Будда и Христос 3 страница

Зрелый европеец представляет собой странное зрелище. Это человек, который устал от страстей. Это, в известном смысле, старик. Но это и ребёнок: он несамостоятелен в своих мыслях. Он поклоняется какому-нибудь идолу общественного мнения или какому-то другому идолу. И предпочитает не брать на себя ответственность.

А затем приходит старость.

К старости человек Запада, как правило, освобождается от ментального рабства, от поклонения идолам. Эти идолы разочаровали его, как раньше разочаровали женщины и мужчины. И в европейские ценности он тоже не верит, хотя не говорит об этом громко. Возможно, он хотел бы в глубине души во что-то поверить, но в этом возрасте уже нет сил начинать новую жизнь. В результате в этом возрасте большинство из вас становятся ироничными наблюдателями. Насмешниками. Кем-то, кто отходит в сторону и говорит: это мне не нравится. И вот это тоже. И это тоже плохо. А что хорошо, я не знаю. Ничего хорошего вообще нет в этой жизни.

И ещё одна парадоксальная черта вашей старости: попытка изо всех сил продлить свою молодость и привлекательность. Некоторые из вас и в семьдесят лет хотят нравиться женщинам. Некоторые женщины и в шестьдесят ведут себя так, как если бы им было двадцать. Упорно не понимаю, зачем вам это нужно. Индусы говорят, что плохо умирать в молодости, когда орех вашей души ещё слишком зелен и поэтому прирос к мякоти тела. Зрелый орех без труда отделяется от мякоти. Но вы изо всех сил пытаетесь и в семьдесят лет остаться зелёными. Отчего вы не думаете, что ваше посмертие будет для вас мучительно? Ведь когда тело распадётся, страсти останутся. И чтó вы будете делать с ними? У вас не будет тела, и вы окажетесь беспомощными перед страстями. Они овладеют вами и потащат вас в ад. Вы правильно говорите, что ад придумали люди, а не Бог.

Не знаю, согласны вы с моим описанием или нет. Если вы считаете, что я ошибаюсь, то и слушать вам меня незачем. Если вы согласны с ним, но вас устраивают особенности каждого из возрастов, тогда, опять-таки, вам незачем меня слушать: вы не узнали ничего нового для себя. Если же вам не очень хочется в юности быть ребёнком, в зрелости – ребёнком-стариком, а в старости – ироничным подростком-стариком, вы можете спросить меня: что же делать, чтобы так не было?

Начинать нужно было раньше. Но в каком бы возрасте ни начинать, способ начать – только один.

Человек, желающий в духовном смысле стать взрослым, должен неизбежно пройти стадию подростка. Умного подростка. Послушного подростка. Подростка, который доверяет авторитетам. Иначе говоря, необходимо избрать учение и довериться ему. Не стоит доверяться слепо. Но следует быть благожелательным по отношению к учению. Следует открыть свой ум, чтобы учиться всему хорошему, что есть в этом учении, следует на время оставить свою дурную привычку постоянно спорить, ни с чем не соглашаться и ни во что не верить.

А после этого нужно начать принимать решения и нести ответственность за них. Самостоятельные решения. Такие, которые способны изменить жизнь и поэтому являются опасными. Возможно, вы скажете, что умеете принимать такие решения. Но это умение состоит в том, чтобы никогда не жаловаться. Ребёнок тоже умеет решать. Он может решить играть со спичками. Но когда обожжётся, он с плачем побежит к матери. Взрослый человек не должен жаловаться.

Лучше всего, если вы будете принимать их, никому не доверяя. Никого не слушая. Доверять нужно своей совести. Совесть часто идёт вразрез с общественным мнением и с житейской мудростью. Но для того, чтобы доверять совести, вам нужно, чтобы совесть появилась: чтобы внутри вас образовалось ваше собственное мнение по самым разным жизненным вопросам. А появиться совесть может только тогда, когда вы последуете тому или иному Благому Учению и сделаете его своим. Совсем не обязательно следовать буддизму. Следуйте христианству, если можете. Только не повторяйте старых христианских неправд, на которых стои́т ваше общество.

И, в-третьих, нужно ограничить себя в чувственных удовольствиях. Большинство из вас не способны стать монахами. Но страсти того, кто ограничит себя в удовольствиях, станут более сильными и одновременно более чистыми.

Итак, отказ от жалоб, доверие Учению, ограничение в удовольствиях. Первое победит неприязнь, второе – невежество, третье – вожделение. Если вы спросите меня, что из трёх является более важным, я отвечу: конечно, невежество. И поэтому самым важным в этом рецепте является готовность учиться, является временный добровольный отказ от собственного субъективного мнения. Снова я повторю вам очень важную мысль, которую вы уже много раз от меня слышали:

Тот, кто начинает со свободы, заканчивает рабством.

Тот, кто начинает с рабства, заканчивает Освобождением.

Музыка

Многие из вас делают большую ошибку, думая, что Дхарма ограничена книгами, устными наставлениями и медитациями. Нет Дхармы как Абсолюта, Дхарма не существует сама по себе. Вы серьезно ошибаетесь, если считаете, что Четыре благородные истины или им подобные вещи существуют сами по себе, где-то в облаках, написанные на золотом облаке. Четыре благородные истины – это лишь способ описать реальность, которая вполне может быть описана и по-другому. Я пытаюсь донести до вас, что все можно воспринимать как Дхарму. Всё, что в конечном итоге ведет вас к Освобождению. Если ваша работа или ежедневные занятия ведут к Просветлению, значит, ваша работа – Дхарма. Например, все деяния бодхисаттвы – Дхарма. Даже его завтрак или обед.

И наоборот, если то, что вы делаете, уводит вас от Просветления, значит, это не является Дхармой для вас, как бы «дхармично» оно ни было для вашей компании или ваших друзей.

Все, что я сейчас говорил, также относится и к музыке старой Европы.

Музыка старой Европы прекрасна.

Я так не думал, когда впервые услышал её в Южной Индии много лет назад. Тогда она скорее не понравилась мне, чем понравилась. Слишком много звуков, подумал я тогда. Слишком тонко. Слишком мило. Слишком высоко. Слишком идеалистично. Зачем так много звуков?

Мы, тибетцы, по-другому относимся к музыке, вы знаете. Наша монашеская музыка сочиняется и исполняется только для того, чтобы вы всегда памятовали об омрачениях. Чтобы не заснуть и в то же время всегда быть сосредоточенным. В тибетской музыке нет надобности в красоте. Она хороша, только пока она полезна.

Но что-то было в вашей музыке такое, от чего я не мог оторваться. Что-то, что я не мог понять сразу. И я начал изучать её. И если сейчас я говорю, что она прекрасна, это моё честное буддийское мнение.

У меня практически нет сомнений, что именно Иисус – суть и источник музыки старой Европы.

Иисус не был музыкантом. И все же Его образ не прекращает озадачивать меня. Он – ваш самый большой драгоценный камень и ваша самая большая загадка. Рассматривая Иисуса как источник вашей культуры и музыки, я не имею в виду только вашу духовную музыку. Я имею в виду идеалистический дух учения Иисуса.

Я чувствую, что мне не хватит слов объяснить рождение вашей музыки из духа Евангелия. Но я попытаюсь. Фактически это уже стало моей работой: объяснять необъяснимые вещи, в которые практически никто не верит.

Я начну с «Кармен», известной французской оперы. Я смеялся, когда в первый раз услышал её. Вы, конечно же, знаете сюжет. Офицер влюбляется в прекрасную девушку с табачной фабрики. Девушка поначалу отвечает взаимностью, но потом переключается на «убийцу быков», на тореадора. Убийца быков – он и есть убийца быков, как бы там его ни назвали. И офицер убивает её из ревности.

А что за песни они поют! Ни убийцы, ни рабочие, ни военные никогда бы так не спели, даже если поверить, что мясники вообще поют. Ни мясники, ни солдаты, ни заводские рабочие не любят такие сладкие песенки, они грубые люди. Поэтому эта опера казалась мне очень неправдоподобной.

А затем, как-то, я осознал. «Кармен» не показывает жизнь, как она есть. Эта опера показывает жизнь, какой она должна быть.

Лейтенант из «Кармен» – это не реальная личность. Это идеальный офицер, идеал воина, страстного и нежного одновременно. Опера наполнена идеалами. И эти идеалы вдохновлены Иисусом, самым главным идеалистом, который хотел, чтобы все люди были, как ангелы на небесах. Не просите меня доказать это. Я не смогу. Мне просто так кажется.

И так не только в «Кармен». Вся музыка XIX века описывает мир, которого ещё не существует. Или мир, который может существовать где-то вне нашего мира. Вселенная – это такая вещь, о которой мы мало что знаем.

Вы можете спросить меня: зачем нам, простым смертным, этот идеальный мир? Что ж, он будит в нас желание жить лучше, справедливее, порядочнее и красивее.

Есть два пути достижения Освобождения. Буддийский путь – это анализ. Вы смотрите на этот мир, вы смотрите внимательно и видите, как все устроено. И говорите: как ужасно! Вот этого я должен желать или быть привязан к этому? Нет, спасибо. Как должно быть прекрасно вне этого отвратительного мира!

Христианский путь – это мечтание. Вы смотрите на изображение Иисуса. Или слушаете красивую музыку, которая, кстати сказать, является лучшим изображением Бога, чем любая картина. И вы говорите: как красиво! Как мне этого хочется! Как же ужасен должен быть этот мир, в котором не будет никогда такой красоты! Должен ли мне нравиться этот мир? Нет, спасибо. Просто послушайте произведения Шопена, польского композитора, и вы поймете, о чем я.

Или я должен любить этот мир, несмотря на его зло? Должен ли я, когда думаю, что эти прекрасные звуки идут от земли? Смотрите: был этот идеальный лейтенант, и он любил ту идеальную женщину, и убил её идеальным ножом. Да ничего и не было. Музыка нас обманывает, но пусть будет эта иллюзия, она хороша. Я могу к чему-то стремиться, когда у меня есть эта иллюзия. Я могу попытаться жить на Земле и в то же время быть хорошим человеком. Попытка, скорее всего, не увенчается успехом. Но эта попытка сделает мир, в котором мы живем, чуть лучше.

И этого гораздо больше в музыке старой Европы. Она выходит за рамки идеализма. Она развивает наши лучшие чувства, нашу интуицию. То, что нам обязательно нужно, то, без чего мы не сможем прийти к Освобождению.

Почему интуиция так важна? Потому что она позволяет нам видеть вещи. Европеец часто не видит вещей. Он просто видит бирки, которые придумали люди, чтобы скрыть суть вещей. Зачем это нужно было скрывать? Потому что каждый, кто видит вещи такими, какие они есть, может видеть ложь, на которой построено общество. Ваше общество рухнет, если многие увидят эту ложь.

Опасна ли музыка для государства? Несомненно. XIX век – это время великолепной музыки и двух революций. Немцы и французы были лучшими музыкантами в то время. И обе эти нации пострадали от их революций. В начале ХХ столетия тоже была отличная музыка. И в это время вы столкнулись с двумя войнами.

Вы можете сейчас посмеяться надо мной и подумать: что за абсурд? Он хочет, чтобы мы поверили, что музыка спровоцировала войны? Это не музыка сама по себе спровоцировала их. Это было сильное желание лучшего мира, вызванное музыкой. Музыка обманывает. И на какое-то время заставляет нас поверить в то, что этот лучший мир существует и мы можем найти его здесь, на земле.

Мысль о том, что кто-то может создать такой мир с помощью оружия, никогда не посетит достаточно умного человека. Но стать таким человеком в одночасье невозможно. Все сделано для того, чтобы сделать из вас глупцов. Почему тринадцать лет в школе вы изучаете не реальные вещи, а слова и концепции? Как можно вырваться из этого, когда тринадцать лет вашу голову фаршировали шаблонами? И вот сейчас вы слышите музыку, которую вы никогда не учились понимать. Неудивительно, что когда это всё вместе входит в ваше глупое, неразвитое сознание, возникает сильное желание лучшей жизни, вдохновленное музыкой, и желание достичь этого с помощью оружия, убийства ваших врагов: идея, воспитанная ещё в школе. А дальше война.

Не занимайтесь ни войной, ни любовью. Лучше учитесь и развивайтесь вместо этого. Прежде всего, вы должны забыть всё, чему вас учили о музыке в школе. Всё о нотах, знаках, ритмах, сюжетах, о музыке барокко, музыке эпохи романтизма и обо всем другом, как бы оно там ни называлось. Затем просто слушайте, как будто вы ребенок. Может быть, вы чему-нибудь научитесь, просто вот так вот слушая. Что-то о себе. О мире идей и идеалов. О терапии.

Знаете, что я имею в виду под словом «терапия»? Терапию сознания. Музыка опасна. Любой яд опасен. И музыка тоже может стать ядом. Но каждый яд может стать и лекарством. Нет абсолютного яда или абсолютного лекарства, как и абсолютной Дхармы. Вы можете вылечить болезни своего ума, ваши умственные препятствия с помощью лекарства музыки.

Если вы достаточно внимательны, то вы можете заметить влияния различных композиторов. Вы можете почувствовать, в каком направлении музыка движет вас. Помните, что сострадание возрастает на почве Бетховена. Мудрость цветёт в саду Баха. Под действием Шопена увядают эгоистичные желания. Вот вам три лекарства от трёх корней зла: гнева, желания и невежества, или равнодушия. Это то, что я называю терапией. Я могу также рассказать и о других композиторах. Но поверите ли вы мне? Кто-то, пожалуй, улыбнется, считая все это выдумкой. Но вам не надо верить мне. Верьте своим собственным глазам и ушам. И мозгам, если они у вас есть.

Слушайте! Учитесь слушать. Учитесь ценить вашу старинную музыку, этот драгоценный камень, который Иисус, ваш западный учитель, оставил вам. Вода камень точит, капля по капле. Также и невидимые звуки музыки уничтожают понемногу камень вашего невежества.

Неправды

Всякий раз, когда я преподаю основы Винаи, мои студенты удивляются тому, что ложь в буддизме относится к основным чёрным деяниям. Что ложь стоит в том же ряду, что и убийство, воровство, блуд. Вы, люди Запада, отнюдь не считаете ложь чем-то очень серьёзным. Ведь есть же, по-вашему, ложь во спасение. Вы даже убеждены, что в с е л г у т. В том числе и ламы, и священники.

Вот в этом ваша беда.

В том, что вы не считаете ложь серьёзным проступком? Или в том, что лгут священники, вы спрашиваете? Во всём сразу.

Понимаете, ваши священники ни в чём не виноваты. Вы не оставили им другого выхода. Но, думаю, что именно священники заложили фундамент целого ряда неправд, на которых сейчас стоит западное общество. А что они ещё могли сделать? Они выбирали между бóльшим и меньшим злом.

Думаю, что первопричиной всему стал Иисус.

Сейчас кто-нибудь из вас подумает: конечно, лама не может не нападать на нашу религию и на нашего учителя. Но я вовсе не нападаю. Я сокрушаюсь. Иисус, как и священники, ни в чём не виноват. Кроме одного: Он оказался слишком на вас непохож.

Вы – менеджеры, деловые люди. Иисус не был деловым человеком. Он был великим поэтом. Мечтателем. Сейчас вам кажется, что я вновь Его критикую, потому что для вас «мечтатель» – это бранное слово. Но эта критика содержится в вашем уме, а не в моём. Почему я должен считать «мечтателя» бранным словом? Я сам мечтатель своего рода. Переезд в Европу с целью проповеди Учения был очень наивен с моей стороны, а только мечтатель способен на наивные поступки. Впрочем, я не жалею об этом переезде. Проповедь в Европе – прекрасный путь для того, чтобы стать бодхисаттвой. Бодхисаттвой Кшитигарбхой. Надеюсь, что кое-кто понял сейчас, чтó я имел в виду.

Иисус был великим мечтателем, поэтом и идеалистом. Но не просто мечтателем. Думаю, что Он достиг всего, о чём мечтал. Он мечтал, что и другие достигнут этого.

А вы, европейцы, назвали себя Его учениками, поэтому вам нужно было что-то делать. Иисус, в отличие от Будды, не оставил вам никакой методики, никакого последовательного пути. Поэты не оставляют методик. Освобождения можно достичь, идя маленькими шагами. Царства Божьего можно достичь только прыжком. Или несколькими прыжками. Прыжок первый: возлюби ближнего как самого себя. Это то, что у нас называется л о д ж о н г, развитие сострадательного сердца. Прыжок второй: раздай всё, что имеешь, и следуй за учителем. То, к чему призывал Будда первых монахов.

Эти прыжки оказались для большинства слишком велики, а пропасти между ними – непроходимы. И вот священникам осталось только одно. Притвориться. Лгать. Лгать, будто вы уже прыгнули. Уже летите. Что имеете шансы благополучно приземлиться. В действительности, вы даже не отрывались от земли.

А чтó им оставалось делать? Сказать, что никто никогда не станет подобен Иисусу? Но тогда ваша религия вообще не нужна. Тогда люди останутся, какими они были. Поэтому пришлось притворяться.

Так был заложен целый ряд неправд. Эти неправды определяют всю жизнь западного общества. Они – первое, чему начинают обучать ребёнка.

Давайте взглянем на них поближе.

Ложь первая: мир постоянно развивается. Раньше было хуже, сейчас стало лучше.

Ложь вторая: демократия – лучший общественный строй.

Ложь третья: богатство и слава есть мера того, насколько хорош человек.

Ложь четвёртая: существует вечная, идеальная любовь между мужчиной и женщиной.

Ложь пятая: между мужчиной и женщиной в духовном смысле нет никакой разницы.

Ложь шестая: вещи и слова, которыми их обозначают, – это одно и то же.

Ложь седьмая: в вашем обществе совсем мало плохих людей. А если они и появляются, их быстро наказывают.

Ложь восьмая: вы – христиане.

Я не буду говорить про каждую из этих неправд. Про демократию, например, я уже говорил. Я скажу только про некоторые.

Итак, ложь первая: общество развивается. Но, строго говоря, я не вижу никаких подтверждений тому, что общество развивается. И не оттого, что я недоброжелательный иностранец. Мне кажется, ваше общество развивалось примерно до середины XIX века. И в XIX веке оно достигло своей вершины. Это было совсем недавно, но это – уже было. Именно тогда были написаны ваши лучшие книги и ваша лучшая музыка. Конечно, сами по себе книги и музыка не показывают уровень развития общества. Важна степень сострадания. Когда я читаю Диккенса, мне кажется, что мера сочувствия, которую его герои испытывают друг к другу, уже никогда не будет вами достигнута вновь.

Развивается только техника. И вот здесь кроется ещё одна из неправд, в которые вы верите. Вы считаете, что техника – друг человека. Поверьте мне, что пулемёты, из которых стреляли по тибетским монахам, не были их друзьями.

В каждом обществе есть третья варна: вайшьи, купцы. Люди, которые любят деньги и умеют их делать. Их достаточно много. Иногда их большинство. Но все не могут быть купцами. Вы же считаете, что могут. Вы так долго убеждали солдат и священников поверить в то, что они должны быть так же богаты, как купцы, что они должны любить деньги и уметь их делать. И они поверили, в конце концов. Теперь ваши священники и государственные служащие пытаются делать деньги. У кого-то это получается. У того, кто как следует проповедует или служит, это получается плохо. В результате эти люди чувствуют себя неполноценными. Неполноценный мужчина редко нравится женщине. От этого женщинам начинает казаться, что сильных мужчин вокруг не осталось, хотя мужчины в этом и не виноваты. Тогда женщина берёт на себя задачи мужчины и становится мужеподобной. Так появляется лесбийская любовь. А мужчинам неприятны мужеподобные женщины. Так появляются мужчины-гомосексуалисты.

Или же мужчина считает, что если он заработал мало денег, он должен получить «компенсацию» в личной жизни, в виде сексуальных удовольствий. И тут мы переходим к четвёртой лжи.

Конечно, никакой вечной любви между мужчиной и женщиной нет. Есть вечное сострадание. Не знаю, как вы вообще пришли к этой идее. Может быть, Иисус и мог любить идеальной любовью, и она была вечной. Вы же притворились, что стали почти как Он. Но вы не стали.

В результате почти каждая западная девушка, которая вступает в брак, думает, что достигла цели своей жизни. Она ждёт, что её муж окажется богом. Богов среди людей мало. В результате чрезмерные надежды ведут к большому разочарованию. Мужчины обманули меня, они – не боги, думает женщина. Женщины всем лучше. Так снова возникает лесбийская любовь. В действительности мужчины не лучше и не хуже. Мужчины д р у г и е. Мужчины и женщины – это совершенно разные, непохожие друг на друга существа. Есть много мужских мыслей, которые женщине просто неинтересны, и наоборот. Но западная женщина, обманутая ложью о духовном равенстве женщины и мужчины, меряет мужчину женской меркой. Конечно, она находит его всем хуже, ведь мужчина не может рожать детей, он менее вынослив, менее красив, и интуиция его слабее. Это всё равно, что оценивать лошадь только как машину для передвижения. Конечно, мотоцикл быстрее, прочнее. Но лошадь р а з у м н а. Школьные учителя творят большое зло, когда ставят знак равенства между мужчинами и женщинами. Они делают и тех, и других несчастными. Они увеличивают число лесбиянок и гомосексуалистов. Но ведь вы считаете гомосексуалистов нормальным явлением, вы дали им те же права, что и обычным людям. А у нас мужеподобные женщины и женоподобные мужчины не могут быть пострижены в монахи. И для монахинь – совсем другие запреты, чем для монахов-мужчин. Если бы Будда родился среди вас в наше время, вы посадили бы Его в тюрьму за дискриминацию.

А мужчина в вашем обществе заводит несколько любовниц, вместо того чтобы завести несколько жён. Он не может завести несколько жён, ведь вы верите в то, что есть только одна вечная идеальная любовь. И поэтому, заведя любовниц, он тоже чувствует себя виноватым. Вы почти все чувствуете себя виноватыми перед тем священником, который в детстве произносил вам проповеди. Например, потому, что вам сказали, что вы, как всякий человек, должны быть богатым, любить одну женщину идеальной любовью, а также любить, как Иисус или Будда, всех людей. Но вы чувствуете, что у вас этого не получается. Поэтому религия раздражает вас. Поэтому так мало людей в западном обществе ходят теперь в церковь. Я совсем не говорю, что много жён – это хорошо. Думаю, что чем меньше, тем лучше. И всё же много жён лучше, чем много любовниц. О своей жене мужчина заботится. А любовницу можно бросить, когда она разонравилась. Или убить. Ведь любовница – это для христианина грех, и убивая любовницу, вы думаете, что убиваете грех. Разве не так? Вы протестуете, но это именно так и есть. Вспомните «Кармен». Это ваша, европейская опера. Офицер убивает цыганку за то, что она завела любовника. В Тибете, конечно, такое тоже случается. Страсть сильна во всех народах. Но между нами и вами всё-таки есть разница. Мы честно говорим, что в человеке есть желание, ненависть и ревность. Это плохо, но они есть, а уйти в монастырь может не каждый. Поэтому мы пытаемся связать желание, ненависть и ревность узами общественной морали. А вы говорите, что желания у мужчины к разным женщинам появиться не может. Потому, что это противоречит идеалам вечной любви, это не по-христиански. Вы делаете вид, что желания вообще нет. А оно поднимает голову и всех убивает.

А теперь шестая ложь.

Вы глубоко убеждены, что вещи и слова – одно и то же. Что слово всегда точно соответствует внутренней сути вещи. Тем более написанное слово. Думаю, что это тоже идёт от религии, ведь в начале Евангелия от Иоанна стои́т, что слово было Богом и Бог был словом. Изучай вы хотя бы основы Праджня Парамиты, вы поняли бы, что это не так. Я не спорю с Евангелием. Есть разница между Словом Евангелия и словами, которые мы произносим. Всё ваше обучение построено на словах, терминах, концептах. Без слов вы чувствуете себя совершенно беспомощными. Как только появляется оригинальный философ или проповедник, первое, что вы делаете, – это поиск слова, термина, определения. Вы стремитесь найти ярлык. Вы думаете, что ярлыки объясняют суть вещей. Вот примеры ярлыков: Платон – идеалист. Иисус – идеалист. Буддизм – это философия, а не религия. Но эти ярлыки ничего не объясняют, совсем ничего. Ведь если Иисус – идеалист, а идеализм – это плохо, по-вашему, то ваша религия плоха. Почему вы об этом не задумываетесь? Вы назвали буддизм философией и считаете, что уже знаете про нашу религию всё. Но разве вы почувствовали вкус буддизма? Конечно, нет, не обманывайте себя. И кто вам сказал, что буддизм – это не религия? Как будто у нас нет ни храмов, ни проповедников! Вы просто не нашли в буддизме признаков христианства, вот и заявляете, что буддизм – это не религия, а только философия. Вам просто удобно так считать. Ведь философия, для вас, – это то, что определяет только ум, а не жизнь. Философы безобидны, они не мешают богатым быть богатыми, а бедным – бедными. Но вы ошибаетесь. Буддизм определяет жизнь. Поэтому он – религия. Ваши учёные ошибаются, даже если они доктора и профессора.

Вы, европейцы, вообще очень верите в титулы, особенно немцы. В такие, как «профессор», «учитель», «врач», «священник». Вы думаете, что самый факт называния человека профессором уже делает его мудрецом. Но с какой стати? Точно так же вы наивно верите в то, что ваши школьные учителя всегда учат добру и истине, просто потому, что они – учителя. У них есть диплом учителей. А бумага не лжёт. Когда две тысячи лет назад ваши учителя учили тому, что земля плоская, вы и тогда им верили. Ведь у них тоже были дипломы. Вы, кажется, забыли свою собственную школу, забыли, как её ненавидели. Для меня было потрясением узнать, что большинство из вас в детстве не любили своих учителей. Если ты не любишь учителя, то зачем идти к нему? Потому, что вы не можете не идти. Ведь вам внушили, что «учитель» – это всегда учитель, уж если у него есть диплом. Что учение – всегда добро. А вы всегда стремились к тому, чтобы привести других людей к добру, хотят они этого сами или нет. Это – черта человека Запада. Поразительна наивность взрослых людей, которые за двадцать лет успевают забыть все свои чувства и поверить в справедливых, умных и добрых учителей. Но вновь я не думаю, что вы настолько наивны. Вам просто так удобней. Ведь если школа плоха, если она несёт вашим детям зло, то, значит, вы должны что-то делать с этим, разве нет? Но что? Ведь вы никогда не учились учить сами. И разве вы сами знаете, чтó есть истина? Если вы будете учить своих детей сами, вы будете повторять те же самые неправды, которые повторяют школьные учителя.

Привычка все вещи обозначать словами ведёт к тому, что за словами вы не видите вещей. Образованным у вас считается не тот, кто знает вещи, а тот, кто знает все слова. Например, хорошим священником у вас называется не тот, кто интуитивно чувствует, чтó есть добро и зло, а тот, кто прочёл все книги о добре и зле. Наши ламы тоже читают книги. Но они обязаны видеть то, что стоит за буквами. Если человек не видит, чтó стоит за буквами, то в ш е д р е, буддийском монастырском институте, он не сдаёт экзамен. А в европейском институте он становится доктором наук.

И вот вы верите в ваших профессоров, учителей и священников. Но где-то внутри вы чувствуете, что они воспроизводят эти неправды, восемь видов неправд. Поэтому вы отворачиваетесь от них. Вы говорите: эта жизнь – не настоящая. Лучше я буду жить настоящей жизнью. Например, заведу любовницу. Женщина в вашем обществе отворачивается от мужчины, если он слишком интеллектуален. А так как вы все стали интеллектуалами, то это рождает лесбийскую любовь и гомосексуализм.

И после всего – финальная ложь. Ложь о том, что вы являетесь христианами, то есть последователями Иисуса. Если быть последователем означает делать всё наоборот, тогда вы христиане, конечно. Я думаю, что антихристиане тоже христиане. В известном смысле баран противоположен овце, а конь – лошади. Например, потому, что овца покорна и кротка, а баран энергичен. Вы называете себя овцами, которых пасёт Иисус. Но в действительности вы бараны, которые разбрелись по полю и забыли про то, что их кто-то пасёт. Что ж, в любом случае баран ближе к овце, чем коза. Но проблема в том, что многие из вас начинают изучать восточные религии. В результате вы становитесь неизвестно кем. Ни козой, ни овцой. Ра мэ луг мэ.[3]

Но что же вам делать, в таком случае? Если вы слушали меня внимательно, то вы можете ответить и сами.

Перестаньте верить в слова. Слова не есть вещи. Слова произносят люди. А люди лгут. Перестаньте верить в неправды. И накрепко затворите свой слух для советов. Не верьте никому. Даже мне вы не обязаны верить. Что толку верить, если вы не понимаете? Вера без понимания рождает фанатизм.

Откажитесь от образа святого-в-миру, который с детства вам внушали проповедники. Вы не Иисус. Вы пока не можете любить всех людей. Вы не обязаны иметь одну вечную любовь вашей жизни. Не ваш долг – быть богатым. Вы не виноваты в том, что вы не понимаете женщин, а они не понимают вас. И вам не дано право принуждать кого-либо к добру. Как вы можете, если даже не знаете, чтó есть добро?

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒