13 ноября 2009 года 8 страница

— Что? Почему ты там?

— Я объясню, когда ты приедешь. И еще, могу я остаться у тебя сегодня вечером? — мой голос надрывается, и я готова разразиться слезами.

— Конечно, можешь. Лиам здесь, мы приедем и заберем тебя сейчас же. Будем там так быстро, как только сможем.

— Спасибо, — говорю я. Она вешает трубку, и я благодарю метрдотеля.

— Возможно, вы захотите подождать в баре, так вы не будете сидеть на улице в одиночку, — он улыбается и идет в обеденную зону. Хотя он и был достаточно любезен, чтобы позволить мне остаться здесь, я не хочу, чтобы люди, чувствующие жалость ко мне, смотрели на меня и шептались. Я выхожу на улицу и иду к скамье.

Сидя в одиночестве, я точно осознаю, кто я. Одинокая. Я не уверена, почему Трент со мной, потому что он точно не заботится обо мне, иначе не позволил бы, чтобы Одри сошло с рук то, что она сказала. Он бы поверил мне. Вместо этого он оставил меня и подставил со счетом, чтобы пойти тусоваться с теми, кто с радостью доставляет мне проблемы.

— Эй, тебя подвезти? — я поднимаю голову и вижу Шейн, сидящую на пассажирском сиденье и улыбающуюся мне.

Я сажусь на заднее сиденье, и Лиам говорит мне:

— Лили, ты очень мило выглядишь сегодня.

Шейн добавляет:

— Да, девочка, ты выглядишь горячо.

— Спасибо, — говорю я и глубоко вздыхаю.

— Что случилось? — спрашивает Шейн, и настроение тут же падает от тяжести, которую я ощущаю.

— Трент сказал, что хочет отвести меня на ужин, чтобы отпраздновать, Одри и Джейсон уже были там. В общем, когда я пошла в уборную, Одри последовала за мной и сказала, что занималась сексом с Трентом. Когда я спросила об этом Трента, он разозлился, собственно, все трое встали и ушли. Оставили меня расплачиваться за их еду и без возможности добраться домой.

— Вот мудак, — шепчет Лиам себе под нос, но все равно достаточно громко, чтобы я услышала его.

— Я не знаю, почему ты остаешься с ним, — говорит Шейн. — После того, как он напал на Лиама без причины, я знала, что что-то с ним не так.

— Я ухожу от него, — говорю я в полной уверенности.

— Что? — Шейн поворачивается на своем месте, чтобы посмотреть на меня. — Ты можешь остаться со мной. Я знаю, через неделю ты уезжаешь в колледж, но останься со мной до тех пор. В это время ты можешь попытаться получить комнату в общежитии кампуса. Останься со мной.

Я улыбаюсь ей, зная, что мне действительно больше некуда пойти.

— Тебе нужно забрать что-нибудь из их дома? Я могу отвезти тебя, если хочешь, — говорит Лиам.

— Только одну вещь, но я могу купить ее снова. Могу я одолжить футболку, чтобы спать? Хотя я значительно толще тебя, я надеюсь, что она подойдет.

— Ты слышишь, что ты говоришь, Лили? Ты не толстая. И пока я в теме, просто чтобы все разъяснить, ты привлекательная и супер умная. Так что, какое бы дерьмо ты не слышала, просто проигнорируй это. Ты. Великолепна, — говорит мне Шейн.

— Она права, так и есть, — добавляет Лиам.

Я улыбаюсь им обоим. Они действительно хорошие люди.

— Спасибо, — я смотрю в окно, сосредотачиваясь на темноте ночи.

Шейн и Лиам разговаривают друг с другом, иногда вовлекая в разговор меня, но мое молчание говорит им о том, что я не в настроении для разговоров.

Когда мы добираемся до студии Шейн, Лиам целует ее и спрашивает нас, не хотим ли мы, чтобы он остался.

Шейн шепчет:

— Время для девочек, Лиам. Нам с Лили нужно поговорить. Она должна составить план, а не видеть заполненного тестостероном парня, слоняющегося вокруг.

— Хорошо, любимая. Я вернусь утром. При любых проблемах сразу звони мне, — он целует ее в губы, и я отвожу взгляд, предоставляя им уединение. — Увидимся, Лили.

— Пока, и спасибо, что приехал, чтобы забрать меня.

— Не стоит благодарности, — он садится в свою машину и уезжает.

— Ты в порядке? — спрашивает Шейн, пока роется в своей сумочке в поисках ключей.

— Буду в порядке. Я просто должна разобраться в том, что делать. Мы оба идем в один университет, поэтому избегать его не получится. Но если я воспользуюсь твоим компьютером, то узнаю, смогу ли так поздно получить комнату в общежитии. А если нет, то не знаю, что делать. Возможно, я смогу арендовать где-нибудь комнату, и мне нужно будет найти работу.

— Мы сделаем это утром. Как насчет того, чтобы сейчас… — она прекращает говорить и пинает низ двери, который застрял, — чтобы сейчас, — она продолжает, — чтобы съесть тройное шоколадное мороженое из моего морозильника и поговорить о том, что происходит.

— Звучит, как хороший план, — говорю я, смиряясь с тем, что сегодня мне придется все рассказать Шейн.

Мы заходим внутрь, и она показывает мне свой небольшой, но опрятный лофт. Он милый и удобный, и я вижу, почему он нравится ей.

— Итак, — говорит она, когда вытаскивает две ложки из ящика для столовых приборов и коробку мороженого из морозильника.

— Итак, — я сижу на маленьком диване под единственным большим окном в ее комнате.

— Это не мое дело, Лили. Действительно не мое. Но ты прячешь так много секретов за своими прекрасными зелеными глазами. И я уверена, что не хочу их знать, но думаю, что будет лучше, если ты кому-нибудь расскажешь, — она садится рядом со мной и предлагает мне ложку. — Я буду готова тогда же, когда и ты, — она опускает ложку в нетронутое мороженое и захватывает ее уже полную.

— Это своего рода… — я отвожу взгляд и смотрю мимо нее, не на нее. Я не хочу, чтобы она узнала все, через что я прошла. Я боюсь не того, что она осудит меня, а того, что она почувствует жалость ко мне. По мне, это намного отвратительнее, чем осуждение.

— Не торопись, у меня есть вся ночь, — Шейн улыбается и играет бровями, пытаясь смягчить интенсивное и тяжелое настроение, охватывающее нас.

— Я не помню ничего хорошего в своей жизни, — начинаю я, но останавливаюсь, когда Шейн протягивает руку, чтобы коснуться меня. — Пожалуйста, не надо. Просто позволь мне рассказать тебе.

Следующие три часа я рассказываю Шейн историю моей жизни. Каждую часть, не пропуская ничего. Когда я заканчиваю свой рассказ, то смотрю на мороженое; все, кроме первой ложки, которую она взяла, превратилось в шоколадное молоко. Она не притронулась к нему так же, как и я.

— Боже мой, — говорит она, все еще держа контейнер этого месива. — Боже мой, — снова повторяет она. Ее лицо безучастное, оно не выражает никаких эмоций. — Боже мой, — говорит она в третий раз.

— Было также несколько хороших моментов, как, например, встреча с тобой и Лиамом. Ты особенная. Ты сильная и уверенная, я стремлюсь быть такой же.

— Тебе семнадцать.

— Восемнадцать уже завтра, — поправляю я ее.

— Что? Завтра твой день рождения и ты никому не сказала?

Я пожимаю плечами.

— Никто никогда не спрашивал, кроме того, у меня никогда не было причины делать из этого что-то особенное.

— Это потому, что ты была сломлена, Лили. Вся твоя жизнь была растоптана.

— Были и хорошие моменты, я уверена в этом. Иногда мне снится, что когда я была маленькой девочкой, мы были в парке. Мама, папа, я и маленький мальчик.

— У тебя есть брат?

— Нет. Всегда была только я, — я беру контейнер мороженого из ее рук. — Я сожалею, что ты потратила впустую свое мороженое, я куплю тебе новое.

— Нет, не купишь. Это просто мороженое, — хмурится она на меня. Я снова улыбаюсь, потому что это то, какая Шейн на самом деле. Она добрая, красивая и сострадательная. Я понятия не имею, почему боялась ей все рассказать.

— Спасибо, что выслушала.

— Завтра я помогу тебе найти работу. Эй, у меня есть идея, почему бы тебе не спросить Стейси, сможет ли она отправить твое резюме в один из сетевых магазинов, находящихся рядом с твоим колледжем? Она сможет сделать это для тебя, я уверена. Ты нравишься ей, потому что она предлагает тебе каждую свободную смену.

— Я могу спросить.

Но Стейси знает, что я в курсе того, что происходит между ней и мистером Хэкли, поэтому сомневаюсь, что она сделает что-либо для меня.

— Хорошо, как насчет того, чтобы найти для тебя что-нибудь переодеться, чтобы ты могла пойти в душ и лечь спать?

Я осматриваю ее комнату, и кроме двухместного дивана, на котором мы сидим, есть еще ее двуспальная кровать и мини-кухня со столом и двумя стульями.

— Гм, ты уверена, что я могу спать здесь? — спрашиваю я.

— Да, не волнуйся. Нам придется спать на одной кровати, — она встает и идет к комоду, открывает его и бросает мне какие-то шорты для сна. — О, и мне нравится лежать в обнимку, так что если ты проснешься через несколько часов и мои руки будут на тебе, просто притворись, что ничего не произошло, — хихикает она, ее заразительный смех заставляет меня засмеяться в ответ.

— Поняла, если что, ты не обнимала меня, — дразня, я отдаю ей честь.

Она бросает в меня футболку и затем дает мне полотенце. Шейн показывает мне ванную и оставляет меня одну. Я захожу в горячий душ и позволяю ему смыть весь ужас сегодняшнего дня.

Завтра перед работой я позвоню в университет и узнаю, есть ли у них свободные комнаты в общежитии. Надеюсь, я смогу пораньше добраться до работы и поговорить со Стейси.

Тревожное чувство бурлит у меня в животе. Горячая вода, текущая по мне, не снимает напряжения в плечах. Мысли роятся в голове, и я, кажется, не могу просто отключиться и ни о чем не думать.

Буря надвигается. Я знала тьму в прошлом, но это чувство надвигающейся катастрофы, гибели…

Кажется, будто оно прямо на моем пороге. Что я найду, если открою дверь?

Глава 13

— Могу я одолжить твою униформу? Мне осталось отработать пару смен, а все мои вещи остались в доме Трента, — спрашиваю я Шейн утром.

— Да, хорошо, — она потягивается на кровати и протирает глаза. — Хочешь, чтобы Лиам подвез тебя? Или, если что, чуть дальше по дороге есть автобусная остановка.

— Все в порядке, я поеду на автобусе. Эй, спасибо за прошлую ночь.

Она снова протирает глаза и затем смотрит на меня.

— Не за что.

Я сажусь на кровать рядом с ней, туда, где я спала прошлой ночью:

— Раньше у меня никогда не было подруги, Шейн. Я всегда боялась впустить кого-нибудь в свою жизнь. Мне потребовалось восемнадцать лет, но я думаю, что нашла свою лучшую подругу.

— О, мой Бог, сегодня — твой день рождения! Нам нужно это отпраздновать. Я отведу тебя на ужин.

— Нет необходимости, я никогда ничего не делала для себя в этот день, поэтому, на самом деле, мне ничего не нужно и сейчас, — я отворачиваюсь, поэтому она не видит моего смущения.

— Никто не должен делать что-то для себя сам на свой день рождения. В этот день ты празднуешь свое рождение.

— В этом нет ничего особенного, чтобы праздновать. Поэтому, может, мы пропустим это? Пожалуйста?

Шейн садится в постели и проводит рукой по своим длинным темным волосам.

— Вот что я тебе скажу, мы можем пропустить поход в ресторан, но на моих условиях.

— У тебя есть условия? — я хихикаю, теперь не пристыженно, а удивленно.

— Да. Ты должна остаться здесь, пока не уедешь в колледж, а я сегодня закажу пиццу и испеку торт. Только ты и я.

Облегчение заполняет меня, потому что она отказалась от идеи пойти в ресторан.

— Я могу сделать это.

— Решено. Сегодня после работы — пицца и торт. И просто, чтобы ты знала, мой торт на вкус ужасен, но ты должна притвориться, что тебе нравится, и съесть его.

— Никто никогда не пек для меня торт, — это одно предложение меняет настроение в комнате снова, и пространство наполняется тяжестью. — Извини, — шепчу я, потому что разрушила счастье Шейн.

— Эй, — она встает с кровати и подходит к своему комоду. — Вот униформа, — она вручает мне сложенные рубашку и штаны.

Я беру их и иду в ванную, чтобы переодеться. Штаны слегка великоваты, а рубашка длинновата, но они должны подойти, ведь у меня осталась всего пара смен перед колледжем.

Когда я выхожу, Шейн уже встала и готовит кофе. Но я отказываюсь от него и говорю, что хочу поехать на работу и поговорить со Стейси.

Я еду в автобусе на работу и чувствую, как груз плотно оседает в моем желудке. Мне нужно только прожить эти несколько дней, и затем я уеду в колледж. А это — огромное место, поэтому я надеюсь, что мне не придется видеть Трента. Квартира, которую его родители сняли для нас, находится за пределами кампуса. И если я смогу получить комнату в общежитии, то не должна буду покидать кампус, кроме поездок на работу. И поскольку я знаю, где находится квартира, то смогу найти работу на другой стороне города, и шанс встретить Трента будет очень мал.

Захожу в магазин и вижу, что Стейси уже здесь, стоит рядом с одной из касс и разговаривает с другой девушкой. Я отхожу назад, давая им двоим уединение, пока они не закончат говорить. Стейси поворачивается, чтобы уйти, и смотрит на меня, кивком указывая мне следовать за ней.

— Стейси, могу я поговорить с вами секундочку? — спрашиваю я.

— В моем кабинете, Лили. Не здесь, — она говорит так, будто я сделала что-то не так.

Следуя за ней, я прокручиваю в голове последние несколько дней здесь. Я пытаюсь вспомнить все свои контакты с клиентами: была ли я груба с кем-нибудь или сказала что-то кому-то, кто принял это за грубость.

Она заходит в свой кабинет, садится за стол и говорит:

— Закрой дверь.

Холодок проходит через меня, потому что выглядит она так, будто собирается меня уволить.

— Я сделала что-то не так? — спрашиваю я, и напряженность рвется из моего тела, когда я задаю вопрос.

— Что? Нет. Ты не сделала ничего плохого вообще. Но мне звонил Крис, а затем и Трент.

— Я ничего не сделала, — отвечаю я автоматически.

— Нет, не сделала. Они оба были очень расстроены, что ты не пришла домой прошлой ночью. Они, кажется, думают, что ты рассталась с Трентом.

— Я должна обсуждать это с Трентом, — это не ее дело, и я не буду говорить с ней об этом.

— Ты ведь понимаешь, что я — очень хороший друг Криса, и если он звонит мне расстроенный, то я стараюсь сделать его счастливым. Не говоря уже о том, что его сын, твой бойфренд, звонил сюда в полной панике, потому что он полагает, что ты его бросила. Это мой магазин, и если они звонят мне, тогда ты можешь обсудить это со мной. Исходя из того, что Крис и Трент сказали мне, ты была груба и обвиняла Трента, что он изменил тебе.

— Что? — я чувствую, как мои плечи опадают, ведь Трент сказал что-то моему боссу. — Все было совсем не так.

— Тогда садись и расскажи мне, как все было, чтобы мы могли разобраться в этом, и ты перестала вести себя как ребенок и вернулась к своему бойфренду.

Я сажусь на стул и соединяю руки вместе.

— Я не вернусь. Я хотела поговорить с вами и спросить, можете ли вы порекомендовать меня в какой-нибудь магазин рядом с колледжем, чтобы я смогла устроиться на работу.

— Ты не вернешься? И почему же я должна давать рекомендации избалованному ребенку, который любит создавать проблемы? И не думай, что я не знаю о ночи, когда ты клеилась к парню Шейн и заставила его отвезти тебя домой.

— Что? Я не знаю, кто рассказал вам это, но, опять же, все было совсем не так.

— Тогда тебе лучше рассказать мне, что произошло прошлой ночью, и поторопись, потому что твоя смена начнется через несколько минут. Чем больше это займет времени, тем меньше тебе заплатят, потому что это съедает твои часы. И если я буду удовлетворена твоим рассказом, то тогда порекомендую тебя магазину, — она расслабляется и скрещивает руки перед собой.

У меня нет выбора, я должна рассказать ей, ведь если не сделаю этого, то не только потеряю свои часы здесь, но она еще и не направит меня в магазин рядом с кампусом.

Когда я заканчиваю рассказывать Стейси, что произошло, она просто обходит свое место, обдумывая, что сказать.

— Так ты говоришь, что все это произошло потому, что ты поверила ей, а не своему парню?

— Он заступился за нее.

— Твой бойфренд, с которым ты живешь, который привозит тебя на работу, защищает тебя, и я слышала, что он даже подарил тебе телефон. Этот парень? — она подчеркивает слова, глядя на меня, как будто я не понимаю ее мысль.

— Он был зол, что я вообще сказала что-либо. Что мне нужно было делать? Сидеть там, позволять ей говорить все эти вещи и не спрашивать о них?

— Он — твой бойфренд. Он — человек в отношениях, и ты должна оставаться верна ему, несмотря ни на что.

Это такие старомодные мысли, особенно учитывая, что он был не прав.

— Это нечестно. Она атаковала меня, говорила, что занималась сексом с моим парнем, а затем все трое оставили меня со счетом, за который нужно было заплатить, и обставили все так, чтобы унизить меня.

— Ты заслуживаешь быть униженной, потому что ты не права. Подумай об этом, Лили. Действительно, подумай. Зачем бы Трент хотел быть рядом с тобой, если все, что он собирается делать, это изменять тебе? — когда она преподносит все так, это имеет смысл. — И зачем ему эти проблемы, защищать тебя, приглядывать за тобой, если все, что он собирается делать, это спать с кем попало? — ее мнение обоснованно.

Я отвожу от нее взгляд и фокусируюсь на одинокой скрепке на ее столе.

— Я не думала об этом в таком ключе.

— Не говоря уже о том, что нужно потрудиться, чтобы организовать свидание, и начать его с «Белого Лебедя». Прекрасного ресторана, в котором подают самые лучшие в штате блюда. Да, возможно, все паршиво обернулось, но ты думаешь, справедливо обвинять его в этом недоразумении? И не только поэтому, а потому, что кто-то, над кем он не имеет контроля, что-то сказал. Ты не такая девушка, Лили.

Она права, а я нет. Трент не сделал ничего плохого. Я не должна наказывать его за то, что Одри ужасна. Она — не его ответственность.

— Вы правы, — признаю я, наконец, способная увидеть ясно свою реакцию.

— Просто поговори с ним. Не прямо сейчас, после того, как закончится твоя смена.

— Да, хорошо. Я думаю, это хорошая идея, — я встаю и улыбаюсь ей. — Вы можете узнать, сможете ли вы направить меня в магазин рядом с кампусом, пожалуйста? Или узнать, есть ли у них какие-нибудь вакансии?

— Конечно, я сделаю это и сообщу тебе в твою последнюю смену.

— Спасибо, — я поворачиваюсь, чтобы выйти и приступить к работе.

— О, Лили. Некоторые девушки хотят сделать тебе сюрприз и пойти повеселиться в пятницу вечером, в честь твоей последней смены. Может, будет здорово, если ты сообщишь Тренту. Он может захотеть пойти с вами.

— Спасибо, Стейси. Я скажу.

Я покидаю ее кабинет и спускаюсь вниз, чтобы начать свою смену. Клинтон, один из менеджеров, говорит, за какой кассой сегодня работаю, и я приступаю к своей десятичасовой смене.

Первые пять часов долго тянутся, и я не могу дождаться, когда уйду на перерыв, чтобы что-нибудь перекусить. Я пропустила завтрак этим утром, потому что хотела приехать пораньше и поговорить со Стейси, и теперь умираю с голоду.

Когда я заканчиваю с последним клиентом, то вижу парня в коричневой униформе и кепке, он несет большой букет лилий. Они прекрасны, и я не могу не думать, что они могут быть для меня. Но это было бы глупо, потому что, если кто и виноват в том, что случилось вчера, так это я, и Стейси объяснила, что я слишком бурно отреагировала и создала проблему. Поэтому это я должна посылать Тренту цветы с просьбой простить меня. Действительно глупо. Зачем ему посылать мне цветы?

— Лили Андерсон? — парень в коричневой униформе спрашивает меня.

— Да, — говорю я, глядя на него подозрительно.

— Это для вас. Хорошего дня, — бодро говорит он, затем вручает мне огромный букет и уходит.

— Подождите, что? — зову я его, но он уже вышел на улицу.

— Разве они не прекрасны? От кого они? — спрашивает мой клиент.

— Я не уверена, — возможно, они от Шейн, и это ее подарок на мой день рождения.

— Прочитайте карточку, — подбадривает меня леди.

— Но ваши продукты?

— Они никуда не денутся. Я хочу увидеть, как эта прекрасная улыбка станет шире после того, как вы прочитаете карточку, — она — пожилая леди, и я думаю, что от того, что кто-то рядом с ней счастлив, он и сама становится счастливой.

— Спасибо, мэм, — я перестаю работать на минуту и читаю карточку.

Моя дорогая Лили.

Пожалуйста, прости меня, за то, что был идиотом. Я люблю тебя и не хочу потерять. Я обещаю, что стану лучше, потому что хочу, чтобы ты никогда меня не покидала.

Я люблю тебя всем сердцем.

Трент.

P. S. С днем рождения, малышка.

— От кого они? — спрашивает она, когда слезы наворачиваются на мои глаза.

— От моего парня, — говорю я, прежде чем перечитать карточку, положить ее между цветами и вернуться к продуктам леди.

— Ты очень везучая девочка. Потому что они очень красивы, — она снова улыбается мне.

— Спасибо, мэм, — я заканчиваю с ее продуктами, закрываю свою кассу на перерыв, беру цветы и иду в комнату для персонала.

— Лили, — слышу я позади себя. Я оборачиваюсь и вижу Трента красиво одетым. Он надел костюм, и его волосы хорошо уложены.

— Я получила твои цветы, — говорю я и смотрю вниз на цветы. — Они великолепны, спасибо.

Он идет ко мне с такой уверенностью и силой.

— Я знаю, почему сходил с ума. И я так сожалею, но я здесь, чтобы сделать все правильно, и начну прямо сейчас, — он опускается на одно колено посреди кондитерского отдела. — Лили Андерсон, я люблю тебя и схожу с ума с прошлой ночи. Я пытался понять, что же произошло, и когда понял, что же было неправильным, это было похоже на момент, когда лампочка освещает всю комнату. Я не прав. Я не прав, и боюсь потерять самое лучшее, что случалось со мной в жизни. Мы не должны жениться прямо сейчас, но, пожалуйста, скажи «да» тому, чтобы стать моей женой, — он вынимает маленькую черную коробочку из кармана своего пальто и открывает ее.

Я не могу не улыбнуться кольцу с крошечным бриллиантом, которое он преподнес мне. Я смеюсь не над размером бриллианта, а над тем, что он приложил столько усилий, чтобы сделать самое лучшее с деньгами, которые у него есть.

Оглядываясь вокруг, вижу, сколько народу столпилось, и все женщины говорят «ох» и «ах», обращая внимание, что Трент не может скрыть своих чувств.

— Трент, — говорю я и подхожу ближе к нему.

— Пожалуйста, Лили. Пожалуйста, прости меня. Я буду стараться сильнее, я изменюсь, я сделаю все, что ты захочешь. Я так сильно тебя люблю, до боли. Прошлая ночь была самой худшей в моей жизни, потому что тебя не было рядом со мной. Я так сильно тебя люблю, — он все еще стоит на одном колене, и я не могу заставить себя сказать ему хоть что-нибудь. — Мы можем поехать в университет как настоящая пара. Пара, которая может планировать свою свадьбу и быть абсолютно влюбленными.

Я улыбаюсь его просьбе. Он очень милый.

— Да, — шепчу я, счастливая от того, что, наконец, получу свою собственную семью и того, кто любит меня так сильно.

Зрители взрываются в аплодисментах, Трент встает и подбегает ко мне, надевает кольцо на мой палец, потом подхватывает меня на руки и кружится вокруг себя. Его рот захватывает мой, он продолжает кружить меня и целовать. Леди, которая стояла рядом со мной, держит сейчас мои лилии.

— Спасибо, детка. Спасибо. Я приглашаю тебя отпраздновать сегодня, только ты и я.

— Я не могу, — говорю я, когда он прекращает кружить нас и ставит меня на ноги. Он хмурит брови и наклоняет голову набок. — У нас с Шейн планы. Мы закажем пиццу, и она испечет мне торт. Никто и никогда не пек для меня торт, — говорю я, сияя. Я так счастлива.

— Хорошо, малышка. Все, что пожелаешь. Мы можем отпраздновать завтра. Но могу ли я забрать тебя? Я просто хочу проводить с тобой каждую минуту, какую смогу.

Он такой милый, и я могу сказать, что он изменился по отношению ко мне.

— Спасибо, мне бы понравилось это, — я снова целую его.

— Пойдем, детка. Я хочу отвести тебя пообедать. Ты хочешь, чтобы я забрал эти цветы с собой домой? — он протягивает руки к букету.

— Да, спасибо. Но мне нужно вернуться и взять кошелек, — я иду к своей сумке.

— Нет, не нужно. Наименьшее, что я могу сделать для тебя, это заплатить, учитывая, что вчера оставил тебя расплачиваться по счету. Я сожалею об этом, — говорит он и подводит меня к своей машине. Трент относится ко мне мягче, чем когда-либо.

— Спасибо, Трент. За то, что разрешил мне погулять сегодня вечером, и за то, что покупаешь мне обед.

Он кладет цветы на заднее сиденье машины и протягивает руку к моей талии.

— Для тебя — все что угодно, — он целует меня в нос и ведет нас к гастроному, который я люблю. — Подожди, ты не сказала мне, что думаешь о кольце? — он улыбается, когда переплетает наши пальцы, подносит их к своим губам, чтобы поцеловать мои пальцы.

— Я люблю его. Оно прекрасно, — я смотрю вниз и восхищаюсь милым маленьким прозрачным камнем.

Сегодняшний день будет фантастическим. Я не могу дождаться, когда расскажу Шейн об этом.

***

— Трент переубедил тебя? — приподнимая брови, спрашивает Шейн, когда видит снаружи Трента.

— Да. Сегодня столько всего произошло, — я захожу внутрь, и она закрывает дверь.

— Разумеется. Расскажи мне, как прошел твой день?

Мы заходим в ее квартиру и садимся на двухместный диван друг напротив друга.

— Это было невероятно. На самом деле, не могло быть лучше, — я смотрю на Шейн, ее лицо «кричит» тысячу слов. Могу сказать, что она не впечатлена, нисколечко. У нее угрюмое выражение лица, губы плотно сжаты и смотрит она на меня осуждающе. — Пожалуйста, не надо, Шейн. Ты так много значишь для меня. Я не хочу, чтобы ты разочаровывалась во мне.

— Я не разочарована в тебе. Я просто не думаю, что он подходящий для тебя человек.

— Он изменился. Стал другим. Он позволил мне приехать сюда, хотя хотел отвезти меня на ужин, чтобы отпраздновать.

— Отпраздновать твой день рождения? — она накручивает волосы на палец.

— Это и это, — я показываю ей свое кольцо, но ее лицо не озаряет счастье, как я надеялась. — О, — вздыхаю я, — ты не счастлива за меня?

— Я счастлива, правда. Но как ты можешь так быстро говорить «да», особенно после того, как он предал тебя?

— Я же сказала, он изменился.

— Ты говоришь мне, что он изменился за одну ночь? Он оставил тебя в ресторане платить по счету, бросил тебя, но меньше чем через двадцать четыре часа он меняется? Ты не можешь на самом деле верить в это, — она смотрит на меня, приподняв брови, точно не поверив в его внутренние изменения.

— Я не тупая, Шейн. Я знаю, какими могут быть люди, но он искренен, я вижу, что он изменился.

— Или так, или он просто говорит нужные слова, — она закатывает глаза и отводит взгляд.

— Послушай, я не хочу с тобой ссориться. Я собиралась спросить тебя, придешь ли ты на мою свадебную вечеринку. Ты — совершенно точно моя самая лучшая подруга во всем мире, и я хочу, чтобы вы с Трентом поладили. Вы — два самых важных для меня человека во всем мире.

Она, улыбаясь, поворачивается ко мне. Ее плечи расслабляются, и я вижу, что весь гнев покинул ее тело.

— Я люблю тебя, девочка. И сделаю все, что угодно для тебя. Просто пообещай мне одну вещь. Всего одну.

— Какую? — я наклоняюсь, чтобы обнять ее.

— Начни вести дневник. Ты пережила столько ужасного, обрушившегося на тебя, и я думаю, ведение дневника поможет тебе справиться со всем, что происходит с тобой.

Ее просьба разумна, и она права. Письмо может быть терапевтическим. Я знаю, я люблю английский язык, и хотя не могу стать писателем, я по-прежнему могу записывать свои чувства.

— Да, хорошо. Звучит отлично, я могу сделать это, — я крепко ее обнимаю. — Эй, ты знала, что девчонки на работе собираются устроить мне прощальную вечеринку?

— Кто, по-твоему, организовал это? — она подмигивает мне. — В пятницу вечером оденься посимпатичнее. Купи себе платье и какие-нибудь убийственно сексуальные туфли. Мы собираемся потанцевать и повеселиться.

— Я несовершеннолетняя и не могу пойти в такое место, которое ты описываешь.

— Держи себя в руках, мы не собираемся делать ничего противозаконного. Есть клуб, в который до одиннадцати вечера пускают и до двадцати одного года, после они выгоняют всех и пускают только тех, кто старше двадцати одного. Половина приходящих девчонок несовершеннолетние, поэтому все, кому больше двадцати одного, могут остаться, а остальным придется уйти.

— Это, должно быть, так весело. Не могу дождаться. Я собираюсь за покупками, — я визжу от счастья.

— Я иду с тобой, мне не нужно на работу завтра до обеда.

Оставшуюся часть ночи мы разговариваем, едим и хорошо проводим время. Я так счастлива, впервые и навсегда. Мне посчастливилось иметь заботливого жениха и самую лучшую в мире подругу. Жизнь кажется хорошей. Действительно, действительно хорошей.

Глава 14

— Я могу остаться дома и позаботиться о тебе, — говорю я Тренту, он выглядит немного больным. Он простудился и лежит в кровати.

— Не глупи. Сходи и повеселись со своими друзьями, ты уже давно готовилась к этому. Я отвезу тебя туда и заберу обратно. Ты сказала, что клуб начинает работать для тех, кому больше двадцати одного, в одиннадцать, верно?

— Да, — говорю я, наряжаясь к выходу.

— Я буду там к десяти тридцати и подожду тебя.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒