НА ЛЕСТНИЦЕ

НА ЛЕСТНИЦЕ

МИША. Я один раз летел в самолете из Анапы, смотрел на стюардесс и на парня – он тоже стюардессой работает. Такой красивый, накачанный, подтянутый. Я всегда в самолетах загадываю, издалека смотрю на стюардесс и думаю: вот эту зовут Света, эту Наташа, а эту Оксана. А потом они проходят мимо, и я смотрю на табличку, на значок у них на груди – угадал или нет? И всегда угадываю. Каждому какое-то имя подходит, а другое не приклеится.

АНТОН. Меня вот Антон зовут. Дурацкое имя.

МИША. Красиво всё в самолете – стюардесса, форма, небо, самолет – все дела. И что? На деле-то жуть какая. Таскать тарелки вахтовикам, улыбаться пьяным толстым теткам, а они все помыкают тобой. «Вам лимончик в чай?». «Нет, не сейчас попозже». И кто говорит, кто помыкает? А они терпят, работа такая. И слова никому не скажи, терпи. И я вот я тогда смотрел на того парня, я в проходе сидел, у него значок «Алексей», смотрел и думал: вот ты красивый, умный, наверняка, подтянутый и накачанный, городской, наверное, а я – сельпо, и ты объедки убираешь после меня – некрасивого, глупого и деревенского.

АНТОН. Ты красивый. С чего ты взял?

МИША. Я не такой как все. Другой какой-то. Все наши поженились уже, одноклассники, только ты да я холостые. Все в армию сходили. Мы с тобой не были по здоровью.

АНТОН. Значит, и я не такой.

МИША. А мне 25 лет, не женат, в армию не взяли, все косо смотрят, я работаю на лесопилке прорабом, а зачем и почему – не знаю. Пить мне не нравится, наркотиков не хочу, сижу дома – телик не смотрю, книжки читаю. А больше ничего не хочу. Вот, с тобой переписываюсь иногда, а так интернет не люблю.

АНТОН. А что с девчонками у тебя?

МИША. Да я их боюсь. Целоваться не умею. Боюсь, что сделаю что-то не то, не так и стыдно потом будет.

АНТОН. Целоваться не умеешь? Смотри, как просто.

Антон взял Михаила правой рукой за подбородок, повернул к себе его лицо, притянул и поцеловал. Долго целует. Сидят, смотрят друг на друга.

МИША. Это что?

АНТОН. Ничего.

МИША. Это зачем ты?

АНТОН. Так просто. Теперь можешь к ним подкатывать запросто.

МИША. К кому?

АНТОН. К девчонкам. Ты ж говорил: боишься их.

МИША. Ты что сделал?

АНТОН. Да ничего.

МИША. Фу, гадость какая. Я с тобой поговорить просто хотел, а ты вон какой. Понятно, в Москве живешь, настропалился там этого. Понятно. Фу, гадость. Тьфу на тебя. Идиот. Я вот расскажу твоей матери.

АНТОН. Расскажи. А то я не могу ей рассказать.

МИША. Что? Гадость какая. Слюни какие. Ну, пусть мать на тебя и дальше деньги копит, фу, гадость какая. Фу, как говна поел. Идиот. И зачем я пришел к тебе.

Михаил встал со ступеньки, побежал вниз по лестнице, трет лицо руками. Выскочил на улицу, прислонился спиной к двери подъезда, стоит, молчит.

Дождь идет стеной.

Из пелены дождя к подъезду вышла старуха. У нее зонтик в одной руке, в другой – сумка с ручками, заклеенными синей изолентой.

СТАРУХА. А свадьба здесь?

МИША. Что?

СТАРУХА. Заблудилась. Была на свадьбе. Меня привезли из больницы. А потом пошла в гости к подружке через город. Не нашла ее дом. И назад пошла на свадьбу. И назад никак не могу найти дорогу. Свадьба, ну?

МИША. Какая свадьба?

СТАРУХА. Ну, свадьба. Веселая такая. Без пьянки. Безалкогольная. Всё так весело. И одни мои братья. Десять мужиков на свадьбе – и все мои братья. Тут свадьба?

МИША. Какие братья?

СТАРУХА. Ну, на свадьбе же. Еще и смеялись с ним, с одним, со старшим. Я ему всё говорю: «Брат, брат, негде сметанки взять!». А он танцует и смеётся, смеётся. Такой весёлый брат старший у меня. А к жениху подхожу и смеюсь тоже, спрашиваю: «Зять, зять, негде сметанки взять!». И он тоже смеётся. Красивый такой жених, в черном костюме.

МИША. Жених …

СТАРУХА. Где свадьба?

МИША. Не знаю. Не тут.

СТАРУХА. Где братья мои?

МИША. Не знаю. Не тут.

СТАРУХА. Ну ладно тогда. Пойду искать.

Старуха ушла. Дождь идет. Михаил стоит у подъезда. Антон всё так же сидит на верхней ступеньке лестницы.

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒