Одиннадцать 3 страница

Гадала, был ли это одиночный случай.

– Можешь оказать мне услугу? – спросила я у Ребекки через пару минут, мы прошли в магазин напротив квартиры за бутылкой вина.

– Что угодно, милая, – сказала она, разглядывая скудный выбор белого вина.

Я склонилась ближе, ощутила запах табака и ванильных духов.

– Давай не будем говорить Дексу о том, что мы с Люсиндой видели, – шепнула я ей на ухо.

Она нахмурилась.

– Серьезно?

– Я не хочу, чтобы он переживал, – сказала я. Это было правдой. Я не хотела говорить Дексу, кого видела в окне дома, и скрывала других призраков. Я не хотела, чтобы он думал, что меня снова преследовали призраки.

Особенно, когда я собиралась поднять с ним тему ребенка. Если я до этого считала его излишне оберегающим, то что будет, когда я забеременею?

– Я ничего не скажу, – сказала Ребекка и посмотрела на Люсинду, которая держала ее за руку, разглядывая магазин. – Не могу ручаться за нее.

К счастью, когда мы вошли в квартиру, из колонок гремела «OK Computer» от «Radiohead», на Люсинду тут же напал Жирный Кролик, который стал прыгать на нее, облизывая и целуя.

– Я ревную, – сказал Декс, проходя на кухню с кружкой в руках. – Вонючий засранец даже не поднимает головы, когда я прихожу домой.

Он был в домашней одежде – черных штанах и белой узкой майке – и явно не ожидал гостей, но и не переживал. Должна сказать, Декс в выходной был одной из его самых сексуальных версий, наверное, потому что он был с растрепанными волосами, а мышцы, загорелая кожа и татуировки было хорошо видно. Вырез его майки делал плечи шире, ткань подчеркивала его узкую талию, а штаны едва держались на бедрах. Он поймал мой взгляд, проходя мимо меня, губы изогнулись в улыбке, он склонился и поцеловал меня в щеку. Он знал, когда я глазела на него.

– Прости, что так ворвались, – сказала Ребекка, окинув его взглядом без восторга. – Мы думали, что немного выпьем тут.

– Не буду мешать, – он зевнул, опустил кружку возле рукомойника и подтянул штаны выше. Он повернулся к Люсинде. – Так–так–так, это же моя любимая племянница.

Я закатила глаза. У него была глупая привычка настаивать, чтобы Люсинда звала его дядей Дексом, хотя она вежливо отмечала, что он не был ее дядей.

– Я не твоя племянница, – сообщила ему спокойно Люсинда. Я подавила улыбку. – И ты не мой дядя Роджер.

– Я знаю, что я не твой дядя Роджер, – сказал Декс. – Я куда круче. Твой дядя Роджер делает так?

Декс подошел к ней с хитрой улыбкой, поймал Люсинду за пояс и поднял легко в воздух. Люсинда радостно завопила, пока он кружил ее по комнате, словно она ничего не весила.

О, боже.

Я видела, как Декс делал так с ней раньше, но в этот раз воспринималось иначе. Било с силой. Он выглядел счастливо, смеялся с Люсиндой, был в своей стихии. Я прижала ладони к груди, казалось, что сердце билось слишком быстро.

Я взглянула на Ребекку, та смотрела на меня с весельем и слезами на глазах.

Боже. Мои яичники просто взрывались.

Декс превратил Люсинду в самолет, кружил ее, проходя мимо нас, пока не собрался опустить на диван.

– Мы приземляемся, – сказал ей Декс, его голос звучал как из рации с треском, он стал опускать ее. – Надеюсь, на планете Вогсфер не будет монстров и… о, нет.

Жирный Кролик побежал за ними, прыгнул на диван и пытался достать на коротких лапах, чтобы облизать их.

– Прервать миссию. Повторяю: прервать миссию.

– Не–е–ет! – закричала Люсинда, пытаясь дотянуться до собаки.

Декс замер с ней в воздухе.

– Так ты хочешь приземлиться на планету Вогсфер, хотя там огромный и яростный пукающий зверь, готовый к атаке?

– Да! – захихикала я.

– Ладно.

Он опустил ее на диван, и на нее тут же напал снова Жирный Кролик. Она смеялась, пока пес прыгал вокруг нее.

– У тебя смелая дочь, Ребекка, – сказал Декс, подходя к нам. – Он все утро вонял тут.

Но, хоть он говорил о том, как пукала собака, думаю, я еще сильнее влюблялась в мужа. Нет, я была в этом уверена. Я не считала такое возможным, но снова и снова убеждалась, что у нашей любви было много слоев.

Я была готова влюбляться так глубоко, как только могла.

– Что? – Декс прислонился к острову, склонил голову, разглядывая меня. – Не говори, что ты ревнуешь.

Я попыталась убрать глупое выражение с лица, но не успела, Декс пошел ко мне, шевеля пальцами.

– Нет! – закричала я и попыталась убежать, пока Ребекка болела за него.

Поздно. Он схватил меня за талию, его руки обвили меня, подняли высоко над полом. Его мышцы напряглись, но он делал это так легко, что можно было представить, что он был силачом в цирке.

– Опусти меня! – сказала я, хотя хохотала, дрыгая ногами.

– Как скажешь, – он отнес меня к дивану и легко перекинул через его спинку, я плюхнулась рядом с Люсиндой и собакой. – Готовься к атаке.

Декс и Люсинда стали меня хохотать, пес участвовал.

Я смеялась и смеялась.

И на остаток дня забыла о произошедшем в ресторане.

Забыла о том, что видела.

Я просто ощущала себя нормальной.

И влюбленной.

Четыре

Я видела сон.

Он часто повторялся.

Мне приходилось снова переживать миг, когда я нашла Декса мертвым.

Я спустилась по лестнице в подвал в доме, который не должен был существовать, и я знала, что найду там, и что это порвет мою жизнь надвое, обрушит меня на колени, вытащит из меня душу. Я пыталась не дать себе спуститься, но ничего не могла поделать. Я была бессильна, меня влекло к худшему кошмару в моей жизни.

Я шла по следу крови против своей коли, шагала по холодному каменному полу, окруженному обгоревшими стенами, и нашла его там.

Где кончался кровавый след.

Декс лежал на спине, глаза были широко раскрыты, меч торчал из горла.

Как всегда, я подбежала к нему. Я не могла сдержаться. Я подбежала и рухнула на колени. Я зарыдала, закричала, трясла его.

Но это не помогало.

Ведь он был мертв.

Он умер в тот день.

И хоть я не отпустила его, пошла за ним в ад и отыскала, вернула его к жизни, это не стирало то, что мужчина, которого я любила больше всего в жизни умер.

Он умер.

Порой я гадала во сне, было ли это мое наказание за то, что я не разобралась с этим, легко смела под ковер. С тем, что я увидела, как любимый умер, что никто не должен был видеть.

Я редко говорила об этом во время терапии. Я говорила о бескорыстной жертве мамы, как она прыгнула под поезд, чтобы спасти всех нас. Но я не говорила о том, как Декс сделал то же самое… как это осталось со мной. Ужас той ночи протекал по моим венам как чернила, смешивался с кровью, не покидая меня.

А теперь, пока я смотрела на его тело в своем сне, глядела в его безжизненные глаза, я осознавала, как решительно он был настроен, чтобы вонзить меч в свое горло.

Декс убил себя.

Взял тот меч и оборвал свою жизнь.

И вряд ли я говорила с ним об этом.

– Декс, – прошептала я ему во сне, пальцы были в его крови, слезы текли по моему лицу.

Его глаза подвинулись, посмотрели на меня.

Полностью черные.

Я закричала.

А потом проснулась.

Я проснулась.

Сидела на кровати во тьме, крик застрял в горле, пот стекал по спине.

Декс был рядом со мной, перевернулся во сне.

– Детка? – шепнул он, голос был хриплым от его снов. – Ты в порядке?

В порядке ли я?

Нет.

Я посмотрела на него, его глаза медленно открылись, комнату тускло озаряли фонари Пятой авеню, свет проникал сквозь шторы.

– Ты умер, – прошептала я.

Он в смятении нахмурился.

– У тебя был кошмар?

– Нет, – сказала я. – То есть, да, был, но… Декс, ты умер.

Я опустилась на бок лицом к нему, пальцы нежно прижались к его горлу, где остался слабый шрам, такой слабый, что его было сложно разглядеть.

– Ты убил себя, – мой голос оборвался.

Мое сердце словно снова разбивалось.

Он пристально смотрел на меня, глаза блестели в полумраке.

– Детка, – сказал он, облизнув губы. Он прижал ладонь к моей голове, подтянул мое лицо ближе к своему на подушке. – Что сделано, то сделано. Я тут. Это важно.

Слезы кололи уголки моих глаз, горячие и угрожающие.

– Но это важно. Ты по своей воле убил себя, Декс. Ты сделал это.

Он сжал губы, разглядывая мое лицо.

– Я пожертвовал собой. Ты сделала бы то же самое.

Да? Хватило бы мне смелости вонзить меч в горло и оборвать свою жизнь ради общего блага? Я не была уверена, что была бы такой сильной, бескорыстной и храброй. Я была не как моя мать.

– Ты сделала бы то же самое для меня, – повторил он твердым тоном, придвинулся ближе, и я оказалась прижатой к нему. Он крепко обнял меня, я уткнулась головой в его шею, пыталась подавить картинку мертвого Декса из головы, пытаясь убедить себя, что он был тут, живой, настоящий и мой.

Я подавила слезы, глубоко вдохнула, его запах был до боли настоящим и знакомым, ощущался как дом. Я прижала губы к мягкой и теплой коже его шеи, ощущая под ней пульс.

Он был жив, жив.

Но, боже, было страшно думать, через что он прошел, когда сделал этот выбор.

– Было не так плохо, – шепнул он, целуя меня в макушку, улавливая мои мысли, как делал порой, когда мои эмоции были на пике. – Я умер, зная, как мне повезло. Мне очень повезло.

Он провел ладонью по моей макушке, по моей спине, прижимая меня к себе еще крепче.

– Ты знаешь, что я уже пытался себя убить, – шепнул он, голос был сдавленным и хриплым в тишине ночи. – Тогда я не знал, кем был, просто ненавидел то, каким был. Но было не так. Даже близко, – он отодвинул мою голову, уткнулся лбом в мой лоб. – Перри, ты сделала мою жизнь достойной. И смерть тоже. Прошу, верь в это.

Моя грудь будто провалилась, опустела. Я зажмурилась, слезы покатились из глаз. Я не сдержалась. Происходило так много, менялось так много, и я боялась, но была благодарна, что этот мужчина был рядом со мной.

– Шш, – сказал он, вытирая слезы большими пальцами. – Все хорошо. Я никуда не денусь. Ты знаешь, что застряла со мной. Хорошо это или плохо.

– Пока смерть не разлучит нас, – выдавила я с дрожью.

– Нет, детка, эта клятва нас не касалась, – тихо сказал он. – Мы знаем лучше.

Он задел губами мои губы, убирая мои слезы, а потом подвинулся, повернул меня так, чтобы моя спина оказалась у его груди. Его руки обвили меня с силой, и несмотря на мой страх, я ощущала себя в безопасности.

– Поспи, – шепнул он, прижался губами к моей голове. – Я буду тут.

* * *

– Еще раз, – сказал Декс, припарковав Хайлендер и посмотрев на меня. Его глаза сияли оранжевым, отражая свет фонарей. – Уверена, что готова? Потому что мы всегда можем отказаться и уйти. Вернуться домой и забыть об этом.

Я посмотрела в окно в брызгах дождя и на дом за ним. Было шесть вечера, но уже часами было темно, и все ощущалось темнее у этого места.

После всего, что случилось со мной, когда я была тут в последний раз, а еще мертвой леди и монстра в ресторане и кошмара со смертью Декса, можно было подумать, что я отказалась от всего этого. Так сделал бы любой разумный человек. Сказал бы Дексу, что я не хотела делать этого, что все было уже достаточно странным, и мистер Кокс мог оставить деньги себе.

Но я не была разумной.

Потому что наступило утро, и Декс сказал мне, что сомневался насчет этой ночи и нашего похода в тот мир, а я стала возмущаться. Сказала, что мне нужно было это сделать, что я хотела это сделать. Это удивило и меня, да. Я уже подозревала, что, несмотря на страх, я ощущала себя странно как дома.

Или меня манил тот чертов дом, что вполне могло быть правдой. Видимо, ответ мы вот–вот узнаем.

Я быстро улыбнулась Дексу.

– Я в порядке. Честно. Немного напугана, но это нормально.

– Это не просто нормально, – он сжал мою ладонь и потер большим пальцем, его прикосновение успокаивало. – И как только ты решишь, что это слишком, мы остановимся. Ладно?

Я кивнула, благодарная за шанс уйти, если нужно.

– Как насчет тебя? Ты напуган?

Он склонился ко мне, посмотрел на дом, вглядывался сквозь размытое стекло.

– Еще нет, – сказал он через миг. – Идем. Думаю, я вижу Эдгара Аллана Гада там.

Я открыла дверь и вышла из машины, забрала сумку на длинном ремешке и надела ее, поправила. Я не знала, что ожидать, но мы с Дексом напихали туда все, что могло пригодиться. Фонарики, налобные фонари, запасные батарейки, беспроводной микрофон, запасной старый айфон (мы уже сделали выводы), измеритель ЭДС и цифровой диктофон. Если честно, я была удивлена, когда он вытащил диктофон из коробки. Я не ожидала, что снова его увижу, но он вручил его мне, словно я только вчера его использовала.

Декс присоединился ко мне, закрыл машину с громким пиканьем, от которого я вздрогнула (я уже была на взводе), сумка с камерой висела на его плече.

Атлас По стоял у основания лестницы, глядел на нас. Я не могла различить его лицо во мраке, но мне уже было не по себе.

Декс взял меня за руку, сжал, подбадривая, а потом опустил свою кепку–восьмиклинку на глаза и пошел к Атласу.

Я шагала следом, мои кеды шлепали по лужам, пока я торопилась по асфальту.

– Вы это снимаете? – спросил Атлас, когда мы подошли. Он даже не был под навесом крыльца, стоял под дождем и промокал.

– Это проблема? – спросил Декс, опустив ладонь на сумку камеры.

– Нет, – сказал он. – Но дайте мне посмотреть то, что снимете, перед публикацией.

Декс напрягся, оглянулся на меня, приподняв брови. Я знала, что он не был рад, но и не собирался давать Атласу управлять этим. Он предпочитал извиняться, чем просить разрешения.

Я пожала плечами.

– Мы можем закончить разговор не под дождем? – я прошла мимо них, поднялась на крыльцо. Я смотрела на ручку двери миг, ощущала сильное странное притяжение. Мне пришлось заставить себя отвести взгляд, отвернуться от дома, пока Декс и Атлас продолжали состязаться в чем–то, глядя друг на друга.

Декс закончил сверлить его взглядом и поднялся по лестнице, остановился рядом со мной.

– Дай угадаю, ты хочешь провести еще один тур? – спросил он спокойно.

Атлас остался на месте.

– Нет. Просто пришел открыть для вас дверь.

Я с опаской переглянулась с Дексом и посмотрела на него.

– И все? А послания?

– Я уже говорил, нет никаких посланий.

– Но твой отец говорил…

Он вздохнул, сжал на миг переносицу. Я ощущала странное облегчение от тревоги Атласа.

– Как и я говорил, – утомленно повторил он, – он не знает, во что верить.

– Так зачем деньги? – спросил Декс.

– Любовь? – предположил он, с опаской глядя на нас. – У него много денег, и так было всегда. Он всегда платил во все стороны. Он любил мою мать до… одержимости. Так что понятно, что он так себя чувствует после ее смерти. Он хочет, чтобы вы поговорили с ней. О чем угодно. Ему не хватает ясности. Потому я и тут.

«Не только ему не хватает ясности в этой семье», – подумала я.

– Но ты сам говорил в прошлый раз, что хочешь, чтобы мы толкнули ее за Вуаль, – сказала я.

– Это было на Самайн, да? – сказал Атлас. – Вы облажались и даже не получили шанса. Упустили его.

– Облажались? – повторил Декс, тон был как кремень. – Ты был все время с нами. Если кто и облажался, то это ты. И это был не наш шанс, а ваш.

– Парни, – быстро сказала я, пока они не стали ссориться, хотя Декс был прав. – Мы можем придерживаться плана? Ладно, Атлас, теперь до твоей матери не дотянуться сквозь Вуаль, потому что мы упустили шанс две недели назад?

– В Самайн это проще, – он пожал плечами и посмотрел на улицу. – Может, в следующее полнолуние. Но то, что вы не можете дотянуться до нее, не означает, что вы не можете поговорить с ней.

– Это все запутанно, – сказала я, потирая ладонью лоб. – Так мы можем с ней поговорить?

Он быстро улыбнулся мне.

– Да. Потому вы здесь. Идите внутрь и поговорите с ней. Но, чтобы вывести ее из Вуали, пожалуй, придется дождаться следующего раза.

– Вернемся к делу, – Декс скрестил руки, широко расставив ноги. – Твой отец платит нам, чтобы мы поговорили с твоей матерью о чем–нибудь – погоде, спорте, не знаю – он не уточнял. Но ты, ее сын, хочешь, чтобы мы вывели твою мать… из мертвых?

– Она останется мертвой, не переживайте.

Мои глаза расширились, и я посмотрела на Декса.

«Не переживайте? Она останется мертвой?».

– Но да, из Вуали, – продолжил он. – Ей нужен толчок. Ее нужно пригласить. У вас двоих есть такая сила.

– Без обид, Донни Дарко, но мы не соглашались на такое. Мы тут, чтобы поговорить, может, очистить место, если хотите. А этот бред – противоположность этому.

– В прошлый раз вы согласились.

– Мы согласились выманить ее, – сказала я. – То есть, чтобы она появилась. Но не пришла физически в мир. Это не «Кладбище домашних животных». Нельзя просто вернуть человека из мертвых…

Но мой голос умолк, потому что это было возможно.

Я это сделала.

И, похоже, он знал это.

Атлас смотрел на меня мгновение, размышляя. А потом посмотрел на дом, дождь падал в его глаза. Он сунул ладони в карманы тренча, мрачно взглянул на нас.

– Справедливо. Я думал, что вы пожалеете мужчину, который потерял свою мать, ведь вы оба потеряли своих.

Я застыла. Лед растекался по шее. Мне не нужно было смотреть на Декса, чтобы знать, что и он так чувствовал.

– Я вас оставлю, – сказал Атлас. – Прошу, спрячьте ключ под коврик, когда закончите.

Он повернулся и быстро пошел по дорожке к улице.

Я взглянула на Декса, он хмуро следил за каждым движением Атласа, пока он не пропал.

– Он ведет себя нечестно, – буркнула я, пытаясь отогнать тревогу, хотя не было смысла, учитывая, что мы собирались сделать.

– Мне не нравится, сколько он знает о нас, – отметил Декс.

– И мне. Но, думаю, это просто найти в интернете.

– Нет, – сказал он, медленно качая головой. – Не думаю, что он мог такое прочесть в интернете о нас. Думаю, он просто… знал. Вопрос в том, что еще он знает? – он потер губы, взглянул на меня, хмурясь. – Ты в порядке?

Я приподняла плечо.

– Немного замерзла, промокла и напугана.

– Я не буду тебя винить, если ты передумала.

Я взглянула на дверь, она будто пела мне, обещала то, что я не могла назвать.

– Ты слышишь голоса в голове? – спросила я у него.

– Пока нет. А ты?

– Нет. Но у этого дома дикая темная энергия. Ты не ощущаешь притяжение?

– Ощущаю. Еще повод не открывать там ничего – ни вуали, ни порталов, ничего, – сказал он. Он стал вытаскивать камеру из сумки. – Мы просто войдем, снимем все и попытаемся поговорить с ней… мы даже не знаем ее имя, черт возьми.

«Саманта По».

Имя всплыло в моей голове тихим шепотом.

– Саманта По, – сказала я ему.

Он ошеломленно посмотрел на меня.

– Откуда ты это узнала?

– Не знаю. Просто… услышала. В голове.

– Женский голос?

– Не знаю точно… – чем больше я пыталась подумать о голосе, тем слабее его слышала. Может, я его и не слышала. – Я могу ошибаться.

– О, вряд ли, – он кивнул на мою сумку. – Пора доставать диктофон, он может уловить то, что не слышим мы. И фонарик. И можно измеритель ЭДС.

– У меня всего две руки, – сказала я, роясь в сумке.

Декс не ответил на это, и, как только я достала диктофон, я посмотрела на него. Он глядел на меня с глупейшей улыбкой на лице, я не ожидала такого выражения лица.

– Что? – спросила я. Я невольно улыбнулась в ответ.

– Ты, – он поднял камеру к своему лицу, снял крышку объектива, а потом посмотрел на меня через нее. – Вот и ты.

Я отвела взгляд, прикованная к месту из–за камеры, направленной на мое лицо.

– Это безумие, да?

– То, что мы вернулись к тому, с чего начали? – он посмотрел на меня над камерой, поймал мой взгляд.

– В чем–то, да. Я просто не думала, что мы снова этим займемся.

Он изогнул губы и прищурился.

– Ты так думаешь?

Я посасывала губу миг. Дело в том, что даже если я не думала об этом активно, мое подсознание, глубокая часть меня, знало, что я вернусь к этому.

– Думаю, нет.

Он улыбнулся, его язык на миг показался из–за зубов.

– Разница в том, что теперь я могу трогать тебя, сколько хочу.

Я приподняла бровь.

– О, еще как можешь, да?

– Плюсы статуса твоего мужа, – он шагнул ближе. Он опустил камеру, поймал мою свободную руку и прижал к ширинке черных джинсов, чтобы я ощущала его эрекцию.

– Боже, Декс, – я взглянула на него, сжала его там, чтобы увидеть, как его глаза закатываются. Он резко вдохнул. – Совершенно неуместно, как всегда.

Он склонился, нос задел мое ухо.

– Ты не можешь мне сказать, что не заведена, – прошептал он.

Я не была заведена до этого. И все же…

Я строго посмотрела на него.

– Декс. Нет.

Он лениво улыбнулся мне, жар вспыхнул в его глазах, и мое тело пылало.

Но я не была безумной.

– Мы не будем заниматься сексом в доме с призраками, ладно?

Выражение его лица не изменилось. Он стал даже тверже под моей ладонью.

– Этого не было в твоем списке желаний? – спросил он, голос стал хриплым, такой вызывал мурашки. – Потому что в моем это было.

– Я даже не знала, что у тебя был список сексуальных желаний, – сказала я, еще раз сжимая его. – Но ясное дело.

Его глаза закрылись, рот открылся.

– Ты смотришь на меня, как на безумного, но это ты меня трогаешь.

Он был прав. Хоть мое тело хотело вычеркнуть этот пункт из его списка, остальная я знала, что у нас была работа.

Я убрала ладонь и опустила ее на его грудь.

– Справедливо. И ты знаешь, что у нас уже был секс в школе с призраками. Это не считается?

Он почти зарычал от недовольства. Признаю, мне было приятно знать, как сильно я его заводила, хоть и не старалась (и особенно – когда старалась).

– Это другое, – хрипло сказал он, я прошла мимо него к двери. – И, если я правильно помню, ты кончила три раза, и это после того, как ты сказала, что я – чокнутый, раз хочу заниматься там сексом с тобой. И ничего плохого не случилось.

Я замерла и оглянулась на него.

– Мы чуть не умерли.

Он поправил член в штанах и подошел ко мне, покачивая бедрами.

– Малыш, когда мы не были почти при смерти?

Его тон был бодрым, глаза сияли хищно и почти безумно, но слова били глубоко. Сон прошлой ночи и воспоминание сверкнули перед глазами. Тогда «почти» сменилось реальностью.

Декс уловил это, потому что его лицо быстро смягчилось, он склонился и нежно поцеловал меня в щеку теплыми губами.

– Идем. Нас ждет работа. Обещаю, пока что удержу себя в штатах. Но дома – другое дело.

Он опустил ладонь на ручку двери и дождался, пока я присоединюсь к нему.

– Готова, малышка?

Я кивнула, желая скорее попасть внутрь, пока я не передумала.

Он повернул ручку, и дверь широко открылась. Она словно вырвалась из руки Декса и двигалась сама.

И внутри была бездонная тьма.

Пять

Декс первым шагнул в дом, но я не отставала.

Я пыталась оставить дверь открытой, чтобы она не закрылась, за нами, пока мы пытались осветить место. Декс быстро включил фонарик на камере, озаряя путь до стены вдали, там блестело разбитое стекло шкафа для фарфора.

Я сжала фонарик в руке, луч света был ярким и ровным, а потом нажала на кнопку записи диктофона и сунула его в задний карман. Я думала вытащить измеритель ЭДС, который считывал электронные частоты, но нам не требовалась помощь в этом. Мы не были уже охотниками на призраков, и вряд ли когда–то ими были. Это призраки охотились на нас.

Холодная дрожь пробежала по моей спине, и я крепче сжала фонарик.

Почему я снова это делала?

– Можешь уже закрывать дверь, – Декс махнул за плечо.

Я не хотела. Казалось, дверь была единственной связью с настоящим миром, а все в этом доме существовало где–то еще.

Но я сделала это.

Я убрала с нее вес своего тела, и дверь будто оттолкнула меня и захлопнулась, мы оба вздрогнули.

Ага. Все было нормально.

– Ты в порядке?

– Да, – я закрыла глаза на миг, просила сердце успокоиться. Я сделала два шага в доме, но уже дрожала.

Когда я открыла их, глаза больше привыкли к свету.

– Не нравится это говорить, но это крутое место, – Декс озарял комнату фонариком на камере. Я тоже делала так своим фонариком, следуя за ним.

Дом выглядел так же, как две недели назад, странная смесь комнат и стилей архитектуры. На потолке были балки, красные обои украшали позолоченные львы, на полу были доски и выцветшие красные ковры. Прихожая была не комнатой, а скорее длинным коридором, который вел во тьму.

Туда мы пошли в прошлый раз, остановились у столовой. Мы не вошли туда, хотя Атлас сказал, что там видел мать в последний раз. Наверное, потому что там Декс увидел случайную женщину–призрака, и Атлас сказал, что это были плохие новости.

– Что думаешь? – спросил Декс, направив камеру на меня.

Я скривилась от света, закрывая лицо рукой.

– Мы уже это делаем?

Он опустил камеру, и я заметила его смущенный вид.

– Прости. Думаю, стоило сначала обсудить план.

– Стоило обсудить план снаружи, – сказала я, подавляя дрожь, продолжая озарять пространство фонариком. По крайней мере, жуткое притяжение, которое я ощущала к дому, пропало. Я не знала, было дело из–за того, что я была с Дексом, или потому что мы были внутри дома.

«Он хочет, чтобы мы были тут».

Я старалась не думать об этом.

– Вот идея, – сказал он, глаза блестели в тусклом свете. – У меня было много времени подумать об этом последние две недели. Если честно, я часто об этом думал. Знаешь, как я хотел сделать документальный фильм о местах с призраками? Идея изменилась. Мы будем как Варрены. Станем паранормальными детективами, но снимем это. У нас уже есть компания, мы просто изменим фокус «Haunted Media» на нас. Это будет документальный фильм. Или реалити–шоу. Что–нибудь получится. А потом мы продадим это Нетфликс.

Меня впечатляли его амбиции.

– Нетфликс? Высокая цель.

– Это достижимая цель. Нас ничто не остановит. Шоу с охотой на призраков полно, и все они одинаковые. Охота на призраков теперь большой бизнес. Но паранормальные детективы? Настоящие? Это новое. Если все сделать правильно, с хорошим бюджетом и оборудованием… Детка, ты знаешь, что мы можем это сделать.

Я продолжала озарять пространство, было сложно принять слова Декса. Я понимала его идею, я пару раз сама о таком думала, и даже Атлас говорил что–то о моем предназначении, когда я была тут в прошлый раз.

Но в этом доме обсуждать это было не лучшей идеей.

– Я не сомневаюсь, что ты можешь это сделать… – сказала я.

– Мы можем.

– Да. Но пока что давай просто… посмотрим, как пройдет эта ночь, а потом будем строить большие планы. Мы даже не знаем, сможем ли общаться с мертвыми как профессионалы.

Он вздохнул и провел ладонью по бороде.

– Ты озвучиваешь голос разума. Но ты знаешь, что я прав. В этом есть смысл. И нам все еще нужен план на сейчас. На эту ночь. В этом доме.

– Атлас вел нас в прошлый раз, – я указала на тьму в конце коридора. – Там ты увидел призрака. Он думал, что это было лучшее место.

– Да, – осторожно сказал он. – Думаю, я потерял там смелость, – он поднял камеру на плечо. – Хотя, серьезно, к черту этого гада. Он нас не вел. Он нас от чего–то уводил.

– От чего?

– От третьей двери. Ванной. Она была удобно закрытой, да? Не было ключа? И кровавая вода текла оттуда? Вряд ли это просто совпадение.

– Тогда идем наверх, – тихо сказала я. Почему–то я предпочла бы проверить столовую, но Декс был прав. Атласа не удивила кровь, значит, он хотел, чтобы мы избегали ее.

Он повернулся, и мы подошли к деревянной лестнице, стали подниматься. Шаги были тихими, несмотря на твердые ступени, в доме не было эхо, словно звук не разносился. Я на миг чуть не впала в панику, думая, что тут не было воздуха, но он был.

И если этот дом был ближе всего к Вуали…

– И я думаю, что они несут чушь, – сказал Декс, словно говорил все это время. Может, так и было.

– Кто? – сказала я, мы миновали второй этаж и направились на третий. – Атлас и Гарри?

– Да. Или просто Атлас. Не знаю. Но они нам врут, малыш.

– О чем?

– Обо всем. Не знаю.

– Но мы тут.

– Справедливо, – мы остановились на третьем этаже. – И тут что–то происходит. Смотри. Ванная.

Он направил свет камеры на коридор, и я быстро посветила фонариком на дверь ванной. Как и раньше, кровавая вода медленно текла из–под нее.

Будто ждала нас.

Может, так и было.

– Что теперь? – тихо спросила я.

– Вытаскивай измеритель ЭДС, – сказал он, направляя камеру на кровь.

– Для чего? Доказательств? Там кровь. Это доказательство.

– Просто сделай это.

Я с ворчанием достала его и включила. Датчик запищал, тут же показал четвёртый уровень и стал оранжевым. Я ожидала, что его зашкалит, но мне все еще было не по себе. Я быстро выключила звук, ведь писк не помогал.

Декс повернул камеру ко мне, ведь я держала измеритель.

– Что ты хочешь сделать? – спросил он. Прошел миг, его глаза помрачнели. – Кто–то есть в ванной.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒