Король Давэд 2 страница

- Иди, - рявкнул Стефан. Он провел пальцем по рукояти меча. Обвел там молнию.

- Он идеально описал вашего брата и гувернера, Ваше высочество, - брат Миккел почти парил над полом пещеры. Его мантия тянулась за ним, собирая песок и грязь. – Похоже, брат Аксил главный. Он способнее, чем мы думали. Может, он был к этому готов? Запасся плащами и монетами?

- Он умнее, чем мы думали, - отметил Стефан. – А моему брату все еще плохо. Он был при смерти перед смертью Матиаса.

- Но сил хватило сбежать, Ваше высочество, - добавил Миккел. – Похоже на магию.

Стефан согласился. Его глупый брат явно был связан с магией и менти. Он сжал меч. Он ненавидел их.

Кап-кап-кап.

Он вдруг испугался. Его тактика сработала на замке Унна, но потерь было много. Без Матиаса и Луки в Эстале было неспокойно. Замок Унна был разрушен, это встревожило города и деревни вокруг. Уже усилилось воровство и преступления в Илкте. Жители севера тревожились, это было плохо всегда. Но это не все, он ощущал и тревогу отца. Король еще сильнее хотел уничтожить менти. Все это вело только к одному неизбежному результату: войне.

Это закипало. Он каждую ночь молился Аниосу о войне, но не ощущал до этого изменений. Конечно, это был лучший способ очистить королевство от бедствия. Менти. Но он боялся. Ему было семнадцать, и война была близко.

- Мой брат в Зантосе, - сказал Стефан. – Мы должны послать скаутов узнать больше. Я хочу знать, что он сделает дальше.

- Говорят, менти убежали в Зантос после мятежа, - сказал брат Миккел.

- Менти? Их не могло остаться много.

Он подобрался к Стефану и опустил ладонь на его плечо.

- Вы будете удивлены, мой принц. Менти плодятся как крысы, распространяются по землям. Может, вы найдете брата и заодно подавите врагов. Аниос будет рад очищению.

Стефан кивнул, но его ладони потели.

- Думаете, Лука ушел к менти?

Миккел убрал ладонь с плеча Стефана и пожал плечами.

- Возможно.

Стефану нравилась эта мысль. Так было проще. Если Лука с менти, то он – враг. Не нужно больше переживать, что Лука – его брат. Лука был врагом, а врагов убивали.

- Эм… простите, Ваше высочество. Я могу уйти? – капитан заламывал руки, нервно разглядывая темную пещеру.

Стефан переглянулся с Миккелом.

- Он рассказал нам все, что знает.

- Да, - сказал Миккел. – Но он уйдет, зная больше, чем до этого. Его кровь усилила бы вас, мой принц.

Стефан улыбнулся, но скрывал так гримасу. Миккел давал ему кроваво-красные зелья, чтобы усилить. Вкус был гадким, и его язык стал алым. Но они работали.

- Хотите пожертвовать им? – спросил Стефан.

- Умрет трижды, - ответил брат Миккел.

- Нет! Нет! Не нужно, – взмолился капитан. – Я никому не скажу, клянусь. Я уплыву в Зантос, уйду в Пепельные горы и не вернусь. Вы меня больше не увидите в Эстале. Пощадите.

- Человека морей хорошо бы утопить, - продолжил Миккел. – Или повесить. Или вы, мой принц, можете пронзить его сердце. Аниос хотел бы увидеть вашу силу.

Стефан теребил рукоять меча. Он был сильным, как Аниос, но очистит мир, начав с несчастного капитана.

Кап-кап-кап.

Лука

В первую ночь в Долине теней Лука сидел у костра с Аксилом и торговцами, что взяли их с собой, и думал о Реве. Это его удивляло. Его мысли были поглощены Матиасом. Он представлял похороны, кости брата в каменной гробнице в Зале Просвещения в Реялоне. Он представлял запах трав, что уложили бы букетом на гроб Матиаса. Он думал о словах братьев: «Только Просвещенный бог знает правду смерти. Время Матиаса прошло. Он останется в нашей памяти». Просто и честно, как всегда делали братья.

Он представлял реакцию отца на смерть наследника, порыв ярости, тихое кипение гнева и слюна, летящая с губ отца на бороду. Он думал о матери Матиаса, красивой Кристине, вытирающей слезы с карих глаз платком. Но в ту ночь он думал о Реве. Ей понравилось бы в Долине теней. Говорили, Рева была поцелована солнцем. Он все еще помнил тепло ее кожи, как она сияла на свету медью. Для него она была золотой. Долина теней была не такой темной, как он ожидал. Когда солнце скрылось за вулканами на западе, долина погрузилась в тени, но почти весь день было тепло и ярко.

Трава была грубой, но покрывала долину. Красочные цветы росли, где была земля. Земля поднималась и опускалась, как волны океана. И над всем возвышался огромный вулкан Зин, как отец, приглядывающий за детьми. Реве понравились бы краски Зантоса. Она была бы рада новым знакомствам. Ей не нравилось в крепости, но выбора не было, ведь родителей Ревы убили во время мятежа.

Солдаты отца нашли ее, прячущуюся в комнате ее родителей. Девочка дрожала и бормотала под нос в углу комнаты, глядя на кровь матери. Солдаты его отца забрали Реву в крепость Несра, где король сжалился и позволил ей остаться. Королю она явно понравилась. Он даже решил сделать их с Лукой парой, хотя это могло быть способом получить башни Авалона и людей, что были верны лорду Авалону во время мятежа. Но Лука думал, что ему нравилась Рева. Или нравилась, пока он не отдал ее лорду Унну в награду.

Лука разжал кулаки и вздохнул. Многое случилось с тех пор. Он подумал о девочке, прибывшей в крепость, маленькой, грязной, почти дикой, с глазами, что так много видели. Она никогда не говорила об этом, но Лука знал глубину ее горя. Теперь хорошо знал. Что бы сказала ему Рева? Любила бы его, как тогда? Мог ли кто-то любить такого монстра?

Они ехали в телеге торговцев, которую медленно тянули два осла. Аксил не шутил, сказал, что денег мало. Лошади и еда были слишком дорогими, но они хотя бы были не одни темными холодными ночами в Долине теней. Двое мужчин с ними – Симен и Жорен – были торговцами, ехали к Пепельным горам. Симен хорошо готовил рагу из маленьких грызунов, что водились в долине. Ему было под пятьдесят, он был в нескольких хлопковых туниках и разноцветных шарфах. Его кожа была почти такой же темной, как у Аксила, но глаза были темно-зелеными, как грубая трава долины. Жорен был сыном Симена, высокий, худой, с кривыми зубами и такими же зелеными глазами. Они мало говорили. Они были умными и не задавали Аксилу и Луке вопросы. Они делились хлебом и матрасами. Этого Луке хватало.

Днем Лука ехал на краю телеги с Аксилом. Они не говорили о силах Луки со дня в таверне. Луке не нравилась тишина, но он не знал, как ее нарушить. И он думал о Матиасе, об отце и Реве, даже о матери, о которой не думал годами. Он думал о Стефане, Серене, Каролине и маленьком Альберто. Он понимал, что не вернется в Реялон, но хотел бы их еще увидеть. Через много лет они смогут не узнать его. Он сможет отрастить бороду, будет в лохмотьях изображать путника из дальнего города. Солнце Зантоса сделает его кожу загорелой, и он уже не будет похож на принца Луку из Эсталы.

На третий день Аксил решил нарушить тишину. Сначала Лука не хотел слушать, но Аксил говорил, и интерес юноши рос:

- Твоя мама была менти, - сказал Аксил. – Я узнал это сразу. Она тоже была магом огня, но ее силы были слабее, чем у тебя. Она подавляла их днем и ночью. София хотела не использовать их, решив, что огонь ее поглотит однажды. Лихорадка сожгла ее за пару часов. Я пошел за целителем, а когда вернулся, она уже бредила, а через час умерла. Ты был тогда совсем крохой. Хотел бы я, чтобы ты ее знал. Если бы она была с тобой, этого не произошло бы. А я совершил фатальную ошибку. Я решил, что болезнь означает, что силы менти тебе не передались. Обстоятельства между твоей болезнью и болезнью твоей матери были такими разными, что я не увидел связи. Она уже была магом огня, когда заболела. Ты не показывал склонности к этому. Свечи горели ярче, когда она входила. Факелы сияли. Огонь отражался в ее глазах. Но с тобой такого не происходило. Ее лихорадка началась внезапно и сожгла ее за чару часов. Твоя болезнь подступала медленно, горела медленно. Если бы я знал, что силы менти могут влиять на людей по-разному, я бы это понял, - он вздохнул. – На то воля Бога.

Лука оскалился. Ему не нравилось, как Аксил все спихивал на бога. Это он сжег брата, а не бог. Он не мог так это оправдывать. Ему нужно было бремя вины. Нужно было нести его.

- Я работаю на менти, потому что они давно под гнетом. Твой отец ужасно с ними обошелся. Их не нужно бояться. Их нужно чтить. Ваши дары от бога.

- Это волшебство, - проворчал Лука.

- Магия, но все же это дар, - Аксил нежно сжал руку Аксила. – Увидишь. Я покажу тебя мятежникам, и ты увидишь, что сможешь. Ты поймешь там. Как только узнаешь их. Твой мир был очень маленьким, Лука. Так всегда у принцев. Короли держат принцев в замках, не дают им попробовать мир. Принц должен знать, чего хочет народ, иначе как ему править?

- Я был болен почти всю жизнь. Как я мог увидеть мир?

- Да, это так. Но больше вы не болеете. Вы сильны, мир у ваших ног, - Аксил склонился и сжал кулак. – Откройся, Лука. Открой себя возможностям, - Лука смотрел, как Аксил медленно распрямляет пальцы, словно распускается цветок. Он нахмурился и отвернулся.

Телега забралась на вершину холма, Лука увидел лагерь внизу. Он тянулся к горам, великан Зин приглядывал за ними. Почва была черной от пепла. Цветов стало меньше, трава была короткой и сухой.

Среди травы и цветов были хижины, палатки, лошади и люди. Его внимание сразу привлекли люди. Он еще не видел такие лица. У некоторых кожа была цвета пепельной земли, а у других – как молоко. Люди были высокими, низкими, пухлыми и мускулистыми, какими только можно было представить. Но их было мало. Он насчитал около трех дюжин у палаток, включая нескольких детей, что держались за мам.

Телега спускалась к лагерю, и в воздухе возникла странная рябь, босоногий подросток в коротких штанах сбил девочку с ног порывом ветра из ладоней. Девочка встала, отряхнула тунику и осыпала подростка землей. Вспышка света заставила Луку повернуть голову. Юноша шел по лагерю, перебрасывая из руки в руку шар огня. За ним два мальчика бились деревянными мечами, пока мужчина кричал им команды. Назад, бросок, отразить.

Телега застыла посреди хаоса, и если Симен и Жорен переживали из-за странного поведения вокруг них, они это не показывали. Они методично разгружали телегу вокруг Луки и брата Аксила, пока те неуклюже спустились на землю.

- Это выглядит легким, - мужчина пришел к телеге с ящиком с бутылками. Лука подумал, что это зелья и настои, судя по странным цветам. Он махнул в сторону телеги Симена.

- Мы привезли вам гостей, - сказал Симен. – Им нужно было есть по пути.

Мужчина с ящиком осмотрел Луку с головы до пят ледяными голубыми глазами. Лука никогда не видел людей с глазами, похожими на брата Аксила. Судя по тонким волосам и морщинам вокруг глаз, мужчине было около сорока. Его лицо было худым, с глубоко посаженными глазами и натянутой кожей.

- Ты привез гостей и меньше еды? Может, стоит выбросить любовные зелья.

- Не смей, - зло сказал Симен. – Они денег стоят. Мы привезем больше в следующий раз. Обещаю.

Мужчина плюнул.

- Этого стоит твое слово, торговец. О, ладно уже. Бери свое, оставь еду и проваливай, - он перевел взгляд на Луку и Аксила. – Гости. Из Эстала?

Лука кивнул.

- Менти?

Щеки Луки пылали, но он кивнул. Он впервые признал это. Ладони вдруг стали потными.

- Он – маг огня, но не обучен. Я привел его к вам, - сказал Аксил.

Мужчина снова окинул его взглядом.

- Маги огня – та еще боль, но они могут быть полезными. Я – Джеральдо. Добро пожаловать в лагерь мятежников. В то, что от него осталось.

Рева

Ее втиснули меж двух других девушек и заставили идти без плаща, его забрала одна из сестер. Валерия забрала ее лошадь. Хмурая женщина с глазами цвета земли забрала лошадь Эмми. Рева следила за ними, пока хромала в рваном платье, ненавидя всех сестер. Гнев полыхал в ее крови. Они не могли быть истинными последователями бога. Они были подделкой.

Они шли медленно, гремя цепями с каждым шагом. Сестры запели, и хотя Рева уже знала слова, она отказывалась петь. Озари путь, озари жизнь, Аниос, о, Аниос! Они могли бить ее до крови, но петь она не будет. Они вышли, скованные, на Торговый путь, а потом вошли в лес Дорвуд.

- На дороге мимо Херено разбойники, - прошептала девушка за Ревой. Она говорила, пока все пели. Она говорила с акцентом, не замолкая даже для дыхания. – Потому мы идем через Дорвуд. Иначе сестры не пошли бы через лес. Они говорят, но лесу ходят волки-призраки и другие духи. Секрет есть у каждой тени. Так они говорят.

Рева старалась не слушать девушку, пока шла. Она игнорировала боль тела (хотя ей хотелось лекарства), жажду и то, как цепи натирали кожу. Она подавляла изображение верной Эмми в крови, впитывающейся в землю. Она даже старалась не слушать пение сестер. Но не могла не слышать эту девушку.

- Сестра Валерия во главе, - продолжала она. – Я с ними с Реялона. Путь был долгим. Валерия главная, и она подлая, как голодный кабан. Ее хлыст целует ужасно. Я сразу перестала меняться. Я видела, ты тоже пыталась. Похоже, раньше ты это не делала.

Пение притихло, как и болтовня девушки, но тишина не длилась долго. Пока девушка молчала, Рева сосредоточилась на шагах, игнорируя боль в нижней части живота. Сестры забрали ее плащ, но оставили сапоги, только за это она была благодарна. Некоторые девушки шли босиком. Рева была хорошего происхождения, никогда не ходила босиком. Ее кожа был слишком нежной для грубого леса с острыми камнями и ветками.

Лес Дорвуд был холодным местом. Темно-зеленый мох покрывал стволы деревьев, достигая даже высоких веток. Листьев на изогнутых ветвях не было. Они тянулись над головой Ревы, как пустые руки, просящие милостыни. Рева не знала, чем их наполнить, ей не нравилось думать об этом. Воздух был густым, словно магия висела туманом.

Она спотыкалась и хотела, чтобы девушка говорила. Пока та молчала, Рева смотрела на сестру Валерию, комок ненависти рос в ней. Эта женщина лишила ее единственной подруги, заколола ее как свинью. Она подчинила Реву и заковала в цепи. Хуже было то, что Рева знала, что менялась. Она видела чешую, ощущала движение костей в теле. Рева была монстром. Она была менти.

- Жаль, что так случилось с твоей подругой, - сказала девушка. – Она этого не заслужила.

Пение продолжилось. Рева прокусила губу до крови.

- Она не первая, кого они убили, - прошептала девушка. – Они должны отвести девушек в Сады. Они собирают бедных или менти и между лесом Дорвуд и горами Тасме мы работаем. Работаем. Работаем. Работаем. Так шепчут другие. Они изнуряют нас, пока мы не теряем сознание, кормят так, чтобы мы не падали. Старых и слабых уносят, и их больше никто не видел. Говорят, они бросают их волкам в лесу Дорвуд. Другие говорят, что они перерезают им глотки и молятся при этом Аниосу. Никто точно не знает.

Слова девушки отвлекали, но не успокаивали Реву. Она так старалась сбежать от принца Стефана, а все равно попала в плен. Все те жизни пропали зря. Ее сердце высохло, не могло терпеть больше боли. Она хотела сдаться. Но она переставляла ноги, пока сестры не остановили их. Одна из девушек упала на землю. Другая закричала. Валерия дала ей отведать хлыста.

Сестры развели огонь и передали мисочку орехов по группе. Вода была грязной, но огонь хотя бы согревал их. Тут было холоднее. Они были севернее, чем Рева когда-либо бывала. Она голодно оглянулась на сестру в ее плаще. Комок ненависти затвердел в ней. Ее платье порвалось по швам, когда ею овладело жуткое ощущение. Теперь под платье проникал холодный ветер ночи, щекочущий ее ребра.

Даже девушка молчала, они сидели и ели орехи. Они ели под музыку волков, пока сестры крепко держали оружие и смотрели на тени леса. Рева думала о призраках, о том, не ходила ли Эмми теперь по лесу. Мысль о ее неупокоенной душе сдавила ее горло. Нет, Эмми теперь была с семьей. Должна быть. Иначе Рева не выдержит такое бремя.

Сестры запели волкам другую песню об Аниосе:

Мы идем в сады

Искать князя правды.

Мы идем в сады,

Для своей службы.

Исцели, Аниос!

Люби меня, Аниос!

Узри меня, Аниос!

Князь правды.

Мы будем биться с магией,

Таким будет наш путь.

Мы уничтожим всех с магией,

Князю я молюсь.

Исцели, Аниос!

Люби меня, Аниос!

Узри меня, Аниос!

Князь правды.

Рева мало знала о Боге Просвещения, кроме того, что его последователи были странными. Говорили, Просвещенные братья делали странные зелья из крови жертв. Говорили, принц Стефан сделал свой рот кроваво-красным от этих зелий, и что они сделали его отчасти змеей. Говорили, его кожа была в чешуе, когда он был обнажен, и что его язык был раздвоен. Говорили, зелья делали его хитрее всех в Эстале, и он был самым жестоким. Рева все это считала смешным. Она почти стала сестрой Стефана, он казался нормальным мальчиком. Его любили не так, как Луку, Матиаса или остальных детей короля, и порой Стефан дулся, если его не звали играть, но она не видела в нем ничего необычного. Он был просто мальчишкой.

Так она думала раньше. Теперь она не знала. Она уже ощутила жестокость его людей.

- Что ты за менти?

Снова девушка. Они сидели бок о бок, и Рева смогла рассмотреть ее черты. Рева часами шла с девушкой за спиной, слыша только ее голос. Порой она представляла, что с ней говорит Эмми, порой представляла тощую высокую девушку с яркими глазами. Она теперь увидела красивую девушку, и это удивило ее. Она и не думала, что простолюдинки могут быть красивыми, это было глупо с ее стороны. У девушки была золотая кожа и золотые волосы, словно ее создали из меда. Ее глаза были темно-карими с золотыми вкраплениями, а губы были полными. Она угадала насчет ярких глаз. Они оживляли ее лицо, делали девушку умной и хитрой.

- Что? – выпалила Рева.

- Что ты за вид? Ты не успела измениться, я не увидела. Напоминала… рептилию. Может, змею.

Рева поежилась, подумав о Стефане.

- Я не змея.

- Тогда что ты?

Рева вздохнула.

- Не знаю. И не хочу знать. Я больше этого не сделаю.

- Сделаешь, - сказала девушка. – Если выберешься из оков, - она подняла руки и тряхнула цепями. – Тебя тоже выгнали из города люди принца Стефана? Те шпионы чуют менти за версту. Это жутко, как по мне. После того, как они нападают на бедный город, сестры разбирают останки, избавляя мир от нас, - она замерла на миг и тряхнула головой, а потом продолжила, взяв себя в руки. – У тебя хорошее платье и сапоги. Наверное, ты – дочь лорда. Я никогда еще так не говорила с девушкой из богатой семьи. Знаешь… сидеть и говорить на равных. Я носила масло лорду Корену. Ты его знаешь?

- Нет, - соврала Рева. Лорд Корен бывал при дворе, пока она там жила. Он был крупным мужчиной с восточного берега Кесталона. У него была пухлая дочь, которую он надеялся выдать за Луку или Альберто.

- Я могу менять лицо, - сказала девушка. – Это мой дар менти. Стоит увидеть лицо, и я могу подумать и стать человеком. Мое тело меняется. Я почти становлюсь другой. Я притворялась конюхом, чтобы получать больше денег. Лорд Корен был так занят, что был готов покупать товары, а не посылать за ними человека. Говорили, что мальчикам он платит больше. Я изменила облик. Я получила лучшую цену, но он ущипнул меня за задницу, когда я уходила, - девушка смотрела на Реву, хихикая, но Рева не отреагировала, и смех утих. – Хорошо знать свой дар. Было время, когда я была растеряна. И мне это не нравилось. Я не понимала, что происходит, почему я меняюсь. Я смотрела в зеркало, видела себя не такой, как вчера. Моя мама выгоняла меня из дома, принимая за нарушителя. Она заперла за мной дверь, и я три дня пыталась понять, как измениться обратно. Мама даже сказала страже в городе, что путник украл ее дочь.

- Кем ты стала? – Рева не слушала сперва, но ее затянула история.

- Мужчиной, которого увидела в таверне, - сказала она, пожав плечами. – Не знаю, почему им. Думаю, он меня напугал, а потом приснился. И утром я была им.

Тут Рева поняла, что не знает имени девушки, но боялась спросить. Она уже узнала ее историю. Когда Рева думала о дружбе, она сразу видела, как Эмми падает на землю от удара Валерии. А если она привяжется к этой девушке, и все так же закончится? А если она принесет девушке неудачу, как всем в ее жизни? Рева потерла живот и старалась не думать об этом.

Ночью в лесу Дорвуд было мало света, кроме их огня. Сестры тихо пели, не оставляя оружие. Девушки засыпали, но Рева сидела и смотрела на тени меж деревьев. Ее глаза начали слипаться, а голова опускалась вперед. Но она не ложилась, она открывала глаза и следила за сестрой Валерией. И пока она боролась со сном, она видела силуэты, двигающиеся в тенях.

- Как оно зовется? – шепнула Рева девушке.

- Что? – ответила девушка, протирая глаза и зевая.

- Место, куда нас ведут… работать. Как оно зовется?

Она снова потерла глаза.

- Сады Аниоса.

Реву название не испугало. Сад был приятным местом. Красивым. Она хмуро посмотрела на цепи. Нет. Она не должна в это верить. Сестры казались не опасными, но были опаснее всех. Сад мог оказаться ужасным. Но она засыпала, и ей снился луг, где стояли они с Эмми, в ее разуме луг и был Садом Аниоса. Они бежали среди цветов, а утром ее щеки были мокрыми от слез.

Девушки проснулись, сестры подняли их и повели по лесу беспорядочной шеренгой. Цепь от девушки впереди потянула Реву. Она все время дергала ее, и Рева старалась двигаться быстрее, пока не устала. Девушка за ней болтала уже меньше. Все спали ночью плохо. Их часто будили песни волков и сестер. Рева заставляла себя думать о движении ног. Она смотрела на ноги, на землю, чтобы не споткнуться. Она уже раз упала, это повалило еще двух девушек, ушибло ее шею, запястья и лодыжки из-за цепей. Больше она так не ошибется.

Сестра Валерия была вечной угрозой, шла вдоль линии с жутким железным хлыстом. Порой сестра улыбалась, и Реве казалось, что она улыбается ей, хотя женщина толком на нее не смотрела. Рева не могла отвести взгляда от высокой мускулистой женщины. Она могла думать лишь о том, как Валерия вонзила нож в грудь Эмми. На платье сестры было коричневое страшное пятно, что когда-то было красным. И Рева все время туда смотрела.

Хотя порой выли волки, они шли по лесу, и волки их не трогали. Рева думала о шагах, увидела, что тропа расширяется, а деревьев становится меньше. Они вышли из темного леса и заморгали от полуденного солнца. Он было ярким, но не грело.

Девушки в цепях брели по холму с изумрудным пастбищем. Поле переходило в холм, а оттуда в долину фермы. Золотые колосья сменялись садами и оливковыми рощами. Акры земли были в долине, окружали строения. Рева с тяжелым сердцем смотрела на высокую ограду. Перед ними были врата из толстого дерева, как на юге крепости Несры. Дальше было видно двор в животных и людях и две высокие башни из камня. Сторожевые вышки. Огороженное здание было серым среди ярких полей. Это место было тюрьмой. Рабочей тюрьмой.

Они подошли ближе, Рева увидела людей на полях, что собирали урожай, копали землю, срывали оливки. Девушки в цепях, и сестры наблюдали за работой с хлыстами на поясе. Одна девочка оглянулась на новеньких, вытерла грязь со лба. Сердце Ревы сжалось, девочка была такой юной. Не больше десяти. Хлыст ударил ее, и Рева содрогалась вместе с девочкой. Она прикусила губу, когда девочка закричала от боли.

«Я – рабыня, - подумала она, - и узница. Они хотят поставить меня на колени».

Это был не сад.

Они прошли последние шаги. Она споткнулась и чуть не утащила девушек за собой. Девушка с медовыми волосами молчала, пока они проходили врата. Никто не шумел. В оковах были женщины, но стражами были мужчины с мечами на поясах и кольчугой за кожаной броней. Рева видела, как они повернулись к новым рабыням, и она видела, как они оценивают девушек. Она хотела домой. Впервые она захотела домой в башни Авалон на берегу Фиурин. В объятия мамы. Она хотела соленый воздух и свежую белую рыбу. Она хотела жаркое южное солнце на коже и острые камни утесов. Но она была здесь, с убийцами-сестрами и странными стражами.

Когда врата закрылись за ней, паника поселилась в ее груди.

Стефан

Стефан не сдерживал волнение, пока шел к комнате совета отца. Король вызвал его для отчета о местоположении Луки, но не в свою комнату, а в комнату совета. Стефана редко туда пускали. Там отец говорил с советниками, там Матиас сообщал королю о важном. Стефан редко говорил королю о важном. Он работал, в основном, над своим. Но раз Матиас был мертв…

За большим столом было двенадцать стульев для советников короля Давэда. Матиас обычно сидел рядом с королем, так Стефан слышал. Но он расстроился, когда за столом оказался только его отец, которому слуга наливал вино в кубок через плечо. Комната пахла затхло, как лес, покрытый мхом.

Стефан встал напротив отца и ждал команд.

- Садись, - сказал король.

Быть королем непросто. Король всегда был сначала королем, а потом отцом. Он не просил сына, а приказывал. Стефан всю жизнь слушал приказы, хотя теперь он знал, что однажды сам будет приказывать. Однажды у него будут свои сыновья, и он будет приказывать им, но не так, как его отец.

- Есть новости о Луке? – король Давэд сделал глоток вина и указал слуге налить и Стефану. Стефан всегда отмечал, что у короля был кубок вина, когда он встречался с подданными, советниками и прочими, но он никогда не допивал. Он делал глоток, наливал советникам или гостям, но никогда не заканчивал свое вино.

Стефан потягивал вино, стараясь не пролить его от нервов.

- Мы нашли капитана корабля, что доставил Луку в Золотую бухту Зантоса. Аксил все устроил, Лука был скрыт как брат. Похоже, Аксил подготовил немного денег и вещей для этого. Думаю, можно сказать, что Аксил задумал и гибель Матиаса. Он может быть заодно с менти. Капитан сказал, что Лука едва стоял.

- Он был при смерти, - проворчал король. – Так говорил целитель.

Пауза. Ни Стефан, ни отец не ходили к Луке, когда того повалила лихорадка. Матиас, сестры Стефана и маленький Альберто ходили к Луке, но Стефан терпеть не мог слабость. Его отец мог быть таким же.

- Где капитан? Я хочу с ним поговорить, - король указал на дверь.

Кожа Стефана похолодела. Он не ожидал, что отец такое потребует. И теперь он был в комнате совета, король смотрел на него свысока, и он ощущал себя ужасно глупо. Почему он не угадал желания отца? В пещере с братом Миккелом все казалось так просто. Капитан должен умереть.

- Мы… его тут нет, Ваше величество.

Король сцепил пальцы и уперся локтями в стол, склонившись к Стефану. Это напомнило Стефану о размере его отца. Он был огромным, похожим на медведя, с широкими плечами и густой бородой.

- Где он?

- Брат Миккел решил, что его лучше сделать жертвой Аниосу. Он слишком много услышал… Он… Мы говорили о Зантосе, о Пепельных горах, где собрались мятежники менти.

- Их нет! – завопил король. – Мы их уничтожили! – его кулак ударил по столу, Стефан старался не вздрагивать. – Поверить не могу в глупость собственного сына! Я тебе приказывал убивать информантов?

- Нет, но…

- Что я приказывал?

- Отчет, но…

- Отчет должен рассказывать сам человек, а не передавать ты. Он мог знать больше. Дурак! Дурак! Что подумают люди? Думаешь, найдутся еще информанты, если все узнают, что ты их убиваешь? А?

- Нет, Ваше величество.

Тишина давила. Стефан едва мог дышать. Пот выступил на лбу, и он хотел его вытереть, но не осмеливался. Он не мог двигаться.

- Брат сказал тебе убить капитана? – спросил король. Теперь его голос был спокойнее, но все равно пугал Стефана.

- Миккел предложил, но я согласился, Ваше величество, - Стефан пытался посмотреть отцу в глаза, но вместо этого смотрел на руки.

- Пора перестать прятаться за этим братом. Он мне не нравится. Мне говорили, он – человек дисциплины, и я думал, что тебе такой нужен. Ты был непослушным, тебе нужна была твердая рука. Но теперь я вижу ошибку. Этот брат Миккел сделал из тебя фанатика. Его мысли об Аниосе до добра не доведут. Я хочу смерти или рабства менти не меньше тебя, но мне не нравятся твои методы, Стефан. Принцу это не идет. Это не мой способ, пора тебе научиться ему.

- Да, Ваше величество, - Стефан и дальше смотрел на свои ладони, щеки пылали от пристального взгляда отца.

- Пора тебе сидеть на совете.

Стефан вскинул голову.

- На совете, Ваше величество?

Король хмыкнул.

- Месяц ты не будешь участвовать. Только слушать и смотреть. Ты услышишь слова моих советников, обдумаешь их. Ты будешь внимателен, ты научишься. Это ясно?

- Да, Ваше величество, - он и не надеялся на такое. Он думал, король будет ждать, пока он не повзрослеет, а потом включит в совет. Но месяц не участвовать? Это были хорошие новости. Он отогнал мысли о брате Миккеле и случае с капитаном. Не повезло, да, но промах еще можно было загладить.

- Ты отправишься в Зантос за Лукой. Если он ушел в Пепельные горы, ты пойдешь за ним. Возьми столько людей, сколько нужно. Батальон. Сотри их, если там все же есть менти, - король постучал пальцем по дереву стола. – Было непросто, но я убедился в безопасном проходе в Пепельные горы для тебя и твоих людей. Пришлось унижаться перед Злотым советом Зантоса, как дураку, позволить им торговлю в стенах Реялона, но, пока твои люди в Зантосе будут бить только менти в горах, это разрешено. Я отдам тебе нужные бумаги перед отплытием. Возьмешь несколько кораблей из королевского флота, - он склонился и прищурился. – Слушай теперь внимательно. Если Аксил – менти, то Луку могли втянуть в то, чего он не хотел. Может, стоит все-таки сохранить жизнь моему сыну.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒