|
|||
Воскресенье, 4 январяНа вчерашнем официальном событии мою руку, вместо браслета, украшал Н. – чисто платонически, вы же понимаете. Я все еще злилась на Этого Парня и занимала жесткую позицию «все мужчины – ублюдки, если только они не платят, в каком случае они – ублюдки, которые платят». Н. отнесся с пониманием и принял свое назначение «ублюдком» с достоинством. Вероятно, это означало, что он пытался заманить меня в постель. Мы приняли душ и оделись у меня, я завязала ему «бабочку» перед выходом. Он заикнулся было о том, чтобы надеть готовый, но я настояла на настоящей вещи. Я не покажусь на публике с мужчиной, чей галстук подпадает под одну из следующих категорий: пристежной, с моторчиком или цвета «металлик». Есть свое место и свое время для гротескного вечернего прикида! Полагаю, это время кончилось тогда же, когда Чарли Чаплин сбросил с себя груз земных забот. По дороге мы остановились, чтобы промочить горло перед пирушкой, в баре, который был хитро спрятан под другим баром. Там было несколько десятков других гуляк, и Н. представил меня присутствующим. Веселая, с волосами, как вороново крыло, копия Найджелы Лоусон[43 - Британская телеведущая и писательница, автор книг о кулинарии. ] поместилась слева от меня. – Эй, привет, – прогнусавила она. – Меня зовут Т. Ее платье усердно старалось держать ее груди в рамках, но я бы не рискнула сделать ставку на его шансы пережить эту ночь. Я послала Н. взгляд, вопрошавший: «Ты знаешь эту женщину? » Его ответный взгляд говорил что-то типа: «Нет. А как ты думаешь, она со мной переспит? » Она положила ладошку с совершенным маникюром на мою коленку. – Мне так нравится твой акцент! – восторженно сказала она. – Ты откуда? – Из Йоркшира, – ответила я. – А ты? – Из Мичигана. Очаровательно! Но тут толпа беспокойно зашевелилась, и мы двинулись дальше к своей цели. К несчастью, Т. и ее парень разместились в целых трех столах от нас. Сидя за столом, где были в основном супружеские пары, я обнаружила рядом с собой жену общего знакомого. Она пьяно оглядела нас. Когда Н. отвернулся поговорить с кем-то, она спросила: – Ну, и давно вы снова вместе, а? – Э-э… да нет, мы просто друзья, знаешь ли. – Ну, конечно, видали мы таких друзей! – она хитро мне подмигнула, давая понять, что не поверила ни одному слову. Это обвинительное заключение могло бы сойти за остроту, не пролей она одновременно красное вино на свое платье. Речи были жемчужиной вечера. Увешанный медалями паралимпиец с воистину неиссякаемым запасом сексуальных анекдотов, за ним – спортивная звезда, за ним – седоволосый мужчина с брюшком… Мастерство ораторов было таким, что даже я, вопиющая дилетантка во всем, что не имеет прямого отношения к сексу, сумела целых двадцать минут притворяться, что мне интересно. Затем все общество рвануло на танцпол. Я танцевала, пила, опять танцевала. Краем глаза заметила Н. на боковой линии, что-то шепотом втиравшего Т. Хороший мальчик, подумала я. Когда она ушла танцевать со своим парнем, я разыскала его. – Ах ты, хитрый лис! Что, расколол ее на телефонный номер? – Откровенно говоря, ее больше заинтересовала ты. – Да ну? – я оглянулась на танцпол, где ее кружили по очереди трое мужчин – эксперимент на центробежную силу и ее воздействие на натяжение ткани. Насколько я могла видеть, платье все еще не сдавало позиций – то ли благодаря черной магии, то ли двустороннему скотчу. – Ага, только я думаю, что свел твои шансы к нулю. – Каким образом? – Я сказал, что ты пойдешь на это, только если я буду участвовать. – Ну, ты полный ублюдок! – Я ткнула его в плечо, больше повредив своему кулаку, чем ему. Он чмокнул меня в макушку: – Просто спасаю тебя от тебя самой, дорогая.
|
|||
|