Перемена сердец

Все на вершине горы смотрели на меня с ожиданием, надежда озаряла их лица. У всех, кроме тех, чье мнение волновало меня больше всего. Я взяла себя в руки, собираясь ответить.

Я тяжелым сердцем я тихо ответила:

- Да. Я помогу вам.

И сыновья Египта расправили плечи, словно готовясь к грядущему бою, на который я только что подписалась.

- Мы поможем тебе, - сказал Амон за всех братьев.

Я опустила ладонь на руку Амона, сжимающую мое плечо.

- Расскажите нам все, что нужно знать, - сказала я.

Нефтида хотела заговорить, но Исида вышла вперед первой. Ее слова полились из нее так быстро, что я не знала, как она их так долго сдерживала в себе. Это отличалось от тихой ледяной богини, какой я ее видела до этого. Может, тревога за мужа так изменила ее поведение.

- Мы должны сначала защитить вас от Пожирательницы. Я сплету сильное заклинание, - сказала она, - чтобы так не могла найти остальных, если поймает одного. Помните, что мы попытаемся избежать этого любой ценой, но готовится нужно к худшему.

Я склонила голову.

- К тому, что она сделала с Осирисом? Она пытает его, чтобы не искала вас?

- Да, - ответила она, опустив взгляд. – Гора скрывает нас от нее, но, стоит нам покинуть это место, она сможет нас найти. Даже наша мать, Нут, не может скрыть нас от ее вида. И ни одна глубокая пещера нашего отца Геба. Мы готовы к таким последствиям, но вы вчетвером слишком важны, вами нельзя рисковать в бою против Пожирательницы. Мы должны сохранить как можно больше твоей энергии для Сетха.

- Почему тогда не оставить ее и не отправиться за Сетхом? – спросила я. – Отрубить змею голову, и все остальное умрет.

- Или вырастет две головы, - пробормотал едва слышно Астен.

Исида скривилась от моего примера, но Нефтида ответила на мой вопрос:

- Сетх дал много своей энергии Пожирательнице, как делал с Себаком. Одолев некроманта, вы ослабили хватку Сетха. Мы не смогли бы уничтожить его даже все вместе, но если разорвать его связь с Пожирательницей, это сделает его уязвимее.

- Погодите, - я вспомнила кое-что, что знала о Сетхе. – Доктор Хассан говорил, что Сетх может создавать, но только чтобы это стереть. Мы не отдадим ему силу, избавившись от Пожирательницы?

- Твой доктор Хассан, хоть и обладал какое-то время Глазом, хоть и очень много знает, как для смертного, не понимает всего, - ответила светловолосая богиня. – Пожирательница уже свободно делится своей энергией с Сетхом. Он не может взять больше, чем у него уже есть, даже если сотрет ее. Он получит лишь то, чем заставил ее слушаться его. Когда доктор Хассан говорил о создании и разрушении, он говорил о сыновьях Египта. Понимание этого важно, и мы расскажем тебе то, что можем. Начну с того, что мы мало знаем о планах Сетха насчет них, но мы подозреваем, что Сетх, развивая сыновей Египта, пытался воссоздать заклинание Исиды. Насколько мы знаем, Сетх направлял много своей силы в трех юношей. Мы не знаем, как он этого достиг. Но он не сможет воссоздать ее заклинание.

- Почему? Разве у него нет силы?

- У него есть вся сила, - сказала Исида. – Заклинание требует определенного таланта, но это требует еще больше. Ключевой ингредиент – любовь. Любовь и вызвавшееся сердце. Сетх не понимает любовь.

Богини замолчали, Анубис добавил:

- Интерес Сетха к некромантии – ключ к пониманию его мотивов. Мы знаем, что космической энергией можно управлять определенными способами, как и связывать ее. Смерть, первая и вторая, является катализатором в разрыве и создании связей, по этим связям течет космическая энергия.

- Это объясняет его связь с Пожирательницей, - отметила я. – Они одного поля ягоды. Она получает энергию, пожирая сердца, а это близко к разрушению. Смерть – катализатор, и так она себя питает, если можно так сказать.

- Да, - Анубис задумчиво потер челюсть. – Не удивительно, что их притягивало друг к другу даже сквозь стены его темницы.

- Ага, - я издала мрачный смешок. – Они как Пирам и Фисба, говорящие через трещины в стене, - боги уставились на меня. – Что… вы не учите римскую поэзию в Гелиополисе? Для вас она не такая и древняя, - все еще ничего. – Шекспир? – я вскинула брови и вздохнула. – Не важно. Прошу, продолжайте.

Анубис вскинул бровь, глядя на меня, а потом продолжил:

- У Сетха ничего не вышло с сыновьями Египта, но он нашел поддержку в лице Себака и Пожирательницы. Хотя он не мог использовать то же заклинание, что Исида, но между ними заметна схожая связь. Потому он поглотил Себака в момент его смерти в смертном царстве.

- Погодите, - я подняла руку. – Он стер Себака? Но это, если не мгновенно, то быстро. Доктор Хассан говорил, что это занимает много времени.

Анубис взглянул на Исиду, она объяснила:

- Это происходит быстро, когда Сетх сосредоточен на существе. К сожалению, когда он стирает определенное дерево или животное, он может при этом стереть целые виды. При этом мы видели, как он стирал некоторых людей, а человечество еще существует. Наверное, Хассан говорил о таком. Если бы Сетх попытался стереть все человечество, используя сыновей Египта, это заняло бы время. Но мы, к счастью, его остановили раньше, чем это произошло.

Анубис добавил:

- А еще ты должна знать, Лили, что, когда он стирает целые виды, он получает навыки этого существа.

- Как когти Тии, - прошептала я.

Исида ответила:

- Да. Но он не только получает когти, но и может становиться этим существом. Скрывать себя. Даже мы тогда не можем заметить его, - сказала она. – Хотя я знаю его фаворитов.

Нефтида сжала ладонь сестры. Мне стало не по себе, и я не захотела слушать дальше эту тему.

- Хорошо, - сказала я. – Связь Сетха с Пожирательницей ясна, но Себак? Почему он выбрал его, наполнил силой и бросил?

- Когда его смерть стала неизбежной, - начал Анубис, - Сетх поглотил энергию, которую давал некроманту. А потом бросил оставшееся от Себака в Колодец душ на хранение, если он вдруг ему потребуется. Хотя Себак был смертным, он творил сильные заклинания. Возможно, изначально это интересовало Сетха. Но, когда ты убила его в первый раз, Себак застрял в облике бога-крокодила, он не мог больше пользоваться чарами. Сетх после этого потерял к нему интерес.

- Себак говорил, что хочет доказать свои способности господину. Так Сетх узнал, где мы были, - сказала я. – И на борту были его шабти, пытались связаться с Сетхом. Нам стоит переживать? – спросила я.

Нефтида и Анубис переглянулись.

- Мы кое-что не рассказали тебе, Лили, - сказала богиня.

Я фыркнула не в стиле леди.

- Не удивили. Говорите. Я даже не знаю, куда хуже.

Богиня скривилась.

- Ответ на твой вопрос «нет». Сетх не может… видеть тебя. Это делает тебя особенной. Доктор Хассан говорил тебе о курином боге? Камне? – спросила она.

Я растерянно нахмурилась и ответила:

- Да.

- Мы прячемся здесь, в большом камне курином боге. Потому Сетх не может нас найти. А ты… сама такой камень.

- Как я могу быть камнем? – спросила я. – Или я сделана из камней?

Она скривилась, и мне стало не по себе.

- Что-то в тебе, Лиллиана, скрывает тебя от его взгляда и наших. Это может быть Уасрет, но я так не думаю. Эта способность была у тебя еще до того, как ты стала сфинкс. Потому даже твои сестры не знали, что ты спрятала воспоминания в скарабее своего сердца. Быть таким камнем хорошо, я обещаю.

Я прикусила большой палец, размышляя.

- И Себак с шабти собирались сообщить Сетху, где мы, потому что он не видит нас.

Богиня кивнула.

- Пока тебя видел Себак, мог видеть и Сетх.

- Почему тогда Себак не напал, когда мы были на реке? Мы были слабыми. Уязвимыми.

- Он видел вас, но не знал, где вы именно, - объяснил Анубис. – Река огромна. Она во всем космосе. Он словно смотрел на песчинку в пустыне, где легко потеряться.

- Точно, - сказала я, вспомнив, как чуть не потеряла Астена и Ахмоса в реке. Нам повезло, что мы нашли Черти. Я подавила всхлип, что грозил вырваться от мысли о погибшем паромщике.

Анубис прервал мои мрачные мысли.

- А шабти, видимо, были назначены следить за Черти. Если бы он высадил вас где-то, и Сетх узнал место, он мог бы прийти за вами. Исключением был Остров потерянных. Потому Маат спрятала там сыновей Египта.

- Но вы сказали, что не знали, где их спрятали, - сказала я строгой богине.

- Я не врала, если ты на это намекаешь, - возразила Маат. – Я не знала, где они были. Черти сообщил мне, где вы. Остров потерянных могли обнаружить только вы с искателем пути. Это было безопасно. Сетх не мог попасть туда за вами, он постоянно перемещается, и его никак нельзя обнаружить.

- Когда вы сбегали с острова, - сказал Анубис, - то привлекли ненароком внимание Себака. А потом вы убили некроманта во второй раз, и это ранило Себака. Мы увидели это в том, как дрогнула Пожирательница. Он не ожидал этого, в результате он отстранился от нее, оставил ее одну. Это дало нам шанс.

- Не совсем одну, - сказала Нефтида. – Но мы надеемся, что, если мы убьем Пожирательницу раньше, чем он поглотит энергию, что дал ей, это разрушит связь между ними. Как только она погибнет в последний раз, энергия перестанет поступать в него, и он останется один.

- А что помешает ей стереть ее в тот миг, когда мы загоним ее в угол, как он сделал с Себаком? – спросила я.

- Мы отвлечем его, - сказала Нефтида, посмотрев на богиню рядом с ней.

Я пролепетала:

- Но… но разве не этого он хочет?

- Сетх не может получить то, что хочет, - сказала мрачно и опасно Исида. – Это навеки все его досягаемости.

- Но ты заставишь его подумать, что это еще возможно, сестра, - сказала Нефтида. – Это даст нам время, - богини переглянулись.

Я поежилась, холод тревоги бежал по венам. Часть меня хотела спросить, что Сетх хотел от прекрасной богини, которая была ему золовкой. Но я догадывалась.

- Настоящая драма, однако, - сказала я, указывая на Нефтиду. – Я думала, вы были его женой. Разве вам не проще его отвлечь?

- Нет, - впервые заговорил Амун-Ра. Его тело на миг вспыхнуло силой, скрыв его красивые черты. – Он уже достаточно ей навредил.

- Верно, - я прикусила губу. – Я все еще кое-что не понимаю. Если Сетх свободен и может стереть все, что выберет, так еще и силен настолько, что вы сбежали на эту гору, почему он просто не сотрет все? Он мог уже уничтожить Дуат или Землю со всеми ее обитателями. Что его сдерживает?

В этот раз ответил Амун-Ра:

- Во-первых, он убедил себя, что любит Исиду. Он хочет, чтобы она и Нефтида правили рядом с ним как его королевы. Если он сотрет Дуат, он рискует потерять их.

- Это странно, но допустим.

- Во-вторых, хотя Сетх технически освободился из тюрьмы, которую мы создали для него, он все еще скован.

- И что это означает?

Нефтида ответила:

- Наши дедушка и бабушка Тефнут и Шу отдали свои тела, чтобы сковать его. Чтобы ты понимала, Сетх все еще в оковах, хотя и не заперт в стенах своей камеры.

- Ясно, - сказала я, хотя это было не совсем так. Оставалось много вопросов. Что означали оковы для бога? Он все еще мог прийти за нами? Уничтожать? Принимать облик зверя? – Так его заклинание… - начала я.

- Это может подождать, - сказала Нефтида. – Все вы устали. Ваш путь сюда был сложным. Вам нужно отдохнуть до вечера. А мы пока подготовимся.

Амун-Ра хлопнул в ладоши. Поверхность большого камня замерцала, появились тарелки с едой. Ахмос тут же начал наполнять тарелку, которую отдал мне. Я благодарно улыбнулась, а он взял еще одну тарелку.

Пока братья наполняли тарелки толстыми кусками мяса, жареными овощами, фаршированными фруктами и хлебом, я обходила богов и богинь, тихо шепчущихся между собой, пока не нашла пустую скамейку. Я сделала глоток золотой жидкости из кубка, и кто-то сел рядом со мной.

- Вижу, ты все еще носишь мой дар, - сказал мужчина. Я подавилась амброзией и склонилась, кашляя. Опустив кубок, я сказала:

- Что ты здесь делаешь, Гор?

- Разве не очевидно? Прячусь с остальными.

- Нет. Здесь. Докучаешь мне на скамейке рядом со мной.

- Вряд ли я тебе докучаю. Я возмущен. Как можно быть такой злой, когда я только и скучал по тебе.

- Разве? – ухмыльнулась я.

- В это так сложно поверить?

Я огляделась.

- Нет. Отмечу, что вокруг не так много женщин, чтобы ты мог отвлечься. Тех, кто не в родстве.

- Точно. Хотя… - он обхватил мою ладонь и прижал кончики моих пальцев к своим губам, а потом поцеловал их неспешно. – Ты же знаешь, что никто из них не сравнится с тобой.

Я вздохнула. Фея хихикала в моей голове. Тиа низко рычала.

Тарелка со стуком опустилась на каменную лавочку, стало видно Амона. Он забрал мою ладонь у бога.

- Похоже, вы заняли мое место, - сказал Амон, едва сдерживая напряжение рук.

Гор рассмеялся.

- Разве, юный божок? Я просто рассказывал Лили, какими тусклыми были залы Гелиополиса без нее.

- Как интересно, - сказал Амон. – Если что и тускнело в Гелиополисе, то, скорее всего, из-за вас.

Гор прищурился, глядя на Амона.

- Осторожнее, сопляк, - сказал он. – Я уже щедро позволил тебе забрать моего золотого сокола. Не заставляй меня пожалеть об этом щедром даре.

- В этом разница между нами, - сказал Амон, склонившись ближе, возвышаясь над сидящим божеством. – Я бы не стал отдавать что-то настолько ценное.

Гор поднялся на ноги, сжав кулаки, и рявкнул:

- Неблагодарный щенок. Тебе пора преподать урок.

Он не успел шелохнуться, Ахмос и Астен появились за Амоном.

- Он приставал к Лили? – спросил Ахмос.

- Это не очевидно? – отметил Астен.

Я встала между ними, прижав ладони к мускулистой груди Амона и Гора.

- Гор ничего плохого не хотел.

- О, еще как хотел, - сказал Амон, глядя на бога.

Видя, что он не отступает, я обхватила ладонями его щеки. Глаза Амона ярко сияли. Он почти использовал силу.

- Эй, - нежно сказала я, когда он перевел взгляд с Гора на меня. – Это того не стоит. Сосредоточимся на деле. И, - сказала я, пронзив бога за мной взглядом, - я могу справиться с тем, что он бросает в меня.

Гор рассмеялся.

- Вот это мне нравится больше.

В этот раз Астен выступил к богу.

- Лили не твоя. Лучше оставь ее.

Бог рассмеялся.

- А что, она твоя, Мечтатель? Или твоя, Искатель пути? – на их лицах проступила боль, но они молчали. – И что вы собираетесь делать с одной женщиной? – спросил он. – Расскажите. Порвете ее пополам? – он взглянул на Амона, чьи глаза сияли, как острые кристаллы, способные убить. – Простите, - насмешливо извинился Гор. – На три части?

- Гор! – вмешалась Исида и шлепнула ладонью по плечу сына. – Твое поведение неприлично.

Бог тут же посерьезнел. Он поклонился Исиде.

- Прошу прощения, матушка. Я лишь хотел проверить дар, что передал Лили. А с этими злыми сурками, - он указал на сыновей Египта, - я только развлекался. Они хотели подраться, чтобы выпустить накопленное раздражение.

- Возможно, - сказала Исида, - но на это будет время позже. Идем, сын. Я хочу поговорить с тобой перед тем, как уйду.

- Нет, матушка, - сказал Гор. – Прошу, передумай. Отец не хотел бы…

- Я делаю это ради твоего отца, - тихо сказала она. – Не усложняй, сын, - сказала она. Я бы подумала, что Гора смутит то, что мать отчитывает его перед девушкой, но он больше переживал за мать, чем за свой вид. От этого он понравился мне больше. Гор был глубже, чем казался.

Он ушел, мы начали есть, и Амон, который, что странно, не наслаждался пиром, тихо сказал:

- Я знаю, что ты собираешься сделать.

- Видимо, удобно заглядывать туда, куда хочется.

- Это не… удобно. Я много раз хотел, чтобы у меня не было Глаза, особенно, в такой ситуации.

- Знаю, - тихо ответила я. – Но нам это нужно. Ты знаешь, что это никак не отложить, как бы нам это ни хотелось.

Одна из жительниц Гелиополиса, что была возле Нефтиды, подошла к нам и спросила, не закончили ли мы трапезу. Когда я указала, что мы закончили, хотя братья ели не так бодро, как обычно, она поманила нас за собой.

Она провела нас к густому дереву, за которым скрывалась пещера. Она была достаточно большой, чтобы даже Ахмосу не нужно было пригибаться, и достаточно широкой, чтобы мы могли идти по двое. В камне были вырезаны подставки для факелов, свет плясал на стенах. Воздух внутри был прохладным и немного влажным.

Мы прошли по каменным ступеням, пока не попали в просторную пещеру. Нам выделил несколько комнат. В одной было три кровати, каменная чаша для умывания и свежая одежда. В другой была большая кровать, покрытая шелками золотого, стального и бронзового цвета. Зеркало висело на стене, а каменный пол покрывал мягкий ковер. Выглядело уютно.

Женщина ушла, и я посмотрела на себя в зеркало. Пригладив каштановые волосы, я замерла, теребя светлую прядь. Я покрутилась и заметила остальные, некоторые светлее, некоторые ярче, новые и старые. Каждый из них оставил напоминание. Я стянула волосы в узел у шеи.

«Мы собираемся сделать это? ».

«Мы дадим им выбор», - сказала Тиа.

«А если они скажут нет? » - спросила Эшли.

«Не скажут», - уверенно сказала Тиа.

«Это рискованно, - сказала я. – Но у меня есть только такое решение. Если у вас есть другие идеи, я слушаю».

Тиа и Эшли молчали, и я взяла себя в руки и вышла из комнаты. У входа, закрытого тканью, я уже хотела кашлянуть, когда услышал их разговор.

- Мы не можем позволить ей сделать это, - сказал Амон.

Астен ответил:

- Не знаю, как мы этому помешаем.

- Лучше пусть они будут с тобой, чем пропадут, - сказал Ахмос.

- Заходи, нехабет, - позвал Амон.

Смутившись, что меня поймали на подслушивании, я прошла, пиная камешки и споткнувшись о порог. Я пригнулась под тканью и прошла в их комнату, что была значительно меньше моей, сцепила руки за спиной, сжимая камень, который я достала из скрытого кармана колчана.

Астен заговорил первым:

- Мы не хотим, чтобы ты делала это, - сказал он.

Я пролепетала, вернув скарабея Амона в карман:

- Что делала?

- Отдавала себя Уасрет.

Моргнув, я сказала:

- О, так вы об этом говорили.

- Разве не поэтому ты здесь? – спросил Ахмос. – Для новостей? – его ресницы опустились, отбрасывая тени на щеки. Меня беспокоило то, что мой Ахмос больше не смотрел мне в глаза.

- Нет, - я прикусила губу. – Я не собираюсь делать никаких объявлений. И я все еще надеюсь избежать вызова Уасрет, если это возможно.

Амон поджал губы.

- Тогда что такое?

- Я… - я сцепила ладони. – У меня есть идея. Точнее, у нас. Мы думаем, что есть способ остаться связанными с вами. Как у меня с Амоном. Мы хотим создать связь.

- Связь? – сказал Амон. – Как я сделал в Нью-Йорке?

Я кивнула.

- Постоянную. Как ты сделал перед тем, как умер в пирамиде.

- Помнишь, что я говорил тебе об этом? – тихо спросил Амон.

- Да.

- Остальные знают?

- Да.

- Это может не сработать, - сказал он. Амон встал и взял меня за руки. – Ты знаешь о моих чувствах к тебе, юная Лили. Не хочу, чтобы ты воспринимала мои сомнения за нежелание, но мне нужно понять, что ты надеешься достигнуть, а потом я помогу тебе сплести заклинание.

- Хорошо, - сказала я, облизнув губы. – Ты сказал, что мой скарабей помог тебе найти меня, и я не пропадала полностью у тебя из виду, да?

- Да. Верно.

- И ты говорил, что можешь слышать мои мысли, когда пожелаешь, но не Тии или Эшли.

Амон кивнул.

- Похоже, мы поняли причину, - я вдохнула, посмотрела на замкнутые выражения лиц Астена и Ахмоса. – Мы думаем, что у тебя скарабей сердца, который принадлежит только мне.

- Боюсь, я не понимаю.

Астен шагнул и взял меня за руку.

- Такое возможно? – сказал он, его глаза сияли.

- Это возможно? – спросил Ахмос, скрестив руки на груди.

Обхватив мою ладонь и потерев большим пальцем мои пальцы, Астен прошептал:

- В этом есть смысл. Миры их снов разные.

- Конечно, они разные, - сказал Ахмос. – Ближе к делу.

- Ах, - сказал Амон. – Понимаю.

- Кому-то нужно объяснить подробнее, - возмутился Ахмос.

- Ахмос, - сказала я. – Мы думаем, что у Тии и Эшли есть свои скарабеи сердца. Если мы ошибаемся, мы ничего не теряем, но если мы правы…

Амон поднял ладонь.

- Не будем пока надеяться, нужно проверить догадку. Давай узнаем, Лили.

Амон взял меня за руки и притянул ближе. Глядя мне в глаза, он сказал:

- Тиа? Будь добра, выйди к нам…

Львица развернулась на фоне моего разума и поменялась со мной местами. Мои мышцы напряглись от ее силы, она моргнула. Повернувшись к Астену, она приподняла уголок рта, а потом сжала ладони Амона.

- У меня есть сердце? – тихо спросила Тиа. – Я в этом не уверена.

- Есть, - тихо сказал Астен.

- Прижми ладонь к своему сердцу, - направлял Амон. Она сделала так, и он обхватил ее ладони. - Теперь сосредоточься. Эшли, Лили, постарайтесь не думать громко. Побудьте тихими. Тиа, закрой глаза и представь себя. Найди свою истинную природу. Думай о том, что делает тебя сильной. Что – только твое. Думай о своих талантах. Сосредоточь все в одном месте. Слушай биение своего сердца. Представь, что каждый удар – это свобода. Это твои лапы ударяются о землю при беге. Вот так. Раз… два… три… Обхвати пальцами и тяни.

Амон отпрянул, а Тиа открыла глаза. В ее ладони лежал сияющий золотой скарабей. Ярко-желтый камень был с вертикальной полоской света в центре. У основания были не лапки жука, а когти льва, сильные золотые крылья были расправлены по бокам. Наверху была золотая львица, чьи пустые глаза сияли светом камня за ними.

- Это кошачий глаз, - сказал Амон. – Прекрасно подходит.

Тиа провела кончиками пальцев по камню. Астен протянул ладони и спросил:

- Могу ли я сохранить его для тебя? – она рассеянно кивнула.

- А теперь Эшли, - сказал Амон.

Тиа отпрянула туда, где я парила во тьме, и Эшли вышла на первый план. Амон повторил процесс с ней, и вскоре на ее ладони возник зеленый скарабей с тонкими лапками бабочки и крылышками феи. Она вручила его Ахмосу на хранение.

После этого Амон сказал:

- Вы были правы. У каждой из вас есть скарабей. И что теперь вы собираетесь делать?

- Это же очевидно, да? – сказала Эшли моим голосом. – Я спрошу у красивого, но хмурого, будет ли он заботиться о моем сердце.

Ахмос сдвинул брови и взял меня за локоть, оттащил в сторону, чтобы братья не слышали.

- Эш, - начал он. – То, о чем ты просишь…

- Айе, это важно. Так ты найдешь нас, если мы снова потеряем себя.

- Это означает больше.

- Ах, друг мой, - сказала Эшли, цокнув языком и шагнув ближе. – После всего, через что мы прошли вместе, ты не хочешь быть со мной?

- Ты знаешь, что хочу.

- Тогда какая муха тебя укусила?

Он потер ладонью челюсть, шурша щетиной.

- Просто я не думаю, что ты полностью понимаешь значение…

Я обхватила его ладонь и сжала его пальцы вокруг зеленого камня.

- Мы все понимаем. Ты не видишь? Это крохотный огонек, чтобы найти путь домой во тьме. А ты ведь мой дом. Если сохранишь это, я вернусь. Не сомневайся.

Я схватилась за его рубашку и притянула его ниже, поймала его губы своими. Его руки обвили мою талию, я оказалась еще ближе, а он издал горлом тихий звук. Ахмос так крепко прижимал меня к себе, что я едва могла дышать. Но дыхание меня не сильно волновало. Я не понимала, что он поднял меня, пока он не отстранился, опустив меня и глядя на мои дрожащие конечности.

- Вот так и нужно целоваться, - сказала я с хитрой улыбкой и блеском в глазах.

Ахмос убрал прядь волосы с моей щеки и посмотрел мне в глаза. Его взгляд не дразнил.

- Я хочу, чтобы ты знала, что я понимаю, что это означает, - сказал он. – Я принимаю твое сердце, Эш. И с этого момента мое сердце будет стремиться только к тебе.

Он начал произносить знакомое заклинание. То, что свяжет нас. Закончив, он отошел, прижал зеленого скарабея к своему сердцу, я не успела ничего сказать, а камень проник в его грудь. Когда это было сделано, он нежно улыбнулся.

- Так и должно быть, - сказал он с вздохом. Подняв ладонь, он коснулся своей груди, и между его пальцев появился сияющий свет. Материализовался скарабей. Это был лунный камень. С маленькой заминкой он отдал камень мне и сжал на нем мои пальцы.

- Знаю, ты не можешь хранить его так же, - сказал он. – Но он все равно твой.

- Мой милый Ахмос, - сказала Эшли. – Я всегда буду беречь его.

Я опустила скарабея в большой карман к камню Амона. Он поцеловал мою ладонь и взял меня за руку, отвел к остальным. Мы прошли в пещеру, и он сказал:

- Готово.

Ахмос отступил, и я повернулась к Астену, тот держал в ладони золотого скарабея, задумчиво смотрел на него, сев на кровать. Он поднял голову, прикусил губу, глядя на меня с тревогой. После напряженного мгновения, он сказал:

- Не думаю, что я сохраню скарабея так, как Амон и Ахмос, - сказал он.

Тиа тут же заняла главное место. Появились наши когти, она подошла к Астену и занесла ладонь к его горлу. Она надавила, его глаза расширились. Львица прищурилась и зашипела:

- Даю тебе пять секунд, чтобы объяснить свое поведение, а потом я порву тебя на кусочки и рассею по ветру, чтобы падальщики подавились.

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 181920 21 22 23 Следующая ⇒