Из восьми ветров 4 страница

– Ты в порядке? – небрежно спросил муж, коротко глянув на Скалли.

Ее ледяное молчание говорило о многом, и в конце концов все трое Малдеров уставились на нее с тихим ужасом.

– Почему, – спросила Скалли, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал спокойно, – я единственный человек, который прибирается в этом доме?

Уилл открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Малдер быстро положил ладонь на плечо сына.

– У швабры обычная ручка без кода доступа, – заявила она, окинув каждого холодным, как лед, взглядом, прежде чем сердито затопать по лестнице. И напоследок добавила: – Я буду в ванной.

Когда пару часов спустя Скалли, завернувшись в шелковый халат и в гораздо лучшем настроении, спустилась вниз, то обнаружила, что все вокруг сверкает чистотой, а помятый и растрепанный Малдер развалился за кухонным столом, потягивая колу.

– Дом выглядит великолепно, – с удивлением заметила она, и муж одарил ее усталой улыбкой.

– Мы добавили несколько дополнительных столбцов в график уборки, – ответил он. – Мое имя там тоже присутствует.

Скалли потянулась за колой, и Малдер протянул ей баночку.

– У нас для тебя кое-что есть, – кивнул он на небольшой сверток, лежавший рядом.

Когда заинтригованная женщина развернула обертку, то обнаружила самодельную вывеску, наспех сколоченную, насколько она могла судить, из валявшихся возле гаража обрезков досок. На ней тремя разными почерками были написаны три слова: «Хвалу вознесембардаку». И три подписи снизу.

Скалли почувствовала, как на ее глаза навернулись слезы.

– Какой кошмар, – фыркнула она, и Малдер радостно рассмеялся. – Можешь повесить ее вон там.

Табличка будет висеть на кухне всю жизнь.

Лили семнадцать лет, и она только что преодолела кошмарную для любого родителя стадию: всезнающий подросток. Малдер и Уильям, доросший до стадии неуклюжий, сплошь-руки-ноги мальчишка, сидят за обеденным столом, разбирая его старый видеомагнитофон. Тот перестал перематывать пленку, а они хотели устроить ночной просмотр " Плана девять из открытого космоса". Малдер клянется, что фильм гораздо лучше выглядит на кассете, и Уилл полностью поддерживает отца.

– Мы потеряли винтик, – озабоченно говорит Малдер сыну, отвечающему за то, чтобы детали оставались на столе.

– Не-а, я все отдал тебе, – отвечает Уилл.

Внезапно Лили залетает на кухню, хватаясь за дверные косяки, чтобы не упасть.

– Пап… – испуганно зовет она дрожащим голосом. Малдер вскакивает на ноги прежде, чем дочь успевает закончить фразу. – С мамой что-то не так!

Малдер взлетает по ступенькам, топот детей следует прямо за ним. Он резко останавливается на пороге основной ванной, заметив Скалли, лежащую на полу. На первый взгляд Малдер не может определить, в сознании она или нет.

– Я услышала глухой удар и когда вошла, она лежала прямо так, – чуть не плача, рассказывает девушка.

– Все хорошо, Лили, – рассеяно отвечает Малдер, пытаясь нащупать пульс на шее жены.

Как только мужские пальцы касаются ее кожи, Скалли глубоко вздыхает и пытается подняться.

– Малдер?.. – хрипло произносит она, в шоке распахнув глаза. – Что… что случилось?

– Ты потеряла сознание, милая, – он подает ей руку и помогает сесть.

Она бледна, как смерть, но при взгляде на испуганные лица детей сразу говорит, что с ней все в порядке.

Скалли быстро осматривает себя и заверяет не совсем убежденного Малдера, что с ней действительно все хорошо, но завтра утром она первым делом отправится в больницу.

Когда Скалли возвращается домой после визита к врачу, она выглядит потрясенной до глубины души.

Малдер подходит к жене и осторожно приподнимает подбородок, встречаясь с ней взглядом.

– Не заставляй меня гадать, – тихо говорит он.

Ее голубые глаза ярко блестят, и Скалли неуверенно улыбается ему.

– Я беременна, – неверяще шепчет она.

Часть 8: Восток

Малдер хочет пойти к Скалли сразу после того, как покидает зал суда, сразу после развода, но останавливает себя, понимая, как гнусно, как поспешно будет выглядеть такой поступок. Ему следует привести мысли в порядок, хотя бы попытаться несколько недель или месяцев побыть одному. К сожалению, не всегда желания совпадают с тем, что надлежит сделать.

Агенты успешно закрывают несколько дел за пределами Вашингтона и одно поблизости. Он узнает, что у напарницы, оказывается, есть кошка.

Потом Скиннер отправляет Скалли на Западное побережье, и после трех дней ее отсутствия Малдер решает, что пора покончить с ожиданием.

Развод Малдера успешно завершился, и их слияние было неизбежным. Скалли чувствовала непреодолимое притяжение к нему, словно она медленно скользила по склону холма; притяжение неумолимое, как гравитация.

На работе их поведение друг с другом оставались робкими и застенчивыми, а ожидание казалось столь же глупым, сколь и необходимым. Скалли пришлось ждать, когда Малдер сам придет к ней. Недели тянулись невыносимо медленно, на ее плечи словно легла незримая тяжесть.

Скиннер отправил ее на Запад для консультации по очередному делу. С каждой милей, проносящейся за бортом самолета, Скалли чувствовала, что сжимающая сердце хватка понемногу расслабляется. К тому времени, как она припарковалась на стоянке у небольшого отделения ФБР Санта-Барбары, в ее душе царила беззаботная легкость.

Местным старшим агентом оказалась женщина, и между ними моментально установилось взаимопонимание. После закрытия дела агент Филдинг отвела ее в дегустационный зал при винодельне неподалеку от автострады, и они устроили небольшую вечеринку. " Пино Нуар", байки из Куантико и забавные истории лились рекой.

– Как-то на одном расследовании, – с жаром рассказывала Филдинг, осушив очередной бокал, – шериф обращался к моим коллегам-мужчинам " агенты", а меня упорно величал " мисс".

Скалли демонстративно закатила глаза.

– Точно, – кивнув, продолжила агент. – В конце концов я сказала ему, что если он и дальше собирается называть меня " мисс", то пусть добавит фамилию. Когда шериф спросил, какую, я ответила " Андрия".

– Быть не может… – недоверчиво протянула Скалли

– Еще как может! Этот ублюдок обращался ко мне " мисс Андрия" [11]почти неделю и даже не понял, в чем соль!

Женщины синхронно расхохотались.

– А как насчет твоего напарника? – вдруг спросила Филдинг, задумчиво погладив край бокала.

– Малдера? – переспросила она. – Он всегда относился ко мне, как к равной.

– А, значит он один из хороших парней?

– Он лучший, – печально улыбнулась Скалли, внезапно соскучившись.

И тут, словно их сердца в который раз оказались на одной волне, в ее кармане запиликал мобильник. На Восточном побережье было уже за полночь.

– Малдер, все в порядке? – озабочено спросила она, быстрым жестом попросив помолчать Филдинг, с явным интересом наблюдавшей за происходящим.

– Я соскучился, – без обиняков заявил он. – Когда ты вернешься домой?

Скалли почувствовала, как у нее зарделись щеки, как бурным потоком хлынул в кровь адреналин.

– Завтра, – тихо ответила она.

Завтра пятница.

– Завтра, – повторил Малдер, и в этом слове читалось волнующее ожидание. Они сбросили звонок одновременно.

– Значит, настолько хороший, – с понимающей улыбкой протянула Филдинг.

Скалли кивнула и улыбнулась в ответ. Да, настолько.

Когда она возвращалась обратно, тяга к Малдеру усилилась до мощности реактивной турбины. Казалось, воздух вокруг звенел, словно туго натянутая струна: каждый вдох дразнил предвкушением, каждый выдох сулил надежду.

Прошло всего две недели, а Малдер уже превзошел все ее ожидания. Секс с ним оказался как обжигающим, отчаянно-страстным, так и сладостно-нежным, чувственным, почти сибаритским. Последние два дня они почти не вылезали из постели, и Скалли пребывала в твердой уверенности, что в понедельник даже обычная ходьба станет для нее весьма проблематичным занятием.

Обнаженная женщина уставилась на свое отражение: на распухшие словно после укуса пчелы губы, на покрасневшую от щетины Малдера шею. Часы показывали семь утра, а значит, пришло время для контрацептива. Скалли выписала рецепт примерно месяц назад, и, хотя она прекрасно понимала принцип действия таблеток, у нее возникла шальная мысль принять сразу две. Просто на всякий случай. У Скалли еще никогда в жизни не было столько секса.

Все просто: сначала извлечь из упаковки, потом запить водой. Она позволила небольшой капельке сорваться с подбородка на грудь.

Стоило Скалли вернуться в постель, как едва проснувшийся Малдер притянул ее к себе.

– Для этого есть научный термин? – игриво прошептал напарник, покрывая поцелуями охотно подставленную шею, пока его напрягшийся член упирался ей в бедро.

– Сатириаз, – порывшись в памяти, поставила она диагноз своим лучшим врачебным голосом, и Малдер довольно рассмеялся.

– Так и думал, что ты знаешь.

Скалли развернулась, встречаясь с ним взглядом.

– Полагаю, мы можем просто использовать слово " любовь", – прошептала она и увидела отражение своих чувств в потемневших глазах напарника.

Малдер ответил ей быстрым серьезным кивком.

В маленьком городке на Среднем Западе, пострадавшем от засухи, они расследуют дело о фальшивом призывателе дождя, вымогателе денег. Там напарники сталкиваются с силой более могущественной, чем суровая стихия. Они встречают мужчину с забавным именем ХолманХардт; мужчину, чья безграничная любовь затмевает даже чувства Малдера к Скалли.

Когда Холман приходит к нему за советом, Малдер спокойно отвечает на все вопросы. Да, он влюблен в агента Скалли. Да, именно поэтому они постоянно глазеют друг на друга. Малдер рассказывает, что был женат на другой, но любил только напарницу; что лишь спустя пять лет набрался смелости развестись и признаться в своих чувствах. Он призывает отчаявшегося мужчину сделать то же самое.

– Холман, если ты любишь Шейлу, то должен сказать ей, – настойчиво убеждает его агент, чувствуя, как в комнате, несмотря на абсурдность происходящего, нарастает эмоциональное напряжение.

Вдохновленный Холман направляется в соседний кабинет к своей избраннице и крепко целует ту в губы.

Новоиспеченная пара приглашает агентов на вечер встречи выпускников, и они соглашаются, к своему удивлению.

Малдер и Скалли танцуют под музыку " 10СС" и " ХьюэсКорпорейшн", пьют щедро разбавленные водой коктейли и страстно целуются в школьном коридоре.

На следующий день небо над их головами – от крошечного аэропорта докуда хватает глаз – затянуто белыми облаками в форме сердца.

– Одевайся, я хочу показать тебе одно место.

После того, как Малдер натягивает джинсы, он вынужден согнать со своего второго носка недовольно мяукнувшую Блэкуэлл. Кошка использовала его в качестве подушки.

Даже если пару минут назад голос мужчины звучал небрежно, словно его только что посетила эта мысль, идея совместного проживания крутится в голове Малдера уже несколько месяцев.

Когда они приезжают в Александрию и останавливаются у таблички с номером " сорок два" на Магнолия Авеню, Скалли в замешательстве хмурится.

– Малдер, что мы здесь делаем?

Дом выглядит просто чудесно. Несмотря на внушительные размеры, в двухэтажном здании чувствуется изящество и стиль руки настоящего мастера. Пара магнолий, растущих на участке, ничуть не затеняют аккуратно подстриженный газон, а просторный гараж на две машины и обширный внутренний двор приятно дополняют открывающееся перед ними великолепие.

– Сегодня День открытых дверей, – загадочно усмехается он, почти не солгав.

– Малдер, мы никогда в жизни не сможем себе его позволить, – недоверчиво качает Скалли головой, оглядываясь по сторонам.

Это район лоббистов, может, даже конгрессменов. Роскошные красивые особняки, ухоженные участки под стать домам.

– Ну и что? – небрежно пожимает плечами он, выходя из машины. – Зато поймем, что нам искать.

Напарница с сомнением косится на Малдера, но все-таки следует за ним.

На крыльце женщина-риэлтор встречает их приветственным кивком.

– Добро пожаловать, – произносит она, гостеприимно распахивая двери. – Зайдите внутрь и как следует осмотритесь.

– Ух ты… – восхищенно бормочет Скалли, явно впечатленная.

Коридор не слишком широкий, но места вполне хватает как для удобного диванчика, так и для гардероба приличных размеров. Но то, что находится дальше, действительно приковывает ее внимание. Коридор заканчивается просторной студией: гостиной, плавно переходящей в кухню. Все оборудование новенькое и блестящее; в углу гостиной виднеется камин, а большую часть стены занимает эркерное окно, выходящее на задний двор, обсаженный кизилом.

Осмотревшись на втором этаже, («Блэкуэлл бы понравилось валяться на солнышке в гостевой спальне, – замечает она. – А основная ванная просто прекрасна». ) Скалли спускается вниз и в задумчивости останавливается у большого окна.

Риэлтор, заложив руки за спину, наблюдает за ней из кухни с уверенной улыбкой на лице.

– Итак… – Малдер обнимает напарницу за плечи. – Можешь представить, что живешь в таком доме?

– Разве что в качестве жены торакального хирурга, – насмешливого фыркает она и целует его в подбородок.

– Так это значит " да"? – уточняет он.

– Это значит " да", – вскидывая голову, чтобы заглянуть ему в глаза, говорит Скалли. – Дом просто идеален. Может, через двадцать лет, когда я возглавлю ФБР, он еще будет выставлен на продажу.

Малдер оглядывается на риэлтора.

– Что скажете, Мари? Видите нас здесь через двадцать лет?

– И дольше, – добродушно усмехнувшись, отвечает та.

Они обмениваются короткими кивками, и Мари выходит на улицу, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Малдер? – тихо спрашивает Скалли, бросив на него настороженный взгляд. – Что здесь происходит?

– Я очень рад, что тебе нравится дом, Скалли, – довольный мужчина наклоняется, чтобы нежно чмокнуть ее в кончик носа. – Он наш.

Несмотря на огромный скандал, вызванный его решением, теперь Малдер счастлив, что заключил брачный договор с Лорен. Кругленькая сумма, унаследованная от бабушки по материнской линии, наконец-то нашла достойное применение.

Брови Скалли еще никогда не взмывали настолько высоко.

– Документы уже оформлены на наши имена, – поясняет он. – Осталось только поставить подписи. Мари ждет в машине.

В Уинстон-Салеме она ни на шаг не отходила от постели напарника. Малдер был ее медицинской загадкой, требовавшей немедленного ответа, и Скалли без колебаний спихнула всю следственную работу на Скиннера. Уивер, доктора Восс и Скоби, даже гребаная корпорация " Морли" – ничто не имело для нее значения. В конце концов Скалли поняла, в чем дело, и спасла Малдера.

Только спустя неделю при внимательном взгляде на упаковку противозачаточных она осознала, что количество таблеток не сходится. В Северной Каролине Скалли пропустила несколько дней.

Скалли ждет их на скамейке у Национального музея естественной истории. Как только Малдер замечает знакомый ореол рыжих волос, он переводит коляску в вертикальное положение. Лили уже на грани слез, тихонько хнычет, зовет маму. Скалли обеспокоенно поднимается, услышав их малышку.

– У вас все в порядке?

Малдер быстро кивает и, остановившись перед ней, откидывает муслиновое одеяло, наброшенное поверх люльки.

– Просто кое-кто проголодался, – тихо воркует он.

Успокоившаяся Скалли, усевшись обратно, расстегивает специальный лифчик и берет дочь на руки.

Прежде чем сесть рядом, Малдер засовывает руку глубоко в карман джинсов, словно проверяя, не завалялась ли там монетка. Лили тем временем уже приступила к обеду. Чувствуя щемящий восторг от одного их вида, он с нежностью заправляет выбившуюся прядку за ухо Скалли.

– Как Лорен? – мягко спрашивает она.

Малдер откидывается назад, задумчиво разглядывая торговый центр за Смитсоновским музеем.

– У нее все хорошо, – наконец отвечает он.

– Я рада.

Малдер и сам ощущает умиротворение. Какая-то его часть всегда чувствовала вину за те ужасные годы, на которые он обрек Лорен. Ему вообще не следовало делать ей предложение. Счастливый и безмятежный вид бывшей жены наконец-то приносит Малдеру долгожданный покой.

В год, когда Уильяму исполняется двенадцать, а Лили – пятнадцать, умирает его отец. Все члены семей Малдеров и Скалли на неделю откладывают дела и отправляются в Массачусетс.

Тина встречает их в Роли. Кажется, ее хрупкую фигурку вот-вот унесет порывом ветра. Прожитые годы уже согнули спину матери, а ее тонкие волосы приобрели оттенок свежевыпавшего снега. Молча уставившись на гроб отца, Малдер и сам отчетливо ощущает свои пятьдесят пять лет.

На поминках он узнает почти всех родственников, и только одна женщина, стоявшая возле тарелки с сыром, выглядит незнакомой, как будто чужой. Малдер не может, понять почему. Когда он пытается приблизиться, женщина растворяется в толпе. Малдер уже всерьез собирается заняться поисками неуловимой гостьи, когда Скалли хватает его за руку.

– Я хочу отвести детей на пляж, дать им небольшую передышку от расспросов тетушки Эдны про " Тиндер".

Малдер одобрительно кивает, целуя жену в щеку.

Как только Скалли удаляется, его перехватывает двоюродный племянник, и следующие сорок пять минут пролетают в непринужденной светской беседе.

– Ты… ты что? – переспрашивает Малдер, абсолютно уверенный, что ослышался. Все бесконечно долгие часы после обморока Скалли он боялся, что сбывается один из его самых ужасных кошмаров.

– Я беременна, – терпеливо повторяет Скалли, и на мгновение мужчина замирает, ошеломленный таким поворотом событий. Потом до Малдера доходит, что это не плохая новость. Как правило, беременность – отличная новость.

Он нежно сжимает лицо жены, наклоняясь к ней до тех пор, пока их глаза не оказываются на одном уровне.

– О-хре-неееть!..

Малдер на грани безудержного хохота. Он вспоминает, как узнал о первой беременности Скалли, и чувствует, как связь с тем далеким днем усиливает его восторг.

– Ты рад? – неуверенно уточняет она.

– Я… А ты?

– Я в шоке, – Скалли отводит взгляд. – После рождения Уилла…

Малдер вспоминает побелевшие костяшки пальцев, отчаянную хватку ее влажной ладошки после слов доктора Вонг, что Скалли больше не сможет забеременеть.

Он опускается перед женой на колени, обнимает за бедра, прижимается к ее вновь наполненному жизнью чреву. Через несколько секунд отстранившись, Малдер ловит взгляд жены.

– У нас же больше нет детских вещей.

– Нет, – согласно кивает Скалли.

– Мы устроили гаражную распродажу, чтобы избавиться от них.

– Именно.

– Наши надутые как индюки соседи здорово взбесились из-за этого, – он злорадно улыбается.

– Еще как.

– Нам придется покупать все заново, – его улыбка начинает увядать.

– Точно, – Скалли ласково треплет волосы мужа. – Хотя гарантийный срок детских вещей в любом случае давным-давно закончился.

В голове Малдера бешено вращаются колесики. Купить детские вещи, открыть новый счет для колледжа…

Скалли сжимает его запястья и опускается рядом.

– Я так боялась, что тебя огорчит эта новость, – тихо признается она.

Он смотрит на нее, как на сумасшедшую, и успокаивающие гладит плечо.

– Никогда.

Скалли медленно кивает: в ее глазах сияют вера и любовь.

– Сразу предупреждаю, Малдер: если ты хоть раз упомянешь мой возраст в контексте беременности, я прикую тебя наручниками к трубам в подвале.

– Не угрожай мне приятным времяпрепровождением, Скалли, – похотливо усмехнувшись, подмигивает он.

Она недовольно фыркает, но потом упирается лбом в мужское плечо.

– Ты вправду думаешь, что мы еще раз сможем справиться с этим?

Снова обхватив лицо жены, он встречается с ней взглядом.

– Может, ты и скептик, Скалли, – улыбается Малдер, вспоминая слова, сказанные в ее постели много лет назад. – Но я? Я – верующий.

Часть 9: Эпилог

Они немного спорят о том, как сообщить новость детям. Скалли настаивает на том, чтобы подождать, ссылаясь на всевозможные осложнения, связанные с гериатрической беременностью (термин, который она под страхом смертной казни не позволяет использовать мужу). Малдер, в свою очередь, напоминает, как беспокоились дети из-за ее обморока прошлым вечером, и заверяет, что они со всем справятся.

Когда Лили и Уильям возвращаются из школы, родители ждут их за обеденным столом. Уилл сразу стягивает школьный галстук, а Лили даже не пытается расстегнуть тугой воротник. Она выглядит напряженной донельзя, словно весь день беспокоилась только о маме.

– Ребята, идите к нам, – зовет их отец, когда они снимают рюкзаки и разуваются.

Переглянувшись, дети послушно садятся: Уильям нервно барабанит пальцами по столу, Лили слегка бледнеет.

– Во-первых, с мамой все хорошо, – начинает Малдер, по очереди окинув каждого пристальным взглядом. Они тут же поворачиваются к Скалли в поисках подтверждения.

Та ободряюще улыбается им и кивает.

– Я в порядке, ребята.

– Однако, у нас есть кое-какие новости, которые вам некоторое время придется держать при себе.

Малдер смотрит на жену, передавая ей слово. Скалли делает небольшую паузу, собираясь с духом.

– Я беременна, – наконец произносит она.

У детей буквально отвисает челюсть.

– Ты… – пытается что-то сказать Лили, но Уильям тут же перебивает ее.

– У тебя будет еще один ребенок?!

– Если все пройдет хорошо, – пожимает Скалли плечами, – то да.

На лице Уилла расцветает довольная улыбка, тогда как Лили выглядит напуганной донельзя. Внезапно мальчик хмурится, кое о чем догадавшись.

– Погодите. Значит, вы двое до сих пор…

– Ради Бога, Уилл, не смей заканчивать фразу! – сердито прерывает брата Лили.

Их родители весело переглядываются.

– Приятель, я же рассказывал тебе, откуда берутся дети, – подмигивает сыну Малдер и обнимает Скалли за плечи.

Лили сжимает виски и бьется лбом о стол.

– Как неловко… – бормочет она, не поднимая головы.

Уилл же, напротив, радостно вскидывает кулак в воздух, словно забив победный гол.

– Я больше не буду самым младшим! – восторженно кричит он.

– Можно я пойду в свою комнату? – бурчит Лили в столешницу.

– Конечно, – мягко улыбается Скалли, и девочка тут же вскакивает на ноги.

– Только… Ребята? – мать ждет, пока дети не обратят на нее внимание. – Держите эту новость при себе хотя бы месяц, хорошо?

Они быстро кивают, и Лили практически бегом поднимается наверх.

Уильям с сияющей улыбкой глядит на родителей.

– Есть что-нибудь перекусить?

– Сначала покорми Апгар[12] и Крашер, – строго говорит Скалли, и мальчик, тяжело вздохнув, отправляется в кладовку.

Малдер задумчиво размышляет, как быстро летит время. Как быстро все в его жизни изменилось, и в то же время осталось прежним.

Он наклоняется и целует Скалли в висок.

– Ну что, начинаем сначала? – тихо спрашивает Малдер.

Скалли отвечает ему нежной улыбкой и крепким объятием.

***

В центре Вашингтона, в самом сердце прекрасно охраняемого здания, гулкую тишину кабинета без окон нарушает пронзительный звонок защищенного телефона.

Пожилой мужчина неторопливо подносит трубку к уху.

– Подтверждение получено, – произносит чей-то глухой голос и отключается.

Мужчина со скрытым в тени лицом небрежным движением возвращает трубку на место и с наслаждением выдыхает. Густой клуб сигаретного дыма, зловонным облаком сорвавшийся с его тонких губ, без следа рассеивается в затхлом воздухе.

[1] " Ти Джей Макс " – сеть американских универсальных магазинов эконом-класса.

[2] ТАРДИС – машина времени и космический корабль из британского телесериала " Доктор Кто".

[3] Эпонина – персонаж романа Виктора Гюго " Отверженные", старшая дочь Тенардье. Безответно влюблена в Мариуса Понмерси.

[4] " Смертельное влечение" – американская черная комедия 1988 года. Оригинальное название " Heathers".

[5] Шеннен Доэрти – американская актриса 1971 года рождения. Невысокая брюнетка с голубовато-серыми глазами.

[6] Джордж Ли «Спарки» Андерсон – первый менеджер, выигравший Мировую серию в обеих лигах.

[7] Анто́ нио Кано́ ва – итальянский скульптор, один из наиболее значимых представителей неоклассицизма в западноевропейской скульптуре.

[8] Мерфи Браун – журналистка и телеведущая, героиня одноименного американского ситкома. У Скалли из первого сезона действительно похожий гардероб. J

[9] Малдер прикалываетсяJ Джеймс Дин — актер. В его наиболее знаменитом фильме, " Бунтарь без причины", есть сцена экскурсии по обсерватории Гриффита.

[10] Уэсли Крашер – персонаж телесериала " Звездный путь: следующее поколение". Типаж " Мэри Сью".

[11] " Мисс Андрия" созвучно с " мизандрия" – понятие, обозначающее ненависть, укоренившиеся предубеждения и предвзятость по отношению к мужчинам.

[12] Традиция соблюденаJ Вирджиния Апгá р — американский врач, врач-анестезиолог в акушерстве и исследовательница. Известна как создательница шкалы Апгар.

⇐ Предыдущая 1 2 34