Елена Вячеславовна Черникова 21 страница

Т замер, чуть не поперхнулся рябчиком и с неописуемым изумлением посмотрел на свою сотрапезницу.

- Не надо так на меня смотреть, будто я вас чем-то удивила. Лично я - из пробирки. То есть сперму добыли, конеч-но, из папы, эмбрион подсадили в мою маму, и дальше было всё как у людей. Но больше он не мог никогда. - Девушка сама налила себе вина, заметив, что потрясенный Т не совсем владеет собой.

- Вас, простите, как зовут? - очнулся Т. - А то ваш отец представил вас как дочь - и всё тут...

- Альматра, - ответила девушка и допила вино.

Алфавит: Ч, Ш, Щ

Господин У постоял под дверью, поприслушивался, попринюхивался, но дверь была самая крепкая в мире, на заказ, посему он не услышал звука падающего на пол тела, пропитанного отравой газа.

Господин У подумал, что надо бы - для верности - сходить в сопредельную комнату и через глазок убедиться, что гостья, хм... отдала оболочку и никогда больше не побеспокоит его. Но господин У был самоуверенный человек. Нажал на кнопку, отключающую подачу яда, и неторопко двинулся по коридору - в веселую часть своей удобной квартиры.

В курительном холле он даже подмигнул троим неизвестным мужчинам, вольготно рассевшимся в креслах цвета хаки с сигарами, и пошел в ту гостиную, где оставил дочь под присмотром своего старого друга Т. " Спросить начальника охраны, кто такие... " - подумал господин У, чуть замедлил шаг, хотел обернуться и еще раз посмотреть на незнакомые лица, но - озираться несолидно, право слово. И он не посмотрел назад.

Мужчины в курительной, ответив ему вежливыми кивками, возобновили беседу. Только что было установлено, что все трое попали на этот юбилей совершенно случайно и без приглашения. Все трое направлялись в другие дома, сильно удаленные друг от друга. Можно сказать, сюда - ветром занесло. У них не было общих знакомых, разве что господин У мог быть, известный всем. Но и с ним они не встречались раньше, и вообще не знали - кто такой. Нелогично, но факт. Правда, в квартире юбиляра поначалу было весьма, и трое мужчин нашли свое внезапное знакомство приятным, курение легким и беседу изящной. Подошли к теме: женщина и ее видовые особенности.

- Мне днями сон приснился, - рассказывал Ч, рослый шатен с пушистыми ресницами, - будто я с приятелем пришел в гости. Незнакомый дом, очень красивый дом с бронзовыми дверными ручками и мраморными подоконниками. В квартире - помолвка. Я увидел невесту и тут же влюбился. Дальше не помню, но следующий эпизод просто из рук вон: я сплю с этой самой невестой. То есть не сплю, а... сами понимаете... И так мне хорошо...

- Понимаем, - отозвались собеседники, - как не понять. С чужой невестой-то...

- Да ведь не в том дело, что с чужой, - пояснил Ч, - а в том, что ощущения - мои, а она ко мне обращается по другому имени: какой-то Гедат. Удивительно. А я - во сне - люблю ее и не решаюсь поправить, что я, понимаешь ли, не Гедат, а Ч. И так мне в конце концов обидно стало, что она меня за другого принимает, что я с досады проснулся. А когда опять заснул, то уже ничего не было...

Собеседник справа, усатый худощавый брюнет с проседью, в элегантном темно-синем смокинге и с тяжелой резной тростью, ответил:

- Я бы не проснулся. Путает - и пусть путает. Дамы часто всё путают и наяву, при ярком дневном свете. Я не обращаю внимания. Я - это я, мама назвала меня Ш, удобно живу и не

в претензии к маме. А дамы - что ж... - он светло улыбнулся. - Мне, кстати, недавно тоже сон приснился, довольно любопытный...

- Расскажи, - попросил собеседник слева, по имени Щ, самый молодой, русоволосый, голубоглазый и сутуловатый.

- Коротко, - согласился Ш. - Начиная свой бизнес, я держал перед глазами мечту-картинку: открытие самого крупного международного кинофестиваля - и я на нем в качестве самого почетного гостя, поскольку я - главный спонсор. Я иду с тростью, по бокам - пара нимфеток. Все кланяются и расступаются... Каждый вновь заработанный рубль или доллар я воспринимал как долю процента приближения к этой картинке. - Он усмехнулся и прикурил. - Потом я слегка поумнел и подредактировал мечту. Первым делом отпали нимфетки. В новой редакции я шел по фестивалю один. С тростью. Потом отпала и трость.

Собеседники молча покосились на красавицу-трость, красноречиво лежавшую рядом с Ш.

- Это другая трость, не из мечты. Из жизни. Так вот. О ту пору, когда я мечтал первую редакцию, у меня была подруга-компаньонка, которую я выделял за практический ум, пунктуальность, верность моему делу и - совсем чуть-чуть - за красоту. Последнее было просто приятным довеском к делу. Я быстро пошел в гору. Подруга стала моей любовницей. Я мурлыкал от полноты жизни. И вдруг - она внезапно вышла замуж и прекратила общение со мной...

- Но это же бывает, - встрял молодой Щ.

- И я стал делать одну глупость за другой. Я пристрастился к казино, купил " мерседес", разбил " мерседес", увяз в долгах, у меня тяжело заболела жена, разбаловались дети. Я приходил к своей бывшей любовнице и жаловался, жаловался, а она терпеливо слушала, не комментировала и лишь подливала мне кофе. И вот мне снится: прихожу я к ней много-много лет спустя и прямо спрашиваю - почему ты бросила меня тогда? Как женщина - ты просто подарок. Но как партнер по бизнесу - ты талисман. Амулет. Бронежилет. Что угодно - но что-то очень крепкое и нужное. Почему ты ушла от нашего дела? А она ничего не отвечает, кофе подливает, улыбается. Я посмотрел на ее ноги, ничуть не изменившиеся со временем, и ужасно захотел ее. Встаю, подхожу к ней, пытаюсь погладить, как встарь, целую в шею - и меня сильно бьёт током. Настоящим электрическим разрядом. Я просыпаюсь оттого, что, оказывается, дернулся и упал с дивана на пол, да так неловко, что сломал ногу. Мне ее потом лечили-лечили, да так вот и хожу теперь с тростью...

- Интересно, - задумчиво сказал Щ, - как это всё понимать?

Он посмотрел в сторону, на дверь, из-за которой доносились резвые музыкальные пассажи, и вздохнул:

- Я боюсь, что никогда не пойму, зачем между мужчинами и женщинами так часто поселяется жестокость. У меня этого еще не было, но вдруг будет? Сейчас я влюблен в мечту, но вдруг она сойдет с картинки и прикоснется ко мне?

- Не бойтесь. Выйдет боком - только если вы встретите свою. Предназначенную, - ответил Ш, покачивая головой.

- Возможна ошибка! - возразил Ч, припомнив свой печальный сон.

- Всё возможно, - согласился Ш, - поэтому не надо дергаться. А то можно упасть. Например, с дивана.

- У моей мечты есть имя. Его все знают, кто смотрит хотя бы на афиши, - тихо признался Щ и еще больше ссутулился.

- О Боже, да не она ли была здесь в начале праздника под руку с мужем?! - воскликнули Ч и Ш.

-...

Собеседники вдруг разволновались и заговорили одновременно, их было невозможно понять, но Щ все же расслышал, что любимая им недоступная мечта, во-первых, очень похожа на ту, что видел во сне Ч, и на ту, с которой столкнулся в жизни и во сне Ш.

Мужчины покинули курительную и пошли на поиски незнакомки, странно напоминающей всех женщин. Каждый решил, что обознался, или совпадение вышло, но посмотреть на нее загорелись сильно.

В центральном зале кипело веселье. Сам юбиляр, возбужденный до красноты, принимал и принимал поздравления, пожимал руки, похлопывал по плечам, пил очень много " Нарзана" и не закусывал. Две парочки пританцовывали нечто фокстротоподобное, официанты десятый раз переменили блюда, лилась музыка, над волнами которой там и сям прорывалась очередная речь с похвалами хозяину.

И только серо-зеленый трезвый Т никак не мог пробиться к У поближе, чтоб спросить, где, наконец, Ли. Стоило ему сделать шаг, как перед ним вырастал очередной поросенок на блюде: очередной официант заслонял проход к господину У.

Тогда Т вернулся к столу, сел и спросил у Альматры, не может ли она сама подойти к родному отцу и поинтересоваться, где Ли.

- Не могу, - решительно ответила девушка и опустила глаза.

- Как это? - еще больше встревожился Т.

- Когда я была маленькая, отец запретил мне задавать ему любые вопросы. Если я забывалась и вдруг что-то спрашивала, он... словом, он очень красноречиво напоминал мне это правило. К настоящему возрасту я очень крепко усвоила: никаких вопросов.

- А что будет? - недоверчиво спросил Т.

- Он убьет меня.

Т почудилось, что он сходит с ума. Мир лихо крутанулся перед глазами, свет на миг померк, но Т ухитрился взять себя в руки. Встал и сказал:

- Кажется, я что-то понял, но это слишком. Надо действовать, иначе этот полоумный, которого я считал своим другом, выкинет такое...

Он не успел договорить, потому что в это же мгновенье по всем комнатам что-то грохнуло, треснуло, электролампочки повзрывались и рассыпались на тысячи осколков, покрывших столы с едой стеклянной пылью. Пиршество остановилось, в темноте все тут же замолчали, охваченные ужасом. Музыка стихла.

- Какого черта!.. - взвизгнул юбиляр. - В чем дело? Несите свечи!!!

Народец позволил себе чуток пошевельнуться. Официант принес большую белую свечу, и в полумраке открылась чудовищная картина разрушения. С окон сорваны портьеры, стулья перевернуты, шикарная еда погибла - часть под осколками ламп, часть - свалилась на зеркальный паркет. Венецианские бокалы послетали со столов и разбились вдребезги. Запахло паленым волосом. Учуяв дым, дамы запищали, кавалеры забормотали что-то несловесное, поскольку никто не знал, что можно говорить в таких случаях, как взрыв на банкете у главного поэта, философа, да что там - главного человека страны...

Господа Ч, Ш и Щ раньше других восстановили активность и направились к юбиляру, но господин У предусмотрительно выхватил свой пистолетик и навел на публику.

- Стоять, скоты! - рявкнул он. - И молчать! Охрана!

Официанты выхватили пистолеты и окружили своего хозяина. Из-за их широких спин он скомандовал:

- Сейчас наведут порядок, я разберусь и вернусь. - И пулей вылетел из центральной гостиной.

Он вбежал в коридор, ведущий во вторую квартиру и ринулся к самой крепкой в мире двери, за которой оставил свою жертву. Трясущейся рукой он нащупал на дистанционном пульте кнопку, запустил нейтрализующий газ и засек время. Через пятнадцать секунд он открыл дверь - нейтрализатор превратил отраву в чистый кислород, - и вошел в комнату. Включил неповрежденное электричество и застыл в оцепенении: на полу не было трупа. Ли исчезла.

Господин У подошел к окну, открыл форточку - проветрить помещение. Сел в кресло и, стиснув зубы, застонал. " Этого не должно быть! Я найду тебя! " - голова его трещала, ярость распирала сердце, готовое вот-вот лопнуть от нечеловеческой, страстной ненависти к обошедшей его, обманувшей, обдурившей беглянке.

Он позвонил в свою изумрудную лабораторию, вызвал начальника в белом халате и велел включить все поисковые приборы.

- Слушаюсь, - сказал начальник, - но ведь тогда мы на некоторое время ослабим контроль над воплощающимися душами. В Россию могут проникнуть нежелательные...

- К черту! Проникнут!.. Блядь... Потом руками передушу, если проникнут! Мне сейчас важнее всего она! Где она? Куда подевалась ее душа и, кстати, ее чертово тело? Я разлучил их, а они исчезли. Вы понимаете, что это значит? Вы понимаете, что в нашем правиле не должно быть исключений?!! - он орал на начальника лаборатории, потому что больше орать было не на кого. Никто больше не знал полной правды об изобретении господина У.

Начальник отошел от телефона, а через минуту доложил полную готовность к запуску всех приборов поиска душ.

- Так включай же, не тяни!!! - драматично прохрипел господин У. - Ну? Что там?

- Ничего... - в смятении ответил начальник через две минуты. - Мы уже прочесали всю Землю.

- Как это ничего? Она здесь, она не могла улететь так быстро! - господин У рычал в телефон и даже начал грызть ногти.

- Могла, - вдруг сказал начальник лаборатории, - ведь она еще не грешила. Она даже не поела у вас на банкете...

- Ты, старый козел! Я сейчас пойду к быдлу, наведу там порядок, а через десять минут вернусь сюда. И если ты не найдешь ее, ты знаешь, что я с тобой сделаю. Понял? - отчеканил господин У и бросил трубку.

Когда он вошел в зал с гостями, освещение уже починили, пол подмели, со столов убрали попорченные осколками яства, заменили скатерти и повесили новые шторы. Оперотряд из официантов работал споро, а гости, дабы встряхнуться, пытались помогать, отбросив снобизм.

- Господа! - с чувством сказал юбиляр, - мне только что сообщили, что уже идет активная работа по отысканию террористической группы, пытавшейся испортить наш праздник. Члены группы яростно ненавидят современную поэзию. А поскольку я олицетворяю, то... ну, словом, все ясно. Негодяи будут пойманы, и мы узнаем, каким таким уникальным способом они ухитрились взорвать лампочки и всё прочее. Сейчас подадут превосходный десерт. Продолжим, друзья мои! - и он взял грушу из большой хрустальной вазы, выставленной на стол официантом во время его короткой речи.

Гости, так и не обретшие дар речи, попытались обрести свои стулья, и многим это удалось.

В сторону господина У двинулись уже четверо: разъяренный исчезновением жены Т, озадаченные сновидцы Ч и Ш, а также влюбленный в мечту и афишу молодой Щ.

Юбиляр, заметив шествие, слегка кивнул ближайшему официанту. Поняв движение хозяина, тот выдернул из рукава портативный огнемет и направил на приближающихся мужчин.

В зале опять запищали женщины.

- Назад, - сказал официант и сделал шаг. Нажал на курок и выпустил короткую показательную струю огня.

Все четверо мигом сообразили, что поспрашивать мирно не удастся и надо действовать, исходя из внезапных озарений.

Озарило Т. Когда в дверях как ни в чем не бывало появился очередной официант с громадным тортом-мороженым в виде улыбчивого бело-розового гиппопотама, Т, мигом вспомнив свое детское каратэ, неуловимым внезапным броском выхватил поднос и влепил по огнемету гиппопотамом в тот миг, когда официант собрался открыть настоящий огонь. Необъятное мороженое залепило глаза и руки стрелка, охрана от дверей кинулась в бой, но и те трое - Ч, Ш, Щ - не дремали. Страшные удары резной трости Ш расчистили Ч и Щ дорогу к юбиляру, Т оттолкнул ослепшего огнеметчика, выхватив у него оружие. Сбил с ног У, уселся на него, больно прижав каблуками ладони У к полу, и повернул огнемет на охрану.

- Говори, - приказал Т придавленному У. - Где она?

- Где женщина, с которой вы ушли куда-то в начале банкета? - уточнил Ш, помахивая тростью.

- Мужчины! - вдруг обратился к бесконечно шокированным гостям молодой Щ. - Тут надо всем разобраться. Куда исчезла эта женщина?

- Я не знаю, - просипел У, - она ушла. Я не знаю, где она.

- Папа, скажи им правду, - тихо подошедшая Альматра подняла руку и сделала знак охране - не двигаться.

Дюжие официанты, уже перестроившиеся было в боевое каре, недоуменно остановились. Дочь главного - это дочь главного. Всегда была в тени, всегда молчала, но она - дочь главного! Бедняги оторопели и принялись ловить командный взгляд, но спина воссевшегося на У решительного Т отчаянно мешала.

- Алечка, - всхрипнул из-под Т главный, - уйди, дорогая...

- Нет, папа, - вздохнула дочь, и все увидели в ее хрупких девичьих руках короткоствольный автомат. - Я очень устала уходить. Вопросов я не задаю, папа, ты знаешь. Поэтому я требую: скажи им правду.

Три-четыре дамы из общества упали в обморок. Официанты нервически переглядывались. Молодой Щ, следуя вдохновению, подбежал к поверженному юбиляру и связал ему руки и ноги полотенцами. Альматра одобрительно кивнула ему и покрепче взялась за оружие.

- Уйдите, вся охрана, - приказала Альматра. - А то перестреляю.

Охрана, с ужасными лицами, вся вышла. Гости повскакивали с мест:

- Скажите, что происходит? Что случилось?

- Ничего. Всем пора домой, - ответила Альматра. - Возьмите десерт с собой. Вон там пакеты, если у кого нету.

Но у всех с собой было: в сумках у дам обнаружились просто залежи полиэтилена. Смахнув со столов фрукты, креманки с желе, с мороженым, а впопыхах и серебряные приборы, гости испарились в считанные секунды.

- Очень хорошо, - сказала Альматра, опуская автомат. - Господа, посадите папу на стул. Не развязывайте.

- Деточка, ты не в себе, - прошипел папа.

- Не будем устраивать загадочных спектаклей, - предложила деточка. - Господин Т, вам интересно, где ваша жена? Я догадываюсь. Вы трое, кажется, тоже заинтересовались. Я не знаю точно. Есть догадки. Знают только двое: мой отец и начальник его лаборатории.

- Какой лаборатории? Что за дела? - все сосредоточились на Альматре, пытаясь оценить ее поведение.

- Солнышко, - прошипел господин У, - ты, кажется, решила в Павлика Морозова поиграть?

Но дочь не обратила на него внимания.

К ней шагнул Ч.

- Девушка, милая, - заговорил он, хлопая пушистыми ресницами, - попробуйте побыстрее объяснить нам, а мы попробуем что-нибудь предпринять.

- Заткнись, стерва, - вновь подал голос отец ребенка.

- Сейчас-сейчас... - Альматра задумалась, почесала переносицу и решилась. - В кармане у него - черный дистанционный пульт. Извлеките.

Т повернулся и сделал было жест в сторону кармана, но господин У, изрыгая сильные слова, забился, завертелся, всем телом сопротивляясь конфискации пульта и кроя предателей-охранников. Т двинул старому другу в челюсть. Друг не заметил удара, поскольку исступление борьбы пронизало его незначительное тело до последней клеточки. Т добавил. Ш и Щ сжали борца с двух сторон, Т проник в карман и достал пульт.

- Что это? - спросили у Альматры все.

- Ключи. От всего, что у него есть и от лаборатории. Пользоваться этими кнопками я не умею, но без пульта ему не запустить ни одного из его дьявольских процессов, - сказала Альматра непонятную фразу.

Потом она посмотрела в глаза всем пятерым по очереди и увидела тревогу и решительность Т, изумление Щ, усталость Ш, негодование Ч и смертельную ненависть У, который уже понял, что дочка выскажется до конца. Т положил пульт в карман своего пиджака.

- Где нам искать мою жену? - спросил он у Альматры.

- Сначала надо перейти во вторую квартиру, я покажу. Там - по обстановке. Но сначала я должна, наверное, объяснить вам мое поведение. Если вы не будете знать моих мотивов или, что еще хуже, не поверите мне, мы не спасемся... - ей было трудно говорить под пристальным, расстреливающим взглядом отца. Она протянула автомат Ч, виновато пожав плечами.

- Не умею я, если честно, - сказала девушка. - Теперь послушайте, я быстро. Когда я была маленькая, мне казалось естественным, что у меня нет матери. Только отец со своеобразными представлениями о воспитании. Я не имела права задавать вопросы, поэтому я не могла спросить о непонятном. Мои, так сказать, гувернантки имели право бить меня, если я задам хоть один вопрос. Отец не общался с женщинами, в этом тоже не было ничего удивительного для меня. Мир мой был обнесен забором непреодолимой высоты. До восемнадцати лет. А потом открылось: что родилась я из пробирки для неких экспериментов великого изобретателя. Он сказал мне, что не даст мне самостоятельно жить, а особенно - любить мужчину, пока он не поймает с помощью некоего прибора подходящую мне воплощающуюся душу и поселит во мне - без участия постороннего мужчины и секса. Вариант непорочного зачатия, так сказать. С людьми в детстве я общалась мало, но книг прочитала уйму. В том числе и Священные. Я поняла, что мой отец ставит эксперимент под названием типа " Бог - это я", или что-то в этом роде. Это показалось сначала странным, потом смешным, потом страшным. Я не могла сделать ни одного шага без охраны, меня водили даже в туалет под наблюдением одной бабы и двух видеокамер. Даже при отправлении естественных надобностей работали камеры: каждый звук, вздох, любое движение моё тщательно регистрировалось и сохранялось в каком-то недоступном архиве. Иногда отец подбрасывал мне порножурналы или вдруг запускал по домашней видеосети откровенные фильмы - и потом смотрел за мной каждую секунду: не начну ли я после просмотров мастурбировать, чтобы отвлечься от придуманного им ожидания зачатия.

- Идиотка, - заметил ей отец. - Так и подохнешь.

- А вы, наверное, хотели влюбиться в земного человека?.. Без затей? - предположил Ч.

- Да, я постоянно видела его во сне. Я мысленно сочиняла ему длинные страстные письма, каждый день дописывая что-нибудь новое. Я читала много книг, но мало общалась с людьми; я не знала, как нынче пишут любовные письма. Я писала, как умела... Однажды я увидела его во сне. Его звали странно: Гедат. Но отослать письма было некому, некуда и невозможно. Отец скрыл меня от мира не только стенами дома, дачи, воспитателями, учителями, но и закапсулировал мое поле, сделал эдакой энергетической невидимкой, чтобы полностью контролировать приближавшееся, по его словам, зачатие...

- Все понятно, - перебил ее Ч. - Ужас да и только. Покажите скорее вход во вторую квартиру - вы, кажется, так сказали? Вторая квартира здесь? Кстати, мне всё время кажется, что я вас где-то видел.

- Да, мне тоже так кажется, - опустила глаза Альматра.

- Ясно. Идем же, - сказал Щ.

- А с этим как быть? - кивнул Ш в сторону У.

- А это мы возьмем с собой, - сказал Т и за шиворот поволок юбиляра к выходу.

Альматра первая выбежала в коридор, убедилась, что охрана действительно исчезла и махнула остальным рукой. Процессия двинулась.

Алфавит: Ь, Ы, Ъ

Мягкая прохлада темного коридора успокаивала. Впереди шествовала Альматра. С ней шел Ч, одной рукой сжимая хрупкий острый локоть девушки, а другой - ее автомат. Следом - Ш с резной тростью и молодой Щ. Замыкали - Т и его старый друг, ныне перешедший в бывшие, связанный по рукам и ногам У. Рослый силач Т легко волок У, не обращая внимания на его проклятья и дергания.

Миновали выставку творческих достижений У. Проходя мимо стендика с книгой " Когда рухнули лжи частоколы... ", молодой Щ неловко скользнул плечом по стене, книга упала, а вслед за ней на пол ссыпалось еще с десяток экспонатов. Юбиляр зарычал от бессилия.

Открылась дверца. Вошли во вторую квартиру. Пахло озоном. Альматра нащупала выключатель и повернулась к шествию:

- Отсюда, господа, начинаются опасности. Особенно будьте осторожны вон с той дверью, справа по коридору...

- А лучше не подходите к ней вовсе, - жестко заметил связанный юбиляр.

Т подволок У к указанной двери и приказал открыть.

- Ключ у тебя в кармане, - ехидно напомнил ему У.

- На что нажать? - спросил Т, доставая пульт, - только без глупостей.

- Если ты меня ударишь или откажешься развязать, можешь сам нажимать куда угодно. Ответственность за результат на тебе. - Господин У ждал именно этого мгновения, дождался и уже тихо ликовал. Быдло получило вполне закономерную проблему.

- Господи, ну это же ясно, - встрепенулся молодой Щ. - Сначала легкий шантаж, потом он коварно завладеет этой штукой, словом, как в кино, где злодей все равно проиграет, но сначала сильно попортит людям нервы. Мы никак не обойдемся без трафаретов? - спросил Щ у растерянной Альматры.

- Можно и без трафаретов, - раздался приглушенный мелодичный баритон из-за заветной двери. Створки мягко открылись, и тот же голос пригласил всех войти.

Юбиляр У вздрогнул. Т покрепче взялся за его воротник и втянул в комнату. Ч подвел дрожащую Альматру к самому удобному на вид креслу.

- Автомат и все подобное можете оставить на столике у входа, - сказал мелодичный голос.

Густой бас из угла добавил:

- Опасности нет, мы ваши друзья...

Участники похода принялись оглядываться; лишь У, набычившись, злобно примолк и отвернулся, первым смекнув, что именно произошло здесь в его непродолжительное боевое отсутствие.

Незаметно стал прибывать свет, ушел запах озона, комната засверкала, проявилась - и взорам открылась удивительнейшая картина.

Мебель, стены, потолок, всё крупное и мелкое, твердое и мягкое, - всё в этой громадной комнате было прозрачно-золотое. Всё сияло, как на солнце в июльский полдень, но не слепило глаз, а ласкало тактичными лучами. Воздух был чист, как в раю. Бестрепетная тишина звала к неспешным размышлениям. Но участникам экспедиции было некогда думать.

- Что это? - потрясенный молодой Щ показал на золотой экран в дальней стене.

- А других вопросов нету? - ехидно поинтересовался из угла У.

- Господа. Рассаживайтесь, пожалуйста, - посоветовал мелодичный голос, прозвучавший теперь от экрана.

Все посмотрели на дальнюю стену. На экране медленно проступили контуры лица, золотистые локоны по плечам, свечение усилилось, и уже можно было разглядеть глаза и брови неведомого существа, тонкий нос, узкий овал, но все - как за дымкой, как мираж, но прекрасный, успокаивающий мираж. И властный - что почувствовали все. Даже Альматра, еще не пережившая своего собственного поведения, успокоилась и положила ладонь на руку севшего рядом с нею Ч.

Т встал за спиной бывшего друга, придерживая связанного юбиляра за воротник. Ш, сжимая трость, сел на диван рядом с молодым Щ, жадно вглядывающимся в экран.

- Эта долгая история, к которой все вы так или иначе причастны, подошла к завершению, - негромко сказало лицо на экране. - Больше ничего не произойдет, мы позаботились об этом...

- Кто вы? - вежливо спросил Ч.

- Как и у вас, у нас есть полные имена. Но для ясности давайте назовем меня Ь, а моего коллегу - Ъ. Так назвала нас Ли. Посмотрите в левый угол.

И все вдруг заметили стоящего в углу высокого дородного красавца в золотистом плаще до пола, беловолосого, с крупными строгими чертами, длинной бородой и усами. Он наклонил голову, приветствуя собрание, и сказал:

- Мы очень редко вмешиваемся в земную жизнь, поскольку у вас очень сильно развиты представления о добре и зле. Справедливость стала здесь почти юридическим понятием, а люди - слепым орудием в руках понятий. Мы вынуждены были вмешаться именно сегодня, когда хозяин данного дома убил свою гостью...

Крик Т, грохот стульев, визг Альматры заглушили его речь.

- Прекратите! - великан в мгновение ока проник в эпицентр драки и разнял мужчин, набросившихся на позеленевшего тщедушного У. - Он уже наказан. Мы уничтожили его лабораторию. - Ъ вернулся на прежнее место.

- Он хотел нарушить логику жизни, если можно так выразиться. - Это сказал с экрана Ь.

- Вы молчите, господин У? - спросил великан Ъ. - Правильно делаете. Вы, очевидно, поняли - кто мы. Лиит покинула этот мир. Для нее это настоящая свобода. На сей раз она ушла с чистой душой, без страстей, ушла туда, где её давно ждали. Мы внимательно следили за вашим изобретательством, господин У. Превосходная выдумка - ловить души, отбирать по своему произволу и строить абсолютно покорную нацию своих рабов безо всяких потрясений, договоренностей и прочих атрибутов коллективной жизни!.. Счастливое общество! Бессознательное и беспроблемное. Скажите, господин У, неужели вам было бы интересно руководить вечными детьми?

- Вы нарочно извращаете суть моего открытия? - на удивление спокойно спросил У, только что освободивший конечности от салфеток. - Если нарочно, то я огорчен. Если по недомыслию, то я рад, поскольку смогу повторить свое дело.

- Не сможете в любом случае, - сказал человек в белом халате, входя в комнату. Это был начальник лаборатории.

- Почему вы здесь? - крикнул У, сжав кулачки.

- У меня открылись глаза. Я хотел сам убить вас, но они, - начальник лаборатории кивнул на экран, - запретили мне. Когда лаборатория сгорела - быстро, за две секунды, дотла, - я почувствовал такое облегчение, такое счастье, что сразу понял всё...

- Что теперь будет с моим отцом? - встала Альматра. - И со всеми нами вообще?

- Ничего. Вы просто забудете всё это. Господин У будет писать стихи и ваять статуэтки. Он забудет, что был главным человеком в стране, он никогда больше не изобретет прибора для просеивания чего-либо. Его своеобразная диктатура не состоится. Вы, Альматра, наконец выйдете замуж за Ч, потому что вы его половина, просто забыли это. Вы тут тоже не впервые. Когда Ч звался Гедатом, вы уже любили его, но не смогли встретиться. Сейчас удалось.

Ч, закрыв глаза, вглядывался во что-то в себе, и в глубинах его воспоминаний проплывали тысячелетние видения, и где-то в пещерной тьме он вдруг нащупал знакомую худую руку девушки, трепещущую от нежности, и вспомнил ее губы, грудь и ноги. Открыв глаза, он вгляделся в Альматру - и еле удержался, чтоб не раздеть ее тут же.

- Вам, дорогой Т, придется тоже забыть Лиит, вы не заслужили горечи вдовства, а молодость и здоровье требуют... Рекомендую вам в сотрудники господина Ы, - великан указал на начальника лаборатории, оправляющего белый халат, - превосходного

работника, оставшегося без дела, без хозяина, без прошлого. Возьмите его в будущее, организуйте что-нибудь совместное, у вас получится.

Ы подошел к Т, состоялось рукопожатие. У смотрел на них,

и ему казалось, что его предали. Потерянная дочь, неверные друзья, глупые соратники, случайные гости и неслучайные подданные, - все отошли. Никого нет. Какое одиночество! - вдруг подумал У.

Его давно уже не интересовали женщины как сексуальный инструмент. Он не мог бы найти утешения в обычной любви...

- Не убивайтесь так горько, - прервал размышления юбиляра великан Ъ, - мы восстановим вам то, чего вы были столько лет лишены напрочь жестокой судьбой: настоящую мужскую потенцию. Вы сможете ухаживать за женщинами и любить их сколько вам заблагорассудится.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 17 18 19 202122 Следующая ⇒