Особый случай

Особый случай

Как известно, основным компонентом питания для немецкой техники во время войны был бензин. Это горючее в основном поставлялось цистернами по железной дороге. Сами составы, места их выгрузки и станционные накопители прикрывались зенитной артиллерией и истребительной авиацией противника, что делало их недоступными для уничтожения с воздуха.

Срыв поставок топлива лишал противника применения танков, авиации и артиллерии, а также подвоза войскам боеприпасов, снаряжения и питания. Поэтому упорная борьба за каждую цистерну шла с обеих сторон. Немцы постоянно перегоняли составы с одной станции на другую, ловко маскируя их, надёжно прикрывали с воздуха, а также от наземных диверсионных групп.

В задачу советских войск входило своевременное выявление этих грузов и их уничтожение. Как правило, это всегда поручалось штурмовикам. Именно они, обладая маневренностью и наличием мощного боезапаса, могли быстро отыскать состав и уничтожить его. Но и для них эта задача была максимально сложной и опасной. Были случаи, когда ведущий группы не смог найти состав и возвращался на аэродром с полным боекомплектом, что означало невыполнение боевой задачи, за которым следовало расследование, а порою и санкции военного трибунала. В результате чего, офицер мог быть разжалован до рядового и отправлен в штрафной батальон или штрафную эскадрилью.

Конечно, это касалось не только неудачных вылетов по уничтожению топливных составов, такая ответственность была нормой для всех поставленных боевых задач перед лётными экипажами.

На утреннем планировании 10 августа 1944 года эскадрилье Герасимова был отдан приказ находиться в 15-ти минутной готовности к вылету штурмовой группы. По данным воздушной разведки были обнаружены несколько эшелонов с горючим, идущих к фронту. Сергей принял решение лететь самому на это ответственное задание, и командир полка, согласившись, кивнул головой. Сегодня точное время вылета определено не было, поэтому лётчики пошли на отдых в землянку дожидаться там условного сигнала.

Не раздеваясь, Герасимов лёг на сколоченный из досок топчан. Набитые соломой матрац и подушка были верхом блаженства в эти короткие минуты отдыха перед вылетом. Именно такая обстановка помогала Сергею предаться забвению, закрыв утомлённые глаза, помечтать о будущем. Больше всего хотелось знать о том, какой будет жизнь после войны, но в последние дни в памяти вспыхивали только кадры беспечного детства, оттесняя собой другие мысли.

Они продолжали преследовать его и во сне, проявляясь всегда лишь одним сюжетом: он шёл домой, но всегда приходил к обрыву чёрной впадины, отчего становилось страшно, и Сергей просыпался. Течение мысли оборвал телефонный звонок, за ним прозвучала команда на вылет.

Шестёрка Ил-2 поднялась на задание и уже через 20 минут была в назначенной зоне у железнодорожной станции, на которой скопилось несколько эшелонов, в том числе и с горючим. Зенитная артиллерия противника вела активный огонь, сразу с нескольких сторон, перекрывая все подходы к рубежу атаки штурмовой группы. Завязался бой. Первым в зону огня вошёл экипаж Герасимова, и ему удалось с ходу подавить одну из позиций зенитной артиллерии, что обеспечило подход к объекту всей группы. Развернувшись после атаки, Герасимов вышел на состав с горючим, но был подбит зениткой, и его самолёт мгновенно вспыхнул, объятый пламенем.

Мгновение, когда секунды становятся вечностью, навсегда останется в памяти очевидцев этого боя. Именно в этот миг Герасимов принял своё последнее в жизни решение, успев сказать им по радио: «Иду на таран», и горящим факелом врезался в состав с бензином.

Потеряв в бою командира, экипажи вернулись на аэродром. Весть о гибели Герасимова облетела все полки, дивизии и дошла до командующего ВВС Красной армии Главного маршала авиации Новикова.

Как представитель Ставки Верховного Главнокомандования, координирующий боевые действия авиации фронтов, Новиков обладал чрезвычайными полномочиями и, наряду с Военным Советом фронта, мог представлять авиаторов к высшей правительственной награде - званию Герой Советского Союза.

Несмотря на отсутствие наградного листа на Сергея Герасимова, Маршал дал команду начальнику Управления кадров: включить его в список офицеров, представляемых к званию Героя Советского Союза. Рядом с фамилией Герасимова было так и записано: по приказанию Главного маршала авиации Новикова.

Чтобы понять не простой механизм награждения, необходимо отметить следующее. Наградной лист к высшей правительственной награде, подписанный командиром полка, поступал на утверждение командиру дивизии. Затем своё заключение делал Командующий армией, и только после этого его подписывали Командующий фронтом и член Военного Совета.

На всех этих этапах кадровые органы тщательно сверяли автобиографические данные награждаемых, порядок прохождения ими службы, а также количество боевых вылетов, наград и ранений.

После всех этих процедур наградной материал поступал в штаб командующего Военно-Воздушными Силами Красной армии, где формировался общий список офицеров, представляемых к званию Героя Советского Союза с кратким изложением их персональных заслуг и служебных характеристик. По мере поступления наградного материала, список мог формироваться в течение нескольких месяцев, но в зависимости от ситуации этот период мог быть значительно сокращён.

Затем общий список и наградный материал поступал в Главное управление кадров Народного комиссариата обороны Красной армии. Там, в свою очередь, готовился проект Указа Президиума Верховного Совета с указанием звания, должности, фамилии имени и отчества награждаемого. Проект Указа для утверждения представлялся непосредственно Военному комиссару обороны Иосифу Сталину. И только после согласования с ним принимался Указ Президиума Верховного Совета, определяющий юридический статус Героя Советского Союза.

Практически в эти же дни Военный Совет 3-го Белорусского фронта вышел с ходатайством о представлении гвардии майора Герасимова к званию Героя Советского Союза. В согласованной с Маршалом Новиковым телеграмме, отправленной в Москву, был коротко описан его самоотверженный геройский поступок.

На основании поступившего материала Начальник Главного управления кадров, генерал Голиков, за своей подписью направил письмо Военному комиссару обороны, Маршалу Сталину, в следующем содержании:

«По ходатайству Военного Совета 3-го Белорусского фронта представляю проект Указа Президиума Верховного Совета о присвоении звания Герой Советского Союза командиру эскадрильи 136-го гвардейского штурмового авиационного полка, гвардии майору Герасимову Сергею Дмитриевичу, за проявленный героизм в бою с немецкими захватчиками и самопожертвование.

Герасимов вылетел в составе своей шестёрки Ил-2 на уничтожение эшелона немцев с горючим. В момент штурмовки прямым попаданием снаряда немцев самолёт его был зажжён. Горящий самолёт Герасимов направил в эшелон и врезался в цистерны. От сильного взрыва немецкий эшелон загорелся. Гвардии майор Герасимов погиб смертью героя. Прошу утвердить представленный проект Указа». Подпись.13 августа 1944 года.

Сам проект Указа состоял буквально из нескольких строк, запечатлев в себе стандартную формулировку: за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» гвардии майору Герасимову Сергею Дмитриевичу. Указ Президиума Верховного Совета СССР был подписан секретарём Президиума Александром Горкиным 19 августа 1944 года.

Этот особый случай вошёл в историю 136-го гвардейского штурмового авиационного полка огненным тараном Сергея Герасимова, осветив собой несгибаемую волю к победе и силу русского характера, проявленного в самопожертвовании ради свободы и независимости народов великой страны.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 Следующая ⇒