Джордж Гордон Байрон. Вернер, или Наследство. VERNER OR THE INHERITANCE. ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА. АКТ ПЕРВЫЙ. СЦЕНА ПЕРВАЯ

Джордж Гордон Байрон

Вернер, или Наследство

Перевод Георгия Шенгели Прославленному Гете - один из его смиренных поклонников эту трагедию посвящает.

VERNER OR THE INHERITANCE

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Вернер. Ульрих. Штраленгейм. Иденштейн. Габор. Фриц. Генрих. Эрик. Арнгейм. Мейстер. Родольф. Людвиг. Иозефина - жена Вернера. Ида Штраленгейм. Место действия: частично на границе Силезии, частично в замке Зигендорф, близ Праги. Время: конец Тридцатилетней войны.

АКТ ПЕРВЫЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Зал запущенного замка вблизи городка на северной границе Силезии. Ночь. Буря. Вернер и Иозефина. Иосефина Спокойней, милый. Вернер Я спокоен. Иосефина Трудно Тому поверить: мечешься по залу; С душой спокойной люди так не ходят, Так торопливо не шагают. Если б Ты был в саду, я бы решила: счастлив; Спешит за пчелкой от цветка к цветку. Но _здесь_... Вернер Здесь холод: посмотри, как ветер Качает гобелены. Кровь застыла. Иосефина Ах, нет! Вернер Что так? Не хочешь? Иосефина Я хочу, Чтобы она текла нормально. Пусть! Вернер Пока не станет или не прольется. Когда - не важно. Иосефина Значит, я - ничто? Вернер Все! Иосефина Так зачем желать того, что сердце Мне разобьет? Вернер (медленно приближаясь к ней) Да, без тебя я был... Чем - все равно; смешеньем зла и блага... Что я, - ты знаешь; чем я мог бы стать, - Не знаешь; но - люблю тебя, ничто нас Не разлучит! (Внезапно отходит и вновь приближается к Иозефине.) Ночная буря, видно, Влияет; стал чувствителен я после Моей болезни, от которой ты, Любимая, сильней меня страдала, Ходя за мной. Иосефина Тебя здоровым видеть - Восторг; счастливым видеть... Вернер Нет счастливых! Дай мне страдать, как прочим. Иосефина Но подумай О бедняках, дрожащих в эту бурю Под ветром хлестким, под тяжелым ливнем, Чьи капли пригибают их к земле; И нет им крова, только - под землею. Вернер Кров не из худших; помещенье - вздор, Покой важнее. Говоришь - бедняги? Да, ветер воет, и тупой, тяжелый Дождь леденит им костный мозг!.. Я сам Солдатом был, охотником, скитальцем; Теперь я - нищий; и я должен знать Все то, о чем ты говоришь. Иосефина А разве Теперь от этих мук ты не укрыт? Вернер Да. Лишь от них. Иосефина И это ведь немало. Вернер Для мужика. Иосефина А разве дворянину, К излишествам привыкшему, не больше Чем мужику, благодарить за кров, Когда отлив удачи - на мели Его оставит? Вернер Я ведь не о том, Ты знаешь это. Беды мы сносили, Хотя б нетерпеливо (ты одна Терпеть умела), но сносили! Иосефина Дальше? Вернер Есть беды кроме внешних (хоть и внешних Хватило бы, чтоб душу изглодать); Они меня терзали и - терзают. Не будь болезни глупой, что меня Здесь, на границе дикой, задержала, Лишив и сил, и средств, и ввергнув нас... Нет! Выше сил!.. Не будь ее, возможно б Я счастлив стал, тебе вернул бы счастье, Блеск - титулу, и вновь обрел бы имя Отцовское!.. И даже больше... Иозефина (прерывая) Сын мой! Наш сын, наш Ульрих! Вновь бы он в объятьях Был у меня, в руках, столь долго праздных, И голод материнский утолил! Двенадцать лет!.. Ему ведь восемь было... Как он теперь, должно быть, стал красив, - Мой Ульрих, мой любимый!.. Вернер Часто был я Фортуне - дичью; ныне загнан ею; Как ускользну от гончих, - беден, слаб И одинок? Иосефина Ты одинок! Муж? милый? Вернер Нет, хуже: влекший всех любимых в беды, Что хуже одиночества. Один бы - Я умер, и всему конец в могиле Безвестной! Иосефина Я - жила б не дольше. Но, Молю: крепись. Мы долго бились; разве Нельзя сломить иль утомить судьбу? Боец приходит к цели или гибнет, Не чувствуя... Крепись! Отыщем сына! Вернер Так близко быть к нему и ко всему, Что за страданья нас вознаградило б, И так сорваться! Иосефина Не сорвались мы. Вернер Без денег мы. Иосефина Всегда их было мало. Вернер Я был рожден для денег, блеска, власти; Имел, любил их и, увы, утратил: Все отнял у меня отцовский гнев За безрассудства юные. Годами Страданий искупил я все. Со смертью Отца мне путь открылся, но - нелегкий! Проныра-родич, издавна упорно За мной следивший, как змея за птицей Порхающей, опередил меня, И захватил права, и стал владельцем Таких угодий, что вознесся выше Князей! Иосефина Как знать? Наш сын вернуться мог В поместья деда и теперь, быть может, Права тебе вернет. Вернер Нет, безнадежно. Ведь с той поры, как он исчез так странно Из дома деда, как бы искупая Мои ошибки, - нет о нем вестей. Его у деда я оставил; тот Мне обещал, что гнев его не ляжет На внука; но, видать, желало Небо Свои права осуществить, карая Ребенка за грехи его отца. Иосефина Я все же На лучшее надеюсь. До сих пор Мы избегали козней Штраленгейма. Вернер Избегли бы, - не будь проклятой хвори, Что хуже, чем смертельная болезнь: Она не жизнь берет, а радость жизни. Уже теперь я чувствую душою Тенета жадного врага; кто знает, Не выследил ли он меня и здесь? Иосефина Тебя в лицо не знает он; шпионы, Им посланные, в Гамбурге остались. Нежданный наш отъезд, наш псевдоним Должны погоню с толку сбить. Нас примут Везде за тех, кем мы хотим казаться. Вернер Казаться! Не за тех ли, кто мы есть, - За нищих! Без надежд! Ха-ха!.. Иосефина Увы! Вот горький смех! Вернер Кто б мог в обличье этом Узнать высокий дух семьи старинной? В таком тряпье - владельца княжьих замков? В больном и тусклом взоре - гордость рода И знатности? В щеках увядших, в бледном От голода лице - того, в чьих залах Для тысячи вассалов шли пиры? Иосефина Ценил ты меньше эти блага, Вернер, Когда избрал своей невестой дочь Изгнанника, скитальца-иностранца. Вернер Но дочь изгнанника и сын, лишенный Наследства, - пара. И была надежда Тебя поднять на высоту, для коей Мы рождены. Твой знатный род в упадке, Но родовитостью поспорит с нашим. Иосефина Иначе думал твой отец. Но, если б Меня с тобой равняла только знатность, Я знала бы ей цену. Вернер А какая В твоих глазах цена ей? Иосефина Точно та же, Что польза от нее: она - ничто. Вернер Ничто?! Иосефина И хуже: язва сердца, вечно Грызущая! Не будь ее, мы бодро Терпели б нищету свою, как терпят Ее мильоны и мирьяды. Если б Не феодальный призрак, ты трудом бы Хлеб добывал, как прочие; а счел бы Труд низким, есть торговля и другие Занятия, чтобы нажить богатство. Вернер (иронически) И стать купцом ганзейским? Превосходно! Иосефина Кем ты ни стань, ты для меня всегда, Возвышен иль унижен, будешь первым Избранником; не знатность, не надежды, Не гордость привлекли меня, а скорби Твои; позволь делить мне их и встретить С тобою вместе их конец - иль смерть. Вернер Мой лучший ангел! Ты всегда все та же! Несдержан я и слаб, но никогда Тебя и род твой обижать не думал. Не ты причина бед моих; мой нрав Был в юности таков, что я бы царства Лишился, если бы владел им! Ныне, Смирясь, очистясь, выстрадав и зная Себя, - терзаюсь, что и ты и сын Несчастны. Верь, что двадцати двух лет, Когда отец меня изгнал из дому, - Меня, последнего в тысячелетнем Роду, - страдал не так я, как теперь, Когда мой сын и мать его лишились, Невинные, того, что по заслугам Утратил я. А ведь в те годы - страсти В моей душе клубились точно змеи Вкруг головы Горгоны. Раздается громкий стук. Иосефина

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒