Глава 7. ЗАМОК СТОУНХИЛЛ. Фенрис Вейн

Глава 7

ЗАМОК СТОУНХИЛЛ

— Фэн здесь скорее стальной и мускулистый парень.

— Кайла Виндхельм

Фенрис Вейн

Я иду вперед и толкаю большие двери. Ветер и снег тянутся за нами, и я закрываю за нами ворота, чтобы хоть немного согреться. Но эти каменные стены остаются холодными, и у нас не будет тепла, пока мы не доберемся до внутренних помещений.

— Уже поздно, — говорю я. — Ты, наверное, хочешь спать. Я покажу тебе твою комнату. Утром я устрою тебе настоящую экскурсию, если хочешь.

— Вообще-то, я бы хотела поехать прямо сейчас, — говорит Арианна. — Мне нужно знать дорогу, если я хочу здесь жить.

Я хмыкаю.

— Если, конечно, ты не слишком устал...

— Я никогда не устаю, — говорю я.

Она перебрасывает темную косу через плечо и поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, ее губы такие красные, а глаза такие яркие.

— Тогда покажи мне все, принц. — Она идет вперед по большому залу, задрапированному алыми знаменами с моим знаком — белым волком. Она начинает прыгать, и я удивляюсь, как она может быть такой беззаботной после всего, что случилось.

Кто эта девушка?

Когда мне поручили защищать ее, я провел исследование, узнал о ее детстве и учебе. Я думал, что знаю ее, но теперь вижу, что ничего не знал. В ней есть что—то... необычное. Чувство опасности гудело в моей крови с тех пор, как она вошла в мою жизнь. Это отвлекающий маневр, который мне не нужен и не должен быть нужен, но она — часть головоломки, и поэтому должна быть защищена. Даже от себя, если это то, что нужно.

— Давай, тугодум, — говорит Арианна.

Я медленно иду вперед. Я прожил достаточно долго, чтобы знать, как сказать «нет» искушениям, но есть что-то в Арианне, что пробивается сквозь мои стены, и это небезопасно для нас обоих.

Барон толкает ее в ногу, делая щенячьи глазки. Даже мой предательский волк чувствует разницу в ней. Интересно, повернется ли он против меня, чтобы защитить ее?

— Здесь. — Я указываю на дверь слева. — Это ведет в западное крыло. Там ты найдешь кухни и кладовые. В восточном крыле — помещения для прислуги.

— И это твой трон? — Арианна поднимается по нескольким ступенькам в конце коридора и садится на стул, массивный, вырезанный из серого камня, с красным знаменем на спинке. — Маскарадный.

В этот час бодрствуют лишь несколько слуг, но все они застывают и смотрят на принцессу. Она, кажется, ничего не замечает, а может, ей просто все равно.

— Это моя самая нелюбимая часть замка, — говорю я, подходя к ней. — Но это полезно, когда нужно казаться могущественным, когда нужно исполнять законы страны.

Она сглатывает, улыбка сползает с ее губ. Я не могу заставить себя пожалеть о том, что вмешался, когда Дин бросил на нее свои чары. Но все равно это было глупо. У меня есть расследование, чтобы установить, кто убийца, чтобы захватить и царство, чтобы спасти от грани войны. У меня нет на это времени.

— Покажи мне свою любимую часть, — говорит она.

Я невольно улыбаюсь и веду ее в центр зала, под деревянную арку. Как только мы проходим мимо, она поднимает голову.

— Это дерево, — говорит она, кладя руку на кору.

Я веду ее в сторону, вверх по лестнице, которая вьется вокруг ствола и мимо ветвей. Из нашего дома выходят разные тропинки, ведущие в разные комнаты и на разные уровни.

— Это дерево растет в центре замка, — говорю я, указывая на листья, светящиеся желтым светом. — Это моя любимая часть.

Она стоит неподвижно, разинув рот.

— Я знаю, что это не то, чего люди ожидают, когда слышат принца войны, но…

— Это потрясающе, — говорит она.

Я улыбаюсь, радуясь, что она довольна тем, что станет ее домом на месяц. Может быть, даже дольше.…

Я не буду думать об этом.

Я вижу, как она улыбается. Простодушно. Красиво. Как будто у нас есть общая тайна, которую никто не знает.

Но только у меня есть секреты.

И она никогда не сможет узнать их.

Я отворачиваюсь.

— Снаружи, глядя внутрь, можно было бы подумать, что внутри темно и мрачно, но у меня были окна, вырезанные из кирпича. Некоторые прозрачные, некоторые витражные, и это дает цвет и свет для укромных уголков и щелей.

Она задумчиво оглядывается, слегка нахмурившись. Я нарушил момент между нами, но так и должно быть.

Она следует за мной легкими шагами по тропинке на второй уровень. Я чувствую ее запах, и мне трудно сопротивляться этому запаху. Сладкий и пряный, совсем как она.

Мы останавливаемся перед деревянной дверью, украшенной орлами.

— Это твоя комната. Я велел нашим сотрудникам подготовить его для тебя, так что в нем должно быть все, что тебе нужно. Но если нет, то женщин, которые прислуживают тебе, занимают комнаты внизу, ты можешь позвать их колокольчиком у своей кровати. Они могут дать тебе все, что тебе нужно, чтобы сделать твое пребывание более комфортным.

— А где ты спишь?— спрашивает она. Ее глаза, кажется, проникают в мою душу, открывая ее.

— Я в комнате дальше по коридору. — Я указываю на другую дверь, украшенную волком. — Если тебе что-нибудь понадобится.

— Окей. Спасибо. Думаю, увидимся утром. — Ее рука лежит на дверной ручке, и она вопросительно смотрит на меня.

— Тебе нужно что-то еще, Арианна?

— Только Ари. И, на самом деле, да. Я хочу попросить тебя о двух одолжениях.

— И так оно и будет?

Она переводит взгляд с меня на свои руки, теребя кольцо из голубого песчаника, которое всегда носит.

— Мне нужен меч.

Это было совсем не то, чего я ожидал.

— Ты знаешь, как им пользоваться?

Она отрицательно качает головой.

— Нет, и это мое второе одолжение. Я хочу, чтобы ты научил меня.

***

Огонь в моей комнате уже зажжен, когда я вхожу и стою перед кроватью. Я не уверен, что готов спать, хотя уже поздно, и я не спал три дня. Это миф, что мой вид не нуждается во сне. Нам просто нужно его меньше и по разным причинам.

Арианна не отпускала меня, пока я не пообещал сделать то, о чем она просила. У меня нет времени играть роль учителя для новичка, хотя я должен признать, что ее желание учиться обнадеживает. И, возможно, это поможет сохранить ее в безопасности.

Барон плетется за мной в комнату.

— Она, наконец, сказала тебе уйти? — спрашиваю я.

Волк ложится перед камином, и на его лице появляется что-то похожее на улыбку. Несколько минут назад Ари безуспешно пыталась подтолкнуть его в мою сторону. Она изобразила раскаяние, но я заметил ее ухмылку.

— Знаешь, — говорю я, — мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты просто рычал на нее, как на всех остальных.

Он вздыхает. Потом храпит.

Я раздеваюсь и иду в ванную. Поскольку мы не можем использовать современные технологии, нам пришлось искать творческие способы заставить магию работать на нас. В моей ванной комнате есть ванна, которая наполняется свежей водой и нагревается с помощью магии. Туалет простой, старинный дизайн, который сливает отходы в канализацию. Раковина использует воду из гор. Душ — это лучшее, что когда-либо изобретал мой брат Эйс. Рядом с большим окном, выходящим на горы, из стены бьет небольшой водопад. Магия нагревает трубы, встроенные в замок. Я ступаю на камень и позволяю воде омывать меня, ударяя в мои усталые мышцы, пока я не чувствую себя чистым и более расслабленным. Когда выхожу из ванной, Ари уже там, сидит за маленьким столиком у камина. Она встает, широко раскрыв глаза, когда видит, что я стою там голый, держа полотенце.

— О, черт, мне так жаль. Я просто... я думала, что подожду... но не дождалась…

Кажется, она не может закончить фразу, но и не отводит глаз. Я даже не пытаюсь прикрыться. Мы не скромные существа по своей природе, и мне, конечно, нечего скрывать.

Не знаю, чего я от нее жду. Скромное движение ее глаз? Румянец? Я не получаю ни того, ни другого. Вместо этого она не спеша смотрит на меня, а потом улыбается.

— Это кажется вполне справедливым, поскольку вы видели меня голой, когда я была без сознания.

— Если быть честным, я тоже должен был прикоснуться к тебе. — Я хочу посмотреть, как далеко она зайдет. Но понимаю, что не готова к тому, чтобы она подошла ко мне и положила свои маленькие ручки мне на грудь. Ее тело так близко, но не совсем касается моего. Мои мышцы напрягаются, когда сопротивляюсь желанию схватить ее и притянуть ближе, зарыться зубами в ее шею и почувствовать, как ее жизнь пульсирует во мне. Есть так много вещей, которые я хотел бы сделать с этим невинным созданием, стоящим передо мной, но вместо этого я втягиваю воздух и жду, что она сделает дальше.

Ее руки скользят по моей груди, ощупывая мои мышцы, спускаясь к прессу. Она останавливается у моих бедер, и я чуть не стону. Мое тело проясняет мои чувства, но я не могу прочитать ее лицо.

Воздух между нами густеет от неудовлетворенного желания, но вместо того, чтобы сдаться, она отступает.

— Я предполагаю, что ты на самом деле не ласкал меня, когда раздевал. А ты что? — В ее поразительных зеленых глазах читается вызов.

— Нет, я этого не делала, — мой голос хриплый, более глубокий, чем обычно.

—Тогда мы квиты.

Она возвращается к столу и опускается на стул. Я почти дрожу от желания, но отталкиваю его в сторону и тянусь к своим штанам, натягивая их так быстро, как только могу. Не смотря на их дискомфорт в данный момент.

— Могу я поинтересоваться, почему ты здесь, в моей комнате, посреди ночи?

Впервые с тех пор, как я нашел ее здесь, она опускает глаза, словно смущенная.

— Ты подумаешь, что это глупо.

Я достаю бутылку бренди, которую держу для экстренных эмоциональных случаев, наливаю нам обоим по стаканчику и сажусь напротив нее.

— Попробуй, — говорю я, потягивая напиток.

Ее голос дрожит, когда она говорит, и это почти ломает меня.

— Уже дважды кто-то пытался похитить или убить меня в моем мире, а теперь здесь. Я... на меня никогда раньше не нападали. Я никогда в жизни не чувствовала себя в безопасности. Я чувствовала себя голодной, сломленной, даже напуганной. Но врагом была бедность, а не настоящие злодеи из плоти и крови. Я всегда думала, что я сильная, что могу справиться с чем угодно, но я начинаю думать, что была не права. — Теперь она смотрит мне прямо в глаза. — Фэн, мне страшно. Я боюсь оставаться одна. Я знаю, что это делает меня жалкой и слабой, но это правда. Я не могу уснуть. Я даже не могу закрыть глаза, потому что все время вижу, как эти безликие монстры нападают на меня. — Одинокая слеза скатывается с одного глаза по ее щеке.

Я игнорирую собственные предупреждения и подношу палец к ее подбородку, чтобы стереть слезу.

— Здесь ты в безопасности. Я буду защищать тебя.

Барон уже у ее ног, но он поднимает голову и кладет ее ей на колени.

— Очевидно, он тоже, — говорю я.

Она шмыгает носом, улыбается и выпрямляет спину.

— Спасибо. Сожалею, что пришла плакать к тебе в первую ночь. Я уверена, что принцессы и королевы не должны делать ничего подобного.

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею. У нас не было ни того, ни другого с тех пор, как много-много лет назад убили нашу мать.

Она наклоняет голову.

— У тебя была мать?

Я смеюсь.

— Я не появился спонтанно, если ты это имеешь в виду.

— Наверное, я не знаю, что имею в виду. — Она вертит в пальцах выбившуюся прядь волос, пока говорит: — Ты же демон. Я не представляла себе, как демоны размножаются и рождаются в этом мире. Я полагаю, что представляла себе это скорее как некое существо — как Бог, — создающее вас всех полностью сформированными. Как падшие ангелы и все те библейские штучки, которым я научилась в детстве.

— Ваши «библейские штучки» больше похожи на мифы и частичные истины, основанные на некотором подобии того, что произошло. Не ясно. Давным-давно, как я уже упоминал, мы были частью другого мира. Наш народ объединился, но король этого королевства начал делать выбор, с которым его брат не был согласен. Они сражались, и брат проиграл, и был изгнан вместе со всеми, кто поддерживал восстание. Именно тогда наш вид пришел сюда, в этот мир. Но король не остановился на изгнании. Он проклял их всех и их предков, чтобы мы стали теми демонами, которыми являемся сейчас. Вампиры, движимые жаждой крови, нуждающиеся в людях, чтобы выжить, но имеющие фатальную слабость в человеческом мире. Это была окончательная месть короля за то, что он считал предательством. — Странно говорить обо всем этом с кем-то с земли, но очень скоро она примет клятву крови и станет одной из нас. Я ненавижу представлять себе это, представлять ее проклятой нашей жаждой, нашими слабостями, нашим проклятием, только чтобы спасти свою мать.

Она зевает, и ее веки опускаются. Я понимаю, что она, должно быть, очень устала. Я собираюсь предложить ей вернуться в свою комнату и немного поспать, но я помню, что она сказала, что не может заснуть. И вот я совершаю свой второй очень неразумный поступок за эту ночь. Я предлагаю ей переночевать в моей комнате.

Со мной.

Я ожидаю, что она откажется. Может быть, часть меня даже надеется, что она это сделает. Вместо этого она забирается в мою большую кровать и ложится рядом, как будто ей там самое место. Она похлопывает по другой стороне.

— Я не собираюсь вышвыривать тебя из постели. Вообще-то мы спали вместе всего один раз. Мы можем сделать это снова. — Барон прыгает к ней на кровать, и она чешет его за ухом. — Кроме того, я думаю, он будет сопротивляться, если ты попытаешься что-нибудь сделать, пока я сплю.

Я почти уверен, что она права насчет этого. Я рад, что Барон заботится о ней, потому что, хотя я поклялась защищать ее, не всегда могу быть рядом.

Обычно я сплю голышом, но сегодня не снимаю штанов и забираюсь под одеяло. Ее тело прикрыто только тонким хлопковым платьем, и хотя это большая кровать, она не лежит на краю. Я чувствую ее кожу на своей. Ее фигура изгибается ближе ко мне, когда она укладывается спать.

Я пролежал там около часа, пока ее дыхание, наконец, не успокоилось, и я понял, что она спит. Даже тогда я не могу легко следовать за ними. Слишком велик соблазн прикоснуться к ней, обнять ее, а когда она так близко, но недостаточно близко, это сладкая пытка, к которой я не привык.

В какой-то момент, однако, мое тело берет верх, и я, наконец, дрейфую.

***

Моя рука обнимает ее, и ее тело прижимается к моему, когда я просыпаюсь возбужденный и жаждущий. Мой рот у ее горла, ее вена пульсирует под бледной нежной кожей. Было бы так легко вонзить в нее зубы. И так трудно отпустить ее и вытащить себя из постели. Я позволил себе поспать слишком долго и теперь отстал.

Я пользуюсь туалетом и одеваюсь. Пока я натягиваю сапоги, Ари садится на кровати.

— Сколько сейчас времени? — спрашивает она.

— Уже давно рассвело, — говорю я ей. Я знаю, что она хочет час и минуту, как в ее мире, но мы не отслеживаем время таким же образом.

Она встает с кровати и потягивается.

— Спасибо, что позволил мне остаться здесь на ночь.

Барон, проспавший рядом с ней всю ночь, вскакивает с постели и начинает мерить шагами комнату. Его нужно выпустить, чтобы он бегал, охотился. И мне нужно поесть. Прошло слишком много времени, и я чувствую, как во мне нарастает жажда крови. Спать с Арианной было еще хуже.

— Ничего страшного, — говорю я. Маленькая ложь. — Одевайся, и мы поедим. У меня есть работа. Через несколько дней мне нужно будет вернуться в Высокий замок.

Она хмурится, услышав мои слова.

— Но почему?

— Мне нужно продолжить расследование смерти моего отца.

— Не забывай, что ты так же обещал научить меня сражаться на мечах.

— Я не забыл, — говорю я. — Когда я не смогу быть с тобой, я оставлю Барона и двух охранников, которым доверяю, чтобы убедиться, что ты в безопасности.

Она кивает и выходит из комнаты, и без нее пространство кажется слишком пустым.

Пока она переодевается, я отвожу Барона в лес за городом. Мне нужно что-то преследовать, поймать добычу и высосать ее кровь. Мне нужно поесть, пока меня не одолела жажда. Я не могу позволить себе слабости, пока Арианна здесь. Пока она не уйдет навсегда, я должен держать себя в руках.

Солнце высоко в небе, и воздух прохладный, но не холодный. У нас есть еще, по меньшей мере, две недели до наступления самой холодной зимы.

— Готов к охоте, мальчик?

Барон поднимает голову к небу и воет. Я быстрее, чем мой волк, но стараюсь не бежать впереди него. Лучше бежать с ним, чем в одиночку. Кровь пульсирует в моем теле, оживляя мои чувства. Все вокруг меня обострено. Запах затянувшегося снега на земле, хруст веток под ногами, насекомые, копошащиеся глубоко под кустами и корой, твари, пробирающиеся сквозь деревья и кусты, чтобы убраться с пути хищников, которые, как они чувствуют, входят в их мир.

Есть маленькие существа, на которых мы могли бы охотиться, но мне нужно что-то большее. Что-то такое, что вызовет драку. Итак, мы углубляемся в лес, бежим так быстро, так далеко, что я уже не вижу Стоунхилла. Именно тогда я чувствую запах того, что мне нужно. Черный медведь.

Барон неуверенно отступает, но он знает, что я буду прикрывать ему спину, поэтому следует за мной. Я продираюсь сквозь деревья, пока не вижу медведя, выходящего из пещеры. Это не должно быть так близко к деревне. Это риск для моего народа. Таковы мои оправдания, когда я бросаюсь на зверя с распростертыми зубами, набираю силу и обрываю его жизнь.

После того, как моя жажда крови утолена — настолько, насколько это возможно на животной крови, а не человеческой — я сижу на камне на солнце, как Барон охотится на меньшую добычу. Он довольствуется своим кроликом на завтрак, а потом мы возвращаемся в Стоунхилл.

Ари уже сидит за обеденным столом, когда мы приходим. Барон бросается к ее ногам, и она ласково гладит его по голове. Я сажусь напротив нее.

Она одета для дня тренировок в брюки и облегающую тунику. Ее волосы заплетены в косы.

Как только я сажусь, Ольга, кухарка, приносит тарелки для нас обоих. Она служит у меня уже много лет и инстинктивно знает распорядок дня в этом доме. Хотя на вид ей чуть больше тридцати, на самом деле она бессмертная Фейри. Об этом свидетельствуют ее заостренные уши, которые в данный момент заметно выделяются на фоне белых волос, собранных в пучок.

— Спасибо, Ольга, — говорит Ари. — Выглядит очень аппетитно.

Ольга улыбается.

— Не за что. Я добавила еще яблочный пельмень, раз уж ты так увлеклась им.

Когда Ари улыбается, все ее лицо светится.

— Прекрасно. Мне не терпится научиться готовить его самой.

Ольга похлопывает ее по руке.

— Не то чтобы вам это было нужно, ваше высочество.

Когда Ольга уходит, я смотрю на девушку напротив меня.

— Что это было?

Она пожимает плечами, засовывая ложку овсянки и яблочный пельмень в рот и не торопясь жевать, прежде чем ответить.

— Мне стало скучно ждать тебя, поэтому я представилась кухонному персоналу и предложила свою помощь. На самом деле, я должна была настаивать, так как они не позволили мне. Боюсь, я устроила настоящий скандал, но планирую повторить этот опыт. — Она поднимает ложку с еще одним яблочным пельменем. — Я должна научиться делать это. Это удивительно.

Я качаю головой и беру свою ложку. Странно видеть, что кто-то, занимающий столь высокое положение, проявляет такой личный интерес к слугам. Она определенно ведет себя не так, как привыкли здесь члены королевской семьи.

— У меня такое чувство, что ты создашь немало скандалов, пока будешь здесь.

Она усмехается.

— А вот и надежда.

***

После завтрака я веду ее на внешнюю тренировочную арену и вручаю ей деревянный меч.

— Мы начнем с этого.

Она хмурится, глядя на него.

— Серьезно? Я уже не ребенок. Это похоже на игрушку.

Здесь тренируются и другие. Некоторые из моих солдат остаются в боевой форме. Другие — дети, которые только учатся владеть мечом. Я свистнул одному из солдат. — Марко, пойдем.

Марко подбегает. Он примерно моего роста, чуть меньше ростом, но сильный и хорошо тренированный. Я сам его тренировал, так что он должен знать. Я бросаю ему деревянный меч и беру его сам. — Принцесса думает, что это игрушки. Не хотите ли помочь мне продемонстрировать, на что они способны?

Марко ухмыляется.

— Да, сэр.

Я не сдерживаюсь. Если я вложу в бой всю свою силу, то сломаю оба меча и, возможно, Марко тоже. Однако он бросается в бой. Ари широко раскрытыми глазами наблюдает, как мы кружим друг вокруг друга во дворе, парируя удары и пытаясь ударить друг друга. Некоторые останавливаются посмотреть, и мы устраиваем шоу. В конце концов, я обезоруживаю Марко и пригвождаю его к земле своим мечом. Я смотрю на Ари.

— Если бы я хотел причинить ему вред, то мог бы убить его этой штукой, которую ты называешь игрушкой. Он просто не убьет так же легко и быстро, как тот, что сделан из металла, и это главное. Пока ты не научишься владеть собой и владеть техникой, я не могу позволить тебе использовать заточенный стальной меч. Но как только ты будешь готова, мы сделаем один для тебя.

При этих словах ее глаза загораются.

— Ладно, я поняла. Научти меня.

Я киваю Марко.

— Выбери одного из своих лучших людей. Я оставляю вас с ним на страже до тех пор, пока угроза жизни принцессы не минует.

Марко резко кивает, бросая взгляд на Арианну, которая изучает тренировочные мечи.

— Да, сэр. Мы не позволим причинить вред принцессе.

Из моего горла вырывается низкий рык:

— Смотри, чтобы этого не случилось.

Он уходит, и я начинаю тренировать Ари.

Мы проходим через основные позиции, удары и оборону. Я показываю ей, как правильно держать меч. Она быстро учится.

— Расширь свою позицию, — говорю я.

Она делает.

— Вращай туловищем, когда наносишь удар. Подобный этому. — Я встаю позади нее и кладу руки ей на бедра. Я поворачиваю их назад, потом вперед.

Она улыбается, ее щеки краснеют.

— Кажется, я поняла. Как ты…

— Ваше высочество, — кричит кто-то. Ребенок, не старше десяти лет. Он едва может говорить, когда подходит ко мне, так он запыхался. — Я... у меня есть сообщение...

— Успокойся, мальчик. Слова не придут, если разделить пространство с таким количеством воздуха.

Он кивает, делает несколько глубоких, медленных вдохов и снова говорит.

— Сэр, вы нужны на Южном лесопильном заводе. Одно из приспособлений принца Эйса вышло из строя. Один человек был ранен. Остальные отказываются работать.

— Черт возьми. Разве Хенрик не может справиться с этим?

Мальчик качает головой.

— Это Хенрик пострадал, сэр.

— Хрошо. Скажи конюшне, чтобы приготовили мою лошадь. Я скоро буду там.

— Две лошади, — говорит Ари рядом со мной. — Распорядитесь, чтобы хозяин конюшни приготовил двух лошадей, э-э, я не расслышала твоего имени.

Мальчик смотрит на Арианну, и его щеки пылают. Теперь он заикается еще больше, чем раньше.

— Хм. Мое имя? Это, э-э... Джон. Меня зовут Джон, ваше... э-э... величество… высочество.

Ари протягивает ему руку.

— Привет, Джон, я Ари. Большое спасибо, что поспешил передать это сообщение. Ты хорошо поработал. После разговора с хозяином конюшни заскочи на кухню и скажи Ольге, что я велела тебе выпить чаю с печеньем, прежде чем тебя отправят обратно, хорошо?

Я поднимаю бровь, глядя на Ари, но не возражаю ей, по крайней мере, не перед всеми, кто смотрит.

Джон смотрит на меня, не зная, как поступить с такими странными приказами. Я просто киваю.

— Делай, как говорит принцесса, мальчик. И сделай это быстро.

Он кивает, его лицо расплывается в улыбке, и он бежит к конюшне.

Я поворачиваюсь к Ари.

— Что это было?

Она кладет руку мне на плечо.

— Ты ловишь больше мух медом, чем уксусом, Фэн. Неужели никто никогда не учил тебя этому?

Она уже идет к конюшне, и я бегу, чтобы догнать ее, ворча себе под нос о мухах. Кому вообще нужны мухи?

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒