Продолжение истории Лидии и Дэниэла читайте в книге «НАВЕКИ». 1 страница

Глава 2

Через час и сорок пять минут после того, как Лидия нашла волка в посреди леса, она ехала на квадроцикле, возвращаясь в заповедник. Солнце уже полностью взошло над горным хребтом, лучи проникали сквозь сосны, рассыпаясь как золотые монеты, выпавшие из кармана Бога. Тропа впереди была такой же пустой, как и раньше, она видела лишь тени, отбрасываемые этим прекрасным светом…

Двигатель заворчал без предупреждения, размеренный рокот прервался весьма некстати. Отпустив газ, Лидия вздохнула с облегчением, но ненадолго. Движение вперед прекратилось, когда мощность снизилась, а массивные колеса и полное отсутствие аэродинамического дизайна свели скорость квадроцикла к нулю.

– Черт побери, – пробормотала Лидия, постучав по манометру.

Красная булавка не двигалась с нижнего левого края буквы Е.

– Вот дерьмо, – спешившись, Лидия оглядела тропу. – Дерьмо.

Она поборола желание пнуть одно из больших задних колес, вместо этого решив избавиться от разочарования, взявшись за рукоятки задней решетки и подавшись на нее всем своим весом. Когда квадроцикл оказался на обочине, она поставила его на «паркинг» и вытащила ключи.

Перейдя на бег трусцой, Лидия уверенно завернула по тропе. Примерно через четверть мили она приблизилась к узору стволов, отмечавшему место, где она видела глаза волка в темноте. Она проследовала по своим собственным следам в чащу леса и остановилась, когда подошла к потревоженному участку в сосновых иглах, где волк упал, где его лечили и, наконец, откуда его перенесли на квадроцикл.

После минуты грустной беспомощности Лидия продолжила шагать вперед, уходя все дальше от тропы. По дороге она обходила колючие кусты, гниющие пни, сосны, упавшие тут и там. Она постепенно спускалась по склону, который привел ее к водоразделу, прорезавшему спуск через западный фланг возвышенности. Оказавшись у реки, она посмотрела на тропинку из полированных камней. Пока не время для весенних дождей, так что поток, который хлынет на них через месяц, был весьма вялым. Однако скоро между валунами и камнями будет нечто гораздо большее, чем просто влажный песок и грязь.

Лидия запрыгнула на тропу, состоящую словно из кусочков пазла, и подпрыгнула вверх, перепрыгивая с плоской вершины на плоскую, удерживая равновесие, раскидывая руки из стороны в сторону, стараясь избегать лишайников и мха, на которых могла поскользнуться.

Над головой кружили и перекликались вороны, птичье жюри, казалось, следовало за ней и комментировало каждый ее шаг. Она не подняла взгляд, чтобы поприветствовать папарацци.

Увлекается очеловечиванием? И подумать только, она считала себя ученым.

Лидия нашла первого мертвого стервятника примерно в полумиле вверх по руслу реки. Три дня, судя по состоянию останков. Следующим был енот. Также у реки, ярдов двести вверх.

По мере того, как подъем становился все круче, Лидия раздумывала, стоит ли продолжать, потому что, по сути, она искала иголку в стоге сена. Притормозив, чтобы отдышаться, она посмотрела через плечо на долину внизу. Голубое озеро в форме саламандры, зажатое между гроздьями темно-зеленых гор, ловило и отзеркаливало лучи солнца. От блеска она заморгала, даже стоя вдалеке, но разве можно было игнорировать такое великолепие?

В душе она знала, что неизбежно окажется здесь. Вся эта естественная красота, это пространство… и отсутствие людей.

Также было неизбежно, что найдется денежный мешок, который загубит эту красоту.

На другой стороне долины, на той высоте, на которой она находилась, машинами и взрывчаткой был расчищен участок вечнозеленых растений длиной в полмили. Сырая земля и обнаженный гранитный выступ смотрелись на горе словно рваная рана, и на то, чтобы залатать и частично заживить нанесенный урон, потребовалось бы десятилетие, если бы природу оставили в покое. Но этому будущему не суждено сбыться. С одной стороны вверх тянулись огромные стальные двутавровые балки, как лес искусственных стволов, которые вскоре должны были стать толстыми стенами, поддерживающими тяжелые потолки.

На этом месте возводят курорт, паразитирующий на пейзаже, к радости людей в поиске «роскошных спа-впечатлений».

Медитация и хорошее самочувствие от «American Express»[5] и прекрасных ребят из «Diners Club»[6]…

Треск ветки заставил ее развернуться и одновременно потянуться за баллончиком. Но она сразу же узнала высокого, напряженного мужчину, который подошел к ней сзади, не издав ни звука. Пока он не захотел сам, чтобы о его присутствии узнали.

– Ох, это вы, Шериф.

Шериф Томас Иствинд был мужчиной лет сорока, с волевыми чертами лица и длинными черными волосами, вечно заплетенными в косу. В униформе, полностью вооруженный и сосредоточенный даже в глухом лесу, но с другой стороны, он был главным в Уолтерсе. Со штатом из трех других офицеров он обеспечивал соблюдение закона не только на территории всего заповедника, но и в полудюжине маленьких городков между Уолтерсом и канадской границей.

– Я нашел то, что ты ищешь, – сказал он. – Сюда.

Иствинд развернулся и направился в лес… и не было сомнений, что она пойдет за ним. К счастью, не отставать ей было легко, даже несмотря на то, что его шаг был широким, и мужчина ни разу не сбился на каменистой неровной земле.

– Волк выживет? – спросил он, когда они обогнули сосны.

Не было причин спрашивать, откуда он узнал, что найден еще один.

– Мы узнаем это в следующие двадцать четыре часа. По крайней мере, так говорит Рик.

– Это был один из ваших?

– На нем наше клеймо, да. Самец. Он был великолепен… я имею в виду, он и сейчас великолепен.

Больше они не произнесли ни слова, пока шериф не остановился и не показал пальцем.

– Там.

Лидия моментально сосредоточилась на том, что он нашел, и рванула вперед, раздвигая сучья. Ловушка на живца была прикована цепью к молодому деревцу, ящик из нержавеющей стали вентилировался и открывался сверху. Внутри высохли остатки мяса, закрепленные проволокой.

– Ублюдки, – прошептала она, опустившись на колени и проверив звенья цепи. – Мне нужно взять это с…

– Подойди, встань позади меня.

Подняв глаза, она увидела, что Иствинд снял с плеча ружье и держал его на бедре.

– Меня не пристрелите.

– Хорошо.

Торопливо уйдя с дороги, она закрыла лицо руками – глупый жест…

Хлоп!

Когда пуля попала в цепь, раздался лязг и хлюпанье грязи, а в последовавшей паузе ворона вспорхнула с ветки и с пронзительным криком улетела прочь.

Вернувшись к ловушке, Лидия размотала тросы и взвалила штуку себе на плечо.

– Вы же знаете, что они специально убивают волков, – сказала Лидия. – Чтобы защитить людей, чтобы их не беспокоили животные, которые имеют больше прав на пребывание здесь, чем мы.

– Я отвезу тебя обратно в штаб. – Шериф повернулся и пошел прочь. – Моя машина в том направлении.

– Ты не можешь позволить им делать это. – Лидия осталась на месте. – Я знаю, что этот курорт привлекает сюда рабочие места, но непомерной ценой для дикой природы.

Шериф просто продолжал идти.

– Я попрошу Алонзо отбуксировать твой квадроцикл.

– Они забирают то, что им не принадлежит, – крикнула она хриплым голосом.

Иствинд продолжал игнорировать ее, и Лидия посмотрела через долину на строительную площадку. Проклятый отель и его пятьсот акров «безмятежности и омоложения». Если бы она могла взорвать это место, то подожгла бы фитиль и бросила динамит прямо в эту секунду.

Впервые в жизни она всерьез задумалась об убийстве.

***

База «ПИВ» располагалась в начале заповедника, недалеко от окружной дороги, которая огибала подножие горы Дир и берега озера Доброе. Автостоянка являла собой простой участок утрамбованной земли с гравийной насыпью, а само здание – скромное строение, одноэтажное, с кедровой черепицей и обшитое канадской елью. Когда подъехали Лидия и Иствинд, на парковке уже стояли джип и седан, а также хэтчбек Лидии и грузовик «ПИВ», который последний раз был на ходу еще во времена президентства Клинтона.

– Спасибо, что подвезли, – сказала Лидия, открывая дверь.

– Пожалуйста.

Со стоном, она вытащила ловушку из колесной ниши. Перекинув груз через плечо, она подошла, чтобы закрыть дверь…

– Лидия.

Она остановилась и облокотилась на внедорожник.

– Да?

Темные взгляд Иствинда был серьезным.

– Я не предлагаю тебе помощь только потому, что знаю, что ты откажешься.

Посмотрев вниз, она покачала головой.

– Необходимо, чтобы вы позаботились о нашей проблеме в долине. Это единственное, что мне нужно от вас. Прекрати защищать сильных мира сего, это недостойно того, кого я всегда считала человеком чести.

Ответа Лидия не стала дожидаться. Она просто закрыла дверцу и зашагала не к передней части здания, а к заднему входу в клинику. Когда она оказалась в помещении, полном ветеринарных принадлежностей и устройств слежения, то почувствовала запах антисептического чистящего средства и окинула взглядом пространство в свете люминесцентных потолочных панелей. Смотровые кабинеты Рика, где лечили и откуда выпускали отравленных волков, а здоровых осматривали и клеймили, были полностью изолированы от административной части.

– Я видел тебя на мониторе, – сказал Рик, выходя из комнаты. Он замер в процессе вытирания руки. – Что это. И нет, ты не можешь знать наверняка, что все, что там было…

– Он еще жив? – Лидия протянула ему ловушку. – И, конечно, вот, чем его отравили…

– А у нас есть кадры, как волк ест…

– Проверь то, что осталось! Господи Иисусе, Рик, я добуду тебе видео…

– Ш-ш, потише.

Лидия отвела взгляд. Снова посмотрела на него.

– Пожалуйста. Я просто... он еще жив?

– Да, но придется побороться.

Лидия вручила ловушку Рику и направилась к открытой двери смотровой комнаты. В центре выложенного плиткой пространства, на столе из нержавеющей стали, лежал интубированный обессиленный волк, его бок поднимался вверх и вниз благодаря оборудованию. В бритой части передней лапы торчала капельница, и тихий писк отслеживал вялую частоту сердечных сокращений.

Подойдя к животному, Лидия почувствовала на себе взгляд Рика. Но, к счастью для него, он не сказал ни слова о том, что ей нельзя приближаться к волкам.

– Я здесь, – мягко сказала она, поглаживая его плечо. – С тобой все будет в порядке.

На столешнице лежало флисовое одеяло, чистое и аккуратно свернутое. Дотянувшись до него, Лидия взяла мягкий груз и накинула его на нижнюю половину волчьего тела. Потом просто стояла там.

Ее глаза блуждали по стройному и сильному телу волка, пытаясь понять, жив ли он или умер. Все, что она получила, – это узор на одеяле: нарисованный бигль, гоняющийся за летающими костями и мисками с водой по выцветшему зеленому полю. Улыбка на мордочке мультяшной собаки показалась ей ложным оптимизмом, не стоило давать такие вещи детям.

Но разве стоит лишать детей беззаботных лет, предшествующих тому моменту, как их настигнет суровая реальность?

– Я проверю, что здесь, – смиренно сказал Рик.

Лидия погладила лапу волка и подошла к двери.

– Расскажешь потом?

– Конечно, я позвоню тебе…

– Я буду в своем офисе. – Когда он нахмурился, Лидия склонила голову. – Что?

– Ты не пойдешь домой переодеваться?

Лидия посмотрела на свои беговые трико.

– На кого я должна произвести впечатление? И это займет слишком много времени.

Да, потому что пятнадцать минут до маленького домика, который она арендовала, нужны для того, чтобы упаковать сумку со сменкой и бутерброд. Но уезжать сейчас… казалось неправильным.

– Сообщи, что ты узнаешь, – повторила.

Когда она отвернулась, Рик сказал:

– Так и сделаю.

В дальнем конце клиники она вошла в административные помещения. Дверь исполнительного директора была закрыта – ничего нового. Конференц-зал был пуст, как и подсобка с принтерной. Но в комнате для отдыха варился свежий кофе, а в передней части здания Кэнди Маккалоу с интонацией Шерлока что-то быстро вещала о доставке «UPS», которая еще не пришла.

Трудно было не пожалеть того, кто взял трубку и сказал «чем Браун может помочь вам? ».

Какой старый лозунг, не правда ли? – подумала Лидия, щелкая выключателем в дверном проеме своего офиса.

Когда загорелся свет, она нахмурилась.

Что-то было...

Шагая по жесткому ковру, она подошла к своему столу и посмотрела на стационарный телефон, свой компьютер, на лампу. В ее кружке было полно ручек и карандашей. Блокнот и два документа, которые Кэнди оставила в почтовом ящике.

Дрожащей рукой Лидия отодвинула лампу от края стола, где она обычно стояла. Затем вернула ее на место.

– Ты чокнутая, – сказала она себе, упав в офисное кресло.

– Обязательно переходить на личности? – спросила Кэнди, облокотившись о дверной косяк. – Это тебя Иствинд привез?

– Да, мне нужно было кое-что забрать в заповеднике. Она потерла усталые глаза. – Он отбуксирует квадроцикл сюда. Кончился бензин…

Когда Кэнди пренебрежительно фыркнула, Лидия подняла глаза и потеряла ход мыслей. Шестидесятилетняя женщина была, по ее собственным словам, «круглой, как бильярдный шар, но уже не такой гладкой», и ее приземистое тело в настоящее время было втиснуто в брюки цвета хаки и белую водолазку. Вязаный вручную жилет был словно трехмерный, узловатые цветы и вьющиеся лозы окружали ее торс, бабушкин шик не соответствовал ее ровному взгляду, бруклинскому акценту или бритым вискам и затылку.

– Я... – Лидия все еще не понимала, на что она смотрит. – У тебя розовые волосы?

– Ага. – Кэнди небрежно махнула рукой. – Где твой кофе? Ты еще его не получила?

– Эм, выглядит неплохо. Цвет тебе идет.

Что было удивительной правдой. Он даже подходил к вязаным розочкам.

– Дорис сделала. А я принесу тебе кофе.

– Ты не обязана. – Лидия наклонилась в сторону и открыла самый нижний ящик. – Я нисколько не устала, поверь мне.

– Тебе он понадобится, поверь мне.

Когда Кэнди вышла, Лидия застыла. Затем покачала головой и вытащила салфетки с «Лизолом». Открыв крышку, она достала пару и протерла ламинированную поверхность стола, огибая подушечки, ручки, телефон, монитор и почтовый ящик. Желание очистить все заставило ее заглянуть в дверной проем и быстро мысленно подсчитать, сколько времени понадобится Кэнди, чтобы вернуться с кофе, о котором ее не просили.

Когда ты повернута на чистоте, публика нужна тебе меньше всего.

– Итак, ты готова? – потребовала ответа Кэнди, входя и со стуком поставив кружку на высыхающий, почти больничный антисептик.

– Без обид, но что… – На самом деле, кофе пах великолепно, и, взяв его в руки и сделав пробный глоток, Лидия решила, что Кэнди права. Она действительно нуждалась в этом. – В чем дело?

– Ну, во-первых, мы с тобой снова пользуемся туалетом для мальчиков.

Лидия позволила себе откинуть голову.

– Может, мне не стоит ничего пить весь день.

– Но это не самая большая новость. Сейчас будет сенсация. Ты все поймешь, когда увидишь это.

– Это? – Лидия бросила на женщину тяжелый взгляд. – Пожалуйста, не говори мне, что ты скрутила водителя «UPS» и примотала его изолентой к тележке, которая тебе так нравится. Нельзя держать человека в заложниках в обмен на посылку. Даже если она опаздывает на неделю.

– Эй, спасибо за хорошую идею. Ты – гений мотивации. Но нет, дело не в этом.

Когда Кэнди направилась обратно в зону ожидания, Лидия крикнула:

– К твоему сведению, я никогда не соглашусь на захват заложников. Нельзя держать человека в шкафу, это уголовное преступление...

Одеколон.

Она чувствовала запах... одеколона. Лесной, очень… приятный... запах.

И тогда она услышала шаги. Тяжелые. Реально тяжелые. Мужские.

Кэнди снова появилась в дверном проеме с лукавой улыбкой на лице.

– Кандидат здесь.

– Кандидат?

– Ну, ты знаешь, на замену Трику?

– О, нет, Питер должен собеседовать…

– Я сказала, что, поскольку наш исполнительный директор находится на встрече, ты проведешь предварительную беседу. – Кэнди отступила назад. – Лидия Суси, познакомься, это… как вы сказали, вас зовут?

– Дэниэл Джозеф.

Человек, шагнувший за порог ее офиса, был настолько высоким и широким, что сам был подобен живой, дышащей двери: он загораживал весь свет и делал невозможным вход и выход кого-либо.

По мере того, как взгляд Лидии поднимался все выше и выше, она отметила джинсы, подчеркивающие мускулистые бедра, выцветшую фланелевую рубашку, которая была недавно отглажена, и плечи…

Которые наводили на мысли, далекие от собеседования.

– Могу войти? – спросил мужчина глубоким ровным голосом.

Хихиканье Кэнди исчезло вслед за ней самой.

Лицо этого мужчины притягивало долгий взгляд, черты сложены таким образом, что невозможно было не воспринять их одномоментно, такие уравновешенные, симметричные, мощные. Чувственные, благодаря этому рту. И, конечно же, его темные волосы падали аккуратной лесенкой со лба, кончики касались его шеи, и слегка вились за ушами, густые и блестящие.

– Или мы перейдем в другое место? – спросил он.

Или меня сейчас унесет куда-то не туда, – подумала Лидия. – Из-за чего меня ждут проблемы с отделом кадров.

Обдумав все внутренние правила, которые она нарушала… и даже, вероятно, какие-то федеральные законы? – Лидия решила, что ей действительно следовало просто перевернуться и снова заснуть, пока ее будильник не сработает в пять утра.

Но спасибо Господу за кофе Кэнди.

Глава 3

– Я… э, нет. – Лидия встала и протянула руку над столом. – Я хотела сказать, прошу, проходите. И знакомьтесь. Знакомься. Пожалуйста.

Да твою мать.

– Спасибо, – сказал мужчина.

Мужчине потребовалось два шага, чтобы приблизиться к ней, а его рука была такой длинной, что ему не пришлось наклоняться, чтобы обхватить ее ладонь. Рукопожатие было крепким и уверенным, и контакт длился полторы секунды, может быть, две… но тепло не исчезло, даже когда они оба сели. По крайней мере, для нее…

Ну надо же. Она и представить себе не могла, что стул по другую сторону ее стола был взят из кукольного домика.

Лидия схватила свою кружку с мыслью, что Кэнди права. Она точно не нуждалась в кофеине, но кофе помог ей избавиться от зуда в руках.

– Итак… – сказала она.

В голове было пусто, и Лидия улыбнулась, как ей казалось, фальшивой улыбкой… либо так, либо вышло банальноехихиканье: встреча с этим мужчиной взглядами затянула ее в вихрь шестнадцатилетней давности, в то время, когда она сохла по Джастину Биберу и парню из математического класса... как там его звали?

– Айзек Сильверстейн.

– Что? – спросил мужчина напротив.

Дерьмо.

– Прошу прощения. Я просто делаю мысленную пометку, чтобы не забыть позвонить… не важно.

Боже, эти его глаза были самого странного цвета, которые она когда-либо видела. Что-то среднее между огнем и орешником. Что-то светящееся.

– В любом случае, мистер... извините, как ваша фамилия?

– Джозеф. Но зовите меня Дэниэл.

– Хорошо, Дэниэл, наш исполнительный директор сейчас очень занят. – Занимается хрен-пойми-чем. – Но я с радостью дам вам обзор вакантной должности.

Он пожал плечами.

– Я просто ищу работу…

Сложив руку, он закашлялся и прикрыл рот. Откашлялся. Снова прокашлялся.

– О, нет… дело в салфетках, да?

Лидия защелкнула крышку на упаковке «Лизола» и убрала контейнер. Затем взмахнула руками над столом. Когда Дэниэл снова закашлялся, как будто она только усугубила ситуацию, Лидия выругалась себе под нос.

– Я открою окно.

– Все в порядке, это просто аллергия.

– Я все равно голосую за свежий воздух. – Она приоткрыла вертикальное окно за своим столом. – Я немного помешана на чистоте.

– В этом нет ничего страшного.

Обернувшись, Лидия потерла нос в знак солидарности, хотя ее ничего не щекотало и не раздражало. С другой стороны, ее пазухи, вероятно, уже привыкли за много лет к этому свежему запаху.

– Надеюсь, так лучше.

– Спасибо.

– Эм, хотите кофе? Буду рада предложить.

– Я стараюсь его не употреблять. – Он закашлялся в последний раз. – Около двух лет назад я решил заняться здоровьем и завязал со всем, кроме чизбургеров.

– Как у новорожденного. В смысле, я про здоровье.

Иииии вот почему она изучала поведение других видов. Потому что ей самой нужно научиться вести себя.

– Так и есть, – Дэниэл сцепил руки и наклонился вперед, и стул под ним издал стон при перемещении веса на ножках. – Послушайте, я буду с вами честен. Я здесь ненадолго, и, возможно, это лишает меня всех шансов. Я бродяга, и мое резюме тому яркий пример. Но оно также покажет, что я надежен, хорошо работаю и не доставляю особых хлопот.

– «Ненадолго» – это на сколько?

– Не знаю, на теплое время года и до осени. Может, и на зимний период, но к весне следующего года я пойду дальше. Если это делает меня непривлекательным кандидатом, я пойму.

Даже метла в руке не приучит человека к дому, – подумала Лидия.

– Что ж, мы, конечно, предпочли бы постоянного кандидата, но это не станет причиной отказа. И я рада, что вы открыто сказали о своих намерениях. Скажите, где вы в последний раз работали?

– В Гленс-Фолс, в жилом комплексе. А до этого в штате Мэн. – Мужчина ткнул большим пальцем за плечо. – Я передал свои документы…

Кэнди снова появилась с папкой, как будто подслушивала в холле.

– Его заявление и резюме, мисс Суси.

Лидия забрала у нее у нее папку и бросила на Кэнди многозначительный взгляд. Розоволосая женщина вскинула брови и покинула кабинет.

Когда они снова остались одни, Лидия усиленно делала вид, что внимательно изучает документы. Высшее образование. Опыт работы подсобным рабочим в жилых комплексах и кондоминиумах. Начальная школа. Торговый центр в Джерси. Нет упоминаний больших городов. Рабочих мест продолжительностью более восьми-десяти месяцев, но и перерывов в трудоустройстве тоже не было.

– Похоже, вы в основном придерживались района Новой Англии.

– Я люблю холод, поэтому толкнуть меня на юг дальше Пенсильвании сложно. О, и да, конечно, я сдам анализ на наркотики и соглашусь на проверку биографических данных. Мне нечего скрывать.

Он писал ответы в анкете от руки, аккуратными печатными буквами.

– Вам нравится холодный климат? – она спросила.

– Да, и предпочитаю проводить много времени на улице. Поэтому ваша вакансия мне подходит. Я могу позаботиться о ваших тропах, ваших зданиях и транспортных средствах. Я могу справиться с чем угодно, от водопровода до электричества и гипсокартона.

– Мастер на все руки.

– Точно. И я не боюсь сверхурочных.

– Вы родились в Рочестере, да?

– Ага. Но мы часто переезжали. Маме приходилось браться за любую работу. Она была со мной в значительной степени одна. Маленькая семья, вы понимаете, о чем я.

Лидия подняла глаза. Его лице не выражало эмоций, но разве это уместно? Дэниэл пришел на работу, а не на терапевтический сеанс.

– Я тоже из небольшой семьи, – тихо сказала она.

– О, правда?

– Только я и мой дедушка. Однако мы жили на одном месте до самой его смерти.

– Сочувствую вашей потере. Где вы выросли? Если не против, я спрошу.

– Вообще, на Тихоокеанском Северо-Западе[7].

– А, вот почему вы здесь. Вам нравятся деревья и горы.

Лидия улыбнулась.

– Да, точно. Я тоже люблю бывать на свежем воздухе.

– Чем вы занимаетесь?

– Я что-то вроде переписчика волков. Отслеживаю количество и местонахождение стай по всему заповеднику и изучаю модели поведения, от кормления до размножения. Я также работаю с нашим ветеринаром, отслеживая здоровье особей. Популяция серых волков практически вымерла в Адирондаке и северной части штата Нью-Йорк в конце восемнадцатого столетия, но они были вновь представлены здесь, в заповеднике, в шестидесятых, когда сместился баланс.

– Баланс?

– Биологические системы – это все о равновесии. Убираешь со стола одну часть, и равновесие смещается, причем не всегда в лучшую сторону. Лучше всего оставить природу в покое. Но люди считают иначе... – Она замолчала. – Извини, я сразу начала выступать.

– Не извиняйся. Мне нравится твоя страсть.

Лидия откашлялась.

– У тебя есть еще вопросы по работе ко мне? О работе?

Он склонил голову набок.

– Ага, как ты за ними следишь?

– Ними? Ты имеешь в виду волков. У них есть чипы GPS, как и у домашних собак, и у нас достаточно камер наблюдения, размещенных по всему заповеднику. Еще я выезжаю в поля и использую дроны с большой высоты. У нас здесь две тысячи акров, места хватает.

– Это очень интересно.

– Ты шутишь.

– На самом деле, у меня нет чувства юмора.

Лидия засмеялась.

– Что?

– Нет, это правда. Я не умею шутить и редко улыбаюсь.

Закрыв папку, она, хмурясь, подалась вперед.

– Это ужасно.

– Что есть, то есть. У меня есть другие навыки.

– Ты никогда не смеешься? Совсем?

– Нет, никогда, – Дэниэл пожал мощными плечами. – Я просто родился без этого гена.

– Я никогда не считала чувство юмора рецессивной чертой. Твои родители и в цирке не смеялись?

Его взгляд стал далеким, как будто он мысленно пробегал по своему генеалогическому древу.

– Ну, у меня был дядя Луи. Он считался паршивой овцой в семье, в плане смеха.

– Как так?

Мужчина со странными красивыми глазами снова сосредоточился на ней.

– Тук-тук.

– Кто там?

– Дядя Луи.

– Какой дядя Луи?

– Видишь? Это не смешно.

– Подожди, что? – Лидия покачала головой и снова засмеялась. – Фишка шутки не в этом.

– В чем и дело. Он использовал одну жалкую шутку, и это провал. Никакой фишки.

Вскинув ладонь, Лидия действительно старалась не улыбаться во все зубы.

– Но раз он был паршивой овцой, значит, мог рассказывать смешные истории.

– Нет, вот в такой мы глубокой несмешной дыре. Даже паршивая овца далеко не ушла. Такие мы унылые.

Лидия покачала головой, и даже не пыталась скрыть улыбку, потягивая кофе из кружки. Рискуя тем, то кофе польется и носа.

– Ты смешнее, чем думаешь, Дэниэл Джозеф.

– Это дает мне шанс на эту работу? Если мне нужно встать на сцену и... выдать стэнд-ап, я получу ее?

– Я не знаю, как это могло бы помочь в решении основных вопросов.

– Ну, у тебя есть что-нибудь сломанное для демонстрации моих навыков?

Как насчет нашего исполнительного директора.

– Как много ты знаешь о туалетах? – пробормотала Лидия себе под нос.

– Отведите меня к водопроводу, мэм. – Он встал. – Я в деле.

– Правда?

– Если унитаз сломан, ты вызовешь мастера, верно? Вместо того, чтобы тратить деньги на парня с изображением гаечного ключа на грузовике, позволь мне починить все.

Лидия тоже встала.

– Туалет женский.

– Показывай.

Обходя свой стол, Лидию подмывало сказать что-нибудь максимально глупое, а также она ощущала покалывание в теле, указывающее на то, о чем она думать не хотела. А еще совсем нелепое желание перекинуть волосы через плечо: учитывая, что она вызывала мужчину для выполнения работы, она не пойдет по сценарию инженю[8]. Не-а.

Гордость превыше флирта.

– Сюда, прошу.

Выйдя в коридор, она широко распахнула дверь и практически врезалась лицом в клубничную стену: розовые стены, розовая кабинка, розовая раковина, розовое все. И освежитель воздуха на столешнице, а также мыло для рук и лосьон – все в розовом цвете.

Когда Дэниэл закашлялся позади нее, она не удивилась.

– Кэнди нравится запах.

– Ничего страшного.

– А вот и пациент. – Лидия распахнула дверь кабинки. – У нас были проблемы с ним… ну, с тысяча девятьсот семьдесят третьего года, если верить словам Кэнди.

Когда Дэниэл шагнул вперед, Лидия прислонилась к кафельной стене… но все еще не хватало места. Так что она прикоснулась к его мягкой рубашке тыльной стороной ладони, а еще немного его одеколона попало ей в нос.

Он затмил даже химозный освежитель воздуха.

Когда Дэниэл снял заднюю крышку унитаза и повернул ручку, послышался скрип и лязг. И Лидия совершенно не смотрела на то, как сидят на нем эти «Левайсы» сзади.

Серьезно. Она не пялилась.

– У вас две проблемы, – сказал мужчина. – Во-первых, пробка старая, она треснула и прилегает неплотно. Сильно протекает?

– Да. Ужасно бесит, а когда становится совсем плохо, я просто перекрываю воду.

– Ага. И вторая проблема заключается в том, что рычаг спускного клапана изношен.

– Нам нужен новый туалет?

– Я бы не стал менять. Эти старички на вес золота. Новые версии с малым смывом плохо уживаются со старыми системами трубопроводов, потому что в них недостаточно воды, и это прямой путь к засорам из-за низкого давления. Глядя на это здание, могу предположить, что оно было построено в конце шестидесятых – начале семидесятых. Так что в дополнение к пятидесяти годам истории у вас имеются керамические трубы, выходящие на полевую дренажную систему

– Это плохо?

– Корни деревьев. Большая проблема.

– Мне кажется, ты только что диагностировал у нашей сантехники туберкулез до эры изобретения антибиотиков. Скажи честно, мы при смерти?

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒