Ложный свет 3 страница

– А ты точно себя хорошо чувствуешь? – поинтересовался у брата Конструктор, уже не способный сидеть на месте без новостей.

Ювелир ему отдал знак молчания, затем перешедший в знак скорого ответа. Конструктор, поджав губы, вынудил себя ещё немного потерпеть, а потом снова открыл рот, чтобы поторопить брата, но тот заговорил сам:

– В общем, здесь сложилась довольно странная ситуация.

– Да ты что! Вот оценка специалиста, достойная того, чтобы её ждать и готовиться!

Ювелир выдохнул и сплёл руки на груди, чтобы продолжить рассказ, но братьев отвлёк стук в дверь.

– Ну нет! – воскликнул Конструктор. – Они уже опоздали, чтобы нас прервать, я ведь уже первым узнал все потрясающие сведения. Сиди, – укорил он брата. – Я открою сам.

С этими словами Конструктор вышел в прихожую комнату и, не спрашивая, кто за дверью, широко её открыл. На пороге оказался незнакомый Конструктору молодой механоид в форме, имеющей отношение к институту Чёрных Дорог.

– Здравствуйте, – произнёс он.

– Здравствуйте! – произнёс Конструктор с громогласным подбадривающим ободрением, чем очень смутил своего собеседника, но тот переборол стеснительность и представился:

– Я помощник коменданта археологического корпуса института. Меня прислали, чтобы сказать вам, что внутри общежития профессоров беспорядки.

– Какие именно? – поднял брови Конструктор. Помощник коменданта ответил твёрдо:

– Мы не знаем.

– Отлично, юноша! Тогда, когда узнаете, придите и расскажите мне! Будьте благословенны! – Конструктор закрыл дверь, привалился к ней и уже для самого себя закончил фразу: – Если сможете.

– А почему они могут не смочь? – заинтересованно спросил Ювелир, выходя в прихожую.

Конструктор поднял на него глаза. У него мелькнула какая-то мысль, чрезвычайно занимательная и точная, но, к сожалению, оказавшаяся слишком скоротечной, чтобы за неё зацепиться. Ювелир только что её спугнул. Тем не менее Конструктор, не злясь, ответил брату:

– В археологическом лагере этой ночью произошло нечто странное…

– Да ты что!

– Ювелир! – Конструктор сверкнул на брата глазами, но быстро вспомнил о собственной же шутке и остыл. – Весь личный состав экспедиции исчез в течение нескольких часов, пока мастер лагеря находился в отъезде. Он приходил ко мне, пока ты спал, думая, что, может, я что-то знаю или ты.

– Как интересно, – без тени иронии ответил Ювелир и направился к вешалке с верхней одеждой. – Давай-ка прогуляемся до мест, где замечены беспорядки, мне хотелось бы разобраться в этом.

– С чего бы? – насторожённо спросил Конструктор, оставаясь на месте. – Ты же должен был прояснить всё через исследование камня. Ты специалист в этой области, и мы потеряли столько времени, чтобы ты мне сказал что-то определённое о том, кто на тебя напал и состоялось ли вообще нападение. Мне кажется, что мы постоянно теряем время, а теряя его, выпускаем из-под контроля ситуацию!

– Да, в этом ты прав, – отозвался Ювелир, надевая шапку, и Конструктор буквально напоролся на это согласие, как на стенку. Он ожидал, что никуда не спешивший ранее и не беспокоившийся за свою семью брат станет его уверять, что всё, что могло произойти, уже случилось.

Ювелир объяснился:

– По всей видимости, в мою ситуацию замешано довольно много душ, и я хотел бы понять, сколько именно и в каком они сейчас положении. Мне не хотелось бы терять лишние жизни, – он кинул Конструктору его куртку.

– Много душ? Лишние жизни? В «твою ситуацию»? Ты сейчас говоришь о том своём камне?

– Да. О нём, если тебе угодно, – быстро ответил Ювелир, открывая дверь в потухшую без уличного освещения ночь. – Странность, что я упоминал, заключается в том, что субстанция, созданная мной из той странной души, – вообще не самоцветный камень.

Коридор за дверями технической комнаты действительно оказался пуст. Женщины осторожно вышли в него и тихо направились к пожарному выходу из здания. Путь к нему постепенно уводил их прочь от анатомического театра.

Идти вместе они решили по настоянию Шайти, которая имела твёрдое предубеждение против того, чтобы разделяться. К тому же пока младшие дети спали, а маленький Кай определённо улёгся на ночь, вся компания могла двигаться, привлекая меньше внимания.

Шум, доносившийся из анатомического театра, звучал угрожающе, но чем ближе женщины подходили к аварийному выходу, тем тише он становился. Айннаар, до последнего опасавшаяся того, что аварийная дверь, в нарушение правил, окажется заперта на ключ, пошла первой.

Дёргать дверь для того, чтобы убедиться в справедливости этих опасений, не пришлось: предназначенный для экстренной эвакуации в чрезвычайной ситуации выход оказался дополнительно к ключу закрыт металлической решёткой с висячим замком. Остальные ключи, как и полагалось, находились в дверях, но не этот.

Не совещаясь, женщины отправились обратно, чтобы попробовать покинуть здание через парадный вход. Шум и крики принялись возвращать себе громкость, всё больше вселяя в Айннаар и Шайти неуверенность, но никто из них её не высказал вслух.

Коридор, ведший к анатомическому театру, был заполнен механоидами, но казалось, что, прижавшись к стене, мимо них можно пройти, если только обезумевшие не заметят никого из женщин, продолжая так же увлечённо ломиться в закрытую дверь и напирать друг на друга.

Айннаар посмотрела на Шайти, ища поддержки или идей о том, как бы миновать это место иначе, но та ничего не предложила. Ещё немного подождав, обе женщины, безмолвно поддерживая друг друга, двинулись вперёд.

От толпы шло какое-то удушливое тепло, примешивавшееся к слабому сладковатому запаху, вызывавшему лёгкую тошноту. Шайти высказала это вслух еле слышным, но отчётливым шепотом. Айннаар посмотрела вниз. По полу под ногами механоидов разливалась смесь крови и ликры. Кого-то в этой давке уже затоптали. И этому механоиду уже никак не помочь.

Шайти отдала знак начала следования, и они пошли. Казалось, на них действительно никто не обращает внимания, и это безразличие придало женщинам уверенности, но, когда они начали проходить самую узкую часть, крайняя к ним одержимая женщина повернулась с распахнутыми, подёрнутыми какой-то матово-белой поволокой глазами, и пристально посмотрела на Айннаар.

Женщина отвела взгляд и постаралась пройти как можно скорее. В этот момент высокий мужчина перед ними крепко схватил за запястье тонкую руку Найри. Шайти вцепилась ему в пальцы в тщетной надежде разжать, а Айннаар, не медля, вытащила уже заготовленный шприц со снотворным и ввела содержимое мужчине в так хорошо доступный запястный ликровый клапан. Ещё какое-то время он продолжал держать ребёнка, но потом пальцы его поддались усилиям Шайти, а сам мужчина начал оседать.

Освободив дочь, Шайти побежала, и Айннаар устремилась за ней. Ей казалось, что их преследуют, и, выбравшись за дверь санитарной станции, Айннаар первым делом закрыла её за собой, достав из двери ключ.

Задумавшись о том, как оставить ключ на видном месте для спасателей, она, оторвав полосу ткани от юбки, примотала его к дверной ручке и отошла на шаг, раздумывая над тем, как бы предупредить тех, кто может прийти сюда, о случившемся.

– Давай! – снова окликнула её Шайти. – Чем быстрее мы доберёмся до Чёрных Дорог, тем быстрее всё объясним! Сейчас всем нужна помощь.

Колёсник за спиной Айннаар заворчал, включая двигатель. К счастью, котёл ещё не остыл. Нехотя отвернувшись, женщина побежала к транспорту и, только подойдя к нему почти вплотную, заметила, что за рулём не Шайти. Найри. Ей на сиденье мать как раз подкладывала собственное свёрнутое пальто, чтобы девочка могла доставать до руля и хорошо видеть ветровое стекло.

– Ты что делаешь? – изумлённо спросила она, усаживаясь, однако на ближайшее заднее сиденье. – Она ведь ребёнок.

– Меня учил водить колёсник отец. Ещё я могу начать движение локомотива и умею переключать стрелки, – похвасталась Найри.

– И ты позволишь ей? – выдохнула Айннаар, но колёсник уже начал движение, а Шайти выразительно молчала, давая понять, что дочери, которая умеет водить на начальном уровне, она доверяет больше, чем себе, не умеющей водить вовсе. – А… в какой стороне город? – поинтересовалась Айннаар.

– Там, – указала пальцем Найри направление, – я хорошо читаю звёзды. Отец похвалил меня.

– Если он похвалил, значит, она действительно их читает, – отозвалась Шайти.

Айннаар, к своему удивлению, совсем не услышала в её голосе материнской гордости, скорее какую-то сухость. Но поймала себя на мысли, что знает, что похвала отца – значимая для Найри, почти осязаемая вещь, и соврать о таком для неё всё равно, что украсть, а Найри никогда бы не взяла чужого.

На этом за неимением никаких других альтернатив врач и успокоилась, принявшись напряженно наблюдать за теми, кто ломился в панорамное стекло анатомического театра. Скоро фигуры обезумевших начали отдаляться. За широкими, защищавшими колёсник от пыли пустошей стёклами начала двигаться вперёд пустынная ночь. Санитарная станция скрылась из вида, но Айннаар так и не переставало колотить.

– Мне кажется, я убила того механоида, – наконец, произнесла она. Шайти, внимательно вглядывавшаяся в темноту перед собой, перевела на неё пытливый взгляд.

– Почему? Слишком много лекарства?

– Нет, но его же затопчут. Что их так влечёт туда, к этому телу?

– А может быть, оно не до конца мёртвое? – предположила Шайти – Может, оно каким-то образом цепляется за жизнь через всех этих механоидов?

– Тормози! – крикнула Шайти, вжавшись в кресло, и Найри выкрутила руль.

Тяжелый колёсник резко развернулся и остановился, сильно тряхнув пассажиров. Найри застыла за рулём, белая как мел. Шайти поспешно обняла её, принявшись баюкать. Айрраан, поддавшись инстинктивному порыву, закрыла собой маленького Кая.

Вокруг них пространство полнилось бегущими вперёд механоидами с лицами, искаженными той же гримасой отчаянья и жажды, с той же поволокой на глазах, что и те, что ворвались в анатомический театр.

– Мастер Айррев? – удивилась Шайти, выхватив из толпы знакомое лицо и объяснила компаньонке: – Это один из моих научных руководителей, он социолог, и… я их всех знаю!

– Это всё уважаемые механоиды… – протянула Айннаар и, положив спящего ребёнка на сиденье, открыла дверь колёсника и вышла прямо в толпу. Шайти, посомневавшись немного и поцеловав перепуганную дочь в лоб, выбежала за ней.

– Стой! Куда ты!

– Я – врач, Шайти, я – врач! – закричала ей Айннаар. – Я не могу уезжать, они там затопчут его! Механоида, кого я усыпила! Они там затопчут друг друга насмерть, я должна что-то сделать!

– Это паника. У тебя просто паника. Я знаю это состояние, – спокойным голосом произнесла Шайти, глядя ей в глаза и цепко держа за локоть, – и поэтому я тебя никуда не пущу.

– Убери от меня руки! Ты! Ты… – запнулась в крике Айннаар, не сумев вовремя подобрать слово, – я была уверена, что ты несчастна! Я была уверена, что ты несчастна с такой семьёй!

– Может быть, что и не счастлива, но при чём здесь ты? – не слишком поняла Шайти, прищурившись.

– Ты думала, я не знаю, почему Конструктор выбрал именно тебя для жизни с Ювелиром.

Шайти отпустила Айннаар, отстранилась и приосанилась. От неё повеяло холодом. Он подействовал и на Айннаар отрезвляюще, но она уже не могла остановиться.

– Ты пришла к моему мужу, сказала, что хочешь жить с его братом, что ты читала техническое задание и всё понимаешь, но ты не одна и не ты первая так приходила! Я видела его за столом с женщинами, что хотели заключить брак с его братом не один и не пять раз, но знаешь, знаешь, чего они все не имели?

– У тебя просто паника, – холодно повторила Шайти. Она знала, что её так сильно выделило для Конструктора из всех прочих, из тех, кто больше любил Ювелира, кто казался ему сильнее предан. Из всех, кого Конструктор отмёл по одной очень эгоистичной причине.

– Потому, что я бесплодна, а ты могла родить моему мужу племянников! – наконец выкрикнула Айннаар, и Шайти ничего ей не ответила. Да, всё именно так.

И посреди пустошей, в абсолютной темноте, это оставалось ровно такой же правдой, как и в богатом ухоженном доме, в самом центре города. Выбирая Шайти, Конструктор выбирал для себя. Но… то, что это правда, не означало, что теперь Айннаар должна подвергать себя опасности. Вот и всё.

– Если ты возвращаешься, то возвращаемся мы все, – прошипела Шайти, ещё раз, на этот раз крепче, почти до боли сжав руку Айннаар. – Ты не пойдёшь одна через пустоши в темноте. И да, я несчастна в семье! Но ты к ней никакого отношения не имеешь! Ты для меня никто, и твоего права в моей жизни нет! Так что, – выдохнула Шайти, переходя с крика на спокойный тон, отдавая Айннаар знак указания, – закрой свой рот, извинись и садись в колёсник, истеричка.

Айннаар перестала вырываться, выдохнула и оглянулась на последнего скрывающегося в темноте механоида. Обе женщины провели какое-то время в молчании, потом Айннаар сказала:

– Я правда должна пойти. А ты – правда должна защищать свою семью.

– Да, – согласилась Шайти, – давай подумаем и придумаем что-нибудь. Вместе.

На улице Чёрных Дорог, близ дома Ювелира, находилось чересчур много народа из-за зевак, которые пришли смотреть на пожар. Из-за этой толпы центральную улицу, ведшую прямиком к университетским корпусам, пришлось обходить, делая лишний крюк.

– Что именно ты хочешь узнать у этих механоидов? – поинтересовался у брата Конструктор, заинтригованный неожиданно живым интересом Ювелира к странной ситуации в археологическом лагере и на факультете.

– Я хочу посмотреть на их души и сделать несколько тестов, они помогут мне определить их состояние.

– Тестов? Ого! Ты делаешь тесты? А я думал, что ты всё определяешь по внутреннему ощущению! – подтолкнул брата локтем Конструктор.

– Не в этом случае, – тихо отозвался Ювелир. – Сейчас мои ощущения меня подводят как никогда раньше из-за этой больной души. Однако у меня есть технические средства оценки. Они могут пока что это компенсировать.

– В Храме? – прищурился Конструктор, всё ещё подозревавший брата в желании вынести всё происходящее здесь в большой мир и исчезнуть из города туда, где ему совершенно случайно могут предложить более интересные проекты прямо в коридоре к мастерской.

– Нет, с собой.

– Так, что за странность с этим камнем? – облегчённо перевёл тему разговора Конструктор.

Ювелир, прежде чем ответить, задумался, подбирая выражения, помялся и осторожно ответил брату:

– Дело в том, что душа, достигая пика… развивается, – наконец сказал он и умолк, видимо, снова задумавшись.

– Так, очень хорошо, я внимательно слежу за твоей мыслью, – заявил о своём живом участии Конструктор. – Продолжай, пожалуйста.

– Это всё.

Они прошли с десяток шагов.

– Ювелир, скажи, у тебя есть ученики? – прищурившись, поинтересовался Конструктор.

– Нет, насколько я знаю, – отозвался тот. Конструктор положил ему руку на плечо и остановился.

– И ты их не заводи. Ты отвратительно объясняешь. Ты бездарен.

Из дальнего конца улицы послышался сначала неясный, но затем становящийся всё более отчётливым топот, сопровождающийся здесь и там комментариями прохожих. Конструктор присмотрелся и увидел толпу, быстро, бегом надвигающуюся к ним с братом. Ювелир и Конструктор отошли с дороги и проводили недоумёнными взглядами несколько десятков механоидов в форменных кителях агентства городской безопасности. Конструктор посмотрел на Ювелира, без удовлетворения отметив, что тот не удивился: демон нахмурился, но очень сосредоточенно, наблюдая определённо за внутренними ощущениями.

– Простите, вы не знаете, что случилось? – обратился Конструктор к прижавшейся рядом с ними к стене дома пожилой госпоже. Та отдала знак удивлённого отрицания и высказалась в адрес агентов нелестно в столь устаревшей манере, что Конструктору это живо напомнило те времена, когда он ещё жил в другом городе и только-только познакомился со своей прошлой женой.

– Представляешь, эта госпожа, кажется, старше наших попыток поднять Луну, – доверительно он сообщил Ювелиру, ожидая услышать ответную шутку над многовековым проектом, но вместо этого демон положил брату руку на плечо так, как он это делал, когда сильно повреждал глаза и вынужден был какое-то время ходить в повязке. Конструктор накрыл его ладонь своей. – Что происходит?

– Картина мира для меня меняется и требует всё больше и больше моего внимания. Вполне возможно, что в ближайшее время, не предупредив заранее, я исчезну. Не представляю, куда, и не знаю, в каком буду находиться состоянии после этого. В любом случае, со всем доверием с моей стороны, все основные решения ты должен будешь принимать в одиночку. Сейчас никто лучше тебя не сможет проанализировать все данные.

– Как я могу проанализировать хоть какие-то данные, если ты мне так ничего и не рассказал про твои камни? Забрал ты ту больную душу в итоге или не забрал?!

– И да, и нет, – отозвался Ювелир сосредоточенным голосом. – Я прямо сейчас её забираю.

– Прямо сейчас ты проходишь со мной мимо кондитерской, – сообщил Конструктор, на что Ювелир вздохнул:

– И забираю душу. Она становится всё больше и больше, но не двигается в отношении своего пика. Точнее… она застряла на нём и не может закончить формирование камня.

– Хорошо, – решил не пытаться это понять демон, – но где географически это происходит, ты не можешь не знать. Ты же должен видеть! Свет. Ты всегда мне объяснял это через загорающийся и гаснущий свет.

– Да, это верно, – согласился Ювелир

– Ну, и где она?

– Часть её только что пробежала мимо нас.

Конструктор проводил толпу обезумевших бегунов взглядом и, крепче прижав кисть брата к собственному плечу, прибавил шагу.

– Зайдём в Центральное агентство городской безопасности, – безапелляционно решил он, – если её личный состав представляет из себя часть этой твоей души, выясним, что с ними случилось.

Придержав брата, Конструктор мгновенно переместился туда. В конторе центрального агентства городской безопасности царил форменный бардак, среди которого растерянно стоял молодой дежурный. Конструктор грозно направился к нему:

– Что странного произошло сегодня?

Дежурный на него посмотрел. С его бледных губ слетело еле слышное:

– Всё.

– А что, что первое? С чего это всё началось? – начал допрашивать демон.

– Происшествие всем предшествующим происшествиям за эту ночь имелось только одно, мастер, – отозвался тот, начиная упорядочиваться от того, что чувствовал в напоре демона сильную руку. – К нам поступила жалоба на исчезновение механоидов из археологического лагеря. Бригада, отправившаяся на поиски, нашла жертву с вырванным сердцем.

– Вот! – обернулся Конструктор к Ювелиру. – С этого всё началось! С убийства в пустошах.

– Да, – отозвался Ювелир, вынырнув из задумчивости. – Да, я начинаю вспоминать – это был мужчина среднего роста и телосложения с органической грудной клеткой.

Вместо ответа дежурный молча протянул Конструктору рапорт, тот ознакомился и сообщил брату:

– Ты ни разу не угадал. К тому же ты тут, видимо, ни при чём, раз жертва осталась жива.

– Нет-нет, – разгорячился дежурный, подбодрённый иллюзией продвижения в расследовании загадки, – вот переданный по ликре рапорт со вскрытия – патологоанатом подтвердила смерть и подтвердила то, что дело не расследуется, так оно под рукой мастера Ювелира. А госпожа Айннаар одна из самых опыт…

– Погоди, – прервал его Конструктор, отдавая знак указания на Ювелира, – ты хочешь сказать, ему, что… вы отправили туда мою жену?!

Юноша несколько раз хлопнул глазами, имея в виду, что отправляли на вскрытие специалиста, а не семейный статус, но Конструктора отвлёк Ювелир:

– Нам нужно на тот факультет. Сейчас.

– Нет! – рявкнул на него демон. – Мы никогда не уйдём, пока я не разберусь, где Айннаар! Я понимаю, что это – он, – ловко подцепив за цепочку, вытащил двойной кулон Ювелира, – для тебя ничего не значит, но мой брак и моя жена для меня настоящие!

Ювелир, убедившись в том, что фраза Конструктора закончена и ему можно говорить, заметил:

– Твоя жена в центре того, что нам лучше как можно скорей прекратить. В университете что-то есть.

Подумав с десяток секунд, Конструктор рассудил, что за городом может быть безопаснее всего и что самое важное сейчас – разобраться в проблеме. Встретившись взглядом с братом, он нехотя отдал тому знак согласия и перенёс их обоих к университетским садам статуй.

До кампуса они прошли в полной тишине. К ним навстречу выбежали еще две или три группы механоидов, не обративших на демонов никакого внимания, хотя Конструктор ради приличия поздоровался с теми из них, которых знал.

Телом демон всё острее и острее чувствовал, что Ювелир на него опирается, и всё перебирал в голове вопросы, которые хотел задать брату, но, понимая, что ответить он сможет только на то, что будет очень чётко сформулировано, медлил с тем, чтобы его отвлечь. В конце концов, самый правильный вопрос, как правило, и бывал ответом, и потому демон не уставал складывать в голове известные ему факты так и эдак, пока Ювелир за его спиной не остановился и не указал на второй этаж археологического факультета:

– То, что находится там, абсолютно неверно.

– Поднимемся по лестнице, – после недолгих размышлений решил Конструктор.

Двери при входе на факультет, несмотря на холод, оказались распахнуты настежь. За стойкой, где обычно толпились студенты, уточняющие расписание и записывающиеся на консультации по предметам, сейчас гордо стояла одна хозяйка, выпрямив спину так, будто бы проглотила лом. Конструктор, отдав Ювелиру знак скорого ожидания и придержав его руку у себя на плече, устремился к ней.

– Госпожа, я мастер Конструктор, демон. За мной посылали недавно в связи с беспорядками на факультете, и я пришел предложить посильную помощь.

– Тогда верните всех, кто убежал! – сухо и холодно повелела ему она. – Многие покинули здание, не снимая мантии, иные и вовсе одеты не по погоде! И никто! Не взял зонта.

– Это ужасно. А вы знаете, куда они направляются? – поинтересовался Конструктор.

– Они бегут в пустоши, мастер Конструктор, – подал голос с верхней ступени лестницы мастер Кайрран. Его невысокая тощая фигура в ниспадающей мантии, накинутой поверх ночного платья, и спальном колпаке выглядела совершенно несчастной в этом огромном и пустом холле. – Они хотят найти там…

– Как вы можете быть живы? – властно спросил старика Ювелир, покинув брата и быстро поднявшись к нему. Археолог беспомощно посмотрел на палец, отдающий знак указания в его грудь, и проблеял:

– Да как-то пока удаётся.

– Как вы можете быть живы после того, как вы обрели то, что искали всю свою жизнь, и этой ночью я вас убил тем, что вынул камень из вашей груди?!

Айннаар, снедаемая страхом изнутри, разделила с Шайти запас снотворного и покинула колёсник. Шайти вместо прощания придержала её за руку в крепком и не слишком прощальном рукопожатии:

– Слушай, я до сих пор уверена, что мы не должны разделяться, – сказала она, глядя в глаза Айннаар. – И мой долг, как бывшей агентки, также защищать этих механоидов. Я должна пойти с тобой.

– Мы обе знаем, что ты должна защищать своих детей, – ответила ей Айннаар.

Она уже вполне справилась со своим приступом паники, но осталась при своей уверенности вернуться на санитарную станцию для того, чтобы защитить всех, кто мог пострадать в давке. Ей одновременно было и так страшно, и так спокойно, как никогда прежде.

– Давай, найди наших мужчин, расскажи им о ситуации, и пусть они зовут Храм или кого там нужно звать в таких обстоятельствах. И не бойся за меня – если что, то я просто закроюсь в той же подсобке, ключ у меня при себе.

Шайти нехотя отдала ей знак принятия и сухо попрощалась:

– Будь благословенна.

Найри, к которой уже вернулась уверенность в управлении колёсником, сразу же тронулась и направила транспорт в сторону города. Очень скоро они пропали из виду.

Оставшись в одиночестве, Айннаар какое-то время провожала их взглядом. Из темноты начали показываться первые из обезумевших. Они обогнали на колёснике по пути сюда. Женщина поспешила открыть дверь станции и захлопнуть её за собой: уже через минуту в неё принялись колотить и рваться.

Айннаар отошла на пару шагов назад, оценивая крепость запорного замка. Она не могла представить, на какую нагрузку он рассчитан. Вместе все эти обезумевшие мужчины и женщины уж конечно же взломали бы эту не самую бронированную дверь, но собраться с мыслями, чтобы сделать это, они не могли. Все, кто оказался здесь, в округе вообще не могли думать, и, что бы ни включал в себя зов этого странного тела на секционном столе, он лишал их возможности применять смекалку, чтобы добиваться желаемого.

Единственной здравомыслящей здесь осталась Айннаар. И она собиралась применить весь свой интеллект. Интеллект её, правда, никак не мог сложить всё происходящее здесь в единую картинку. Впрочем… никто вообще не мог.

Айннаар оторвалась взглядом от двери, прошла к коридору в анатомический театр и осмотрела толпу. Пересчитала по головам, подсчитала лекарства и поняла, что ей, даже с учётом того, что она поделилась с Шайти, хватает. Затаив дыхание на несколько секунд, врач принялась за дело. И всё начало получаться.

Со всеми, кто здесь находился, она, двигаясь от периферии к центру и разбираясь сначала с самыми целеустремлёнными, а значит, вообще не обращавшими на неё внимание одержимыми, вводя снотворное одному за другим, справилась почти со всеми. Последним трём она скрутила ноги форменными поясными ремнями, которые оказавшиеся здесь сотрудники экспедиционного корпуса носили почти все. Итого пробиться к двери Айннаар стоило нескольких синяков и ссадин от ногтей, и, разгорячённая, она, готовясь к любому зрелищу, какое только могла встретить внутри, распахнула дверь в анатомический театр.

– Здравствуйте. Очень хорошо, что вы прибыли, мне действительно не помешает ещё одна пара рук. Впрочем, вы изрядно задержались, – сказал ей стоявший над трупом мужчина.

Айннаар подошла к нему, прикусив от злости губу и чувствуя, что тело у неё прямо зудит от желания высказать, и высказать на повышенных тонах, всё, что она думает о ситуации, в которой он позволил себе высказаться столь будничным и столь безразличным ко всему происходящему тоном. В итоге она сказала:

– В ординаторской никого нет?

– Я не видел там никого, – отозвался он. – Агенты обязаны принести срезовый анализ ликровых признаков этой госпожи. Насколько я понимаю, она часто им попадалась в связи с мелкими происшествиями и должна быть хорошо исследована.

– Я посмотрю, – согласилась Айннаар, всё ещё тяжело дыша и всё ещё ловя себя на чувстве лёгкой дереализации.

– Хорошо, и… доктор, я могу вынимать этот топор? Он сейчас мешает. Или вы сначала должны его описать для протокола?

Айннаар сходила в ординаторскую, где раньше лежали её, принесённые Рейрраном, инструменты, полагая, что документы по трупу, если они вообще привозились, должны находиться там же. По протоколу, конечно, профиль личности, если она известна, должны были доставить, но при выездах о них часто забывали…

– Так что с топором? – донеслось у неё из-за спины.

– А, топор можно вынимать, – крикнула Айннаар.

Она взяла папку с документами и вернулась к секционному столу, передавая мужчине, как раз освободившему рану, документы.

– Итак, господин Ювелир, с чем мы здесь имеем дело?

– Что сказать, – выдохнул тот, – эта женщина действительно погибла от моих рук, судя по следам. Значит, ищем мы причину, почему я принял её душу за другую. Эта женщина не мой клиент, но она особенная, она не такая, как все. Она – уникальна.

– Чем? – поинтересовалась Айннаар, отойдя к столу для того, чтобы взять пробирку, так как уже предчувствовала ответ, и Ювелир ей ответил именно так:

– Ликрой.

Конструктор, как только Ювелир покинул его, исчезнув в неизвестном брату направлении, приказал разогревать двигатель в колёснике и, пока тот готовился, ещё раз внимательно и пристрастно опросил пожилого археолога относительно всего, что имело место в лагере до того, как тот его покинул.

Конструктор несколько раз по кругу задавал наводящие вопросы о древних хранилищах перенасыщенной ликры, таинственных магических артефактах с невообразимо отрицательно насыщенной войрой, плохих приметах и вспышках лихорадки, спонтанном желании танцевать или хоть ещё чего-нибудь необычного в лагере, но всё, что успели сделать археологи, пока их не постигла общая беда – приехать открыть лагерь и понять, что колёсники с основным оборудованием опаздывают.

Когда великому демону эту информацию на разные лады повторили трижды, он всё же свыкся с ней, принял как очень скучный и никак не помогающий в сложившейся ситуации факт и объявил, что в университетском корпусе ему больше делать нечего, и он берёт мастера Кайррана с собой для исследования места раскопок.

– Мастер Конструктор, – деликатно поинтересовался пожилой археолог, пока они ещё сидели вместе на верхней ступеньке факультетской лестницы. – А я теперь умру?

– Да, вы умрёте, – уверил его первый из нерождённых.

– И скоро?

– Ну, хотелось бы, – протянул демон. – Чем быстрее вы умрёте как нужно, тем, мне думается, быстрее весь город придёт в норму. Поэтому я и стараюсь, раз уж Ювелир оставил нам подсказку, как можно быстрее отправиться к месту раскопок и найти то, что вы искали всю свою жизнь!

⇐ Предыдущая 1 234 5 Следующая ⇒