Глава 9. ПОИСК ЦЕЛИ

Глава 9

ПОИСК ЦЕЛИ

— Принцесса? Она — бастарт. Все, что у нее есть в этой жизни, ради чего ей пришлось работать… Мой отец... мой отец не был добр к ней.

— Фенрис Вейн

Возможно, я не смогу разорвать контракт, но намерена его улучшить. Мы с Фэном тренируемся до поздней ночи, потом рано просыпаемся и заканчиваем завтрак до того, как он и Барон возвращается с утренней охоты. Я ухожу, как только он появляется.

— Похоже, ты торопишься, — говорит он, когда я чуть не врезаюсь в него, когда он входит в столовую.

— Просто хочу кое-что выяснить, — неопределенно отвечаю я. Я пока не хочу говорить ему о своем плане, потому что не хочу, чтобы он пытался отговорить меня от него.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — Он приподнимает бровь, явно интересуясь моими намерениями.

— Нет. Если понадоблюсь, я почти весь день проведу в библиотеке. — Он стоит так близко, что я чувствую его запах. Я хочу сделать шаг назад, чтобы очистить свою голову от влияния, которое он оказывает на меня, но я не делаю этого. Вместо этого я подхожу ближе и кладу руку ему на грудь, указывая на пятно на его рубашке. — Кровь?

Он смотрит вниз и хмурится.

— Извини. Обычно я более осторожен.

— Фэн, вчера, когда Родриго напал на меня, он сказал что—то о том, что ты не даешь им нормально питаться. Что он имел в виду? — Я много думала об иерархической структуре здесь, с различными расами, и некоторые вопросы начали всплывать. Например, как вампиры получают свою человеческую кровь?

— В моем королевстве строже, чем в других, относятся к питанию людьми. Это вызывает некоторые... волнения. — Он отводит глаза, и я вижу, что мы говорим на больную тему.

— Вы питаетесь людьми? — Мысль о том, что он это сделает, не очень-то меня устраивает.

— Когда придется. — Он делает шаг назад. — Но я ограничил частоту поездок в ваш мир для кормления и сократил содержание более чем минимального количества человеческих рабов в нашем мире.

— Здесь есть рабы — люди? Для того чтобы питаться? — Это первое, что я слышала об этом.

— Не так уж много, и почти никого в Стоунхилле. Мои братья не столь разборчивы. Разве ты не спешила в библиотеку?

Чувствуя, что меня отпускают, я киваю и желаю ему доброго утра, прежде чем уйти. Барон следует за мной, и я слышу, как двое моих охранников следуют за мной на достаточно далеком расстоянии, чтобы я не чувствовала себя полностью преследуемой.

Я осматриваю замок в поисках библиотеки, хотя могла бы просто спросить у Марко или Роко дорогу, но я предпочла бы найти ее самостоятельно и посмотреть, что еще обнаружу в процессе.

К сожалению, я не нахожу никаких тайных ходов или захватывающих комнат, полных сокровищ. Однако нахожу комнату, полную пыльной мебели и ковров, которые выглядят так, будто их не передвигали с незапамятных времен. Также нахожу несколько пустых комнат, которые, как сообщил мне Марко, пустовали с тех пор, как он себя помнил.

— Принц не очень хороший декоратор, — говорит он мне. Роко ухмыляется на это.

Когда я, наконец, открываю библиотеку, мне кажется, что я нашла сердце замка. Роко и Марко стоят за дверью, очевидно уверенные, что ничто не причинит мне вреда в священных стенах стольких книг. Я всегда любила библиотеки, всегда любила быть окруженным книгами, так много книг, что я никогда не смогла бы прочитать их в жизни.

И эта библиотека, с ее древними свитками и книгами в кожаных переплетах, полна, своего рода, магии. Комната имеет высокий потолок, охватывающий несколько этажей, с лестницами, идущими вверх, и высокими перекатывающимися лестницами, разбросанными повсюду, чтобы помочь получить доступ к книгам и свиткам на самых высоких полках. Пахнет старой кожей, пергаментом, магией и тайной. Я провожу руками по корешкам книг, которых никогда не видела и даже не слышала. Книги, не написанные и не доступные в моем мире. Эта мысль ошеломляет меня.

— Могу я помочь вам? — спрашивает глубокий голос.

Я оборачиваюсь, мое сердце колотится.

— Простите, я думала, что была одна.

Передо мной стоит высокий, гибкий человек с длинными седыми волосами и длинной белой бородой. Он носит белые одежды с вышитыми на них серебряной нитью символами. На его лице нет морщин, хотя глаза и волосы создают впечатление нестареющего человека. И уши у него заостренные. Он выглядит иначе, чем тень. Меньше вампиров и вообще Фейри.

— Ты никогда не бываешь здесь одна, — говорит он. — Это мои владения.

Я протягиваю ему руку.

— Я Арианна Сперо.

Он смотрит на мою руку, но не тянет свою. Вместо этого он низко кланяется.

— Для меня большая честь познакомиться с вами, принцесса. Я Кэл'Халлен, хранитель замка, к вашим услугам. Можете звать меня Кэл. Или Хранитель.

— А что делает Хранитель? — спрашиваю я.

Он хмурится на мой вопрос.

— Ну, он, конечно, хранит.

Правильно. Очевидно.

— Я ищу информацию о рабских контрактах в этом королевстве. И все, что я могу найти о том, как работорговля работает в этом королевстве.

Он кивает и начинает ходить по проходам, а я следую за ним. Шары белого света освещают большую комнату. Я указываю на одну из них.

— Я видела их повсюду. Они питаются магией?

— Да, — говорит он.

— От тебя? — Наверное.

Его глаза расширяются.

— Откуда вы знаете?

Я пожимаю плечами.

— Ты похож на замкового волшебника.

Его лицо искажается от отвращения.

— Нет. Я — хранитель замка. А не... — он щелкает запястьем, словно пытаясь стряхнуть собачье дерьмо с пальцев, — волшебник.

— Но ты же волшебник? Ты — Фейри?

Он кивает.

— Так и есть.

— Значит ли это, что ты тоже раб?

Он поджимает губы.

— Нет свободных Фейри, кроме тени, и назвать их свободными значило бы играть с правдой. Все Фейри в той или иной степени рабы в этом мире.

— И все же ты занимаешь здесь высокое положение? — Он носит эту власть в каждом своем шаге.

— Так и есть. Принц Фенрис оказал мне большую честь. — Мы останавливаемся перед полками, уставленными свитками. — Итак, какого рода информация вам нужна, принцесса?

Я говорю ему, что собираюсь сделать, он снова хмурится, но помогает мне. Мы проводим вторую половину дня, просматривая книги и свитки и обсуждая рабовладельческую силу в Инферне и то, как ее эксплуатировали.

— Почему я не могу сделать так, чтобы Каре и Джулиану заплатили?

— Откуда могли взяться деньги? — спрашивает он.

— Даже не знаю. Откуда берутся эти деньги?

— У каждого королевства есть своя специализация. Для Стоунхилла это лес и защита. Для князя чревоугодия — пища и травы. Существуют также налоги на города и деревни.

— Значит, они не могут быть оплачены из этих денег?

Он отрицательно качает головой.

— Большинство нашей рабочей силы — порабощенные Фейри. Если бы нам пришлось платить им всем, у нас не было бы достаточно средств, чтобы выжить.

Я отрицательно качаю головой.

— Выход есть. Это может означать нарушение экономического функционирования этого королевства на некоторое время, но это возможно. — Я думаю о своем собственном мире, о том, каково было на юге перейти от рабского труда к оплачиваемому.

— Вы говорите о войне, принцесса. Подобное разрушение привело бы к войне, смерти и краху нашего правительства.

Я разочарованно вздыхаю и закрываю лежащую передо мной книгу.

— Если я не могу починить его для всех, могу я, хотя бы, заплатить своим девочкам?

Кэл пожимает плечами.

— Это будет зависеть от вас, чтобы найти средства. Вы вряд ли сможете вырвать его у принца. Он твердо держится за финансы, особенно с приближением зимы.

— Почему Фейри не восстают? Ты говоришь о них так, словно они не твой народ? Но разве не все Фейри обладают магией?

Он наклоняется и шепчет, как будто даже говорить о таких вещах — предательство:

— Магия строго запрещена, если она не поручена непосредственно принцу, да и то только под наблюдением. Даже я, хранитель замка, не могу творить магию без прямого приказа принца Фенриса. Под страхом смертной казни.

— Но это правило работает только в том случае, если ...

Кэл кивает головой, и я хмурюсь.

Единственный способ, как это правило работает, это если Фейри были преданы смерти за использование магии так часто, что они отказались от попыток.

Уже поздно, и мне нужно размяться и что-нибудь поесть. Я благодарю Кэла за помощь и обещаю, что вернусь на следующий день для дальнейших исследований, затем спускаюсь на кухню, чтобы перекусить, прежде чем искать Кайлу.

Я нахожу ее в кузнице, она работает над пылающим огнем, формируя меч. Я жду, наблюдая, пока она не заметит меня и не отложит свою работу.

Она снимает толстые перчатки и улыбается мне.

— Арианна! Я надеялась, что ты придешь.

— Я хотела посмотреть твои работы. — Это не маленькое рабочее пространство, но оно кажется тесным от такого количества оборудования и горячим от пылающего огня. На стенах и столах висят мечи, кинжалы, копья, наконечники стрел, доспехи и щиты.

Она подходит ко мне.

— Это немного, но сойдет. Я в процессе выполнения приказа Фэна о мече. Первый шаг —превращение железа в сталь путем цементации.

— Науглероживание?

Она держит большой молоток и железные щипцы.

— Я добавляю небольшое количество углерода через нагревание и молоткование. Железо ковкое и пластичное, его легко сваривать и ковать при высоких температурах. Сталь, однако, очень жесткая и, будучи закаленной, очень твердая и эластичная. Идеально подходит для изготовления оружия.

Я киваю, принимая все это во внимание.

— У меня есть просьба к тебе, — говорю я. Мои ладони вспотели, и я не уверена, что это нервы или жар от горна.

— Что это такое? — спрашивает она.

— Я бы хотела, чтобы ты меня обучил. Я бы хотела работать на тебя. — Если я могу платить своим слугам только из собственных средств, тогда мне нужна работа.

Она смеется, но замолкает, когда понимает, что я говорю серьезно.

— О. Ну, у меня уже есть ученик. — Как будто по зову своего титула вбегает жилистый мальчик лет одиннадцати, запыхавшийся и полный новостей.

— Госпожа Кайла! Вы никогда не догадаетесь, что я слышал в Стоунхилл. — У ученика зеленые волосы цвета весенней травы, такие же глаза и длинные заостренные уши. Я не могу сказать, является ли он полным Фейри или тенью, но я думаю, что это тень. Он тощий, и я пытаюсь представить, как он поднимает оборудование, необходимое для работы с металлом, как это делает Кайла, но это трудный мысленный образ.

— Дэйсон, вы знаешь, мне не нравится, что ты торчишь там. Это нехорошо для твоего возраста.

Он закатывает глаза в такой типичной детской манере, что я не могу не усмехнуться.

— Я уже достаточно взрослый, — говорит он, выпячивая грудь. — Кроме того, как, по-вашему, я могу привлечь к вам всех богатых клиентов?

Кайла смеется.

— Я почти уверена, что моя репутация имеет к этому некоторое отношение. Но скажи, что это за удивительная новость, в которую я не собираюсь верить?

— Новая принцесса, которую они привезли, будет выставлена на всеобщее обозрение для принцев, и кое-кто из парней в городе хочет попытаться прорваться, чтобы получше ее рассмотреть. Она будет вся разодета по-модному.

Я предполагаю, что я принцесса, о которой идет речь, но это для меня новость. Кайла тоже выглядит удивленной и хмуро смотрит на меня.

— Вы понимаете, о чем он говорит?

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею.

Кайла оглядывается на своего ученика.

— Дэйсон, я хочу познакомить тебя с принцессой Арианной, гостьей принца Фенриса. Принцесса, это мой ученик, который говорит прежде, чем думать.

Я прикусываю губу, чтобы сдержать смех, когда его челюсть отвисает в шоке. Он опускает голову и кланяется.

— Простите, Ваше Высочество. А я и не догадывался.

Я положила руку ему на плечо.

— Зови меня Ари. И не беспокойся об этом. Это была честная ошибка.

Его бледное лицо становится ярко-красным, и он бормочет какую-то отговорку о том, чтобы взять еще железа, а затем выскакивает из кузницы так быстро, что я едва вижу, как он бежит.

Кайла вздыхает.

— Он хороший парень, но такой молодой. Трудно вспомнить, когда ты был в таком возрасте.

— Я что-то путаю, — говорю я. — Я не вижу здесь стариков, хотя некоторые, как Хранитель, выглядят старыми, пока не посмотришь на их лица. И есть дети. Я видела их по всему городу.

— Вампиры не могут размножаться с полноценными вампирами, — объясняет она. — Им нужны тени, или Фейри, или даже люди, чтобы размножаться. И как только эти дети вырастают до полной зрелости, они по существу перестают стареть физически. Для Фейри, чем старше мы становимся, тем белее становятся наши волосы. Феи с белыми волосами глубоко уважаемы, как старейшины. Требуется несколько сотен лет или больше, чтобы достичь их внешнего вида.

Значит, меня будут считать полноценным вампиром после того, как я принесу клятву крови? Если да, то как это работает с тем, чтобы дать одному из принцев наследника?

Я хочу задать еще несколько вопросов, но Кайла возвращается к своей кузнице, берет щипцами кусок металла и нагревает его над огнем. Она колотит молотком по стали, превращая ее в меч.

— Тогда почему вы хотите работать на меня?

— Мне нужна цель здесь, а не просто быть принцессой, которая должна выбрать следующего короля, — объясняю я. — Я всегда много работала. И... я хочу иметь возможность сделать свой собственный меч, когда придет время.

Она смотрит на меня скептически.

— Это не легкая работа. Это требует физической силы, внимания к деталям и терпения.

— Все, о чем я прошу, — это шанс.

— Ты не начинаешь делать мечи. Начинай подметать, — говорит она, протягивая мне метлу.

Я беру его и начинаю подметать.

***

Проходят дни. Я провожу ранние утренние тренировки с Фэном в мечах, рукопашном бою и всем остальном, чему он может научить меня. Весь день я работаю в кузнице с Кайлой и Дейсоном. Мальчик, кажется, в восторге от того, что он взрослый начальник, и наслаждается своим новым повышенным статусом, даже когда он краснеет и становится неуравновешенным каждый раз, когда я вхожу в комнату. Там я провожу время, подметая, убирая инструменты, счищая ржавчину с устройств и убирая их, очищая кузницу, перетаскивая запасы, топливо и воду, все, что мне говорят делать. Это непосильная работа, и к концу дня я выматываюсь, но все же ухитряюсь проводить большинство вечеров в библиотеке с Кэлом, изучая все, что могу, об истории мира, в котором я сейчас живу.

Каждый вечер во время ужина я засыпаю Фэна вопросами, на которые он всегда отвечает со всей возрастающим беспокойством в глазах.

Мое тело становится сильнее. Я становлюсь более опытной в боевых техниках, которым меня обучал Фэн, и я действительно начинаю наслаждаться своей жизнью в Стоунхилле.

Я почти забыла о странной информации, которую Дэйсон впервые принес нам о том, что меня выставят на показ принцам, пока Фэн не принес ее за обедом.

— Тебе понадобится платье, — говорит он. — Возможно, Ашер сможет помочь с этим.

Я смеюсь.

— Нет, я справлюсь. Я поговорю об этом с Кайлой завтра. Но зачем мне это нужно?

Он неловко ерзает на стуле, отводя от меня взгляд.

— Мне сообщили, что через полмесяца тебя представят принцам, чтобы они могли познакомиться с тобой. Кажется, некоторые ворчали, что у них не было возможности взглянуть на тебя, и это дает им недостаток в твоем выборе.

Настоящий недостаток в том, как быстро я влюбляюсь в мужчину передо мной, но я ничего не говорю. Могу сказать, что он старается держаться от меня подальше, даже когда держит меня в безопасности и тренирует.

— Это что, формальность?

Он кивает.

— А ты будешь сопровождать меня?

— Полагаю, что да. Хотя, как только ты окажешься там, я буду на том же уровне, что и они. То есть ты не будешь ни с кем встречаться, чтобы сохранить равновесие.

— Кто это решил?

— Совет, — вот и все, что он говорит, вставая. — Надеюсь, я увижу тебя на рассвете для тренировки?

Я киваю, и он поворачивается, чтобы уйти.

В тот вечер, когда мы с Кэлом сидим над книгами, я спрашиваю его о Совете.

— Совет состоит из семи принцев. Они должны были стать советниками короля. Когда речь шла о споре, король приказывал принцам голосовать по какому-либо вопросу и обычно соблюдал правило большинства.

Я рассказываю Кэлу, что они от меня потребовали, и он хмурится.

— Я никогда об этом не слышал. Это не обычай или традиция, которые были сделаны раньше.

— Я думаю, что во мне есть много нового.

— Это было бы совершенно верно, — говорит он.

— Почему ты думаешь, что король хотел, чтобы мне было здесь так плохо? — спрашиваю я.

— Я много думал об этом, — говорит он, склонившись над одной из своих любимых книг. — Но у меня нет ответа. Это совершенно неортодоксально, даже для короля, который изменил большую часть своей политики к концу своей жизни.

— Кэл, у меня есть вопрос…

— Какой ужас, — говорит он совершенно невозмутимо.

Я смеюсь.

— Я знаю, обычно я такая робкая и сдержанная.

Это вызывает у него смех.

— Но если серьезно, мне любопытно. Как кто-то из моего мира мог связаться с демоном, чтобы заключить сделку? Каким-то образом моей матери удалось это сделать, но я никак не могу понять, как.

Он поднимает мою правую руку и переворачивает ее, показывая символ на моем запястье.

— Это метка демона. Она уникальна для каждого демона. Ваш знак — это знак Люциана, который изначально заключил сделку с вашей матерью. Когда вы согласились на их контракт, вы стали частью этой сделки и таким образом взяли его метку. Ваша мать должна была знать его метку и нарисовать ее кровью, чтобы вызвать его.

— Значит, пока у тебя есть кровь, ты можешь вызвать любого демона, если знаешь его метку?

Кэл кивает.

— Действительно, так оно и есть.

— А у Фейри они тоже есть?

— Нет, не знаем. Некоторые сказали бы, что мы используем гораздо более древнюю магию. Во всяком случае, это совсем другое.

***

Я говорю Кайле о том, что мне нужно вечернее платье на следующий день, и она соглашается помочь мне купить материалы, необходимые для его изготовления.

Мое время в кузнице, хотя тяжелая, потная, грязная работа, до сих пор была вознаграждена. Я многому учусь, просто наблюдая за ее формой и заточкой стали во всевозможные виды оружия. Что меня удивляет, так это то, сколько времени она также тратит на создание обычных повседневных предметов, таких как гвозди, двери и замки. Но я думаю, что некоторые из моих любимых работ — это ее украшения. Ее рисунки волшебны, и она использует кристаллы, найденные по всему городу, чтобы сделать их более удивительными.

— А ты когда-нибудь научишь меня, как это делать? Когда я буду готова? — спрашиваю я, поднимая кольцо.

Она кивает.

— Когда будешь готова.

Дейсон приходит в кузню. Он заикается, когда здоровается со мной, а я улыбаюсь и пытаюсь сделать так, чтобы ему было удобнее. Он не смотрит мне в глаза, но держит что-то маленькое, завернутое в кожу, и сует мне в руки.

— Я слышал, что у тебя недавно был день рождения, поэтому сделал тебе это.

Мой день рождения. Кажется, это было целую вечность назад, но на самом деле прошло всего несколько недель. Я беру его подарок и позволяю коже раскрыться, чтобы показать маленький кинжал, воткнутый в изготовленные на заказ черные кожаные ножны с серебряными узорами. Я вытаскиваю его и любуюсь лезвием, заточенным до смертельной степени. Лезвие имеет изящные листья, вырезанные в стали.

— Это прекрасно, — честно признаюсь я. — Я буду лелеять его.

Он усмехается, глядя на меня достаточно долго, чтобы увидеть, что мои слова искренни. Повинуясь импульсу, я протягиваю руку и обнимаю его. Он шатается в моих руках, затем обнимает меня в ответ, прежде чем отстраниться.

Когда он выбегает, я пристегиваю кинжал к поясу и любуюсь тем, как он висит у меня на бедре.

— Он хорошо работает, — говорю я.

Кайла усмехается:

—Он учился у лучших. Но я удивлена, что он дал это тебе. Он работает над этим уже год.

Я ошеломленно смотрю на нее.

— Целый год? Я не могу принять это, — говорю я, протягивая руку, чтобы снять его.

Она кладет руку на мою, чтобы остановить меня.

—Ты должна. Если ты откажешься, это разобьет ему сердце. Он очень увлечен тобой. Мне кажется, ты напоминаешь ему его мать.

— А какая она? — спрашиваю я, понимая, что знаю о нем очень мало.

— Она была красива, как и ты, — говорит она. — Фейри, конечно. Рабыня. Она была изнасилована вампиром и оставлена умирать, беременная им. Она умерла, когда он был маленьким ребенком, хотя никто не знает, как. Я подозреваю, что вампир, который напал на нее, вернулся, чтобы закончить работу. Он бы тоже пошел за ребенком, но Дэйсон был умен, очень умен. Он прятался, пока не стало безопасно. Я нашла его несколько дней спустя, его мертвая мать все еще была в их доме. Тогда-то я и взяла его к себе в ученики. Я придумала историю о нем, чтобы отвести подозрения. Он — тень, поэтому его нельзя было порабощать, но для него не было бы ничего хорошего, если бы его оставили на произвол судьбы.

Мое горло сжимается от этой истории, и я борюсь с волной грусти, представляя, через что прошел этот бедный мальчик.

— Кто-нибудь поймал вампира, который причинил боль его матери?

Кайла горько смеется.

— Никто никогда его не искал. Она была рабыней. Собственностью. Ничем.

Я чувствую тошноту, пытаясь придумать, что сказать, когда мы слышим крик снаружи. Мы с Кайлой выбегаем из кузницы туда, где Кайла держит фургон, который она загружает оружием, чтобы доставить Фэну или другим клиентам, если это необходимо. Дэйсон должен был переправить новый запас мечей в фургон, но что-то не так.

Еще один крик доносится из-за фургона, который стоит не в центре, как будто его отбросило в сторону.

Мы с Кайлой обегаем вокруг фургона. Дэйсон застрял под сломанным колесом, его тело искривилось так, что он даже не выглядит человеком. Его нога согнулась в колене. Он так бледен, и его кровь сочится в землю. Кайла кричит на меня, и я двигаюсь, чтобы помочь ему снять фургон, но он полон стальных мечей, а я всего лишь человек. Недостаточно сильный человек, чтобы поднять это. Я наклоняюсь к Дэйсону, который то приходит в сознание, то снова выходит из него. Я убираю волосы с его потного лба, мои глаза наполняются слезами.

— Ты в порядке, малыш. Мы собираемся вытащить тебя отсюда. Просто держи меня за руку.

Его рука, такая холодная и неподвижная, не двигается в моей, и я боюсь, что мы уже потеряли его.

Кайла тихо ругается, словно спорит сама с собой о чем-то. Она, кажется, пришла к какому-то решению и нагнулась рядом с Дэйсоном, вытаскивая кулон, который я никогда раньше не видела, спрятанный под ее туникой. Она держит камень в руке и бормочет слова на языке, которого я никогда не слышала, но почему-то они кажутся знакомым, как что-то из сна, который я когда-то видела.

Пока она говорит, фургон начинает поднимать Дэйсона, который все еще находится в моих руках. Я вытаскиваю его прежде, чем фургон падает, затем с изумлением наблюдаю, как Кайла наклоняется над ним и кладет свой камень ему на грудь, продолжая шептать.

Из его живота торчит толстый кусок дерева. Она вытаскивает его и распрямляет его искривленную ногу. Он кричит так громко, что я едва удерживаюсь, чтобы не зажать уши.

Но пока Кайла продолжает шептать, его тело начинает восстанавливаться, а дыхание выравнивается. Краска возвращается на его лицо.

— Мы должны вернуть его в мой дом, — говорит она, легко поднимая тело мальчика на руки. Я следую за ними, пока она быстро идет по улицам и входит в коттедж у водопада, окруженный деревьями и горами. Это более отдаленное место, чем другие дома. Я следую за ними, и она ведет меня в маленькую спальню справа, где обычно спит Дэйсон. Я разворачиваю его кровать, и она кладет его на нее, затем накрывает его и произносит еще одно заклинание, прежде чем вывести меня из комнаты.

У нее маленький коттедж. Она спит наверху в маленькой комнате, а Дейсон проживает здесь. Там есть очаг с камином и горшком, висящим над ним, маленькая кухня, набитая травами и свежей едой, и гостиная с несколькими удобными стульями и подушками на полу. Кайла заваривает нам обоим чай и садится на стул рядом со мной, пока мы оба смотрим на огонь.

— Это была магия, — говорю я.

Она кивает, потягивая чай.

— И если ты расскажешь кому-нибудь о том, что видел, нас с Дэйсоном казнят.

— Фэн никогда бы так не поступил! — говорю я, надеясь, что права.

— У него не было бы выбора. И это не имеет значения. Если не он, то кто-нибудь другой. Так уж обстоят дела. Моя жизнь, Арианна, теперь в твоих руках. — Она смотрит на дверь спальни Дэйсона. — Теперь его жизнь в твоих руках.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒