Валерий Лейбин 65 страница

ХАРАКТЕР – совокупность устойчивых черт, особенностей, свойств и наклонностей человека, определяющая типичные способы его мышления и поведения.
В психоанализе характер человека рассматривается чаще всего с точки зрения периодов и фаз психосексуального развития ребенка или защитного образа действия, проявляющегося в реакциях индивида на те или иные жизненные ситуации.
Понятие «характер» использовалось З. Фрейдом с момента становления психоанализа. В частности, в работе «Толкование сновидений» (1900) он апеллировал к таким понятиям, как «невротический характер» и «комплекс человеческого характера». В работе «Три очерка по теории сексуальности» (1905) он дал следующее определение характера: «То, что мы называем «характером» человека, создано в значительной степени из материала сексуальных возбуждений и составляется из фиксированных с детства влечений, из приобретенных благодаря сублимированию и из таких конструкций, которые имеют своим назначением энергичное подавление перверсных, признанных недопустимыми душевных движений».
В дальнейшем З. Фрейдом было предпринято психоаналитическое рассмотрение одного из типов характера. Так, в работе «Характер и анальная эротика» (1908) он обратил внимание на особый тип людей, у которых имеет место комбинация определенных черт характера, а также наблюдается ряд особенностей, проявлявшихся у них в детском возрасте. Эти особенности связаны с отправлениями одной из физиологических функций организма в раннем детстве и последующим формированием некоторых устойчивых черт характера взрослого человека. По мнению З. Фрейда, в характере таких людей обнаруживается, как правило, присутствие следующих трех черт: «они аккуратны, бережливы и упрямы».
Аккуратность означает не только физическую чистоплотность, но и добросовестность в исполнении различного рода мелких поручений и обязательств. Бережливость может превращаться в скупость, упрямство – в упорство, к которому легко присоединяются наклонности к гневу и мстительности. Формирование этих черт характера связано, как считал основатель психоанализа, с гиперэрогенностью задней проходной зоны, имевшей место в раннем детстве, в младенческом возрасте и проявляющейся в задержках стула, манипуляции с продуктами испражнения. Аккуратность, бережливость и упрямство представляют собой непосредственные и постоянные продукты сублимирования анальной эротики. В этом отношении можно говорить об анальном характере человека. В целом, по словам З. Фрейда, «особенности характера представляют собой или неизменно продолжающие свое существование первичные влечения, продукты их сублимирования, или же являются новообразованными, имеющими значение реакции на эти влечения».
Представления основателя психоанализа об анальном характере человека получили свое дальнейшее развитие и уточнение у ряда психоаналитиков, включая К. Абрахама, Э. Джонса, Х. Хаттинберга, Й. Сад-гера и др. По аналогии с этими представлениями и в зависимости от стадий психосексуального развития ребенка психоаналитики стали выделять оральный, анальный, фаллический, генитальный типы характеров. Однако на начальной стадии развития психоаналитической терапии внимание в основном акцентировалось не на характере пациента, а на его невротических симптомах. Для психоаналитика интерес представляли в первую очередь как симптомы пациента, так и стоящие за ними влечения, а также психические связи между бессознательными желаниями и невротическими симптомами. По этому поводу З. Фрейд замечал, что «когда врач лечит нервнобольного психоанализом, то интерес его в первую голову направлен совсем не на характер пациента».
С развитием психоаналитической теории и терапии стало все более очевидно, что характер человека существенно сказывается не только на его жизнедеятельности, но и на прохождении курса лечения. В работе «Некоторые типы характеров из психоаналитической практики» (1916) З. Фрейд подчеркнул, что изменения в аналитической технике привели к необходимости рассмотрения не только невротических симптомов, но и тех сопротивлений, которые оказывает пациент в процессе лечения. Эти сопротивления тесно связаны с характером человека, в значительной степени обусловлены им. Таким образом, «характер приобретает особые права на интерес со стороны врача». Исходя из такого понимания, З. Фрейд предпринял попытку описания некоторых черт характера, представляющихся на первый взгляд неожиданными, типа «крушения во время успеха», но вполне объяснимыми, если к ним подходить с позиций психоаналитического толкования бессознательного чувства вины.
Рассмотрение проблемы характера нашло отражение в исследованиях А. Адлера (1870–1937). В работе «О нервическом характере» (1912) он подчеркнул, что изучение невротического характера – важная часть психологии неврозов. По мнению А. Адлера, невротический характер представляет собой «продукт и средство исполненной недоверия, предусмотрительной психики, которая усиливает его ориентацию, чтобы избавиться от чувства неполноценности». Такая попытка терпит крушение вследствие внутренних противоречий, разбивается о барьеры культуры или о права других людей.
А. Адлер считал, что невротический характер вырастает не сам по себе из биологических или конституциональных, изначально заданных сил, а получает свое развитие благодаря компенсирующей настройке в психике. Он развивается под давлением неуверенности, а его склонность персонифицировать себя оказывается сомнительным успехом защитной тенденции. Словом, характер – это «готовый к применению «интеллигентный шаблон», который защитная тенденция использует так же, как готовности к аффекту и болезни». Анализируя характер, можно вскрыть предысторию пациента и понять настоящее и будущее его. При терапевтическом лечении прежде всего следует разоблачать сопротивление пациента против врача «как старый невротический шаблон» и таким образом упразднять невротическое предубеждение.
Проблематика характера занимала важное место в исследовательской и терапевтической деятельности В. Райха (1897–1957). Его представления о характере содержались в таких книгах, как «Импульсивный характер» (1924) и «Характероанализ» (1933). В первой работе подчеркивалась необходимость исследования типов характера, имеющих принципиальное значение для теории и терапии неврозов характера, вызванных сдерживанием влечений, и импульсивных неврозов. Во второй работе обосновывалась мысль, в соответствии с которой психоаналитическое исследование способно предложить новые точки зрения на учение о характерах и, исходя из этого, получить новые терапевтические результаты. Если в первых психоаналитических попытках (З. Фрейд, Э. Джонс, К. Абрахам) речь шла об объяснении инстинктивной основы отдельных типичных черт характера, то В. Райх предложил рассматривать характер как целостное образование. Именно характер пациентов служит их сопротивлению против раскрытия бессознательного (сопротивление характера), то есть можно сказать, что в процессе лечения отражается происхождение характера. Поэтому важно понимать и объяснять не отдельные невротические симптомы и черты характера, а природу и суть характера как такового.

По мнению В. Райха, характер состоит в хроническом изменении Я, которое может быть описано как укрепление. «Степень подвижности характера, способность в зависимости от ситуации раскрываться навстречу окружающему миру или замыкаться от него – в этом заключается различие между структурой характера, устойчивой по отношению к реальности, и невротической его структурой». Образование характера зависит не столько от того, что влечение и отказ сталкиваются между собой, сколько от того, каким способом это происходит, в какой момент возникают образующие характер конфликты и благодаря каким инстинктам. Как считал В. Райх, «характер в первую очередь обнаруживает себя как нарциссический механизм защиты». Исходный пункт формирования характера – защита от реальных опасностей, его конечная функция – защита от опасности влечения, от страха перед застоем и ослабление энергии влечения. Окончательное качество характера определяется двояко: качественно, той ступенью развития либидо, на которую оказал влияние процесс образования характера вследствие внутренних конфликтов, то есть специфического места фиксации либидо и, следовательно, можно различать депрессивные (оральные), связанные с неврозом навязчивых состояний (садистско-анальная фиксация), мазохистские, генитально-нарциссические (фаллические), истерические (генитально-инцестуозные) характеры; количественно, посредством экономики либидо, зависящей от качественного предназначения.
В общем плане В. Райх проводил различие между невротическим (связанным с оргастической импотенцией) и генитальным (способным к оргазмной разрядке) характером. С точки зрения качественных различий оба характера являются идеальными типами. С точки зрения количества возможного удовлетворения либидо невротический и генитальный характеры можно понимать как усредненные типы. Реальные характеры представляют собой смешанные формы обоих типов характера.
Для Э. Фромма (1900–1980) характер – это «эквивалент утраченной человеком инстинктивной детерминации животного». Характер побуждает человека думать, действовать и чувствовать определенным образом. Структура характера определяет мысли, идеи и поступки человека. С точки зрения аналитической психологии характер, в динамическом его смысле, можно определить как «одну из форм проявления человеческой энергии, возникающую в процессе адаптации потребностей человека к определенному образу жизни в конкретном обществе». По своей значимости проблема структуры характера выходит за рамки отдельного индивида, и, следовательно, можно говорить не только об индивидуальном, но и о социальном типах характера. Как считал Э. Фромм, социальный характер представляет собой «ядро структуры характера, свойственное большинству представителей данной культуры», в противовес индивидуальному характеру, благодаря которому принадлежащие к одной и той же культуре люди отличаются друг от друга. Понятие социального характера не является статическим, то есть простой суммой каких-то особых черт. Его можно понять только в связи с функциональной деятельностью людей в обществе с присущими ему социальными структурами.
С точки зрения Э. Фромма, функция социального характера состоит в оформлении энергии членов общества таким образом, чтобы они действовали в соответствии с требованиями социальной системы. Вместе с тем социальный характер – это базис, из которого определенные идеи и идеалы черпают свою силу и привлекательность. Таким образом, «социальный характер – это промежуточное звено между социально-экономической структурой и господствующими в обществе идеями и идеалами».
Представления Э. Фромма об индивидуальном и социальном типах характеров содержались во многих его работах, в частности в книгах «Бегство от свободы» (1941), «Человек для себя» (1947), «Из плена иллюзий» (1962) и др. Он исходил из того, что формирование индивидуального характера определяется совокупностью экзистенциальных и индивидуальных переживаний, а также переживаний, обусловленных культурой, темпераментом и физической конституцией человека. Существование социального характера не отменяет понятие индивидуального характера. При этом следует иметь в виду, что индивидуальные специфические отличия обусловлены особенностями личностей родителей, с одной стороны, психическими и материальными особенностями, присущими социальной среде, в которой растет ребенок, с другой стороны.
В современной психоаналитической литературе значительное внимание уделяется проблеме расстройства характера и патологическим нарушениям его. Клинические аспекты характера составляют важную часть психоаналитической теории и практики.

ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ – метод и техника аналитической терапии, предназначенные для выявления расстройств характера и устранения его психопатологии.
Основные теоретические положения, принципы и технические приемы характероанализа были сформулированы и разработаны В. Райхом (1897–1957). В работе «Характероанализ» (1933) он изложил свои идеи по характерологии, динамическо-экономическому пониманию характера, технико-терапевтической стороне дела.
В. Райх исходил из того, что характер является целостным образованием, его формирование зависит от историко-экономической ситуации, образы мышления и поведения закрепляются в структуре характера как хронические и автоматические способы реагирования человека, которые в процессе аналитической терапии дают знать о себе в форме «сопротивления характера». Признав то обстоятельство, что фундамент симптомного невроза всегда образует невротический характер, он пришел к мысли, в соответствии с которой в любом анализе приходится иметь дело с «характероневротическими сопротивлениями». Эти сопротивления связаны со своеобразным панцирем, представляющим в психической структуре «выражение нарциссической обороны». В обычной жизни характер играет роль, сходную с ролью сопротивления в процессе лечения, роль психического аппарата защиты. «Экономически как характер в обычной жизни, так и сопротивление характера в анализе служат избеганию неудовольствия, созданию и поддержанию психического (пусть даже невротического) равновесия и, наконец, истощению вытесненных или избежавших вытеснения количества влечений».
По мнению В. Райха, проблемы характероанализа группируются вокруг «нарциссических преград», поскольку любое образование характера исполняет двоякую функцию: во-первых, бронирования, защиты Я от окружающего мира и от собственных инстинктивных притязаний; во-вторых, ослабления порождаемого сексуальным застоем избытка сексуальной энергии, то есть связывания постоянно возникающего страха. Каждый тип характера (истерический, фаллически-нарциссический, мазохистский и др. ) развивает свои собственные механизмы. Недостаточно узнать основные функции характера пациента, связанные с защитой и связыванием страха. Необходимо также понять, каким особым способом характер осуществляет свою задачу.
Исходя из этих теоретических положений, характероанализ начинается с выделения и последовательного анализа сопротивления характера. Один из основных принципов характероанализа состоит в том, что подавленные импульсы должны высвобождаться и возвращаться в поле сознания «не благодаря анализу инстинкта, а исключительно путем анализа защит». Аналитик поднимает ту черту характера, от которой исходит кардинальное сопротивление, над уровнем личности, показывает пациенту поверхностные связи между характером и симптомами, представляет ему решать, захочет ли он использовать познание для изменения своего характера. Средство характероанализа – последовательный акцент на сопротивлении характера, толкование его форм, путей и мотивов. Аналитическое расшатывание панциря и расстройство нарциссического аппарата защиты освобождают аффекты от их реактивных закреплений маскировок. Конечная цель аналитической терапии – восстановление генитального примата, достижение упорядоченной и удовлетворительной генитальной жизни. Благодаря анализу «невротический характер должен измениться в такой степени, в какой он составляет характероаналитическую основу невротического симптома и постольку, поскольку он обусловливает нарушение способности к работе и сексуальному наслаждению».
В соответствии с представлениями В. Райха характероанализ придерживается установленного плана, определяющегося структурой характера каждого пациента. Грамотно проведенный характероанализ включает в себя следующие фазы: ослабление панциря; разрушение панциря характера, то есть устранение невротического равновесия; устранение глубоко подавленных импульсов, несущих сильную аффективную нагрузку, и «реактивация инфантильной истерии»; проработка освобожденного сопротивления материала и преобразование либидо из прегенитальных фиксаций; реактивация инфантильной генитальной тревоги и генитальности; возникновение оргазмической тревоги и формирование способности испытывать оргазм как «залога нормального функционирования индивида».

ХАРТМАНН Хайнц (1894–1970) – австро-американский психоаналитик. Родился 4 ноября 1894 года в Вене в семье историка и педагога. Его дед по линии отца был политиком, депутатом первого немецкого парламента, профессором немецкой литературы. Дед по линии матери Р. Хробак был специалистом в области гинекологии, доцентом Венского университета и как медик привлек внимание З. Фрейда. Как подчеркивал основатель психоанализа, идея сексуальной этиологии неврозов была подсказана ему Й. Брейером, Ж. Шарко и Р. Хробаком, который, по его собственным словам, был одним «из замечательнейших венских врачей». Именно Р. Хробак поведал молодому З. Фрейду, что причина страха пациентки, с которой он предложил поработать будущему основателю психоанализа, заключается в том, что, несмотря на восемнадцать лет замужества, она все еще оставалась девственной, поскольку ее муж страдал абсолютной импотенцией. Именно он сказал З. Фрейду, что рецепт от подобной болезни хорошо известен, но его не пропишешь: «Penis normalis dosim Repertatur! ».
До 14 лет Х. Хартманн обучался частным образом, играл на скрипке и пианино, увлекался живописью и поэзией. В дальнейшем получил медицинское образование, обучаясь в Венском университете, где имел возможность слушать лекции З. Фрейда. Будучи студентом, проявил интерес к философии и психоанализу. После окончания Венского университета и получения в 1920 году учёной степени доктора медицины он на протяжении более десяти лет работал ассистентом в психиатрическо-неврологической клинике у Ю. Вагнера-Яурегга, который в 1927 году первым среди психиатров получил Нобелевскую премию за открытие недостатка йода при кретинизме и возможности лечения паралича при помощи пиротерапии. В 1925 году Х. Хартманн стал кандидатом в члены Венского психоаналитического общества, год спустя прочитал там доклад «Некоторые методологические проблемы психоанализа» и в 1927 году стал полноправным членом данного общества. На протяжении 1926 года он проходил дальнейшее психоаналитическое обучение в Берлинском институте психоанализа, прошел учебный анализ у Ш. Радо (позднее З. Фрейд предложил ему пройти учебный анализ у него), а с 1930 года начал читать лекции в Венском институте психоанализа, включая курсы по введению в психоанализ и основным проблемам психоанализа. В 1933 году он стал вторым секретарем и членом правления Венского психоаналитического общества, в 1934 году – обучающим аналитиком. С 1932 по 1941 год он был редактором «Международного журнала психоанализа».
В 1938 году Х. Хартманн эмигрировал во Францию, работал в Парижском психоаналитическом институте. Позднее он переехал в Швейцарию, а в 1941 году эмигрировал в США, где начал работать в Нью-Йоркском психоаналитическом институте. В период с 1948 по 1951 год он был главным врачом одного из американских медицинских центров. На протяжении 1952–1954 годов Х. Хартманн был президентом Нью-Йоркского психоаналитического общества, с 1951 по 1957 год – президентом Международной психоаналитической ассоциации, а с 1959 года до своей кончины – ее почетным президентом.
Вместе с А. Фрейд и Э. Крисом Х. Хартманн был основателем и редактором ежегодника «Психоаналитическое изучение детей». На протяжении ряда лет в тесном сотрудничестве с Э. Крисом и Р. Лёвенштейном он разрабатывал основные идеи психоаналитической психологии Я и выдвинул, наряду с динамической, генетическую точку зрения на развитие психических процессов. В 1958 году ему была присуждена премия имени Ч. А. Меннингера. Умер в 1970 году.
Х. Хартманн – автор значительного числа публикаций, включая такие работы, как «Основы психоанализа» (1927), «Память и схема тела» (1927, в соавторстве с П. Шильдером), «Психоанализ и проблема ценностей» (1928), «Психоанализ и мировоззрение» (1936), «Психология Я и проблема адаптации» (1939), «Психоанализ и моральные ценности» (1960), «Очерки по психологии Я» (1964).

ХОРНИ (Даниельсон) Карен (1885–1952) – немецко-американский психоаналитик, одна из видных фигур в психоаналитическом движении первой половины ХХ столетия. Начав свою преподавательскую, исследовательскую и терапевтическую деятельность в рамках классического психоанализа, со временем она не только переосмыслила основные психоаналитические концепции З. Фрейда, но и выдвинула свое понимание причин возникновения невротических конфликтов, образования неврозов, а также возможностей их разрешения и лечения.
Новации К. Хорни в теории и практике психоанализа способствовали становлению такого направления в психоаналитическом движении, представители которого соотносили невротизацию человека не столько с его инстинктивными влечениями, сколько с социокультурными условиями жизни. Вместе с тем выдвинутые ею идеи были восприняты ортодоксально ориентированными психоаналитиками в качестве ереси, несовместимой с канонами психоанализа как такового. Предпринятый ею в конце 30-х – начале 40-х годов своеобразный бунт в психоанализе завершился изгнанием К. Хорни из официально признанного психоаналитического сообщества. Словом, в истории психоаналитического движения К. Хорни предстает в качестве незаурядной личности, проложившей новые пути в развитии психоанализа.
К. Хорни родилась 16 сентября 1885 года в Германии, близ Гамбурга в норвежско-голландской семье. Ее отец был капитаном норвежского флота, отличался суровым характером и сдержанностью в выражении своих чувств, усердно изучал Библию. Ее мать, голландская немка, была на семнадцать лет моложе своего мужа, обладала живым характером, свободомыслием и играла главную роль в семье. Любовь отца была сосредоточена на жене и он мало уделял внимания дочери. Мать, будучи привлекательной женщиной, открыто презирала своего мужа, и, таким образом, в семье была нездоровая обстановка, сказавшаяся на дочери, которая стала раздражительной и озлобленной.
Детство К. Хорни не было счастливым, так как она чувствовала себя нежелательным ребенком и полагала, что родители отдают предпочтение ее брату, который был на четыре года старше. Ощущая себя отвергнутой в семье, она компенсировала эту ущербность в школе, достигла значительных успехов в учебе и стала одной из первых учениц. Впоследствии К. Хорни рассматривала свое неистовое или, по ее собственному выражению, невротическое честолюбие в учебе в качестве следствия, вызванного разочарованием в любви, которое было особенно болезненным из-за недостатка людей, к которым она могла бы питать привязанность.
В работе «Невротическая личность нашего времени» (1937) она привела пример одной девочки, которая испытывала привязанность к своему брату, предавалась с ним нежностям более или менее сексуального характера, но ощутила страшный удар по своему самолюбию, когда в возрасте восьми лет ее брат, которому в то время было двенадцать лет, внезапно отверг ее, сославшись на то, что они стали слишком взрослыми. Используя данный пример, К. Хорни описала фактически свое собственное состояние в детстве, связанное с глубоким разочарованием в брате, а также стыдом и унижением, которые ей пришлось пережить.
Попытки добиться любви со стороны другого мальчика после разрыва с братом привели к тому, что сперва ее состояние заметно улучшилось, но когда этот мальчик исчез из поля зрения, она отреагировала на новое разочарование такой подавленностью, что для восстановления сил ее пришлось отправить на курорт, а по возвращении перевести на класс ниже. Именно после этого, в возрасте девяти лет, она проявила свое честолюбие, стремилась стать первой в классе и добилась своего, но это обернулось ухудшением отношений с другими девочками.
Будучи депрессивным и непослушным ребенком в семье, в подростковом возрасте К. Хорни стала выступать на стороне матери, когда между родителями обнаруживались серьезные конфликты. В тринадцать лет начала вести дневник, в котором описывала свои переживания и отношения к родителям и брату. По сравнению с красивой матерью и веселым братом К. Хорни чувствовала себя «гадким утенком» и у нее возникло убеждение, что она не способна вызвать симпатию. Внешняя близость к матери и брату на самом деле были не чем иным, как вытесненной враждебностью, которая впоследствии переросла в открытое неприятие их.
Несколько десятилетий спустя в автобиографической работе «Самоанализ» (1942), в которой был описан клинический случай Клэр, К. Хорни поведала о некоторых переживаниях, связанных с отношениями в семье. «С ней не обращались плохо и не отвергали ее в грубой форме – она ходила в такие же хорошие школы, как и ее брат, она получала столько же подарков, как и он, она занималась музыкой с тем же учителем, что и ее брат, и во всем, что касалось материальных благ, к ней относились так же хорошо. Но что касается менее осязаемых вещей, то их она получала меньше, чем брат: меньше ласки, меньше интереса к ее школьным оценкам – и в тысяче мелких каждодневных переживаний ребенка – меньше заботы, когда она была больна, меньше беспокойства о том, что ее нет рядом, меньше желания доверительного общения и меньше восхищения ее внешностью и хорошими манерами. Между матерью и сыном существовала глубокая, хотя трудноуловимая для нее, общность, из которой она была исключена».
К. Хорни стала одной из первых женщин в Германии, которая захотела получить медицинское образование и добилась этого. Она училась в университетах Гёттингена, Гамбурга, Берлина. В 1909 году вышла замуж за берлинского юриста Оскара Хорни. В 1913 году окончила медицинский факультет Берлинского университета. Специализировалась в области психиатрии. Несколько лет проработала в психиатрической клинике. Под влиянием лекций немецкого психоаналитика К. Абрахама в студенческие годы увлеклась психоанализом и в 1910 году прошла у него анализ. В 20-х годах прошла повторный личный анализ у Г. Зак-са. Стала одним из признанных преподавателей Берлинского института психоанализа, созданного в 1920 году по инициативе К. Абрахама и М. Эйтингона. В 20-х годах принимала участие в работе нескольких конгрессов Международного психоаналитического объединения. Воспитывала троих детей, но в 1926 году рассталась со своим мужем.
В 1932 году по приглашению Ф. Александера К. Хорни переехала в США, где стала работать заместителем директора Чикагского института психоанализа. Там она встретила Э. Фромма, который читал лекции в данном университете и с которым она была ранее знакома по Берлинскому институту психоанализа, где он получал соответствующее образование, а она выступала в роли преподавателя. В 1934 году она и Э. Фромм переехали в Нью-Йорк. К. Хорни проводила учебный анализ со студентами Нью-Йоркского психоаналитического института и работала в качестве психоаналитика. В 1935 году она читала лекции в Новой школе социальных исследований. В 1938 году официально развелась с мужем. После публикации в 1939 году книги «Новые пути в психоанализе» и ряда выступлений, в которых были подвергнуты критике фундаментальные положения учения З. Фрейда о человеке, неврозах и технике их лечения, ее профессиональная деятельность была поставлена под сомнение правоверными американскими психоаналитиками.
В 1941 году после того, как Нью-Йоркский психоаналитический институт лишил К. Хорни права преподавать и выступать в качестве обучающего аналитика, она с группой единомышленников, включая С. Кель-ман, Б. Роббинса К. Томпсон, Х. Эфрона и более десятка аспирантов, вышла из Нью-Йоркского психоаналитического общества (соответственно и из Американской психоаналитической ассоциации) и основала Американский институт психоанализа и Ассоциацию развития психоанализа. К тому времени между К. Хорни и Э. Фроммом произошел разрыв, не последнюю роль в котором сыграл анализ ее дочери Марианны, с одобрения матери осуществляемый последним. Несмотря на этот разрыв, Э. Фромм вошел в состав Американского института психоанализа.
В 40-е годы К. Хорни стала основателем и редактором «Американского журнала психоанализа». В 1942 году в созданном ею Американском институте психоанализа произошел раскол, обусловленный различными причинами, в том числе и проводимой ею политикой, в результате которой не имеющему медицинского образования Э. Фромму было запрещено вести семинары по практике психоанализа и осуществлять обучающий анализ. Из-под ее начала ушли ведущие сотрудники Американского института психоанализа. Одни из них, включая К. Томпсон и Э. Фромма, совместно с Г. С. Салливаном основали Вашингтонскую школу психиатрии, к которой до 1946 года относился Институт У. Уайта, другие в 1944 году вошли в состав психоаналитического факультета при Нью-Йоркском медицинском колледже.
В конце 1940-х годов К. Хорни увлеклась дзен-буддизмом, а в начале 1950-х годов посетила Японию, где побывала в дзен-буддистских монастырях. В этом путешествии ее сопровождал Д. Судзуки, который, будучи специалистом по дзен-буддизму, читал лекции в США. Вернувшись из поездки по Японии, К. Хорни продолжила свою исследовательскую, терапевтическую и общественную деятельность. Она умерла в Нью-Йорке 4 декабря 1952 года.
К. Хорни – автор многочисленных статей и таких фундаментальных работ, как «Невротическая личность нашего времени» (1937), «Новые пути в психоанализе» (1939), «Самоанализ» (1942), «Наши внутренние конфликты» (1945), «Невроз и развитие личности» (1950).

ЦЕЛОСТНОСТЬ Я – психическая интеграция жизненного опыта, упорядочивающая переживания человека и придающая ему смысл жизни.
Представление о целостности Я составляет важную часть ряда психоаналитических исследований. Так, в выдвинутой Э. Эриксоном (1902–1994) концепции восьми возрастов жизни человека она рассматривалась в качестве завершающей стадии жизненного цикла. Целостность Я понималась им в качестве особого душевного состояния человека, адаптированного к победам и поражениям, заботящегося о делах и людях, являющегося продолжителем человеческого рода и производящего материальные и духовные ценности.
С точки зрения Э. Эриксона, целостность Я это: «постнарциссиче-ская любовь» человека, то есть переживание опыта, передающего мировой порядок и духовный смысл; принятие человеком своего единственного и неповторимого цикла жизни; завершающая консолидация всех жизненных сил, являющаяся гарантией защиты достоинства собственного стиля жизни против внешних и внутренних угроз; эмоциональная интеграция, благоприятствующая соучастию человека в жизни других людей посредством следования лидерам или принятия ответственности лидерства.
Целостность Я противопоставляется Э. Эриксоном отчаянию. Отсутствие или утрата интеграции Я дает о себе знать в страхе смерти. Отчаяние связано с пониманием того, что времени осталось слишком мало, чтобы попытаться начать новую жизнь и «испытать новые пути к целостности». Если отчаяние порождает страх смерти, то целостность Я предопределяет доверие к жизни. В этом смысле проявляется замкнутость цикла жизни, то есть устанавливается органическая связь между целостностью взрослого человека и младенческим доверием, тем базисным доверием, которое обнаруживается у ребенка на первой стадии его существования и проявляется в легкости кормления, глубине сна и ненапряженности внутренних органов. По мнению Э. Эриксона, жизненность отношений между целостностью взрослого и младенческим доверием можно выразить, сказав, что «здоровые дети не будут бояться жизни, если окружающие их старики обладают достаточной целостностью, чтобы не бояться смерти».

⇐ Предыдущая 60 61 62 63 646566 67 68 69 Следующая ⇒