От автора 4 страница

Глава 12

Джексон

В нашем логове была мощная винтовка с прицелом, которую я взял вместе с коробкой патронов и направился в знойную долину. Примерно спустя четыре мили я повернул на грунтовую тропу, ведущую к холмам. Я нашел позицию с лучшим обзором, и начал ждать.

Прошло тридцать минут, прежде чем в поле моего зрения появилась группа оленей. Они были почти на тысячу ярдов от меня, но я хотел проверить винтовку. Это было оружие, которое я использую, чтобы убить Волка Стейтена.

Я зарядил ее и поднял руку, чтобы проверить ветер. Дул легкий восточный ветерок. Я остановил свой взгляд, убедившись, что там не было никаких порывов или горбов, на дне долины. Я медленно, но равномерно, вдохнул, держа большого оленя на мушке, и поместил свой палец на спусковом крючке.

Из–за расстояния невооруженным глазом, олень был едва ли точкой среди колючего кустарника. Через прицел, я был так близок, что чувствовалось, будто я мог прикоснуться к нему. Я видел, как он дышит. Я мог разглядеть слабую белую окраску под его левым глазом. Я тренировал свой прицел на артерию на шее, чуть выше лопатки. Это будет мгновенная смерть.

Я выдохнул и нажал на спусковой крючок.

Он даже не слышал выстрела, когда пуля достигла цели. Другие олени отскочили и сбежали, разбегаясь по всей долине, как рыба в рифе. Моя мишень упала на землю, и вокруг туши поднялось небольшое облачко пыли.

Мой отец умер, даже не увидев своего внука. Фейт была моей судьбой. Я не просил ее. Она пришла в тот бар и сама предложила мне себя. Я собирался отдать свою жизнь ради нее, и это автоматически делало ее моей.

Когда я вернулся в дом, я мог думать только о том, чтобы наполнить ее лоно своей спермой.

– Фейт, – позвал я.

– Я здесь, – сказала она из спальни.

Я вошел, и мои глаза увеличились, когда я увидел, как красиво она выглядела. Клянусь Богом, я никогда не видел что–либо более соблазнительное. Она вымыла волосы, и они были еще мокрыми. Ее кожа была влажной после ванны. Она была чистой и надушенной.

Она завладела моим дыханием.

– Ты помнишь, что я сказал тебе при нашей встрече? – спросил я.

Она смущенно кивнула. Она дрожала. Она боялась того, что я собирался сделать.

Мой член прижимался к моим джинсам, как тигр в клетке, желающий вырваться.

– Я сказал, что уничтожу тебя. Я сказал, что выпью тебя, как пустыня выпивает дождь. Что я хочу овладевать тобой, пока ты не начнешь умолять меня остановиться.

– Я помню.

– Хорошо, потому что я здесь как раз ради этого, Фейт.

Белая простыня покрывала ее тело и она стянула ее, открывая все, что она могла мне предложить.

От животного желания мое сердце ускорило ритм.

Она слабо улыбнулась.

– Я собираюсь оставить свое семя в твоем лоне, и когда я закончу, если на то будет воля Божья, ты станешь носить моего сына.

Она соблазнительно раздвинула ноги, и я не мог в это поверить. Она хотела меня. Я думал, что я уничтожил ее, оскверняя своей нуждой оставить наследника, но она встречала меня с распростертыми объятиями.

– Я твоя, Джексон, – прошептала она.

Я разделся, и, увидев меня, она ахнула. Мой член был настолько твердый, что он был красным от желания. Вся моя кровь сосредоточилась в этом месте. Он знал, на что идет. Речь шла о выполнение закона, для чего он был создан.

Я подошел к кровати и медленно поднялся над нею. Она посмотрела на меня со смесью любви и ужаса. Опустив руку к ее киске, я почувствовал, что она была уже мокрой. Я улыбнулся.

Мой палец скользнул внутрь нее, и ее мускулы сжались вокруг него, словно кулак.

– Вот это моя девочка, – сказал я.

Я поцеловал ее, заставляя язык ворваться в ее рот, и она всосала его.

Пока мы целовались, я скользнул своей толщиной в ее ноющее влагалище, заполняя ее своим массивным органом. Она была тугой, что заставило ее ахнуть. Я был больше, чем ее бывший. Это понятно. И я вошел на полную длину.

Она издала всхлип. Больше похожий на крик, чем стон.

– Ты собираешься стать моей, Фейт. После этого, ты станешь полностью моей.

– Я знаю, – прошептала она.

– И я собираюсь стать твоим, – сказал я.

Она притянула меня к себе ближе, и мой член забился от удовольствия. Понимание того, что я собирался залить своей спермой ее обнаженное лоно, затрепетало во мне.

Уже не было пути назад. Будто, сам Бог велел этому произойти.

Я толкнулся и вышел обратно. Ее пальцы сжали мышцы на моих плечах. Я толкнулся в нее снова, и она снова простонала. Я начал наращивать темп, толкаясь в нее снова и снова, и выходил, двигаясь, как поршень двигателя, будто во мне проснулась безумная страсть.

Я понял, когда собирался кончить, и моя сперма ударила в её шейку матки. В этот раз никакой презерватив не сдерживал мое семя. Я свободно изливался в ее лоно и, вместе, мы создавали новую жизнь. Я хотел этого. Я хотел почувствовать, как это происходило.

Я надавил, мой член содрогался от удовольствия. И толкался настолько глубоко, что от каждого толчка она вскрикивала.

Невинное дитя – это было единственным, что занимало мои мысли, когда мой член беспощадно претворял это в жизнь.

Ее ноги сжали мою талию настолько крепко, словно, она собиралась оставить синяки на нас обоих. И я хотел этого, я хотел сохранить на себе ее след, и взамен, оставить на ней свой.

Она была моя. Она собиралась стать моей навсегда.

Любой человек, который был для нее угрозой, рисковал своей жизнью. Я бы стер все воспоминания о Волке Стейтене. Он осквернил Фейт, угрожал ей, а она принадлежит мне.

Я схватил ее за грудь. Они были такие маленькие и мягкие в моей массивной руке. Я посмотрел ей в глаза.

– Я кончаю, Фейт.

– Я знаю, – воскликнула она.

Я мог чувствовать это. Я чувствовал, как сила моей спермы врезалась в нее с такой силой, что грозилась разрушить ее. Она закричала. Ее мышцы сжали меня так сильно, что это причиняло боль. Ее влагалище обхватило мой член словно удавка. Я кончил в нее, словно от этого зависела моя жизнь. Ее лоно брало мою сперму, а я не мог перестать в нее изливаться. Снова и снова, что у меня даже перехватывало дыхание. После каждого всплеска радости, следовала новая струя спермы.

Ее глаза не отрывались от моих. Я сделал это. Я заложил свое семя в ее тело и зародил в ней своего ребенка.

Я взял ее, клеймил. Она теперь принадлежала мне, и останется такой навсегда. Даже сам Бог не мог отменить то, что я сделал с ней.

– Я твоя, – прошептала она, когда мой оргазм схлынул.

– Да, – сказал я. – Ты моя, – и мой голос дрогнул.

Слезы навернулись на мои глаза и упали на ее лицо. Впервые в моей взрослой жизни, я заплакал.

Глава 13

Фейт

В этом не было смысла, но в ту ночь, с Джексоном, я чувствовала себя безопаснее, чем когда–либо раньше в моей жизни. Все было по–другому. Весь мир был новым. Теперь я была его, его собственностью, его женщиной. Я носила его ребенка, или, по крайней мере, надеялась, что носила. Я смогу узнать только через несколько недель. Но это все, что имело значение.

В течение последних двух лет, которые я провела с Волком Стейтеном, я, ни разу, никогда не чувствовала себя в такой безопасности или одержимости. Несмотря на всю власть Волка, на всех прихвостней, которые были у него на побегушках, он никогда не чувствовал себя таким всесильным или таким собственническим, как Джексон.

Я хотела всецело принадлежать Джексону. Я хотела стать его собственностью. Я хотела его сперму внутри себя.

Вынашивание его ребенка будет величайшей честью в моей жизни.

Единственная проблема была в том, что утром он собирался уехать в лагерь Лос–Лобос, и найти свою смерть.

Я прижалась к нему так сильно, как если бы в моих силах было остановить шторм, который назревал. Я знала, что я бесполезна. С таким же успехом я могла остановить ход жизни.

Через окно мне было видно белый диск луны. Это было мирное место. Мне очень понравился этот дом, где я бы могла с радостью остаться с Джексоном. Я бы смогла забыть Волка, он бы не нашел нас здесь. Будто всего этого никогда и не было. Но Джексон не мог так жить. Я знала, и уважала это.

– Фейт, – прошептал он.

– Да?

– Как ты себя чувствуешь?

Я коснулась своего живота. Он был мягким, гладким и теплым. Я чувствовала себя по–другому, но не в том смысле, в каком имел в виду он. Я чувствовала себя в безопасности, что я принадлежала мужчине, настоящему мужчине, который знал, как со мной обращаться. Я не знала, была ли я беременной или нет, но хотела узнать это больше всего на свете.

– Я чувствую себя в безопасности, – сказала я.

– Хорошо. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности. Я хочу, чтобы ты чувствовала безопасность всю свою оставшуюся жизнь.

Вот почему ему приходилось ехать за Волком.

– Ты знаешь, как говорят там, откуда я пришел? – спросил он.

– Нет, я даже не знаю, откуда ты родом.

– Долина Сокорро (прим. пер. штат Нью–Мексико), – сказал он, – Виноградники, океан, вот что я зову домом.

– Звучит красиво, – сказала я.

– Там замечательно. Ты увидишь.

Я улыбнулась. Мне понравилась эта идея. Я хотела отправиться туда, откуда он родом. Я хотела бы прожить с ним жизнь. Если бы я забеременела, то хотела бы, чтобы отец этого малыша остался со мной.

– И, – произнесла я, – что же они там говорят?

– Говорят, – Джексон усмехнулся, – что мужчина, который не знает, как заставить леди кончить, это не мужчина.

Я покраснела. За последние двадцать четыре часа он подарил мне больше оргазмов, чем Волк смог доставить мне за два года.

– Это так, – согласилась с ним я.

Он кивнул, и забрался под простыни.

– Джексон, что ты делаешь?

Ему не нужно было отвечать. Его язык ответил за него, мягко облизывая мой клитор, а его небритый подбородок щекотал мои бедра. Это пустило мурашки по моей коже.

Я ахнула.

Он прошелся языком вверх–вниз, заставляя меня извиваться от удовольствия. Я схватила подушку и крепко сжала ее, пытаясь подавить реакцию моего организма на то, что он делал.

Его язык двигался от вершины клитора вниз, по моей вагине и ниже, пока он не достиг моего ануса. Я пребывала в шоке. Никто никогда не лизал меня там раньше. Я хотела остановить его. Я была в ужасе. Это было не то, что я когда–либо ожидала попробовать.

Я закрыла свое лицо подушкой, когда он поместил свою голову между моих ног, держа их открытыми с помощью своих рук.

Я теперь была его. Я никак не могла помешать ему сделать то, что он задумал. Я была в его власти, будто ему принадлежало управление над моим телом.

И мне это нравилось.

Его язык прижимался к анусу, послав дрожь восторга в мою плоть. Он раздвинул мои ягодицы своими большими руками и вылизывал все части, которые только хотел.

Я была рада, что у меня была та подушка. Это дало мне хоть какую–то преграду, где можно спрятаться, даже если это было только в моем разуме.

Он поигрался пальцем с моим клитором, другой рукой схватив одну из моих грудей, и нежно ущипнул за сосок. Поиграв с моим клитором, он скользнул в мою мокрую киску, и я содрогнулась от удовольствия.

Все это время его язык играл с моим анусом, будто он был хищником, а я была его добычей.

– Джексон, – закричала я.

Он вылез из–под простыни и прижался своим влажный ртом к моему лицу. Я не могла в это поверить. Он сделал это для меня. Когда он сказал, что я буду умолять его, чтобы он овладел мной полностью, он говорил правду. Он имел в виду каждое слово.

Глава 14

Джексон

Я проснулся рано, еще до рассвета, но Фейт еще спала, так как я полностью ее истощил.

Я направился в город и купил немного свежего кофе, джема, яиц, хлеба, молока и масла. Я не уверен, что ей нравилось, но знал, что она была голодна. Когда она проснулась, завтрак был уже готов.

– Откуда все это взялось?

– Из магазина.

– Ты это сделал сам?

– Это всего лишь несколько яиц.

Она была признательна и поблагодарила меня. Мы ели в постели и пили кофе. Быть вместе с ней, было словно мечта. Все, что произошло в последние пару дней, было сном. С момента, когда она вошла в бар, словно сама судьба ворвалась в мою жизнь.

Я намеревался покинуть её сразу после завтрака, чтобы приступить к работе, но из–за того, каким образом Фейт смотрела на меня, я задержался. Я просто не мог оторваться от нее. Она собиралась стать матерью моего ребенка. Я знал это на сто процентов, что полностью противоречило логике.

Но я хотел, чтобы она тоже это знала. Я хотел, чтобы она знала, что она принадлежала мне настолько, что даже если Стейтен или его люди убьют меня, и она больше никогда меня не увидит, это не имело бы значения, она все равно будет моя. Я хотел выжечь себя на ее душе, заклеймить ее своим телом, чтобы она никогда не смогла освободиться от меня.

Не то, чтобы я хотел забрать ее свободу или будущее. Я ничего не хотел у нее отнимать. Наоборот, я хотел ей что–нибудь дать. И это было как раз тем, что я знал, как отдавать.

– Фейт, – позвал я.

– Да, Джексон.

– Встань на колени.

– Сейчас?

Я ничего не сказал и не хотел, чтобы она мне отвечала. Я хотел, чтобы она сделала, как я сказал. Она подозрительно зыркнула, но все равно послушалась и оседлала меня. Она не верила, что я был готов к новому раунду. Она думала, что я устал. Если бы она только знала, что когда дело касалось ее тела, я никогда не уставал.

Я был сильным во всех отношениях. Широкая грудь, большие руки, член, словно дополнительная конечность. Мое голое, покрытое шрамами тело было ужасным. Фейт смотрела на меня так, будто собиралась меня поглотить. Ей было не страшно. Она не возражала на счет моих шрамов, и я любил ее за это.

Она поступила так, как я ей сказал, забралась на меня и обняла меня за плечи. Я прижал ее к своей груди. Мой пульсирующий член находился прямо перед ней, прижавшись к ее нежному животику. Я знал, что мой ребенок уже там зародился. Фейт не понимала этого, но достаточно скоро поймет.

Она была такой маленькой напротив меня. Я положил руки под ее ягодицы и поднял, опробовав вес ее тела. Она ничего не весила, вообще.

Она посмотрела в мои глаза, как ребенок, собираясь позволить мне делать все, что я хотел. И я мог бы ей рассказать.

– Я буду защищать тебя, – произнес я негромко.

Она кивнула.

– Все будет улажено.

– Спасибо, – прошептала она.

– Единственное, что тебе нужно сделать – это сдаться мне полностью.

Она наклонилась и начала целовать мою шею, рот, нежно посасывая чувствительную кожу. Я закрыл глаза, чувствуя, как поднимается член. Он поднимался между ее ног, словно быстрорастущее дерево.

Она посмотрела на него.

– Плюнь на него, – приказал я.

Она взглянула на меня.

– Давай же, – я настаивал.

Она пустила струю слюны, которая стекала с ее губ над головкой моего члена, отчего мой кончик заблестел, покрытый ее слюной.

– Ты мне доверяешь? – спросил я.

Она кивнула.

– То, что я хочу сделать, может сначала причинить немного боли, – сказал я.

Она снова кивнула.

– Просто помни, что все имеет свою цену.

Она прижалась ко мне. Я поднял ее, в нескольких сантиметрах от моих колен, и удерживал ее в подвешенном состоянии над своим членом.

– Поставь ноги по обе стороны от моей груди, – сказал я.

Она сделала, как ей сказали. Очень медленно, я опустил ее на мой стояк. Ее киска была готовой, уже истекающей для меня, но не киску я желал. Я опустил ее так, чтобы кончик моего члена прижался сильнее к мышцам ее девственной попки.

Она ахнула.

Я сосредоточился на ней.

– Это то, что я хочу от тебя, Фейт. Это то, что я требую.

Она захныкала, когда я опустил ее еще на дюйм, и головка члена надавила наее анус. Она попыталась поцеловать меня, но я увернулся.

– Пока нет, – остановил ее я. – Пока я не скажу.

Она поежилась. Я не знал, было ли ей холодно или страшно. Я поднял ее выше и снова опустил, чтобы мой член сильнее прижался к тугому кольцу ее попки. Я хотел ввести его туда. Я хотел излить туда свое семя. Я хотел убедиться, что она моя, полностью, раз и навсегда.

Я знал, что то, что я должен был сделать в Неваде, было опасно, и были все шансы, что я никогда не увижу ее снова. Если мой план сработает, если она уже носит моего ребенка, мне придется увериться, что она будет меня вспоминать. Я должен был убедиться, что она вспомнит, что принадлежала только мне, даже если я буду уже мертв. Я не хотел, чтобы после моей смерти, пришел еще один мужчина и завоевал ее сердце. Я должен был выжечь себя на ее сердце так же, как клеймят скот. Мне придётся проникнуть в нее настолько глубоко, чтобы даже смерть не смогла искоренить меня оттуда.

Я нуждался в этом. Мне нужно было это для своего ребенка. Я нуждался в том, чтобы она говорила обо мне нашему ребенку. Также мне это нужно было для себя. Если я собирался направиться навстречу своей смерти, я должен был знать, что в моей жизни был смысл. Но больше всего, в этом нуждалась Фейт. Я мог чувствовать это, как некоторые животные чувствуют воду в пустыне. Ей нужно было кому–то принадлежать, знать свое место в мире. И я собирался ей это дать.

Она закричала. Мой член проталкивал себе путь через барьер, проникая в ее проход, и это ужасало ее.

Когда я нашел ее, она была совершенно потеряна. Теперь она носила моего ребенка, но этого было недостаточно. Я должен был иметь больше. Мне пришлось взять от нее все.

И я собирался пожертвовать чем–то тоже.

Мне пришлось глубоко проникнуть в нее. Я должен был выжечь себя на ее душе, и удовольствие здесь было ни при чем.

Это не было простым освобождением. Я хотел сломать ее, как укротитель лошадей ломает мустанга. Мне нужно было, чтобы она знала, кому принадлежит. Я хотел от нее не только любви, но и страха, уважения. Я хотел, чтобы она меня боготворила, как животное, боготворит своего хозяина.

Она закричала, но была бессильна, чтобы остановить меня. Я опустил ее на эрегированный член, и он проник в нее, словно насквозь пронизывающий меч.

– Пожалуйста, – произнесла она, но я не слушал. Я не мог сейчас остановиться. Если бы я сейчас остановился, она никогда не простила бы меня. Она начнет меня презирать. Я не мог остановиться, пока она не стала полностью моей. Я должен победить ее волю и ее сопротивление.

– Джексон, – прошептала она.

Я отказывался чувствовать сострадание. Я продолжал опускать ее, пока она не опустилась на мои колени, мой член был в ее попке, а мои яйца касались ее ягодиц.

– Некоторые вещи должны прийти с болью, – сказал я.

– Зачем ты это делаешь?

– Ты поймешь, когда я умру.

– Нет, – воскликнула она.

– Если Лос–Лобос убьют меня, я буду жить в тебе, Фейт. Я буду жить в твоем чреве.

– Ты даже не знаешь, беременна ли я.

Именно тогда я поцеловал ее. Мой член находился в ее заднице, до самого центра ее тела, и я засунул свой язык в ее рот, чтобы она не могла произнести ни слова. Она пыталась кричать, стонать, просить пощады, но я подавил это. Я не мог это слышать.

Я одновременно создавал и разрушал единственную вещь в мире, что имела для меня значение. Я делал ее своей навсегда. Я знал, что после этого она никогда не взглянет на другого мужчину.

Но я также заставлял ее ненавидеть меня, чтобы она смотрела на меня как на монстра. Она никогда не простит мне моего ухода. Никогда.

Если я оставлю ее теперь, и Волк убьет меня, если я не вернусь к ней, она возненавидит меня.

Мой член пульсировал внутри нее. Она сопротивлялась, но я крепко удерживал ее на месте. Не было никакого спасения. Она прикусила губу, и я освободил ее от моего поцелуя.

Ее когти впились в плоть моей спины.

– Не сопротивляйся мне, – заревел я. – Я делаю это ради нас.

Она плакала. Мой член взорвался потоком спермы, выливаясь в ее анус волной удовольствия.

– Я знаю, – она воскликнула.

Всплеск за всплеском мой оргазм пульсировал внутри ее попки.

– Сильнее, – закричала она.

Я толкнулся своим пахом, вгоняя его в ее мягкую плоть. Мой член был таким твердым внутри нее, что она не смогла бы вырваться, даже если бы я ей позволил.

– Сильнее, Джексон, – она снова кричала. – Если ты собираешься разбить мое сердце, тебе лучше разбить его полностью.

Я закрыл глаза. Ее ногти впились в мою спину так глубоко, что кровь лилась по моим шрамам.

Ее рот был прижат к моей шее, а зубы мучительно кусали меня. Ее ноги были так плотно обернуты вокруг моей талии, что я едва мог дышать.

Последний всплеск моей спермы хлынул в ее попку, я понял, что это свершилось. Она была моей. Она полностью принадлежала мне, и всегда будет принадлежать.

Я уничтожил ее. Я стал ее хозяином.

Глава 15

Фейт

Когда Джексон сказал мне, что он уезжает на север, что–то сломалось внутри меня. Он собирался ехать навстречу своей смерти, и даже не заморачивался, что собирался оставить меня. Меня не волновало, что он утверждал, будто это было для меня. Это не так. Мне не нужна была месть Волку. Все, что мне было нужно, так это, чтобы Джексон остался со мной, чтобы он защищал меня и никогда не оставлял. Все, что мне нужно было, это он.

– Я не могу остаться, – сказал он. – Ты знаешь это.

– Тогда иди, – я заплакала. – Если ты собираешься оставить меня, уходи сейчас. Было бы лучше, если бы я никогда не встретила тебя. Было бы лучше, вообще не убегать от Волка.

– Фейт, – позвал он, но было слишком поздно.

Я покачала головой, не желая больше слышать его слов. Он разбил мое сердце, и знал это. Как он мог так поступить со мной? В течение двух страстных ночей, он заставил меня окончательно влюбиться в него. Я уже знала, что была от него беременна. В этом не было никаких сомнений. Я не знаю, откуда бралась эта уверенность, но я знала на сто процентов.

Теперь он разбивал мне сердце. Он уничтожил мое тело и мое сердце в одно и то же время. Он не понимал, что я бы простила ему что угодно, если бы только он остался. Он не понимал, что меня не волновал Волк Стейтен. Все, что меня заботило, пребывание Джексона со мной.

Я хотела сказать ему, что освобождаю его от его обещания, что он не должен никуда идти, но он не слушал. Он думал, что я возненавижу его за трусость, но это было так далеко от истины.

Единственное, что я ненавидела в нем – что он уходил от меня. Ему не нужно было этого делать. Он не должен был начинать охоту. Мы что, не могли остаться в этом доме, или он не мог взять меня куда–нибудь еще?! Я бы поехала с ним куда угодно. Я хотела его, и мне было плевать на справедливость. Я хотела, чтобы Джексон помог мне вырастить этого ребенка, ведь он был таким непреклонным, чтобы зачать его.

– Скажи мне, где найти Волка, – сказал он.

Я сверкнула в него глазами. Я была так зла, что будь у меня пистолет, то я бы выстрелила ему в сердце.

– Ты бросаешь меня сейчас? – спросила я.

– Фейт, я должен идти.

– Ты ничего не должен. Это твоя гордость заставляет тебя уходить.

– Волк Стейтен заслуживает смерти.

– Мне плевать на него. Все, что я хочу – сбежать с тобой.

– Я никогда не убегаю. Ты знаешь это.

– Ты сбегаешь от меня. Ты трус, Джексон Джонс. Если ты оставишь меня сейчас, ты останешься трусом до конца своей жизни. Клянусь Богом.

– Я предупреждал тебя, – сказал он. – Я говорил, что ты пожалеешь, что связалась со мной. Я предупреждал тебя, что это не приведет ни к чему, кроме боли.

Вынув бумажник из своей сумки, я бросила в него бумажку. Если он хотел убить себя, кто я такая, чтобы перечить?

– Вот адрес. Он ездит в этот дом каждую ночь. Это глухомань, но там будут охранники, и они тебя застрелят прежде, чем ты подберешься ближе, чем на сто ярдов к нему. Если это то, что ты хочешь, если ты хочешь убить себя, а не растить нашего ребенка вместе, уходи.

Он покачала головой.

– Я предупреждал тебя, Фейт. Ты с самого начала знала, что пожалеешь, что вообще встретила меня.

Он был так неправ. Я ни на одну секунду не пожалела о встрече с ним. Единственное, о чем я сожалела, так это о его потере.

Слезы текли по моим щекам.

Он схватил свои вещи и ушел. Я рухнула на пол. Его сперма все еще была внутри меня, вытекая лужей на пол. Я слышала, как стихал рев мотоцикла. Я задержала свое дыхание и прислушалась, надеясь, что он остановился, что он передумал, что он вернется. Ведь он должен был.

Но он этого не сделал. Он так и не вернулся.

Глава 16

Джексон

Я ехал на север, будто за мной гнался лесной пожар. Облака в небе надо мной розовели, сбиваясь в спирали. Назревал шторм.

У меня было только одно на уме – сдержать свое слово. Я собирался сделать для Фейт то, что обещал.

И она тоже собиралась сдержать свое слово.

Жизнь за жизнь.

Если бы мне пришлось умереть, я был готов. Я уже сделал то, что должен был сделать мужчина. Несмотря на все это, я полюбил женщину, и за то короткое время, что мы провели вместе, выжег себя в ее душе. Я зачал с ней своего ребенка, и оставил после себя сына, который будет нести мое имя.

Теперь я собирался убить человека, который угрожает всему, что я любил. Он был угрозой счастью и миру Фейт, о чем она никогда не узнает. Он бы не позволил ей вырваться из своих когтей. Я был уверен в этом. Мужчин вроде Волка Стейтена, не волнует, сколько страданий они причиняют.

Его честь не позволяла отпустить ее. Это будет угрожать его показной мужественности и позиции как главаря Лос-Лобоса.

Я плохой. И это знаю. Плохой до мозга костей.

Но как я уже говорил, я не причиняю вреда.

Я занимался единственным, что умел делать. И стал тем, кем должен был стать. Другого варианта я не видел. Фейт назвала меня трусом, потому что я покинул ее, но жила бы она с мужчиной, который не заступился за нее? Сможет ли она воспитывать ребенка мужчины, к которому она не испытывает уважения?

Она заслуживает лучшего, чем это.

Я пересек границу штата Невада, перед тем как остановится на заправке. Из имеющегося на ней таксофона я позвонил в Братство.

– Джексон, где ты был? Ты уехал без единого слова. Мы думали, что ты попал в передрягу.

Это был Грант Лукас, мой друг, один из членов братства, и человек, за которого я бы с удовольствием отдал жизнь. Человек, который несмотря ни на что принял на себя удар, чтобы защитить меня.

– Я должен проветрить свою голову, Грант.

– Ну, давай пойдем домой. Это ведь не безопасно.

– Вот почему я звоню.

– Что случилось?

– Ты слышал о стрельбе в мотеле возле Салинас?

– Черт, это был ты?

– Это долгая история, брат.

– Блядь, Джексон. Где тебя черти носят?

– Слушай, – сказал я. – Я впутался в кое–что.

– И это кое–что включает в себя Лос-Лобос?

– Да.

– Приди и расскажи. Братство разберется.

– Это тот случай, где мне нужно разобраться в одиночку.

– Мы – братья. Все мы. Мы не сталкиваемся с проблемами в одиночку.

– Речь идет о женщине.

–Дерьмо, – сказал Грант. –Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

– Я знаю.

– Ты чертов придурок, Джексон.

– Я знаю это.

– Ну, я надеюсь, она того стоит.

– Стоит.

– Хорошо.

Женщина была единственной вещью, из–за которой член Братства мог умереть. Мы все это знали. Мы были самыми внимательными и уравновешенными преступниками, с которыми вы когда–либо сталкивались. Мы ничего не делали без расчета первого риска. У нас был кодекс, и мы никогда не отклонялись от него. За исключением, когда это касалось женщин. Вот тогда правила вылетали в трубу. Вот тогда братья умирали чаще всего.

– Она не такая как все, Грант.

– Так все говорят.

– Нет, на этот раз это другое.

– Блядь Джексон. Не говори мне, что ты в беде из–за женщины, или что–то подобное.

– Это так. Она носит моего ребенка.

Возникла пауза.

– Блядь. Я не знал. Это действительно другое.

– Да, это так. Ты должен помочь мне.

– Конечно. Все что потребуется, Джексон.

– Она находится в нашем секретном доме в пустыне.

– Я пошлю кого–нибудь за ней.

– Нет. Езжай ты. Пожалуйста. Я хочу, чтобы это был ты.

– Хорошо. Я поеду.

– И прежде чем уйти, избавься от любой вещи в доме, что может напомнить обо мне. Я покончил со всем этим.

– Хорошо, но где ты?

– Мне нужно разобраться сее бывшим.

– Почему у меня плохое предчувствие, Джексон?

– Потому что ее бывший Волк Стейтен.

Я повесил трубку прежде, чем он смог сказать что–то еще. Я не хотел, чтобы он спорил со мной. Я не хочу объясняться, почему я так поступал. Я знал, что это не рационально. Это был сумасшествием. Но также это было единственной вещью, которая имела смысл.

Плюс ко всему, я никогда не умел прощаться.

Глава 17

Фейт

Стук в дверь напугал меня до смерти. Я лежала в постели, голая, без идей, что делать дальше. Джексон отказался от меня. У меня не было ни денег, ни автомобиля.

Вечером в доме в темноте становилось немного жутковато, а затем, в дверь

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒