Король Давэд 1 страница

Лука

Два дня ушло на Море королей. Когда Лука вышел в Золотом заливе, он ощущал себя и выглядел как другой человек. Брат Аксил обрезал острым ножом его волосы, что доставали до плеч. Он провел рукой по коротким волосам и посмотрел на залив.

Он не мог привыкнуть к тому, что жизнь продолжалась, хоть он убил старшего брата. Рыбаки тащили рыбу на рынок, люди суетились на палубах кораблей, кричали друг другу указания. Место было громким, пахло рыбой, сияло красками. В Зантосе носили шелк и легкий хлопок. Их кожа была темнее, чем в Эстале. Они шли легко, хотя Лука мог это вообразить. Жизнь была тут ярче и веселее, чем в крепости Несра.

- Нам нужно найти таверну, - сказал Аксил. – И одежду.

- Таверна не опасна? – спросил Лука.

- Мы были быстрыми, и мы далеко от Эсталы. Уверен, люди твоего отца ищут нас, но вряд ли они уже нас догнали. Но капюшон не снимай. Иди, пригибаясь. Не выгляди как принц. Идем.

Аксил шел по пристани, словно знал, куда идет. Лука шагал рядом с ним, пытаясь пригибаться, его капюшон скрывал половину обзора. Под плащом было жарко. Солнце было сильным. Пот стекал по спине и по лбу Луки, пока он спешил по пристани.

Они пошли к рынку. Там было еще шумнее, люди торговали там. Многие говорили на языке, что Лука не понимал, хотя были и те, что говорили на общем языке. Они кричали о свежих оливках и вине. Пахло сладостями и пряностями, шафраном и медом. Лука сжимался под плащом, хотел вернуться на корабль. Ему не нравилось, что люди кричали вокруг него. Он ненавидел яркость жизни. Он хотел быть один. Навеки.

Таверна, которую выбрал Аксил, была узким зданием с большими окнами, что заполняли место светом. Люди ели холодное мясо или куски хлеба в меде. Люди вели себя свободнее: туники висели мешком, волосы были длинными, на поясах были странные шарфы.

Брат Аксил заказал два кубка эля и сел в тихом углу. Здесь не было мехов или гобеленов, но окна были с цветным стеклом, а пол украшала плитка. Девушки-служанки были в длинных платьях, что шуршали по полу. Пока они шли, из-под юбок выглядывали кожаные сандалии.

- Я спросил у владельца, где мы купим лошадей, - брат Аксил поставил эль на стол. – Но бюджет ограничен. Времени не хватит, чтобы забрать все, что нужно. Мы можем оказаться на телеге с ослом, но я не уверен, что они довезут нас далеко.

Лука оторвал взгляд от эля.

- Куда мы идем? – было ли это важно? Он был уверен, что отец скоро найдет его. Часть его хотела убежать на пристань и запрыгнуть на корабль, следующий в Эсталу. Он сдастся, сделает хоть что-то хорошее. Он заслужил умереть за то, что случилось с Матиасом. Он теребил железо на запястье. Этого не хватало.

Брат Аксил склонился и понизил голос:

- Мы идем в Пепельные горы, - он выпрямился и посмотрел на Луку с тенью улыбки.

Лука покачал головой.

- Там только вулканы и пепел.

- О, - сказал брат Аксил с сияющими глазами. – Там не только пепел, - он сделал глоток эля.

Лука невольно ощутил укол любопытства. Он стучал пальцами по столу, ждал, пока брат Аксил продолжит. Он этого не сделал, и Лука спросил:

- Что в Пепельных горах?

- Когда твой отец ударил по менти, они ушли в Зантос.

- Я думал, он убил всех, - сказал Лука.

Брат Аксил покачал головой.

- Менти никогда не истребить. Их слишком много.

- Вы тоже? – спросил Лука.

- Я… друг менти. Им нужен был союзник в крепости Несра.

- Все это время вы шпионили для врагов моего отца? – Лука раскрыл рот. – Не верю. Я думал, вы – мой друг, а не союзник магов из-за морей.

- Лука, - тихо сказал Аксил. – Я навсегда твой друг. Я наблюдал за тобой годами и берег тебя.

- Вы знали, кто я?

Аксил покачал головой.

- У меня были подозрения. Но подтвердились они тогда в вашей комнате.

Эль бурлил в животе Луки. Он не мог думать о том моменте. От этого его кожа пылала, а во рту появлялся кислый привкус.

- Я думал, это был Стефан, - продолжил Аксил. – Я всегда опасался его, даже когда вы были детьми. Я намеренно держался от него подальше, думал, что так он не сразу поймет, что он – менти. Но когда тебе стало плохо, я стал подозревать, что это от магии, а не болезни.

Лука стиснул зубы.

- Стоило тогда меня убить. Вы могли это остановить.

Брат Аксил сделал глоток эля.

- Прошлое не изменить, такие желания – удел дураков. Нам нужно смотреть в будущее. Менти тебе помогут, Лука. Мы пойдем в Пепельные горы, где ты научишься управлять своей силой. Ты будешь сильным магом огня. Такие маги среди менти самые сильные.

Лука с отвращением отвернулся. В горле подступала желчь. Как Аксил мог подумать, что Лука будет учиться управлять силами?

- Не буду. Я никогда больше не буду использовать силы. Я не хочу кровь на своих руках. Я не буду убивать.

Брат Аксил говорил тихо и медленно:

- Если не будешь тренироваться, убьешь снова.

Рева

Рева смотрела, как Эмми скрывает слезы, весь путь к рынкам Илкты. Францис сказал им держаться в стороне от Торгового пути, и они так и делали, но после двух дней галопа еды и воды осталось мало, а лошади устали. Рева решила, что лучше будет спрятаться там, где много людей, где можно будет затеряться в толпе.

Она помогла Эмми слезть с лошади и не выпускала служанку из виду. Они подошли к рынку с людной стороны, ближе к дороге. Стражи оставались близко к Реве, но не окружали ее, как леди или королеву. Они растянулись. Никто не заметил их. Был почти полдень, люди со всей Эсталы приходили на рынки торговать. Лорды посылали слуг и простых людей покупать ткань и пряности для замков. Местные покупали хлеб и масла. Фермеры и торговцы продавали свои товары. Они были закалены трудом снаружи. Они кривили тонкие потрескавшиеся губы, ловко двигались среди лотков. Рева сильнее натянула капюшон, сжалась под плащом. Она отчаянно хотела увести Эмми куда-нибудь. Девушка потеряла семью. Реве было ее жаль. Но было жаль и детей, которых она потеряла. Она уже не сможет прийти к их могилкам. Она коснулась живота.

Была и другая причина визита рынка. Долгая дорога потревожила раны Ревы. Ей нужен был настой и бинты. Она больше нигде не смогла бы получить их. Если не успеть, могло начаться заражение. Она сказала двум стражам найти настой у местных целителей. Эмми с бледным лицом описала все стражам подробнее. Служанка была на рынках и знала путь.

Платье Ревы тянулось по грязи, пока они шли по людным рядам лотков. Она прижимала плащ к себе. Не стоило показывать людям свою хорошую одежду. Эмми купила корзинку, наполнила ее твердым сыром, засоленным мясом и яблоками. Когда они запаслись едой, они нашли скромную таверну и прошли в нее. Здание было высоким, чуть покосившимся. Называлась она «Оливковая роща», хотя краска на табличке выцвела и была едва заметной. Рева укуталась в плащ сильнее, скользнула в тени, стараясь не обращать внимания на боль в нижней половине теле. Эмми села напротив нее, стражи заказали эль.

- Эмми, - сказала Рева, взяв подругу за руку. – Мне так жаль.

Ее красивые голубые глаза наполнились слезами, но Эмми была сильной. Служанка всхлипнула, вытерла слезу и повернулась к Реве.

- Лорд Унна был прав. Мы должны идти на север. Нельзя задерживаться тут даже на ночь. Как только стражи придут с настоем, нужно двигаться дальше вокруг Херено.

- Эмми…

Но она подняла руку.

- Я пока не могу говорить о них.

Рева ощутила, как любовь расцветает в ней. Эта девушка была с ней с самого начала. Она была подарком от Франциса на свадьбу. Он сказал ей, что Эмми будет хорошей служанкой, и что ее семья была «терпимыми людьми, но отличными работниками». Рева знала семью Эмми только по рассказам девушки, но знала, что они были не просто «терпимыми». Они были любящей семьей. Доброй. И Эмми была самой доброй и верной.

- Они были твоей семьей, Эмми, - сказала Рева. – Горюй, я не буду тебя за это презирать. Я буду любить тебя, как раньше.

Эмми зажала ладонью рот, и Рева видела, что девушка дрожит. Слезы катились по ее щекам, оставляя следы на грязи на ее коже. Они обе испачкались в пути.

- Братишка рассказывал мне об озере слез. Пока ваш муж не занял замок, его звали Сероглазой крепостью в честь королевы Лиселлы, жены короля Митрина. Лорд, которому принадлежала Сероглазая крепость, полюбил Лиселлу. Но Лиселла захотела стать королевой, а не леди. Лорд так горевал, что плакал в реку Ланти, и она стала озером, наполненным слезами. Он утонул в своих слезах. Я могу плакать, пока не утону в озере своих слез, или я могу прожить так, как хотел бы он. Геррант был хорошим мальчиком. Он знал буквы и хорошо служил лорду Унне.

- Я знаю, - сказала Рева. – Он был терпелив к лорду Унне. Хотела бы я успеть узнать его лучше.

- Вы потеряли мужа и могилы детей. Я потеряла родителей и брат. Принц Стефан должен за многое ответить.

- Не понимаю, зачем он это сделал. Я жила в крепости Несра ребенком. Я знала его мальчиком. Я была помолвлена с его братом, - Рева подавила слезы от воспоминаний о тех днях. – Он утешал меня из-за потери моих родителей. Зачем он сделал это? Почему Лука ему позволил? Не понимаю.

Эмми прикусила губу и смотрела на сложенные ладони, словно хотела сказать что-то.

- Ты что-то знаешь, - сказала Рева. – Скажи мне.

- Ходили слухи, - призналась Эмми. – Насчет Франциса и короля. Говорили, Францис был менти. Весь замок был в железе, и он всегда носил железный медальон.

- Да, я его видела.

- Железо подавляет силы менти, - сказала Эмми.

Камень упал на дно желудка Ревы. Она была так глупа. Почему она не поняла раньше? Она думала, что Францис просто забывал снять странный кулон. Но это было необходимостью.

- Король все еще воюет с менти, - сказала Рева под нос. – Он узнал о силах Франциса, - ее желудок сжался. – Оползень. Это был Францис. Он двигал землей.

- Он так, видимо, спасал нас, - сказала Эмми. – Но это убило всех в замке. Он так спасал тебя, Рева. Он все-таки переживал за тебя.

Рева уткнулась головой в ладони. Как Францис мог так поступить? Как мог обменять ее жизнь на сотни других? Тошнота прошла не сразу. Но даже с болью из-за того, что умерли другие, Рева невольно отметила, что весть о том, что Францис любил ее, немного утешала. Она три года провела в постоянном состоянии тревоги, переживала, будет ли хорошей женой, сможет ли любить человека, что был намного старше и так отличался от того, за кого она надеялась выйти замуж. Она переживала, будет ли он заботиться о ней, или она нужна была только для наследника. Столько всего произошло за эти три года. Она была теперь женщиной. Была беременна несколько раз, но дети не выжили. Она была теперь вдовой. Шестнадцатилетней вдовой.

И менти… она не знала, что думать о них. Они убили ее родителей во время войны. Она должна была ненавидеть их, но этого не было. Последние три года она подозревала, что было что-то необычное в том, как умерли ее родители. Она всю войну слышала о сражениях с менти. Она была маленькой, девять или десять лет, но это помнила. Сражения. Они не были внезапными. Они были подстроенными. Они ожидались. Но ее родители умерли так, как Стефан послал своих людей. Неожиданно.

Дверь таверны открылась, вошли два стража, перебив ее мысли. Они заказали эль и подошли к столику. В корзинке Эмми быстро оказались несколько склянок настоя, а потом они устроились за столиком неподалеку и принялись за эль.

Рева и Эмми съели тарелку оливок и помидоров в масле. Они вытерли сок корочкой хлеба. Рева даже слизнула масло с пальцев, такой голодной она была. Она выпила бокал вина, чтобы залить еду. Ее тело все еще болело внизу, но теперь было не так плохо. Она хотела бы провести ночь на матрасе в таверне, долго отмывать себя в ванне, но им нужно было двигаться, их гнали, как собак.

Эмми встала первой. Рева осторожно поднялась следом и быстро взглянула на стражу. Она пошла с Эмми к выходу, прикрываясь капюшоном. Тут большая группа мужчин прошла в таверну и села за столы. Рева опустила голову, пока обходила эти столы. Мужчины уже были навеселе, заказали нечеткими голосами больше эля. Служанку подгоняли. Рева обходила служанку и врезалась в край стола, потеряла равновесие. Эмми потянулась к ней, пытаясь поймать за руку, но опоздала. Рева дернулась вперед, а плащ зацепился за стул. Плащ упал на пол, открывая таверне ее лицо. Повис миг тишины, а потом один из пьяных мужчин преклонился.

- Леди Унна.

Сердце Ревы колотилось. Она схватила плащ с пола и укутала им плечи.

- Вы ошиблись, сэр.

Мужчина встал, хмурясь. Другой подошел, худой с рыжей бородой и в грязных штанах из грубой ткани.

- Вы жена Унны!

- Ее разыскивает король, - сказал другой.

- Есть награда.

Таверна зашевелилась. Одно упоминание о награде вызвало шепот в темной комнате. Эмми придвинулась ближе к реве. Стражи окружили их как стая волков.

- Боюсь, это ошибка, - Рева с трудом обрела голос. Она как-то смогла говорить ясно, чтобы ее было слышно поверх грохота ее сердца. – Если отпустите нас по-хорошему, проблем не будет.

Мужчина с рыжей бородой первым выхватил меч, и воздух таверны наполнила сладкая песня стали. Стражи Ревы повернулись к людям в таверне, а Рева быстро считала. На каждого ее стража приходилось трое мужчин. Ее сердце сжалось. Схватка будет плохой. Многие погибнут.

- Я ее заберу, - сказал рыжебородый. – Я хочу золото.

Эмми сжала запястье Ревы, когда зазвенели мечи. Стражи отгоняли толпу, позволяя Эмми и Реве двигаться по таверне. Рева увидела, как рыжебородый мужчина бросается на одного из ее стражи. Мужчина погиб, и Рева отвела взгляд. Они были почти у двери, когда рука сжала ее плечо и потянула назад. Рева чуть не упала на пол, Эмми оттолкнула мужчину. Он все еще крепко сжимал ее плечо, но другой страж пронзил его грудь. Страж встал спиной к ней, готовый отгонять тех, кто пойдет за ней. Эмми вытащила ее за дверь, не дав Реве подумать о двух мужчинах, что умерли, пытаясь схватить ее.

Солнце снаружи светило ярко. Оно сияло на лотках, уже было ниже, ведь близился вечер, и жалило глаза после темной таверны. Она скрыла лицо капюшоном и бежала с Эмми сквозь толпу. Нельзя было терять ни минуты. Она знала, что ее стражи тянули для них время. И хоть ей было больно оставлять храбрецов, она только все испортит, если не будет бежать быстро. Она не была глупой. Она знала, что если ее приведут к принцу Стефану, ее ждет смерть. Он напал на ее замок, убил всех на своем пути, потому что ее муж был менти. Он собирался стереть и ее.

Рука Эмми не отпускала ее, они бежали по рынку. Они оббегали женщин с корзинами, играющих детей и торговцев, предлагающих попробовать вино. Эмми несла в другой руке корзинку. Рева видела решимость на лице девушки, это придавало сил.

Но Рева слабела. Тупая боль в животе усилилась, раны между ног тревожили ее. Там было мокро, наверное, снова текла кровь. Она подавляла боль. Она бежала дальше, доверяя Эмми. Им нужно было найти лошадей. Где они их оставили?

Сзади раздался шум, но Рева не оглядывалась. Она подозревала, что за ними побежала хотя бы часть людей из таверны. Эмми потянула вправо, и они выбрались из лабиринта лотков. Они добрались до края, где привязали своих лошадей в ряду конюшен. Рева еще никогда так не радовалась серой кобылице. Она еще никогда так не спешила забраться в седло.

- Остановить их! – раздался голос.

Юноша из конюшен уставился на Реву, но она уже была в седле, развернула лошадь в другую сторону. Ей было все равно, куда. Эмми забралась на лошадь, все еще с корзинкой. Бедная Эмми носила вещи с собой. Она хотела уберечь корзинку. Девушка была сильной, быстрой и храбрее многих мужчин.

- Эмми, вперед! – крикнула Рева.

Эмми не нужно было подгонять. Она бросилась вперед, они были бок о бок. Лошади мчались галопом, были полны сил после еды и воды. Они выбрались на Торговый путь, переживая за скорость, а не скрытность.

Они потеряли сопровождение, остались двумя одинокими женщинами в этом мире. Рева старалась не бояться. Она держалась, глядя на хмурую Эмми. У нее еще была Эмми.

Когда они осмелились замедлиться, они свернули в маленькую рощу. Вечер перетекал в ночь, небо напоминало синий шелк в золотых пуговицах звезд. Она слезла с лошади, чуть не рухнула на мягкую траву. Эмми была рядом, достала настой из корзины и сильное вино от боли.

- Мир кружится или моя голова? – тихо рассмеялась Рева.

- Придется ночевать тут, миледи, - сказала Эмми без смеха. – У вас не хватит сил для пути. Отдохните, а я посторожу.

Рева хотела возразить, но не было сил. Ее глаза закрылись, синий шелк сменился тьмой.

Она проснулась, удивленная, что ей ничего не приснилось. Кошмар пришел, когда она открыла глаз и вспомнила, что произошло после того, как она покинула замок Унны. Она подумала о рыжебородом мужчине, убитом ее стражем, об эле на полу таверны. Эль и кровь. Восемь стражей остались, чтобы защитить их, и никто не выжил. Из-за нее. Но сон исцелял. Боли в теле сегодня было меньше. Она улыбнулась спящей Эмми, открыла корзинку и позавтракала кусочком сыра и соленой говядины.

Эмми проснулась не такой позитивной. Она резко села и позвала брата. Рева вытерла слезы с лица подруги, обняла ее плечи.

- Думаю, мне все же придется выплакать озеро слез, - сказала Эмми. – О, Рева, они все мне снились. Я видела, как они тонут в грязи. Я это ощущала. На грудь давил вес, и я не могла выбраться. Это было ужасно, Рева. И это правда. Так они умерли, и я не смогу это изменить.

- Мне очень жаль. Это все из-за меня…

- Нет, - Эмми вытерла слезы рукавом платья. – Лорд Унна принял решение, не вы. Это был он, и я ненавижу его за это. Знаю, он мертв, но я ненавижу его.

- Я долго ненавидела Франциса, - сказала Рева. – Это к добру не привело.

Всхлипы Эмми притихли.

- Да, наверное, вы правы. Но я буду ненавидеть его еще какое-то время, чтобы не рыдать как ребенок.

- Рядом со мной можешь и рыдать, - ответила Рева.

Эмми все-таки улыбнулась. Но спокойствие нарушили далекие голоса. Рева вскочила на ноги и прислушалась.

- Что это? – спросила Эмми.

- Пение. Женщины поют.

- Нужно выезжать, - сказала Эмми.

- Но куда мы поедем? Мы не можем двигаться по Торговому пути. Не можем ехать на юг к Ланти. Лес может быть полон волков, - Рева озиралась. Они были на окраине, но Реве не хотелось думать, кто мог скрываться в темноте за деревьями. Рева мало знала о севере, не знала, где они. От рынков они поехали на запад, но дальше их расположение было загадкой. Мир вне замков был опасным. Рева была готова, несмотря на холод страха на спине. Она хотела выжить.

- Мы спрячемся и выждем, - сказала Эмми. – А потом сядем на лошадей и поедем к берегу через лес.

Рева кивнула. Они собрали вещи, взяли лошадей и пошли в лес. Трава хрустела под ногами. Утро было прохладным, ее дыхание вылетало паром. Серая лошадь Ревы шагала рядом, тихо ржала, пока искала в ладони Ревы овес. Рева утихомирила лошадь и направила дальше. Ее кожу покалывало, голоса приближались. Десятки голосов пели. Женщины. Что они тут делали? С голосами что-то звякало, как колокольчики. Кто это мог быть? Зачем столько женщин путешествует по Ланте и поет по пути? Она этого не понимала.

Они зашли глубже в лес и остановились, выжидая. Рева думала, что голоса двигались по Торговому пути, но они казались слишком близкими для этого. Ее сердце колотилось о грудь, словно стучал нетерпеливый посетитель. Песня была милой, но вызывала в ней при этом страх. Почему они были так близко? Они шли в лес? Она взглянула на Эмми, подумывая, не пора ли им забраться на лошадей и умчаться по лесу. Но то были женщины. Вряд ли женщины были угрозой. Хотя все были опасными, если касалось денег.

Голоса стали громче, Рева ощущала зуд. Плохо дело. Ее лошадь попятилась от резкого шума. Рева погладила ее нос, чтобы успокоить.

- Смирно, - прошептала она.

Но лошадь боялась. Ее кобылица рыла землю, пока колокольчики приближались. Рева повела лошадь глубже в лес, надеясь, что из-за громкого пения кобылицу не услышат.

Голоса становились все громче, Реве казалось, что они поют ей на ухо. Ее лошади не нравился шум настолько, что она заскулила. Рева пыталась удержать кобылицу. Эмми бросилась помогать, но ничего не могла сделать. Лошадь побежала в лес.

И пение прекратилось.

«Прошу, уходите, - думала Рева. – Пожалуйста», - она хотела, чтобы неудачи закончились. Она хотела безопасность себе и служанке. Она хотела, чтобы те женщины ушли по Торговому пути и не трогали их. Пусть берут лошадь, порадуются удаче и уйдут.

Тишина была хуже пения. Рева хотела слышать голоса и звон. Эмми потянула ее дальше в лес. Они бросили лошадь Эмми и поспешили прочь. Пока они бежали, странный звон продолжился, и Реве показалось, что это не колокольчики, а цепи.

Лес шуршал за ними. Рева искала укрытие – куст, камень, перевернутое дерево. Ничего не было. Они старалась бежать дальше, не думать о волках. Сердце колотилось о грудь.

Желудок сжался. Посреди густого леса оказалась большая поляна. Она тянулась на ярды, большая, как пастбище. Луг был наполнен красивыми голубыми цветами. Но красота эта была холодной, она предала их. Раннее утреннее солнце блестело на росе, как на алмазах. Рева застыла.

- Идти некуда, - сказала она.

Эмми потянула ее за рукав.

- Всегда есть куда.

- Мы бросили лошадь, - сказала печально Рева. Они запаниковали. Не подумали наперед. Не придумали, где спрятаться. – Мы бросили лошадь.

Рева развернулась и оказалась лицом к лицу с высокой женщиной в голубой мантии, вышедшей из-за деревьев. Женщина была старше, но быстрой, с широкими плечами и руками. Она была в легкой голубой мантии Просвещенных с кожаным поясом на талии.

- Почему ты убегаешь, дитя? – спросила женщина с нежной улыбкой. Ее волосы были убраны с лица, она казалась строгой. Но ее улыбка была теплой.

Рева уже встречалась с Просвещенными братьями и сестрами. Они часто были гувернерами у знатных семей Эсталы. Они бывали строгими, но учили детей читать, писать, истории Эсталы, рассказывали о мире за Морем королей.

- Сестра, слава Богу, - сказала Рева. – Мы думали, это враги. Мы в беде, нам нужна помощь.

Сестра протянула руку к Реве.

- Идем со мной. Я – сестра Валерия.

- Р-Райна, - сказала Рева. – А это Эмилия.

- Идемте, мы вас оденем и накормим, - сестра Валерия поманила их.

Рева задумалась, но других вариантов не было. Они могли убежать только в темный лес за лугом. Сестра Валерия была из Просвещенных. Она верила в образование и мир. Придется ей довериться. Поверить, что у нее хорошая цель. И она шагнула вперед.

Но Эмми не спешила.

- Не знаю даже. Мы можем ей доверять?

- Сестры Просвещения хорошие. Они нам помогут.

Они следовали за сестрой Валерией по лесу, луг с блестящей росой остался позади. Валерия шагала быстро, Реве и Эмми приходилось поспевать. Раны Ревы болели меньше после настоя, но все равно идти быстро было трудно. Они пригибались под ветками, перепрыгивали корни, она кривилась и касалась живота. Лес был покрыт мхом. Рева запыхалась, когда заметила коня Эмми. Она кривилась от боли внизу. Она нежно коснулась живота, подумала о замке Унна, где ее дети родились, но не выжили. Больше этого не будет.

Ее серая кобылица ждала ее, когда они вышли из леса. Лошадь переминалась, скулила, тревожась из-за незнакомых людей. Ее удерживала другая женщина в голубой мантии. Рева обрадовалась лошади, но едва ее заметила. Она смотрела на шеренгу женщин перед собой.

Тощие и грязные, высокие и низкие, старые и юные, они стояли в лохмотьях со скованными лодыжками. Они смотрели на нее пустыми глазами. В горле Ревы пересохло, она повернулась к сестре Валерии, улыбка у той сменилась ухмылкой.

- Что это? – спросила Рева.

Некоторые женщины были младше нее. У многих не было обуви. Они были в цепях, скованные друг с другом. Это было неправильно. Сестры Просвещения ведь не порабощали людей?

Валерия шагнула вперед, но Эмми преградила путь. Служанка выхватила из-за пояса кинжал.

- Оставьте нас в покое, - Эмми звучала не так, как привыкла Рева. Она была угрожающей, и Валерия замерла.

Но их было больше. Сестры выхватили кинжалы и кортики. Сестра Валерия держала металлический хлыст из маленьких звеньев цепи.

- Вы идете с нами, - сказала Валерия. – По хорошему или по плохому.

Это произошло так быстро, что Рева потом не могла толком вспомнить. Она позвала Эмми, ее подруга рванула вперед. Она кричала «нет», но без толку. Эмми ударила кинжалом по руке сестры. Но Валерия вонзила кинжал в грудь Эмми.

Раскаленная ярость полыхала в Реве. Она уже не была нежной леди. Она бросилась к обмякшему телу Эмми, коснулась теплой крови, что текла из глубокой раны. Эмми рухнула на землю, как сломанная кукла, закрыла глаза, дыша с хрипами. А потом она навеки перестала дышать.

Рева повернулась к Просвещенным сестрам. Она ненавидела их, такой ярости она еще не испытывала. Гнев превратился в нужду. Нужду стать кем-то еще. Так реагировало тело, не разум. Оно менялось.

Она услышала свой крик, словно он доносился от другого человека. Она ощущала, как трещат швы ее платья, видела странную чешую на руках. Ее тело выгнулось, меняясь. Она сжала лицо, пытаясь понять, что происходит. Это длилось пару секунд. Ее тело отчаянно пыталось стать другим, но Рева не хотела знать, чем именно.

Воздух засвистел у ее уха, боль пронзила запястье. Хлыст из цепи обвил ее руку и потянул ее на землю. Изменения прекратились. Сестра Валерия держала ее на земле, пока остальные сестры заковывали ее руки и ноги.

- Нет! Не бросайте ее там! – закричала Рева, когда ее подняли на ноги. Она смотрела на подругу, истекающую кровью на земле. – Помогите ей!

- Мы не можем помочь мертвым, - сказала монотонно сестра Валерия.

Стефан

Кап-кап-кап. Это сводило с ума. Почему орден выбирал для встречи сырые пещеры? Сегодня они встречались в пещере у Моря королей. Было темно, кроме круга света у входа, там свет будто ударял по серебряной монете. Стефан расхаживал рядом со светом, желудок сводило от запаха рыбы и соли.

- Идут, - сказал брат Миккел, заходя в пещеру.

Орден исполнял дела и открыто, и в пещерах. Они не проводили суды в замках или залах. Это место должен был видеть Аниос оттуда, где он прятался. Стефану нравилось думать, что Аниос всегда прятался в тенях, как сам Стефан.

Может, потому Стефан был с ним так сильно связан. Их владыка был не тем Богом, которому молились остальные Просвещенные. Нет, Аниос был младшим братом. Он был князем правды, мешал магии распространяться по миру. Стефан разделял принципы Аниоса. Порой ему казалось, что он – земная форма божества. Брат Миккел точно так думал.

Два брата втащили в пещеру к принцу Стефану старика в лохмотьях и бросили на пол.

- Этот видел вашего брата, Ваше высочество, - сказал один из братьев. Он был юным, девятнадцать или двадцать лет, каким был и брат Стефана Матиас, пока Лука не убил его. Брат был таким тощим, что мантия все время спадала у него то с одного плеча, то с другого, и он постоянно поправлял ее. Стефан забыл его имя. Он плохо помнил имена не важных людей.

Кап-кап-кап.

- Поднимите его, - приказал Стефан. – Я хочу знать, что он скажет.

Старик заскулил, брат поднял его на ноги.

- Зачем это, Ваше высочество? Клянусь, я вам помогу. Мы привезем завтра устриц. Или хотите шелк из Золотого залива?

- Тихо, - приказал Стефан. – Ты – капитан «Морехода»?

Старик кивнул.

- Да. Тридцать лет. Забрал у Натана Глаза, когда он проиграл акуле у зантийского берега. И за тридцать лет я честно поставлял моллюсков, поверьте.

Стефан расхаживал перед мужчиной, сцепив руки сзади, чтобы выпятить грудь.

- Ты здесь не из-за этого. А из-за измены! Ты перевез мальчишку, убившего принца Матиаса?

- Что? Но я никогда… - старик замолк и смотрел на ноги.

Кап-кап-кап.

- Что скажешь? – осведомился принц Стефан. – Был на борту мой младший брат?

Стефан следил за стариком, стиснув зубы. Это должно быть правдой. Он уже получил несколько разочаровывающих отчетов. В тавернах сообщали, что был мальчишка в темном углу, пил эль, а потом кто-то замечал принца Луку у ворот города на белом коне. Говорили, кто-то, похожий на Луку, спал на пляжах у Реялона. Это все было бредом. То не был его брат, то были сироты и другие отбросы. Ему нужна была настоящая информация, чтобы показать отцу свое достоинство. Король терял терпение. Матиаса убили почти две недели назад. Похороны уже прошли. Он старался не думать о слезах сестер и бледном лице отца, когда они оставляли Матиаса в мавзолее.

Кап-кап-кап.

- Кто-то был, - признал капитан.

Стефан заинтересовался.

- Дальше.

- Два брата. Просвещения. Они просили доставить в Зантос. Один был младше, вашего возраста, Ваше величество. Ореховые глаза, каштановые волосы. Другой брат был старше, с темной кожей и синими глазами, но я это уже рассказал вашим людям. Они были в каюте Младший подстригся по пути. Они заплатили серебром и сошли в Золотой бухте.

Стефан ощутил покалывание кожи. Еще никто не описывал так хорошо брата Аксила.

- Еще раз опиши их. Подробно.

- Если вы так хотите, - кивнул капитан. – Они были в голубых мантиях, как на ваших людях. Старшему было около сорока, он был с темной кожей и необычными синими глазами. Выглядел как из Зантоса, я вам скажу. Младший был подавлен. Бледный, глаза красные. Цеплялся за старшего, будто иначе упал бы. Будто болен чем-то. Я не знал, переживет ли он путь. Это все, Ваше высочество? Мне нужно уходить. Корабль вот-вот прибудет…

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒