина сделала несколько шагов ему навстречу, но неожиданно застыла, увидев угрожающее выражение его лица. Неужели он слышал конец их разговора?

– Дорогой! – Заставив себя подойти к мужу, она взяла его за руку. – Я так рада, что ты пришел с работы пораньше.

Слэйд перевел на нее взгляд, и Регина внутренне содрогнулась, заметив, с каким трудом он сдерживает гнев.

Не произнеся ни звука, Слэйд позволил Регине протащить его к дивану. Представляя его Джейн, Регина обернулась… и поразилась: лицо Слэйда уже ничего не выражало.

Может, ей только привиделся его гнев?

– Отец, – волнуясь, произнесла она, – ты не хотел бы поздороваться как джентльмен?

Николае с силой сжал челюсти, но все же протянул руку.

– Добрый вечер, Деланса.

Слэйд так же неохотно пожал руку графа.

– Мистер Шелдон. Добро пожаловать в наш город.

– Ты сердишься на меня?

Слэйд стоял, скрестив руки на груди и опершись плечом о дверь.

– Почему ты так думаешь? – В его голосе сквозил холод.

Регина непроизвольно съежилась. Весь вечер Слэйд провел в самом мрачном расположении духа. Он словно изучал ее и ее родителей, вступая в разговор, только когда ему задавали прямой вопрос. Регина всячески старалась поддерживать беседу, и ей в этом помогала мать, однако граф также был крайне неразговорчив. Казалось, он тоже изучает Слэйда. В итоге вечер совершенно не удался.

Регина и не подозревала, до какой степени неприязненно Слэйд относится к ее отцу. Он буквально цедил сквозь зубы каждое произносимое им слово, разговаривая так, будто ненавидит за что‑ то ее и ее семью.

Выгадывая время, Регина медленно стянула с ног туфли.

Она сейчас даже боялась пройти мимо мужа к двери – а это надо было сделать, чтобы покинуть комнату.

– Извини, – негромко произнесла она.

– Извинить? За что?

Взгляд Слэйда был так же враждебен, как и его тон.

– За то, что пригласила родителей на ужин. Я не думала, что все так получится.

– Конечно, в той роскошной жизни, которую ты вела, все вечера были просто превосходными.

– Так ты подслушивал?

– Как можно подслушивать в собственном доме? – удивился Слэйд.

Пройдя к бару, он достал бутылку и налил себе стакан до самых краев.

– Если ты хочешь что‑ нибудь от меня скрыть, то тебе просто не надо говорить об этом, – раздраженно добавил он.

Регина поежилась – ей показалось, что откуда‑ то подул холодный ветер. Или это в ней заговорил страх? Раньше она никогда не боялась своего мужа, но сейчас шестое чувство подсказывало, что ей лучше поостеречься, особенно после того, как Слэйд допьет свой бурбон.

– Слэйд, мне очень жаль. – Повинуясь порыву, она сделала к нему шаг. – Не пора ли нам в кровать?

Он отдернул руку.

– Не прикасайся ко мне! – В голосе Слэйда явно звучала угроза.

Регина поспешно отступила.

– Думаю, тебе хватит пить.

Он бросил на нее мрачный взгляд.

– Я пока не пьян. Но до того, как этот чертов вечер закончится, я напьюсь, уж поверь мне.

– Что я такого сделала? – прошептала она.

– Ты сделала все. – Слэйд осушил стакан. – Убирайся отсюда. И не жди меня. Сегодня я не расположен заниматься с тобой любовью.

Регина чуть не вскрикнула – настолько грубы были его слова. Она никак не могла поверить, что их произнес ее муж.

– Почему ты хочешь сделать мне больно?

Слэйд продолжал молча смотреть ей в глаза.

– Если ты хочешь, чтобы я тебя возненавидела, тебе это не удастся. – Регина почувствовала, что начинает терять контроль над собой. По ее щекам катились слезы, которых она не могла сдержать. – Ты можешь стать негодяем или кем угодно, но это ничего не изменит. Я твоя жена, я обещала быть с тобой всегда и сдержу слово.

Глаза Слэйда почти не изменили своего выражения.

– Что‑ то не пойму, – хрипло произнес он, – так ты жена или мученица?

Регина смогла только отрицательно покачать головой – ее душили слезы.

– Мне не нужна мученица в качестве жены.

– Нет! Я не мученица.

– Так убирайся же отсюда наконец, пока я не сказал чего‑ нибудь еще! Убирайся! – Слэйд повернулся к ней спиной.

Регина не двинулась с места. Ее сердце билось, как птица в клетке, но в эту минуту она боялась не за себя, а за свой брак. Они дошли до той точки, за которой мог последовать разрыв, и, если она сейчас же не выяснит, почему их отношения так внезапно изменились, все будет кончено.

– Скажи, что я сделала! – почти выкрикнула она.

Слэйд резко повернулся.

– Черт бы тебя побрал! Если ты не хочешь уйти, тогда уйду я! – Он стремительно выбежал в коридор.

Регина бросилась следом и нагнала мужа, когда тот уже распахнул тяжелую дверь.

– Слэйд, подожди! Мы должны поговорить! – Она знала, знала наверняка, что не может позволить ему уйти, иначе он навсегда исчезнет из ее жизни.

Но Слэйд не остановился. Стоя в дверях, Регина смотрела ему вслед до тех пор, пока вечерний туман не поглотил его фигуру.

Глава 26

Приподняв ярко‑ розовые юбки, Элизабет Синклер провела рукой по тончайшим, почти прозрачным шелковым чулкам, которые венчали вверху белые кружевные подвязки.

Затем, глубоко вздохнув, уронила руки; юбки снова упали к ее ногам.

Повернувшись, она бросила на себя взгляд в зеркало, и тут же на ее губах появилась улыбка. Из зеркала на нее смотрела потрясающе красивая женщина. Слэйд Деланса просто не сможет перед ней устоять.

Поправив на голове алую шляпку и на ходу натягивая перчатки, Элизабет направилась прочь из комнаты. Слуга, услужливо открыв ей дверь, дал знак экипажу подъехать. Поднявшись в коляску, Элизабет приказала кучеру ехать к «Филдкрест‑ билдинг», стоящему на углу улиц Вэн‑ Несс и Эдди.

Полулежа на кожаном сиденье, она с досадой положила руки на беспокоящий ее живот. Как же плохо, что дело дошло до этого! Если бы не беременность, она сейчас и не думала бы о замужестве. Впрочем, стоило ли жаловаться на судьбу, когда от жизни удалось взять столь много!

В тринадцать лет отец послал ее в частную школу в Лондоне. Вспоминая те дни, Элизабет улыбнулась.

Тогда ее застали в конюшне с молодым красивым конюхом‑ ирландцем, и занимались они вовсе не уроками верховой езды.

Затем был Кэвин. Он ничем особо не выделялся из длинной череды ее возлюбленных, но она запомнила его лучше прочих, потому что именно из‑ за него ее отчислили из школы. Какое‑ то время пришлось жить в скучном и унылом Сан‑ Луис‑ Обиспо, но, по счастью, ее снова послали в Лондон, в элитарную частную школу. Там Элизабет очень быстро научилась исчезать из своей комнаты по ночам. Поскольку она всегда выглядела старше своего возраста, то ей без труда удалось влиться в бурную ночную жизнь Лондона. По утрам же она вновь становилась неприступной и благовоспитанной молодой леди.

Именно такой она и предстала перед всеми по возвращении в родной город. К ее глубокому сожалению, ей пришлось‑ таки принять предложение Деланса – другого выбора у нее не было. К тому же Деланса хотя и был на редкость скучным занудой, но по крайней мере не вызывал отвращения. К тому же он приятно выглядел, и первые несколько лет брака обещали быть сносными.

Прошлым летом умер ее отец. Поначалу Элизабет испытывала глубокую скорбь, но, быстро поняв, что изменить неизбежное все равно невозможно, она объявила, что желает продолжить обучение в академии для леди, и отправилась обратно в Лондон. Конечно, Элизабет не собиралась тратить свои юные годы на изучение ненужных ей наук. Купив роскошный дом, она зажила жизнью аристократии, к которой без лишних сомнений причислила и себя.

Ей хотелось остаться в Лондоне навсегда, но вскоре произошло событие, которое заставило Элизабет возненавидеть этот город. Очередной возлюбленный грубо и бессердечно бросил ее. Это был граф, очень богатый и влиятельный человек, притом невероятно красивый, – и, конечно, Элизабет влюбилась в него без памяти.

Узнав об измене, Элизабет поначалу пришла в ярость. Она попыталась урезонить своего возлюбленного, но он имел наглость сообщить ей, что скоро собирается жениться.

Только тут Элизабет спохватилась. Она была уже на третьем месяце беременности, и ей пришлось действовать быстро и решительно. Одно дело – изображать почтенную даму, и совсем другое – ходить с животом, не имея мужа. Элизабет решила, что ей следует немедленно заключить брак с кем‑ нибудь из Деланса.

Когда‑ то она по глупости написала Джеймсу Деланса, что расторгает помолвку. Если бы он не погиб, снова помириться с ним было бы невозможно. Но Джеймс был мертв, а у Рика оставалось еще два сына. Младшего сразу же пришлось отбросить, так как не он наследовал имение. Зато не было никакого сомнения, что Рик охотно женит на ней своего старшего сына, Слэйда, – Мирамар отчаянно нуждался в средствах.

Элизабет улыбнулась. Для визита к Деланса у нее был прекрасный предлог – она хотела принести свои соболезнования по поводу гибели Джеймса, что, вообще говоря, ей следовало бы сделать уже давно. Свою скорбь она выразит лично Слэйду, и он будет немедленно ею пленен. Если Слэйд до сих пор переживает смерть брата, она утешит его так, как никогда не утешал ее Джеймс, и прокрутит свое дело очень быстро.

Удивленный тем, что дама не выходит из экипажа, извозчик недоуменно повернул голову, но Регина ничего не могла с собой поделать – ноги отказывались ее держать.

– Леди, мы приехали. «Филдкрест‑ билдинг». Вы должны мне двенадцать центов.

– Да, – осипшим голосом произнесла Регина, роясь в сумочке в поисках мелочи. Протянув наконец извозчику деньги, она сошла на мостовую.

Всю ночь ей не удавалось сомкнуть глаз. Она плакала в подушку, пока у нее не кончились слезы. Если прежде их со Слэйдом не связывало ничего, кроме постели, то теперь и эта ниточка оборвалась. Регина не могла понять, как это могло произойти, – ведь всего несколько дней назад они оба были счастливы. Или то была лишь иллюзия счастья?

Ответа на свой вопрос Регина не знала и даже не пыталась его искать.

Регина тяжело вздохнула. Она не будет и упоминать о том, что Слэйд не вернулся домой, тем более не станет устраивать скандала. Этот кризис в их отношениях она постарается урегулировать со всем спокойствием и достоинством, на которые только способна, будет бороться за их брак – и обязательно вернет Слэйда. Ленч они проведут уже вместе.

Набравшись решимости, Регина вошла внутрь здания.

Пройдя холл с высоким потолком, она обратила внимание на стоявшую у лифта эффектную женщину. Когда дверь лифта открылась и они обе вошли внутрь, Регина с удивлением заметила, что незнакомка нажала кнопку десятого этажа, где были расположены офисы Чарлза Манна.

Регина с интересом взглянула в лицо женщины, но тут же отвела глаза – та ответила холодным, надменным взглядом. Женщина была примерно одного с ней возраста и на редкость красива. Ее обрамленное светлыми локонами утонченное лицо напоминало лицо Ксандрии. Регина подумала, что сама она после бессонной ночи выглядит просто ужасно.

Ее лицо было бледно, глаза распухли от слез. Никогда еще ей не было так плохо.

Когда лифт остановился, Регина чуть подождала, давая возможность незнакомке выйти первой. Такая женщина не может быть служащей, решила она. Скорее всего это жена кого‑ то из работников Манна.

Однако когда незнакомка стянула с рук перчатки, Регина с изумлением заметила, что на ее пальце нет обручального кольца.

Следуя за белокурой красавицей по коридору, Регина миновала несколько дверей – и вдруг резко остановилась, словно налетев на невидимую преграду. Впереди, в самом конце коридора, оставалась лишь дверь Слэйда.

Так, значит, эта женщина пришла к ее мужу? Но что может их связывать?

Перед кабинетом Слэйда за небольшим столиком сидел его помощник Гарольд. Даже на расстоянии Регина видела, как он смутился, когда посетительница задала ему какой‑ то вопрос.

Женщина исчезла за дверью, и Регина решительно двинулась вперед.

– Добрый день, Гарольд.

Служащий изумленно поднял голову:

– Миссис Деланса?

– Гарольд, кто эта женщина, которая вошла в офис моего мужа?

– Ее зовут Элизабет Синклер, мэм.

Регина сидела перед туалетным столиком неподвижно, словно манекен. В зеркале она видела свое лицо, бледное, как у призрака, и лежащее на кровати платье, приготовленное для бала в доме Чарлза Манна.

Она никак не могла заставить себя одеться. Ее мысли все еще продолжали крутиться вокруг женщины, которую она видела в кабинете Слэйда. Элизабет Синклер. Та самая, за которую Регина принимала себя еще так недавно.

А ведь они оказались совсем непохожими. Внешне, правда, какое‑ то сходство можно было найти – обе имели светлые волосы, стройную фигуру, обе были красивы, но никто на свете не смог бы их спутать.

Так что же мисс Синклер делает в городе? От этого вопроса, к которому Регина возвращалась вновь и вновь, у нее начала болеть голова. Она не находила никакого другого ответа, кроме одного: неожиданная гостья Слэйда хочет отнять у нее то, что по праву принадлежит ей, – Слэйда и Мирамар.

Регина подняла глаза на свое отражение в зеркале. Боже, да чего она боится? Она жена Слэйда, и это невозможно изменить. Конечно, Элизабет Синклер могла бы выбрать для своего появления и более удачное время. Брак со Слэйдом лишь чудом не был расторгнут, и теперь он опять у опасной черты.

Ее размышления были прерваны внезапным стуком в дверь, после чего в дверном проеме появился Слэйд. Регина могла видеть его в зеркале. Постояв пару мгновений, Слэйд спросил:

– Разве бал не сегодня?

– Да, да. – Регину даже удивило, как спокойно звучал ее голос.

Войдя в комнату, Слэйд закрыл за собой дверь и прошел к шкафу. Достав костюм, он начал раздеваться. Когда его рубашка упала на кровать, он повернулся к Регине:

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

Регина бросила на мужа удивленный взгляд:

– А чего ты от меня ждешь?

– Ну, не знаю. Большинство женщин начали бы биться в истерике, рыдать или, надувшись, натянули бы на себя два одеяла.

– Я не отношусь к большинству женщин.

– Вот как?

Она чуть поколебалась.

– Ладно. Мне жаль, что тебя не было прошлой ночью, Но если ты попросишь прощения, я сделаю вид, что забыла об этом.

– Знаешь что? – резко произнес он. – Я действительно жалею, и не только о прошлой ночи. Обо всем. – Сев на кровать, Слэйд начал стягивать брюки. Его движения были сильными и порывистыми.

Регина вновь почувствовала тревогу. Не значат ли его слова, что он жалеет и об их браке?

– А ты мне не хочешь ничего рассказать?

– Рассказать?

– Да. О посетительнице, которая навестила тебя сегодня утром.

Слэйд замер.

– Что?

– Элизабет Синклер.

– Откуда ты знаешь, что она приходила ко мне? – Слэйд удивленно глядел на отражение Регины в зеркале.

– Я видела ее. Мы встретились у лифта. Я пришла пообедать с тобой, но когда узнала, кто она…

– Ты ушла?

– Да.

Регина повернулась и взглянула ему в лицо.

– Чего она хотела?

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 17 18 192021 22 Следующая ⇒