ДОМИНИОН ФЕЗЗАН 8 страница

На лице пожилого адмирала ясно отразилась тоска. Что бы по этому поводу не думали сами военные, в глазах граждан и правительства они выглядят тускло.

– Контр-адмирал Ян, мы не ошиблись с точки зрения основ стратегии. Мы послали против врага вдвое большую силу. Так почему же, несмотря на это, мы потерпели столь разгромное поражение?

– Потому что облажались в применении этой силы, – прямо ответил Ян. – Имея преимущество, мы не смогли его использовать. Видимо, наше превосходство сыграло с нами дурную шутку – мы слишком уверились в победе и успокоились.

– И?

– Не считая эпохи так называемой «кнопочной» войны, а также того периода бурного развития радарных устройств, всегда существовало два главных принципа использования войск на поле боя: сконцентрировать силы и быстро переместить их. Граф Лоэнграмм наглядно продемонстрировал нам, как это делается.

– Хм…

– И посмотрите, что делали мы, – продолжал Ян. – Пока враг уничтожал 4-й флот, два других тратили время, следуя первоначальному плану. Разведка передвижений противника и анализ этой разведки были выполнены неудовлетворительно. Поэтому всем трём флотам пришлось сражаться в одиночку и без подкрепления. Вот что случается, когда забывают о принципах концентрации и мобилизации сил.

Ян умолк. В последнее время он редко бывал столь многословен. Видимо, он всё же немного волновался.

– Ясно. А вы проницательны, – покивал Ситоле. – Но я хотел сказать вам ещё кое-что. Хотя это, в отличие от присвоения вам нового звания, ещё не решено… Планируется создать новое боевое соединение из остатков Четвёртого и Шестого флотов – Тринадцатый флот. И командование этим флотом будет доверено вам.

Ян склонил голову набок:

– Но разве для того, чтобы командовать флотом, не нужно иметь звание от вице-адмирала и выше?

– Новый флот будет уступать обычному в численности примерно вдвое. В его состав войдут 6400 кораблей и 700 000 солдат, так что звание не будет играть роли… И первым заданием Тринадцатого флота станет захват крепости Изерлон, – совершенно спокойным тоном добавил Ситоле.

Молодому контр-адмиралу потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить сказанное и переспросить:

– Вы говорите, чтобы я с половинным флотом захватил крепость Изерлон?

– Именно.

– Вы верите, что это возможно?

– Я верю, что если этого не сможете вы, то не сможет никто.

««Я в тебя верю! », «Ты сможешь»… Старые привычные клише», – подумал Ян. – «Сколько же людей поддались этому сладкому шёпоту и в итоге отдали жизнь, пытаясь сделать невозможное. А вот те, кто подтолкнул их, никогда не несли ответственности».

Ян задумчиво молчал.

– Как я понимаю, вы не уверены в своих силах?

После этих слов начальника Центра, Ян ещё больше не знал, что ответить. Если бы он не был уверен, он бы сразу так и сказал. Но у него была уверенность и надежда на успех. Он знал, что если бы командиром был он, то флот Союза в прошлом не потерпел бы поражения во всех шести атаках на Изерлон.

Но Ян не хотел играть по правилам, навязываемым ему начальником Центра стратегического планирования.

– Если вы совершите столь выдающийся подвиг, как захват Изерлона во главе нового флота, – медленно заговорил Ситоле, почти до неприличия пристально вглядываясь в лицо Яна, – то независимо от того, что он будет думать о вас лично, даже у председателя комитета обороны Трунихта не останется выбора, кроме как признать ваши способности.

«А значит, и позиция начальника Центра усилится по сравнению с председателем комитета обороны. Происходящее скорее относится к политике, чем к военной стратегии. Ну и хитрец же наш бывший директор! »

– Я сделаю всё, что смогу, – после долгой паузы сказал Ян.

– Правда? Вы сделаете это? – Ситоле с довольным видом кивнул. – Тогда я прикажу Кассельну поторопиться с организацией и снабжением флота. Если вам что-то понадобится, просто обратитесь к нему. А я окажу любую поддержку.

«Когда же нам придётся отправляться? До утверждения нового начальника Центра остаётся около семидесяти дней. И он явно стремится вновь получить назначение на этот пост. А значит, операция по захвату Изерлона должна быть завершена до этого. Если посчитать, что на саму операцию необходимо дней тридцать, то у нас остаётся не более сорока дней до вылета с Хайнессена».

Трунихт вряд ли выступит против этой операции и кадровых решений по ней. Ведь, разумеется, Изерлон невозможно взять половинным флотом, а когда операция закончится провалом, он сможет публично разделаться с Ситоле и Яном. Так что он теперь может смело поднять тост за то, что его противники сами вырыли себе могилы.

А Ян вновь некоторое время не сможет пить чай, заваренный Юлианом. И это было для него очень досадно…

Глава 5. Захват Изерлона

Изерлон.

Это название было дано крепости, жизненно важной для существования империи. Звезда Альтена, находящаяся на расстоянии 6250 световых лет от столичной планеты Империи, Одина, изначально была одиночным светилом, не имеющим планет и спутников. Но её астрономическое положение и стратегическое значение привели к тому, что Галактическая Империя построила в этой системе искусственный мир шестидесяти километров диаметром в качестве базы для своих операций.

Если посмотреть «сверху» на проекцию галактики, то будет видно, что крепость Изерлон находится в узкой области, где влияние Империи сменяется зоной, подвластной Союзу Свободных Планет. Остальное пространство, расположенное между территориями Союза и Империи, не приспособлено для космических полётов. Это межзвёздное кладбище известно как «саргассово пространство». Когда-то будущие основатели Союза потеряли многих своих товарищей, пересекая его. Позже этот кусочек истории, наиболее удовлетворявший первых лиц Империи, тоже сыграл некоторую роль в их решении построить крепость именно в этом регионе и оттуда угрожать Союзу.

Переменные звёзды, красные гиганты, нарушения гравитационных полей… Но через саргассово пространство тонкой нитью пробегает доступная для путешествий область, в самой середине которой и расположилась крепость Изерлон. Чтобы попасть из Союза в Империю или наоборот, необходимо использовать маршрут, проходящий через доминион Феззан. Но для военных целей он по многим причинам не используется.

Феззанский коридор и Изерлонский коридор. Правительство и военное руководство Союза делают всё, чтобы выяснить, существует ли какой-либо другой путь, помимо этих двух, который соединял бы Союз и Империю. Но неточность их звёздных карт, а также видимое и невидимое вмешательство Империи и Феззана не позволяют им найти его. С точки зрения Феззана, положение которого зависит от возможности быть торговым посредником между враждующими государствами, открытие «третьего коридора» – не та вещь, которой можно позволить произойти.

По этой причине реализация не раз озвученного штабом флота Союза заявления «Мы должны вторгнуться на территорию Империи! » напрямую было связано с захватом Изерлона. За прошедшие со времени строительства тридцать лет армия Союза Свободных Планет шесть раз пыталась организовать крупномасштабную атаку, чтобы захватить крепость, но все эти попытки оказались неудачны, дав лишь повод имперцам хвастаться тем, что «Изерлонский коридор усеян трупами солдат мятежников».

Ян Вэнли дважды принимал участие в операциях по захвату Изерлона. Во время пятой атаки он был капитаном третьего, а во время шестой – первого ранга. Дважды он стал свидетелем массовой гибели людей и понял всю глупость попыток взять эту крепость одной лишь силой.

«Мы не можем захватить Изерлон извне, – думал он. – Но как же тогда нам его захватить? »

Помимо сил самой крепости, в ней также базировался сильный флот в составе пятнадцати тысяч кораблей. Крепостью и флотом командуют два адмирала. Может ли быть какая-нибудь возможность, которую они не учли?

Граф Лоэнграмм тоже использовал Изерлон в качестве передовой базы во время недавнего вторжения. И теперь Ян любой ценой должен захватить эту зловещую имперскую крепость, что нависает угрозой над всем Союзом. Несмотря на то, что у него для этого есть лишь половина флота…

– Честно говоря, я не думал, что ты так легко согласишься на это задание, – сказал контр-адмирал Кассельн, задумчиво глядя в документ о назначении. Они сидели в его кабинете в штабе. – Господа председатель комитета обороны и начальник Центра имеют свои виды на это дело… Хотя, полагаю, ты видишь их мотивы насквозь.

Сидящий напротив Ян улыбнулся, но ничего не ответил. Кассельн бросил на стол документы и с глубоким интересом уставился на бывшего младшего товарища по Военной академии.

– Наши войска шесть раз пытались захватить Изерлон, и шесть раз мы терпели неудачу. А ты собираешься сделать это всего лишь с половиной флота?

– Ну, думаю, я попробую.

Услышав этот ответ, Кассельн сузил глаза и сказал:

– Значит, ты считаешь, что у тебя есть шанс. Каков же твой план?

– Это секрет.

– Даже от меня?

– Моё положение заставляет ценить такие вещи, – ответил Ян.

– Что ж, ты имеешь на то право. Если нужны будут какие-нибудь поставки – только дай знать, и я сделаю всё, что смогу. И даже не стану требовать взятку.

– В таком случае, пожалуйста, достань для меня один имперский военный корабль. Наверняка же есть немало захваченных. Кроме того, мне понадобятся около двухсот комплектов имперской военной формы…

Теперь глаза Кассельна широко распахнулись.

– В какой срок?

– В ближайшие три дня.

– …Я не стану просить платы за сверхурочные, но хотя бы коньяк тебе придётся мне поставить.

– Я куплю тебе две бутылки. И, кстати, у меня есть ещё одна просьба…

– Тогда три. А что за пожелание? – спросил Кассельн.

– Речь о тех экстремистах, называющих себя рыцарями-патриотами.

– А, да, я слышал. Наверное, это было ужасно.

Так как Юлиан оставался дома один, Ян попросил договориться с военной полицией о патрулировании района в его отсутствие. Он подумал было пристроить мальчика на время в другую семью, но решил, что получить согласие на это самого Юлиана, командовавшего в доме, когда там не было хозяина, маловероятно. Кассельн ответил, что, конечно, присмотрит за ситуацией, а потом взглянул на Яна, словно что-то вспомнив.

– Кстати, особый уполномоченный Феззана в последнее время расспрашивал о тебе.

– Вот как?

Ян в свою очередь тоже интересовался Феззаном. Этот доминион был создан великим торговцем с Земли Леопольдом Лаапом, но многие факты его биографии и происхождения капиталов так и оставались неизвестны. Стоял ли за спиной Лаапа кто-то, кому необходимо было создание этого государства? Ян, некогда желавший стать историком, часто думал о таких вещах. Хотя, естественно, ни с кем их не обсуждал.

– Похоже, ты заинтересовал Чёрного Лиса. Он может попытаться разузнать о тебе больше.

– Интересно, а на Феззане хороший чай?

– Ароматизирован ядом, скорее всего… Кстати, так что планируешь делать? –поинтересовался Кассельн.

– В этом мире редко что идёт по плану… Но всё же я постараюсь, чтобы всё удалось, – с этими словами Ян встал и откланялся. Впереди его ждали горы работы.

Тринадцатый флот неспроста был вполовину меньше обычного. Большинство составляющих его солдат и офицеров были из числа выживших из Четвёртого и Шестого флотов, сильно пострадавших в битве при Астарте. Остальные же были новобранцами, не имеющими боевого опыта. А назначенный командовать ими контр-адмирал может и был талантлив, но в глазах других он оставался почти ребёнком, не достигшим ещё и тридцати… И потому ушей молодого командующего Тринадцатого флота достигали удивление и насмешки опытных адмиралов:

– Интересно будет посмотреть, как младенец, недавно выбравшийся из пелёнок, станет пытаться убить льва голыми руками. Если таков приказ, то это понятно, но идти на подобное добровольно… Боже упаси!

Но Ян не расстраивался. «Чтобы не сомневаться в этой операции, вообще нужно быть завзятым оптимистом», – думал он.

Единственным, кто поддерживал Яна, был адмирал Бьюкок, командующий 5-го флота. Нелюдимый семидесятилетний адмирал был известен своим упорством и вспыльчивостью. Обычно, когда ему салютовал кто-то вроде Яна, он отвечал равнодушным салютом и подозрительным взглядом, словно говорящим: «Это ещё что за молокосос? ». Но когда в «Белом олене», клубе для высокопоставленных офицеров, другие адмиралы стали подшучивать над Тринадцатым флотом и Яном Вэнли, этот «страшный старик» сказал:

– Надеюсь, скоро вы все окажетесь в дураках. Вы смеётесь над саженцем красного дерева лишь потому, что он невысок.

Собравшихся охватило молчание. Они вспомнили способности, проявленные новым командующим в битве при Астарте и в некоторых других. После слов старого адмирала их отношение изменилось. Они допили свои бокалы и разошлись, ощущая в груди некоторую неловкость из-за того, что им сказали нечто, от чего они не могли просто отмахнуться.

Ян, до которого дошла эта история, даже не попытался поблагодарить Бьюкока. Он знал, что седой адмирал лишь посмеётся над ним за такую попытку. А лучшей благодарностью для него станет подтверждение его слов.

Хоть оппозиция и умолкла на время, общая ситуация к лучшему не изменилась. Мрачный факт того, что половинный флот из выживших и новобранцев отправляется штурмовать неприступную крепость, никуда не делся.

Ян много думал о том, кого же ему взять в штаб Тринадцатого флота.

Заместителем командующего стал коммодор Эдвин Фишер. Опытный и квалифицированный офицер, хорошо проявивший себя, сражаясь в составе Четвёртого флота.

Начальником штаба Ян выбрал коммодора Мурая. Быть может, тому в чём-то не хватало оригинальности, но этот строгий человек обладал холодным и чётким разумом.

В помощники ему был назначен Фёдор Патричев, имевший репутацию хорошего бойца.

От Мурая Ян ожидал помощи в планировании операций и принятии решений, он полагался на его здравый смысл. Патричев должен был воодушевлять солдат. Ну а на Фишера возлагалась забота о снабжении.

«Думаю, я могу быть доволен подбором кадров. Но не мешало бы найти также адъютанта…» – подумал Ян. Он обратился к Кассельну с просьбой подыскать ему «способного молодого офицера», и через некоторое время получил ответ:

«У меня есть такой офицер. Окончил Военную академию в 794-м году со вторым результатом… Надо сказать, гораздо лучше тебя... В настоящее время служит в информационном отделе главного штаба».

Офицером, который вскоре предстал перед Яном, оказалась красивая молодая женщина с карими глазами и чуть вьющимися золотисто-каштановыми волосами. Даже обычная чёрно-бежевая военная форма Союза на ней смотрелась изящно.

Ян снял очки и внимательно посмотрел на неё.

– Лейтенант Фредерика Гринхилл! Назначена на должность адъютанта контр-адмирала Яна Вэнли! – отрапортовала она.

Ян надел очки обратно, пытаясь скрыть выражение лица. Он крепко заподозрил, что Кассельн прячет под военной формой чёрный заострённый хвост.

Дочь Дуайта Гринхилла, заместителя начальника Центра стратегического планирования, Фредерика в свои годы уже имела репутацию человека, обладающего великолепной памятью и аналитическими способностями.

Так был окончательно утверждён состав Тринадцатого флота.

27 апреля 796 года КЭ, контр-адмирал Ян Вэнли, командующий Тринадцатым флотом Союза Свободных Планет, отправился атаковать имперскую крепость Изерлон.

Официально считалось, что недавно созданный флот будет проводить масштабные маневры в звёздной системе, далёкой от границ с Империей. Флот отошёл от Хайнессена, используя варп-навигацию, и три дня двигался в противоположном от Изерлона направлении. Затем маршрут был перерассчитан и, сделав восемь дальних и одиннадцать коротких варп-прыжков, Тринадцатый флот вошёл в Изерлонский коридор.

– Четыре тысячи световых лет за двадцать четыре дня. Неплохо, – пробормотал Ян.

Это было не просто неплохо. Тот факт, что этот наспех собранный флот вообще смог добраться к месту назначения, к тому же, не потеряв ни одного корабля, был достоин всяческих похвал. Успех этот был заслугой опытного коммодора Фишера, славившегося такой работой. Так как он был экспертом, то ему Ян и поручил дела такого рода, одобрительно кивая и принимая все его предложения.

Сам же молодой адмирал сосредоточился на одном: как захватить крепость Изерлон. Когда он впервые рассказал свой план офицерам штаба, Мураю, Фишеру и Патричеву, они пришли в недоумение.

Фишер, приближающийся к пожилому возрасту, с седыми волосами и усами; Мурай, худой, нервный человек, близкий по возрасту к Фишеру; Патричев, с длинными баками на круглом лице и с формой, казалось, готовой лопнуть под напором тела. Все трое на какое-то время застыли и просто смотрели на своего молодого командира.

Момент прошёл, а затем Мурай задал очевидный вопрос:

– А что, если это не сработает?

– Тогда всё, что нам останется – бежать, поджав хвост.

– Но если мы сделаем это…

– То что? Не переживайте об этом. Наше задание с самого начала выглядело невыполнимым. Вам никто и слова не скажет, если флот потерпит фиаско. За всё будут отвечать лишь два человека: я и начальник Центра Ситоле.

Отпустив офицеров, Ян вызвал своего адъютанта, лейтенанта Фредерику Гринхилл.

Будучи личным помощником, Фредерика первой узнала план Яна, но не высказала никаких возражений и не проявила ни малейшей обеспокоенности. Нет, даже не так. Она предсказывала успех с уверенностью большей, чем у него самого.

– Почему вы так уверены в успехе? – Ян не удержался от вопроса, хотя и понимал, что с его стороны он прозвучит странно.

– Потому что восемь лет назад, на Эль-Фасиле, вы добились успеха, адмирал.

– Это всё же несколько надуманная причина.

– Может, и так… Но тогда вы заронили зерно непоколебимой веры в душу одной маленькой девочки.

Ян насмешливо поднял брови.

– Я была на Эль-Фасиле вместе с матерью, там жила её семья, – пояснила девушка с золотисто-каштановыми волосами своему сомневающемуся начальнику. – И хорошо помню молодого лейтенанта, командовавшего эвакуацией. Он жевал всухомятку бутерброд, так как у него не было толком времени, чтобы поесть. Но лейтенант, должно быть, давно забыл четырнадцатилетнюю девочку, которая принесла ему бумажный стаканчик с кофе, когда он подавился этим бутербродом.

Ян не смог сходу придумать ответ.

– И, наверное, он не помнит, что сказал после того, как этот кофе спас ему жизнь?

– …Что же он сказал?

– «Терпеть не могу кофе. Лучше бы вы принесли мне чаю».

Ян закашлялся, пытаясь скрыть смех.

– Я в самом деле сказал такую грубость?

– Да, сказали. Сжимая в руках пустой стаканчик.

– В-вот как? Прошу прощения. Хотя вам стоило бы найти лучшее применение вашей блестящей памяти.

Слова были разумны, но излишни. Фредерика уже успела доказать возможности своей памяти, обнаружив несовпадения на шести из четырнадцати тысяч изображений Изерлона.

– Вызовите полковника Шёнкопфа, – попросил Ян.

Ровно через три минуты полковник Вальтер фон Шёнкопф уже стоял перед ним. Он был командиром розенриттеров, «Рыцарей Розы», полка, относящегося к наземным войскам Союза. Возраст чуть за тридцать, высокий, с благородными чертами лица, из тех, о ком другие мужчины отзываются как о «надменном сукином сыне». Рождённому в семье имперских аристократов, ему бы больше пошло стоять на капитанском мостике в форме адмирала Империи.

Розенриттеры были созданы в основном из потомков имперской знати, бежавшей в Союз, полк имел полувековую историю. Эта история была частично написана золотом, а частично – состояла из чернильных пятен. До настоящего времени у полка было двенадцать командиров. Четверо из них погибли в бою, сражаясь за свою новую родину. Двое дослужились до генеральского звания и вышли в почётную отставку. Шестеро же перешли на сторону Империи – кто-то тихо, а кто-то и прямо в разгар боя.

Вокруг нынешнего, тринадцатого по счёту командира, постоянно витают слухи: не станет ли и он перебежчиком? Согласия по этому поводу не было, как и по поводу того, почему число тринадцать несчастливое. Одна из теорий гласила, что причиной стало то, что термоядерная война, практически уничтожившая жизнь на планете Земля (и послужившая толчком для оставшихся в живых, чтобы полностью отказаться от этого оружия) длилась тринадцать дней. Другая утверждала, что всё потому, что основатель древней, давно забытой религии, был предан тринадцатым учеником.

– Полковник Вальтер фон Шёнкопф прибыл!

Уважительный тон его голоса плохо согласовался с насмешливым выражением лица.

«Должно быть, он намеренно ведёт себя так, прощупывая собеседника, – подумал Ян, глядя на этого бывшего гражданина Империи на три-четыре года старше него. – Хотя большого доверия это не вызывает».

– Мне нужно кое-что обсудить с вами, полковник.

– Что-то важное?

– Думаю, да. Речь о захвате крепости Изерлон..

Несколько секунд Шёнкопф осматривал глазами каюту. Наконец он сказал:

– Да, это действительно очень важно. Но нормально ли спрашивать мнения младшего офицера вроде меня?

– Именно ваше мнение меня очень интересует. Вот послушайте, – Ян начал описывать план.

Через пять минут Шёнкопф закончил слушать объяснения Яна, и в его карих глазах появилось странное выражение. Казалось, он изо всех сил старается скрыть крайнее потрясение.

– Предупреждая ваш ответ, скажу сам, полковник: я знаю, план не назвать грандиозным, это скорее уловка, причём не слишком сложная, – сказал Ян, снимая свой чёрный форменный берет и вертя его на пальце. – Но иначе неприступный Изерлон взять не получится. Если это не сработает, я ничего другого придумать не смогу.

– Вы правы, вероятно, другого пути нет, – Шёнкопф задумчиво потёр острый подбородок. – Чем больше люди полагаются на неприступность крепости, тем больше рискуют ошибиться сами. Шанс на успех существует. Однако…

– Однако?

– Слухи прочат меня на роль седьмого предателя. В этом случае всё было бы бесполезно. И что бы вы тогда стали делать?

– Тогда у меня были бы проблемы.

Шёнкопф болезненно улыбнулся, видя смертельно-серьёзное лицо Яна.

– Да уж, ещё те проблемы. Но всё-таки? Неужели вы не думали о каком-то альтернативном плане, как выкрутиться из этой ситуации?

– Думал.

– И?

– Не смог придумать ничего толкового. Если вы нас предадите, останется только бежать оттуда со всех ног.

Берет соскользнул с пальца и упал на пол. Бывший имперец поднял его и, смахнув несуществующую пыль, вернул старшему офицеру.

– Прошу прощения.

– Не думайте об этом. Итак, вы говорите, что абсолютно мне доверяете?

– Честно говоря, не совсем, – прямо ответил Ян. – Но иначе план закончится не начавшись. Так что остаётся только довериться вам. Поставим на предположение, что вы нас не предадите.

– Понятно, – сказал Шёнкопф, хотя выражение его лица не говорило о том, что он однозначно принял слова Яна. Розенриттер задумчиво смотрел на своего молодого командира, то ли пытаясь разгадать его истинные намерения, то ли понять собственные чувства. – Могу я задать один вопрос, адмирал?

– Спрашивайте.

– Полученный приказ практически невыполним. Вам дали плохо подготовленный флот вдвое меньше стандартного по количеству кораблей и сказали захватить с ним крепость Изерлон. Никто не стал бы винить вас, если бы вы отказались. Конечно, у вас есть этот план, но всё же… Что вами движет? Жажда славы? Стремление получить высокий пост? – пристальный взгляд Шёнкопфа пронизывал насквозь.

– Не думаю, что дело в желании получить высокий пост, – ответил Ян безразличным голосом, словно он говорил о себе со стороны. – Мне более чем достаточно того, что люди называют меня «превосходительством» в неполные тридцать. Больше всего, если нам удастся остаться в живых по окончании этой битвы, я хочу уйти в отставку.

– В отставку?

– Да, именно. Буду получать неплохую пенсию с прибавкой за чин. На спокойную жизнь мне и ещё одному человеку вполне хватит.

– Хотите уйти на пенсию в таких обстоятельствах?

Ян улыбнулся, услышав голос Шёнкопфа. Было слышно, что он правда пытается понять.

– Насчёт обстоятельств… Если наши силы займут Изерлон, то отрежут единственный, по большому счёту, путь, по которому имперцы могут нападать на нас. Если Союз не сделает какой-нибудь глупости, вроде того, чтобы использовать крепость в качестве базы и самим вторгнуться в Империю, война утихнет. Во всяком случае, не будет больших сражений.

Шёнкопф молча слушал.

– Дальше всё будет зависеть от дипломатических умений наших политиков. Получив преимущество в военном отношении, можно заключить мирный договор на неплохих для нас условиях. Тогда-то я и смогу с чистой совестью уйти в отставку.

– Но будет ли этот мир вечным?

– За всю историю человечества вечного мира не существовало никогда, так что я не строю иллюзий по этому поводу. Тем не менее, случались отрезки мира и процветания, длящиеся по нескольку десятков лет. Если мы должны оставить какое-то наследие для будущего поколения, то лучшее, что мы можем для него сделать – подарить мир. И будущее поколение будет нести ответственность за этот мир перед следующим. Если каждое поколение будет помнить об этой ответственности перед следующими, то долгая эпоха мира может стать реальностью. Если же они забудут и разбазарят унаследованное от предков, род человеческий вернётся на круги своя. Но это тоже в порядке вещей.

Ян закончил играть с беретом и надел его на голову.

– Короче говоря – то, на что я действительно надеюсь, это мир на ближайшие десятилетия. Но даже такой недолгий мир будет в миллион раз лучше войны. В моём доме живёт четырнадцатилетний мальчик. И я не хочу видеть, как он уходит на войну. Вот и всё.

На какое-то время установилась тишина. Потом Шёнкопф сказал:

– Прошу прощения, адмирал… Вы либо самый откровенный человек на свете, либо софист уровня Рудольфа Великого, – командир розенриттеров усмехнулся. – Как бы то ни было, этот ответ лучше, чем я мог надеяться. В таком случае и я приложу все силы… Ради мира, пусть и не вечного.

Ни один из двух мужчин не был настолько эмоционален, чтобы хлопать друг друга по плечам или жать руки, придя к согласию, так что они сразу перешли к обсуждению деловых вопросов, уточняя детали операции.

III

На Изерлоне находились два адмирала вооружённых сил Империи. Первый, Тома фон Штокхаузен, был комендантом крепости, другой же, Ганс Дитрих фон Зеект, командовал базирующимся на Изерлоне флотом. Обоим было около пятидесяти, оба отличались высоким ростом, только в талии Зеект заметно превосходил Штокхаузена.

Отношения между ними не были дружескими, но это было скорее в силу традиции, чем личной неприязни. Два равных по рангу начальника в одном и том же месте не могли ужиться по определению, так что бодались они по любому поводу.

Их конфликт распространился и на войска под их командованием. С точки зрения гарнизона крепости, флот был несносным приживалой, сражающимся снаружи, но как только запахнет жареным, прибегающим прятаться в безопасное место. Флотские же, в свою очередь, считали солдат гарнизона «космическими кротами», играющимися в войну, сидя в безопасном убежище.

Лишь две вещи узкими мостиками объединяли их: гордость «защитников неприступной крепости Изерлон» и желание сражаться с «проклятыми мятежниками». И действительно, во время нападений врага они сообща упорно сражались, несмотря на взаимное презрение и проклятия. И это приводило к огромным военным успехам.

Всякий раз, когда в руководстве армией поднимался вопрос об объединении должностей и назначении единого командующего, предложение проваливалось. Это происходило из-за того, что уменьшение командирских мест представляло проблему для высокопоставленных должностных лиц, а также потому, что существующие конфликты между комендантом крепости и командиром флота никогда ещё не приводили к фатальным результатам.

14 мая по стандартному календарю.

Двое командующих, Штокхаузен и Зеект, находились в своём конференц-зале. Первоначально это была часть салона для офицеров высшего звена, но из-за удачного расположения на середине пути от рабочих кабинетов командиров его перестроили в полностью звуконепроницаемый зал совещаний. Такая мера была принята потому, что друг к другу командующие ходить не любили, а постоянно пользоваться видеосвязью, находясь в одной крепости, было неудобно.

В течение последних двух дней коммуникации в непосредственной близости от крепости были сильно искажены, не позволяя связаться с кем-либо снаружи. Не было сомнений, что мятежники готовят очередное нападение. Тем не менее, пока что никаких признаков врага обнаружить не удавалось. Командиры встретились, чтобы обсудить положение дел, но повернуть разговор в конструктивное русло никак не удавалось.

– Вы говорите, что мы должны выступить первыми, так как противник наверняка близко. Но как мы можем сразиться с ними, если не знаем, где именно они находятся? – сказал Штокхаузен.

– Именно поэтому мы и должны вывести флот из крепости, – возразил ему Зеект. – Нужно выяснить, где они скрываются. Раз мятежники готовятся к атаке, они наверняка собирают большие силы.

На это комендант самоуверенно пожал плечами.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒