2. – В САМОМ ПРИГОЖИНЕ 3 страница

[12] И это вообще говоря самый благожелательный по отношению к нему образ в соответствующей ситуации, просто потому что видимо вообще не слишком хорошо кого-то взрывать.

[13] Не будет же он противостоять общечеловеческим ценностям науки, как раз, в ее общечеловеческой ценности и именно, как объективной, познающей истину.

[14] Модерн, видимо, хотел и, все еще, надеется избавить от этих следов всех и прежде всего в

Физике. Самый известный в этом смысле модернист, как раз, Карнап. Но это вряд ли возможно, а главное нужно, просто потому, что язык физики математический символизм и без того обезличен в этом смысле достаточно. Если же личность сложена, лишь из общечеловеческих ценностей, она и оказывается больше частью абстрактна, или ее нет совсем и, как раз, у плиточника. Быть в цвете, и в нации, в поле, если не во всем объеме предрассудков, оказывается таким образом антитезисом, и часто столь же, формальным и абстрактным, как и сам тезис. И не мало просто в играх при регистрации в Интернет. Что оставляют большей частью из всего набора только: имя, возраст и пол.

[15] С какого-то времени, братья Вачовски – это сестры Вачовски, открытые трасгендерные женщины.

[16] Если признать, что Вторая мировая война была еще и атомной, что трудно не сделать, то фильм рассказывает, как раз, о судьбе идеологии после этой войны, распространяя опыт Японии, видимо, на весь мир. Общий сюжет фильма не столь замысловат. После атомной войны или иной катастрофы вызванной применением ОМП, была придумана система иллюзорной видимости, в которой и существовали выжившие, в виду ужасающей реальности, что их постигла. Конечно же, не все, часть людей и работала, и жила, и боролась, как раз, вне системы ложной и глянцевой иллюзии, что обеспечивалась некоей развернутой системой машин. Система была названа «Матрица», отсюда и общее название фильма. Идея стара, как и сам философский термин «идея», но реализация идеи и глубина, в том числе и по технологии, развертывания в этой антиутопии, конструкции иллюзорной ложной видимости несомненно достижение авторов.

[17] Впрочем, здесь метафорическая технология играет против автора Анти-Пригожина. Просто потому, что Эдип это фантазм, и фишка в том, что АЭ де воюет с тенью, они никого не подвергают сегрегации, тем более персонально в названии.

[18] Здесь ход может быть радикален, как никогда, если физика Нового времени способствует изобретению газовых камер, то долой ее, как бы ни заманчиво выглядело это возможное единство вероятности распыления и химии газов и динамики камеры. И это можно понять по-своему в виду ситуации тех, кто решался на такие де радикальные отрицания или утверждения, но даже Левинас заходил гораздо дальше и видимо умней. И именно потому, что, здесь, как раз не надо останавливаться и видимо быть последовательным в жесте.

[19] Можно изменить ход сюжета сделать его более сложным, и вы в самом начале будете узнавать, кто «преступник», «революционер», «эсер», кто дедпул в роли Робин Гуда. И лишь после этого раскрывать тайну его превращения, но престиж будет выдан Вам сразу.

[20] Краусс при всем великолепии его стиля и острот, фантазируя о будущем, как раз, не принимает во внимание экспериментальную составляющую физики и познания в целом, ее актив, а не пассив, в виду возможности перехода к сверх световым скоростям расширения галактик, что ведь буду расширяться в пространстве, как бы он ни хотел обратного. И именно на микроуровне, просто потому, что коллайдера в Церне на момент написания книги Краусса, еще не было. И потому или прощай Эйнштейн и/ или что-либо еще, кроме теории суперструн и возможной глупости Краусса. Просто потому, что вся книга Краусса проникнута видимыми противоречиями и разнородностями, что явно свидетельствуют о том, какая пропасть есть между физикой и элементарными сюжетами истории, прежде всего мифа. Физика, все время сопротивляется какому бы то ни было единому сюжету на таких объемах и массах, что тем не менее был бы достаточно разнороден чтобы казаться правдой: «коллизия притяжения и отталкивания». Поэтому физик много, и они есть для разных миров и в различных теориях этих миров: микро, макро и мега. И для того, чтобы уладить все несообразности, что возникают между теориями физики: Ньютона, Эйнштейна и Бора, мало просто знать, что вселенная расширяется с ускорением и что она плоская. Надо изобрести вселенский музыкальный инструмент, если не вселенскую панцирную кровать. И для того, чтобы быть, гипотеза о Большом взрыве должна видимо быть развитой в 22 году в Петрограде А. А. Фридманом и быть действительно относительно простой. Действительно, даже если ответ на вопрос почему Вселенной так много, и она так однородна был получен, в виду инфляционной теории большого взрыва, то каким же образом в этом уже имеющемся пространстве галактики смогут начать разбегаться, с какого-то момента, со скоростями большими чем скорость света, остается видимо неясным, и даже не под вопросом для такого любознательного автора, Краусса, любителя больших рассказов. Что тем не менее пророчит это нам. Видимо мечтая, что цивилизации Земли когда-либо разлетятся по Вселенной с подобными скоростями, дабы не исчерпать друг друга под Солнцем. «Но что готовит нам будущее. Поэзия… своего рода. … как при инфляции, описанной в предыдущей главе, наша наблюдаемая Вселенная, находиться на пороге расширения со скоростью быстрее, чем скорость света… галактики… в будущем начнут удаляться от нас быстрее скорости света». И таким образом вся видимая теперь Вселенная, со всем имеющимся теперь же ускоренным расширением – это просто сингулярность, что вновь взорвется в виду будущей весьма громадности. Или сингулярность вообще случайна в виду возможностей расширения. Или что-то не так в общем сюжете, как бы ни хотелось выстраивать все в виду тезиса, антитезиса и синтеза. Единственное, что, таким образом, впечатляет во всей картине – это антропный принцип, что прорисовывается во всем изложении Краусса. Человечеству повезло жить на интервале именно этих миллиардов лет. И что может быть совершенно свободен от теогонических интерпретаций. Не все было устроено так, чтобы жизнь возникла, но жизнь и разумная жизнь возникла случайно, но в условиях, что познаваемы, прежде всего потому, что разумная жизнь может быть свободна от них, коль скоро появилась, прежде всего, благодаря себе самой.

[21] Если конечно он не из лагеря тех, кто верит, что жизнь вечна и неизменна была сотворена, в таком случае, как и с фанатиком или лентяем с ним и говорить не о чем, тем более как с материалистом или физикалистом, что с какого-то момента отнюдь не скучны, и не ленивы, не объясняют все метафизической материей или известной богиней Тиамат.

[22] То, что они собрали некую биологическую машину репликации клетки, что далеко не соответствует машине репликации клетки живой, было ясно с самого начала, таков и был план. Исследования велись для моделей клеток, что предположительно предшествовали возникновению теперь стандартных. Для определенных целей, это, может быть, ошеломляющий результат. Просто потому, что осталось только задавать этим клеткам некие свойства, и не обязательно сложные и много, чтобы из них можно было строить очень сложные и главное энергетически экономичные конгломераты. Жизнь, здесь, таким образом, как и ее воспроизведение, может и не быть ведущей целью, как и в случае с компьютерами из кремния.

[23] Москва Тасс 30 января 2017 года агентство сообщило о том, что группа московских физиков обнаружила возможность локального невыполнения второго закона термодинамики в закрытых квантовых системах.

[24] В последствие длительное время декан философского факультете СПБГУ

[25] Сол Перлмуттер и проект «Космологический проект сверхновых» и “High Z supernova Search Team” во главе с Брайном Шмидтом. Что в конце концов сошлись на том. Что видимая Вселенная расширяется с ускорением. О которых и рассказал Краусс.

[26] Краусс. «Почему скорее есть нечто, а не ничто. «Вселенная из ничего». Вопрос, как известно из истории философии, что скорее инициировал Лейбниц.

[27] Просто потому, что, если следовать аналогии, средняя суммарная стоимость и ее рост, для каждого капитала равна нулю. Аналогично тому, как средняя, суммарная ньютоновская гравитационная энергия, для каждого объекта равна нулю. Что, вовсе не выглядит удивительно, как раз, в виду нулевых или близких к нулю ставок процента. И все же слишком теоретически абстрактно и главное возможно верно лишь на горизонте, о котором, впрочем, все время и идет речь. Маркс действительно предсказывал нулевой рост капитализма, при том что он может расширяться с ускорением. Воистину, Бродель иногда заслуживает того, чтобы его перечитывали.

[28] Как бы не забавны были это реминисценции субъекта природы, как субстанции, что ведь взорван прежде всего «Большим взрывом», и что мотивируют историю природы не только Спинозы, но и Гегеля, от них бывает трудно отказаться на уровне афористичности письма. И лишь отчасти радикальная смена установки что сродни муштре может здесь иногда что-то поделать с тем, чтобы желание не пробивало бы брешь во в себе бытии природы.

[29] Отсюда, в том числе, и инфляционная гипотеза. Прежде Большого взрыва была инфляция.

[30] Теоретически возможно избежать этих вопросов, коль скоро, энергия только падает от бесконечных значений сингулярной точки. И пространство, как и движение только развертывается из точки, с бесконечной кривизной. Все уже было там. И вообще говоря, вся эта трата никогда не сможет превысить исходных значений, в том числе, и меры энергии, коль скоро, в точке сингулярности движения было видимо гораздо больше, чем во все последующие периоды, сколь бы быстры они ни были. «Дальше будет только хуже». И все же, все это рассуждение исходит из того, что имеется бесконечный градиент между «до и после», стоит признать, что его не могло быть, как вопросы могут стать вновь уместными. Просто потому, что физика видимо может «поглотить» все, кроме бесконечности, да еще и актуальной. И потому вопросы аналогичные тем, что задавал Маркс в «Капитале» и рукописях, откуда берутся деньги на покрытие прибавочной стоимости, что вновь производиться в отраслях, совершивших революцию в использовании средств производства и организации труда, будут тут как тут. Ответ Маркса, как известно был не слишком утешительным «пионеры», разоряются больше частью. И лишь при известных условиях, когда выравнивание в производстве между компаниями и в потреблении, новых продуктов, достигает известных значений по всему полю, наступает взрыв, и реальный сектор генерирует сверх прибыли, например, Apple, или IBM, или Microsoft.

[31] Есть понятие пустого множества, но его особенность в том, что таких множеств может быть если не бесконечное число, то неограниченно возрастающее.

[32] Краусс, в том числе, не может не видеть, что однородность Вселенной допустима только с некоторой точностью до соответствующего уровня измерений. После перехода границ которой, на иных масштабах микромира, эта однородность в том числе, и реликтового излучения превращается в виду квантово- механических эффектов, в некую пену, что граничит с неоднородностью, что трудно поддается оценке. С другой стороны, будучи любителем холодного пива, он мог бы вспомнить, кроме холодильника, и про другие бытовые приборы и места общего пользования, в своем высоко научно художественном изложении. Просто потому, что они таким же образом, могут быть основой для отсылок в виду популярного изложения на примерах, в описании массово повторяющихся феноменов, или тех, что вполне могут произойти.

[33] «Действительно, характерной особенностью равновесной термодинамики является существование принципов экстремумов. Для изолированных систем энтропия возрастает, и поэтому достигает максимума в состоянии равновесия. В других ситуациях (например, при постоянной температуре) существуют функции, называемые термодинамическими потенциалами, которые также обладают экстремумами (максимумами или минимумами) в состоянии равновесия. Из этого обстоятельства проистекают важные следствия. За флуктуацией, приводящей к отклонению от равновесия, следует отклик (реакция), возвращающий систему в экстремум термодинамического потенциала. Равновесный мир — мир устойчивый. В неравновесных ситуациях это не так. Флуктуации могут усиливаться необратимыми диссипативными процессами и приводить к новым пространственно-временным структурам, которые один из нас (Пригожин) назвал «диссипативными структурами», чтобы отличать их от равновесных структур, например, кристаллов». В Этом виде тезис носит существенно более слабый характер и скорее, это лакуны неравновесия и открытости, и в равновесном и закрытом, «мире» природы. Но и он дает хоть какое- то объяснение тому, почему есть что-то кроме кристаллов, пусть бы и с более «высокой организацией». Хоть бы и «машина» роста сталагмита была бы не менее удивительна, чем машина оплодотворения «цветок- пчела». Важно здесь то, что тезис не состоит в том, что нечто возникает из ничего, пусть бы такие эффекты, как, например, в случае средней номы прибыли или ее выравнивания, приводили бы к виртуальным эффектам стоимости «из ничего» в экономике. Но что более тонкие структуры материи, но с гораздо большим, в том числе, и пространственно-временным объемом, складываются в некоем «спонтанном производстве» упорядочения, подобно тому, как скорость складывается в ускорение, для того чтобы процесс угасания замедлился. Кроме одних экстремальных принципов в физике, природа любит прятаться, то есть, наименьшего действия, есть другие, и их экстремумы не менее природы чем те. В конце концов, чем измеряют ускоренно расширение вселенной, что за свечи? – это взрывы, единственно, что «устойчиво» и ясно. Но ведь это расширения, с невиданным ускорением. Необходимо, как минимум глубина и объем, неограниченное простирание, и случай, складка или встреча необходимостей, различных гетерогенных последовательностей. Впрочем, теорема о больших числах, слишком знакома и одновременно слишком банальна теперь, чтобы не прикрывать некую возможную пропасть незнания в том числе и о других теоремах математической теории вероятностей.

[34] И Пригожин, Д. Кондепуди. Современная термодинамика.

[35] Это гораздо более метафизический тезис, чем все «слабые» утверждения Пригожина. Но, как известно, прежде всего из критики идеологии, сила и слабость, и здесь, могут быть крайне относительны. И как раз, не быть метафизиком в никаком смысле, может быть признаком действительного усилия, в том числе и ума в действительном познании, как говаривал Кант, не быть ленивым. Тем не менее, это утверждение не кажется таким уж претенциозным, если вспомнить о виртуальных частицах Фейнмана и построениях Дирака. Очевидно, что даже если все иначе с конкретными процессами, сама «форма» ВЕРОЯТНОСТИ, ВРЯД ЛИ УСТРАНИМА. И вообще говоря, об этом было по-своему известно еще в античности, коль скоро, вообще говоря в Древней Греции было все, если не все было известно. Материя, в одном из определений Аристотеля – это возможность, которой ведь может и не быть, и потому, видимо, может быть форма.

[36] Вода здесь это обобщенный символ термодинамических процессов, что вероятностны, и обнаружение возможности эффектов Пригожина на квантовом уровне, вообще говоря вещь и отрадная. Ясно что есть громадные различия аналогичные различию вида и рода между вероятностью и термодинамикой термодинамическими процессами и диссипативными системами, и вообще говоря плохо, когда крыша течет. Но и дерево или бетон, состоят из молекул и атомов. И таким образом жизнь имеет свои условия даже в граните видимо потому и может прорастать сквозь него.

[37] Пенроуз Р. Структура пространства и времени. М, 1972, СТР. 11-14.

[38] Пенроуз Р. Шимони, Картрайт, Хокинг. Большое малое и человеческий разум. М, 2004, стр. 170-171.

[39] Пациенту показывают известные пятна и различные картинки. На каждой из них, он находит, что изображены люди, что заняты любовью. Наконец, после рассмотрения очередной картинки, что была ему предъявлена пациент восклицает: «Доктор, да вы сексуальный маньяк».

[40] Замена флогистона кислородом отнюдь не безобидная операция, в том числе, и для кислорода. Что ведь рискует прослыть флогистоном. Таким же образом и н7еравновесные диссипативные системы Пригожина, рискуют остаться некоей жизненной силой что присуща природе де повсеместно. Вот этот риск видимо и всерьез чует Верещагин.

[41] Нам бы из всего этого, таким образом, де искусственную бабу или мужика, а идеализм или материализм, это ж дело десятое.

[42] Если Анти-Эдип вполне мог бы ответить любым образом и именем истории, то тут, видимо, только образом, что создал Луспекаев, бывшего офицера Царской таможни, что почему-то так любит Лейбница и роды материи из эфира и равно объемность с Вселенной, которой он достиг в этом романе, в отличие от всех остальных «хомо», надо думать, совершенно объективно и без всякой примеси субъективизма. Воистину из АЭ учатся иногда только софистике и утопии писателя, заигрывающего с фашизмом или тоталитаризмом в бинарных оппозициях, и одним желанием, взрывающего всю прошлую систему подавления и вытеснения, природы и истины о ней.

[i] Часть третья и последняя. Остерикс и Обеликс. Верещагина, невозможно долго читать, как и слушать или смотреть когда-то Райкина долго, вскоре наступает усталость от смеха. В записи другое дело. И конечно, если дочитать до конца, то смешно может быть не очень. Поучать Верещагина дело видимо не благодарное, как и выслушивать его поучения. И потому в небольшом фрагменте, что неизбежно не мог не вырасти в большое примечание, можно высказать некую позицию в первом приближении. Верещагин, видимо, иногда, всерьез думает, что обратимость в физике, это «дискретное» движение вспять прямолинейного, то есть «назад». Тогда как, это периодическое движение, скорее, колебательное, по- видимому, наиболее распространенное, если исходить из всех современных теорий, но и непрерывное. Самое распространенное в природе движение, это, возможно, движение обратимое, колебательное, что может именно поэтому прочитываться и как движение назад, надо думать от «Перестройки». Но в природе, в отличие от общества ближайшим образом такое, какое описывается кругом, как наиболее идеальное и в виде записи, и в виде неопределенности. Что сглаживается идеальностью изображения. Это просто «облако» и не есть исключительно движение «линейного» маятника, но микрочастиц. Но, двигаться вспять против часовой стрелки, значит совершать обратимое движение. И даже колебание от движения по часовой к движению против часовой стрелки, это движение обратимое, или периодическое. Короче, можно выразить это неким образом, что, иногда, рисуют для этого. Система или структура, в которой от перестановки частей или элементов, или даже трансформации целого, ничего не изменяется в свойствах и даже структуре, является обратимой. Ясно, что это идеализация, но большая часть природных явлений, может рассматриваться в горизонте этой идеализации, как, в то или иной степени, приближающиеся к ней. Например, газы после смешения в банке, более никак не меняют свойства закрытой системы, не смотря на бодрое броуновское движение частиц. И, в простейшем случае, азот не отделяется от углекислого газа, а тем более, водород не отделяется от кислорода, в водяных парах, спонтанно. Человек, как иногда говорят нам на 80 процентов состоит, если не из воды, то из жидкостей, то есть в виде тела, а не в виде денег что большей частью все еще бумага, если не цифра есть термодинамическая система большей частью. И потому видимо часто может быть прочитан, как альфа и омега, организм устойчивая система, что поддерживает равновесие, будучи все время в бодром внутреннем движении и изменении. Поддерживает, видимо тем, что все время делиться сам в себе, как клетки.

Молекулы в кристаллах металлов, так же, есть облака вероятностей, но это никак не влияет на крепость железа. На крепость стали влияет закалка и относительно необратимо. Но этот процесс меняет кристаллическую решетку совсем на ином структурном уровне. Отличие газов от более твердых тел, состоит в том числе и в том, что песок в песочных часах необходимо переворачивать для того, чтобы достичь прежнего состояния, тогда как газы совсем не необходимо вертеть в сосуде вместе со сменой ориентации в местоположении, для того чтобы система не изменялась бы, то есть относительно непрерывно возвращалась бы в прежнее состояние. Здесь можно привести некие элементы вполне обыденных феноменов, более тяжелые тела быстрее стремятся к состоянию релаксации, из которого их более трудно вывести или во всяком случае необходимо выводить. И вполне понятно из обыденного опыта, что более массивные тала могут быть более инертны. Легкие тела, подобно газам удерживаются в состоянии «воздушном» более долгое время, равномерно воздействуя на все внутренние поверхности сосуда, вне прямой зависимости от его ориентации.

Необратимое движение, в этом смысле, это превращения круга в треугольник. Что уже не может более превращаться в круг. Греки античности, поэтому, не случайно относили геометрию к истории. В этой дисциплине встречаются «перипетии». Или, одномоментная, или, даже, растянутая по времени, но диссоциация газов в замкнутом сосуде вне внешних воздействий, это некая необратимость. Броуновское движение, как известно, это вероятностный процесс, и потому, во всяком случае, логически, невозможно отрицать, что крайне редко, но молекулы смешанных газов, могут начать двигаться так, что спонтанно разделяться. Или, что жидкость в тарелке, в фильме Брюс Всемогущий, подобно морю, о котором рассказывалось в Ветхом Завете, силою его мысли, вернее желания, разделиться на две половины с «сухим» промежутком между частями жидкости. Но именно такое движение и есть, по-видимому, большой взрыв, по крайней малой вероятности. Но и только. Что, Большой взрыв, вот действительная незадача, может рассматриваться, как обратимое движение. Будет ли это весьма большое ускорение в расширении, весьма большой массы, или напротив схлопывание, что, не есть взрыв, но некий переход. (Невероятность этого процесса (здесь, как синоним движения) Большого взрыва, состоит между прочим еще и в том, что бесконечно большая масса взорвалась, тогда как обыденный опыт, как раз, свидетельствует о том, что она ни в каком случае не могла бы начать расширяться, да еще столь быстро, коль скоро, такое массивное тело вообще было бы не вывести из состояния равновесия. Впрочем, физики не слишком приветствуют бесконечные параметры неких состояний, и сами такие состояния, даже в теориях и идеализациях. Наглядный пример этому, как раз некие программы, в которых остановка некоего процесса коррелирует с бесконечным временем его завершения. Коль скоро, физика, со времен Аристотеля, это познание движения, и в этом смысле энергии, действительности, прежде всего, как количественной меры любого движения, а время и его измерение, часто связывается с измерением причинности, в виду состояний, что были прежде и после, как формальной временной структуры временных моментов, фактов или событий, то бесконечность не входит в число тех чисел, что используются в физике. Просто потому, что, когда есть бесконечность нет движения, и когда есть движение нет бесконечности. И потому можно абстрактно, как отрицать, так и утверждать бесконечность Вселенной, просто потому что если она движется, то не бесконечна, но если она движется в том числе и периодически и в общем подобна, со всем целым, газам в сосуде, то неподвижна – равновесна. Отсюда между прочим и антиномии Канта, что носят, впрочем, скорее, рефлексивный характер, и отсылают к гетерогенности фактов опыта и абстрактных утверждений, что не относятся к возможному горизонту явлений в опыте. Тем не менее, может быть ясно, что бесконечность, даже вне физики, в метафизике, в которой речь идет о вечной жизни и вечном движении, отсылает к движению, изменению, процессам, событиям, если не к жизни. ) То есть, как, движение, в том числе, и периодическое¸ только на очень, весьма большой временной дистанции и сложной структуре. Один из сюжетов относительно видимой Вселенной, состоит видимо в том, что она есть сфера трехмерного пространства времени или четырех мерного континуума, что периодически, то взрывается, то коллапсирует. Что часто связывается с обратимостью времени, и в теории относительности, и в квантовой механике. То есть, преимущественно флуктуация и есть некое необратимое изменение, в этом смысле, если не измышлять о том, о чем весьма мало известно из опыта. Большого взрыва, как считают вот уже 14 млд. лет (13 миллиад. 720 мил. лет), как больше не было. Опыта, что кроме прочего предполагает некое единство сознания, что, как раз, может быть основано на придании значения опыту, как происходящему в необратимом процессе. Этот момент Верещагин вообще не рассматривает. Даже, если сознание – это предрассудок или фетиш идеализма, его невозможно, как таковой игнорировать бесконтрольно. И потому робкие попытки Верещагина указать на процессы фетишизации, в том числе, и в науке, далеки от того, чтобы быть действительным исследованием, а не простой констатацией, что процесс идет. Вопросы почему, зачем и как, происходят эти процессы идеологизации и фетишизации, остаются без ответа. Это таким образом часто наивность, если не в философии, то в микрофизике власти, такая же, как часто и в физике.

Так, жизнь не возникает вновь, на той же планете, но раз возникнув, эволюционирует. Это относительно достоверный факт. Опыт не подтверждает ни одного факта спонтанного зарождения жизни, всегда находиться то, из чего развивается некий организм или живое существо, то, что является частью процесса регенерации вида живых существ, будь это зародыш или живая клетка. Это, зарождение жизни на планете говорят поэтому процесс необратимый. (Но в процессе эволюции куча примеров периодичности, обратимости, «повтора» сингулярности. Некоторые древние морские ящеры были живородящими, а кит и собака живородящие млекопитающие. ) Тогда как, противоположным образом, видимо, вся жизнь на планете может быть прекращена, по тем или иным причинам. Тогда как, условия возникновения жизни и соответствующей эволюции видов, были настолько уникальны, что их и в единственном виде невозможно до сих пор воспроизвести. В отличие от «необратимого» процесса, что непрерывен и неуклонен, в стремлении к равновесию замкнутой термодинамической системы, к деконструкции порядка, повышению энтропии, «тепловой смерти». Эти два смысла необратимости, часто смешиваются. В этом предположении физиков, о возможности мульти Вселенной или периодичности больших взрывов, нет таким образом ничего идеалистического, если конечно религиозное чудо и малая вероятность, не срослись в уме Верещагина, намертво. Тем не менее, основания для сомнения в периодичности Больших взрывов есть, и они весьма велики. Природа любит прятаться, в отличии от истории. И потому, когда случаются такие малые по вероятности события как большой взрыв, возникновение жизни или разумной жизни, чаще всего говорят о истории и времени, а не о природе и пространстве. И надо думать потому, что система в виду таких событий оказывается открытой, а не закрытой, что (последнее) преимущественно есть базовое допущение физики в рассмотрении систем. Вот тут-то, кажется, время и приобретает железный предикат необратимого, прежде всего, изменения, события. (Впрочем, в общем смысле, что очевиден из опыта, рождение и смерть, говорить о которых Новое время не слишком любит. ) Пусть бы и, очевидно, речь шла о природе. И история больших взрывов, возможно, напоминала бы гребенку только с очень большими пространственно-временными интервалами между событиями больших взрывов, больших всплесков на графиках, больших зубцов. Более того, это вполне может быть не линейная структура, но с одновременным и параллельным многообразием вхождений, таких как на известных расческах ряды стержней которых множественны. То есть, и такие взрывы могут происходить и относительно одновременно, и параллельно, как и взрывы пороха или хохота. И, таким образом, важнейшая проблема в таком случае, для какого сознания и какого единства этого сознания в опыте, это время будет одним и тем же, для различных событий, каковы будут те же самые часы, коррелятом этого единства, для разных Вселенных в мульти Вселенной, не говоря уже о пространстве, с какой – такой геометрией. Растрат, если не «потлача» истории, которая, как раз, прятаться не любит.

Если, таким образом, сравнить, эти три действительно весьма, пусть все же и относительно, необратимые события: возникновение видимой и познаваемой Вселенной, жизни и разумной жизни, то очевидным станет некий факт субъективности, если не солнечности эроса, и усложнения, что нарастает, как, впрочем, и коррелирующая простота. И нарастает в некоторых сюжетах не просто, но в виду, в том числе, и начавшегося ускоренного расширения, или возникновения видимой скученной материи. Коль скоро, без появления скоплений галактик, без звезд не было бы планет на орбитах этих звезд. Тогда как, нарастание ускорения в расширении, все более исключает возможность массовых столкновений галактик и гибели соответственно всего живого. Иначе говоря, для появления действительно случайных событий флуктуаций, что ведут к упорядочениям высокого уровня, необходимы большие значения исходных симметрий, что складываются. Но нарастает, и получает известное приращение, можно предположить и относительная необратимость. Что заставляет думать, что вопрос: «где же все (инопланетные цивилизации)», крайне запоздал. Во всяком случае, для Солнечной системы, если не для всей видимой Вселенной. И на исходном месте, какое могло бы быть обнаружено, для инопланетной цивилизации, ничего не видно и не слышно, галактическое радио и телевидение, отсутствует. Ученые наблюдают свет, исходящий от звезд в галактиках, которые, теперь вероятно, быть может, уже исчезли, уже не существуют, просто потому, что свет шел от них 5 миллиардов лет. Но до сих пор не принимают никаких разумных сигналов упорядочение которых свидетельствовало бы о том, что они получены от вне земных цивилизаций. Если этих цивилизаций многие миллиарды, как и галактик, то и резонно задать вопрос, где же они? Вопрос, что, впрочем, вновь и вновь будоражит воображение в сообщениях СМИ о сбитых ВВС какой- либо из стран, сбитых видимо случайно, не туда залетевших НЛО. Или об атаках НЛО, в том числе, и на военные объекты, каких- либо военных групп и вообще говоря США. Как бы наивны ни были эти сообщения (непосредственность, часто роднит их со слухами даже если это Ю-тьюб и съемка достаточного качества, что, впрочем, имеет ту положительную сторону, что открытость информации это вид свободы; и вопрос «где же все? », теперь, не имеет смысла, ибо ответ может быть, очевиден, и именно из этой перископной трубы «Ю-тьюб» мировой «желтой подводной лодки», «все здесь и все по периметру», и здесь, это все, возможно именно потому, что лететь больше некуда, и это Пигмеи в одной из гипотез Гумилева, только наоборот, инопланетные, конец истории, а нее ее начало или продолжение), можно предположить, что европейское человечество могло думать о себе, как о единственном, до великих географических открытий без всякого знания о приращении необратимости в открытой серии пролиферации событий. Короче, вопрос, обратимости и необратимость, применительно к весьма значительным объектам, вне действительного опыта, все время рискует антиномиями в стиле Канта. С одинаковой достоверностью можно доказать, что никого нет, или если и есть, то все что осталось, и что живет параллельно, или что всех aliene, просто неизмеримо много, во всяком случае, ровно столько же много, сколько может быть неизмеримо много иных Вселенных в мульти вселенной. Впрочем, именно поэтому и недоступных. Флуктуация, и ее спонтанное нарастание, в том числе, и в эффектах спонтанного упорядочения, может использоваться и как средство, для доказательства, что никаких инопланетян нет, и дело идет в случае НЛО о спонтанном нарастании ложной видимости, нарастании упорядочения, но «иллюзорного», как, возможно, и в случае приведений. Или, как раз для обоснования, что жизнь может быть везде, и вакуум не самое неживое место для нее, и ее просто очень много, в том числе, и разумной. В отличие, как раз, от приведений, что и действительно есть ложная видимость, даже если эта видимость, фиксируется на фото или видео камеру. Есть жизнь, в том числе, и в параллельных мирах откуда и выскакивают летающие тарелки, что можно просто снять на камеру или телефон, в момент выпадения, и выложить потом съемку на Ю-тьюб. Первое объяснение, что редуцирует все данные к ложной видимости применимо, даже в случае атаки на военные объекты. И вообще говоря, для того, чтобы доказать обратное хорошо бы иметь данные в виде эротики инопланетян, как минимум. И потому, переговоры, в том числе, если не прежде всего, между США и РФ, США и Китаем, РФ и Китаем, и т. д., не говоря уже о Европе, когда-то настоящем «буйном» во всем этом деле, вожаке, в открытии иных цивилизаций Майя и т. д. (Бермудских треугольников), остаются основным модельным полем для понимания возможного контакта. Просто потому, в том числе, что все данные о НЛО, или, во всяком случае, большинство данных не оставляют никаких шансов на то, что это не подделка, что они не сфабрикованы и разве что только святящиеся шары. Что часто очень похожи не шаровые молнии. Если не просто эффекты графических редакторов. Просто потому, что, если есть возможность произвести условия для спонтанного упорядочения в конкретной ситуации, и участия в нем, например, в ситуации переговоров, то это похоже на знание в большем мере, чем нет. Впрочем, Джопарли и «Ватсон». НЛО остаются для науки НЛО, просто потому, что они являются, прежде всего, предметом описания, но не «эксперимента». Это то, по отношению к чему человечество большей частью находиться в отношении интуиции, пассивно, пусть бы де и сбивая, иногда, подобные объекты. Находясь в пассивной агрессии, преимущественно в страдательном отношении, гнева или смеха, подобно тому, как созерцаются первые галактики, с той только разницей что те, раз найденные могут быть обнаружены всякий раз, в том же месте, со всеми допусками), в то время как НЛО, трудно контролировать, даже в этом смысле наблюдения. Пусть бы и поведение этих объектов было бы описано в достаточной степени точности для их идентификации. Не говоря уже о том, что многие люди просто отказываются от физикалисткого языка применительно к таким «объектам», как и от самого термина объект, и видимо давно, просто живут с ними. Коль скоро, в объекте жить нельзя. Разделяя в этом часто участь любой мировой религии, но отличаясь от каждой из них, как раз, тем, что быть может, не живут с Богом. Физикалисты, напротив, довольно часто ведут себя по отношению к людям, что верят в НЛО, так же как обиженный ребенок, у которого что-то не получается, например, играть на электрогитаре, и он ломает гитару, подобно тому, как это делает Пинк, в клипе So What, в некоей инфантильной регрессии, – они сажают их в сумасшедшие дома, просто потому, что не могут объяснить множество фактов в общем смысле. И в том числе и М. Фуко рассказал и об этом в истории клиники, в том числе и психиатрической. Не только об истоках возможной травли политических диссиденитов. И, здесь, Пригожин может быть, как спасением, так и вредной игрушкой, в случае не критической трансформации теории.

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒