Ложный свет 1 страница

Конструктор отвлёкся от работы только после того, как убедился в том, что стук из-за двери повторяет знакомую ему звуковую последовательность, означавшую исключительно одно. Нехотя отложив наполовину законченную миниатюру, он поднялся и, выйдя в коридор, отпер дверь, сразу подготовив недовольное выражение лица.

– Я себя плохо чувствую и прошу твоей защиты на время регенерации, брат, – произнёс на одном дыхании его гость. Выглядел он, ради справедливости, действительно уставшим, чтобы не сказать измученным.

Конструктор окинул пришельца, своего брата Ювелира, внимательным взглядом с головы до ног и выдал своё заключение:

– Не вижу, чтобы ты был ранен.

– Я не ранен, – ответил демон, проходя вглубь дома, даже не думая ждать приглашения, – это какая-то болезнь, и я не знаю её причин.

– Хорошо, я поставлю для нас чай, – неприветливо отозвался Конструктор, пропуская брата внутрь. Прежде, чем закрыть дверь, он выглянул на улицу, убедившись в том, что за домом никто не следит. А, повернув ключ в скважине, уведомил Ювелира в спину:

– Но я ожидаю, что ты закончишь с регенерацией прежде, чем вернётся моя жена. И… брат! – окликнул он, заметив, что его гость проходит слишком далеко вглубь дома. – Я не пущу тебя дальше кухни. Даже не смей смотреть в сторону спальни, мне не хотелось бы никого огорчать.

Привалившись плечом к стене, Ювелир перевёл дыхание и, развернувшись, сделал так, как хотел Конструктор, заметно потеряв при этом в твёрдости походки. С братом он не спорил и, казалось, никаких возражений не имел, что несколько настораживало Конструктора не потому, что Ювелир имел кошачье обыкновение считать своим домом любые здания, куда его пускали, а от того, что, пропуская в свой адрес грубости, демон давал невербальные знаки о том, что чувствовал он себя хуже, куда хуже, чем выглядел.

– Так где… ты говоришь, тебя угораздило? – небрежно спросил Конструктор, пройдя вслед за братом на кухню и отодвинув стул, где велел устроиться, отдав знак указания.

Ювелир ему повторил, опустившись за стол грузно, загодя устало закрыв глаза:

– Я не знаю.

– И это болезнь? – снова уточнил Конструктор, оставив тон, насколько это возможно, небрежным, однако уже и сам понимая, что опасений в этом самом тоне более чем достаточно. – Она может быть заразна?

– Не представляю, брат. Я не посещал в последние дни в пустоши, не работал в потенциально опасных зонах. Я проектировал.

– Дома?

Вместо ответа Ювелир положил голову на руки, проигнорировав при этом стакан воды, поставленный перед ним братом. Конструктор посмотрел на Ювелира некоторое время, будто что-то высчитывал, а потом ткнул его в плечо. Не получив никакой реакции, демон ещё немного постоял над братом, затем сунул палец в стакан, внимательно следя за тем, меняется ли внутри температура. Та оставалось стабильной. Недовольно хмыкнув, Конструктор отвернулся к камину и, поставив чайник с кипятком на огонь, повернулся к заварочному.

– А что хотя бы у тебя болит? – громко, но спокойно спросил он, не поворачиваясь.

– Голова. Свет… яркий слишком. Мне сложно понимать слова. И сложнее с каждой минутой.

Конструктор ненадолго задумался над тем, как бы это лучше прокомментировать, но ничего не сказал. Раньше он подобных жалоб ни от брата, ни от кого-либо из механоидов не слышал. Заразно такое или нет? Наверное, нет. Кто знает? Не лучше ли предупредить жену? Успеет ли он вообще это сделать, а если отвлечётся, не упустит ли важный для здоровья брата момент?

– Ну, – заключил он наконец, когда от мыслей его отвлёк свисток чайника, – раз уж ты зашел проведать старика, то расскажи, как твои дела в семье. Нравится ли тебе новый дом? – принялся вовлекать он брата в беседу. – Как себя чувствует Шайти, как дети? Кай всё ещё с соплями?

Задавая все эти вопросы, он, мысленно попрощавшись с надеждой сегодня закончить работу с миниатюрой, последовательно наполнил заварочный чайник кипятком, прогрев его перед заваркой, наполнил специальный керамический сосуд для того, чтобы ставить на стол горячую воду не в обжигающем металлическом чайнике, засыпал заварку в заварочный чайник и всё это расставил на столе, не забыв про чашки для себя и брата, укутанные в вязанные чехлы, чтобы те не жгли руки и медленнее остывали. Поставил, наконец, на середину стола печенье и сел напротив Ювелира, снова сунув палец в кружку с сырой водой. Температура внутри неё не изменилась. Конструктор никак не мог для себя решить – плохо это, хорошо или пора вызывать врачей сразу из Храма.

– У тебя всё ещё не началась регенерация, – сухо сообщил он Ювелиру.

Тот поднял голову, сузив веки так, словно брат его находился очень далеко, и для того чтобы рассмотреть его, приходилось отчаянно напрягать зрение. От этого взгляда Конструктору стало не по себе, но он сдержался, рассудив, что волноваться в любом случае ещё рано. Окинув взглядом брата ещё раз, он тихо, но достаточно отчётливо сказал:

– У тебя кровь под ногтями.

– Ты сейчас говоришь или… – Ювелир не закончил фразу, словно вспомнив что-то, а затем вновь упустив из внимания. Пауза затянулась.

– …или? Мой брат?

Ювелир снова пригляделся, и теперь его взгляд блуждал так, словно бы Конструктор перед его глазами расхаживал по комнате туда и сюда, а не сидел, совершенно спокойно, напротив.

– Ты сейчас говоришь слова, имеющие смысл, или просто издаёшь разные звуки? – спросил Ювелир медленно, слова давались ему с трудом. – Я… стараюсь, но никак не могу понять разницу.

– Любовь моя, добрый вечер тебе! – раздалось от двери в дом.

Конструктор вздрогнул, поняв, что не заметил ни шагов жены перед домом, ни поворота ключа, ни скрипа петель. Выругавшись, он встал и поспешил в прихожую комнату. Там, стряхивая с пальто первый несмелый вечерний снег, стояла Айннаар, его молодая жена, с которой в браке он не пробыл ещё и четверти века. При виде супруга она расцвела, насколько усталость после смены в госпитале позволила ей, улыбкой и несколько похорошела. Впрочем, для Конструктора она всегда достаточно хороша.

Демон улыбнулся ей в ответ и поцеловал. Она снова его приветствовала с новой тёплой улыбкой:

– От тебя пахнет чаем.

– У меня брат, – поспешно, почти в качестве извинения, произнёс демон.

Айннаар громко поздоровалась и с Ювелиром, отдав пальто Конструктору, чтобы тот повесил:

– Здорово, что ты его пригласил. У меня выдался такой непростой день, и так хотелось бы перенестись из анатомического театра в мир уютного семейного круга.

– Айннаар, любовь моя… я должен попросить тебя, – начал Конструктор, помявшись в начале, – дойти до дома Шайти и предупредить её, что Ювелир, что он…

– А что он? – насторожилась женщина, видя стеснительную нерешительность мужа.

– Что с ним всё хорошо и я за ним присмотрю, – быстро закончил Конструктор, вернув жене верхнюю одежду, откуда успел к этому времени стряхнуть снег. – Прости, что после работы тебе приходится заниматься всем этим, но знаешь, он всё-таки мой брат и…

– Он пришел пьяным, что ли? – понизив голос, спросила Айннаар, и Конструктор сразу же схватился за это предположение.

– Ты знаешь, что у него в семье всё не совсем гладко. И с Шайти не ладится, и дети постоянно болеют…

Снова заглянув вглубь дома, Айннаар отдала мужу знак неуверенности:

– Никогда не думала, что его такое может беспокоить. Тем более он же никогда ничего не пьёт. Так странно это всё. Хорошо, конечно, я…

Её прервал грохот, донёсшийся из кухни. Женщина посмотрела на Конструктора. Тот перестал скрывать беспокойство. Айннаар быстро набросила на плечи пальто и открыла дверь в первый снег:

– Позаботься о брате, я переночую у Шайти. Я люблю тебя.

Отдав жене знак прощания, Конструктор закрыл за ней дверь, вернулся в кухню, ожидая увидеть брата на полу посреди расползающегося инея, но внутри кухни никого не оказалось.

Стакан посередине стола лопнул от превратившейся в лёд воды.

Айннаар, невольно ускоряя шаг, прошла вдоль главной улицы молодого города, не глядя на украшенные разноцветными лампочками окна первых этажей. Здесь жили руководители основных городских служб, главные инженеры нескольких заводов и верховное духовенство храма.

Например, здесь, буквально через несколько домов, жила главный врач госпиталя, где служила судебным патологоанатомом Айннаар. Та самая сухая высокая женщина, что настаивала на публичности каждого вскрытия, и из-за её принципиальности Айннаар приходилось раз за разом терпеть чужое присутствие во время работы, на самом деле, глубоко личной как для Айннаар, так и для её… клиентов.

Дом Шайти, женщины, с которой жил Ювелир, находился в самом начале следующей улицы, практически на углу. Дом был новым, но отстроенным на прежнем месте, опережая тот день, когда младшему сыну Шайти и Ювелира потребуется своя комната, а самому Ювелиру придётся расширить кабинет и выделить там архив.

Старый дом, тепло попрощавшись с домочадцами, уехал семью кварталами ниже, где жили в основном булочники и безумно пахло тестом и свежей выпечкой. Теперь в нём обитала, насколько знала Айннаар, молодая пара. Отношения у Айннаар с этим домом установились хорошие, и с тех пор, как он переехал, она стала больше покупать домой выпечки.

Переезд дома – уже не самое частое событие, обычно переезжают всё-таки механоиды, но Конструктор устроил брата как можно ближе к себе, как только тот дал согласие поработать с ним одно или несколько поколений на благо развивающегося города, и демон оставался в этом отношении непреклонен. Являлось это братской привязанностью или братским же чувством собственничества, Конструктору требовалось постоянно чувствовать, что Ювелир где-то рядом, квартал или полтора по улице, и что он в порядке. Возможно, именно поэтому Ювелир, по настоянию же брата, жил не один.

Шайти и Ювелир официально так и не поженились, так как Храм на это не дал для Конструктора согласия, и Айннаар, если бы её мнения кто-то спросил, полностью поддержала бы это решение. Прибыв по желанию брата сюда, в Чёрные Дороги, Ювелир ни в чём не противоречил Конструктору, так как полностью разделял его желание заложить в этих выгодных для торговли землях новый город, но ничем, кроме работы над проектом, он не интересовался живо, и Айннаар могла только гадать, каким образом у него и Шайти появились совместные дети.

К моменту брака у Шайти уже выросла старшая дочь, Рейявванн. Она сейчас работала в другом городе и одновременно училась на металлурга. Раньше Рейявванн интересовалась историей, но ровно до той поры, пока не прочла и не осознала главную историю своей жизни – о том, что когда-то город Чёрные Дороги был поселением рядом с угольными разработками, но сейчас они истощились. Другую часть истории, о том, что Чёрные Дороги сейчас находятся на пересечении очень важных торговых путей и хорошеют с каждым готом, девочка проигнорировала. В её воображении вместе с добычей из города ушло что-то важное. И, выучившись, она уехала к этому важному, настоящему. Уехала укрощать металл.

Айннаар свернула, сбив с опушки капюшона уже начавший таять снег, и скользнула взглядом по небольшим передвижным лоткам, предлагавшим гуляющим купить вайен – тёплые ликровые шарики. Видимо, именно их запах заставил её задуматься сначала о доме Ювелира, а затем и о его… у Айннаар никогда не поворачивался язык назвать тех, кто жил с ним под одной крышей, семьёй.

А ещё мысль о вайен заставила Айннаар вспомнить, что она осталась без ужина. Уступив себе, она купила мешочек, чтобы съесть по дороге, и три в подарок: Шайти, Найри, её старшей дочери от Ювелира, и малышам Каю с Рейем, один на двоих. Есть вайен следовало из специальных мешочков из плотной ткани, не позволявшим им мгновенно остыть на морозе. Такой мешочек лежал, например, у Айннаар в поясной сумке, и она с радостью его достала. Его для любимой Конструктор сделал своими руками, и он хранил тепло гораздо лучше тех, что продавались на лотках. Этот маленький аксессуар для ставших их доброй традицией вечерних прогулок был крепко вплетён, среди остального, в уютную и налаженную жизнь, полную тепла и взаимной заботы.

В этих мыслях, уже ни раз пересказанных самой себе в голове, Айннаар добралась до дома Шайти и постучалась в дверь. Ей сразу открыла приходящая помощница по хозяйству и приветливо пригласила войти. Крикнув в дом, что пришла Айннаар, помощница засобиралась уходить. Действительно, уже наступил вечер, и Шайти, как и Айннаар, недавно вернулась с работы, чтобы принять вахту по дому.

Кай и Рей сразу же подбежали за угощением и сунули в рот по шарику прежде, чем вынимавшая пирог из духовки Шайти успела им запретить. Найри, поднявшись из-за стола, скромно поздоровалась, очень вежливо, и вайен положила сразу же в общую корзинку для перекусов в течение дня. Её, кажется, сделал своими руками Конструктор.

Шайти вышла из кухни поприветствовать гостью. Этот обычный семейный вечер, фартук на тёмно-синем кителе сменил только что повешенную на вешалку профессорскую мантию, заставлял в глазах Айннаар трещать историю Конструктора о ссоре по швам. Из всего, что муж сказал ей, Айннаар сейчас в действительности верила только в то, что маленький Кай заразил соплями третьего домашнего преподавателя. Тем не менее, выполняя свою часть обещания, она поприветствовала отиравшую руки о передник Шайти:

– Я пришла по просьбе моего супруга, чтобы передать тебе, что с Ювелиром всё в порядке. Сегодня он переночует у Конструктора.

– Переночует? – не вполне уловила Шайти, внимательно вглядываясь в лицо Айннаар.

Её замешательство легко объяснялось: ни Ювелир, ни Конструктор, будучи демонами, не спали, как это делали механоиды. Тем не менее Конструктор каждую ночь заботливо провожал жену ко сну, устраивая её на постели и тихим шепотом напоминая, как он любит её. Ювелир же просто включал ярче освещение на рабочем месте. Он не ночевал.

– Да… Прости, если я скажу что-то не то, но, насколько я поняла, вы поругались с…

– Нет, – нахмурилась Шайти и, обернувшись на детей, попросила старшую дочь – тринадцатилетнюю девочку с рыжими кудрями и пронзительными нежно-голубыми глазами – присмотреть за братьями, – мы сегодня не разговаривали с Ювелиром вовсе. Он весь день провёл в кабинете и вышел меньше часа назад, когда я только вернулась из университета.

– Но он не мог напиться так быстро, – вырвалось у Айннаар, и женщины поймали недоумённые взгляды друг друга.

– Дорогая, он вообще не мог напиться, – скорее убедительно, чем убеждённо, сообщила Шайти.

– Да, я знаю, что он не употребляет алкоголь, но…

– Нет, дело не в том, чего он не пьёт, дело в том, что это не имеет смысла. Алкоголь не имеет на него действия. Как и лекарства или яды. Это особенности его тела. Пожалуйста, объясни мне, что происходит.

– Конструктор, – начала, отдав указание за свою спину Айннаар и вспомнив, что так и стоит непосредственно на пороге, прошла вперёд и закрыла за собой дверь, – сказал мне переночевать у тебя, потому что у нас дома Ювелир. Он сказал, что вы поссорились из-за того, что ваши дети постоянно болеют, и перебрал.

Выслушав всю эту историю, звучавшую для самой Айннаар уже чистым бредом, Шайти, наконец, закончила отирать руки и повернулась к дочери:

– Милая, соберись сама и помоги одеться братьям, только проследи, чтобы Кай прочистил нос! – повернувшись к Айннаар, она объяснилась: – Кто-то напал на Ювелира и, возможно, твоего мужа тоже. Нам лучше подумать о том, где найти убежище.

– Погоди, – улыбнулась такой безапелляционности Айннаар, – всё иногда бывает в первый раз, мало ли какие у них…

– Подойди, – велела коротко Айннаар Шанти, распахнув дверь в кабинет Ювелира.

Айннаар, как-то молча беспрекословно послушавшись, зашла Шайти за спину и увидела закреплённый на рабочем столе чертёж, испачканный кровавыми отпечатками ладоней. Капли густой, только начавшей высыхать крови находились также и на полу, и даже на косяке двери.

Прозвучал настойчивый стук в дверь, и обе женщины вздрогнули. Шайти, очень быстро вернувшись лицом к невозмутимости, напомнила детям поторапливаться и распахнула дверь. Помощница по хозяйству, всё так и не ушедшая, прельстившись слишком интересным разговором женщин, разулась, чтобы помочь.

Мужчину на пороге Айннаар узнала в лицо. Его звали Рейрран, сотрудник одного из крупных агентств городской безопасности, часто заказывающего у больницы Айннаар исследовательские вскрытия. Однако редко доплачивающего за приватность этих процедур. Хороших новостей от этого механоида ждать, очевидно, не приходилось.

– Госпожа Шайти, приношу извинения за вторжение. По моим сведениям, у вас в гостях судебный медик госпожа Айннаар.

Вместо того чтобы подать голос, Айннаар медленно прикрыла дверь в кабинет и встала молча за плечом Шайти.

– Что-то случилось? – холодно осведомилась она.

– Нам посоветовали обратиться к вам из-за убийства, произошедшего, предположительно, в археологическом лагере. Впрочем, это могло произойти и в пустошах. Тело нашли где-то посередине. Что именно случилось, нужно выяснить как можно скорее. Пожалуйста, проследуйте с нами. Колёсник уже готов.

– Покажите бумагу о том, что её руководство об этом знает и дало согласие, – строго велела агенту Шайти, заслонив собою Айннаар, – покажите доказательства того, что это преступление вообще совершено. Я не позволю вот так врываться ко мне в дом и забирать из него мою гостью на ночь глядя.

Айннаар положила ей руку на плечо и посмотрела незваному гостю в глаза:

– Действительно, для таких вызовов требуется специальная бумага от руководства института. Да что за странная спешка? Не станет же ваш труп до утра менее мёртвым.

Мужчина на пороге чуть заметно вздрогнул, но обе женщины поняли, что, желая разрядить обстановку, Айннаар случайно нащупала нечто до крайности важное. Она крепче сжала руку на плече Шайти:

– Я поеду, но при определённых условиях: во-первых, мы будем все вместе – я, Шайти и её дети, – при этих словах Шайти отдала ей молчаливый знак одобрения. – И, во-вторых, вы скажете мне сейчас, почему именно такая спешка и почему вы не везёте тело в город?

– Дело в том, – деликатно начал агент, – что найденная женщина дышит.

– Тогда зачем вы зовёте меня, я – патологоанатом. Врач для мёртвых, а тем, кто ещё дышит, определённо необходим врач для ещё живых.

– Мы… так не считаем, госпожа Айннаар, – уклончиво ответил мужчина. – Дело в том, что у неё при этом вырвано сердце.

Конструктор положил ладони на стол, растопырив пальцы, и внимательно обвёл взглядом кухню. Прежде яркий, огонь в камине сейчас еле теплился, и масляные лампы по стенам заметно поубавили в яркости и сейчас еле-еле мигали.

– Ювелир… – протянул распевно демон и присел, заглянув под стол. – Объясни, пожалуйста, как это понимать?

Его брат, забившийся под стол и спрятавшийся лицом в глухую доску, разделявшую внизу стол на две половины, ничего не ответил. Конструктор требовательно потеребил его за плечо.

– Здесь кругом один нестерпимый свет. Пожалуйста, помоги мне. Я не могу его больше терпеть, – тихо, разборчиво, но очень устало произнёс Ювелир.

Конструктор понял, что его брат даже не осознаёт, что Конструктор рядом, просто произносит эту фразу в надежде, что кто-то услышит.

– Хорошо, – отчётливо произнёс демон, держа руку на плече брата, – сейчас я найду тут какое-нибудь полотенце, и мы завяжем тебе глаза, но потом ты мне всё-таки объяснишь, что происходит и куда тебя угораздило вляпаться.

– Здесь кругом один нестерпимый свет. Он пылает…

– Проклятье, ты уже чуть ли не весь огонь дома погасил, – высказался в сторону брата демон, поднимаясь для того, чтобы выполнить данное ему обещание. – Но регенерация заработала, будем пока считать, что это главное.

Никакого кухонного полотенца в поле зрения Конструктору не попалось, однако на расстоянии вытянутой руки висели фартуки, демон протянул руку чуть дальше, чтобы взять собственный и не трогать принадлежащий жене. Он быстро сложил его в несколько раз, чтобы сделать какое-то подобие плотной повязки. С этим он снова присел к брату.

– Может, тебе нужна еда, чтобы легче регенерировать? Сможешь выпить моей крови?

Ювелир не ответил. Конструктор, нахмурившись из-за того, что каждый неполученный ответ всё сильнее заставлял его волноваться, затянул на брате повязку. Вышло не слишком крепко, но главное, что плотная ткань совсем не пропускала внешний свет.

Перекинув руку брата себе через шею, Конструктор вытащил его из-под столешницы, сразу подняв на руки. Тот не сопротивлялся и не помогал. Конструктор толком не мог определить, в сознании ли он. И хотя технически демоны всегда оставались в полном сознании, какая от этого польза, если Конструктор никак не мог добиться от Ювелира адекватной ответной реакции, а Ювелир даже не вполне понимал, где он и что именно с ним делают.

Вздохнув, Конструктор подумал, что отнести брата в кровать всё-таки стоит, и это будет не слишком возмутительно, если он устроит его ненадолго и только на своей половине, а ещё не будет снимать покрывала. Это будет плохо, очень плохо, если регенерация Ювелира включится в полную силу и инеем покроется изнутри вся комната, так как Конструктору придётся объяснять Айннаар заиндевевший матрас, да и к тому же… Конструктор присмотрелся к ногам брата, к тому же ботинки Ювелира оказались застёгнуты на замок.

Конструктор его в этом не винил – живущие от начала времён демоны какой-то частью сознания так и продолжали жить в самой суровой эпохе мира и поэтому понимали, что если ты попадёшь в ситуацию, когда тебя разует кто-то другой, то этот другой вполне может быть не медиком, а мародёром, а значит, тебе придётся отбиваться, карабкаться, отрываться от погони, прятаться, одним словом – бежать. А бежать лучше всего в ботинках.

Сам Конструктор носил мягкую и качественную обувь, подходящую к костюму, у Ювелира весь костюм строился от обуви на толстой подошве, чья шнуровка закрывалась широкой металлосодержащей полоской, закрытой в конце на пару аккуратных, очень красивых, спору нет, застёжек, на ключ. Это всё происходило от того, что Конструктор, хотя и жил от начала времён, глубоко в сердце был неколебимо уверен, что если его будет разувать кто-то другой, этим кем-то окажется именно Ювелир.

В дверь настойчиво постучали. Конструктор замер. Вполне возможно, это могла быть Айннаар, но она вряд ли бы вернулась от Шайти так скоро, если только не забыла дома чего-то важного. Задумавшись об этом, демон понял, что даже не дал жене забрать с собой сменную одежду на завтра и не пообещал принести. Наверняка она вспомнила и вернулась.

Стук повторился, и Конструктор, пожалев, что не отработал с Айннаар той же характерной мелодии, что и с Ювелиром, отнёс брата на кресло в гостиной, пододвинув его ближе к камину, и поспешил открыть дверь.

То, что будь это Айннаар, дверь она открыла бы своим ключом, демон вспомнил ровно за мгновение до того, как увидел на пороге мастера Кайррана, главу археологического лагеря к востоку от Чёрных Дорог.

– Здравствуйте, – сказал демон, выражая этим сразу очень много чувств: от удивления до раздражения. Смущенный этой смешанной интонацией, щуплый пожилой механоид замялся на мгновение, но быстро овладел собой и без приглашения прошел внутрь дома:

– Пожалуйста, скажите мне, мастер Конструктор, что вы сейчас объясните, что происходит… – чуть не плачущим голосом попросил тот, оставив демона за своей спиной в средней степени недоумения. – О! Мастер Ювелир! Может быть, вы мне объясните…

– Мой брат не скажет вам ни слова, – предупреждая все возможные двусмысленности, громко произнёс Конструктор, догоняя археолога. – Пока я ему не позволю с вами говорить!

В гостиной комнате сразу же воцарилась какая-то неестественная, почти беспомощная тишина, и демон уже пораскинул мозгами, как бы объяснить состояние Ювелира мастеру Кайррану, когда стремительно вошел в комнату и нашел там старика, совершенно поникшего плечами под пристальным и строгим взглядом своего брата.

– Извините, господин Ювелир, извините, что нарушил ваше уединение, – он повернулся к Конструктору. – Господин Конструктор, простите и вы меня за мою порывистость и несдержанность, но я на грани панического срыва!

– Объяснитесь, – велел, немного расслабившись, Конструктор, поймав на себе взгляд Ювелира и отдав тому знак принятия.

– Мои подопечные пропали, – пожаловался господин Кайрран, – исчезли все до одного, весь лагерь! Я… – он беспомощно всплеснул тоненькими ладонями, казавшимися чуть только не карикатурными в сравнении с толстым пальто, – находился у мастерицы Рейрраан, мы обсуждали ход дальнейших работ, а когда я вернулся, то… лагерь уже пустовал. Всё выглядит так, будто они ушли в одночасье, сразу же бросив то, над чем работали. У вас есть… есть хоть какая-то информация?

– Уверен, что у этого есть самое банальное объяснение, – сурово произнёс Конструктор, почему-то ещё раз найдя глазами левую руку брата, где ещё были заметны следы крови. – В любом случае уже слишком темно для поисков. Утром, если ничего не образуется само собой, мы начнём расследование.

– Вы полагаете? – тонко спросил археолог, и Конструктор повторно выразил абсолютную уверенность.

Проводив старика до двери, он посоветовал тому ещё раз остаться в городе на ночь, выслушал его неуверенные предположения о том, что для него найдётся местечко в университетском общежитии, и, закрыв дверь, вернулся в гостиную.

– Так, – сурово он обратился к брату, – а теперь выкладывай мне всё, что случилось. И лучше будет, если ты начнёшь с того, насколько ты непричастен к исчезновению целого лагеря.

Ювелир не ответил. Фартук, который Конструктор случайно сбил, усаживая брата в кресло, лежал у того на плече. Ювелир также пристально смотрел на брата, суровым, холодным, немного чуждым Конструктору взглядом, но и следующую реплику в собственный адрес пропустил.

Уже начиная догадываться, что это очередной тип защитной реакции квазиорганики, Конструктор зажёг жировую свечу и поднёс её к лицу Ювелира. Его глаза мгновенно сфокусировались на огне и проследили за пламенем, когда Конструктор поводил им из стороны в сторону. Как только демон задул огонь, взгляд брата снова сфокусировался на его лице.

– Знаешь, мне это всё уже начинает действовать на нервы, – сообщил Конструктор Ювелиру, снова разжёг весь потухший в комнате огонь и подошёл к брату вплотную.

Подготовившись внутренне, он взял голову Ювелира крепко обеими руками, придержав веки большими пальцами, немного запрокинул и внимательно всмотрелся в самое дно его глаз. Восприятие брата он поймал буквально мгновенно и сразу же отпрянул. Мир перестал казаться Конструктору цельным, и одновременно он оказался полностью сплавлен в какую-то вязкую бессмысленную массу.

Памятью, трезвым восприятием, Конструктор ещё осознавал, что вокруг него разные предметы, что у них есть собственные названия, но всё это буквально просачивалось сквозь пальцы, оставляя в восприятии неприятную кашу из образов и символов, к которой не существовало ключа. Демон упал на четвереньки, крепко упершись руками в пол, но пол словно бы засасывал его, и это казалось бесконечной ужасной трагедией, действием, полным первозданного ужаса, и медленно, медленно проваливавшейся в темноту.

Очнулся Конструктор, сидя в ногах у брата и крепко прижавшись к его колену виском. Голова болела, сильно тошнило, а тело казалось абсолютно обессиленно, но лёд, плотно покрывший весь пол комнаты, говорил о том, что пик болезненного ощущения миновал. Нетвёрдо демон встал на ноги и, добредя до сундука, достал оттуда плед и вернулся к брату.

– Если я узнаю, что кто-то это сделал с тобой специально, я его просто убью, – сказал он, укутывая Ювелиру ноги, тронутые льдом от регенерации Конструктора.

В этот момент он снова вспомнил о крови на руках брата и, решив проверить, разжал ему до того сомкнутую в кулак руку. На ладони оказался самоцвет.

– Ага, – протянул Конструктор, – думаю, с этого и стоило всё начинать. Ты – отдыхай и ни о чём не беспокойся, тебе ничего не грозит. Я рядом.

Оставив с этим брата, он вернулся в собственный кабинет, разжег в бессчётный раз за этот вечер свет, отложил миниатюру, подвинул лампу ближе к себе и внимательно вгляделся в камень.

Колёсник перемещал своё огромное механическое тело по темноте однотипных пустошей, пропадавших сразу же, как только они выходили из ореола крупного фонаря на морде транспорта. Айннаар и Шайти, сидя рядом, весьма многозначительно молчали, ожидая прибытия. Младшие дети Шайти рассказывали о волнующих их вещах без остановки, Кай при этом – сильно гнусавя. Сидевший за рулём Рейрран молчал весьма мрачно, всем своим видом давая понять, насколько он не согласен с тем, что Айннаар взяла с собой семью, но все слова относительно этого уже сказаны: без прямой бумаги от главного врача госпиталя никаких прав на рабочее время Айннаар он не имел и поэтому, в конце концов, пошёл на все выставленные ему условия.

Айннаар немного успокаивалась от мысли, чем бы ни обернулась нависшая над Ювелиром угроза, чем дальше они отъедут от города, тем больше вероятность того, что она минует её и семью Шайти до тех пор, пока Конструктор со всем разберётся.

Конечно, оставалась возможность того, что необычный случай с тем «дышащим» телом и странности с Ювелиром связаны, но даже если это окажется и так, то встретиться с происходящим лицом к лицу казалось Айннаар куда лучшим развитием событий, чем ожидание в неведении.

Наконец, свет фонаря выхватил из темноты одинокое здание санитарной станции, оставшейся у пресечённой железнодорожной линии. Раньше город думали расширять в этом направлении, но очень скоро наткнулись на руины древнего поселения, которые сразу же выкупил археологический факультет Чёрных Дорог, расположившийся здесь лагерем довольно надолго: исследования финансировали сразу несколько крупных заводов, надеявшихся подтвердить свои притязания на древнюю историю своих предприятий.

12 3 4 5 Следующая ⇒