«Я думал, у тебя выходной. Все в порядке, Скайлар. И мы скоро увидимся.»

ГЛАВА 6

ТЕО

Вторая квартира, что мы смотрим этим вечером — точная копия первой, только здесь, похоже, поработал какой-то технический гуру.

— Это умный дом, — гордо сообщает Скайлар, щелкая различными переключателями и указывая на встроенные в стены сенсорные мониторы и термостаты. Она ведет меня на кухню, показывая все: от сенсорных смесителей до индукционных конфорок и уплотнителя мусора с голосовым управлением. Пространство выдержано в холодных тонах и обставлено пластиковой мебелью. Такое впечатление, что в любой момент из шкафа может выскочить робот и предложить мне ночную шапочку и теплую пижаму.

Видимо, здесь живут Джетсоны [2].

Я зеваю. Pеваю весь вечер. Шестичасовой перелет вкупе со стрессом от предстоящей тяжбы истощили мои энергетические резервы.

— Мне неприятно так поступать с тобой, Скайлар, но мы можем посмотреть остальное завтра?

Часы показывают восемь. Не знаю, сколько еще объектов она собирается показать мне сегодня вечером, но я не уверен, что смогу переварить еще одну точную копию уже виденных мной шестикомнатных апартаментов.

— Если днем, то возможно, — отвечает она, молча намекая, что ее пятничный вечер недоступен.

— А если ты мне понадобишься вечером? — проверяю я ее.

— Я с тобой только до пяти, — говорит она. — После у меня есть планы.

Я не оцениваю по достоинству ее треп. Это просто оскорбительно.

— Еще одно свидание?

Она тянется к выключателю и приглушает в квартире свет. Тусклое освещение лампы подсвечивает ее сзади, отбрасывая мягкие тени на лицо. Мой взгляд останавливается на резко очерченном изгибе верхней губы Скайлар, и я испытываю непреодолимое желание попробовать ее на вкус.

— Если тебе так хочется знать, то да. Ведь сегодня мне пришлось из-за тебя отменить свидание.

У меня в кармане пискнул телефон. Как бы я хотел отключить эту глупую вещицу, но мой адвокат взрывал мне мозг, названивая всю ночь, пока мы выясняли, как грамотно справиться с нашей маленькой проблемой, не ставя под угрозу продажу акций, о которой мы пытались договориться. До сих пор мы одерживали верх. Как правило, незавершенные судебные процессы заставляют покупателей прятаться, как пугливых кроликов в их норах.

— Я не собираюсь снова его отменять, — говорит она, скрестив руки на груди и упрямо впечатав каблуки в пол.

— И кто же этот счастливчик? — мои слова, приправленные досадой, отдают сарказмом и горечью, хотя я небрежно произношу их с притворной сладостью.

Ее лицо меняется, и наши глаза встречаются.

— Это свидание вслепую. Я его не знаю. Во всяком случае, пока.

— Свидание вслепую, — вздрагиваю я. Последнее свидание вслепую у меня было, когда Мила пыталась свести меня со своей украинской кузиной. Мы не понимали друг друга, и она так сильно надушилась, что потребовались недели, чтобы запах духов выветрился с пассажирского сиденья моей машины. С тех пор Мила больше ни с кем меня не знакомила.

Я чувствую на себе ее взгляд, как будто Скайлар пытается оценить мою реакцию. Она, наверное, ждет, что я стану ее от этого отговаривать, и как в первый раз разрушу все планы. Мне хочется этого. О, боже, мне так хочется это сделать. Но у меня нет сил. Не сегодня.

Мы выходим на улицу и садимся в припаркованное поблизости дежурное такси. Она стягивает с плеч мой пиджак, складывает его пополам и кладет мне на колени.

— Ты в порядке, Тео?

Сто лет никто меня об этом не спрашивал.

— Я в порядке, Скайлар, — мне не хочется обременять ее своими заботами. Она весь вечер старалась изо всех сил мне угодить, и видеть, как темнеет ее лицо из-за того, что я не впечатлен этими апартаментами, — это словно молниеносный удар в живот, и поэтому я чувствую себя скверно.

Мой адвокат посылает мне еще одно сообщение, желая встретиться рано утром, чтобы все обсудить. Я бы предпочел провести день с ней. Даже не смотреть квартиры... а просто провести с ней время.

Она заставляет меня обо всем забыть.

***

— Тео, — приветствует меня на следующее утро в конференц-зале мой адвокат Вик Валотти. По бокам от него сидят два нахальных юнца. Младшие партнеры, я полагаю. Они напоминают мне акул, жаждущих выиграть дело, и я чертовски надеюсь, что они проголодались. — Рад тебя видеть. Хотя мне бы хотелось, чтобы мы встречались при других обстоятельствах.

— Аналогично.

— Это мои новые партнеры, — говорит он. — Брэйден Геффлер и Тайлер Левински, познакомьтесь с Тео Ван Клифом.

Они чертовски юны. Я молод, но они намного, намного моложе. Худощавые, словно подростки, с юными лицами, и рискну предположить, что они только недавно окончили юридический университет по ускоренной программе. Не думаю, что Вик стал бы нанимать их, если бы они не справлялись со своими обязанностями, но, с другой стороны, он мог взять их на работу в качестве одолжения своим партнерам, которым был чем-нибудь обязан.

Вик передает стопку документов, копии судебных дел, которые прошлым утром прислал по факсу мой лос-анджелесский адвокат.

— Похоже, у нас небольшая заминка в планах, — говорит он с легкой ухмылкой, которая чертовски меня раздражает. Я улыбаюсь, потому что вынужден. Он лучший. Если кто-то и сможет выиграть это дело, то только Вик Валотти с его возмутительно заоблачной почасовой оплатой. Он берет деньги не за красивые глаза.

— Так кто же этот засранец, который думает, что имеет право на половину твоей компании? — отрывается от чтения бумаг Вик и прищуривается, глядя поверх очков без оправы. На дужке просматривается фирменный знак Гуччи. Его волосы блестят, как будто смазаны бриолином. Я чувствую исходящий от него запах парфюма на расстоянии пары метров, и мы все молча сидим, купаясь в его лосьоне после бритья, как кучка вежливых, бесхребетных кретинов.

— Мой старый сосед по комнате в колледже, — говорю я. Мне не хочется называть его имя. Я не произносил его с тех пор, как мы много лет назад поссорились. — По-видимому, он пронюхал о моей сделке и теперь хочет принять в ней участие.

— Здесь написано, что это он придумал как изготовить легкорастворимый сывороточный протеин для водки, — читает документы Вик.

— Неправда, — со злостью выплевываю я слова. — Все совершенно не так.

Его слово против моего. Не знаю, как мне выбраться из этой передряги, но приложу все силы на борьбу с ним. Я могу позволить себе Вика Валотти, так что, по крайней мере, у меня есть он.

— С какой стати он это сказал? — спрашивает Вик. Не могу избавиться от ощущения, что он внимательно меня изучает, хотя и понимаю, что это его работа — собирать доказательства и исследовать обе стороны медали.

— Однажды вечером после занятий в спортзале мы сидели и выпивали, и я вскользь заметил, что было бы здорово, если бы кто-нибудь придумал, как сделать спиртное с сывороточным протеином, — рассказываю я. — Он сказал, что заплатил бы за это хорошие деньги. Мы немного порассуждали, как все можно было бы организовать. И забыли об этом. А теперь он говорит, что имеет чертово право на половину всего того, над созданием чего я работал как проклятый.

На меня накатывает волна жара. Зубы скрежещут. Прошло уже пять дней, а единственное, что я имею — это не на шутку разыгравшуюся мигрень.

Вик тяжело вздыхает, а его помощнички обмениваются взглядами.

— Это будет нелегко, Тео. Буду с тобой предельно откровенен. Его слово против твоего. Думаю, ты все понимаешь. Но мы выиграем это дело. Я буду бороться за тебя не на жизнь, а на смерть. И когда все закончится, мы сможем вернуться к переговорам о продаже твоей компании. Но имей в виду, что всегда есть возможность все урегулировать во внесудебном порядке.

— Я не дам ему ни гроша.

Руки Вика в знак протеста взлетают вверх.

— Ты должен доверять мне, Тео. Я в профессии уже много лет. И знаю, что делаю. Моя цель — закрыть тему так быстро, что ты и глазом моргнуть не успеешь, а потом мы сможем заняться слиянием.

Мы уже были так к этому близки. Я сузил круг и выбрал одну из трех конкурирующих компаний, и переговоры об окончательной сделке уже находились на начальной стадии.

— Тебе, безусловно, известно, что «Американ Роялти Ликерс» хотят приостановить вашу сделку, — добавляет он. — По крайней мере, пока все не устаканится.

Очень хорошо известно.

— Но они не хотят тебя упустить. Тебе не о чем беспокоиться, Тео. Их адвокат ясно дал мне это понять.

Слова Вика пролетают мимо, не доходя до моего сознания. Похоже, он бахвалится, пуская пыль в глаза, скорее всего по причине своего чрезмерно раздутого эго. Уверенность в себе так и прет из Вика Валотти. Никто не может сказать наверняка, что решит «Американ Роялти Ликерс». Все зависит от конечного результата судебного процесса.

Несколько дней назад я упивался уверенностью в своих силах. Забавно, как быстро ветер может сменить направление.

Я отвожу взгляд вправо и смотрю на улицу через окно от пола до потолка, тянущееся на полстены конференц-зала Вика. Автомобили внизу, словно выстроенные в одну линию спичечные коробки́, а люди — идущие друг за другом муравьи. Слева по коридору с важным видом проплывает блондинка с длинными волосами, прижимая к груди стопку документов, и улыбается проходящему мимо коллеге.

Она напоминает мне Скайлар, и я на короткое мгновение забываю о своих проблемах.

— Конечно, с приостановкой слияния, — продолжает Вик, — твои большие траты тоже придется отложить до лучших времен. Советую тебе не делать никаких крупных покупок, пока со всем этим не разберемся.

Не видать мне квартиры.

И больше нет предлога, чтобы еще раз увидеться со Скайлар.

ГЛАВА 7

СКАЙЛАР

— Ты рано вернулась, — слышу я, зайдя в квартиру, голос своей лучшей подруги Нины Ортис, с которой делю жилье, и вижу, как она, раскрасневшаяся, с распухшими губами, медленно слезает с колен своего жениха Чарли.

— Извини, — оправдываюсь я. — Нужно было тебя предупредить. Подожди, а почему ты не на работе?

Она встает, проводит пальцами по губам, пытаясь стереть размазанную помаду. Ее способность вести себя так, будто это не они только что были в пяти секундах от того, чтобы трахнуться, впечатляет.

— Мы оба взяли выходной. Нам надо было заплатить флористу, утвердить программу и кое-что подписать.

Ах, да. Ее свадьба. Она упоминает об этом всего-то каждый божий день.

Но я рада за нее. Правда.

Чуть-чуть завидую, но рада.

— Кстати, о свадьбе, — замечает она, — ты уже нашла себе пару?

— У меня сегодня вечером свидание, — говорю я. Свадьба через три недели. И я очень сомневаюсь, что кто-то, с кем я собираюсь встретиться за это время, поспешит ухватиться за шанс посетить свадьбу с кучей незнакомых ему людей. Тем не менее, безумное количество оптимизма, постоянно курсирующего по венам, напоминает мне, что случались и более странные вещи. — Так что посмотрим.

— Свидание? — появляется из-за спины Нины Чарли, заправляя на ходу рубашку в брюки. В голове тут же мелькает неприличная мысль, что он все это время ждал, пока не пропадет эрекция. Молча улыбаюсь. Я к этому привыкла. Нина была моей соседкой по комнате с тех пор, как я переехала в этот город, а Чарли встречался с Ниной с незапамятных времен. — Кто такой?

— Правильнее говорить «с кем», — поправляет Нина, резко повернув голову и сверкнув дразнящей улыбкой. Ее черные как смоль волосы собраны на макушке в самый идеальный в мире узел и ложатся над ушами мягкими завитками.

— Вообще-то, я читал в интернете, что по мнению кучи специалистов в английском языке, сейчас это больше не является правилом, — поддразнивает ее Чарли. Она гладит тонкой рукой его плечо. Даже когда ссорятся, они не могут не касаться друг друга.

Нины надувает губы. Стискивает зубы и вздергивает бровь, как будто готовится принять вызов. Боже, если это их самое серьезное разногласие, они будут самой счастливой парой.

— Я буду придерживаться традиций, пока Странк и Уайт[3] не перепишут свое руководство, — заявляет она. — Занимайся лучше торговлей, а я буду заниматься журналистикой, ладно?

— Ты застряла в прошлом, — говорит Чарли, наклоняясь и целуя Нину в острый носик. Он поворачивается ко мне. — Она забыла, что в Принстоне дополнительным предметом у меня был английский.

Они такие милые, что иногда меня тошнит, но я понимаю, что мне сильно повезет, если доведется испытать хотя бы малую долю того, что есть между ними.

Нина стоит у кухонного острова, опершись на него локтями, и оборачивается, когда я начинаю вытряхивать содержимое своей сумочки. Этим вечером я намереваюсь надеть маленькое черное платье, которое одолжила у нее несколько недель назад, и к нему как раз подойдет клатч. Нина совсем забыла об этом платье, хотя с полдюжины раз рылась в моем шкафу.

— Итак, это свидание, — приступает она к расспросам. — Его имя? Где вы с ним познакомились? Чем он занимается?

— Его зовут Райан. — У него такое простое имя, и мне нравится, как оно слетает с языка. — Он работает в отделе маркетинга. Я познакомилась с ним на сайте знакомств.

От удивления у нее отвисает челюсть. Она слишком хорошо меня знает.

И я все понимаю. Всю жизнь меня оценивали по моей внешности, и использовать сайт знакомств, где люди выбирают тебя исходя из того, как ты выглядишь, идет в разрез со всеми моими убеждениями.

— Прежде чем ты что-нибудь скажешь, — вмешиваюсь я, — я загрузила туда свою старую фотографию.

На этот раз отвисает челюсть у Чарли. Он в курсе. Чарли и Нина — единственные в моем окружении, кто знает об Уитни.

— Значит, он повелся на Уитни, но заполучит Скайлар? — размышляет Нина. То, как она смотрит на меня, не выдает, впечатлена она моей тактикой или нет. — И как, по-твоему, все это сработает?

— Понятия не имею, — пожимаю я плечами. — Наверное, будет доволен, как думаешь? Я имею в виду, что сейчас выгляжу намного лучше, чем раньше.

— Ты даже больше не похожа на себя прошлую, — мягко соглашается Нина. — Он может тебя даже не узнать. Ты ведь понимаешь это? Или он подумает, что ты просто ненормальная.

Мой желудок в ответ скручивается, вспышка тревожного жара опаляет тело.

— Это не самая старая фотография. А примерно на полпути моей... трансформации.

— Все равно это приманка с подвохом, — говорит Чарли, выдохнув воздух, и качает головой. На его лицо падают распущенные волосы — шоколадные локоны, мягкие, как у ребенка. С тех пор как я его знаю, у него волосы до плеч, и он отказывается остричь их ради свадьбы, несмотря на отчаянные просьбы Нины и попытки подкупить его огромным количеством секса.

Я всегда твердила ей, что когда вы трахаетесь как кролики, секс-взятки бесполезны.

— Что бы сделал ты, если бы такое случилось с тобой? — поворачивается к Чарли Нина.

— Честно? — губы Чарли растягиваются в наглой ухмылке. — Если бы девушка была горяча, мне было бы все равно.

Он такой… парень.

Выдыхаю воздух, который затаила, ожидая его ответа. Я пройду через это. Убеждена, что тот, кто рискнет выбрать отвратительную фотографию, где я на несколько килограммов больше, с волосами мышиного цвета, слишком маленькими очками и неловкой улыбкой, должен иметь что-то общее с моей биографией. Никто хоть сколько-нибудь поверхностный не выберет такую фотографию.

Кроме того, я все та же девушка — только внутри. Всегда думала, что она исчезла, но оказалось, что я только ее глубоко спрятала.

— Ну, спасибо, что дал исчерпывающий ответ, Чарли, — говорю я, собирая рассыпанное содержимое сумочки, и направляюсь в свою комнату.

— Удачи! — кричит Нина. Краем глаза вижу, как они с Чарли обмениваются поцелуями, а потом он тянет ее обратно на диван.

***

— Райан? — спрашиваю я, подходя к высокому столику в баре «Тарантино» в Нижнем Ист-Сайде. — Ты... ты Райан?

Мой рот кривится, и я заставляю себя улыбнуться, прогоняя прочь любые признаки того, что я чертовски нервничаю. Он медленно поворачивается, его глаза пробегаются по моей фигуре, когда до него доходит, что я та девушка, с которой он должен встретиться.

Он встает, на его лице появляется выражение, которое я могу истолковать только как довольное.

— Привет, присаживайся.

Не знаю, как себя вести, должна ли я обнять его или поцеловать в щеку, поэтому улыбаюсь и киваю, как болезненно неуклюжая девушка, которой в действительности и являюсь. Он подвигает мой стул, не в силах отвести от меня глаз.

— Извини за опоздание, — говорю я, хотя пришла всего на несколько минут позже, но не знаю, что еще сказать. Надеюсь, он все же сможет прекратить таращиться на меня так долго и возьмет инициативу на себя. В животе у меня порхают бабочки, а в голове — беспорядочная мешанина надежд и оптимизма.

Он великолепен, даже лучше, чем на фотографии. На нем серый свитер, под ним рубашка в синюю клетку и узкий галстук. Коричневые брюки узкого покроя достаточно плотно облегают ноги, чтобы показать, что он вполне может быть бегуном. Темные волосы слегка вьются и подстрижены в стили милитари.

— Спасибо, что встретилась со мной здесь, — нарушает он молчание. Его глаза вспыхивают мятежной смесью синего и серого, как будто не знают, какими хотят быть, но морщинки в уголках, когда он улыбается, меня успокаивают. Взгляд Райана проникает в меня, и я извиваюсь под его горячим взором, желая в данный момент что-нибудь, неважно что, выпить. — Ты совсем не похожа на свою фотографию. Ты ведь знаешь это, да?

Мимо проходит официантка, ставя передо мной стакан воды и завернутую в бумагу соломинку. Я хватаюсь за них.

— Знаю. Прости. — Хочу все объяснить. Ищу правильные слова, которые не прозвучат так, будто я какая-то ходячая, говорящая супермодель. Можно только надеяться, что он поймет мои намерения. — Это своего рода средство для отпугивания.

— Средство для отпугивания? — наклоняется он ко мне, даря все свое внимание. Это хороший знак.

— Некоторые думают, что внешность — это все, — поясняю я. — И мне это понятно. Очень важно, как ты выглядишь. Чтобы между людьми появилась искра, должно быть притяжение. Но я ищу что-то более глубокое. И человек, который хочет быть со мной только потому, что я выгляжу определенным образом, не тот, с кем мне хотелось бы сблизиться.

Моя речь, которую я репетировала в такси по дороге сюда, была встречена молчанием. Ну, скажи хоть что-нибудь, что угодно.

— Да уж, — он откидывается назад, изучая меня, как медик в анатомичке разглядывает выставленное на обозрение тело, которое собирается препарировать в научных целях. — Ну, со мной такое впервые, но мне понятно. Я имею в виду, ты убийственно великолепна.

Мои щеки горят. Это один из тех комплиментов, которые никогда не устаревают, хотя я никогда не признаюсь в этом вслух. Готова принять «великолепная» вместо «выброшенный на берег кит» в любой день недели.

— Мне позволено так говорить? — смеется он, и я понимаю, что на пару секунд задерживаю дыхание. — Не хочу, чтобы ты думала, будто я поверхностный или что-то в этом роде.

— Спасибо, — любезно принимаю его комплимент, разворачиваю соломинку и опускаю ее в воду. И когда втягиваю через соломинку напиток, в поток попадает лимонное семечко и оказывается у меня на языке. Конечно, именно это и должно было случиться. Я проглатываю его с улыбкой, и Райан ничего не замечает. — Ну, как прошел день?

Пространство между нами наполняется его энергией. И я начинаю что-то чувствовать. Похоть? Химию? Он закатывает рукава до локтя, как будто ему вдруг стало слишком жарко.

— Пока ты не пришла сюда, было дерьмово.

— Ты пытаешься ко мне подкатить? Это действительно действует на людей? — откидываю я назад голову и хихикаю.

— Я пытаюсь быть честным, — настаивает он, наклоняется и кладет руку мне на предплечье. — У меня был самый ужасный день, какой только можно себе представить. А потом сюда вошла ты.

Взгляд Райана опускается на мою грудь, но я его прощаю, потому что он горячий американский мужчина, и такие самцы не могут контролировать определенные рефлексы. На мне бюстгальтер пуш-ап — единственный без бретелек, что подошел к маленькому черному платью Нины, и туфли с красной подошвой на шпильках, которыми я зацепились за ножки барного стула.

Нога Райана под столом отбивает ритм. Он собирается что-то сказать, но возвращается официантка, чтобы принять наши заказы. Я прошу принести маргариту, а он — какое-то пшеничное пиво. Мы заказываем на двоих порцию жареных куриных крылышек и кусок свежего клубничного пирога на десерт.

— Основные блюда переоценивают, — говорит он, когда чуть позднее приносят десерт.

— Не могу не согласиться, — отвечаю я.

Он вытирает уголки рта салфеткой и отдает последний кусочек пирога мне. Когда приносят чек, он кладет несколько купюр, прежде чем я успеваю возразить. Когда мы выходим на улицу, и парень берет меня за руку, у меня начинает кружиться голова.

Пока Райан мне нравится. Он милый. Добрый. Хорошо воспитанный. Он был готов дать шанс «Уитни» и поэтому заслуживает «Скайлар». Он вежливо смеется над моими маленькими странностями, и я не чувствую, что он осуждает меня. С того момента, как Райан увидел меня, его лицо сияет, как в Рождество, и я проделываю невидимые маленькие счастливые танцевальные па с каждым нашим шагом по тротуару.

— Мне очень приятно было пообщаться сегодня, — говорит он, пока мы неспешно прогуливаемся. — Я хочу познакомиться с тобой поближе, Скайлар. Не могу отделаться от мысли, что узнал о тебе лишь самую малость.

Он абсолютно прав.

— Надеюсь, я не слишком настойчив, — продолжает он, — но не согласилась бы ты зайти ко мне домой?

Мое сердце ухает вниз, а потом рикошетом ударяет в грудь.

— О, гм... и что мы там будем делать? — Боже, я говорю как чертова идиотка. Наверное, он сейчас надо мной смеется. — Я имею в виду…

— Ничего такого, чего бы ты не захотела, — успокаивает он, останавливается и прижимает меня к кирпичному фасаду маленького итальянского гастронома. Его рука тянется к моему лицу, и он убирает выбившуюся прядь волос, не разрывая зрительного контакта. Мой рот приоткрывается, как будто я жду от него поцелуя, но он меня не целует. Он джентльмен. — Просто хочу узнать тебя поближе. Жаль, если эта ночь так быстро закончится. Вот и все.

Чувствую облегчение. Отчасти. Хочется его поцеловать, но я не собираюсь торопить события. В этом городе миллионы девушек ищут такого парня, как Райан, и мне пока не нужно показывать все свои карты. Знакомство — это как игра в покер. Просто спросите Леди Гагу.

— Я зайду ненадолго, — как можно тише прочищаю горло и поджимаю губы. Находясь так близко к нему, я впервые могу почувствовать его запах. Свежий вечерний воздух смешивается с его одеколоном и щекочет мои рецепторы. Интересно, как он пахнет под этими слоями одежды Brooks Brothers? Может быть, когда-нибудь я это узнаю.

Губы Райана растягиваются в улыбке, когда он снова берет меня за руку и тянет на север, к своей квартире.

***

Я сижу на кожаном диване цвета мокко. Неоштукатуренные кирпичные стены и треск огня в камине создают определенное настроение. Его квартира одновременно простая и стильная, с чисто мужским интерьером. На книжных полках расставлены фотографии и фигурные металлические предметы. Дом явно обставляла женщина.

Он садится рядом со мной, протягивает бокал белого вина, и я в ту же секунду перестаю об этом думать.

— Ты сами декорировал квартиру? — спрашиваю я, все время мысленно себя пиная.

Его глаза загораются, и он качает головой.

— Пару лет назад я подрабатывал в мебельном магазине. Когда там была довольно большая скидка, мне оставалось только пролистать наш каталог, выбрать понравившийся интерьер и скопировать его.

Он меня ошарашил, но, по крайней мере, был честен.

Я оцениваю по достоинству его честность.

— Понятно.

Диван прогибается, когда он наклоняется ко мне ближе. В камине трещит и шипит огонь, и это единственное, что я слышу, помимо гула крови в ушах, который вторит моему бешеному сердцебиению.

— Скайлар, — его голос низкий, хриплый и при этом мягкий.

— Да? — я сглатываю комок в горле, но он становится только еще больше.

Все происходит слишком быстро. Я-то думала, мы просто поговорим.

Райан забирает у меня из рук бокал и осторожно ставит его на деревянную подставку, стоящую на кофейном столике. Я понимаю, что это означает и облизываю губы. Кончики пальцев покалывает. Я никого не целовала уже несколько месяцев, а может, и дольше.

Его тело вторгается в мое личное пространство, и я приоткрываю рот, принимая его в тот же момент, когда он этого требует. Райан склоняется надо мной и укладывает на спину. Он ложится на меня сверху, его колено протискивается между моих ног, раздвигая бедра.

Его поцелуи воспламеняют мой разум. Я не в состоянии думать. Не могу сформировать в голове ни одной внятной мысли, чтобы постараться спасти свою жизнь. Только осознаю, что мне нравится это. Чувствовать его губы на своих губах. Ощущать его руки по всему телу.

Быть желанной.

Я не имею ничего против страстных поцелуев и объятий. Поцелуи невинны. Поцелуи могут быть сексуальными. Я пропустила этот этап своей жизни в средней школе, но теперь наверстываю упущенное.

— Твои губы сладкие, как клубника, — стонет он, пробуя меня на вкус. — Я весь вечер не мог отвести глаз от твоего рта.

Он прижимается ко мне бедрами, дышит мне в ухо, и его слова посылают вниз горячую волну. Он прикусывает мочку уха, и жесткое давление выпуклости на низ моего живота переводит все на совершенно новый уровень.

Тело обдает жаром, только на этот раз не из-за его поцелуев. Я беспомощна. Не представляю, к чему все приведет. Это не входило в мои планы.

Что случилось с джентльменом, с которым я обедала? С тем, кто осыпал меня комплиментами, будто это его работа? С тем, кто смотрел на меня так, будто я самое поразительное, что он когда-либо видел?

— Подожди, — шепчу я. Мои руки скользят вверх по его бокам и поднимаются к груди, я отталкиваю его ладонями.

Он игнорирует меня, отводя мои руки. Рот, целующий меня, еще секунду назад казался таким безобидным, а теперь агрессивен.

— Райан, — говорю я громче. — Остановись.

Его бедра вжимаются сильнее, заставляя понять, что платье задралось почти до талии. Когда это случилось? Нас разделяют только мои черные кружевные трусики и его брюки Brooks Brothers цвета хаки. Он стонет мне в ухо, и это отвлекает меня от того факта, что его правая рука направляется на юг, вниз по моему боку, по бедру к развилке между ног.

— Что ты... — издаю я стон, когда его пальцы забираются в мои трусики и касаются складок. Он массирует мой клитор маленькими круговыми движениями. Моему телу это нравится. Моему разуму — нет. Теплая влага сочится между ног. Тело предает меня, и мне все это не нравится. Я придавлена им. — Слезь с меня.

Он скользит пальцем внутрь, что вынуждает мое тело призвать такую сверхчеловеческую силу, о которой я и не подозревала. Мои ладони, прижатые к груди Райана, отталкивают его одним сильным толчком, и он отлетает назад. Мой взгляд останавливается на выпуклости в его штанах, которая ясно показывает, что он и не собирался останавливаться.

— Какого хрена? — его глаза становятся безумными. Они больше не цвета штормового моря. В них нет теплоты, и они не внушают доверия. Лицо Райана искажено. Я его просто не узнаю.

Встаю, поправляю трусики и одергиваю платье. Нужно будет все это сжечь, когда вернусь домой.

— Какого хрена ты делаешь?!

— Я думал, что ты этого хотела, — его выпуклость с каждой секундой опадает, а лицо становится вишнево-красным.

— Ха! — руки взлетают на бедра. Я оглядываю комнату в поисках клатча. Он лежит на кухонном столе. Возле двери. Там и мои туфли. Я в двух секундах от того, чтобы уйти, но хочу донести до него свои мысли. — Ты именно из тех парней, которых я стараюсь избегать.

— Неужели? — встает он. Его презрительная усмешка меня пугает. Он скрипит зубами и сжимает кулак. Могу только предположить, что задела его бедное, беззащитное маленькое эго. — Ты приходишь на свидание со своими сиськами, в этих туфлях и ждешь, что я провожу тебя, и все закончится только поцелуем на ночь? О чем ты думала, когда я пригласил тебя к себе домой?

— Ты сказал, что хочешь узнать меня.

— Умей читать между строк, — качает он головой с таким видом, как будто во всем виновата я. Райан тянется вниз, хватает свой бокал и одним глотком выпивает оставшуюся жидкость. Он уже практически швырнул стакан в камин, но останавливается. — Я должен был догадаться, когда ты вошла, что все пойдет не так.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мне нужна была девушка с фотографии.

— Я она и есть.

Пересекаю квартиру, ступаю в свои туфли. Рука сжимает дверную ручку. Я уже готова сбежать, но хочу знать, какого черта он имеет в виду.

— Нет, — качает он головой, и я его не понимаю. — Мне нужна была толстушка. Я хотел потрахаться, а с толстыми, страшными телками это легко.

ГЛАВА 8

ТЕО

Я нахожусь неподалеку от «Агентства Ван Клифа», поэтому решаю туда заскочить. Нужно лично сказать Скайлар, что в ближайшее время мне не понадобятся ее услуги.

К тому же мне просто необходимо увидеть ее снова.

Лично.

Я приветствую секретаршу и быстро прохожу мимо, мельком бросая взгляд на дверь кабинета Эддисон, и замечаю фигуру моего кузена Уайлдера, стоящего напротив ее стола. Они улыбаются, пьют кофе и что-то обсуждают.

Должно быть, здорово испытывать к кому-то такую крепкую привязанность.

Должно быть, иметь кого-то, кому ты можешь доверять, кто несмотря ни на что, прикроет твою спину, поможет прочно стоять на земле.

Каждому видно как соблазнительно она всегда на него смотрит, и это яркое напоминание о том, что никто никогда на меня так не смотрел.

Я продолжаю идти, пока не дохожу до конца коридора и останавливаюсь перед дверью с надписью «Скайлар Пресли».

— Тук-тук, — громко окликаю я. Дверь приоткрыта, поэтому стучать мне кажется глупо. Слышится неистовое клацанье клавиатуры, значит, она там. — Есть тут кто-нибудь?

Я открываю дверь. Темные глаза Скайлар резко поднимаются к двери, и она подскакивает на стуле. Ее рука взлетает к груди.

— О боже. Ты меня напугал.

— Я не хотел. Ты в порядке?

Она выглядит не очень хорошо. Глаза тусклые, взгляд усталый , а волосы уложены не так, как всегда. Одежда простая. Серая и скромная.

— В порядке, — говорит она, закрывая ноутбук и поворачиваясь ко мне. — Проходи.

Я сажусь, резко втягиваю воздух и выдыхаю.

— У меня для тебя есть новости.

Она расправляет плечи, словно собираясь с силами. Вопросительно поднимает брови и ждет продолжения.

— Плохие новости?

— Придется отложить поиск квартиры, — говорю я. — У меня сейчас нет возможности ее купить.

— Я могу помочь тебе снять квартиру, — почти сразу предлагает она.

Мои губы приоткрываются. Не знаю, как отказаться от предложения, чтобы не добавить еще больше дерьма к ее, видимо, и так уже испорченному дню.

— Я ценю это, но сейчас собираюсь остановиться в отеле. Не хочу подписывать договор аренды или что-нибудь еще, пока не пойму, как сложится ситуация.

Скайлар, поникнув, откидывается на спинку стула, но совсем не демонстративно.

— Из-за того, что я плохой риэлтор, да?

Не узнаю в ней эту сомневающуюся в себе сторону личности, но, опять же, я едва ее знаю.

Пока.

— Нет, — фыркаю я в ответ, сморщив лицо. — Нисколько. Скайлар, ты новичок в этом деле, но у тебя неплохо получается. Просто в данный момент мои финансы заморожены до разрешения юридической ситуации.

— О, — она не стала больше ни о чем спрашивать, и я ей за это благодарен.

— Как прошло свидание? — меняю я тему. Мне очень хочется остаться и поговорить с ней еще, даже если для этого придется обсуждать придурка, с которым она провела вечер пятницы.

Ее лицо вытягивается.

Дерьмо.

— Я не стану говорить об этом с тобой, — отрезает она.

Ее гнев, кажется, направлен немного не по адресу.

— Почему нет? Думал, мы друзья.

— Ты мой клиент, — качает она головой. — Бывший. Ты был моим клиентом. Мы не друзья.

— Надо полагать, твое свидание прошло не очень хорошо, — констатирую я.

— Как я уже сказала, не собираюсь обсуждать это с тобой, — она с треском открывает ноутбук и переводит взгляд на экран. Пытается намекнуть, что разговор закончен, но я не двигаюсь с места.

— Ты должна позволить мне пригласить тебя как-нибудь на настоящее свидание.

Не знаю, откуда вдруг взялось мое предложение. Оно вылетает у меня изо рта прежде, чем я успеваю определить, будет ли оно вообще хорошо воспринято.

Ее карие глаза немного смягчаются, и, прищурившись, она снова смотрит на экран. Скайлар по-прежнему не хочет встречаться со мной взглядом. Что-то печатает, и ее пальцы бегают по клавишам со скоростью миллион километров в секунду.

— Ты не в моем вкусе.

— С чего ты это взяла? Ты меня даже не знаешь, — я оскорблен, но вынужден смеяться над абсурдностью ситуации.

— Я знаю тебя достаточно, чтобы понять, что ты не в моем вкусе, — повторяет Скайлар. Затем тыкает пальцем в сенсорный экран ноутбука, закрывает его и удостаивает меня своим вниманием. Она встает, перекидывая сумочку через плечо. — Через двадцать минут у меня встреча с клиентом.

Ее ледяной взгляд скользит поверх моего плеча к двери за спиной. Все в Скайлар холодно, отчужденно и настороженно, но меня это не останавливает. Она возводит стены, а я по кирпичику буду их разрушать.

— А кто в твоем вкусе? — отступаю к двери, блокируя выход. Я хочу получить ответ.

— Не ты, — Скайлар протискивается мимо меня, и я следую за ней. Она закрывает дверь и проверяет замок.

Вызов принят.

Не представляю, что, черт возьми, сделал парень Скайлар, чтобы так ее взбесить в выходные, но она явно вымещает свое зло на мне. Это почти мило, и думаю, что она вряд ли осознает, что так поступает. Ничего страшного. Я выдержу удары, если все это поможет ей выбросить проблемы из головы.

Мы вместе идем к лифту. Она достает телефон и отправляет сообщение. Я заглядываю ей через плечо. Скайлар пишет клиенту адрес. Если бы я не знал ее лучше, то предположил бы, что та пишет гневную отповедь парню, с которым встречалась в пятницу вечером.

Лифт высаживает нас на первом этаже, и она нетерпеливо прорывается через двери, как только они открываются. Ее каблучки стучат по кафельному полу, и Скайлар проталкивается сквозь группу людей. Я почти теряю ее из виду. Но прибавляю шаг и догоняю девшку снаружи.

— Скайлар, — зову ее. — Скайлар!

Она резко останавливается и поворачивается ко мне лицом, делая глубокий вдох. Один кулак сжимает ремешок сумочки, а другой прижат к боку.

— Извини, если расстроил тебя, — надеюсь, мои слова снимут напряжение. — Я не хотел тебя огорчать.

Наши взгляды встречаются, но она ничего не отвечает.

— Послушай, если я не в твоем вкусе, то ничего не могу с этим поделать, — мне хочется прикоснуться к ее лицу, но я сопротивляюсь этому желанию. — Я мало кого знаю в этом городе. И все еще пытаюсь здесь обосноваться. Извини, если зашел слишком далеко.

— Понятно, — смягчается она. — Тебе одиноко. Я проходила через такое. И знаю, каково это — переехать сюда и никого не знать.

Наконец-то хоть какой-то прогресс. Это хорошо.

— Если тебе когда-нибудь захочется провести со мной время, — говорю я, — обещаю, что не причиню тебе неудобств.

Она переминается с ноги на ногу, терзает губу и смотрит на тротуар, прежде чем снова встретиться со мной взглядом.

— Хорошо, Тео. Все в порядке. Мы можем как-нибудь встретиться.

Победа.

— Мне нужно идти, — говорит она, вытаскивая телефон и проверяя время.

Я засовываю руки в карманы и делаю шаг назад, наблюдая, как она исчезает в толпе туристов.

***

Я сижу в конференц-зале Вика Валотти, барабаня пальцами по безукоризненно чистому дубовому столу. Полуденное солнце опаляет мне спину сквозь жалюзи.

— Принести воды? — спрашивает его помощница. Я не знаю ее имени, и меня это не волнует. Она напоминает мне мою бывшую, Эмбер, с такими же черными волосами, с кожей цвета капучино, длинной шеей и золотистыми глазами с гипнотическим взглядом. Меня передергивает.

— Спасибо. Нет.

— Он скоро придет, — ее взгляд липнет ко мне, как жвачка к подошве. Заслышав шаги, девушка выскакивает из комнаты и исчезает.

— Тео, как у нас дела? — входя, говорит Брейден высоким, как у ребенка голосом. Позади него маячит Тайлер. Они вплывают в комнату в своих дорогих костюмах.

Сев за стол, наливают себе воды из стеклянного кувшина, оставленного помощницей Вика.

— Откуда вы знаете Вика? — спрашиваю я.

Их глаза встречаются, и я клянусь, что у них точно один мозг на двоих.

— Мой отец здесь работает, — докладывает Тайлер, прочищая горло.

— А мой был клиентом Вика, — сообщает Брейден, поднося стакан с водой к губам.

В самое яблочко.

— Понятно, — пока Вик ведет дело, я не против его шестерок.

Вик входит в комнату запыхавшись, как будто спешил сюда добраться. Или он в ужасной форме. При нем папка, набитая бумагами, которую он швыряет на стол перед тем, как упасть в стоящее напротив кресло.

— Порядок, — говорит Вик. — Расклад такой. Он готов уладить дело во внесудебном порядке. И хочет десять миллионов.

— Десять миллионов? — вздрагиваю я. В комнате стоит духота, и, клянусь, солнце прожигает дыру прямо сквозь пиджак. — Нет. Этому не бывать.

— Подожди минутку, Тео, — осаждает меня Вик. Его глаза-бусинки превращаются в узкие щелочки. Он напоминает мне строгого отца, пресекающего детскую истерику. — За десять миллионов ты станешь неприкасаемым. Он больше никогда не сможет предъявить тебе никаких претензий. Мы можем все сделать тихо. Это не кинет тень на твой бренд. Не поставит под угрозу сделку. На самом деле, покупатели акций будут иметь гарантию того, что твоя компания чиста. Нулевая ответственность.

Звучит заманчиво, но все же.

— Просто имей в виду, Тео, что ты никогда не сможешь об этом никому рассказать, — добавляет Вик. — Даже твоей матери.

Не проблема. У меня ее нет.

— Или своей девушке, — продолжает он.

У меня ее тоже нет.

— Мы можем все сделать быстро, — он открывает папку и протягивает мне пачку бумаг вместе с ручкой «Монблан», которую вынимает из левого нагрудного кармана. — Ты можешь мне доверять, Тео. Я знаю, что делаю. У меня были сотни таких дел. Понимаю, это больно. Понимаю, что ты не хочешь отдавать свои деньги этому кретину, но это лучше, чем альтернатива.

— Какая именно?

— Годы судебных тяжб, миллионы судебных издержек, и в итоге, все равно остается вероятность, что для урегулирования дела придется заплатить, — объясняет он. — Твое слово против его. Никто не знает, что решит судья. В принципе, ты платишь за то, чтобы эта головная боль ушла. И чтобы быть уверенным, что он никогда не посмеет предпринять еще одну попытку. Посмотри на это под таким углом.

Мало того, что он украл мою невесту. Ему нужно украсть и мои деньги. Он был гребаным вором.

— Хорошо, — моя рука дрожит, когда я сжимаю в ней блестящую серебряную ручку.

Я царапаю свое имя, хотя моя рука дрожит так сильно, что едва узнаю свою подпись.

Он, сука, был мне как брат. Нет, он был моим братом. Я никогда ни с кем не был так близок.

«Вот твои десять миллионов долларов, говнюк», — вздыхаю я про себя. Подвинув стопку бумаг к Вику, встаю и застегиваю пиджак.

У него и так полно денег. Зачем ему мои?

ГЛАВА 9

СКАЙЛАР

— Боже мой! — Нина внезапно хлопает рукой по кухонному острову, когда мы стоим над открытой коробкой неаполитанской пиццы. Ее лицо светится, и она переступает с ноги на ногу, как будто вот-вот лопнет, если прямо сейчас не поделится своими мыслями. — Не понимаю, почему я не подумала об этом раньше.

— Ты меня пугаешь, — смеюсь, промокая жир с пиццы бумажным полотенцем. И беру маленький кусочек. — О чем?

— О моем кузене, — говорит она, ее губы подрагивают, как будто слова не успевают вылетать достаточно быстро. — Он не женат и будет на свадьбе. Собственно, он тоже переезжает в Нью-Йорк. О боже, вы двое идеально подходите друг другу.

— Я не в настроении заводить знакомства, — отпираюсь я. Она знает все подробности моего свидания с Райаном и определенно пытается заставить меня чувствовать себя лучше.

— Разве ты не хочешь узнать его имя? И посмотреть на его фотку?

— Вообще-то, нет, — у меня во рту стоит неприятный привкус, и имя ему Райан. Перед глазами его руки, касающиеся меня, насилующие меня. Слышу эти резкие слова. То, как изменилось его лицо, словно по щелчку выключателя. Таких парней, как он, тянет ко мне, как мотыльков на огонь, и именно из-за них я никому не доверяю. — Я прекрасно обойдусь без пары. Честно.

— Скайлар, — Нина кладет свою руку поверх моей. Губы девушки вытягиваются в прямую линию. Я не могу воспринимать ее всерьез, когда она пытается быть строгой. — Я бы не стала знакомить тебя с кем-то, если бы допустила только одну мысль, что он может причинить тебе боль.

Она убирает руку и достает телефон. Пролистав несколько снимков, показывает мне фотографию очень красивого молодого человека старше меня, похоже, на пару лет. У него песочного цвета волосы, и на нем очки вайфареры[4]. Он загорелый и худощавый. На фотографии парень стоит рядом с мачтой парусника. Одет с иголочки — в топсайдеры (прим. перев.: летние мокасины для яхтсменов на светлой подошве, чтобы не оставлять следов на палубе), шорты из сирсакера (прим. перев.: легкая жатая хлопковая ткань, чаще всего в полоску) и белое поло, а на губах играет безобидная улыбка. Мое сердце пропускает удар.

— Это Кори, — поясняет она.

— Кори? — имя звучит так безопасно.

— Кори, — говорит она. — Вообще-то это прозвище. У него, типа, три имени, как у моего дяди и у всех мужчин в семье. Просто в детстве его проще было называть Кори.

— Кори, — произношу я его имя с улыбкой в голосе. Оно напоминает мне о богатых династиях Новой Англии, которые владели домиками с выходом к воде на острове Мартас-Винъярд[5] и многочисленными летними виллами, разбросанными по всему Восточному побережью.

— Да ладно, он вроде неплохой парень, — она кладет передо мной телефон. — Я просто оставлю его здесь…

Это аккаунт Кори в фейсбуке. Любопытство берет надо мной верх, и я просматриваю его фотографии и историю статуса. На фото он на озере с родителями и сестрой, есть снимки с ним на рыбалке и в походах. Кори достаточно привлекателен, но довольно небрежен, и его одежда слегка помята, это говорит мне, что он не слишком-то озабочен своим имиджем. Мне это нравится.

Продолжаю смотреть дальше.

Он не публикует много статусов, но, похоже, делится множеством интересных статей, что говорит о его любви к чтению. Последний пост — поздравление с днем рождения его очень молодо выглядящей младшей сестре, которой, видимо, исполняется двадцать один год. Он говорит, что любит ее, желает повеселиться и просит быть осторожной.

Мое сердце тает. Он представляется мне достаточно мягким, но рана, что я получила в пятницу вечером, все еще свежа, и каждый раз, когда я думаю об этом, воспоминания жалят расплавленным унижением.

Нина возвращается и достает из холодильника две бутылки воды.

— Ну что? Каков вердикт?

— Он кажется милым, — говорю я.

— Мои дядя и тетя владеют фармацевтической компанией, — выдает она информацию о Кори. — Он работает на моего дядю. И занимает довольно высокий пост. Кори переезжает в наш город, чтобы открыть здесь офис, потому что хочет открыть собственный филиал компании. Не знаю всех подробностей. Но моя мама болтала об этом по телефону всю прошлую ночь. Из разговора я смогла понять только то, что он переезжает сюда, и что мама просит меня помочь ему встретиться с нужными людьми и так далее и тому подобное.

— О, так в действительности это лишь услуга твоей маме? — подтруниваю я.

— Нет! — морщит Нина лицо. — Просто думаю, тебе стоит с ним познакомиться. Он тоже будет на свадьбе. Если ты не подцепишь его сейчас, какая-нибудь другая красотка из приглашенных на свадьбу утащит его прямо из-под твоего носа. Говорю тебе, Кори — выгодная партия.

Я тянусь за водой и откручиваю крышку, качая головой.

— Что? Он мой кузен. Я могу признать, что он очень даже привлекателен. Это не значит, что я хочу его трахнуть, — скривив губы от одной только мысли об этом, она берет еще один кусок пиццы и кладет его на тарелку. Потом бросает вилку и медленно и сокрушенно вздыхает. — Должна тебе кое в чем признаться.

Я перестаю жевать и промокаю уголки рта салфеткой.

— Я вроде как уже рассказала ему о тебе. И он, правда, хочет с тобой встретиться.

— Нина!

— Он спросил, есть ли у меня симпатичные одинокие подруги-блондинки, и я дала ему твой номер, — продолжила она. — Он собирается с тобой связаться как можно скорее... сегодня вечером.

— Зачем ты это сделала?

— Потому что легче вымаливать прощение, чем просить разрешение, — пожимает она плечами, демонстрируя полное отсутствие раскаяния. — Ты поблагодаришь меня, как только его увидишь.

Я ставлю тарелку в посудомоечную машину и скрываюсь в своей комнате. Не могу поверить, что она так поступила, но сейчас уже ничего с этим не поделаешь. Тут же прощаю Нину, потому что не могу злиться на нее больше пяти минут. Очень ценю ее заботу о моей личной жизни, но иногда мне кажется, что она заботится о ней больше, чем я сама.

— Ох уж, эта Нина, — посмеиваюсь я, закрывая дверь. Планирование свадьбы сильно ее напрягает, и уверена, что игра в сваху стала необходимым отвлечением. Не могу удержаться и проверяю телефон, а потом закатываю глаза. Мне нет необходимости ждать у телефона, когда со мной свяжется кто-то, кого даже не знаю.

Что со мной не так? Я, черт возьми, выше всего этого.

Ставлю телефон на зарядку и бросаюсь на кровать. Мягкий матрас поглощает меня целиком, и я приветствую его нежные объятия. Прижавшись щекой к прохладной подушке, просовываю под нее руку и закрываю глаза.

И тут вижу его лицо.

Лицо Тео Ван Клифа.

Почему?

Я весь день не думала о нем, а потом до меня доходит: ведь он пригласил меня этим утром на свидание. Боже, я выставила себя перед ним такой стервой. Чувствую себя паршиво. Он застал меня врасплох. Я не ожидала его увидеть и к тому же все еще переживала свой ужасный уик-энд.

И Тео напоминает мне Райана: то, как он смотрит на меня, как одевается, как источает непоколебимую уверенность в себе, невообразимое богатство и беспощадное превосходство.

Мы были почти готовы стать в некотором смысле друзьями. Я так думала.

Теперь же все пошло к чертям собачьим.

Я должна перед ним извиниться, поэтому слезаю с кровати, хватаю телефон и отправляю сообщение.

«Сожалею о том, что сказала утром. Ты застал меня в неподходящее время. Если все еще не против провести со мной время, сообщи. Я знаю, что иногда в этом городе бывает так одиноко».

Я предлагаю это исключительно по-дружески и надеюсь, что он не станет интерпретировать мои слова как приглашение на свидание. И имела в виду именно то, что сказала — он не в моем вкусе. Правда. Тео слишком красив и слишком богат, и, к сожалению, это лишает его возможности когда-либо стать моим типом.

Мне нужен вежливый, внимательный, нормальный парень, обычный во всех отношениях. Почему их так чертовски трудно найти?

Мой телефон подает сигнал.

«Я думал, у тебя выходной. Все в порядке, Скайлар. И мы скоро увидимся. »

Ха!

Его ответ несколько уклончив. Может, мои слова не причинили ему такой боли, как я думала? Не знаю, что сказать дальше, но это уже не имеет значения, потому что приходит другое сообщение.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 Следующая ⇒