Одиннадцать 1 страница

Один

Мне было пятнадцать, когда демон сказал мне сжечь дом.

Я знала, что он был моим Джейкобом, сверхъестественным проводником, который должен был направлять меня, но он не справился. И для меня он всегда был демоном. Как еще назвать то, что радовалось твоей тьме и отталкивало тебя от света?

Порой казалось, что это было вчера, хотя прошло одиннадцать лет. Одиннадцать лет назад моя жизнь стала меняться к худшему. И к лучшему. Было сложно понять, когда много хорошего появилось из плохого.

Не удивительно, что в пятнадцать я стала ходить к психологу. Он ни капли не верил мне, считал, что я была больна. Он слушал меня, прикрываясь желанием помочь, понять. Но в конце он оказался как многие другие. Было проще дать мне лекарства и закончить на этом. Проще было лишить меня свободы, словно это прогнало бы демонов и призраков.

Сегодня я сидела в кабинете доктора Ланы Ливо, которая стала важной частью моей жизни за последние три года. Я долго боролась с идеей вернуться к терапии, но когда я ментально ударилась об каменное дно, я поняла, что выбора не было. К счастью, мне повезло найти психолога, которая выслушала всю историю моей жизни, без тайн и стыда, и верила мне, когда я говорила ей о своем общении с мертвыми.

Даже если она не совсем верила мне (кто мог ее винить?), она слушала и предлагала решения, словно мои слова были для нее сущей правдой, и, если честно, это все изменило.

– Итак, Перри, – сказала доктор Ливо, когда я удобнее устроилась на диване. У нее была маленькая лохматая собачка–спасатель по кличке Поргус, которая приходила за ласками, когда ты ощущал печаль, но пока что он спал в своей лежанке в углу. – Как ты?

Вопрос всегда был одним и тем же, сколько бы раз я ее ни видела. После смерти мамы я ходила к ней раз в неделю. Теперь я взяла себя в руки и приходила раз в месяц. Прогресс.

– Хорошо, – сказала я ей. Мой ответ тоже всегда был одинаковым.

Она тепло улыбнулась мне, неспешно разглядывала меня минуту. Мне нравилось, как она это делала, как она считывала с меня многое, даже не говоря об этом. Порой мне казалось, что она слышала мои мысли, но я не осмеливалась спрашивать ее об этом. Было проще расслабиться и дать ей порыться в моем разуме и расставить все на места.

Она склонила голову, светлые волосы съехали на бок. Доктор Ливо была удивительно юной. Я не спрашивала ее о возрасте, но на вид ей было чуть больше тридцати.

– Хорошо, – сказала она и снова улыбнулась. – Но теперь все иначе, да?

Я смотрела на нее миг, гадая, что она могла понять по моему лицу. А потом стала посасывать губу, пока обдумывала это, ведь она была права. Все изменилось с нашей прошлой встречи.

Я медленно кивнула.

– Да. Кое–что изменилось. И перемены большие.

– Перемены – это хорошо, Перри, – сказала она мне. – Почему бы тебе не начать с самой большой перемены?

Я невольно улыбнулась.

– Самое большое? Ну, мы продаем квартиру и переезжаем. Не знаю, когда – мы еще не выставили квартиру на продажу и не нашли другое место, но все же.

– Ого, – сказала она. – Это большое изменение. Ты упоминала, что хотела переехать, да? Что воспоминания…

– Не все воспоминания плохие, – быстро сказала я. – Есть и хорошие.

Но порой казалось, что плохие воспоминания оставили следы на полу. Пятно крови на паркете не отмывалось, как я ни старалась его оттереть. Кровь мертвой девушки, которая текла из нее, хотя она давно умерла.

Я отогнала картину с Эбби, ненавидя то, что, хоть я видела ее в квартире почти четыре года назад, она все еще пугала меня. Но, видимо, такое бывало, когда кто–то так пробирался в душу.

– Перри, – мягко сказала доктор.

Я опомнилась и быстро улыбнулась ей.

– Квартира хорошая, правда. Но я хотела переехать. Место отличное. Мне нравится жить в центре. Вот только оно не ощущалось… нашим. Понимаете? Будто это всегда было его место, но не мое.

Она кивнула.

– И что вызвало переезд? Вы с мужем поговорили или…?

– Не совсем, – я посасывала губу, потрясающее чувство хлынуло на меня. – Мы заработали деньги. Много денег.

Она выпрямила, скрестила изящные лодыжки в укороченных бежевых штанах.

– Могу я спросить, как?

– Две недели назад, перед Хэллоуином, я получила сообщения и письма от Гарри, который хотел воспользоваться нашими услугами. Но не услугами видеосъемки от «Haunted Media». Я про… наши способности.

– Видеть призраков?

– Да, – осторожно ответила я, благодарная, что она это сказала. – Он сказал, что у него умерла жена, и он хотел, чтобы мы поговорили с ней.

– Хотел, чтобы ты и Декс поговорили с ней?

– Да. И я проигнорировала сообщения, решив, что он чокнутый, и я не хотела возвращаться в тот мир. Но он так легко не сдался. Он узнал, где мы жили. Дождался, когда Декс выйдет из квартиры, и заговорил с ним. Рассказал о деле, – я сделала паузу. – Только ему он сказал – а мне не отметил – что он хотел заплатить нам сто тысяч долларов.

Она моргнула, рот раскрылся.

– Ты шутишь.

Я покачала головой.

– И я так думала. Думала, что это нереально.

– Сто тысяч долларов за…

– За поход в заброшенный дом и разговор с его мертвой женой.

– И ты это сделала? – она удивилась, когда я кивнула. – Я знаю, как часто ты говоришь о той жизни, и как ты рада, что это осталось позади.

– Знаю, – я вздохнула. – Знаю, и мне пришлось обдумать это. Но… не знаю, это обрадовало Декса. Я давно не видела его таким счастливым. А еще нам нужны были деньги, и я решила… может, это стоило риска.

– И это того стоило?

Я пожала плечами, посмотрела на свои ладони, на облупившийся синий лак.

– Пока не уверена.

– Вам заплатили?

– Да, – я посмотрела в ее глаза. – Но мне от этого нехорошо.

Она нахмурилась.

– О чем ты?

– Мы сделали то, о чем просил Гарри. Вошли в дом, хотя все прошло не так, как мы думали. Его там даже не было, его странный пасынок все показывал нам, будто проводил экскурсию. Время просто… пролетело. И мы не поговорили с ней. Мы ни с кем не поговорили.

– И тебе кажется, что вы не заслуживаете денег. Ты это хочешь сказать.

Ага.

Она скрестила ноги и распрямила их, отклонилась в кресле, разглядывая меня.

– Ты хочешь поговорить о том, что видела там?

– Почему вы думаете, что я что–то видела?

– А ты видела?

Я закрыла глаза на миг, быстро прокрутила то, что случилось в ночь на Хэллоуин, в своей голове. Там был Декс, моя сестра Ада и ее парень Джей. Мы были в костюмах для Хэллоуина. Пасынок Гарри, Атлас По, встретил нас у дома и повел меня и Декса внутрь, Ада и Джей остались ждать во дворе.

Я кашлянула.

– У дома безумная атмосфера, это точно. Внутри так странно, темно, и дом больше, чем должен быть. Как разлом. Словно ему нет конца, и он ведет куда–то… глубже, – я отогнала ощущение. – Декс сказал, что видел женщину, призрака, и слышал ее в своей голове. Я ему верю, конечно, но не видела и не слышала ее.

– Это была не мертвая жена?

– Наверное. Атлас сказал, что это был кто–то другой. Мы осмотрели этажи, и кроме давящей атмосферы дома я ничего не видела до конца. А потом увидела реку крови, текущую из запертой ванной, позже река утекла под дверь. Свет вдруг включился, и я увидела всякое.

– Всякое?

– Людей. Мертвецов. Призраков. Как хотите. А потом они пропали, и все. Мы ушли.

Уголок ее рта чуть приподнялся.

– Ты так просто это описываешь.

– Было удивительно просто.

Она склонилась, уперев локти в колени.

– Перри. Сколько ты приходила сюда, ты прямо рассказывала о том, что видела. Ты прямо описывала, что чувствовала со своим даром, своей способностью. Ты сказала, что видела призраков годами, даже после шоу. И ты говорила, что не рассказываешь мужу об этом.

– Просто это не проблема. Я привыкла. А он оберегает меня, и я не хочу его тревожить.

– Я знаю. Потому меня немного тревожит, как легкомысленно ты относишься ко всему делу. Ты по своей воле вернулась к той части жизни, которую была рада оставить позади. Я знаю, что сильно влияли деньги, но такое нельзя воспринимать легко. Тут перемены больше, чем получение денег, чем желание продать квартиру. Тебе нужно принять это.

Я обдумывала это, разглядывая свои ногти. Мое сердце забилось быстрее, и я ощущала его пульс у татуировки якоря на запястье.

– Я не хочу принимать это, – тихо сказала я.

Она медленно кивнула, сделала паузу.

– Как ты себя чувствовала там? Когда согласилась делать это, когда пошла в дом и увидела то, от чего пыталась прятаться?

– Я боялась, – призналась я. – Конечно, боялась. Но, думаю, меня больше пугала идея, чем само дело. Я боялась, что это разрушит нас. Было столько боли после смерти мамы, после того, как Декс, кхм… я боялась, что вызывая смерть на разговор, мы вернемся к той боли, – я выдохнула с дрожью. – Но, когда я прошла внутрь, страх будто пропал. Ладно, страх все время был там, но он изменился в нечто волнующее, так сказать.

– Положительная эмоция?

Я слабо улыбнулась.

– Наверное. Я ощущала страх и покой? Будто я делала то, что знала, как делать, хоть это и не приятное дело.

– И как ощущалось, что твой муж был рядом в этом? Когда ты увидела призраков в конце, и он тоже их увидел, когда ты поняла, что больше не нужно было скрывать это от него. Что ты ощутила?

– Облегчение, – призналась я. Я даже не знала, что ожидать. Декс принимал лекарства годами, и мы не говорили больше о призраках. Я не говорила ему, что видела, решила, что и он ничего не видел, потому что он рассказал бы мне. Мы не знали, чего ожидать. Но, когда он увидел леди в темном, я поняла, что это не покинуло его.

И это немного радовало. Хоть жутко было видеть мертвых, его история с лекарствами была сложной. Теперь мы знали, что в этот раз лекарства работали. Ему стало лучше, он справлялся с тревогой и синдромом дефицита внимания лекарствами, но они не влияли на то, кем он был.

– И что он чувствовал об этом? Ты сказала, что давно не видела его таким счастливым.

– Он в восторге, – сказала я, улыбаясь, потому что было невозможно не улыбаться, когда я думала, каким счастливым в последнее время был Декс. – Он хочет, чтобы мы туда вернулись.

– А ты?

– Думаю, я соглашусь. Только потому что неправильно взять деньги и ничего за них не сделать. Я хочу все сделать верно в этот раз, связаться с его женой. Заслужить деньги. Конечно, Декс хочет это снять.

– Как ваше старое шоу?

– Нет, – твердо сказала я. – Не так. Честно говоря, я не в курсе, знает ли он. В прошлом, до смерти моей мамы, мы говорили о становлении… кхм… паранормальными детективами. Знаю, звучит глупо. Вы знаете Варренов?

– Конечно. Пара, которая исследовала Амитивилль, полтергейста в Энфилде, демона в Смурле и многое другое.

Ого. Впечатляющие знания, как для психолога. Может, на ней сказалось то, что она занималась мной.

– Да, – сказала я. – Я думала, что мы могли быть такими. Использовать наши силы во благо, а не эксплуатировать. Это еще одна причина, по которой я согласилась идти в дом. Мужчина хотел, чтобы мы поговорили с его женой, передали послания. Я решила, что могла помочь.

– Это благородно, – сказала она. – Но одно дело говорить, а другое – сделать. Это будет только один раз, или вы продолжите дальше?

– Не знаю, – сказала я. Я, на самом деле, не знала. – Мне сложно думать об этом, как о карьере.

– Ты удивишься тому, за что платят люди. Хотя у тебя уже есть доказательство этого, – она поджала губы, потерла помаду естественного цвета. – Твои отношения с Дексом изменились с тех пор?

Я провела языком по зубам, сердце сделало небольшое сальто в груди.

– Немного.

– Как же?

Мои щеки уже пылали. Так всегда было, когда я говорила о сексе с ней или кем–то еще.

– Наша сексуальная жизнь, кхм, оживилась.

– Это положительное, – она улыбнулась.

– Да. Я не жалуюсь, – я издала тихий смешок, пытаясь закрыть волосами лицо, чтобы она не могла прямо смотреть на меня. – Просто это большая перемена.

– И он устроил ее.

– О, да.

– И у тебя нет проблем с этим?

– Нет, – я сделала паузу. – Просто это удивительно. Он… даже не знаю. Ненасытный, пожалуй. Ощущается так, как когда мы только сошлись, понимаете? Такая… энергия. Страсть. Одержимость.

Она приподняла бровь.

– Одержимость?

– Может, это неправильное слово. Потому что это хорошо. Одержимость может быть хорошей? – я хотел сказать «собственность», но слово осталось на языке. – Это хорошо. Я просто еще не привыкла. Наша сексуальная жизнь пострадала, когда он был на антидепрессантах, и он долго после этого приходил в норму. Но это… это…

– Звучит чудесно, как по мне, – тихо сказала она, и когда я посмотрела на нее, ее глаза блестели. – И я должна спросить. Ты сказала ему о том, чего хочешь? О том, о чем мы говорили. Что ты хочешь ребенка.

Я сглотнула, чуть напряглась, странный стыд стал наполнять меня. Я покачала головой.

– Нет. Еще нет.

– Думаешь, он уловил это?

– Что я хочу ребенка?

– Это могло бы объяснить секс.

Я нахмурилась, пытаясь обдумать это.

Уже четыре месяца, как я ощутила, как тикали мои биологические часы. Они всегда были там, но я старалась игнорировать это. Все–таки я была молода. Я разбиралась с новой карьерой, браком и смертью матери. О, и еще был бред про «не давайте Перри и Дексу заводить ребенка, потому что они оба умрут, а ребенок станет антихристом». Так что, когда я ощущала это желание, я отгоняла его. Было время, когда Декс поднимал эту тему, но я подавляла ее быстро, потому что не хотела решать этот вопрос. Это меня пугало.

Это все еще пугало меня. Мысль о беременности. О рождении ребенка. О роли родителей. Мне было страшно и по нормальным причинам, которые пугали всех, и, конечно, по безумным причинам, которые касались только нас.

Но в один солнечный день в июле, когда мы лежали на траве в парке Гасворкс, рядом была молодая семья, и я ощутила это желание. Я еще никогда такого не ощущала. Я проснулась тем утром с идеей о ребенке, словно это однажды произойдет, легла спать с решением, что это должно произойти. Я только этого хотела. Я хотела это для нас так сильно, словно мы не могли быть полноценными без этого.

Довольно жутко, как по мне.

И я позволила тому желанию расти во мне, боялась озвучить его Дексу. Это было глупо, ведь я знала, что это обрадует его. Он не скрывал свое отношение к детям. Но я знала, как только скажу ему, что хочу семью, это станет реальностью. И, хоть я хотела ребенка от него, вырастить ребенка с ним, быть семьей, я боялась, что произойдет худшее.

Я уже проходила худшее… но вдруг такое ждало меня снова?

– Не думаю, что он знает, – сказала я после паузы.

– Но ты говоришь, что порой он слышит твои мысли, – отметила она.

– Обычно я блокирую их рядом с ним, на всякий случай, – я робко улыбнулась ей. – Это само выходит, на инстинкте. Так проще. Если только я не хочу, чтобы он их слышал.

– Но ты слышишь его мысли.

– Стараюсь не слышать. Он тоже научился хорошо блокировать их, – мы договорились, что не будем лезть в разумы друг друга, ради нас. Я знала только, что если бы Декс уловил мои мысли о ребенке, он дал бы мне знать.

Она подвинулась в кресле, оглянулась на Поргуса, посапывающего в углу, а потом посмотрела на меня.

– Не знаю, стоит ли говорить тебе, но порой и я слышу твои мысли.

Я моргнула, глядя на нее.

– Вы серьезно?

Она кивнула.

– Я стараюсь не слушать их, но получается так. Если честно, так намного проще, Перри. Хотела бы я такого со всеми пациентами.

– Вы меня слышите?

Ее быстрая улыбка была виновато.

– Но это значит… – начала я. У меня получалось делать так только с людьми, похожими на нас. Декс, Ада, мама… Максимус. Люди со способностями. Если доктор Ливо могла меня слышать…

Я прищурилась, потрясенно глядя на нее.

– Вы их видите. Вы тоже видите призраков.

Еще одна быстрая улыбка.

– Мы тут не обсуждаем меня, Перри. Только тебя.

– Нельзя просто так сбросить на меня эту новость!

Черт. Она тоже видела призраков. Она слышала мои мысли. Конечно, она не считала меня сумасшедшей. Она знала все это время, что я говорила правду.

– Ого, – я отклонилась. – Просто… ого.

Она ухмыльнулась, а потом кашлянула, и ее выражение лица снова стало нежным и спокойным.

– Продолжим?

Я кивнула, хотя разум все еще справлялся с открытием.

– Насчет ребенка, – она вернулась к разговору. – Ты не думаешь, что Декс уловил это из твоих мыслей. Но это не означает, что он не делает это подсознательно. Ты часто говоришь, как вы связаны. Это может быть возможным.

– Может, – признала я. – Может, так и есть. Но, если честно, думаю, дело в адреналине в его теле. Из–за дел с мертвыми. Я знаю, что он еще никогда не ощущал себя таким живым. Он сам мне это говорил.

Она разглядывала меня миг, а потом кивнула.

– Думаю, это не важно, – сказала она. – Тебе придется со временем сказать ему о своих чувствах. О том, чего ты хочешь для вас обоих, – она сделала паузу. – И, Перри, судя по тому, что ты рассказала мне раньше, я знаю, почему ты сдерживаешься. Страх из–за тех предупреждений. Но ты должна понять, что важнее. То, чего ты хочешь. Или то, чего боишься.

Два

Ноябрь – ужасное время для поездки на мотоцикле, особенно в Сиэтле, но почему–то я подумала, что сегодня дождь из туч не польется.

Я ошиблась. Как только я села на Тыр–Тыра и отъехала от офиса доктора Ливо в Норсгейт, небо разверзлось ливнем. Было бы быстрее добираться домой с попуткой по шоссе I–5, но я не доверяла водителям в этом городе. Казалось, они должны были знать, как ездить в дождь, ведь тут дожди шли всю зиму, но нет, особенно, когда к этому добавлялся мотоцикл.

И я поехала долгим путем через улицы, проклиная себя за то, что не вызвала такси, пока дождь пропитывал мою кожаную куртку, промокшие джинсы были холодными.

Но даже с неприятным отвлечением в виде дождя я обдумывала слова доктора Ливо. Не только то, что мне нужно было выбрать между страхом и тем, чего я хотела, но и то, что она тоже видела призраков. Я хотела подробнее поговорить с ней об этом, ведь не каждый день встречаешь кого–то, похожего на тебя. Особенно, когда она была психологом. Я не могла представить, что она могла поведать.

Я была почти дома, и хоть дождь все еще лил, и я промокла до нитки и замерзла, я почему–то не повернула на восточную Дэнни–Вэй к квартире. Я поехала по Беллевю–авеню, пока не оказалась в районе Ферст–Хилл. Голова не успела сообразить, как я остановилась у исторического поместья, в котором обитал призрак.

Я слезла с мотоцикла и прошла пару футов, замерла у газона. Я даже не знала, почему была тут, я словно ехала во сне последние несколько минут.

Телефон зазвонил в кожаной куртке, и я знала, что Декс хотел узнать, закончила ли я с психологом, нужно ли забрать меня в бурю, хотя дождь вдруг прекратился, и тучи сверху стали светлее.

Я смотрела на дом новыми глазами в свете дня. Он не выглядел так страшно, как на Хэллоуин. Краска не казалась облетающей, и она была бледно–желтой, а не неприятно серой, и темно–коричневые наличники казались ухоженными.

Окна внизу все еще были заколочены, но доски выглядели новыми.

Я скользила взглядом по дому от первого этажа к третьему, искала. Я не знала, что. Просто безумная энергия привлекла туда мой взгляд, казалось, что на меня смотрел кто–то. Или что–то. Этот вариант нельзя было вычеркивать.

А потом я увидела это.

Фигуру.

В окне на втором этаже.

Высокий мужчина знакомой внешности. Рыжие волосы, большие ладони на шторах, закрывающие их.

Сердце замерло в груди, падало, пока я стояла, застыв от шока, глядя на шторы. Это не мог быть…

Макс.

Фигура была похожа на него. Я видела ее секунду, еще и не четко, но в глубине души я знала, что это был он.

Что он был в том доме.

Я пошла по дорожке, меня манило, как мотылька – огонь, и я не совсем понимала, что делала. Я знала, что увидела Максимуса, мужчину, который умер, спасая жизнь моего мужа, которого я не ожидала увидеть снова, несмотря на все его намерения.

Я поднялась по скрипучему крыльцу, направляясь к двери.

Я замерла перед тем, как ладонь сжала ручку.

«Что ты делаешь?» – спросила я себя, кровь шумела в ушах.

Моя ладонь задрожала.

Направилась вперед.

К ручке.

Меня словно влекло туда.

Будто мне хотелось открыть дверь, пройти внутрь и поискать мужчину, который точно был мертв, чье имя я оставила татуировкой на своих ребрах на память.

– Я могу чем–то помочь?

Я вскрикнула, притяжение между мной и домом оборвалось, и я повернулась и увидела мужчину у ступенек крыльца, глядящего на меня.

Атлас По. Владелец дома.

Он с любопытством смотрел на меня, холодный ветер бросал на лицо его кудрявые темные волосы, его холодные глаза разглядывали меня.

Я не видела его в свете дня, и он удивил меня. Он выглядел младше, чем показался на Хэллоуин, чуть за тридцать, хотя все равно был весь в черном.

– Простите, – выдохнула я, ладонь лежала на груди. Это было неловко. Я ощущала, как покраснели мои щеки. – Я не…

– Не знали, что делали? – спросил он, медленно поднимаясь ко мне. Он остановился на ступеньку ниже, но все еще был выше меня. Он был очень высоким.

Я облизнула губы, гадая, как объясниться. Лучшим вариантом всегда была правда. Этот хотя бы поймет. Он сам показывал нам дом на Хэллоуин, искал свою покойную мать.

– Мне показалось, что я кого–то увидела, – сказала я.

Он приподнял бровь, но выражение лица не изменилось.

– Кого–то?

– В доме, – я робко указала наверх. – На втором этаже. Того, кого я когда–то знала.

– Когда–то знали? – повторил он с нажимом.

Я невольно прищурилась.

– Вы будете просто повторять за мной?

Наконец, он слабо улыбнулся.

– Я только что поймал вас за попыткой взлома и проникновения.

– Я не собиралась туда проникать, – сказала я.

– Тогда что вы делали?

Я скрестила руки и смотрела на него мгновение.

– Честно говорю, я не знаю. Видимо, я подумала, что смогу зайти и проверить, найду ли его, – я поняла, как безумно это звучало, когда слова сорвались с губ, хоть это и было правдой. – Простите. Похоже, у меня проблемы.

Я прошла мимо него по ступенькам, но он поймал меня за локоть.

– Вам не нужно уходить. Я знаю, что с вами случилось.

Я смотрела на его хватку на мне, пока он не отпустил, мое сердце колотилось в груди. Атлас, якобы потомок Эдгара Аллана По, не пугал меня, но что–то в нем вызывало тревогу. Что–то с ним было не так.

Это было легко понять.

– Тогда что со мной случилось?

Он махнул на дом.

– Почему нам не поговорить внутри?

Я издала сухой смешок.

– Нет уж, спасибо. Я увидела достаточно в ту ночь.

– Точно, – медленно сказал он, ледяные голубые глаза пронзили взглядом. Я могла поклясться, что его зрачки были так расширены, что глаза казались черными. – Думаю, вы уже наслаждаетесь деньгами моего отчима.

Ах, вот и оно. Стыд.

– Я говорил на днях с вашим мужем, – добавил он, шагая к двери.

– С Дексом? – удивленно посмотрела на него я.

– У вас есть другой муж, о котором мне стоит знать?

– О чем вы говорили? – мне не нравилось спрашивать, но Декс мне ничего не рассказал. Я слышала, что он собирался позвонить Гарри насчет того, когда можно закончить работу.

– О мелочах, а еще о том, что семнадцатого будет новолуние. Идеальное время для работы в тени и завершения того, что вы начали.

Семнадцатого? Это был мой день рождения.

– Правда? Тогда будет еще интереснее, – сказал Атлас.

Я нахмурилась. Что это было?

– О чем вы?

– Это ваш день рождения.

Я застыла. Неужели во второй раз за день кто–то еще слышал мои мысли?

Атлас ухмыльнулся и постучал пальцем по своему виску.

– Кто еще слышал ваши мысли сегодня?

Мое сердце колотилось об ребра, я быстро закрыла глаза, взяла себя в руки, подняла стены вокруг своего разума. Обычно я делала это инстинктивно, но явно не сегодня.

– Все хорошо, – он поднял руку. – Я не буду лезть. Просто ты – как открытая книга, Перри.

Это мне тоже не нравилось в нем. То, что он вел себя так, словно знал меня, хотя он совсем меня не знал.

– Послушай, – он опустил ладонь на дверь. – Пойдем внутрь. Ты говоришь, там твой друг. Может, так и есть. Может, ты сможешь с ним поговорить.

Я с трудом смогла сглотнуть, по телу пробежали холодные уколы, а он медленно открыл входную дверь, и я увидела пустоту за ней. То же притяжение, которое я ощущала до этого, стало тянуть меня, словно все молекулы во мне освободились, неслись в бездну.

– Нет, – быстро сказала я и отвернулась от него и дома. Я сжимала кулаки, ногти впились в ладони, и без того мокрые волосы пропитал пот у шеи. – Это мне показалось. Там никого не было.

– Уверена?

Я кивнула, но не обернулась. Не осмелилась. Взгляд Атласа обжигал мою спину, пока я спускалась по ступенькам и шла к обочине, где ждал Тыр–Тыр. Я схватила шлем и надела его, сообщение от Декса пиликнуло в моем кармане. Я ужасно злилась на него за то, что он говорил с Атласом за моей спиной, но сейчас я просто хотела домой, где было безопасно.

Я забралась на мотоцикл и поехала по улице. Вся сила воли потребовалась, чтобы не оглянуться на дом. Вскоре тьма за моей спиной ослабела.

Ехать до квартиры было недалеко, и хоть дождь прекратился, я так замерзла, что дрожала. Я припарковала мотоцикл в гараже под зданием, а в лифте пыталась совладать с эмоциями. Я глубоко дышала, пыталась наполнить грудь так, как все время учил мой инструктор из тренажерного зала.

Я была почти у двери, когда она открылась, Декс смотрел на меня огромными глазами, встревоженный, затаивший дыхание.

– И где ты была?!

Я просто подняла ладонь, чтобы он притих, и проскользнула мимо него в квартиру.

– Я поехала долгим путем.

Он закрыл за нами дверь и посмотрел на меня, качая головой.

– Посмотри на себя. Ты промокла. Почему не подождала, пока я заберу тебя? Я писал тебе.

– Знаю, – сказала я, сняла кожаную куртку, прилипшую к серому свитеру под ней. Фу, как неприятно. – Я получила твое сообщение, когда была почти у дома.

Он забрал у меня куртку и повесил ее, а потом схватил мои ладони и сжимал, пока его взгляд изучал мое лицо.

– Ты в порядке? – он сделал паузу. – Я на миг подумал, что ты все–таки убежала с ней.

Я невольно закатила глаза. Каждый раз, когда я возвращалась от доктора Ливо, он спрашивал, не собиралась ли я развестись с ним и убежать с красивым психологом.

И тут я вспомнила, что злилась на него.

Я высвободила ладони, собрала за собой мокрые волосы и быстро заплела их в неряшливую косу.

– Почему ты не сказал, что общался с Атласом По?

Декс хорошо врал, когда успевал подготовиться. Когда я впервые встретила его, мне казалось, что я раскрывала ложь за тщательно продуманной ложью. Но когда его ловили на горячем, я хорошо видела его насквозь.

Он смотрел на меня, темно–карие глаза удивленно блестели. Его рот открылся на миг, а потом вылетели слова:

– Откуда ты знаешь?

– Расскажу, откуда, когда объяснишь, почему ты скрыл это от меня.

Он кивнул, медленно потер ладонью густую щетину, почти считающуюся бородой.

– Потому что у меня не было для него ответа. Я хотел обсудить с тобой это.

– Что обсудить?

Я прошла к дивану, где дремал Жирный Кролик, села и стала развязывать ботинки. Я взглянула на Декса, он все еще стоял у двери, его мозги кипели. Ох, если бы я хотела, я могла добыть из него ответы. Но не стоило так делать.

Словно услышав меня, он подошел и сел на корточки, поймал мои пальцы и отодвинул. Он стал расшнуровывать мои ботинки за меня.

– Я говорил, что хотел, чтобы мы вернулись? – сказал он, глядя на меня, сдвинув темные брови. – С камерой. Ты согласилась. Сказала, что было неправильно брать деньги, когда мы ничего не сделали. И я связался с ним через Гарри.

– Угу. А потом?

Он закончил с одним ботинком, стянул его с моей ноги, чтобы приступить к следующему.

– А потом я поговорил с ним, и он предложил ночь новолуния.

– Это мой день рождения.

– Знаю, малыш, – терпеливо сказал он. – И мне почему–то не захотелось говорить ему это. Это казалось слишком… личным. Я сказал ему, что мы с тобой это обсудим. Клянусь, я собирался поговорить.

– Когда?

– Этим вечером?

Я хмуро посмотрела на него. Он выдумал это. Я его знала. Он обрушил бы все это на меня в день моего рождения и сделал бы вид, что это было частью празднования.

Он скривился, посмотрев на меня, то ли услышал мои мысли, то ли понял их по языку моего тела.

– Итак, – медленно сказал он, расшнуровав ботинок и сняв его. – Могу я спросить, откуда ты все это знаешь? Получила из моей головы?

– Я столкнулась с мистером По.

Его брови приподнялись, он опустил мой ботинок на пол.

– Где? Погоди, не говори. Эдгар Аллан Гад ходит к тому же психологу, что и ты.

Я покачала головой и посмотрела на свои ладони.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒