Глава 19. Несколько дней спустя

Глава 19

Томас

На обратном пути беру ладоньХейли и кладу на свой член. Он мгновенно твердеет от ее прикосновения, и я провожу ее пальцами вдоль ствола, чтобы дать ей четкую картину.

— Забудь о нежности, — говорю, облизывая губы. — Сожми его с рвением и силой. Когда эти штаны будут спущены, я хочу быть готовым похоронить себя глубоко внутри тебя.

Девушка прерывисто вдыхает и тоже облизывает губы.

— Ты еще не сказал мне, что мы собираемся делать...

— Очень скоро узнаешь. Мне нравится элемент неожиданности, особенно когда я использую его на такой девушке, как ты.

— Такой, как я? Скажи же мне, что я за девушка? — мурлычет Хейли, поглаживая менясмелее.

Я усмехаюсь, вдавливая педаль газа в пол.

— Необычная. Неуверенная. Неопытная. Готовая. Нуждающаяся. И прежде всего... чертовски сексуальная, когда шалишь.

— Неуверенная? Кажется, ты с кем-то меня. Во мне чувствуется неуверенность? — Она сжимает мой член, а затем тянет молнию вниз, вытаскивая его из трусов.

— Черт... возможно, я недооценил тебя, — стону, когда она начинает поглаживать мой ствол.

Хейли улыбается и плюет на руку, затем проводит по всей длине. Чтоб меня. Теперь она мастурбирует мне обеими руками, пока я пытаюсь вести машину.

— Возможно, у меня было не так много парней, но это не значит, что я никогда не видела член. Это также не значит, что я никогда ничего с ними не делала.

— С кем, с парнями?

— С членами.

Я прыскаю со смеху, но быстро затихаю, когда она прикасается к чувствительному месту.

— Плюс, я кое-что узнала от моей вечно возбужденной соседки по комнате. Ну и еще из порно.

— И что же ты узнала из порно? — прикусив губу, спрашиваю я. — Просто любопытно.

Девушка ведет бровью.

— Лучше покажу.

Она наклоняется к моему паху. Когда ее язык касается основания, я почти взрываюсь.

— Ч-черт… — пытаюсь нажать на педаль тормоза, потому что еду слишком быстро после того, что она только что сделала, но чертовски трудно использовать ногу, когда у тебя отсасывают.

Ее рот мягкий и влажный, а язык — очень приятный на моей коже. По тому, как она облизывает меня, могу сказать, что девушка действительно знает толк. Всерьез начинаю думать, что она делала это раньше. Может, она и не такая уж девственница, как говорила.

— Не первое твое родео, не так ли? — бормочу я.

— Нет, но ты не станешь отрицать, что тебе это нравится, — говорит она между посасываниями.

— О, никогда бы не подумал, — стону в ответ. — Блядь, но ты же приврала о том, что девственница?

— Отсутствие члена в моей киске до тебя не означает, что я девственница. По крайней мере, для меня.

— Забавно, — говорю я. — Развратная, значит?

— Ты дашь мне закончить или предпочтешь поболтать? — спрашивает она, поднимая голову.

Хмурю брови и кладу одну руку ей на голову.

— Отсасывай. Поговорим позже.

Она улыбается, когда я толкаю ее голову вниз. Черт, это хорошо. Так хорошо, что меня больше не волнует ограничение скорости. Я плохой, дрянной учитель... и сейчас, честно говоря, мне насрать.

Я просто хочу ее.

Вот и все.

Когда мы добираемся до моего дома, я паркую машину. Хейли поднимает голову, оставляя мой покрытый слюной член, который подпрыгивает вверх и вниз, когда я вижу ее красные, опухшие губы.

— Мы уже на месте?

— Да, — отвечаю, пряча ствол обратно в штаны и застегивая молнию.

— О, значит, увлеклась.

— Не в последний раз, — говорю я, поворачиваясь к ней. — Теперь… результаты.

— Результаты? — Вопрос сбивает ее с толку. — О, точно, ты имеешь в виду доктора. — Хейли роется в сумочке и достает бумажку. — Вот.

Беру справку и быстро изучаю написанное. Улыбка скользит по моему лицу. Блядь, да.

— А ты?

— Чист, — отвечаю. — Пожалуйста, скажи мне, что ты принимаешь таблетки.

— Конечно, — утверждает она.

— Хорошо, — говорю, протягивая справку обратно ей. — А так как ты чиста, это значит, что мы можем трахаться как настоящие кролики.

Она усмехается, я выхожу из машины и закрываю дверь. Обхожу авто и открываю дверцу с ее стороны, чтобы помочь выйти. Точнее, как помочь — хватаю ее за руку и тащу за собой в дом, как пещерный человек, которым я иногда бываю. Я буквально держусь из последних сил, чтобы не трахнуть ее в лифте, но не хочу, чтобы наш секс был записан на видео, а поскольку в этой маленькой металлической коробке есть камера… ну, вы понимаете.

Достаточно сказать, что как только мы добираемся до моей двери, я сразу же обрушиваюсь губами на ее рот.

— Черт, а ты хорошо отсосала. Чуть не заставила меня кончить, — стону я в ее рот.

— Чуть? Больше похоже было на «черт, нам не хватило времени».

— Я был на грани несколько раз. С легкостью кончил бы тебе в рот, если бы не был слишком занят попытками вернуть нас домой живыми.

Хейли смеется.

— Точно… я не так хороша.

Я прикусываю губу и оставляю еще один мягкий, чувственный поцелуй на правом уголке ее рта.

— Ты сделала это очень хорошо. И я заставлю тебя повторить.

— Сейчас?

— У меня другие планы на тебя сегодня вечером, но теперь, когда я знаю, как хорош твой язык, я заставлю тебя использовать его чаще. И в следующий раз не ты будешь задавать темп.

— О… — Она по-дьявольски хихикает. — Продолжай…

Я наклоняюсь, хватаю ее за талию и шепчу ей на ухо:

— В следующий раз, когда ты решишь мне отсосать, это будет грубо, и я могу кончить тебе в горло, но зависеть будет от того, что я решу наполнить — твой рот, либо же задницу.

Она закрывает глаза и шипит; звук такой знакомый, что член снова дергается. Хейли издает подобное, когда ее трусики намокают от моих слов. То, какой эффект я оказываю на нее, потрясающе. Мы настраиваемся друг на друга, словно можем чувствовать потребности без слов.

Связаны на ином уровне.

Связаны не только сексом... но и чем-то более глубоким.

Но сейчас не время для разбирательств.

Мой член слишком твердый от нетерпения, жар ее киски умоляет, чтобы его остудили.

Смещаю руку к ее платью и небрежно скольжу по молнии, снимая его. Ткань опадает на пол, мы не отрываем взгляд друг от друга. Тишина вокруг наэлектризована настолько, что я немедленно расстегиваю крючок на ее бюстгальтере и позволяю ему упасть. Через несколько секунд исчезают и трусики.

Не опуская голову, я позволяю взгляду свободно бродить по ее телу, впитывая вид ее идеальной фигуры с ямочками и белыми крапинками, восхищаясь каждой из них.

Сверху вниз и обратно. Ее лицо, обрамленное стрижкой боб-каре, такое милое и невинное, с улыбкой, способной согреть даже самые замерзшие сердца.

Например, мое.

Я беру в кулак ее волосы и тяну, заставляя Хейлисмотреть вверх, когда мои губы набрасываются на ее. Я толкаю и толкаю, пока она не начинает опускаться на колени — только тогда мы разрываем поцелуй. Ее язык показывается, чтобы увлажнить губы, как будто девушка просит больше, даже не произнося слов вслух, и я подчиняюсь.

Тянусь к ее подбородку, приподнимаю и целую еще раз, прежде чем отвернуться.

— Жди здесь, — говорю я.

Хейли даже не возражает.

Отсутствие протеста подобно музыке для моих ушей.

Хотя всего несколько минут назад мы, вроде как, даже поспорили, теперь все превратилось в величайшее блаженство.

Секс без последствий. Без вины.

Просто секс.

И, может быть, немного чувств.

Совсем капельку.

Такую крошечную, что она практически невидима.

И если кто-нибудь спросит, я буду отрицать, что они есть… даже если это так.

Глава 20

Хейли

Я сижу на коленях на полу, ожидая возвращения Томаса. Не сдвигаясь с места. Не задавая вопросы. Делаю то, что делают хорошие девочки— жду возвращения своего любовника.

Мне не кажется, что нужно двигаться или что-то говорить. Я довольна тем, где сейчас нахожусь.

Ну, кроме вибрации в моей заднице, но теперь, когда я так долго ее чувствую, я почти привыкла. Каждый толчок напоминает мне о Томасе и о том, как от этого мужчины у меня в горле застревает воздух.

Я подсела на него.

Подсела на то, чтобы отдавать себя такому, как он, тому, кому могу доверять, как подсказывает мне сердце.

Подсела на игру во власть.

Отвлечение.

Секс.

Потому что это все, что есть.

Боже, я лгунья, но отменная.

Чувствую его руку на плече и немного оттаиваю.

Он сказал, что я принадлежу ему. Что он владеет мной. Что я его.

И эти слова засели прямо в моей голове.

Сделали меня самодовольной и слабой в коленях.

— Руки за спину, — говорит Томас, и я подчиняюсь. Он обвязывает мои запястья чем-то мягким и шелковистым. — Я также надену кое-что на глаза. Не пугайся.

Перед моей головой появляется темный фиолетовый шарф, приближаясь, закрывая свет, пока Томас повязывает его вокруг моей головы. От ткани пахнет им, и я представляю, как зимой профессор носит его под толстым пальто.

— Встань, — говорит он мне, и я поднимаюсь с колен.

Слышу, как он кружит вокруг меня, мягкий, словно прикосновение к коже, звук на заднем плане. Теперь, когда я не вижу, мой слух больше сосредоточен на звуках, и я слышу каждый его вдох и каждый отдающийся в горле удар сердца.

Его пальцы обвивают мою шею, и теплый влажный поцелуй опускается на ключицу. Затем на шею. И еще один прямо под моим ухом.

— Ты моя?

— Да, сэр, — шепчу, когда кончиком языка Томас проходится по мочке моего уха.

Рукой он внезапно обхватывает киску, заставляя меня вздрогнуть.

— Это только мое?

— Да, сэр, — хныкаю я, когда он потирает пальцами вверх и вниз.

Он нежно ударяет по складкам, но достаточно, чтобы заставить меня извиваться.

— Расставь ноги.

Делаю как он говорит, когда чувствую его руку, что поднимается и опускается по моему телу, играя с моими чувствами. Его губы исчезают с шеи только для того, чтобы снова появиться на сосках, сжимая и нежно посасывая их. От его пальцев я становлюсь влажной между ногами, чувствую слабость в коленях.

— Что ты сделаешь для меня? — спрашивает он.

— Все, что пожелаете, сэр, — отвечаю ему.

Знаю, что от это его член твердеет.

Я становлюсь чертовски влажной, когда он получает желаемое.

Мы — пара, созданная на небесах.

— Именно. — Томас хватает меня за задницу и ударяет по одной ягодице так сильно, что мое тело почти наклоняется вперед. Лишь его рука на моем животе удерживает меня на месте. — Моя задница. Моя киска. Моя чертова девушка, — рычит он, от чего мне хочется грохнуться в обморок.

Внезапно его руки исчезают, и затем я чувствую горячее дыхание между моих ног. Следующее, что осознаю, — его язык на моем клиторе, кружащий по нему, заставляющий меня чувствовать жар и беспокойство. Я изо всех сил пытаюсь устоять и утихомирить дрожь в ногах. Его рот просто восхитителен. Он точно знает, что делать и где. Как заставить меня стонать. Как заставить просить.

— Чтоб меня... — хнычу я.

— Тебя?.. Это предложение, Хейли? — рычит он, шлепая меня по заднице, что только заставляет мое тело еще сильнее толкаться к его рту. — Скажи мне.

— Черт, да, пожалуйста.

— Что? Что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой? — спрашивает он.

— Трахните меня, пожалуйста, сэр.

— Как? — Его голос строгий, но сексуальный.

— Как угодно и куда угодно. Просто сделайте это.

— Хм… языком? — Он всасывает мой клитор так сильно, что из меня вырывается громкий стон. — Или пальцем? — Томас толкается пальцем в меня, заставляя полностью осознать тот факт, что пробка по-прежнему находится в моей заднице. Это доставляет столько удовольствия, что я вот-вот взорвусь.

— Черт, я очень хочу кончить.

Палец выскальзывает, а язык исчезает.

— Еще нет, Хейли. — Я стону, и он снова отвешивает мне шлепок по заднице. — Не рычи на меня. Ты возьмешь все, что я дам, и поверь мне, ты этого захочешь.

Томас хватает мои волосы в кулак и толкает голову вниз, расстегивая свою молнию. Я уже знаю, что будет дальше.

— Открой рот.

Делаю, что говорит Томас, и он проникает членом между моих губ.

— Обработай его хорошенько.

Предсемя ощущается на языке, и я изо всех сил пытаюсь слизать его, пока Томас меня удерживает. Стараюсь не отстраниться, но он не может продвинуться слишком далеко. Я еще не привыкла к такому, хотя мне действительно это нравится. Мой клитор продолжает пульсировать каждый раз, когда я пробую его, и это пробуждает желание идти до конца.

Но потом он снова выходит.

— На пол.

Я становлюсь на колени, но он опускает мою голову еще ниже.

— Ниже. Голову на пол.

Моя задница высоко в воздухе, так как я остаюсь лицом вниз, и думаю, это именно то, чего он хочет. Чувствую, как его руки скользят по моему телу к заднице, где он останавливается.

— Это может быть немного неловко... но тебе понравится то, что последует дальше.

Он дергает за пробку, медленно вытаскивая ее. Следует немного боли, но, когда он вынимает ее, я вздыхаю с облегчением. Не так и сложно.

— Теперь я собираюсь тебя трахнуть. Без презерватива. Без ничего. Сначала я возьму твою киску. Затем задницу. — Его член упирается в мой вход. — И тебе понравится каждый гребаный толчок, с которым я тебя возьму.

Я громко стону, когда он входит в мою киску сзади, не давая мне ни секунды, чтобы привыкнуть. Томас сразу же начинает вколачиваться в меня и трахать, как дикое животное. Мой язык подается вперед, чтобы увлажнить губы, но я, кажется, не могу втянуть его обратно. Чувствую себя проклятой шлюхой под кайфом от похоти, и мне наплевать.

Он вбивается и вбивается, пот скатывает по моей спине, а щеки начинают гореть. Моя киска сжимает его член, отчаянно желая кончить, отчаянно желая большего. Когда я нахожусь на пределе и втягиваю вдох, Томас выходит из меня.

Только чтобы выдавить что-то холодное и влажное на мой анус.

А потом прижимается концом к нему.

— Помнишь, что ты чувствовала с пробкой? Это то же самое, только другое. Больше. Полнее. Длиннее. — Он толкается внутрь, и я задерживаю дыхание. — Сильнее.

Ничтожный крик вырывается из моего горла, когда он входит в меня, мой вход так плотно обхватывает его ствол.

— Прими его как хорошая девочка, Хейли, и я позволю тебе кончить. Ты бы хотела этого?

— Да, сэр, — стону я, когда он толкается глубже.

— Почти все… — стонет Томас, его член ощущается очень большим, и мне кажется, что он не войдет полностью. Когда он достигает основания, его рука ложится на мою задницу, и он говорит: — Хорошо... Теперь скажи мне, если тебе больно, и я остановлюсь, но не кричи, если не нужно. Ты почувствуешь наполненность, но через некоторое время тебе станет приятно, а потом ты не захочешь ничего другого, поверь мне.

— Да, сэр, — говорю я с небольшим вдохом.

Но это не готовит меня к тому, когда он начинает двигаться.

Медленно, он выходит и толкается в меня. Я начинаю чувствовать, словно по моей заднице бьют, хотя он продвигается совсем немного. Это похоже на пробку, только намного больше, и его член во мне заставляет меня ощутить, что я могу взорваться. Дело также может быть в моей киске, так как напряжение делает пульсацию еще сильнее, чем раньше.

— Знала бы ты, как приятно ощущать твою задницу вокруг моего члена, Хейли, — Томас толкается внутрь и назад, сжимается пальцами кожу, впиваясь ногтями.

Я прикусываю губу и двигаюсь вместе с ним, когда удовольствие увеличивается. Вскоре я привыкаю к тому, что он внутри меня, и стону вместе с ним.

— Черт возьми…

— Хмм… уже хорошо, да? — протягивает он и хватает галстук вокруг моих запястий. — Стоило взять твою задницу раньше.

Он использует галстук как поводья, врезаясь в меня сзади так сильно, что мое лицо трется по ковру. Я чувствую себя грязной, но люблю каждую пошлую секунду этого.

Один из его пальцев ныряет между моих ног, и Томас начинает играть с моей киской.

— Проклятье, ты такая влажная, — у него вырывается смешок. — Грязная маленькая девочка. Я собираюсь наполнить твою задницу спермой.

Он щелкает по моему клитору, пока я не начинаю задыхаться, горячий жар поднимается по моей спине, пока я не умираю от желания кончить. Все мое тело дрожит от желания и нужды, мозг превращается в кашу.

— Кончи для меня, — рычит он. — Кончай! Сейчас!

Его пальцы и голос — все, что мне нужно, чтобы развалиться на части. Прямо там, на его члене, похороненном глубоко во мне. Мой стон даже близко не звучит так громко, как его, когда он в последний раз толкается в меня. Теплый поток его семени, наполняющего меня, ощущается как блаженство, и я так сильно кончаю от самой мысли об этом, что почти падаю в обморок. Настолько это хорошо.

— Черт… — он стонет, толкаясь в меня на всю длину еще несколько раз и до сих пор изливаясь в меня. Чем глубже он входит, тем медленнее изливается, пока не вытягивает член, который становится вялым на моей коже. Я дышу рвано, наше дыхание тяжелое, когда он натягивает галстук и тянет мое тело к себе.

— Боже… — бормочет он, развязывая ткань вокруг моей головы. — Ты меня уничтожишь.

Когда снова включается свет, я пару раз моргаю, все еще чувствуя головокружение от грубости и сладкого блаженства.

Томас развязывает мои запястья, и я чуть не падаю на пол, но он крепко прижимает меня к своему телу.

— Держись… — шепчет мне на ухо, обхватив руками за талию. — Ты отлично справилась. — Слышу, как он вдыхает запах моих волос, и затем мягко целует в шею.

Откидываюсь в его объятиях, уставшая и полностью поглощенная его страстью.

Одной рукой он берет меня под колени, а второй — под спину, и поднимает, вставая и сам. Я задыхаюсь, втягивая столь необходимый воздух, поскольку он несет меня в ванную.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я.

— Я довольно грубо трахнул тебя… Сейчас нужно о тебе позаботиться.

— Зачем? — бормочу я, все еще немного в тумане. — Нет надобности. Разберусь с душем сама.

Он ставит меня в ванну и включает воду, позволяя ей стекать на нас обоих.

— Я знаю, но только потому, что ты можешь, не значит, что должна. Иногда тебе стоит позволить другим побаловать тебя.

Улыбаюсь и качаю головой, когда Томас выдавливает немного геля, размазывает его по ладоням, а затем начинает растирать пену по всему моему телу.

— Я и сама могу помыться, — говорю, глядя ему прямо в глаза, когда его руки спускаются по моей груди.

— Знаю, но хочу это сделать, — Томас хватает меня за запястье, когда я пытаюсь отнять у него бутылочку. — Позволь мне.

Его слова прекрасно затыкают меня.

Не из-за строгости в его голосе, а из-за вложенного контекста.

Томас не просто хочет трахать меня, пока не насытится. Он дошел до того, что хочет заботиться обо мне. Заставить меня чувствовать себя хорошо.

Больше нет сопротивления с моей стороны. Хватит бороться с его доминированием.

Я прекращаю это делать, потому что причин больше нет.

Бессмысленно отрицать тот факт, что я полностью и совершенно влюбилась в него.

В этого мужчину… моего профессора. Моего учителя.

Покончив с душем, он даже обтирает меня полотенцем, проявляя особую осторожность с саднящими местами. Он точно знает, где болит, просто глядя мне в лицо, когда прикасается к определенному месту. Старается, будто ласкает что-то ценное для него, и я не могу не улыбаться каждому его взгляду.

Мы возвращаемся в гостиную, и я собираю одежду с пола, а он бросает свою в корзину для стирки. Начинаю одеваться, но слышу его голос прямо позади меня.

— Что ты делаешь?

— А на что похоже? — отвечаю вопросом на вопрос. — Одеваюсь, мне же домой ехать. Ты же не ждешь, что я вернусь голышом? Это было бы жестоко. То есть я многое для тебя сделаю, но мой ответ на такую просьбу будет что-то из рода «пошел нахрен».

Томас смеется и обнимает меня за талию, притягивая для мягкого поцелуя прямо под ухом.

— Расслабься. Я не прошу у тебя ничего… разве что остаться.

Вдох.

Остаться.

Томас только что сказал это вслух, или я нафантазировала?

Он становится передо мной, берет за руку и ведет в спальню. Я спотыкаюсь, идя за ним и чувствуя себя потерянной овечкой, когда Томас подводит меня к своей кровати. Не сопротивляюсь, когда он притягивает меня ближе и садится, подтягивая меня к своим коленям. Все, что я могу, — это посмотреть в его красивые глаза, когда он тянет меня к себе на кровать. Моя голова покоится на его груди, а его рука — на моей спине. Наши обнаженные тела так близко, дыхание звучит в унисон. Темнота и тишина в комнате захватывают, но это не заставляет меня чувствовать себя одинокой или бояться.

Сердцебиение Томаса наполняет меня теплом, его ароматом окутывает, и в этот момент, всего на несколько секунд, я больше не чувствую себя его ученицей.

— Что это значит? — спрашиваю я, нарушая тишину.

— Что?

— Мы…

Он поворачивает голову ко мне, его пальцы все еще нежно барабанят по моей коже.

— Ты имеешь наше совместное нахождение в постели?

Я улыбаюсь и провожу пальцами по его груди.

— Это тоже… ты ведь никогда не просил меня остаться.

— Никогда? — Он обдумывает это. — Хммм… Ну, все бывает впервые.

— Я знаю. Мне просто интересно, что это значит. Точнее, что значит именно это? Мы, вместе. — Я действительно не знаю, как назвать происходящее, не походя на одержимую. Или не пугая его до такой степени, что он меня прогонит.

Его брови сходятся вместе, а губы превращаются в тонкие линии.

— Ничего такого. Это просто секс. А сейчас мы ложимся спать. — Он отворачивается от меня на свою сторону.

— Ничего, — немного задумавшись, повторяю я. Через некоторое время спрашиваю: — Это то, чего ты хочешь?

Он смотрит на меня через плечо.

— Может быть.

— Может быть? — кривлюсь я. — И больше ничего не скажешь?

— Тебя не так легко удовлетворить, да? — говорит он.

— Нет, — отвечаю, пожимая плечами и смеясь.

— Ну, на данный момент это все, что ты от меня получишь.

— На данный момент… — говорю я. Мне это нравится.

Нравится «на данный момент» и «может быть». Они лучше, чем «нет» и «никогда».

— Сколько раз ты будешь повторять мои слова? — протягивает Томас.

Мой взгляд направлен в потолок.

— Столько, сколько нужно, чтобы понять суть.

Теперь он тоже поворачивается лицом к потолку. Как будто в этом нет ничего неловкого.

— И что это значит?

— Дело в том, что мы находимся в подвешенном состоянии, и я не знаю, что об этом думать.

— Мне нравится неопределенность, — глядя на меня, отвечает Томасс самодовольной улыбкой на лице.

— А мне нет, — говорю я, складывая руки.

Томас вздыхает и закрывает глаза.

— Давай просто отдохнем, хорошо?

— Я не устала.

— Ну, а я устал. Уже поздно, и у нас было много… физических упражнений.

Его слова заставляют меня рассмеяться. Он терпитэто, лишь бы избежать данной темы, и это смешно.

— Кажется, ты становишься для меня большим, чем просто друг для секса, — выпаливаю я.

Я не хотела, слова просто слетели с губ, потому что вертелись на кончике языка уже некоторое время.

Блядь.

Теперь мне неловко.

Зачем нужно было произносить их вслух?

И таким глупым образом?

Когда Томас не отвечает, я вздыхаю с облегчением, радуясь, что он этого не услышал.

Может, уже уснул.

— Спокойной ночи, Хейли.

Блядь.

Значит, услышал.

Просто не захотел отвечать.

Мое сердце ухает вниз на новый рекордно низкий уровень, и я внезапно чувствую холод, пробирающий до костей. Отворачиваюсь от него и глубоко утыкаюсь головой в подушку, стараясь не шуметь, пока плюхаюсь в нее лицом, жалея, что вообще открыла рот. Я испортила отличный вечер. Нет, забудьте, я испортила все хорошее, что между нами было. Хватаю одеяло и натягиваю его до шеи, надеясь, что Томас скоро уснет, чтобы я могла выскользнуть и уйти, пока завтра утром не стало еще хуже.

Я не учла того, что он обернется, обхватит меня рукой за талию и притянет к себе. И я, конечно же, не ожидала, что он проведет носом по моей коже, оставит краткий поцелуй на затылке и крепко обнимает. Как сделал бы настоящий парень.

Не хватает лишь одной маленькой детали.

Он не мой парень... Но мы вернемся к этой теме позже.

По крайней мере, я уверяю себя в этом, прильнув к нему и позволив его дыханию усыпить меня. Спать рядом с ним — блаженство.

Пока он не просыпается, разрывая легкие от крика.

Глава 21

Томас

Её слёзы и поражение на лице — единственное, о чем я могу думать, когда слышу её. Она несчастна. Ей плохо. Все неправильно, в том числе и я... как и она сама.

Прежде тоже так было, только теперь хуже.

Мимо проносятся клочки воспоминаний.

Вот она кричит на меня.

Вот плачет в углу.

Вот не встает с постели до поздней ночи.

Ее заплаканное лицо и улыбка, что навсегда осталась на ее лице, когда я увидел ее под своим окном.

Такая красивая.

Такая разрушенная.

Мои легкие разрывает от шума, который я могу описать только как крик. Отчаянная попытка вдохнуть и не задохнуться от страданий.

Вот когда я просыпаюсь.

Пот скатывается по спине и лбу, я выпрыгиваю из кровати, словно за мной гонится призрак. Включаю свет и осматриваюсь. И тут замечаю девушку в постели. Хейли.

Она смотрит на меня, натянув одеяло по самые плечи, в ее глазах испуг.

— О Боже… — бормочу я. — Я сделал тебе больно?

Она качает головой.

— Ты кричал. В чем дело?

Сглатываю комок в горле.

— Ни в чем.

Разворачиваюсь и иду в гостиную, сразу проверяя, выключена ли духовка. Затем закрываю все окна и проверяю ванную, чтобы убедиться, что ни один из кранов не течет.

Оборачиваясь, встречаюсь с Хейли.

— Ты странно себя ведешь, — она складывает руки. — Скажи мне, что не так.

Просьба заставляет меня нахмуриться.

— Я в порядке, возвращайся в кровать.

Когда пытаюсь пройти мимо нее, она кладет руку на стену рядом со мной.

— Только с тобой.

— Я приду через минуту. Просто ложись спать, — говорю я, но она не слушает.

Глядя на меня, Хейли прищуривается.

— Что-то не так. Ты просыпаешься с криком и идешь проверять весь чертов дом?

Я вздыхаю.

— Ничего. Просто забудь.

Проталкиваюсь мимо нее, но она не прекращает вопросы.

— Это то, что ты сам не можешьзабыть. Просто не хочешь мне говорить.

Направляюсь на кухню и беру бутылку виски из шкафчика, а затем наливаю себе столь необходимый напиток.

— Алкоголь? Среди ночи? — Она подходит ближе и вскидывает брови, пристально глядя на меня.

— Что? — говорю я, держа стакан. — Это мой дом. Я могу пить, когда захочу.

Она поднимает бутылку и хватает другой стакан.

— Хорошо. Тогда я тоже выпью.

Ставлю стакан на стол.

— Нет.

— Почему это? Ты же пьешь, — она берет стакан и подносит ко рту.

— Стой.

Она делает паузу, взглядом сверля во мне дыру.

— Если я останавливаюсь, то и ты тоже, — говорит она. — Ты сказал мне, что я должна бросить курить. Значит, ты должен бросить пить.

Хмурюсь в ответ.

— У меня нет проблем.

— Да неужели? Тогда что там делают две бутылки из-под виски и рома? — Она указывает на мусорную корзину, в которой покоится упомянутая тара.

Блядь. Её взяла.

Громко вздохнув, поворачиваюсь к раковине и рычу. Затем выливаю содержимое стакана в канализацию. Черт побери. Почему она всегда должна это делать? Почему ей всегда удается уколоть меня и задеть за саму душу?

— Что приснилось? — спрашивает она.

— А?

Внезапно Хейли оказывается позади меня и кладет руку мне на плечо.

— Тебе что-то приснилось. Кошмар, да? То, что снилось тебе много раз раньше. Вот почему ты рыскаешь здесь.

— Я не…

Девушка обнимает меня за талию иприжимается головой между моих лопаток, заставляя меня замолчать.

— Всё нормально. Я рядом.

Меня омывает внезапным порывом ужаса.

Эти слова уничтожают меня.

Буквально пробуждают желание опуститься на колени и расплакаться.

Или же пуститься в бега на миллион миль так далеко, чтобы убраться подальше от нее.

Не знаю, что именно в ней так сильно пугает меня.

Может быть, то, что она заставляет меня посмотреть на себя со стороны. Или что она дает мне то, чего у меня не было так долго, и это пугает меня до смерти.

Любовь.

Настоящую любовь.

Не только к моему члену или тому, как я трахаюсь.

Сострадание.

Становится тем, с кем можно поговорить. Тем, кто выслушает.

И это ужасает... потому что я не могу иметь подобное.

Я этого не заслуживаю.

Особенно с ней. Студенткой. Той, кого я не должен хотеть.

Но я хочу ее больше, чем для простого траха.

— Черт... — бормочу я.

— Ничего страшного, если ты не хочешь говорить. Я все равно здесь для тебя, — говорит Хейли, обнимая меня еще крепче.

Я знаю, что она делает. Именно в этом моя проблема.

Я на грани поражения, а это не должно случиться.

Продолжаю молчать… потому что это мой самый большой позор.

И это говорит о многом, учитывая, что я трахаю одну из своих учениц.

Накрываю глаза рукой и прогоняю надвигающиеся слезы. Вдохнув, отвечаю:

— Пойдем спать.

— Уверен? — спрашивает она меня.

— Да, теперь мне намного лучше, — я оборачиваюсь и обнимаю ее. — Спасибо.

— Не за что, — Хейли поглаживает меня по спине. — Всем кто-то нужен.

Мне — нет.

По крайней мере, не был.

Пока я не встретил ее.

Или, может, это была просто ложь, чтобы я не чувствовал ничего, когда было не к кому обратиться.

Когда мы разрываем объятье, она тянется к моим рукам и осторожно ведет обратно в спальню. Мы забираемся в постель, и в момент, когда я ложусь, Ниндзя запрыгивает прямо на мои яйца. Стону и хватаюсь за них, покакотяра укладывается рядом с Хейли, пристально глядя на меня.

— Чтоб тебя… — бурчу я.

Хейли смеется.

— Он попал тебе прямо по шарам, да?

— Да уж. Да ну тебя нахер, Ниндзя, — косо смотрю я. — То, что у тебя нет киски, не значит, что ты должен становится уродом.

Ниндзя встает и начинает тереться головой о мою руку.

— Ладно… прощен, — говорю я.

— Так быстро, — протягивает Хейли.

— Как можно не простить такой милахе, — ятискаюкота, а Хейли смотрит на меня с весельем на лице.

— Вы мило смотритесь вместе, — шутит она.

— Заткнись, — бросаю в ответ.

Тем временем Ниндзя перелезает к ней под бок.

— Это первый раз, когда он вообще подошел близко, — говорит Хейли, поднося руку, чтобы он почувствовал ее запах.

— Ага, думаю, что теперь, когда он увидел тебя пару раз, то меньше боится. — А может, он начинает к ней привыкать. Как я.

— Он всегда запрыгает на кровать вот так?

— Довольно часто. Мы обычно спим вместе.

— Хмм… да тут настоящий броманс, — размышляет Хейли, чем вызывает у меня смех.

— Эй, нельзя иметь что-то против любви к котенку, — яглажу его еще несколько раз, прежде чем он сворачивается клубком в конце кровати, около моих ног. — Ты не против? — спрашиваю я.

— Не-а. Он милаха, — говорит она.

— Он, скорее всего, уворует у тебя половину кровати посреди ночи.

— Если не спихнет меня с нее, то все норм. Пока не попытается сделать что-нибудь эдакое, типа поточить когти о мою спину или лизнуть. Потому что эта киска уже занята, — указывая на себя, смеется Хейли, и я присоединяюсь.

Я прижимаюдевушку к груди, пряча лицо в ее волосах. От ее аромата мои мысли сосредотачиваются вокруг безудержного веселья.

Хейли здесь. Она здесь и никуда не денется.

То, что мне и нужно.

Пока что.

Потому что это нормально — держаться за кого-то какое-то время.

И она охотно предлагает плечо.

***

Хейли

Несколько дней спустя

Мы никогда не прощаемся.

Ни когда я покидаю его дом, ни когда выхожу из его класса.

Как будто каждое слово может привести к очередному поцелую.

Даже сейчас, когда я лежу в кровати и просматриваю YouTube на телефоне, я все еще не могу выкинуть его из головы. Мне нужно делать домашку, но сколько бы раз я ее не начинала, мои мысли снова улетучиваются. Это бесполезно. Я слишком отвлечена, чтобы сейчас беспокоиться о колледже.

— Эй, разве ты не собираешься готовиться к уроку? — спрашивает Лесли, пакуя вещи.

— Не-а, не собираюсь.

— Почему это?

— Я не сделала домашнюю работу и с большим нетерпением жду, когда меня отругают за это и зададут дополнительное задание.

Она кривится.

— Хейли…

— Что? Ты знаешь, для меня это тяжело.

— Это твое будущее, — говорит Лесли. — Зачем тогда ты поступила в колледж?

— Без понятия, — вздыхаю я.

Подругавсасывает губу в рот.

— В последнее время я чувствую, что тебе это больше не интересно. Словно вообще плевать.

— Ну, ты права. Может и так. — Я сажусь прямо и подкладываю подушку под спину. — И да, я знаю, что это плохо и что должна стараться изо всех сил. Просто у меня сейчас нет вдохновения, ладно?

Лесли хмурится.

— Почему ты вообще подала заявление в колледж?

В ответ пожимаю плечами.

— Думаю, чтобы сбежать.

— Так это из-за дома...

Поджимая губы, киваю, потому что не хочу об этом говорить.

— Да вообще пофиг. Просто не хочу, чтобы ты приняла неправильное решение. Я забочусь о тебе.

Отвечаю ей улыбкой.

— Я знаю это.

Она складывает руки.

— И ради Бога, скажи мне, что ты не пропускаешь уроки из-за него.

Закатываю глаза.

— Конечно, нет. — Ну, может быть, немного, но ей не стоит знать. — Он просто парень.

— Просто парень... или твой парень? — протягивает она, поднимая бровь.

— Нет… пока нет, по крайней мере.

Леслизакидывает сумку на плечо.

— Ну, он точно похожна игрока. Будь осторожна, хорошо?

— Буду.

— Я пошла на психологию. О, и я переночую у подруги. Поскольку ты не ходишь на этот урок, я решила, что мне нужен дополнительный партнер по учебе. Хорошо? Увидимся позже.

— Конечно. Увидимся. — Я машу ей рукой и продолжаю прокручивать видео.

Внезапно телефон в моей руке вибрирует, и я секунду смотрю на него, прежде чем понимаю, что мне звонят.

Когда вижу имя на экране, мое сердце перестает биться.

Перед глазами все становится красным.

Секунду я обдумываю проигнорировать звонок, но знаю, что это не заставит его прекратить. Толькораззадорит стараться изо всех сил, названивать мне и дальше, возможно, даже подначит приехать сюда. Все, что угодно, только не это.

Дрожащими пальцамипринимаю вызов ивспотевшими ладонями подношу телефон к уху.

— Хейли, — говорю я.

— Черт побери, наконец-то ты взяла трубку.

Проглатываю комок в горле.

— Чего ты хочешь?

— Тебя. Почему ты не приезжаешь? Твоя мать хочет знать, почему ты ее игнорируешь.

— Я не игнорирую ее, — отвечаю я, сидя в своей постели. — Я ответила на все ее смс.

— Почему бы тебе не приехать в гости в мамочке, а? Она так мало тебя волнует? Как насчет меня? Ты никогда не звонишьи не пишешь. Как будто тебя даже не существует.

— Ну, извини, — говорю я, хмурясь. Серьезно? Поэтому он звонит? Чтобы заставить меня сожалеть?

— С меня хватит. Хочешь, чтобы я показал плохую сторону? Ты ее получишь. Ты возвращаешься домой. Прямо сейчас.

Что?

Как он вообще может такое говорить?

Почему он хочет, чтобы я приехала? Он же не скучает по мне.

А вот мама скучает. И теперь, когда я уехала, он больше не может использовать меня против нее.

Вот в чем дело. Контроль.

— Нет, у меня середина семестра. — Я чуть не раздавила телефон в руке.

— Мне все равно! Ты потратила достаточно времени там. Тебе ничего не светит.

— Откуда ты знаешь? У меня нормальные оценки.

— Конечно, нормальные, — звучит его снисходительный голос. — Как и все остальное в тебе. Нет, я думаю, этого достаточно. Ты потратила достаточно денег на это дерьмо. Пора вернуться домой и позаботиться о матери.

— Зачем мне это? У тебя есть она! — кричу я, закипая внутри.

— Ты ее чертова дочь! Вот и веди себя соответствующе! — выплевывает он. — Боже, ты гребаныйпозор. Всегда ноешь, всегда думаешь только о себе. Я. Мне. Меня. Все всегда должно вращаться вокруг тебя, да? Ты такая же, как твоя мать.

С меня хватит.

— Перестань говорить о моей маме!

— Я сделаю все, что захочу, черт возьми, — огрызается он. — Ты сейчас же приедешь домой, иначе я лично приеду за тобой. Пора начать работать, чтобы ты могла вернуть все те деньги, которые мы потратили на тебя за все эти годы.

— Я не…

— Завтра ты возвращаешься домой! Или, клянусь, что, блядь, приеду и заберу тебя сам! Ты меня слышишь, неблагодарное ты дерьмо? Ты. Возвращаешься. Домой.

Опустив телефон, отключаю звонок и отбрасываю его в сторону. Я дрожу, тело скованно шоком, пока слезы текут по лицу. Обнимаю колени и раскачиваюсь на кровати, мысли носятся по кругу. Что мне делать? Я не хочу уезжать, но, если не сделаю этого, то знаю, что он приедет за мной. Он делал это раньше: устроить шоу и проявить жестокость — его конек. Это единственное, что он умеет. И единственное, что я ненавижу.

Сжав зубы, встаю с кровати и беру кошелек, телефон и ключи, хлопая дверью напоследок.

Я не останусь здесь ни на секунду.

Его слова отравили эту комнату.

До сих пор слышу его в голове, орущего на меня, словно я бесполезный кусок дерьма. Все, что мне хочется, это исчезнуть. Поэтому я бегу. Бегу, пока не начинают болеть легкие. Бегу, пока слезы не перестают течь. Бегу, пока ноги не саднят, а тело не ноет. Когда добираюсь до города, то захожу в ближайший бар и сажусь на табуретку, опустив голову.

Это безрассудно. Глупо и опасно находиться здесь одной.

Но мне все равно. Я просто хочу напиться.

Заказываю яблочный мартини и показываю бармену мое поддельное удостоверение личности, которое, видимо, все еще работает, хотя на мне нет косметики. Должно быть, унылое лицо заставляет меня выглядеть старше. Я попиваю свой напиток, ни с кем не разговариваю, слушаюиграющую на заднем плане музыку, пытаюсь забыться.

Это все, что я всегда делаю.

Пытаюсь забыться.

Алкоголь помогает.

Думаю, я не так уж и отличаюсь от Томаса.

За исключением, может быть, того, что он лучше в этом дерьме, чем я, потому что я знаю, что не в силах остановиться. Не хочу. У меня нет желания. Все, чего мне хочется, это пить, пока я не забуду сказанное мне дерьмо.

Поэтому я заказываю еще один напиток и принимаюсь за него.

Вот тогда ко мне подходит мужчина, с неловкой улыбкой заказывая пиво.

— Привет, — обращается он.

— Привет.

— Как дела?

— Хорошо.

Я стараюсь не вникать в разговор, но он продолжает:

— Выглядишь так, словно у тебя дерьмовый день, — говорит он.

— Ага.

— Давай я закажу тебе выпить, — он подзывает бармена. — Еще одиняблочный мартини для леди.

Бармен повторяет заказ, и я благодарю его, а также мужчину рядом со мной, но на самом деле мне просто хочется, чтобы он заткнулся.

— Так откуда ты? — спрашивает он.

— Извини, но я здесь, чтобы побыть в одиночестве. Без обид.

— О, вау, успокойся, девочка. Не надо злиться.

Я смотрю на него искоса.

— Я не злюсь. Просто хочу остаться одна. Спасибо за напиток.

— Конечно, — кривится он, — принять напиток у мужчины, а затем вести себя так. Классика.

— А я не говорила, что хотела выпить, — я продвинула бокал по стойке к нему. — Вот, можешь забрать.

— Нет, спасибо, — отвечает он, толкая его назад так сильно, что жидкость проливается на мою рубашку.

— Эй! Блядь! — рычу я, смахивая алкоголь. — Проклятье.

— Извини. Может, просто стоило побыть милой, — говорит он, и я награждаю его ледяным взглядом.

Я спрыгиваю с табуретки и иду в ванную за салфетками, чтобы вытереть рубашку, но они не сильно помогают. На выходе из уборной парень внезапно оказывается передо мной.

— Нужна помощь?

— Нет, я в порядке, — пытаюсь пройти мимо него, но он кладет руку на стену рядом со мной, задерживая меня внутри. — Пожалуйста…

— Пожалуйста, что? Знаешь, тебе не повредит поблагодарить меня за выпивку.

— Напиток, который ты разлил на мою рубашку? Обалдеть, спасибо, — я поднимаю на него бровь. — Можешь подвинуться, пожалуйста?

— Нет, пока не скажешь мне свое имя.

— Я не хочу говорить тебе свое имя. Я не заинтересована. Неужели это нужно объяснять?

— О, да ладно… — мужчина хватает меня за запястье, когда я отступаю.

— Не трогай меня.

— В чем твоя проблема? — кривится он. — Перестань вести себя, словно тебе не интересно. Я знаю, что у тебя нет парня. Зачем еще приходить в этот бар в одиночку?

— Это не твое чертово дело. А теперь дай мне пройти. — Каждый раз, когда я пытаюсь протиснуться мимо него, он толкает меня обратно в уборную, пока за нами не закрывается дверь, и я не остаюсь один на один с мужчиной вдвое больше меня.

— Уйди, — рычу я.

— Или что? — приближаясь, смеется он.

Я быстро роюсь в сумочке и достаю перцовый баллончик, который мама просила меняносить.

— Или я воспользуюсь этим.

— Оо... мне должно быть страшно? — качает головой мужчина.

Из-за страха, что что-то случится, я также хватаю телефон и набираю номер Томаса, который вбит в быстрый дозвон. Это первый номер, который я туда внесла после...

— Дай сюда, — мужчина внезапно надвигается на меня и тянется к моей руке.

— Отвали от меня! — кричу я, пока мы сражаемся за перцовый баллончик.

Тем временем я слышу крик Томаса на заднем плане.

— Хейли? Хейли?

— Томас! Помоги! — кричу я, и в самый пик ситуациимне каким-то образом удается сказать ему, в каком баре я нахожусь. Секунду спустя меня толкают так сильно, что я падаю на пол.

— Сука, — рычит он, плюясь на пол. — Хотела распылить на меня сраный перцовый баллончик?

— Держись подальше! — говорю я, отползая назад.

— Да нахер это, — он отбрасывает баллончик далеко в угол, и его взгляд останавливается на мне. — Я дарю тебе хороший бесплатный коктейль и вот такое «спасибо» получаю в ответ? Я должен был по крайней мере заслужить поцелуй, но если ты ведешь себя так... Я возьму намного больше, чем это.

— Нет! — кричу я, пинаясь, когда он подходит ближе. Пытаюсь выбить его из равновесия, но, когда он хватает меня за горло, мне с ним не тягаться. — Да ладно, маленький поцелуй за беспокойство, и я, может быть, тебя отпущу.

Когда его губы приближаются, я собираюсь со всеми силами и ударяю его в бок, заставляя вздрогнуть и выровняться.

— Чертова сука, — кашляет он, почти задыхаясь от собственных вдохов. — Ты, блядь, ударила меня.

Я использую последние силы, чтобы огреть его по голове и опрокинутьна спину, а затем наношу еще один удар прямо по яйцам.

Он воет не хуже гребаного волка, и, пока прижимает ладони в своему паху, я бегу к двери. Жаль, что меняхватают за ногу на полпути.

— Ты никуда не пойдешь.

— Отпусти меня! — кричу я. — Конченый дебил!

— Дебил? Я? Это ты придурочная, — рычит он, пытаясь оттащить меня назад.

Снова пинаю его.

— Ты всегда распускаешь руки на девушек без их разрешения?

— Если они просят об этом, да. — Мужчина пытается подползти ко мне, но я продолжаю пинаться, пытаясь отбиться от него. Из его носа уже течет кровь, капая на мои штаны.

Внезапно дверь открывается, и когда я поднимаю взгляд, то вижу лицо, от которого мне хочется свернуться калачиком и расплакаться.

— Томас!

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 171819 20 21 22 Следующая ⇒