Глава XV. Сознание 29 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 29 из 58Следующая ⇒

выделении их по степени значимости для существования и функционирования самих

объектов и для практической деятельности человека. Все это требовало, в свою

очередь, развития способности к свободным представлениям, к выходу за рамки

непосредственно данной в органах чувств ситуации.

Практическая, трудовая деятельность и в этом случае оказалась основой процесса

перерастания сенситивной способности в новую, связанную с зачатками разума.

Уже первые трудовые действия, выполняемые по аналогии с действиями природы,

предполагали такие представления, которые не ограничивались простым

воспроизведением прошлых восприятий, но были связаны с выдвижением некоторой

цели и осознанием определенного характера и последовательности будущих операций.

Появлялась задача, проблема, требовавшая разрешения. Но материальные объекты, с

которыми приходилось взаимодействовать, имели и имеют свойство оказывать

человеку сопротивление, поддаваясь лишь тогда, когда предварительно схватываются

мысленно существенные моменты; необходимость в той или иной степени отражения их

внутренней природы требовала все большего умения отчленять, отвлекать, т.е.

абстрагировать одни признаки вещей от других и относительно свободно оперировать

представлениями о таких признаках (или об отдельных объектах и ситуациях).

Большую роль в развитии способности к абстракциям сыграло возникновение и

формирование языка в целях общения. Слова языка закреплялись за теми или иными

представлениями, абстракциями, что позволяло репродуцировать их содержательное

значение вне зависимости от ситуации, при которой имелись бы непосредственно

соответствующие предметы и их признаки. В этом отношении интересны соображения,

выдвинутые К. Р. Мегрелидзе. Он пишет, что развитию и укреплению способности

свободного воспроизводства представлений в огромной степени способствовало

образование элементов языка. Речь делает возможным произвольное и свободное

вызывание представлений в поле ясного сознания и закрепляет способность

репродукции. Благодаря языку воспроизводство представлений и работа воображения

чрезвычайно облегчаются. Процесс репродукции мысленного содержания делается

беглым, сознание освобождается от тирании сенсорного поля, приобретает свободу

воображения. Воображение делается в высшей степени подвижным, гибким, и область

его охвата может беспрерывно расширяться (см.: Мегрелидзе К. Р. "Основные

проблемы социологии мышления". Тбилиси, 1973. С. 105 - 106). Без языка нет

свободных представлений воображения, но и язык, в свою очередь, невозможен без

этого содержания сознания. Подлинное сознание имеется там, где содержание

наполняется объективным составом реальности, где оно может оперировать образами

и представлениями вещей или их заместителями и составлять воображаемые

диспозиции. К. Р. Мегрелидзе подчеркивает, что "человеческий труд, человеческое

сознание и человеческая речь в процессе своего возникновения представляли собой

не три самостоятельных действия, а только отдельные моменты одного целого, а

именно - социального комплекса. Каждое из этих образований немыслимо без других,

одно порождает другое, взаимно образуя целое" (там же. С. 113).

Благодаря выработке способности к свободным представлениям, связанным со словом,

а также способности к сопоставлению представлений, их анализу, выделению общих

признаков предметов и их объединению (синтезу) в определенные классы стало

возможным формирование особого рода представлений, фиксирующих общие признаки

вещей. Это представления не чувственно-сенситивного характера, поскольку

конкретная индивидуальность здесь уже присутствовала (и в восприятии, и в самом

представлении), а "представление" лишь об отдельных признаках целой группы

индивидуальных предметов, выделяемых по какому-либо общему для них признаку,

например, по функциональному. Такие признаки закреплялись в словах "топор",

"дом", "ложка" и т.п. Возникли "представления", квалифицируемые в логике,

психологии и философии как понятия. Формировалась и развивалась способность

людей к абстрактно-мысленному отражению действительности.

Исходной и ведущей формой абстрактно-мысленного отражения объектов является

понятие. Известный специалист-логик Е. К. Войш-вилло, посвятивший понятию

млногографическое исследование, считает, что одна из основных функций понятия в

процессе познания состоит именно в том, что оно выделяет, представляя в

обобщенном виде, предметы некоторого класса по некоторым определенным (общим,

существенным) их признакам. Он дает следующее определение понятию: понятие как

форма (вид) мысли, или как мысленное образование, есть результат обобщения

предметов некоторого класса и мысленного выделения самого этого класса по

определенной совокупности общих для предметов этого класса - и в совокупности

отличительных для них - признаков (см.: Войшвилло Е. К. "Понятие как форма

мышления. Логико-гносеологический анализ". М., 1989. С. 91).

Один и тот же объект может выступать и в форме чувственно-сенситивного

представления, и в форме понятия. Пример - представление о студенте Кузнецове

В., выступавшем на прошлой неделе на семинаре, и, с другой стороны, понятие о

том же студенте, включающем обобщение представлений о нем в том же аспекте в

течение семестра или всего учебного года.

В понятиях могут фиксироваться существенные и несущественные признаки объектов,

необходимые и случайные, качественные и количественные и т, п. По степени

общности понятия могут быть разными - менее общими, более общими, предельно

общими. Сами понятия подлежат обобщению. В научном познании функционируют

частнона-учные, общенаучные и всеобщие (философские) понятия.

Если в обыденном знании не столь уж важно отграничивать общие признаки предметов

и существенные их признаки (в общих заключены и существенные), то в научном

познании такое отграничение составляет одну из главных задач исследования. Одно

дело - понятие о человеке, включающее в себя множество признаков, в том числе

общую для людей мочку уха, и другое дело - понятие, в котором фиксированы

наиболее существенные специфические признаки: иметь сознание, обладать

способностью к труду и общаться посредством языка.

К более высокому уровню по сравнению с отмеченными двумя относятся понятия,

включающие в себя осмысление значения отражаемых признаков или объекта. Не

случайно к слову "понятие" близки слова "понять", "понимание". "Понимание вещи

или ситуации есть усмотрение ее строя, ее структуры, ее места или значения в

системе задач, занимающих сознание. Согласно этому, понятие будет усмотренное

сознанием смысловое отношение объектов, закон внутреннего строения или реальное

значение предмета" (Мегрелидзе К. Р. "Основные проблемы социологии мышления". С.

213).

Понятия высшего уровня - это понятия-идеи, образующие сферу идеального (об

идеальном см. главу IX, § 3 данной книги). Это особый класс понятий, не

тождественный другим, хотя и обладающий их характеристиками, но выделяемый по

своей конструктивной направленности - на преобразование реальности. Если, к

примеру, понятие "человек" заключает в себе общее и существенное, свойственное

людям, и в этом смысле лишь отражает, копирует, констатирует то, что уже имеется

в самой предметной действительности, то понятия о будущем устройстве общества

или конструируемом воздушном лайнере выступают как понятия-проекты, понятия-

планы, понятия-программы.

Такое идеальное не есть прерогатива только сущностного уровня познания. Оно

имеется и в повседневном сознании. Однако на основе понятий сущностного типа,

которые, опять-таки заметим, могут и не быть понятиями-идеями, становится

возможным не только отражать, но и творить новое в соответствии с законами и

внутренними тенденциями развития материальных систем. Без деятельностного (с

точки зрения практики) подхода нельзя понять сути идеального. Понятие-идея - это

образ будущего предмета (или предметов, ситуации), продуцируемый с целью его

реализации в практической деятельности субъекта.

Итак, по отношению к действительности (по глубине ее отражения, осмыслению и

направленности) понятия могут быть разделены на четыре класса: 1) понятия,

отражающие общее в предметах, 2) понятия, охватывающие существенные признаки

предметов, 3) понятия, возвышающиеся до раскрытия смысла, значения предметов, и

4) понятия-идеи.

Исходя из наиболее "сильных" признаков понятий, можно определять понятия и как

такие воплощенные в словах продукты социально-исторического процесса познания,

которые выделяют и фиксируют общие, существенные свойства, отношения предметов и

явлений, а благодаря этому одновременно суммируют важнейшие знания о способах

действия с данными группами предметов и явлений. Это определение оказывается

более эвристичным по сравнению с приведенным выше, но в то же время не

охватывающим первый класс понятий. Здесь возможно дальнейшее обсуждение вопроса

и уточнение некоторых наших представлений о понятии.

Наряду с понятиями абстрактно-мысленная способность человека включает и другие

формы рационального освоения действительности. Из курса классической формальной

логики известны такие формы мышления, как суждение и умозаключение. Суждение -

это форма мысли, в которой посредством связи понятий утверждается или отрицается

что-либо о чем-либо. Высказывая суждения, мы уже пользуемся понятиями. Они

являются элементами суждений. С другой стороны, знание сущности предметов, на

основе которого возникает понятие о них, выражается в форме суждения или

совокупности суждений, которые, однако, всегда могут быть объединены в одно

суждение. Это суждение, представляющее достигнутое понимание предметов, и

принимается за понятие. По мере углубления знания о предметах меняется основа их

обобщения, в чем и состоит переход от одних понятий к другим, более глубоким и

точным (см.: Войшвилло Е. К. "Понятие как форма мышления" Ч. 11. Гл. I).

Заметим, что в курсе психологии дается несколько иное определение суждения.

".Суждение - это отражение связей между предметами и явлениями действительности

или между их свойствами и признаками" (Брушлинский А. В. "Мышление" // "Общая

психология". М., 1968. С. 327). При таком понимании суждения не обязательно

связаны с понятиями (эта трактовка ближе к отечественной традиции. В

"Философском словаре" Э. Л. Радлова(М., 1913) говорится: "Суждением называется

мысль, выраженная словами. В каждой мысли утверждается или отрицается связь двух

элементов сознания, таким образом, в каждом суждении можно различить три

элемента: два представления или понятия, между которыми устанавливается

отношение, и, во-вторых, связка, которая и выражает собой произведенный синтез"

(с. 603)).

На базе понятий и суждений формируются умозаключения, представляющие собой

рассуждения, в ходе которых логически выводится новое суждение (заключение или

вывод).

Мы не будем специально рассматривать логические формы мышления - понятия,

суждения, умозаключения, так как все это достаточно широко освещается в

соответствующих разделах логики. К сказанному о формах рационального познания

добавим лишь, что, если брать научное познание, то там к числу наиболее важных

форм относятся гипотезы и теории; посредством этих форм субъект способен

проникать в самые глубокие сущности сложноорганизованных материальных систем.

Итак, можно виделить следующие черты, отличающие способность к абстрактному

мышлению от чувственно-сенситивного отражения действительности:

1) способность к отражению общего в предметах; при сенситивном отражении в

отдельных предметах не дифференцируются общие и единичные признаки; они не

разделены, слиты в единый гомогенный образ;

2) способность к отражению существенного в предметах; в результате же

сенситивного отражения существенное не отграничивается от несущественного;

3) способность к конструированию на основе познания сущности предметов понятий-

идей, подлежащих опредмечиванию;

4) опосредованное познание действительности - как через посредство сенситивного

отражения, так и с помощью рассуждений, умозаключений и благодаря применению

приборов.

Все эти моменты есть не что иное, как проявления способности к созданию

абстракций. Отсюда и название данной способности - "абстрактно-мысленная".

Спрашивается, а не тождественна ли эта способность мышлению? Ответ на данный

вопрос зависит от того, как понимать мышление. В "Философском словаре",

например, мышление понимается как "активный процесс отражения объективного мира

в понятиях, суждениях, теориях и т.п., связанный с решением тех или иных задач,

с обобщением и способами опосредованного познания действительности"

("Философский словарь". М., 1986. С. 295). "Философский энциклопедический

словарь" сообщает, что мышление - это "высшая форма активного отражения

объективной реальности, состоящая в целенаправленном, опосредованном и

обобщенном познании субъектом существенных связей и отношений предметов и

явлений, в творческом созидании новых идей, в прогнозировании событий и

действий" (М., 1989. С. 382).

Если исходить из этих определений, то, конечно, мышление окажется неотрывным от

понятий.

Такое представление охватывает наиболее зрелую форму мышления, где ярко

проявляются преимущества мыслительной деятельности. Однако оно само оказывается

абстракцией от более широкой и многогранной целостности, какой выступает

мышление человека; не видеть этого означает занять узкую позицию в понимании

мышления.

В психологии давно установлен факт существования форм, отличающихся от

абстрактного мышления, в частности, существование наглядно-действенного и

наглядно-образного мышления.

Наблюдения над развитием сознания ребенка показывают, что мышление у него

проявляется значительно раньше, чем способность к оперированию понятиями. Даже

если он получает от взрослых те или иные понятия, то в первое время он не

воспринимает слово как какую-то абстракцию, а прочно ассоциирует его с

конкретным предметом, с конкретным сенситивным образом.

С детьми младшего дошкольного возраста проводилась два рода опытов (см.:

Тихомиров O.K. "Психология мышления". М., 1984. С. 8 - 9). Первый из них

следующий. На стол помещался двуплечевой рычаг, свободно закрепленный в центре.

К правому плечу рычага прикреплялась игрушка, привлекательная для ребенка,

вызывающая желание ее достать. Положение игрушки на столе исключает возможность

достать ее просто рукой. Единственный путь - воспользоваться рукояткой,

прикрепленной к левому плечу. Естественно желание потянуть ручку к себе, но

игрушка только отодвигается; нужно совершить движение, обратное тому, которое

обычно совершается при притягивании вещей к себе. Нахождение этого способа,

которое для ребенка младшего возраста осуществляется со значительными

трудностями, оказывается уже мыслительным процессом. Оно имеется, как

установлено в экспериментах, и у высших животных. Характерная черта такого

наглядно-действенного мышления в том, что решение задачи осуществляется с

помощью реального преобразования ситуации, с помощью наблюдаемого двигательного

акта.

Второй опыт. Ребенку-дошкольнику показывали плоскую фигуру определенной формы,

например вырезанного из фанеры гуся. Затем фигура закрывалась фанерным диском

так, чтобы оставалась видимой лишь ее часть - голова и начало шеи. После этого

фигуру поворачивали на какой-либо угол от исходного положения и предлагали

ребенку определить по положению головы и шеи гуся, где должен располагаться его

хвост. Решение задачи здесь является мыслительным процессом наглядно-образного

типа. Из этого видно, что функции образного мышления связаны с представлением

ситуаций и изменений в них, которые человек хочет получить в результате своей

деятельности, преобразующей ситуацию, с конкретизацией общих положений.

С помощью образного мышления более полно воссоздается многообразие различных

фактических характеристик предмета. В образе может быть зафиксировано

одновременно видение предмета с нескольких точек зрения. Важная особенность

образного мышления - уста-ноачение непривычных, "невероятных" сочетаний

предметов и их свойств. В отличие от наглядно-действенного мышления при

наглядно-образном мышлении ситуация преобразуется лишь в плане образа.

За основу отграничения наглядно-образного мышления от наглядно-действенного

исследователи-психологи берут, таким образом, характер преобразования ситуации.

Отправляясь от этого, мы можем пойти в несколько ином направлении - в сторону

характеристик собственно гносеологических. Мы можем увидеть, что при наглядно-

действенном мышлении ребенок тоже оперирует представлением-образом: в случае с

первым опытом решение задачи есть либо бессознательный акт, как результат

перебора вариантов и случайного нахождения решения, закрепляемый тут же как

вывод (в наглядно-образной форме), либо осознанный вывод, т.е. предварительное

мысленное оперирование наглядными образами и соответствующее действие.

Внутренний аспект наглядно-действенного мышления оказывается идентичным с

наглядно-образным. С философской точки зрения важна именно эта общность

отмеченных форм мышления; можно обозначить их как "чувственно-сенситивное" или

"сенсомоторное" мышление. Второй термин более точен, так как теснее связан с

представлением о человеческой деятельности, об активном воздействии человека на

объект, без чего не бывает никакого человеческого мышления.

Экстремальные условия развития детей, не имеющих ни зрения, ни слуха и не

имеющих возможности общаться посредством языка, выводят на первый план

значимость их деятельности, неотрывной от тактильных ощущений, непосредственных

восприятий формы внешних предметов и представлений о действиях с предметами.

Как отмечается в литературе, исходная форма функционирования мышления у

слепоглухонемого ребенка связана с навыками самообслуживания - элементарными

формами человеческого поведения. Действуя, например, ложкой, ребенок своей рукой

осваивает движения, которые не свойственны ему самому, его организму и которые

не нужны ему как таковому. Действуя ложкой, ребенок уподобляет движения своей

руки "форме" - "логике" общественно выработанного способа употребления ложки,

который, в свою очередь, "продиктован", с одной стороны, физическими свойствами

ложки и приданной ей пространственно-геометрической формой социального

происхождения и, с другой стороны, назначением этой ложки, также являющимся

продуктом исторического развития общества. Как видим, ребенок в процессе

деятельности по удовлетворению своих нужд совершает действия, по форме

воспроизводящие "логику" используемого предмета. Он как бы двигает рукой по двум

"логикам" - двум "формам" - используемого предмета: естественно-природной и

обшественно-исторической. Здесь мы имеем дело с "непосредственной" формой

мышления, т.е. с тем случаем, когда ребенок мыслит предметами, действиями с

ними. А мыслит ребенок потому, что действует с предметами не как попало, а по

жестко определенной логике, не присутствующей ни в физико-химической, ни в

анатомо-физиологической, ни в структурно-морфологической организации его тела. В

дальнейшем процессе формирования и развития психики слепоглухонемого ребенка

появляются специфические средства общения - жесты. Они возникают в результате

превращения навыков самообслуживания из непосредственно практических актов в

акты, не дающие непосредственного результата. Изображая действие с отсутствующей

ложкой, ребенок не принимает непосредственно пищи, а лишь сообщает другому

человеку, что ему нужно поесть, нужна реальная пища. В отличие от навыков

самообслуживания, жесты - это лишь имитация первых, т.е. совершение действий по

логике отсутствующих предметов (см.: Сироткин С. А. "Чем лучше мышлению

вооружаться - жестом или словом?" // "Вопросы философии". 1977. № 6. С. 97 -

98).

В формирующемся в онтогенезе человеческом сознании запечатлеваются контуры,

формы предметов и отношения между предметами. Представления о них

динамизируются, будучи детерминированными логикой материальных систем и

материальных отношений. Первоначальная логика сознания при этом постоянно

корректируется, поскольку она еще несовершенна и эпизодична, самой логикой вещей

и формами деятельности ребенка.

Обращая внимание на важность социальной обусловленности мышления, Э. В. Ильенков

отмечает, что сенсомоторные схемы складываются в онтогенезе, в процессе развития

ребенка раньше, чем он становится способным говорить и понимать речь. Эти

сенсомоторные схемы, являющиеся схемами непосредственной деятельности

становящегося человека с вещами и в вещах, и есть то самое, что философия

издавна называет логическими формами, или формами "мышления как такового". В

этом плане Э. В. Ильенков дает такое определение мышлению: мышление - это

"способность обращаться с любым другим телом, находящимся вне своего

собственного тела, сообразно с формой, расположением и значением его в составе

окружающего мира" (Ильенков Э. В. "Соображения по вопросу об отношении мышления

и языка (речи)" // "Вопросы философии". 1977. № 6. С. 95). Это определение, как

можно видеть, несколько метафорично; в строгом смысле слова мышление

манипулирует не самими вещами, а только их образами, представлениями о вещах. Но

в этом определении ценен другой момент, а именно выход за узкие рамки понимания

мышления только как абстрактно-логического мышления.

Суждения, являющиеся одной из основных форм логического мышления, уже имеются

при чувственно-сенситивном отражении предметов. В них ставятся в связь

конкретные восприятия и представления. Говоря, к примеру: "Студентка Иванова

пошла в кинотеатр "Россия", мы не осуществляем никаких операций по обобщению

признаков, мы лишь утверждаем что-то о ком-то, причем в наглядно-образной форме.

С одной стороны, здесь имеется акт мышления, а с другой - отсутствует

абстрагирующая логика. Положение о том, что суждения не связаны только с

понятиями или, допустим, теориями, признается, кстати, и авторитетными

специалистами по логике. Е. К. Войшвилло, например, рассуждает следующим

образом. Можно высказать такие суждения, как "Это - дерево", "Это - человек",

имея лишь представления о деревьях и человеке. "Очевидно, так и возникают первые

суждения еще на чувственной ступени познания, таков характер суждений ребенка.

Но мышление в строгом смысле слова начинается лишь тогда, когда имеются более

или менее точные понятия ("дерево", "человек"), и сами суждения при этом состоят

в том, что в отдельном устанавливается наличие общих признаков, по которым

соответствующие предметы (деревья, люди) обобщены в понятиях" (Войшвилло Е. К.

"Понятие". М., 1967. С. 121). Таким образом, суждения не соотносятся однозначно

ни с понятиями (они могут иметь место до понятия и "после" понятия), ни с

абстрактно-логическим мышлением в смысле тождественности данной форме мышления.

Они функционируют и в сенсомоторном мышлении.

Мышление в самом общем виде можно определить как процесс оперирования образами

предметов. Поскольку образы предстают чувственно-сенситивными и понятийными

(теории и гипотезы, с нашей точки зрения, тоже дают понятийные образы),

постольку можно рассматривать мышление как процесс оперирования конкретно-

чувственными и понятийными образами.

Мышление - это процесс; но мышление также и способность, имеющаяся уже при

чувственном отражении действительности. Эта способность включена в чувственно-

сенситивную способность, обеспечивая ее трансформацию в способность к

абстрактному мышлению. В этом отношении чувственно-сенситивное получает у

человека интеллектуальный аспект.

На основе изложенных соображений мы считаем также, что вторую познавательную

способность правильнее называть не "логической", а "абстрактно-мысленной", т. е.

способностью к абстрактно-логическому мышлению.

Остановимся теперь на вопросе о связи мышления с языком. Связаны ли они так, что

могут существовать в отрыве друг от друга, или между ними существуют однозначно-

тождественные отношения, такие, когда нет мышления без языка и наоборот? С одной

стороны, имеется положение, согласно которому язык и мышление неразрывно

связаны. С другой, ряд фактов, в том числе мыслительной деятельности

слепоглухонемых, говорит о существовании невербального, несловесного мышления.

Посмотрим, однако, на структуру самого языка под углом зрения гносеологии.

Язык в этом аспекте определяется как система знаков, имеющих значения.

Считается, что знаки и их значения в языке образуют относительно замкнугую и

самостоятельную систему, имеющую свои законы, правила и формы связи. Важно то,

что язык есть не просто система знаков, не знаки сами по себе, а знаки со своими

значениями.

В качестве знаков могут выступать звуки, жесты, рисунки, чертежи и т.п. Они

воспринимаются органами чувств другого человека, воздействуют на нервную систему

и на сознание. Знаки - это сигналы, материальные явления. "Знак есть

материальный чувственно воспринимаемый предмет (явление, действие), выступающий

в процессах познания и общения в качестве представителя (заместителя) другого

предмета (предметов) и используемый для получения, хранения, преобразования и

передачи информации о нем" (Резников Л. О. "Гносеологические вопросы семиотики".

Л., 1964. С. 9). Под информацией при этом понимают гносеологический, чувственный

или понятийный, образ, которым субъект оперирует в своем сознании и который

индуцируется у другого субъекта при восприятии соответствующего знака. Благодаря

замещению реальных предметов знаки позволяют оперировать не самими предметами, а

их образами и комбинациями, комплексами взаимосвязанных образов.

Один и тот же образ, т.е. одна и та же информация, может быть закреплен в

различный знаках. Например, "стол" в русском языке идентичен "der Tisch" в

немецком и "the table" в английском языках. Иначе говоря, связь между значением

и знаком неоднозначна и в этом отношении случайна, хотя исторически

словообразование идет во взаимосвязи случайности с необходимостью.

Как справедливо подчеркивают многие специалисты, знак является не объектом

познания, хотя и может быть таковым, а средством познания.

Гносеологический же образ, с которым связан знак, существенно отличается от

материального образа и от художественного образа. Его характерные черты -

бессубстратность, изоморфность (структурное соответствие образа своему

оригиналу), проективность (обратное проецирование структуры отображения на

оригинал), аксиологичность (ценностная значимость) и др. Мы уже касались этих

⇐ Предыдущая 24 25 26 27 282930 31 32 33 Следующая ⇒