Джанин Фрост 17 страница

— Нет, Кости.

Менчерес появился неизвестно откуда в самый нужный момент. Раздался резкий хруст, что-то мелькнуло, и Кости отлетел в сторону, но без одной руки. Мой вопль заглушил удивленный крик прибежавшего на шум Заступа.

Джэн, оцепенев от шока, смотрел на руку, все еще цеплявшуюся за его шею и уже начинавшую усыхать. Я бросилась к Кости, но он, минуя меня, подошел к Менчересу.

— У тебя есть веская причина, мешать мне защищаться от оскорблений, грандсир?

Я затаила дыхание. Если Кости схватится с Менчересом, разверзнутся все пучины ада.

— Ты чуть не оторвал Джэну голову, — ответил Менчерес. — Позже ты пожалел бы об этом по многим причинам. Мне кажется, мы дали Патре достаточно поводов торжествовать. Ни к чему еще больше сокращать наши ряды.

Стычка ошеломила Джэна. Он тряхнул головой, словно пытаясь привести мысли в порядок, затем посмотрел на меня и перевел изумленный взгляд на Кости.

— Боже, Криспин, я не понимаю, что на меня на шло, — выдохнул он. — Я не хотел на вас набрасываться. Прошу прощения у вас обоих!

Кости попытался пригладить пальцами волосы, но, увидев, что конечность отросла только наполовину, скептически хмыкнул:

— Эта рука служила мне двести сорок семь лет. Не думал, что лишусь ее, пытаясь оторвать тебе голову. Знаешь, мне надо прийти в себя.

— Сейчас это необходимо всем нам, — добавил Менчерес.

— Да, — согласился Кости, и от его взгляда у меня по спине побежали мурашки. — Особенно тебе, грандсир, потому что пора покончить с этой проблемой.

В комнату вошел Влад. Он огляделся, отметил напряженные, взгляды Кости и Менчереса и молча сел.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — устало произнес Менчерес. — И снова повторяю: я не могу этого сделать.

Кости встал прямо перед ним:

— Ситуация такова, что ты либо она должны погибнуть, и очень скоро. Как бы ты ни относился к Патре, какие бы таинственные видения ни получал от судьбы, чтобы в последний момент все исправить, ты должен понимать происходящее как никто другой. Ты учил меня не сомневаться в твоих видениях, а сейчас тешишь себя надеждой на ошибку. Но ошибки не было, и необходимо положить этому конец, потому что ты отвечаешь за благополучие своего рода, а теперь еще и моего.

Его слова меня озадачили. Насколько мне было известно, Менчерес не прятал Патру в задней комнате. Как он может положить конец войне? На чем настаивает Кости? Влад, перехватив мое недоумение, наклонился ближе:

— Как же ты не понимаешь, Кэт? Когда Патра поймала тебя в смертельный кошмар, кто помог от него избавиться? А прошлой ночью кто знал, что единственный способ победить зомби — уничтожить находившийся в доме маяк? Только Менчерес. Если уж он настолько хорошо знаком с заклинаниями, чтобы понимать, как они действуют… значит, ему известно и как их наложить.

Одного взгляда на пепельно-бледное лицо Менчереса хватило, чтобы убедиться в правдивости слов Влада.

В следующее мгновение я оказалась лицом к лицу с Менчересом:

— Ты должен! Она не намерена останавливаться! Или ты предпочитаешь погубить всех, кто тебя окружает? А так оно и будет, если ты ничего не сделаешь.

— А ты бы смогла? — накинулся на меня Менчерес. — Если бы речь шла о Кости, смогла бы ты определить цену его жизни? Смогла бы с такой же легкостью отправить его в могилу?

Он умолк, продемонстрировав такие сильные чувства, о каких я и не подозревала. И вдруг я все поняла. Он все еще любит Патру, несмотря ни на что. Бедняга!

Я стала тщательно подбирать слова:

— Я не могу утверждать, что понимаю, насколько это для тебя трудно, Менчерес. Будь это Кости, меня бы тоже терзали сомнения. Но… — Я помолчала и посмотрела на любимого мужчину. — Если бы ты зашел так далеко, что попытался — и осуществил свою попытку, убить тех, кого я люблю, если бы ты дал понять, что не остановишься, пока не уничтожишь меня и всех, кто мне дорог, то я бы тебя убила.

Кости не отвел взгляда, и слабая улыбка тронула его губы.

— Молодчина!

Затем он снова повернулся к Менчересу.

— Я не могу предложить тебе никакого утешения, кроме одного: смерть Патры будет быстрой. Она не заслуживает этого, и я поклялся, что буду долго и жестоко пытать каждого, кто участвовал в заговоре против моей жены, но ради тебя я отступлю от своего слова. Если ты сам сделаешь то, что должен сделать.

В глазах Менчереса сверкнул зеленый огонь, аура налилась такой силой, что я отшатнулась.

— Ты мне угрожаешь?

Кости не дрогнул:

— Я — соправитель твоего рода, и я заявляю о своих намерениях по отношению к тому, кто погубил наших людей. Ты должен помнить, на чьей ты стороне. Неужели ты не видишь, что Патра делает ставку на твою нерешительность?

Менчерес долго ничего не отвечал. Взгляды всех присутствующих в комнате были прикованы к его лицу. Наконец он поднялся, распространяя вокруг себя угрозу_,словно птица, развернувшая крылья.

— Быть посему! Прошлой ночью Патра натравила на нас обитателей могил. Сегодня мы ответим ей тем же.

На бесконечно синем небе заблестели звезды. Менчерес, скрестив ноги, сидел в самом центре лужайки. Чтобы большая скатерти не намокла, мы предварительно расчистили снег. Эта картина — Менчерес в середине лужайки, дюжина вампиров за его спиной и кости павших, выложенные на белой льняной скатерти, — напомнила мне сцену из «Последнего ужина».

Никто из нас не знал, что должно было произойти. После своего загадочного заявления Менчерес приказал приготовиться к бою и собраться на поляне после захода солнца, а потом удалился в свою комнату. Я почти ждала его бегства через чердачное окошко, но Кости был уверен в обещании Менчереса и оказался прав.

Незадолго до этого я позвонила Дону и предупредила, что этой ночью должно что-то произойти. Может быть, на этот раз он найдет лучшее объяснение, чем мини-землетрясение и оползни. Но проблема втом, что я не могла сказать, где состоится событие. И в какое время. И в чем именно оно будет заключаться. Как не могла предоставить и никаких других деталей, знание которых помогло бы ему уменьшить вероятность постороннего вмешательства и шумихи в средствах массовой информации.

Что ж, никаких подробностей я не знала, но делилась, чем могла. Раздражение Дона было мне вполне понятно. Я извещала его, что вторую ночь подряд ожидается нашествие оживших мертвецов, но не могла сказать, будут они выползать из могил или посыплются с неба. Конечно, Дон имел право злиться. А у меня были другие проблемы, кроме сохранения в тайне существования вампиров. Я хотела остаться в живых. И потому приготовилась к бою: поверх черного эластичного костюма навесила несколько кинжалов, пристегнула меч, пистолеты, заряженные серебряными пулями, и даже пару гранат.

— Я хочу, чтобы вы все хранили молчание, — сказал Менчерес, впервые обращаясь к нам после того, как уселся перед разложенными костями. — До тех пор, пока я не закончу.

И как, интересно, мы об этом узнаем? Будет финальный поклон? Или разверзнется земля, а из-под нее полезут чудовища? Воспоминания об ужасных, полусгнивших зомби вызвали у меня дрожь. Если я и не увижу их целую вечность, буду рада.

В воздухе что-то изменилось, и мое внимание вернулось к египетскому вампиру. Он наклонил голову, длинные волосы скрыли лицо, но сквозь черные прямые пряди пробивалось зеленое сияние. Сидевший рядом Кости вздрогнул, и я украдкой посмотрела на него. Он полностью сосредоточился на Менчересе. Я тронула руку Кости и чуть не вскрикнула, получив электрический разряд. Не знаю, что делал Менчерес, но его действия затрагивали и Кости. После обмена кровью между вампирами установилась прочная связь. И это меня беспокоило, хотя я и сама не знала почему.

Внезапно кости вампиров, погибших прошлой ночью, поднялись над скатертью. Несколько секунд они парили в воздухе вокруг Менчереса, а затем начали вращаться. Сначала они двигались медленно, как будто кто-то дергал за невидимые ниточки, но затем скорость стала увеличиваться. Кости вертелись все быстрее, пока не стало трудно различать отдельные части. Лишь черепа отвратительно скалились, летая по кругу, словно подхваченные торнадо. Волосы Менчереса тоже поднялись над головой, и у меня возникло ощущение, что по телу забегали миллиарды муравьев. Энергия Менчереса усилилась до невообразимого уровня. Я бы не удивилась, увидев разряды ослепительных молний.

Раздался треск, и кружащиеся кости взорвались, окутав Менчереса плотным беловатым облаком. Я схватила Кости за руку, уже не обращая внимания на разряд, пронзивший пальцы, и не веря своим глазам, смотрела на распыленные в воздухе останки погибших друзей. Прах к праху! Менчерес взорвал все, что осталось от этих храбрых людей. Зачем?

Не поднимая головы, Менчерес взял лежавший на коленях кинжал и вонзил его себе прямо в сердце.

Вот тогда я буквально открыла рот, а Менчерес еще и повернул лезвие. «Наверное, это сталь, а не серебро, — подумалось мне. — Иначе он был бы таким же мертвым, как и те вампиры, что кружились над его головой наподобие сероватого снега».

Темная кровь хлынула широкой струей, как будто ее выталкивало бьющееся сердце. Густая багровая жидкость покрыла лезвие, руки и одежду. Тем не менее я скоро перестала за этим следить. С растущим изумлением я смотрела на покрасневшую пылевидную субстанцию, недавно бывшую костями погибших вампиров. Облако постепенно расширялось, разделялось на отдельные части и… образовывало фигуры.

— Madre de Dios, — пробормотал Хуан, нарушив приказ Менчереса хранить молчание.

Мои собственные мысли были не столь религиозны. Что это за дьявольщина?

Рядом с Менчересом возникали привидения. Он что-то бормотал на совершенно непонятном мне языке, и туманные фигуры начали увеличиваться. Они росли, пока не стали похожи на ожившие тени, потому что оставались полупрозрачными. В то же время фигуры обрели объем. Полномасштабные, просвечивающие проекции обнаженных людей! Один персонаж обернулся, и Кости негромко застонал. Это был Рэнди!

Из облака костяной пыли появлялись все новые и новые фигуры. Менчерес по-прежнему держал нож в груди, рана обильно кровоточила, и я уже стала удивляться, сколько же в нем крови. Чем больше вытекало крови, тем явственнее проступали фигуры людей, и вот уже я могла узнать каждого. Там был Тик-Ток, чуть в стороне появился Зеро, потом опять Рэнди.

Только после того, как вокруг Менчереса встали все двадцать три мертвеца, он выдернул кинжал и заговорил:

— Это не наши друзья. Они не узнают никого из нас и ничего не помнят о своей жизни. В них осталась лишь ярость, сохраняющаяся в останках каждого убитого человека. Я вызвал эту ярость из их костей и дал ей форму. Теперь они устремятся к своему убийце с одним непреодолимым желанием — отомстить. Как только я их отпущу, нам остается… лишь последовать за ними. Они приведут нас к Патре, где бы она ни скрывалась.

Я едва смоглаосознать услышанное, как Менчерес произнес непонятное слово, и призраки взмыли в ночное небо, словно ими выстрелили из пушки. Ого, как быстро они удаляются. Как же мы за ними поспеем?

Менчерес встал, поднял руки… и я испуганно вскрикнула. Земля отдалилась от нас на двадцать футов… на тридцать… пятьдесят… еще дальше.

— Надо торопиться, — услышала я, едва успев убедиться, что вместо со мной, как на мощном реактивном потоке, летят все кто был на лужайке. — Они очень скоро ее отыщут.

Патра затаилась в захудалом отеле примерно в восьмидесяти милях от нашего дома в горах. Кости крепко прижал меня к себе, но в этом не было необходимости. Невероятная сила Менчереса продолжала нести нас вперед. Подобного путешествия я не могла себе представить в самых смелых фантазиях, но мы летели над землей на ковре-самолете Менчереса вслед за жаждущими отмщения призраками, которых он же и вызвал. Значение этого действа я обдумаю позже. А потом напишу рапорт Дону и посмотрю, какое лицо будет у него во время чтения.

Отель находился в центре городских трущоб. Судя по его внешнему виду, там было немного постояльцев. Более того, здание, вероятно, шло под снос для новой постройки, поскольку поблизости я заметила несколько бульдозеров и строительное оборудование. Менчерес опустил нас на землю примерно в ста ярдах от входа. Как он узнал, что Патра находится внутри? Не только он, но и мы все видели, как призраки устремились сквозь стены, ничуть не замедлив движения. Отличный трюк. Гораздо лучше, чем подниматься по лестнице.

— Вам придется перебить ее стражу, — хрипло сказал Менчерес, указывая на отель. — Я с вами пойти не смогу. Если меня убьют, призраки рассеются, и только они могут помешать Патре нанести ответный удар.

А призраки уже начали действовать, в этом не осталось никаких сомнений. Как только они исчезли за стенами здания, из отеля послышались душераздирающие вопли.

— Почему бы тебе просто не уничтожить ее? — проворчала я. — Если уж ты сумел сотворить мстительных духов, а потом перенести по воздуху две дюжины вампиров на восемьдесят миль, это было бы для тебя сущим пустяком.

Казалось, Менчерес вот-вот рухнет на тротуар.

— Я не могу, — прошептал он. — Даже после всего — не могу!

Я быстро справилась с коротким приступом сочувствия. Возможно, он все еще любит Патру, но она не отвечает ему взаимностью, и пока эта женщина ходит по земле, нам всем угрожает смерть.

— Я сдержу свое слово, — холодно произнес Кости, искоса взглянув на Менчереса. — И мы вернемся к тебе, как только все будет кончено. Хуан, Дэйв, вы останетесь с ним. Проследите, чтобы близко никто, не подошел.

Хуан, не желая оставаться в стороне, начал было протестовать, но строгий взгляд Кости пресек ere возражения. Затем, хрустнув костяшками пальцев, Кости повернулся к отелю:

— Ладно, друзья, давайте покончим с этим.

Вероятно, у Патры были охранники на внешнем периметре отеля. У окон, на крыше, в холле и у самого входа. Но двадцать три разъяренных призрака, неожиданно ворвавшихся в здание, явно отвлекли их внимание. Кроме непрерывных воплей Патры — что же они с ней делают? — слышался беспорядочный топот ног по лестницам, еще чьи-то крики, автоматные очереди и какие-то странные хлопки.

«Я посмотрела на Кости. Как бы ни были разгневаны эти призраки, они же нематериальны. Так почему там словно началась третья мировая война? — мысленно обратилась я к нему».

Кости пожал плечами:

— Есть только один способ выяснить.

Мы подошли к двери отеля. Возможно, там и была когда-то охрана, но нас никто не встретил. Заступ нахмурился и покачал головой. Всем своим видом он предостерегал от возможных ловушек. Я отстегнула с пояса гранаты, сняла их с предохранителя и швырнула внутрь. Через секунду от взрыва вылетели стекла, и здание дрогнуло. Теперь в холле нас точно никто не ждал.

Мы ворвались в отель, и вампиры веером рассыпались по всему помещению. Кости и я пригнувшись, пробежали вперед. Вопли, визг и загадочные звуки стали громче. Наконец мы заметили дюжину вампиров, выбегавших из коридора, до взрыва находившегося, как я поняла, под центральной лестницей. Шквал серебра уложил их всех до одного, не дав возможности что-то предпринять.

— Где остальные? — удивилась я.

Кроме этой жалкой горстки охранников, на первом этаже никого не было.

Кости склонил голову, набок:

— Наверху есть кто-то еще. Их что-то удерживает. Наверное, призраки, хотя я и не могу понять, как им это удается.

Я согласилась, поскольку наверху определенно царил полный хаос. Слышались отчаянные вопли, топот ног и снова эти странные, ни на что не похожие хлопки. Но чтобы там ни происходило, Патра еще жива. Она вопила громче всех.

Кости показал три пальца, приказывая отряду, разделиться на три части: восемь вампиров пойдут наверх по лестнице, еще восемь поднимутся по наружной стене, а оставшиеся восемь воспользуются лифтовыми шахтами. Судя по звукам, наиболее, активные действия происходили девятью этажами выше, почти на самом верху здания. Было решено отправиться прямо туда.

На уровне третьего этажа нам навстречу попалась небольшая труппа вампирок. Все они были забрызганы кровью, одежда разорвана… и они так торопились, что едва взглянули в нашу сторону. Но это не помешало мне выпустить в них обойму серебряных пуль из М-16. Серебро из моего оружия и тех, кто открыл огонь вслед за мной, прошило сердца вампиров. Конечно, я предпочитаю кинжалы, но издали легче оперировать огнестрельным оружием.

Наверху все сильнее разгоралась драка. Обитатели отеля по какой-то причине впадали в непреодолимую панику. Не может быть, чтобы один вид призраков привел их в такой ужас. Да, конечно, внешность у них пугающая, но ведь они ворвались не на детскую площадку. Это логово мастера-вампира, родившегося еще до того, как Иисус ступил на землю. Не думаю, чтобы Патру было так легко напугать.

— Как-то слишкомлегко, — прошептал Джэн, словно отвечая на мои мысли.

Влад саркастически усмехнулся:

— Нельзя недооценивать способность Патры к эффектным выходам под занавес.

— Будьте настороже, — предостерег Кости. — Что бы это ни было, главные события происходят наверху. Пора и нам принять участие в потехе.

Навстречу нам выбежали еще две группы вампиров. Все они мчались вниз, словно вырвались из ада. Стало ясно: наверху не просто драка, а настоящая бойня. Чем выше мы поднимались, тем более ожесточенным казалось смятение, охватившее обитателей отеля. Наконец мы поднялись на этаж, где шум был самым громким, и, ориентируясь на жуткие вопли, подошли к одной из комнат.

У дверей не было ни одного охранника, и она оказалась незапертой. Влад из предосторожности запустил внутрь огненный шар, но мог бы этого не делать. Мы беспрепятственно вошли. Оказавшись внутри, я буквально оцепенела.

Патра, далеко не такая элегантная и величественная, какой я ее помнила, каталась по полу. Из глаз, ушей, рта, из всех пор кожи у нее текла кровь. А вокруг — господи! — и внутри нее клубились призраки. Они обвивали ее тело серыми змеями, хлестали, душили, проникали в тело и выходили е обратной стороны, и повторяли это снова и снова. Она кричала не переставая и звала на помощь на нескольких языках.

На наших глазах обезумевший от страха вампир, которому на вид было не больше пятнадцати лет на момент обращения, отлетел в сторону от Патры, лишившись обеих рук. Ближайший призрак — кажется, это был Зеро — нырнул ему в грудь и целиком погрузился в тело. Вампир вскрикнул, потом раздался хлопок, и он разлетелся на куски. Голова, ноги, торс рассыпались в разные стороны. Из останков появился призрак, на мгновение завис в воздухе, а потом снова ринулся к Патре, где смешался с остальными сероватыми фигурами.

Вокруг нас повсюду валялись тела погибших охранников. Их было несколько десятков, и все выглядели так, как будто их тоже взорвали изнутри. Части тел, обрывки одежды, оружие были разбросаны, по всему полу. Ужасные тени, учинившие кровавую бойню, не обращали на нас никакого внимания и продолжали безжалостно терзать Патру.

Она извивалась от боли, и каждый раз, когда призраки проникали в ее тело и вылетали наружу, на ее коже вздувались огромные волдыри. Я не сомневалась, что все ее внутренности уже были перемолоты, словно в мясорубке. Глядя на убитых стражников, я поняла, что призраки могли покончить с Патрой, если бы этого хотели. Но она была еще жива. Значит, их отмщение имело целью нечто более страшное, чем просто смерть! Кости поднял руку:

— Всем отойти назад! — приказал он и взялся за кинжал.

Я в отчаянии оглянулась на расчлененных охранников.

— Если ты к ней подойдешь, призраки разорвут тебя в клочья!

Он погладил меня по щеке:

— Только не меня. Разве ты не понимаешь? Менчерес знал, чем все закончится. Он это видел. Именно поэтому он поделился со мной своей силой. Она до сих пор соединяет нас, так что я — единственное существо, которое они не осмелятся тронуть. Я чувствую их… Они не могут причинить вред Менчересу, а следовательно, и мне.

Он опустил руку и шагнул к Патре. Не думаю, что бы она ощутила его приближение. Она вообще ничего не видела, не слышала, хотя глаза оставались открытыми. Кровь по-прежнему стекала по ее телу, и Патра была окружена безжалостными, ненасытными останками тех, кто прошлой ночью пал жертвой ее заклинания.

Как только Кости подошел к ней футов на десять, один из призраков скользнул ему навстречу. Я тоже шагнула вперед, но окрик Кости, словно удар хлыста, заставил меня остановиться.

— Назад!

И остановилась не только я. Серый призрак, в котором я с болью узнала Тик-Тока, вернее то, во что он превратился, тоже застыл на месте. Тень висела над полом и дрожала, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на новую жертву.

Кости продолжал идти. Я невольно сжала рукоятки кинжалов и тут же бессильно опустила руки: против разъяренных призраков мое оружие ничем не поможет! Другие призраки постепенно перестали терзать Патру и уставились на Кости. Он поднял руку, останавливая их, как минуту назад остановил нас:

— Назад!

Кости отчетливо произнес это слово, и в каждом звуке я ощущала нарастающую силу. Призраки подчинились, и с каждым шагом Кости отступали назад. Вскоре все они покинули Патру, но в угрожающих позах оставались поблизости от того места, где она лежала.

Через несколько секунд Патра перестала извиваться от боли, и бесчисленные раны на ее теле начали затягиваться. Ее глаза — прекрасные темно-карие глаза, — прояснились от ужаса, а потом изумленно расширились, когда она поняла, кто перед ней стоит.

— Ты мертв! — воскликнула Патра, словно эти слова могли осуществить ее желание.

Она стала отползать от Кости, но остановилась, заметив, что еще немного, и она окажется среди безмолвно поджидавших призраков. Патра оглянулась в поисках помощи.

— Нет, милая, — с мрачным спокойствием ответил Кости, — это ты мертва.

Взгляд Патры скользнул по телам ее павших охранников; по всем нам, стоявшим у двери с оружием, наготове, по призракам, образовавшим непреодолимый барьер позади нее, и лицо исказилось осознанием близкой смерти. Если уж кто и попал в ловушку, так это она. Патра все поняла, запрокинула голову и испустила яростный вопль.

— Будь проклят, Менчерес! Неужели в тебе нет ни капли милосердия?

Удивительное нахальство. Она в самом деле ожидала, что Менчерес вмешается, чтобы ее спасти? Даже зная, что она снова попытается его убить при первой возможности?

Кости, поймал ее, когда Патра попыталась ускользнуть. Она дернулась назад, попробовала выбиты из его рук кинжал… И в этот момент из-за спины Заступа показался Менчерес.

На долю секунды Патра замерла. Ее взгляд — умаляющий, отчаянный — встретился со взглядом Менчереса. По его лицу текли розовые слезы. Я напряглась, гадая, не придется ли набрасываться на него всем вместе, чтобы не позволить помешать Кости, но он лишь опустил голову и прошептал:

— Прости меня.

Кости резким движением вонзил кинжал глубоко в грудь Патры и повернул лезвие. Она все так же не сводила глаз с Менчереса, и на лице застыло выражение мучительного изумления. Потом, неизбежная, как само время, смерть заострила ее черты. Кожа утратила медовый блеск, и как только Кости выпустил тело из рук, Патра начала усыхать.

Позади нее поднялся неизвестно откуда взявшийся ветер. Двадцать три призрака задрожали от его дуновения и вскоре рассеялись, оставив после себя тонкий налет серой пыли на полу. Кости тяжело вздохнул:

— Теперь вы, вероятно, сможете упокоиться с миром, друзья мои. Когда-нибудь я с вами встречусь.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 12 13 14 15 1617