13 ноября 2009 года 6 страница

Я ухожу и тихо закрываю за собой дверь. Шейн уже ушла, и я жду Трента на улице у входа. Я вынимаю свой телефон из сумки, которую забрала из комнаты для персонала, и проверяю время. Он опаздывает на несколько минут, но я не хочу уходить, на случай, если он приедет и не найдет меня здесь.

Проходит минута, и Трент поворачивает из-за угла на отцовском автомобиле. Он останавливается, и я сажусь в машину.

— Ты готова? — спрашивает он. Я киваю, хотя заняться сексом с ним я еще не готова. Мы проезжаем несколько кварталов, и Трент паркуется на стоянке у медицинской клиники. Мы заходим, и я встаю за Трентом, позволяя ему договориться обо всем.

Мы сидим в приемной, и я начинаю ерзать на стуле.

— Трент, — говорю я и сжимаю его руку в своей.

— Да.

— Я нервничаю.

— Не нужно, — я ожидаю большего, но вместо этого он вынимает свой телефон и начинает что-то делать в нем. Это ужасает. Я сижу рядом со своим бойфрендом и жду, пока меня осмотрит неизвестный врач, чтобы назначить мне средства контрацепции. Я даже не хочу заниматься сексом. Все, что я хочу, это почитать и потеряться в книге, а не то, что Трент хочет, чтобы я сделала.

— Трент, я действительно боюсь. Я не уверена, что готова заняться сексом, — говорю я шепотом, потому что не хочу, чтобы вся приемная услышала, хотя здесь только три человека, включая администратора.

— Тут нечего бояться. И поскольку ты затронула темя секса, — он наклоняется и мягко целует меня в щеку. Это красивый и невинный поцелуй, — тебе семнадцать лет. Время заняться сексом, — он откидывается на спинку стула и смотрит вниз на свой телефон.

Такое чувство, что все, что я говорю, даже не имеет значения; он собирается взять то, что хочет.

— Лили Андерсон, — зовет мужчина-врач. Трент встает и провожает меня в небольшой кабинет.

Следующие полчаса проходят в смотровой комнате врача. После многочисленных вопросов, на которые отвечает Трент, мне делают инъекцию в попу. Доктор все объясняет мне и дает несколько брошюр. Спустя некоторое время я перестаю слушать, потому что независимо от того, что я чувствую, это должно произойти.

В автомобиле по дороге домой Трент кладет руку на мое бедро.

— Доктор Симмонс является хорошим другом нашей семьи в течение многих лет.

— Хорошо, — говорю я. Я уже могу сказать, что это гораздо более глубокая связь для доктора и пациента.

— Он один из хороших папиных друзей.

— Хорошо, — я поворачиваю голову и смотрю в окно.

— Мы все еще должны использовать презерватив. Я еще не хочу детей, и пока инъекция не подействует, я должен быть уверен, что не обрюхачу тебя.

— Хорошо, — я сжимаю губы и смотрю на темнеющее небо. Закат так красив. Величественный и безмятежный, и мне жаль, что я не могу заблудиться в нем.

Когда мы подъезжаем к дому, Трент начинает вилять автомобилем. Я смотрю вперед и держусь за свой ремень безопасности. Я ожидаю увидеть, как другой автомобиль приближается к нам, но Трент ускоряется и сворачивает к собаке, несущейся вдоль дороги.

— Трент! Осторожно! — кричу я, когда он почти сбивает собаку.

Трент начинает смеяться и выравнивает автомобиль, проезжая мимо собаки не больше, чем в нескольких метрах.

— Я просто веселюсь, — говорит он и продолжает смеяться.

Я в ужасе и чувствую отвращение от того, что он свернул, чтобы сбить собаку. Это было жестоко и совершенно не нужно.

Мое сердце успокаивается, когда мы добираемся до дома, и я выхожу из машины и вхожу в дом. Трент идет прямо позади меня.

— Посмотрю, нужна ли твоей маме помощь с ужином, — я захожу на кухню и нахожу миссис Хэкли. Она стоит у плиты и что-то готовит. — Здравствуйте. Нужна помощь? — предлагаю я.

— Все хорошо, дорогая, — она поворачивается ко мне, и я вижу ее опухшие разбитые губы.

— Миссис Хэкли, что произошло? — я мчусь к ней, но не уверена в том, что могу сделать что-то, чтобы помочь ей.

— О, это, — она касается губ и улыбается мне. — Прошлой ночью я упала с кровати. Ударилась лицом об угол моего ночного столика. Действительно глупо. Кто падает с кровати? Очевидно, я. Просто глупая женщина, — она переворачивает мясо на плите и возвращается к подготовке овощей.

Но я знаю, что здесь что-то большее. Я знаю ушибы, подобные этим, прежде у меня были такие же.

— Вы можете сказать мне, — намекаю я мягким голосом.

— Нечего рассказывать, дорогая. Нечего рассказывать. Глупая старая леди, падающая с кровати. Это все.

Я должна уважать ее слова и положиться на то, что она говорит мне правду, или, возможно, это ее версия произошедшего.

— Хорошо, — я смотрю, что она готовит, — что на ужин?

— Ребра, пюре и спаржа. Мне не нужна здесь помощь, ты можешь пойти и провести некоторое время с Трентом.

Автоматически я чувствую, как мое дыхание иссякает, когда я покидаю кухню. Я не хочу проводить время с ним, потому что не хочу заниматься с ним сексом. Я покидаю кухню, и мистер Хэкли проходит мимо меня.

— Ты была у доктора?

— Да, сэр.

— Ты защищена?

Я чувствую, как мое лицо краснеет.

— Да, сэр.

— Хорошо, — он продолжает идти дальше.

— Лили, поднимайся наверх, — зовет меня Трент. Начинается. Так медленно, как только могу передвигать свои ноги, я иду вверх по лестнице и вхожу в его комнату. Оставив дверь открытой, я захожу туда. Он сидит на кровати.

— Закрой дверь, — инструктирует он меня.

Я поворачиваюсь, закрываю дверь и запираю ее. Я не хочу заниматься сексом с ним, но буду еще больше оскорблена, если его мама или папа войдут.

— С твоей мамой все хорошо? У нее распухла губа.

— Она упала. С ней все будет в порядке. Подойди и сядь сюда, — он похлопывает по кровати рядом с собой. Я сажусь и жду. Он наклоняется и начинает целовать меня, его руки на всем моем теле. Это нормально для него, тискать мою грудь, засовывать руку в мои трусики и трогать меня.

— После ужина ты должна принять душ, чтобы смыть с себя запах, потому что сегодня вечером я приду к тебе в комнату, и мы займемся сексом, — он продолжает целовать меня. — Хорошо? — хотя он и спрашивает, это больше риторический вопрос.

Мы продолжаем целоваться, делать то, что хочет Трент, пока его мама не зовет нас на ужин.

Мы спускаемся вниз, и он шлепает меня по попе, требуя поспешить с ужином. Когда я сажусь, то пытаюсь ужинать так долго, как могу, но Трент продолжает следить за мной и беззвучно говорить губами «поторопись». Никто на самом деле не разговаривает сегодня. Миссис Хэкли спрашивает, как прошел мой первый день на работе, но я замечаю, что не очень-то она и слушает, когда я отвечаю. Поэтому я решаю быть тихой и есть свой ужин.

— Я могу быть свободна? — спрашиваю я, когда заканчиваю. Мистер Хэкли кивает, и я ухожу, чтобы принять душ. Я принимаю его так долго, как только могу, не желая выходить из ванной.

Я оттягиваю это, пока могу, надеваю свою пижаму и вхожу в комнату, где Трент лежит на моей кровати в одних только боксерах.

— Эй, детка. Ты не спешила. Хотела убедиться, что ты супер чистая для меня, так ведь? Подойди сюда, — он садится на кровати и спускает ноги на пол. Мое сердце так быстро бьется, такое чувство, что оно отращивает крылья, чтобы улететь. Руки потеют, и я дрожу от нервов.

Трент встает и снимает с меня одежду, оставляя абсолютно голой перед ним. Я поднимаю руки, чтобы прикрыть свое тело, но он мягко берет их и опускает вдоль моего тела.

— Я нервничаю, — шепчу я. Я хочу сказать: «пожалуйста, не делай этого, пожалуйста, подожди», но он уже пояснил, что собрался взять то, что хочет.

— Ты очень красивая, Лили. Но в следующий раз ты должна сбрить этот кустарник, — он указывает на мой лобок.

Теперь я оскорблена и нервничаю еще больше.

— Хорошо, — бормочу я.

— Ложись на кровать и раздвинь ноги.

Я ложусь на кровать и раздвигаю ноги.

Глава 10

Я живу в доме Трента уже почти четыре месяца, и через три недели мы вместе уедем учиться в университет.

Я работаю в магазине каждую возможную смену, которую мне дают. Я так горда тем, что за эти тринадцать недель, которые работаю здесь, мне удалось накопить немногим больше двух тысяч долларов. Мне даже удалось купить новый экземпляр моей любимой книги.

Трент занимается со мной сексом каждый раз, когда только захочет. В первую ночь он сделал это дважды, и это причинило мне боль. Но Трент сказал, что это должно быть больно, так он узнает, насколько сильно я люблю его. Мне это не нравится, и я не наслаждаюсь этим. Но если я просто лежу и позволяю ему делать все, что он хочет, он заканчивает достаточно быстро и возвращается в свою комнату.

Он также сказал мне, что когда я ухожу на перерыв на работе, я должна позвонить ему и сказать, когда он начинается, и еще раз, когда я возвращаюсь к работе. Трент говорит, что не хочет волноваться обо мне. Я нахожу это довольно милым.

Шейн и я стали хорошими друзьями. Она все еще пытается спланировать вечер со мной и Трентом, но пока ничего не получается. Мой перерыв уже приближается, и сегодня мы с Шейн идем обедать в парк.

— Эй, — говорю я через плечо, в то время как новый клиент загружает товар на ленту конвейера, — я покупаю обед.

— Ни за что, девочка. Тебе нужно копить на колледж. Я покупаю.

— Я все еще должна тебе за первый обед.

— Ты ничего мне не должна, — я действительно хочу сказать ей: «Это ты ничего мне не должна», но она однажды сказала мне, что чувствует себя тупой, когда говорит со мной. И я последний человек в мире, который хочет, чтобы она чувствовала что-либо, кроме того, что она прекрасный человек и удивительный друг, — пять минут, и мне есть, что сказать тебе, — шепчет она.

Пять минут, кажется, длятся вечно, но наш перерыв наконец-то наступает, и мы с Шейн выходим.

— Подожди, мне нужно позвонить Тренту.

— Хорошо, — она идет впереди меня в гастроном.

Я набираю номер Трента, и вызов перебрасывает меня на голосовую почту.

— Привет, это я. Мы с Шейн просто уходим на перерыв. Мы пойдем в парк. Я позвоню тебе перед тем, как моя смена начнется снова, — я выключаю телефон, кладу в свой карман и бегу в гастроном.

— Я заказала для тебя. Как обычно. Сэндвич с пастромой с дополнительной порцией горчицы. Я буду содовую, ты хочешь?

— Просто воду, спасибо.

Долорес, пожилая женщина за прилавком, улыбается мне.

— Приветик, Лили. Ты взволнована? Ты скоро пойдешь в колледж и оставишь это место позади.

— Я никогда не оставлю его позади, просто мигрирую на один сезон, — говорю я, а она смеется. Долорес так добра ко мне, и она всегда дает мне больше пастромы, говоря, что я слишком тощая. Трент недавно сказал мне, что я начинаю прибавлять в весе, и он не хочет быть известен, как парень, у которого толстая девушка. Когда я дома, он накладывает мне ужин, а я просто ем то, что в моей тарелке. Но Долорес всегда дает мне больше еды.

— Ты хорошая девочка, Лили. Ты далеко пойдешь.

— И она супер умная, — подает голос Шейн.

— Спасибо, — отвечаю я, но знаю, что они просто пытаются быть хорошими, ничего больше.

Шейн берет наш обед и идет платить за него. Но я опережаю ее и плачу сама. Я горжусь тем, что могу сделать это. Я заработала эти деньги, упорно трудясь, и они мои, чтобы тратить. Огромное осознание достигнутого успеха накатывает на меня. Это что-то незначительное для большинства, потому что им не приходилось есть гнилые фрукты или проживать дни без чего-то большего, чем вода и объедки. Для них это такая мелочь. Для меня это огромная ракета-носитель уверенности, что я, Лили Андерсон, могу это сделать.

— Угадай, что я слышала, — говорит Шейн, когда мы выходим из гастронома.

— Что?

— Я слышала, как Стейси говорила по телефону и сказала, что если он не бросит свою жену, то она расскажет всем, что у них роман.

Моей первой реакцией было спросить «С кем она говорила? », но в момент, когда слова покидают мой рот, я немедленно отступаю:

— Знаешь, это не имеет значения. Это действительно не имеет никакого отношения ко мне. Я не хочу знать.

— Не важно, так или иначе, она была в своем кабинете и с кем-то говорила.

— Я сказала тебе, что не хочу знать.

— Ты смешная, — она смеется и бежит вперед, к нашему столику в парке. Уже почти конец лета и дневная температура начинает понижаться.

— Пошли, — Шейн радостно призывает меня поспешить. — Давай же, — издалека она выглядит такой счастливой и беззаботной. Но у настоящей Шейн есть история, чтобы рассказать, как и у всех остальных в этом мире.

— Я уже здесь, — я сажусь за стол и разворачиваю свой большой, толстый сэндвич.

— Так, мы должны сходить куда-нибудь прежде, чем ты уедешь в колледж и забудешь обо мне, — говорит она и откусывает кусок своего сэндвича.

— Как я могу забыть о тебе? Ты действительно единственный друг, который у меня когда-либо был. Если, конечно, ты не считать Долорес и леди из магазина подержанных товаров, в который я раньше ходила.

— Что? — Шейн смотрит на меня, и ее глаза округляются от удивления.

В действительности я никогда не говорила ей о моем прошлом, это неловко и сверх унизительно.

— Раньше иногда я ходила в магазин подержанных товаров. Леди там были действительно милы.

— Почему? — ее вопрос задан не с осуждением, а с неподдельным интересом.

— Я, вроде как, пришла из довольно плохого дома.

— Что? Ты? Но ты самый хороший, самый нормальный, самый милый и самый симпатичный человек, которого я знаю. Я не верю в это.

Я хихикаю.

— Поверь мне, ничего подобного, — я делаю еще один укус, жую и думаю о том, что видит Шейн, когда смотрит на меня.

Я клоун в этом цирке, называемый жизнью, и просто пытаюсь продвинуться вперед с конца очереди и быть больше, чем чьей-то шуткой.

— Это чушь собачья, Лили. Ты самый усердный работник, которого я знаю, берешься за каждую смену, предлагаемую тебе. Ты супер умная и действительно, действительно симпатичная, — ее лицо смягчается, когда она описывает, как видит меня.

— Спасибо, — но я не верю тебе.

— Расскажи мне, почему ты ходила в магазин подержанных товаров.

Глубоко вздыхая, я улыбаюсь и смотрю вниз, избегая красивых глаз Шейн.

— Потому что у меня не было теплой одежды, чтобы носить, и однажды я пошла туда и эти леди помогли мне. Они иногда даже кормили меня. Я не слишком часто ходила туда, потому что не хотела, чтобы они думали обо мне, как об обузе.

Я слышу, как она вздыхает, но не смею посмотреть на нее.

— Ты была бездомной?

Я качаю головой и продолжаю смотреть на инициалы, которые выгравированы на столе. Там сердечко и «Д. Д навсегда А. Л. », вырезанные в середине.

— Нет, не была. Но я была одинока большую часть моей жизни, а теперь нет.

— Обалдеть, Лили. Я не знаю, что сказать. Я хочу обнять тебя.

— Не надо, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты плохо обо мне думала.

— Я не думаю. Это заставляет меня любить тебя еще больше, как человека, — я поднимаю глаза, и она улыбается мне. — Ты моя лучшая подруга и я очень тебя люблю. Но теперь я хочу для тебя еще большего, и если кто-то из нас и собирается сделать из себя нечто большее, так это ты. Ты получила столько ума, девочка. Ты можешь стать, кем угодно, и пойти, куда угодно.

— Спасибо. Так или иначе, достаточно о моем прошлом. Давай поговорим о тебе.

Шейн продолжает смотреть на меня, и она, похоже, хочет сказать что-то еще. Она открывает рот, чтобы сказать что-то, и закрывает его, и так несколько раз.

— У тебя есть только несколько недель. Мы действительно должны организовать ночной выход, — к счастью, она меняет тему, не вторгаясь в дальнейшее мое воспитание.

— Я спрошу Трента, но ты знаешь, как это бывает, я очень много работаю, и все свободное время, которое у меня появляется, провожу с ним.

— Я знаю, но давай же, Лили. Я могу больше никогда тебя не увидеть.

— Не глупи. Я буду возвращаться на каждые каникулы. К тому же, я иду туда, куда идет Трент. Я тут подумала, я хочу получить права, научиться водить.

— Да, действуй! Это здорово.

— Привет, Шейн, — говорит Лиам, подходя к нам.

Лицо Шейн краснеет, когда она смотрит на него.

— Эй, — говорит она. Я догадалась, что она запала на него. И мне кажется, что он тоже в нее втрескался. Он, кажется, проходит мимо парка каждый раз, когда мы здесь. Поначалу он проходил мимо, говоря только «привет». Но сейчас он останавливается и болтает с ней. Я чувствую себя немного неловко, потому что мне реально видно, насколько они нравятся друг другу.

— Лиам, мы с Шейн говорили о том, что должны организовать ночную вылазку. Почему бы тебе не пойти с нами? Это избавило бы Шейн от неловкости, потому что с нами будет мой парень Трент, — я вижу, как лицо Шейн становится ярко-красным. Малиновым, если описывать более точно. Я не хочу смущать ее, но они танцуют вокруг друг друга с первого дня, как я устроилась на работу, а может и раньше.

— Да, — он поворачивается ко мне, улыбаясь, — мне нравится эта идея. Я хотел бы пойти.

— Хотел бы, блядь, пойти куда? — откуда-то позади я слышу низкий голос Трента. Я поворачиваюсь и вижу, как Трент приближается к нам. Гнев исходит от него, волны ярости отражаются на его лице. — Я спросил, куда ты хочешь взять мою девушку, ублюдок, — он наносит удар Лиаму в лицо.

— Трент! — кричу я, пытаясь удержать его. Но Трент снова заносит свой кулак и ударяет Лиама, на этот раз опрокидывая его на землю. — Трент! — снова кричу я и устремляюсь к нему, чтобы оттащить его от Лиама. Трент поворачивается и в припадке безумной ярости бьет меня прямо в лицо.

Меня откидывает назад так, что я едва в состоянии устоять на ногах. Сам удар горит на моей щеке, но шок от него выбивает меня из состояния равновесия.

— О, Боже мой, Лили, — говорит Трент, вскакивая с Лиама, и мчится ко мне. — Я так сожалею. Я не соображал, что делаю, пожалуйста, прости меня. Прости меня.

— Они с Шейн нравятся друг другу, я пыталась договориться пойти куда-нибудь вчетвером, — я прижимаю руку к горящей стороне лица, а Трент пытается утешить меня, прижимая к своей груди.

— Я так сожалею, детка. Так сожалею, — он целует меня в макушку. — Но это выглядело так, будто он клеился к тебе, а ты ему это позволяла.

— Нет, уверяю тебя.

— Хорошо, теперь я это знаю. Но в следующий раз не говори с мужчиной так, как ты говорила с ним. Ты наклонилась к нему, и было похоже, что ты впитывала каждое слово, которое он говорил.

Я так делала? Я думала, что сидела как обычно и разговаривала как обычно.

— Я сожалею, я удостоверюсь, что больше так не поступлю.

— Все нормально. Просто не делай этого снова, хорошо? — говорит он, поглаживая меня вверх-вниз по спине, затем наклоняется и кладет подбородок поверх моей головы.

— Нам с Шейн нужно возвращаться к работе. Ты подумаешь о том, чтобы мы пошли погулять вместе с Лиамом?

— Я рассмотрю это, — он отодвигает меня и целует в щеку, которая ощущается так, как будто горит. Затем он подходит к Лиаму, протягивает ему руку и приносит извинения. Я так рада, что он признает, что заблуждался. Признает, что сожалеет.

— Мы должны идти, — говорит Шейн и обходит Трента. Ее взгляд сосредоточен на нем, когда она подходит ко мне.

— Я заберу тебя после работы, — говорит Трент и остается, чтобы поговорить с Лиамом.

— Что, черт возьми, только что произошло? — шепчет Шейн, пока мы быстро идем к магазину.

— Он подумал, что Лиам клеился ко мне, только и всего.

— Ты видела, как он налетел на Лиама? Он сошел с ума.

— Я знаю, но ввела в заблуждение Лиама тоже. Я флиртовала с ним.

— Что? Ты это серьезно? Ты не обманывала его и не флиртовала с ним.

— Да, я серьезно. Трент сказал, что разозлился, потому что Лиам флиртовал со мной, и то, как я сидела и слушала Лиама, заставило его подумать, что я запала на него.

— Лили? — Шейн останавливается и поворачивается так, что мы стоим лицом к лицу. — Я была там. Ты не делала этого. Если бы я думала, что ты флиртовала, то сказала бы что-нибудь. Ты флиртовала с ним не больше, чем он флиртовал с тобой.

— Я просто должна следить за собой, потому что это расстраивает Трента. Вот почему он ударил его — из-за меня.

Шейн хмурит брови и качает головой.

— Это не мое дело, Лили, но ты лучше будь осторожна с Трентом. Что он сделал там? Это не правильно. Совсем не правильно, — она указывает на парк, где Трент ударил Лиама. — И он ударил тебя.

— Это был несчастный случай, он не хотел. Он сказал, что сожалеет.

— Ты хороший человек. Я не хочу видеть, как тебе больно.

Я улыбаюсь ей потому, что знаю, что она хочет того, что будет лучше для меня, но мне действительно нужно следить за тем, как я взаимодействую с людьми.

— Хорошо, — я глубоко вдыхаю, — пойдем, вернемся к работе, прежде чем Стейси урежет нам зарплату.

Глава 11

Трент встает с кровати и натягивает свои джинсы. Он очень тихий в последнее время, и я не понимаю, что происходит. Возможно, это потому, что мы уезжаем в колледж через пять дней, или из-за того, что я много работаю в магазине. Я беру столько смен, сколько могу, поэтому у меня нет возможности проводить много времени с ним.

— Эй, у меня есть идея, — говорю я, пытаясь разрядить напряжение в комнате.

— Что? Мы только что занимались сексом, чего еще ты хочешь?

Не я хотела заниматься сексом, это он всегда был инициатором этого.

— Гм, я тут подумала, может, я смогу получить права, а ты научишь меня водить. Как думаешь?

Надевая обратно свою футболку, он подходит и садится рядом со мной на кровать:

— Зачем тебе учиться водить? Я отвезу тебя, куда нужно.

— Что, если однажды ты не сможешь меня отвезти, потому что тебя не будет рядом?

— И где я буду, Лили? Ты все для меня. Если мы с тобой когда-нибудь расстанемся, то жизнь не будет стоить того, чтобы жить.

— Я ничего не говорю о расставании, просто… ну, знаешь… что, если тебя нет рядом, а мне нужно добраться куда-нибудь?

— Куда тебе нужно добраться без меня?

— Когда мы переедем, я бы хотела устроиться на работу. Что, если ты будешь на занятиях, а мне нужно будет добраться до работы?

— Наша квартира находится рядом с кампусом, и автобус отходит практически от нашей двери. Если тебе нужно будет на работу, сможешь поехать на автобусе. Или найдешь работу рядом с квартирой и будешь прогуливаться. Ты немного поправилась на бедрах, и похоже, что диета не работает, поэтому ходьба будет тебе полезна, — он наклоняется и целует меня в кончик носа, — иди и прими душ, ты пахнешь, как использованная шлюха. Если мы никуда не идем, то я не хочу, чтобы ты так пахла рядом с моими родителями.

— Ладно, — говорю я, надевая безразмерную футболку и штаны для йоги. Он прав, я действительно пахну им и не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что мы с Трентом занимаемся сексом, не говоря уж о его маме. Я так смущена, когда Трент так открыто говорит со своим папой о том, чем мы занимаемся. Но предполагаю, что это то, что делает нормальная семья. Они искренне говорят обо всем, без секретов.

Помывшись, я одеваюсь и выхожу, чтобы найти миссис Хэкли. Ее отношение ко мне практически не изменилось с тех пор, как я переехала сюда. Мистер Хэкли склонен игнорировать меня, разговаривая со мной только мимоходом. Он приветлив, но при этом не слишком общителен:

— Звонила Стейси, сказала, что есть свободная смена, если ты хочешь, — говорит мистер Хэкли.

— Да, было бы здорово. Спасибо. Я спрошу Трента, сможет ли он отвезти меня.

— Я отвезу тебя, мне нужно кое-что купить там, — говорит он.

— Спасибо, — отвечаю я и отправляюсь на поиски Трента, чтобы сообщить ему, что сегодня буду работать.

Он наверху в своей комнате лежит на кровати и тихо разговаривает по телефону:

— Да, увидимся позже, — говорит он чуть громче, как только замечает, что я вхожу в комнату. — Эй, детка, все хорошо?

— Стейси звонила, сказала, что есть свободная смена. Ничего, если я пойду?

Трент с энтузиазмом спрыгивает с кровати.

— Да, конечно. Хорошая идея. Тогда я перезвоню Джейсону и скажу, что выйду сегодня вечером. Если ты собралась, то я отвезу тебя.

— Твой папа сказал, что может подбросить меня.

— Еще лучше. Хорошего тебе вечера на работе, напиши мне, во сколько заканчиваешь, и я приеду, чтобы забрать тебя, — говорит он, затем выпроваживает меня из своей комнаты, закрывая дверь раньше, чем я успеваю что-то сказать.

Вернувшись в свою комнату, я надеваю форму и направляюсь искать мистера Хэкли:

— Я готова, сэр, — говорю я, когда вижу его в гостиной с планшетом в руках.

— Подожди меня в машине, я приду через минуту.

— Я только спрошу у миссис Хэкли, нужно ли ей что-нибудь, а затем пойду ждать в машину.

Сегодня я ее не видела, только слышала, что она на кухне, а когда пришла узнать, нужна ли ей помощь, то она уже ушла.

— Она лежит, у нее болит голова. Ты можешь идти в машину, — он вынимает свой телефон из кармана и просматривает его.

— Да, сэр, — я выхожу на улицу и ожидаю мистера Хэкли в автомобиле. Мне не приходится долго ждать, и когда он садится в машину, я чувствую, что он надушился. — Спасибо, что подвозите меня.

— Все нормально, Лили.

Остальная часть поездки проходит в тишине. Мистер Хэкли едва ли говорит со мной, поэтому не удивительно, что когда он ставит музыку, то даже не смотрит на меня.

Когда мы добираемся до магазина, я выскакиваю из машины, снова благодарю мистера Хэкли и ухожу, чтобы оставить сумку в раздевалке. Но сначала нужно найти Стейси и спросить, во сколько я заканчиваю, чтобы сообщить Тренту. Я поднимаюсь в ее кабинет, но ее там нет, поэтому я спускаюсь вниз и спрашиваю девочек, работающих сегодня, но никто ее не видел. Я здесь уже десять минут и не могу найти ее, поэтому решаю сбегать в дамскую комнату перед началом своей смены, а Стейси расспросить, когда буду на перерыве.

Я иду в туалет и в то время, когда стягиваю штаны, чтобы присесть на унитаз, слышу бормотание. Звук очень знакомый. Кто-то занимается сексом в дальней кабинке. Отвратительно. Я быстро заканчиваю и надеваю свои брюки, когда слышу, как Стейси говорит:

— Шшшш, тут кто-то есть.

Другой человек отвечает:

— Тогда, блядь, тебе лучше быть тише, шлюха, — этот голос я знаю слишком хорошо. Этот мужчина привез меня сюда.

Я даже не мою руки, просто спускаю воду в туалете и бегу так быстро, как только могу, убегая от того, что только что услышала. Я ныряю в мужскую уборную, чтобы вымыть руки там. Тут больше никого нет, поэтому я прикладываю ухо к двери и жду, когда стихнут звуки.

Открывая дверь со скрипом, я смотрю вдоль коридора и замечаю, что он полностью пуст. Я бегу к стойке спросить, за какой кассой сегодня работаю. Как только я подготавливаюсь, вижу, что мой ленточный конвейер уже загружен продуктами покупателей и еще двое ждут своей очереди.

Смена проходит быстро, но у меня голова идет кругом от того, что я услышала в туалете. Я должна держать это при себе, пока не поговорю с Трентом, потому что не знаю, что делать. Очередь к моей кассе увеличивается на три человека, такая же ситуация на других кассах. Сегодня все действительно загружены, и, кажется, поток не ослабевает. Но все же грубый голос мистера Хэкли, занимающегося сексом, не покидает мой разум.

— Ты в порядке, Лили? — я поднимаю глаза и вижу мистера Хэкли, стоящего напротив меня. Я вздрагиваю от его присутствия и ничего не могу поделать, но смотрю вниз, смущенная и неуверенная в том, куда смотреть.

— Да, сэр, — говорю я, сканируя его товары: молоко, хлеб, сливки для кофе, дезодорант и несколько других вещей.

— Ты выглядишь так, будто увидела приведение.

— Нет, сэр. Мы просто загружены сегодня вечером.

— Я вижу, — говорит он, озираясь на другие занятые кассы. — Пока что ты в порядке, Лили.

— Да, сэр, — я заканчиваю сканировать его товары, — с вас сорок восемь долларов и шесть центов, сэр.

Мистер Хэкли достает пятьдесят долларов из кошелька и вручает мне. Но вместо того, чтобы передать их мне, он крепко захватывает мою руку в свою и сжимает ее.

— Сэр? — я смотрю на него и безмолвно умоляю его отпустить мою руку. То, что он делает, агрессивно, как будто он предупреждает меня:

— Увидимся, когда ты вернешься в мой дом, Лили. Оставь сдачу себе, — он берет свой пакет и выходит из магазина, даже не взглянув на меня. На этот раз он намекает, что может выгнать меня в мгновение ока.

Что мне делать?

Иногда лучше остаться с дьяволом, которого вы знаете, чем рискнуть всем с дьяволом, который вам не знаком. Не так ли?

Но я действительно запуталась в том, что делать. Если я расскажу Тренту, он может рассказать мистеру Хэкли, и тогда у меня будут проблемы. Что мне делать?

Незадолго до моего перерыва в зале появляется Стейси, и я привлекаю ее внимание, чтобы она подошла поговорить со мной. Я должна притвориться, что не знаю, что произошло в уборной, но не уверена, смогу ли посмотреть ей в глаза.

— Что тебе нужно? — отрывисто спрашивает она.

— Во сколько я заканчиваю, мне нужно сказать Тренту.

— В полночь.

— Спасибо, — говорю я, продолжая работать.

Но Стейси не уходит. Она ждет, пока я закончу обслуживать покупателя, затем заходит за кассу и становится рядом со мной:

— Тебе нравится здесь работать, Лили? – спрашивает она низким голосом.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒