Благодарности 4 страница

— Здравствуйте, дорогие ученики, — сказала та, что старше, — меня зовут миссис Тэтчер, а это, — она указала на молодую девушку рядом с собой, — мисс Хилд. Я сейчас отведу вас по вашим комнатам, и распределю вас по корпусам.

Все пошли за ней, как и я с Джеком. Он уже знал, где живет, просто поддерживал меня, но мисс Хилд остановила меня. Джек тоже встал.

— Здравствуйте, мистер Ален, — поздоровалась она с Джеком, потом посмотрела на меня и улыбнулась, — Насколько я понимаю, Вы и есть мисс Карли Джейн?

— Добрый вечер, мисс Хилд, — поздоровались мы с Джеком в один голос, и я добавила, протянув ей руку: — Приятно познакомиться.

Она дружелюбно улыбнулась, пожимая мне руку.

— Взаимно. Я наслышана о ваших достижениях, мисс Джейн. И директор нашего Университета мистер Дэнис тоже, и он хочет видеть вас сейчас. Он уже ожидает вас в здании администрации, — она указала рукой к выходу, — Идемте за мной.

Джек подмигнул мне, и мы пошли следом за мисс Хилд. На улице небо затянуло тучами, а я и думать забыла, что Англия — одна из самых дождливых стран. Вечернее солнце еле-еле пробивалось сквозь упавший на землю вечерний туман. Мы шли по выложенному камнем тротуаре, а вокруг был газон, зеленый и свежий. Похоже, им и поливать его не надо — дожди и так делают свое дело неплохо. Мы дошли до здания администрации. Возле входа нас встретил мужчина, на вид лет тридцать-тридцать пять, волосы темно-каштановые, подстриженные под " ежик", глаза то ли зеленые, то ли карие, на улице темнело, а фонари у тропинок еще не включили, и я не могла лучше его разглядеть. Он с улыбкой подал мне руку, я ее пожала.

— Добрый вечер, мисс Джейн. Я — мистер Дэнис, учитель географии и директор этой замечательной Академии.

— О! — улыбнулась я, — Она действительно замечательная! Очень рада нашему знакомству.

— Я тоже очень рад, и много о вас слышал, — он открыл дверь в помещение, — Прошу, пройдемте со мной в мой кабинет.

Мы с Джеком вошли. Здесь уже от готики не осталось и следа, стены пастельно-кремовые белые, по левую сторону стоят столы из черного дерева, с компьютерами, ноутбуками и другим оборудованием, конечно же, самым современным. По правую сторону вдоль стены тянулись кресла, так же из черного дерева, для удобства ожидающих, а прямо по коридору, куда мы и шли, находилось три двери. Мы подошли к одной из них, дверь была из темно-коричневого дерева с металлической табличкой, которая гласила: «КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА». Мы вошли. Атмосфера переменилась из сугубо деловой в уютную рабочую обстановку, на полу лежал цветной палас, тогда как в прошлом помещении был темный паркет, стены были теплого светло-коричневого цвета, их почти закрывали большие шкафы с полками, на которых по обе стороны размещались книги и папки. Стол тоже был из коричневого дерева, он тянулся от окна, по бокам от него стояли стулья для посетителей, а в центре у окна большое кресло, в него и сел мистер Дэнис и жестом указал на стулья.

— Присаживайтесь.

— Благодарю, — улыбнулась я и села. Джек приземлился напротив меня.

— Я бы хотел обсудить ваше обучении в Университете Искусств. Мы предлагаем множество факультетов, в том числе идут юридические, экономические, исторические, факультет МХК* и многое другое. Меня интересует, что вы выберете, но для начала я бы хотел, чтоб вы знали — я буду очень рад видеть вас в нашем учебном заведении.

— Спасибо Вам, мистер Дэнис, — улыбнулась я, — И я буду Вам очень благодарна, если вы сможете подобрать для меня вакансии в Лондоне, которые я смогу совмещать с учебой и при этом использовать полученные знания в будущем.

Брови директора поднялись вверх. Он по-доброму улыбнулся.

— Впервые ученик едва поступив просит работу, — хохотнул он, — Это отлично, завтра этим и займусь. До скорой встречи, мисс Джейн.

— До свидания.

— Хотя, постойте! У нас на днях уволился корреспондент — журналист и фотограф по совместительству, — Да! подумала я, это то, что нужно, — он писал о событиях Университета, брал интервью, делал фотографии. Потом отправлял это в национальную Британскую газету, и одновременно выпускал школьную газету в стенах Университета. Я думаю, вы можете занять это место.

Я попыталась сохранять самообладание и не выказывать, что безумно рада, что мой план осуществился. Вместо этого я спросила:

— Почему уволился прежний корреспондент? Не справлялся с работой?

Мистер Дэнис улыбнулся.

— Нет, справлялся. Он окончил Университет в этом году. Так вы согласны?

— Да, я принимаю ваше предложение.

— Что ж, замечательно, — сказал Дэнис, вставая, — Завтра мы подпишем трудовой договор и обсудим все детали. А сейчас ступайте отдыхать.

Глава 10

— Я просто в шоке от тебя! — рассмеялся Джек, как только мы вышли из здания администрации, — Одним махом убила двух зайцев, даже еще не поступила, а уже приобрела работу. Ну, ты даешь!

Он говорил все это на одном дыхании, что заставило меня улыбнуться.

— Надо же мне было чем-то себя занять в комнате отдыха, вот я и прочитала все объявления, пока мы ждали.

— Ты неподражаема! — с ликующей улыбкой заявил он.

Я пожала плечами.

— Я не хочу, чтоб мне в жизни доставалось все просто так, надо что-то делать самой, иначе от скуки повеситься можно. К тому же это интересная и высокооплачиваемая работа здесь, в Универе. В жизни корреспонденты получают не много.

— Превосходно сработано, — похвалил меня Джек, — А теперь пошли, я покажу тебе твой корпус, тебе нужно распаковывать свои вещи, они уже у тебя в комнате.

Я просияла, и мы отправились в сторону восточного кампуса, где и находилось общежитие для учащихся. Мы пришли к трехэтажному зданию с шикарными большими открытыми балконами и просто огромными окнами, — видимо, для лучшего освещения. Хотя мне это показалось лишним, учитывая мощность люминесцентных ламп, которые были здесь повсюду. Мы вошли в здание. У входа за коричневым полукруглым столом сидела явно очень молодая девушка, по-моему, не моложе меня и Джека, при виде нас она подняла голову, слегка поправляя аккуратные очки, потом встала — она была очень высокая, стройная и, можно сказать, худощавая, — идеально подходит для модели. Светло-каштановые распущенные волосы струились водопадом до середины спины, глаза темные, почти черные, но дружелюбные. Одета она была просто — синие джинсы и черная кофточка, подчеркивающая ее стройность поясом. Она поздоровалась с Джеком и мной, здесь, как я только узнала, был комендантский час, и до него всего два часа, к тому же парням нельзя находиться в комнатах девушек, поэтому мы попрощались в холе, и девушка повела меня на третий этаж. Сам коридор был хорошо освещен, стены белые со слегка голубоватым холодным оттенком, что так же придавало помещению больше света и воздуха, моя комната была первой на этом этаже, девушка назвалась Сарой и попрощалась, оставив меня у своей двери. Я вошла в комнату и замерла, словно потерянная. Здесь было очень, очень много света! Стены такие же, как и в коридоре, но белее, лампы были встроены в стены, потолок и по краю кровати, делая ее будто парящей в воздухе. На полу лежал плотный дорогой ковер в большим ворсом, такой же белоснежный, как стены и изножье кровати, которая была очень большой для одного человека. Большой шкаф, стоящий у дальней стены напротив кровати был сделан из черного дуба, что резко контрастировало всему белому здесь, как и стол слева от кровати и тумба справа, на которой стоял ночник. По левую сторону от входной двери стоял низкий, где-то с метр высотой шкафчик, но широкий, тоже из того же дерева, а над ним зеркало, окаймленное черной рамкой. Но самым примечательным здесь была прозрачная из пластика стена, а в ней дверь, ведущая на балкон, с улицы это напоминало большое пластиковое окно из-за балконной перегородки. Стена была завешана раскрывающимися белыми, почти прозрачными шторами, которые сейчас были раскрыты и открывался изумительный вид. Рядом с входной дверью была еще две, одна ведущая в ванную и туалет, а вторая в маленькую кухоньку. Я разобрала вещи, ноутбук поставила на стол, куда выложила и все тетради, книги и ручки. На шкафчик под зеркалом я наставила свою косметику, а украшения сложила в верхний выдвижной ящик. В три других таких же ящика я разложила белье, футболки, майки, шорты и сорочки. В большой шкаф развешала свои платья, кожаную осеннюю куртку, зимний кожаный плащ и другую верхнюю одежду, а на полки разложила всю оставшуюся одежду. Только халат и полотенца повесила в ванную, там же на полочку под зеркалом расставила все средства по уходу за кожей и волосами, лосьоны, бальзамы и другую прочую ерунду. Когда, наконец, закончила, взглянула на часы, висящие над кроватью: до комендантского часа еще сорок минут, успею встретиться с Джеком. Я быстро спустилась вниз и узнала у Сары, в каком корпусе он живет, она объяснила мне, куда идти и я рванула, потом быстро нашла нужное здание и вахтер их общежития — его звали Тони — позвал Джека, мы вышли на улицу и ушли на задний двор, сев в беседке у прудика.

— Ну как тебе? — спросил он, проведя рукой вокруг.

Уже стемнело, все вокруг освещали фонари, дающие яркий оранжевый свет, что делало всю обстановку великолепной. В пруду отражались огни, облака, тусклый свет луны, пробивающийся сквозь тучки, в лесу за прудом царил сумрак. Я счастливо вздохнула:

— Потрясающе, — я посмотрела на него, — Ты был прав, мне здесь безумно нравится. Я уже разложила все вещи.

— Я не сомневаюсь, — усмехнулся Джек, — Мне ли тебя не знать. И ты всегда с ума сходишь от хорошей архитектуры, — его улыбка чуть померкла, я ожидала продолжения, но он молчал.

— Что? — спросила я.

Он лишь покачал головой:

— Ничего.

Он может врать сколько угодно, но я-то его знаю. Я взяла его за руки.

— Что случилось?

Он помедлил.

— Карли, пойми... то, что произошло тогда на кухне, это лишь мелочь. Честно, я не хотел... Ты мне хороший друг и я не хочу тебя терять из-за этой глупости.

— Все хорошо, я не злюсь на тебя. С кем не бывает?

Я улыбнулась как можно убедительнее, но все же понимала, что этот поцелуй сделал меня по-настоящему живой.

— Тогда почему ты так себя ведешь?

— Со мной все хорошо, — улыбнулась я, — А вот что с тобой?

— Ну, у меня такое чувство, будто ты... что-то скрываешь от меня. Я видел, какая ты была там, в машине... и в самолете тоже, — у меня сердце защемило, что ему сказать? Как объяснить? — Мне кажется, что ты мне лжешь, но я не могу понять, в чем дело.

Я попыталась сохранять невозмутимый вид, чтобы не выдавать себя.

— Я не знаю, о чем ты...

— Не морочь мне голову, Карли, — перебил он, склонив голову на бок, не отрывая пристального взгляда. Мне хотелось уменьшиться, сделаться невидимой, — Я знаю тебя, как никто другой, и мне ли не видеть, что ты что-то таишь от меня. Не хочешь рассказать?

— Я... — мне снова захотелось соврать, но толку-то? Он был прав: никто не понимает меня лучше, чем он, — Я пока не могу, это слишком... слишком мое, слишком личное. Может, позже, но не сейчас.

Он кивнул, соглашаясь. Но видно было, что он уже готов меня выслушать, готов понять меня и поддержать, принять все, что я скажу. Еще было видно, что его расстроила моя скрытность. Меня снова накатило чувство — я не достойна такого друга, как Джек.

На следующее утро я проснулась вместе с восходом солнца и вышла на балкон. Половина ярко-оранжевого солнца засветилось на горизонте, где небо было чистым и ясным, а остальной небосвод был затянут серыми облаками, плывущими будто неоткуда. Лес осветился красно-оранжевой пеленой восхода, ветер раздувал растрепанные ото сна локоны и длинную в пол шелковую, непрозрачную белую сорочку с рукавами, которые надувались от ветра, прохладный воздух помог окончательно проснуться. На дворе Универа было безлюдно, до подъема еще часа четыре, наверное. И все же этот уголок земли был прекрасен, он был един с миром природы вокруг, как будто его никто и не отстраивал, а он появился здесь сам, как само собой разумеющееся. Я пошла назад, в комнату, включила ноутбук и зашла в «VKontakte. com», чтоб проверить почту, но никто, кроме мамы не написал. Я улыбнулась, подумав о ней. У нее отпуск как раз в том месяце, когда у меня рождественские каникулы, и это меня порадовало. Немного переписываясь с ней, я пошла в ванную, провалявшись там почти час. Когда вышла, включила музыку и под нее сушила себе волосы. Сегодня у меня собеседование, поэтому я начала собираться уже сейчас — подобрала одежду (бежевую рубашку с короткими рукавами и черные классические брюки), обувь (туфли на высоком каблуке) и косметику. Волосы убрала в «конский» хвост. Накрасилась так, будто косметики на лице и вовсе нет, тем не менее, добилась успеха в выделении цвета глаз с помощью темно-зеленых сережек и такого же ожерелья из изумрудных камней, которое подарила мне мама. Очень даже подходит для собеседования, — решила я, посмотрев на себя в зеркало. Я посмотрела на часы — работники должны уже подняться, значит, я могу позавтракать. Я спустилась вниз по лестнице, только-только к своему столу подошла Сара.

— Доброе утро, Сара, — поздоровалась я и улыбнулась.

Она подняла голову, откидывая с лица прядь густых волос, и улыбнулась в ответ.

— Доброе утро, — сказала она. Голос у девушки был приятный, точно перезвон колокольчиков, — Ты рано проснулась.

Я кивнула.

— Люблю смотреть на восход, — проговорила я, подходя к ее столу.

— Ого! — удивилась она, — У нас летом восход в пять утра.

— Оно того стоит, — заверила я, — Ты здесь постоянно работаешь?

Девушка сморщилась.

— Только на летний период, не хочу ехать домой. А ты где-нибудь устроилась?

— Как раз сегодня собеседование. Мистер Дэнис предложил мне работу корреспондента, и я согласилась.

— Повезло, — выдохнула Сара, — Я пыталась туда устроиться, но совершенно не умею писать статьи, нескладно получается.

— Сара, ты завтракала?

Она покачала головой.

— Только собиралась.

— Идем со мной, — предложила я, — Поболтаем немного.

Она просияла.

— Конечно!

Я улыбнулась ей. Это было замечательно. Мы вышли из общежития, и пошли по тротуару к столовой, погода заметно изменилась — на небе не было ни тучки, ни даже облачка. Солнце сияло во всей красе, и теперь погода напоминала обычный Нью-Йоркский день, было очень тепло, почти жарко.

— Как давно ты знаешь Джексона? — спросила она, когда мы прошли полпути.

— Всю свою жизнь, — усмехнулась я, а глаза Сары выражали удивление, я продолжила, — Мы росли вместе, наши родители коллеги по работе, мы учились в одной школе, в Нью-Йорке, пока Джек не переехал сюда. Мы лучшие друзья.

— Джек? — переспросила она, — Ты его так называешь?

Я пожала плечами.

— Ну, да. Я всегда его так называю. Да и в Уэст-Истманской школе его все так звали, даже учителя и родители.

— Мы всегда называем его Джексон. А ты накоротке с самым сногсшибательным парнем в нашем Универе! — по ее взгляду казалось, будто перед ней не я, а какая-нибудь знаменитость, — Так вы лучшие друзья? Наверное, здорово иметь такого друга, как он, Джексон такой милый! Но знаешь, вы выглядите больше, чем друзья.

— Так и есть, — улыбнулась я, — Я же сказала — мы лучшие друзья.

Она покачала головой и вздохнула.

— Он такой!.. Даже не знаю, — да, похоже, девушка влюблена в него по уши, — Невозможно не влюбиться! Джексон замечательный!

— На каком курсе ты учишься? — спросила я, открывая двери в столовую.

— На третий перешла. Факультет Живописи и истории Древней Греции. А ты?

— Меня тоже зачислили на третий курс, факультет МХК*.

— Это сложный факультет, — предупредила Сара, — Еще не поздно передумать.

Я улыбнулась ей, ставя на поднос йогурт с киви и одно яблоко, девушка положила себе булочки и сок.

— Это моя любимая тема, то, к чему меня тянет, так что я думаю, что справлюсь.

Девушка пожала плечами, и мы сели за столик.

— Как знаешь. У нас наверняка будут общие предметы.

Я с улыбкой кивнула.

— Буду надеяться.

Когда я позже отправилась на собеседование, решила прийти на десять минут раньше — я всегда так делаю, не хочу быть непунктуальной и опаздывать куда-либо, лучше прийти пораньше и подождать. Через некоторое время пришел мистер Дэнис, и мы все обсудили, теперь я официально работала корреспондентом Британской газеты — «Tims» и журналист и фотограф Академической газеты «Parus». Мне выдали персональный профессиональный фотоаппарат, который я теперь всегда буду носить с собой. После окончания собеседования я направилась к корпусу Джека.

— Здравствуй, Тони, — поприветствовала я парня.

Он сидел за столом и что-то читал. Услышав голос, он вскинул голову и улыбнулся. Он был очень хорош собой — спортивное телосложение, светло-рыжие волосы взъерошены, и было видно, что им нарочно придали такой вид. Глаза его были темно-синими, какие обычно бывают у только что родившихся детей, но в глазах Тони было много смысла, много разума.

— Привет, э-э-э... Карли, верно?

Я улыбнулась.

— Да, верно. Можешь позвать Джека?

— Он еще спит, — усмехнулся Тони. Я погрустнела, но парень продолжил, — Но я могу позволить тебе пойти туда и разбудить его.

Я просияла.

— Спасибо, Тони!

Я, было, побежала, но он меня окликнул, я обернулась.

— Непривычно слышать, — улыбнулся он, — Все вокруг зовут меня Клэйд.

— Почему Клэйд?

— Это моя фамилия, — улыбнулся парень.

Я улыбнулась сама себе, еще один друг, круто! Я поднялась вверх по лестнице, помня, что говорил мне Джек — окна выходят в лес, их никто не видит. Значит, нас не увидят, и мне не влетит за то, что я нахожусь в комнате у парня. Я вбежала в комнату — никого. Открытая дверь балкона, ветер, развевающий легкие шторы, точно такая же обстановка, как и у меня. Я посмотрела на себя в зеркало...

И чуть не дала деру. Сзади меня очутился Ангел... Я резко обернулась — высокий, темноволосый, глаза цвета неба и черные, словно ночь, огромные крылья. Передо мной стоял и Джек, и не Джек. «Нет, — дошло до меня, — передо мной Танат, Ангел Смерти»...

Я чуть было не вскрикнула, но тут черные крылья исчезли, передо мной снова был тот самый Джек, вот только с широко раскрытыми глазами. Я не в силах была произнести и слова. Это действительно то, что я видела? Действительно ли передо мной был Джек? Или это просто миф, иллюзия, мираж?.. Мне очень хотелось на это надеяться. Но лишь сейчас до меня дошло — Джек появился в Нью-Йорке сразу после нападения на меня, в ту ночь он и заявился домой, якобы прилетев на самолете. Я моргнула, и Джек сделал шаг ко мне, я отступила назад, просто машинально, в качестве защиты, но лишь наткнулась на стенку сзади меня. Сейчас я чувствовала себя, точно в ловушке, из которой выхода не было. Я от всего ожидаю неожиданных оборотов, всегда. Всегда готовлюсь к самому худшему, но я спешила сюда, чтобы поделиться радостью приема на работу с Джеком, своим лучшим другом. Да, можно бежать от смерти, от зла, от неожиданностей, чтобы их избежать. Но от близкого мне человека? Джек потянул ко мне руку.

— Карли... — он сделал еще шаг ко мне.

— Нет! — рявкнула я, снова желая отступить назад, но отступать было некуда. И что теперь делать?

— Карли, не бойся меня...

— Нет! — повторила я, когда он снова ко мне шагнул, — Ты знал... Ты все знал! И молчал! А говорил, что друг, что ты мой лучший друг! А выходит, ты, как и все...

— Нет, Карли! Я хотел тебе рассказать, но для этого ты сама должна была мне все сказать, то, как синоны напали на тебя, я бы объяснил тебе, но ты молчала. Поэтому я и вытягивал из тебя, что ты скрываешь!

— Ты мог бы рассказать, что был там, мог бы, но не стал...

— Потому что ты молчала!

— Ты знал, что меня это мучает, и молчал! И так разве поступают лучшие друзья?!

— А разве лучшие друзья врут друг другу? Если бы ты мне сказала правду, все было бы иначе, ты бы все знала.

Он подошел ко мне. Во мне кипели эмоции: гнев, ярость, злоба, печаль, растерянность. И вдобавок к этому разочарование во всем, моя Нью-Йоркская жизнь дает отголоски, и от них никуда не деться.

Я хотела уйти, но он обхватил меня сзади руками и прижал спиной к своей груди. Естественно, я пыталась освободиться.

— Ч-щ-щ, — прошептал он на ухо.

— Отпусти! – воскликнула я.

— Не-а, — снова тихо говорил он, — Не отпущу. Выслушай меня, пожалуйста.

— Я не хочу, — гордо… всхлипнула я.

Он мягко развернул меня.

— Не-ет, — вздохнул Джек, — Пожалуйста, Карли, выслушай, и ты все поймешь, — Я тоже вздохнула, вытирая лицо ладонями, и он внимательно посмотрел мне в глаза, — Малыш? Выслушаешь?

Я кивнула.

— Да, прости.

Он мягко улыбнулся и усадил меня на кровать, и сам сел рядом со мной на одно колено.

— Карли, — он усмехнулся, — Точнее сказать, Эйрена. Тебя ведь так назвали синоны?

— Да, но… как это понимать?

— Так и понимай, к тебе ведь возвращались воспоминания? Как сны или видения?

— Да, только я думала, что это всего лишь сны.

— Нет, это не сны. И потом будут еще, пока ты не вспомнишь всю свою прошлую жизнь, — Джек вздохнул, — Ты только не волнуйся и не думай, что я идиот или чокнутый, — я усмехнулась, вспомнив, как боялась того же самого, — И я в принципе не должен тебе этого всего рассказывать. Но ты – Эйрена, Богиня Мира, что всегда была у трона Зевса на Олимпе. Ты, я и еще несколько других Богов и Ангелов были убиты тысячи лет назад на острове Санторине, и благодаря Аиду мы снова живы, но пока как люди, — я хотела встать (это же полный бред! ), но Джек усадил меня обратно, — Ты обещала выслушать! Морфей, он предал Богов и стал синоном, той тварью, что ты видела там, у океана.

— Ты тогда спас меня, да? – тихо спросила я.

Джек кивнул.

— Да, пришел вовремя. За несколько часов ранее они напали и на меня. Морфею нужно, чтоб мы не прошли через Тартар и не вернулись на Олимп, там он станет сильнее.

— Но почему? Почему ты не должен мне этого рассказывать?

Джек горько усмехнулся.

— Потому что я вообще не должен быть рядом с тобой – твоя семья этому не очень рада.

— Почему? – снова повторила я, и мне казалось, что скоро я ему своими дебильными вопросами надоем.

Он вздохнул.

— Карли, я Танат. Я – Ангел Смерти. А ты – Богиня Мира. Я из глубин Тартара, сын Нюкты, а ты – Богиня Мира, что стоит рядом с Зевсом.

Я вздохнула, встала и нервно провела рукой по волосам.

— Глупость какая…

Джек засмеялся и тоже встал рядом со мной.

— Нет, не глупость, а вполне осознанное и решение – беречь Богиню от Ангела Смерти.

Я повернулась к нему и взяла его за руки, потом нерешительно посмотрела на него, и он лишь пожал плечами, поджав губы.

— Да плевать я хотела на них! – возмутилась я, — Прошлая жизнь? Я ее не помню. Я помню тебя – и ты был рядом со мной всегда.

Он прижался лбом к моему лбу.

— Карли, — вздохнул он, — Я все помню. Всю свою прошлую жизнь. И я уносил души умерших к Харону, отправлял их в глубины Тартара, в загробный мир.

— А я помню, как с твоей сестрой закрыла тебя в пляжном туалете и стащила все твои вещи.

Он засмеялся, и я обняла его.

— Обожаю тебя, — тихо проговорил он, — Спасибо тебе.

— За что? – усмехнулась я, с улыбкой прижимаясь щекой к его груди, обхватив его руками и сцепив руки у него на спине.

— За то, что ты у меня есть. С тобой я чувствую себя человеком.

Глава 11

В этот день Джек рассказал мне очень многое – то, чего никто не рассказывал мне прежде. Мой брат Эрик – это Нерей, Бог спокойного моря, и он это скрывает уже несколько лет, а сестра Джека – Натали – это Немесида – Ангел Отмщения. Моя школьная подруга Бри Клэр, на самом деле Ника – Богиня Победы, и она, как и я, вечная спутница Зевса, Сэм Сайдан – наш общий друг – Эрот, сын Богини Любви Афродиты (с ума сойти! ), а Сара и Клэйд – Ангел раздора Эрида и Ангел Насильственной смерти Кер. Элис Ленс – надоедливая и противная девка из бара – Апата, Ангел Обмана. Есть еще четверо из Нью-Йорка, о которых я еще не знаю, но скоро они приедут и все будет известно. Однако в том бою погибло множество других божественных существ, нимф, нереид, муз, мойр и хатир. И они все здесь, в этом Университете, созданном как прикрытие для Богов, Ангелов и Божественных существ, чтоб мы все смогли пройти через глубины Тартара и вновь стать бессмертными, доказать, что мы достойны спасения и помощи Аида. Все мы погибли в сражении против синонов тысячи лет назад, и теперь нас вернули. Да, согласна, звучит как чистейший бред. Но я ему верю. Каким бы он не был, кем бы он ни был, с крыльями или нет, Ангелом или самим Демоном. И я рада, что он не осудил меня за мое молчание, ведь он понимает, что иногда даже самым близким не хочется рассказывать, что у тебя внутри.

— Прости меня, — пробормотала я, когда мы сидели на скамье в беседке, и моя голова лежала у него на плече, а его рука держала мою руку.

— За что это?

— Что меня не было рядом, когда ты с этим столкнулся.

Он крепче сжал мою руку.

— Поверь, ты всегда была рядом.

Я слышала улыбку в его голосе, и мне это было невероятно приятно.

Мы с Джеком разошлись после обеда и договорились встретиться позже вечером в беседке у пруда. Когда я вошла в комнату, я была в превосходном настроении — меня радовало то, что мы с Джеком, наконец, во всем разобрались. Он сказал, что сегодня намечается всеобщее празднество, но ничего об этом от других я не слышала, но все же согласилась пойти с ним. Я приняла горячий душ, чтобы расслабиться, а потом принялась за свою внешность — волосы выпрямила щипцами, челка падала на лицо, и приходилось тряхнуть волосами, чтобы она снова легла как надо — очень эффектно. Так же и смотрелись распущенные волосы. Без кудрей они доходили до самого колена, непривычно было без моих завитушек, но все же здорово. Я надело темно-синее на бретельках волнистое платье до колен, того же цвета сверкающие босоножки на высоком каблуке. Наложила макияж — опять же так, будто косметики и вовсе нет, и брызнула немного парфюмерной воды «Lady Lux», которая восхитительно пахла. Мне хотелось, чтоб Джек оценил все это, пусть сама не до конца была уверена, зачем. Просто хотелось, и все. Когда подошло время нашей встречи, я вышла из комнаты и спустилась вниз. Широко распахнув глаза, меня с улыбкой встретила Сара.

— Вот это волосы! — воскликнула она, улыбнувшись, — Тебе нужно чаще их выпрямлять.

— Спасибо. Но если бы я часто их выпрямляла, не было бы настолько эффектно.

— Это да.

Я вышла из общежития, ловя на себе взгляды, и прошла до нашей беседки. Джек уже ждал меня там, и при виде меня он, как и Сара, распахнул глаза. Я улыбнулась ему и взяла за руку, поприветствовала объятием. Он тоже улыбался, а в глазах было ни чем не замутненное восхищение, я немного смутилась.

— Чудесно выглядишь, — почти шепотом произнес он, смотря мне в глаза.

Я просияла, понимая, что добилась нужного — ему нравится.

— Спасибо.

Он обнял меня и погладил прямые волосы, потом уткнулся в них носом, глубоко вдыхая. Я тихо засмеялась, и он выдохнул смешок, пощекотав мой слух. Подняв голову, я увидела, что он пристально рассматривает меня, одновременно чувствуя, что все-таки волосы длиннее платья — они слегка касались моих ног. Мне было приятно, что Джек так вот смотрит на меня, и я хотела, чтобы так было всегда.

— Что там за вечеринка? — спросила я, сглотнув.

Он игриво мне улыбнулся.

— Скоро узнаешь. Не хочешь пока просто погулять. Со мной?

— Конечно, — ответила я, улыбнувшись.

Я пошла, но он стоял на месте, держа мою руку. Я подняла на него взгляд — его голубые глаза неотрывно смотрели на меня, не скрывая того, что любуются. Мне стало так приятно, но все же я спросила:

— Что такое?

Он, все еще улыбаясь, медленно покачал головой, склонив ее на бок. Я чувствовала, что он немного пьян, но не стала ничего говорить.

— Ты потрясающая, — произнес он.

Я просто потеряла дар речи, но потом вспомнила, что он сделал мне комплимент, и что мне нужно ответить.

— С-спасибо, — с запинкой сказала я, опустив голову.

Волосы упали на лицо, скрывая мои красные щеки, то, что надо. Джек медленно и нежно отвел пряди с лица, и опять улыбнулся моей любимой солнечной улыбкой. Дыхание у меня перехватило! Боже, как же он красив! Он все еще держал меня за руку, и я просто мечтала, чтобы он ее не отпускал вовсе. Никогда.

— Идем, — наконец сказал он, нарушив молчание.

Я только сейчас поняла, что смотрю на него уже слишком долго и пристально, это снова заставило меня покраснеть, я улыбнулась, скорее самой себе. Мы вышли из беседки, и пошли в сторону забора, шли молча, иногда смотря друг на друга и улыбаясь. Я не знала, куда мы идем, но мне было все равно, лишь бы с ним. Но чем ближе мы были к забору, тем люднее становилось, подъезжали машины, тогда я поняла, куда он меня ведет — к въезду Университета, где паркуют свои машины гости и прибывшие в Универ студенты, а так же учителя и работники.

— Что мы здесь делаем? — спросила я, в недоумении смотря на него.

— Я же сказал, — он наклонился ближе ко мне, и я почувствовала исходящий от него запах алкоголя, — Скоро ты все узнаешь.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 Следующая ⇒