Мисс Лейн. 1 страница

Глава 2

Габриэль

Я вижу свою мать через открытые двери моего офиса, прежде чем она поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Именно в этот момент я вспоминаю, что сам назначил эту встречу. Я пригласил ее сюда, потому что мне нужны ответы.

Пока я наблюдаю, как она ведет светскую беседу с моим ассистентом, я не могу не восхищаться тем, как она ведет себя в окружении других людей. Она проявляет чрезмерную уверенность. Как она держит свои плечи – тому свидетельство. Вы бы никогда не подумали, глядя на нее, что она легкомысленная и безрассудная, когда на самом деле, так и есть. Она знает, что я мало чем могу повлиять на ее поведение, кроме как объяснить влияние ее действий на бизнес в целом. Я не сомневаюсь, что она осознает на какой риск идет. Это то, что подпитывает ее и толкает вперед.

Я тянусь, чтобы открыть рамы деревянных двойных дверей, но в этом нет необходимости. Ее темные глаза ловят мой взгляд, пока она оглядывает зону регистрации. Ей наскучило то, о чем непрерывно болтает София, мой помощник. Это явно. София, с другой стороны, не обращает внимания на ее незаинтересованность, а только еще больше повышает голос. Ее громкая болтовня заполняет все пространство, просачиваясь в мой кабинет.

– Габриэль, – красные губы мамы мгновенно трогает улыбка, – Я рано.

Она не рано.

Я попросил ее встретиться со мной почти час назад. Она предложила поужинать сегодня вечером, но мои планы на вечер не подлежат обсуждению. Когда я объяснял ей, что хочу видеть ее в своем кабинете не позднее трех часов, она сказала, что будет к пяти часам. Сейчас без четверти четыре.

– Проходи в мой кабинет, – я смотрю на нее, пока она делает жест рукой, как бы приказывая Софии идти. Этот же жест она использовала и для меня.

– Твой секретарь рассказывала мне диковинный случай про жабу.

Я опускаю взгляд на мраморный пол, чтобы скрыть ухмылку.

– Про жабу?

– Она спрашивала, где я выросла, мистер Фостер, – София продолжает. – я рассказывала ей о некоторых вещах, которые увидела, когда возвращалась домой.

Я поднимаю взгляд и смотрю прямо на нее. Я понятия не имею, где ее «дом» находится. Она начала работать тут, сразу после того, как мой бывший ассистент бросил работу более трех месяцев назад. Я не помню ее имени, но подлая ненависть в ее глазах, когда я ей отказал в дополнительном недельном отпуске на медовый месяц, была запоминающейся.

Все наболевшие обиды которые накопились в ней в течении восемнадцати месяцев, которые она на меня работала, столкнулись с ее здравым смыслом, и злость взяла над ней вверх. Она выплеснула такой шквал оскорблений, что мне пришлось немного потрудиться, чтобы отличить одно от другого.

Когда она успокоилась, я спокойно объяснил ей, что ее двухнедельный отпуск уже исчерпан несколько месяцев назад, а дать ей еще «несколько дней» было бы потерей времени. Она мне будет нужна на неделе моды в Лондоне, а не на Карибском море с коктейлем из тропических фруктов и ароматного рома.

– Нам нужно поговорить, мама, – я говорю, не обращая внимания на ожидаемый вопрос о детстве Софии и какой–то амфибии, которая по–видимому играет важную роль в истории ее жизни. – Вы можете продолжить этот разговор, после того как мы закончим.

Она стреляет в меня предупреждающим взглядом, который должен был выражать угрозу. Это возможно сработало бы, и определенно так бы и было, если бы я все еще был ребенком, но сейчас, когда мне тридцать два года и я управляю международным конгломератом, который гордо носит нашу фамилию, то влияние, которое оказывал взгляд, исчезает, и это к лучшему.

– Ты вынуждаешь меня быть грубой, Габриэль, – она тихонько поправляет алмазную сережку в левом ухе, – Я только знакомлюсь с Софией. Ты можешь подождать несколько минут, пока мы не закончим.

Теперь стало ясно, что она понимала, почему я вызвал ее на эту встречу именно сюда. Также очевидно, почему она настаивала на обсуждении всего за ужином. Она хотела безопасность, которую ей обеспечил бы заполненный ресторан. Моя мать достаточно хорошо меня знает, чтобы понять, что обсуждение семейного бизнеса в общественных местах для меня неприемлемо.

– Это не может ждать, – я направляюсь в свой кабинет, – нам надо поговорить, и мы поговорим, сейчас.

Ее губы сжимаются в твердую, тонкую линию, и она чрезмерно драматично бросает пальто и сумочку на стол Софии, прежде чем направится за мной.

***

– Твой отец не захотел бы в этом участвовать, – она выгибает шею, уже в третий раз, чтобы взглянуть на закрытую дверь моего кабинета, после того как я предложил ей сесть на черный кожаный диван, прежде чем сесть самому. – Он бы все это не одобрил.

Я расстегиваю пиджак.

– Когда ты в последний раз с ним говорила?

– Почему ты спрашиваешь? Не имеет значения, когда я с ним разговаривала.

Вообще–то имеет.

С тех пор, как они развелись больше десяти лет назад, их отношения качнулись, как маятник, от обожания до презрения, граничащего с ненавистью. Обычно в игре последнее, с тех пор, как мой отец преподнес должность в компании своей последней пассии в полное обозрение моей матери.

Его случайные связи были с девушками моложе меня, которые рассматривают его как ступень на лестнице к успеху. Ни одна из десятков женщин, с которые флиртом пробивали себе путь в жизнь моего отца, не продержалась дольше нескольких месяцев.

– Ты знаешь, как я ценю твой вклад, мама, – я откидываюсь на спинку стула, желая, чтобы язык моего тела передал такой же смысл, как и мои слова. Я всякими сложными способами, путем многих проб и ошибок понял, что единственный способ справится с Джанной Фостер – это заставить ее почувствовать себя незаменимой и ценной. – Также ты знаешь, что я не нанимаю новых дизайнеров на данный момент.

В раздумье она трет свой лоб. Движение убирает в сторону несколько прядей ее темно–каштановых волос. Моя мать никогда не скрывала свою погоню за молодостью. Она первая в списке, по крайней мере, у трех престижных пластических хирургов Манхэттена. Ее усилия вернуть себе молодое лицо, забрали у нее то естественное сияние, которое я видел, когда я был ребенком. Я помню, тогда думал, что она была самой красивой женщиной, которую я когда–либо видел. Теперь, когда я смотрю на ее идеальное лицо, я вижу потрепанную изнутри, постоянно находящуюся в руках времени, женщину.

– Твой отец тебя надоумил? Ты об этом?

Это коварная тактика, которая направлена на то, чтобы прервать разговор на полпути. В перетягивании каната, который все еще есть и продолжается расторжением их брака, мои родители смотрели на моих двух братьев и меня, как на главный приз. Когда мы отказались принимать, чью–либо сторону, она усилила игру. Теперь, когда есть связанный с нами бизнес, она во всем обвиняет моего отца. А он, тем временем, слишком занят своей двадцатилетней девушкой, и даже не помнит, что компания все еще существует.

– Речь идет о Данте Кастро, – я останавливаюсь на мгновение, прежде чем продолжить, тщательно обдумывая следующие свои слова. – Он талантливый дизайнер, но у нас нет места для него. Тебе нужно отменить предложение, которое ты ему сделала.

После моих слов, ее челюсть напрягается.

– Я не сделаю ничего подобного. Я уже позвонила нескольким своим друзьям, чтобы сообщить, что он возглавит мужской отдел.

По последним подсчетам, она позвонила своим контактам в четырех ведущих модных журналах. Каждый из которых обратился ко мне в последние два часа, чтобы узнать мою реакцию на объявление, что моя мать обеспечила работой неизвестного дизайнера, чьи таланты сомнительны, но это заставит ревновать моего отца. Я не собираюсь передавать бразды правления над нашей мужской линией одежды кому–то, чьей гордостью является проектирование футболок с логотипами любителей скейтбординга.

– Ты должна позвонить ему прямо сейчас, – я слегка нажимаю пальцами на ее левое колено, – Он нам не подходит.

– Он нам идеально подходит, – она начинает дуться, выпячивая вперед нижнюю губу. – Габриэль, я уже сделала объявление. Как это будет выглядеть, если я не дам ему эту работу?

Я шумно втягиваю воздух, желая сказать ей, что вакансия уже занята одним из самых креативных дизайнеров в современном мире. Это плохо скажется на ее глухих, а теперь еще и расстроенных ушах.

– Дай мне слово, и я заставлю его исчезнуть до официального анонса.

– Сделай это, – говорит она, разглаживая ткань своих темно–синих брюк. – Исправь это так, как ты всегда делаешь.

Глава 3

Айла

Я нервно шарю в своем смартфоне, пока мы сидим в приемной «Фостер Энтерпрайзес». Сесилия прилипла ко мне со своим планом: доставить открытые коробки со скользящими кружевными подвязками в кабинет мистера Фостера.

Мы буквально запихивали сумки Liore в багажник такси рядом с магазином. Короткая мысль о том, что теннисные туфли, которые уже находились в тесном пространстве, пахли, как труп человека, промелькнула в голове, но Сесилия так нервничала, что забыла, что я еду с ней.

Мы сидим здесь почти тридцать минут, и как минимум двадцать Сесилия потратила на что–то вроде репетиции, которая звучала, как ночной рекламный ролик о неоспоримых заманчивых качествах подвязок с безумно завышенными ценами, которые мы принесли.

Если бы она удосужилась спросить о моем мнении, но она не спросила, я бы сказала ей, что если одно единственное, что требует мистер Фостер, это честность, критика о качестве материалов и о расположении крючков для зажимов – это было бы на первом месте в моем списке.

– Тебе нравится работать в магазине?

Мой взгляд отрывается от увлекательной игры на моем телефоне и направляется к лицу женщины, которая нас встретила возле лифта и провела в приемную мистера Фостера. Пространство большое и светлое. Мебель изысканная, а стены окрашены в светло–серый цвет.

Единственное яркое пятно – это женщина за столом, София. У нее легкий южный акцент, который напоминает мне мою учительницу в третьем классе. Она красивая, но только когда молчаливая и скромная.

Я взглянула в сторону Сесилии, которая до сих пор в режиме подготовки. Я жду, когда двери кабинета мистера Фостера откроются, но этого не происходит. Разговор о работе, которую я могу потерять, не помогает моей нарастающей тревоге. Если меня уволят, то я хочу знать, чтобы не терять время и начать искать новую работу, пока мое будущее действительно начинается.

– Это замечательное место для работы, – я стараюсь звучать так искренне, как могу. – А вам нравится здесь работать?

Наступает небольшая пауза, пока ее глаза устремляются через комнату к закрытой двери кабинета. Я вижу колебание в ее глазах, прежде чем слышу это в ее словах:

– Мне очень повезло с этой работой.

Я должна надавить и спросить о большем, но намек на ее рассерженный тон не располагает. Я скорее всего буду уволена из «Фостер Энтерпрайзес» в течении часа, так что, возможно, я вижу ее глаза в последний раз.

Я прочищаю горло в намерении сказать какую–нибудь банальщину про погоду или ветер, который внезапно подул в городе во второй половине дня, но как только я собираюсь заговорить, двери кабинета мистера Фостера распахиваются.

Сесилия и я в унисон поворачиваемся к красивой женщине, выходящей из двойных дверей, которая одета в темные брюки и белую блузку. Когда она поворачивается, то темно–каштановые волосы рассыпаются по ее плечам. Оттуда, где я сижу, не видно человека, к которому она тянется, но я знаю, что это должен быть он. Всего через несколько секунд, она это подтверждает приглушенным тоном.

– Ты всегда был моим любимчиком, Габриэль. И всегда им будешь.

Глубокий смех заполняет пространство, когда он, делая шаг, оказывается в поле зрения и берет ее за руку. Он подносит ее руку к губам, и смотрит на нее.

– Эшер твой любимчик, мама. И все это знают.

Она коротко качает головой, и тянется к нему, чтобы поцеловать его в щеку.

– Мистер Фостер, – Сесилия игнорирует любое чувство порядочности и прерывает нежный момент, вскакивая на ноги. Ее руки пробегаются по юбке ее простого коричневого платья, – мы пришли чуть раньше, сэр. Вы сказали нам быть здесь в четыре. А мы приехали в три пятьдесят. Я говорю это, чтобы вы знали.

После ее слов, его глаза переходят от матери к Сесилии, а потом и на меня, чуть задерживаясь, пока его мать не гладит его по груди.

– Хочу ли я знать, о чем идет речь? Что эти двое делают тут со всеми этими сумками Liore? Это какая–то доставка одежды? Они работают в приюте?

Я еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться над ее словами, что мы собираем дорогущее белье, чтобы одеть нищих города. Если этот комментарий меня забавляет, то Сесилия наоборот сводит с ума.

– Я менеджер бутика Liore, мэм. Вы ведь Джанна Фостер?

Протянутая рука Сесилии на мгновение зависает в воздухе, прежде чем Джанна пожимает ее.

– Я Джанна Фостер. Что вы здесь делаете? Если вы управляете магазином, вы должны быть там?

Да, миссис Фостер, она должна. Вместо этого, она притащила свою задницу сюда вместе с подвязками, хотя я должна была прийти одна.

– Я принесла несколько образцов из нашей новой коллекции, – она дико машет руками перед собой и неуклюже натыкается на мешок сзади и все содержимое мешка падает на полированный пол.

Джанна строит гримасу, и указывает на беспорядок рядом с Сесилией.

– Посмотри, что ты наделала.

Прежде чем Сесилия поворачивается, чтобы собрать подвязки, я уже стоя на коленях, обратно заталкиваю их в мешок. Я была бы счастлива остаться там, где я стояла, но чтобы сохранить свою работу, я должна произвести хоть какое–то впечатление на Габриэля Фостера. Это возможно мой единственный шанс.

Тишину в комнате нарушает стук каблуков о мраморный пол. Я мельком вижу черные оксфорды, прежде чем они полностью появляются в поле зрения. Я не сразу понимаю, что происходит, пока не вижу его на корточках рядом с собой. Я делаю глубокий вдох, надеясь, что он не уволит меня перед всеми этим женщинами, пока я стою на четвереньках с бельем в руках.

– Позвольте мне помочь, – его дыхание обжигает мою щеку, когда он наклоняется, чтобы поднять несколько образцов.

Я только тихонько киваю, но мое дыхание перехватывает, когда наши руки случайно соприкасаются. Прикосновение, в сочетании с запахом его изысканного одеколона и звука его голоса, вскружило мне голову. Я закрываю глаза в надежде отогнать искушение прислониться к нему.

– Ты сейчас занят, сынок, – голос Джанны заставляет Габриэля поднялся на ноги. – Я ухожу. Позвоню тебе завтра.

– До завтра, – повторяет он. – Я позабочусь о том деле, которое мы обсудили, до конца дня.

Как только я встаю, Джанна с пальто в руках и сумочкой, поворачивает за угол в сторону лифта.

– Мистер Фостер, – Сесилия встает прямо перед Габриэлем. – я готова показать вам образцы.

– Образцы? – его руки тянутся к серебристому галстуку. Он его поправляет, продолжая глазами изучать мое лицо. – Это образцы, которые были доставлены на прошлой неделе?

– Это они, – она проходит с двумя сумками мимо него в офис.

Я следую ее примеру, потому что сейчас Сесилия буквально управляет этой встречей с ее неуместной мыслью приехать со мной в офис «Фостер Энтерпрайзес». Мистеру Фостеру, кажется, далеко не наплевать на все эти вещи, которые мы притащили с собой. Может быть, я недооценила то, что произошло в магазине.

Я беру оставшиеся два мешка и направляюсь в его кабинет. Но облегчение, которое наступило, исчезает в ту же секунду, когда он берет меня за локоть.

Его дыхание обжигает кожу на моей щеке, когда он наклонятся вниз, близко ко мне, его голос достаточно низкий, что только я могу разобрать его слова.

– Я хотел, чтобы ты пришла одна, Айла. Я думал, что я ясно дал понять это.

Черт. Просто замечательно.

Я не оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него, когда он убирает руку. Я делаю глубокий вдох и вхожу в его кабинет, ожидая его следующего шага.

Глава 4

Габриэль

– Прошу прощения за задержку, – говорю я, как только закрываю двери позади себя. – появился вопрос, который я не мог проигнорировать.

Сесилия, менеджер бутика, энергично кивает головой в понимании, хотя сейчас около пяти часов. После ухода мамы, я отлучился в один из пустых залов заседаний и сделал звонок Данте Кастро, чтобы решить его карьерный вопрос. Я наполовину ожидал более бурной реакции на эту новость, но он воспринял все спокойно.

Я ожидал, по крайней мере, один или два вопроса о том, почему мы вообще предложили ему эту работу, но ничего подобного не случилось. Его голос поник, когда он сообщил, что все понял и на этом закончил разговор.

Я провел следующие тридцать минут, связываюсь с контактами в журналах, чтобы исправить то, что я называю «просто небольшой недочет со стороны одного из наших внутренних менеджеров».

Я не вижу никакой нужды позорить мою мать. Если я не смогу найти путь, чтобы спасти ее от унижения, то Я его создам. Это все составные части управления и бизнесом, и семьей. Безусловно, помогло то, что я предложил каждому контакту свободный доступ за кулисы на наш показ во время недели моды в Нью–Йорке.

– Могу ли я начинать сейчас? – Сесилия буквально подпрыгивает с дивана, – я распределила подвязки на диване по цветам.

Я смотрю в сторону большого кожаного дивана, где меньше чем час назад сидели я и моя мать. На подушках и подлокотниках расположилось кружевное белье.

– Я сделала презентацию, – Сесилия смотрит вниз на смартфон в своих руках, – все мои заметки открыты. Я готова начинать, когда вы будете готовы.

В отличии от Сесилии, Айла сидит спокойно, скрестив ноги, а ее правая нога качается вверх–вниз. Ее руки покоятся на коленях, осторожно держа на месте подол юбки ее розового платья.

Когда я вошел в комнату, только голова Сесилии повернулась в мою сторону. Плечи Айлы были несколько напряжены, но они расслабились, как только заговорила ее менеджер. Я не упоминал о том, чтобы Сесилия пришла в мой офис, когда был в магазине ранее. Я не уверен в том, что Айла сделала, чтобы убедить своего босса, но это впечатляет. Я восхищаюсь ее креативностью и упорством. Хотя это ничего не меняет.

Предложения Айлы было достаточно, чтобы продлить приглашение. Вне зависимости от того, кто делает предложение, сексуальные услуги для клиентов являются основанием для увольнения. Она может быть новенькой, но нет места для оправданий. Любой сотрудник, который не следует рекомендациям компании – это расходный материал, даже если этот человек имеет лицо, которое парализует все движения, и тело, которое может поставить любого на колени.

Она застала меня врасплох, когда я пришел сегодня в бутик. Я заметил ее, прежде чем приблизился к ней. Я просто встал, как вкопанный у двери, наблюдая, как она возиться с дисплеем. Мое намерение поговорить с Сесилией улетучилось в тот момент, когда я увидел Айлу.

Она поправляла каждое белье, ее нежные ручки позаботились о том, чтобы линии трусиков лежали симметрично на столе. Каждые несколько секунд она поднимала голову, чтобы просканировать место рядом с ней. Я понял это, как естественное желание найти себе следующего покупателя. Она была запрограммирована на охоту. Хоть ее руки и были заняты другим делом, но ее целью не было представить наш товар в самом лучшем свете, цель была в том, чтобы сделать еще одну продажу.

Мое тело моментально отреагировало, когда она повернулась в сторону, и я впервые увидел ее профиль. Щедрые изгибы ее тела под платьем просто манили. Она потрясающая, миниатюрная, и к тому же, я полагаю, невероятно трахается. Она также как минимум на десять лет моложе меня.

Когда она посмотрела мне в глаза и предложила поехать ко мне в офис, мой член напрягся. Я был уже твердый, пока Сесилия не коснулась моего плеча, и не напомнила, где я нахожусь.

Бизнес есть бизнес, и здесь нет места удовольствию. Я держу их раздельно из необходимости. Я никогда не прикасался к женщине, которая работает на меня. Это бы привело к своего рода осложнениям, на которые у меня нет ни времени, ни склонности.

– Я впечатлена образцами, мистер Фостер, – Сесилия начинает то, что, я знаю из опыта, будет нудной и долгой презентацией к каждому кружевному белью, которые мы заказали несколько недель назад. Женщина хорошо делает свою работу, но она очень замкнута, – Я могу пройтись по ключевым моментам для вас.

Или ты можешь просто убраться отсюда, и я смогу перекинуть Айлу через колени.

Я качаю головой, отгоняя эти мысли прочь, и не отрываю глаз от Сесилии.

– На ваш взгляд, они наравне с другими коллекциями Liore?

– Конечно, сэр, – счастливо щебечет она, – наши клиенты будут в восторге от них.

– Я не согласна, – мягко вставляет Айла, – мне они вообще не нравятся.

Я чувствую, как начинаю улыбаться, но я сдерживаюсь, и поворачиваюсь к ней лицом.

– Вы не согласны?

Она делает небольшой вздох, а ее язык пробегается по нижней губе, увлажняя ее.

– Я бы не стала носить ни одно из них.

Сразу же мою голову заполняют мысли о голой Айле, но я быстро их прогоняю, потому что знаю, что, вероятно, через несколько часов я буду глубоко в женщине, которую встречу в клубе, что больше никогда не вспомню этот образ. Я легко смогу прогнать это желание, я это чувствую. Я делал это уже много раз, когда я чувствовал тягу, я знал, что должен сопротивляться.

– Айла, – Сесилия повышает голос. – ты не можешь так говорить.

– Я не собираюсь втюхивать ему эту фигню, – выплевывает она в ответ. – Эти образцы не заслуживают места в бутике. Вы даже не потрудились взглянуть на них поближе.

– Мистер Фостер, не обращайте внимание. Айла – новенькая. – Сесилия проходит мимо меня к дивану, – она молода. Ей всего двадцать. Она не понимает этот бизнес и то, как мы его ведем.

Это опять же доказывает, что не надо судить книгу по обложке. По большей части я думаю, что слова имеют значение, но не во всех случаях. Когда Айла поднимается со стула, я с восторгом наблюдаю за ее покачивающимися бедрами, пока она направляется к Сесилии.

Она двигается с такой грацией, что большинство женщин, которые даже в два или в три раза ее старше, никогда не овладеет таковой. Она чувственная, спокойная, и в ее голубых глазах бушуют искры.

– Что вы носите под платьем? – она останавливается всего в нескольких дюймах от Сесилии и ее руки упираются в бедра.

Я придвигаюсь ближе, заинтригованный вызовом в ее голосе. Сесилия разворачивается на каблучках, и ее руки подпрыгивают, чтобы скрестится на ее груди. Она по меньшей мере, на четыре дюйма выше, чем Айла, но язык их тел не оставляет ни малейшего сомнения в том, кто стал жертвой.

– Почему ты спрашиваешь у меня что–то подобное? Это не твое дело.

Я стою рядом с ними и наблюдаю за этим представлением. Айла уверена в себе и спокойна, и не отрывает глаза от Сесилии. Ее губы немного приоткрываются, прежде чем она наклоняет голову влево и смотрит на подвязки и каблуки ее менеджера.

– Вы не носите белье Liore?

Руки Сесилии импульсивно тянутся к тонкому коричневому ремню на ее талии и она одергивает его.

– Ты нарываешься, Айла. Никого не интересуют мои трусы.

– Это Liore или нет? – Айла слегка шевелит ногой и указывает, открывая свои подтянутые и загорелые ноги.

– Я не буду на это отвечать, – взгляд Сесилии падает на пол. – у меня нет ответа.

– Вы только что на него ответили, – говорит Айла тихо, после обходит Сесилию. – я знала это, когда впервые вас встретила.

– Знала что? Ты ничего не знаешь обо мне.

– Ошибаетесь, – Айла берет скользящие подвязки и качает ими в воздухе между ними обеими, – Я знаю, что вы покупаете трусы в универмаге. Я полагаю, они из белого хлопка. Вы покупаете их в упаковке, по три или четыре штуки, и пока ты там, берете лифчик со стойки, не примеряя. У вас размер «32Б» ведь?

Сесилия скрещивает руки на груди.

– Да, но…

– Как вы можете их судить, если вы их никогда не носили? – Айла поднимает трусики. – Кружево непрочное и шершавое. Оно может царапаться.

Я держу руки в передних карманах штанов, заинтригованный сценой передо мной. Я знаю, что я должен вмешаться и спасти Сесилию от урока правильного выбора белья, но слишком заворожен Айлой, чтобы вмешиваться.

– Застежки неудобные и труднодоступные, – Айла переворачивает одежду. – Вам придется попросить кого–нибудь помочь его надеть. Это уже нарушает планы.

– Какие планы? – спрашивает Сесилия с невинной легкостью.

Айла опускает подбородок, и легкая лукавая улыбка трогает ее губы.

– Многие из наших клиентов приходят в наш бутик, чтобы купить что–то для особого случая.

Сесилия пожимает плечо.

– Я не понимаю.

– Когда я надеваю что–то подобное, – Айла начинает, держа трусики перед собой, – в последний раз, когда я надела что–то такое, мне пришлось все сделать самой, и мой парень увидел меня в этом в конце свидания, как и планировалось.

Парень.

Это слово застревает в горле, дыхание перехватывает, а в животе образовывается тугой узел. Естественно у нее есть парень. Каждый мужчина с мозгами будет добиваться ее и сражаться за первый шанс. Скорее всего, это – студент с вечным стояком, ничем не интересующийся, кроме своих собственных проблем. Кем бы он ни был, я сомневаюсь, что этот говнюк дает ей все то, чего она хочет или в чем нуждается. Если бы он это делал, то сегодня днем она не предложила бы мне приехать в мой офис.

Господи. Что я с собой делаю? Она работает на меня. У нее есть чертов парень.

– Вы же знаете, что каждый месяц имеете право получать бесплатное белье на сумму в триста долларов? – Айла сует трусики в руки Сесилии. – вы должны носить это белье, если вы продаете его.

– Мы не можем просто брать товар с полки, – вздыхает Сесилия, – Айла, а ты пользовалась этой услугой? На тебе сейчас белье Liore?

– На мне пуш–ап, из коллекции «Очарование», с телесным кружевом, и соответствующие V–образные трусики.

Я перехожу к попыткам скрыть реакцию своего тела на эти слова. Я чувствую, как жар охватывает мое тело, пульс учащается. Мой член начинает болеть, буквально болеть, натягивая боксеры.

Я возглавлял этот отдел в течении нескольких месяцев. Я видел много шикарных женщин в нашем белье, но ни одна из них не заставляла меня так реагировать. Это глубокое, интенсивное и, на данный момент, совершенно нежелательное чувство.

– Это указано в справочнике сотрудника, – спокойно говорит Айла. – я спросила у Уоллис, когда только начала работать в магазине, и она показала мне все документы, которые я должна заполнять каждый месяц.

Это еще одна причина, почему я попросил Уоллис Кларксон взять на себя ответственность за управление бутиком. Я пригласил ее из другого отдела по надзору, когда магазин открывался. Но она настаивала, что Сесилия идеальный кандидат для менеджера бутика. Вот почему она временно вышла работать консультантом. Сесилия отвечает за организованность в магазине, в чем я начинаю сомневаться.

– Она права, Сесилия, – я прерываю, нуждаясь в том, чтобы побыстрее закончить эту встречу. На самом деле, это случится не так быстро. – Это одно из преимуществ твоей должности, и ты должна этим воспользоваться.

Глаза Сесилии переходят от Айлы на меня.

– Я сделаю это, сэр. Я начну носить белье Liore каждый день.

Глава 5

Айла

По крайней мере, я сегодня переубедила Сесилию в вопросе ношения в не–такого–жаркого белья сотрудниками Liore. Если бы у меня было терпение, и хоть какой–нибудь интерес, я бы также предположила, что, одеваясь на работу, она прекратит ежедневные набеги на шкаф своей бабушки.

Кто я такая, чтобы судить? Она, очевидно, выйдет отсюда с работой, а меня, скорее всего, направят прямо в... ну, в мою квартиру. Я слишком устала, чтобы сегодня вечером даже думать о поиске новой работы.

Я пыталась произвести неизгладимое впечатление своим знанием нижнего белья Сиссили. Она может поверить, что я могу сказать, что она носит простые белые трусики и бюстгальтеры, потому что это очевидно из ее поведения.

По правде говоря, в один прекрасный день я мельком увидела ее после работы в комнате персонала, переодевающуюся в свою повседневную одежду: отвратительные желтые штаны и соответствующую блузку. Вот когда я заметила, что она ней не одето ничего из того, что продается в бутике. Вообще–то это – тот образ, который навсегда будет выжжен в самых дальних уголках моей памяти.

– Айла права. – Мистер Фостер потирает пальцами кружево одной из бретелек пояса с подвязками. – Это вообще не то, что я ожидал. Я это не одобрял.

Сесилия делает шаг к месту рядом с ним, ее руки жадно тянутся вниз, чтобы поднять черные подвязки.

– Я должна согласиться. Наши клиенты определенно не нашли бы их приемлемыми.

Да, чтоб тебя, Сесилия. В самом деле? Теперь, ты со мной согласна?

– Упакуйте их и отправьте обратно. – он бросает подвязки на диван. – Я завтра сделаю необходимые звонки и отправлю новый образец из материалов, которые я одобрил.

– Я могу принести его в Ваш офис, как только он прибудет. – бормочет Сесилия себе под нос, пока заталкивает подвязки обратно в сумки.

– Конечно – говорит она, кивая головой. – В конце концов, я за это отвечаю.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 Следующая ⇒