Апостол Иуда 2 страница

То есть это явная недееспособность библейской цивилизации побеждать зло добром и терпением вопреки кораническому «отклоняй зло тем, что лучше» (23: 98), даже если < пострадавшие от рук “искупленных”> индейцы, негры, австралийцы, сами европейцы — католики и православные — в чём-то уклонялись ко злу.

В конце концов современный глобальный технолого-экологический биосферный кризис возник из-за того, что рост технико-технологического знания протекал в ущерб её свято-Духовности.

Ничего подобного массовым злодействам “искупленных” до начала XX в., века смешения культур, в истории стран буддизма, Вед, ислама, шаманизма не было. В Коране находим объяснение:

«А может быть вы, если отвратитесь, будете портить землю (после устроения её — 7: 54) и разрывать родственные связи? Это те, которых проклял Аллах. Он оглушил их и ослепил их взоры» (47: 24, 25).

По отношению к цивилизации, обществу в целом, кроме мистико-религиозных причин кризис был вызван тем, что библейская цивилизация в целом — урод, “орел” о двух головах: ветхозаветно-талмудическая голова полна ростовщических и “элитарно”-невольничьих догматов по общественным вопросам; а никейско-догматическая голова — пуста «промыслительным отсутствием догматов по общественным вопросам». И «при наличии основных данных для их решения» (Катехизис епископа Александра) за 1660 лет в Европе и за 1000 лет в России не решила их потому, что Дух Святой не является для неё наставником на всякую истину, в частности и на «догматы по общественным вопросам», отличные от жизнеубийственных ветхозаветно-талмудических догматов “элитарно”-невольничьего строя, основанного на лжи и ростовщичестве, и главное: САМО-обольщении.

И на весь церковно-философский лепет по историко-социологическим вопросам, “оправдывающим” и “разъясняющим” это тягостное положение дел в библейской цивилизации, при котором так или иначе приходится утверждать, что земные и небесные понятия о добре и зле различны, в Коране находим убедительный ответ:

«А когда они сделают какую-нибудь мерзость, то говорят: “Мы нашли в таком состоянии наших отцов, и Аллах (Бог) приказал нам это. ” Скажи: “Поистине, Аллах не приказывает мерзости! Неужели вы станете говорить на Аллаха то, чего не знаете? ”» (7: 27). «Сатана обещает вам бедность и приказывает мерзость, а Аллах обещает вам своё прощение и милость. Поистине, Аллах объемлющ, знающ! Он дарует мудрость, кому пожелает; а кому дарована мудрость, тому даровано обильное благо. Но вспоминают только обладатели разума» (2: 271).

И из этого можно сделать только один вывод: ничто в истории не свидетельствует об истинности доктрины искупления; но все факты свидетельствуют против неё, поскольку, чтобы так злодействовать, как злодействовали в истории “искупленные”, которым Христос “вернул достоинство сынов Божьих” (В. Н. Лосский), необходимо быть одержимыми страстями, бесовщиной и безумием в большой степени, чем все прочие, живущие вне христианства. Доктрина искупления в истории предстаёт как доктрина “умилостивления жертвами” Сатаны. Мессианские хевреи, верующие, что Иисус — Мессия, обещанный Ветхим Заветом, пишут об этом прямо, хотя явно не понимают смысла того, что пишут: «Мессия выкупил наши души из преисподней». Но это признание того, что в их мировосприятии Бог и Сатана в каких-то аспектах могут быть равны и НЕ-различимы.

Бог — Творец и Вседержитель — превыше всего тварного, а Его воля неотличима от наущений дьявола только для заблудших, утративших Различение.

Словно намеренно подтверждая утрату Различения Православием, В. Н. Лосский пишет, ссылаясь на Григория Нисского:

«человеческая природа Христа была как бы приманкой на крючке Его божества. Диавол бросился на жертву, но крючок пронзил его: он не может поглотить Бога и умирает.

Долг, уплаченный Богу, и долг, уплаченный диаволу; два эти образа полноценны лишь вместе взятые для обозначения в существе своём непостижимого деяния, которым Христос вернул нам достоинство сынов Божиих» (“Догматическое богословие”, «19. Искупление»).

Это противно Корану; но утверждение о наличие долгов диаволу, подлежащих оплате и оплаченных, отрицает и Христовы слова: «Отойди от Меня, сатана; Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи»[15]. А злодейства ветхозаветно-талмудической, никейско-догматической цивилизации явно не в пользу тезиса о том, что диавол бросившись на жертву, умирает: больно уж долго он умирает.

Не может быть у человека долга дьяволу; не может быть долга и перед Богом — Он превыше всего тварного, и человек может либо обрести Его награду, либо обидеть, но не Его, а себя, выказав непокорность Его воле.

«Аллах не нуждается в мирах» (20: 5/6/). «Всякий, кто в небесах и на земле, приходит к Милосердному только как раб» (сура 19: 94), и тем самым обретает безграничность Его милости. Сура 19: «96. Поистине, те, кто уверовал и творил добрые дела — им Милосердный дарует любовь»[16].

Но мессианские хевреи сообщают и другое:

«Талмуд учит, что в последние сорок лет перед разрушением Храма Бог не принимал жертвоприношений в День искупления (Вавилонский Талмуд, Йома 39). Год за годом, на протяжении жизни целого поколения, Господь говорил: “Нет. ”»

Но для них это не знамение ложности доктрины искупления, а её подтверждение:

«Бог уже предусмотрел Жертву за всё, окончательное Искупление за грехи человечества. Бог предусмотрел Агнца».

И отличается это от любого христианского рассуждения на ту же тему только именем:

«Иешуа пожертвовал Своей жизнью за сорок лет до того, как был разрушен Храм» (“Иисус — кто он? ”, Издательство “Messianic Vision”, 1992, пер. В. Брена, Еврейский Мессианский Центр, стр. 12 - 13).

Но почему НЕ-принятие жертвоприношений в день искупления не является знамением ложности доктрины искупления и истинности Корана:

«Они не убили его и не распяли, но это только представилось им. (... ) Они не убивали его, наверное, нет, Аллах вознёс его к Себе: ведь Аллах всемогущ, мудр! » (4: 157).

Причём обратим внимание: в благовещении Иосифу Ангел Господень говорит: «Он спасёт людей Своих от грехов их» (Матфей, 1: 21), но не говорит: «искупит из преисподней», «принесёт Себя в жертву умилостивления» (еще вопрос: кому? ). А слова «спасёт от грехов» — в полном согласии с кораническим учением о пророках, приносящих погрязшим в грехах и заблудшим учения, следуя которым прежде греховные и заблудшие выходят на путь праведности, спасаясь тем самым от грехов. Апокриф Евангелие от Филиппа имя «Иисус» толкует как «Искупление»; но современные библиисты толкуют его как «Господь спасёт», то есть также в согласии с Кораном. Слова ангельские из Нового Завета не противоречат Корану. Кто посмеет сказать, что Богу не опротивели убийства Его посланников людьми и Он — всемогущий, мудрый — не мог сделать и не сделал того, о чём прямо сказано в Коране?

Принятие этого коранического свидетельства есть согласие с тем, что человеческий и Высший разум — едины в их понимании добра и зла; справедливости, при которой каждый отвечает за свои грехи, и пока не изменит себя сам, Бог не изменит того, что с ним. «Пойдите, НАУЧИТЕСЬ, что значит милости хочу, а не жертвы» (Матфей, 9: 13).

Отрицание коранического свидетельства (сура 4: 157) в угоду никейской догматике и мистерическому библейскому писанию и его толкованиям отцами Церквей есть приписывание Богу тех качеств, которыми одни люди тяготятся и брезгуют в других: обречь праведника в “жертву умилостивления” то ли себе, то ли ещё кому-то в то время, как обладать неограниченными возможностями простить кающихся, водительствовать в пути каждому жаждущему истины и творения добра; насылать пагубу, скрывая причину её, после чего ожидать благодарности за ту же самую пагубу, это — злобность, цинизм и садизм в земном нормальном мировосприятии. Признание доктрины искупления истиной вынуждает богословов, следуя ей, наваждение из преисподней и собственную невнимательность людей к предостерегающим знамениям, данным заблаговременно, чтобы уберечь их от пагуб, назвать “неисповедимостью путей Господних” и “конструировать” для Всевышнего такую логику Его обращения с человечеством, которую не могли себе позволить злейшие земные тираны и которая не грезилась самым изощрённым садистам. Доктрина искупления отрицает справедливость, поскольку согласно ей спасение души человека достигается не его личным трудом по очищению от его собственного злонравия, а поблажкой его злонравию вследствие жертвования праведниками. В кораническом учении Аллах прощает кающимся прошлые их грехи при покаянии, но после этого они сами должны стремиться избегнуть грехов новых и удерживать от неодобряемого (то есть грехов) других. Последнее может сопровождаться их самопожертвованием, но окружающие — те, кто не помогли праведнику, в силу чего он, творя благое, погиб, — виновны в его гибели. И жертва его не искупает их; только по их покаянии простит им Аллах. Благие же дела праведника ведут к тому, что новые поколения встречают в обществе меньше греховных соблазнов, чем прежние поколения. Поэтому тем из них, кто не ищет грязи сам, легче жить, избегая внутрисоциального принуждения ко греху. Внутрисоциальное принуждение ко греху — норма для ветхозаветно-талмудической, никейско-догматической цивилизации с её вариациями доктрины искупления грехов, затмившей Учение о преображении человечества и каждого человека в Духе Святом.

Доктрина искупления взывает к человеческой гордыне: Бог нас так любит, что, несмотря на всю нашу греховность, злодейства, злочестие, позволил нам убить Праведника и тем искупить грехи свои перед Ним. Но это — логика сумасшедших, следование которой способно уничтожить всех, кто её принимает и многих вокруг них.

И атеизм как МАССОВОЕ ЯВЛЕНИЕ возник в библейской цивилизации именно как поверхностная (не ищущая дальше писаний, отождествляемых с Богом), но нравственно, интеллектуально и духовно здравая реакция совестливых людей на извращающую добро и зло логику доктрины искупления, приписываемую “богословами” Богу в их безумном принятии писаний и никейской догматики и игнорировании всего, не совпадающего с ярмом канона.

Атеизм возникает как одна из реакций на такого рода раздвоение ума: для Бога — один, искусственно слепленный образ мышления злодея, циника, для человека — другой, ему антагонистичный. В 1907 г. была поставлена опера “Сказание о невидимом граде Китеже”. В ней в последнем действии есть вопрос: “Кто же в град сей внидет, государь мой? ” и на него даётся ответ: “Всяк, кто ум нераздвоен имея, паче жизни в граде быть восхочет”. Это была знаменательно предостерегающая опера. Тогда не вняли. Православие в России не смогло покончить с раздвоением ума ни в иерархии Церкви, ни в народе. Итог — 1917 г. В 1994 г. постановка “Сказания о Китеже” возобновлена. Но ответ на вопрос в “Сказании” ближе к Корану, чем к церковному учению и православной практике. Пора бы закончить с раздвоением ума такого рода.

“Мировая же закулиса” с доктрины искупления имела и имеет вполне земной гешефт. Во-первых, Дух Святой во многом уклоняется от христианской паствы и иерархий в после-Никейские времена, вследствие чего им можно морочить головы почти беспрепятственно по большинству вопросов земной жизни, чему свидетельством множество глупостей, выявившихся в катастрофичности истории библейской цивилизации; либо же она одержима бесовщиной и своеволием и игнорирует и отрицает Свято-Духовы рекомендации.

Во-вторых, всё в земном отношении благонамеренное в христианстве, противящееся деятельности “мировой закулисы”, подсознательно кодируется на непротивление злу насилием. Лев Толстой эту кодировку с уровня подсознания вывел на уровень сознания: он её не придумал, ничего не извращал. Это непротивление злу насилием уже было в христианстве и действовало до Льва Толстого в обход контроля на целесообразность сознанием людей уже более полутора тысяч лет. За это осознание не осознаваемого другими Толстого и отлучили от церкви; но можно ли отлучить от истины человека, пришедшего к ней самочинно? Непротивление злу насилием и побеждай зло тем, что лучше, — это разные вещи: вторая гораздо сильнее.

В-третьих, всё благонамеренное в христианстве, противящееся деятельности “мировой закулисы”, кодируется подсознательно и подталкивается сознательно к самоликвидации в жертвоприношении себя «за други своя». «Приидите... сшествуем Ему, и сраспнемся и умертвимся Его ради... » (1 стихира хвалитных Страстного понедельника, в частности, именно это и делает).

И о том же “Агни Йога”, “Сердце”:

«487. Испитие яда или распятие являются непременным условием движения вверх. Как бы производится расчёт с низшей материей. Так научаемся летать, оставляя внизу тяжёлую обувь».

Хотя Православие иногда и обвиняет Рерихов в масонствовании, но в призыве восхождения на Голгофу они почти неотличимы. Но есть одна сторона, которая обходится молчанием всеми, учащими “самопожертвованию”.

В первом же воздушном бою расстрелять безрезультатно боезапас и погибнуть, совершив таран, — это гораздо проще, чем от вылета к вылету целенаправленно наращивать боевое мастерство и пройти всю войну, нанеся врагу ущерб, многократно превышающий собственные издержки. Хотя пойти на таран требует определённого мужества, — это безусловно; но пройти всю войну — требует того же мужества, а сверх того — НАВЫКОВ.

Бывают ситуации, в которых взойти на Голгофу — единственное средство достичь благой цели и должно уметь с человеческим достоинством принимать и проходить такой путь. Но если найти для себя Голгофу и взойти на неё становится главной целью жизни, а не крайним средством достижения цели, то объективно целью жизни такого человека является самоубийство, самоликвидация, хотя он может и не осознавать этого, поскольку, в отличие от самоубийства в “чистом виде”, в такого рода мистерической голгофской самоликвидации участвует ещё множество людей и всё красиво обставлено, по крайней мере, в мировосприятии нашедшего свою голгофу.

Что, Бог ошибся, послав его душу в этот мир? Или всё же человек, ища для себя голгофу, уклоняется от некой миссии, возложенной на него Богом? Выполнять миссию — долго и трудно, а на голгофу в порыве страсти — раз и все...

«А кто боялся пребывания Господа своего и удерживал душу свою от страсти, то, поистине, рай это — прибежище» (Коран, 79: 40/41/). «(... ) А если ты последуешь за их страстями после того, как пришло к тебе знание (по контексту — учение Корана), ты, конечно, тогда из нечестивых» (2: 140). «А, если бы истина последовала за их страстями, тогда пришли в расстройство небо и земля, и те, кто в них» (23: 73).

В никейско-догматической голове библейской цивилизации доктрина искупления и принятие мистерии голгофы за истину — следствие закодированности на самоликвидацию всего противящегося экспансии “мировой закулисы”. Закодированному на страстотерпие ради страстотерпия, закодированному на самопожертвование во имя благих целей не нужны Различение, знания, навыки, понимание, позволяющие ликвидировать необходимость страстотерпия и жертвоприношения себя. Для “мировой закулисы” он не опасен. Но могут ли богословы гарантировать, что нашедшему свою голгофу не предстоит держать ответ перед Богом за неиспользованный на земле, попусту растраченный в найденной личной голгофе потенциал возможностей и за уклонение от предполагавшейся его земной миссии? — «ведь расточители — братья сатаны, а сатана своему Господу неблагодарен» (Коран, 17: 27).

“Жертва искупает” сидит в сознании идущего на жертву; «своей самоликвидацией ты расчищаешь нам дорогу». — В МОЛЧАНИИ комментирует это же “мировая закулиса”. Для жертвующего жертва — кульминация жизни, но для “мировой закулисы” он — один из многих жертвенных баранов в её мистериях “самопожертвования”: исключения не часты.

«И я бы мог, как ШУТ (выделено нами)... » — прокомментировал А. С. Пушкин свой рисунок виселицы с повешенными декабристами. Но это стало возможным потому, что Высшие силы не выпустили его из Михайловского, воротив его с дороги в Петербург. И он не принял участия в мистерии самопожертвования офицеров-масонов, жертвовавших заодно и подчинёнными им нижними чинами на Сенатской площади. И России было даровано 10 лет его творчества. «Погиб поэт, НЕВОЛЬНИК чести», — писал М. Ю. Лермонтов, указуя на мистерически самопожертвенную смерть Пушкина: Пушкин позволил ввести себя в мистерию, в которой ему был предоставлен выбор: либо потеря чести, уважения в среде дворянства и зарождавшейся “общественности”, либо смерть; то есть два вида смерти для общества. И он не смог ни выйти из мистерии, пристрелив Дантеса, как распространителя нечестия на Земле, ни подняться над нею каким-то иным путём. Но и Лермонтов, указав на мистерическую гибель Пушкина, сам не удержал себя от вхождения в мистерию самоликвидации с подобным же сценарием и матрицей возможных состояний.

И грандиозные мистерии Крымской, Русско-Японской, Первой мировой войн, в которые входили уже не отдельные личности, а Россия в целом, принимая на себя уготованную ей “мировой закулисой” жертвенно-страдальческую роль в глобальной мистерии. Это всё — земной гешефт “мировой закулисы”, снимаемый ею с доктрины искупления, выращенной ею из мистерии Голгофы Христа.

И ранее, чем от Христа до ГКЧП на уровне личностном и государственно-народном мистерия, творимая от имени Бога “мировой закулисой”, — средство самоликвидации её противников и ликвидации других противников чужими руками, если они не умеют отмежеваться от мистерического действа или не различают его в общем множестве жизненных событий. А доктрина искупления крестной жертвой Христа — одно из средств вовлечения в мистерию всех верующих бездумно.

В “Битве за Россию” есть раздел: СЦЕНАРИИ СМУТЫ. Взявшись за рассмотрение сценариев, Вы тем самым свидетельствуете о мистерическом характере истории, по крайней мере, в периоды социальных катастроф, проистекающем из отсебятины космополитической «интеллектуальной элиты и мировых банкиров» (стр. 85).

Но на стр. 26 Вы пишете: «Никаких претензий на роль самостоятельного политического лидера у Церкви не было и нет». Если смотреть на это приведённое Ваше признание с точки зрения “мировой закулисы”, то оно — присяга на лояльность. Церковь подтверждает свою готовность играть НЕ-самостоятельную политическую роль в очередном акте мистерии “ДА СБУДУТСЯ ПИСАНИЯ мировой закулисы”, поскольку “закулиса” в настоящее время в пределах Божьего попущения обладает глобальной монополией на устойчивую сценаристскую и постановочную деятельность в отношении мистерий истории. Не потрудившись обзавестись догматами по общественным вопросам, отличными от ветхозаветно-талмудических, из которых проистекала бы гибкая и эффективная концепция восприятия в общество Богодержавия «Да будет воля Твоя и на земле яко на небе... », — Церковь способна только бессмысленно, судорожно дергаться, когда очередной этап концепции Второзакония-Сионских протоколов начинает воплощаться в жизнь вопреки её благонамеренности.

Если взять ПСС В. И. Ленина и почитать, как он из Швейцарии воспринимал события в России в феврале-марте 1917 г., то можно понять, что он из Швейцарии видел наличие сценария и распределение ролей, о чём он пишет недвусмысленно:

< «Эта восьмидневная революция была, если позволительно так метафорически выразиться, “разыграна” точно после десятка главных и второстепенных “репетиций”, актёры знали друг друга, свои роли, свои места, свою обстановку вдоль и поперёк, насквозь, до всякого сколько-нибудь значительного оттенка политических направлений и приемов действий» — В. И. Ленин, ПСС изд. 5, т. 31, с. 12. >

Но когда из зрительской ложи солист Ульянов-Бланк собственными благонамеренностью и страстями вырвался на сцену, мистерия для него перестала быть спектаклем, а стала реальной жизнью. Но она не перестала быть мистерией по известному сценарию для её сценаристов и постановщиков.

В прошлом Церковь не отличала сценариев исторических мистерий “мировой закулисы” от Богодержавия, отождествляя мистерию “Да сбудутся писания... ” с Богодержавием, вследствие чего история библейской цивилизации в целом и России, в частности, — катастрофична.

Но и сейчас ничто не говорит о том, что хоть кто-нибудь из православных писателей-историков, философов, социологов выделил в историческом прошлом деятельность “мировой закулисы” и её сценарии исторических мистерий из общего потока событий, а главное, распознал бы её методы воздействия на течение внутрисоциальных процессов.

В таких условиях движимая собственной благонамеренностью, но не имея САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ КОНЦЕПЦИИ, альтернативной или объемлющей концепцию мистерий “мировой закулисы”, Церковь может играть только навязанную ей (как Пилату) или чарующую её (как Ленина) роль в очередном акте глобальной мистерии “Да сбудутся писания мировой закулисы”.

В одном из сценариев благонамеренная Церковь, не отличая Божьей милости от сценария мистерий, сама призывает к государственной власти ставленников сатанизма. После этого Россия должна истечь кровью, принесённая в жертву “искупления”, защищая библейскую цивилизацию Запада от исламского “фундаментализма”, инспирированного всё той же “мировой закулисой” в условиях, когда для большинства именующих себя мусульманами исторически реальный “ислам” — поклонение молитвенному коврику под чтение Корана, а не поиск и не следование воле Божией вопреки отсебятине “мировой закулисы” < и внутрисоциальным страстям и суете>.

Другой сценарий опробован в Югославии. Там одни поклонялись казни Христа под чтение Библии. Другие поклонялись молитвенному коврику под чтение Корана. Третьи посещали синагогу и слушали Тору и Талмуд, скорее всего в переводе на один из славянских языков. Четвёртые взирали на всех них с “высот” философского и бытового атеизма. И все они хотели “хорошо жить”, вкладывая в эти слова смысл материального достатка и безответственно-беззаботного времяпрепровождения; для многих — в чувственных удовольствиях. Теперь они уже несколько лет бьются лбами насмерть вместо того, чтобы использовать по прямому назначению то, что скрыто за лбами: одни злочестивые вкушают ярость других без различия в их мировоззрениях.

Не секрет, что в Югославии в истории последних столетий и десятилетий господствовали те же мировоззренческие системы, что и в России-СССР: православие, ислам, иудаизм, философский и бытовой атеизм, хотя исторический опыт народов наших стран и отличается друг от друга во многом. И ни одну из мировоззренческих систем югославы не смогли использовать, чтобы предотвратить государственную и народную катастрофу Югославии. И страна будет полыхать и тлеть, пока не выгорит до конца потенциал страстей взаимной ненависти, выросшей из бездумно-ритуальной веры и “свободы” от необходимости понимать Мир, общество, книжное знание, прямые знаки воли Божией и знаки отсебятины “мировой закулисы”.

Сценарий был запущен в действие, и все сыграют в нём свои роли до конца, если " мировая закулиса" не сменит его для них на другой сценарий; или если кто-то не призовет прямую милость Божию, которая остановит бойню на некоторое время, дабы югославы имели возможность одуматься.

После 1991 г. в России, СССР, преднамеренно нагнетается напряжённость. “Мировая закулиса” действует не столько через ставленников-предателей, осознанно творящих зло, разрушая ЖИЗНЕСТРОЙ, народное хозяйство и государственность, но главным образом через массу благонамеренных, возомнивших о себе невежд, с памятью не больше, чем на две недели, полных книжного знания, но не различающих ничего в реальной жизни, не обладающих < само> дисциплиной и культурой мышления, но полных веры в те или иные писания, предания, доктрины, которые большинство из них даже не в состоянии изложить.

То же самое было в России в конце XIX — начале XX века. Сценарий, в общем-то, один и тот же. Тогда о. Иоанн Кронштадский выступал в печати, отстаивая православие и исторически сложившуюся государственность, но при этом он писал о “тайнах Божиих”, которыми православному интересоваться не следует. Отец Иоанн не понимал “мировой закулисы” и её тайны отождествлял с “тайнами Божиими”. Но он был один из многих благонамеренных непонимавших. Чем завершилось это непонимание — известно. Если без предубеждений о “тайнах Божиих” читать Новый Завет и Коран, то тайн Божиих нет; есть только определённый уровень развития мировоззрения и понимания людей, вследствие чего они не всегда готовы принять то знание, которое уже есть в обществе и оно истинно, и то знание, которое всегда готовы дать людям Свыше, были бы готовы люди принять его и использовать во благо. И только в уровне развития мировоззрения отличие России от Югославии и Запада, чего не понимают ни наша, ни западная интеллигенция, ни “мировая закулиса”: мировоззренчески мы выше. Взрыватель, способный запустить в действие югославский сценарий в России, находится не в Кремле, не в Троице-Сергиевой лавре, не в Мекке и не в Иерусалиме. Римская верхушка уже договорилась с иудейской верхушкой и протестантской верхушкой о согласном толковании Библии и признании подлинными некоторых новозаветных апокрифов. Сюжет об этом был показан по телевидению в воскресенье 26. 12. 1993. Так “мировая закулиса” ставит прежде всего перед Православием в России дилемму: подчиниться и войти в экуменизм и получить, возможно, ещё один церковный раскол в перспективе; либо остаться один на один в противостоянии с регионами ислама, “фундаментализм” в которых будет ею нагнетаться и обретать антирусскую, антиправославную окраску с пропагандой русофобии на основе исторически длительного периода военных столкновений России с исламскими государствами, начиная от ордынских ханств, кончая участием в гражданской войне в Афганистане.

Это будет делаться вопреки тому, что в пределах единого Российского государства мусульмане и православные мирно соседствовали столетиями и соТРУДничали, несмотря на отдельные, искусственно вызывавшиеся эксцессы. Причиной конфессионального мира в России является то, что в Русской православной вере, в отличие от западных модификаций христианства, в общественной жизни масс населения первенствовала совесть, а не право, основанное на библейском или светском законе. Совесть же всех труждающихся едина, но она ближе к Корану, чем к Библии и противной жизни мистерии самоликвидации добра; это подтверждает и сравнительный анализ народных эпосов и сказок. При этом выясняется, что в Русских Былинах невозможно найти случая, чтобы богатырский меч был поднят ради обретения земного богатства и власти, на чём основан эпос большинства народов Запада (Кольцо Нибелунгов, Золото Рейна, например). Именно в этом мы выше Запада мировоззренчески.

В таких условиях единственная эффективная защита от поползновений “мировой закулисы” — собственная концепция жизнестроя общества и перехода к нему от нынешнего безобразия. Но концепция — обязательно глобального уровня значимости, и уже в ней защита от исламского “фундаментализма” на основе ясного толкования Корана и истории, из которому простому труженику и “правящей” интеллигенции мусульманского мира было бы очевидно, что “фундаментализм” есть отступничество от ислама и коранического учения:

Сура 4: «96. О вы, которые уверовали! Когда отправляетесь по пути Аллаха, то различайте и не говорите тому, кто предложит вам мир: “Ты не верующий”, — домогаясь случайностей жизни ближней. Ведь у Аллаха — обильная добыча. Таковы были вы раньше, но Аллах оказал вам милость. Различайте же: Поистине, Аллах сведущ в том, что вы делаете! »

< Иными словами, собственную одержимость стяжанием и злонамеренность не следует оправдывать ссылками на повеления Бога, милостивого, милосердного. И ещё> сура 3:

«57. Скажи: “О обладатели писания! Приходите к слову, равному для вас и для нас, чтобы нам не поклоняться никому, кроме Аллаха, и ничего не придавать Ему в сотоварищи, и чтобы одним из нас не обращать других в господ помимо Аллаха”. Сура 59: «21 (... ) Аллах написал: “Одержу победу Я и Мои посланники! ”»

Из всего этого можно понять, что искренне верующие в Бога должны не биться лбами насмерть в угоду кому-то, а понять и творить милость Всевышнего, обращённую уже в их земной жизни ко всем, кто её не отталкивает по слепоте, страстями, гордыне или бездумному следованию земным писанным и неписаным догмам. А обращения типа “господин”, “превосходительство”, “владыка” должны быть изжиты как уничтожающие человеческое достоинство обеих сторон их употребляющих и принимающих; и разрушающие единство лексики и смысла < (т. е. текста и подтекста)> при их формальном употреблении, как это имеет место в нашем обращении к Вам. И русофобия — это не обвинение Церкви в том, что она претендует на роль самостоятельной политической силы. Русоненавистничество как раз и скрыто в Церкви в том, что она не претендует и не делает ничего для того, чтобы быть концептуально-самостоятельной политической, т. е. управленческой силой, низводящей в общество Богодержавие в чистом виде без мистерической отсебятины “мировой закулисы”.

Проблема исторически реальной Церкви в истории России не высосана нами из пальца. Она неоднократно вставала в сознании думающих русских людей, обеспокоенных судьбой Отчизны. И у многих вырывались нелицеприятные для неё оценки, подобные высказанной А. К. Толстым: “Нет ничего слюнявее и плюгавее русского безбожия и православия”, — из чего можно понять, что он, отрицая безбожие и тогдашних нигилистов-социалистов, не находил Бога и в исторически реальной Церкви. К теме поиска живой, а не писанной веры вне официального православия неоднократно обращался Ф. И. Тютчев: “Наш век”, “Я лютеран люблю богослуженье... ”, “Счастливы древние народы... ” Бог поругаем не бывает: и за то, что ищущие Бога Живого не могли найти пути к Нему через Церковь, она расплатилась после 1917 г.

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 111213 14 15 16 Следующая ⇒