Бонусный эпилог 12 страница

— Ты уверена, что не против? Я могу отменить, — спросил он, но я видела, что он не хотел отменять, поэтому заверила его, что все в порядке.

Мне было интересно, пойдут ли те злючки. Если так, то ужин будет долгим. Но мне все равно нужно было поесть, да и я очень хотела увидеть Уоррена в его стихии. Он был со мной во многих местах, куда никогда бы сам не пошел, так что это меньшее, что я могла сделать.

— Как тебе, все нравится? — поинтересовался он, переключая передачу. Моя ладонь находилась снизу, так что можно было сказать, что мы делали это вместе. Также это означало, что я боялась, что из-за моего малейшего движения машину занесет или что-то в этом роде, поэтому расслабила руку.

— Я мало что видела, кроме рекламных щитов, горячих футболистов и горячих футболистов на рекламных щитах.

Он усмехнулся, не отрывая глаз от дороги.

— Я был на них голый?

— А кто говорит о тебе? — хмыкнула я, смотря в окно, чтобы скрыть улыбку.

— Ты сказала что-то о горячих футболистах.

— И ты предположил, что я говорю о тебе? — засмеялась я и перевела взгляд на него.

— Мне не нужно предполагать, детка. Я знаю. — Я закатила глаза. — Видела мою фотоссесию в нижнем белье?

— Что? Нет!

Он взглянул на меня, в его глазах мелькнули веселые искорки.

— Ты так возмущена, потому что пропустила эту рекламу или потому что завидуешь, что другие женщины любуются мной в одних трусах?

Я одернула руку из-под его ладони и положила на колени, снова повернувшись к окну. Я наблюдала за автомобилями, летящими в противоположном направлении, потому как мне не очень-то нравилась идея, что другие женщины пялились на него, пусть и не видели «полного комплекта».

— Камила? — позвал он.

— Думаю, меня это не очень беспокоит. — Я глянула на него и пожала плечами. — Хочу сказать, что тоже могла бы попозировать в нижнем белье какому-нибудь фотографу, а потом выставить свои снимки на всеобщее обозрение...

Он нахмурился.

— Мне не нравится эта идея.

— Вот как? — я наклонила голову. — И почему?

— Потому что ты – моя.

Я долго пристально на него смотрела, изучая его лицо и тонкую линию губ. Он все еще хмурился, стиснув зубы.

— Этим ты хочешь сказать, что ты не мой, — наконец я подвела итог.

Его глаза встретились с моими.

— Я этого не говорил.

— Ты дал это понять.

— Камила. — Он моргнул и уставился на дорогу. — Я этого не говорил.

Но он и не сказал ничего другого. Я замолчала. Я не хотела драться. Я устала и проголодалась, так что меньше всего мне хотелось спорить с Уорреном из-за дурацких фотографий и его чувств ко мне, просто это было все, о чем я думала последние дни. Я начала привязываться. Сильнее, чем ожидала. Гораздо сильнее, чем могла допустить это к человеку, с которым мы не только принадлежали разным мирам, но и жили в разных частях света. Мое сердце болело от одной мысли о расставании. А прощание было неизбежно. Оно предполагалось всегда.

— Я скучал по тебе, — сказал он, отрывая меня от моих мыслей.

— Я тоже по тебе скучала, — прошептала я.

— Нет, я действительно чертовски скучал по тебе, — его голос был хриплым шепотом. Его большие зеленые глаза были полны честности и желания, заставляя мое сердце подпрыгивать. Он говорил, что скучал, но казалось, что он имел в виду гораздо больше.

Уоррен отвел взгляд и не отрывал его от дороги до конца поездки. Мы поговорили о его машине, потом о его доме, который я с нетерпением хотела увидеть. Правда, Уоррен казался более нервным, чем в США. Когда мы добрались до симпатичного района с красивыми витринами и ресторанами, он остановил автомобиль перед одним из них. Я заметила, что глаза камердинера расширились от вида машины; он быстро подбежал ко мне, открыл дверь и предложил руку, чтобы помочь мне выйти из низкой машины, после чего подошел к Уоррену.

Я встала рядом с ним, пока он общался с камердинером. Уоррен улыбался и внимательно слушал, как парень рассказывал о прошлом сезоне и как Уоррен был великолепен на поле. Наконец, когда за нами остановилась еще одна машина, камердинер извинился и убежал. Уоррен схватил мою руку и повел по направлению к ресторану.

— Похоже, ты вроде как большая шишка, — улыбнулась я.

— Вау, — протянул он, открывая мне дверь. — Мне, наконец, удалось произвести на тебя впечатление?

— Не совсем, — сказала я, поджав губы. — Но почти.

Он усмехнулся, когда мы подошли к администратору. Она также благоговейно затрепетала в его присутствии, а когда мимо нас прошла официантка, в ее глазах можно было ясно увидеть сердечки. Каким бы забавным ни было смотреть на то, как Уоррен влиял на людей, мне пришлось побороть желание закатить глаза. Неудивительно, что он ожидал, что я брошусь к нему на шею в нашу первую встречу.

Нас провели в отдельную зону в задней части ресторана, где уже ожидали три пары. Я узнала только одну из женщин. Быстро отвернулась от нее и прижалась к Уоррену, который представлял меня всем. Стивен с женой Элли, Феликс с женой Аной и Хуан с женой сучкой-Эвелин. Я вежливо поздоровалась с каждым человеком и села рядом с Уорреном, прямо напротив Феликса и Аны.

Женщины (за исключением Эвелин) смотрели на меня с теплыми улыбками, что было приятно. Мужчины казались дружелюбными. Меня никто не доставал расспросами, предпочитая говорить о тренировках и об изнурительном графике сезона. Один из футболистов спросил Уоррена про слухи об обмене, что вызвало мой интерес. Уоррен опустил руку под стол и положил свою ладонь на мои колени, пока говорил.

— Не могу сейчас ничего точно сказать, — ответил он.

— Но правда, что ты подумываешь об этом? — спросил Феликс.

Выражение их лиц изменилось, когда Уоррен пожал плечами. Я накрыла его руку и переплела наши пальцы, наслаждаясь теплом его большой ладони. Даже это заставляло меня чувствовать себя в безопасности. Он бегло посмотрел на меня, его губы изогнулись в намеке на улыбку.

— Почему бы и нет? — ответил он, оглядывая стол. Все кивнули в знак согласия. — Но вы будете первым, кто узнает о моем решении.

Официанты приняли заказ, продолжая общаться. Женщины присоединились к разговору об изнурительном графике и детях, а я просто внимательно слушала. Пока мы ели, одна из них, Элли, спросила, понравился ли Манчестер. Я ответила ей тоже самое, что и всем, кто меня спрашивал.

— Ты когда-нибудь была в Лондоне? Нам нравится думать, что здесь лучше, чем в Лондоне, — хихикнула она.

— Никогда там не была, но планирую поездку, — ответила я, потягивая бокал вина.

— Сначала тебе придется съездить в Барселону. — Она подмигнула. — Если Уоррен подпишет контракт, нам всем придется завалиться к нему в гости в его замок.

— Ну, если замок, то я точно с вами, — пошутила я.

Все засмеялись, и я присоединилась к веселью. Уоррен обнял меня и улыбнулся.

— Его семья действительно владеет замком, — добавил Феликс. — Сам видел.

— Только он не мой, — уточнил Уоррен, внезапно став серьезным.

— Ну, фамильный замок, какая разница? — буркнул Феликс.

— Большая разница. — Уоррен бросил на Феликса взгляд, который заставил его сжать губы и принять серьезный вид. — Как Кристиано отреагировал на твой приезд?

Феликс усмехнулся.

— Наверное, так же плохо, как если бы ты ушел из команды после того, как я столько всего сделал, лишь бы поиграть с тобой.

— А вот и давление, — со смехом сказал Уоррен, убирая руку с моего плеча и поднимая бокал с вином.

Они объяснили мне, что вместе ходили в школу в Барселоне и ненавидели друг друга в первый год, пока их не заставили жить в одной комнате и, наконец, не поладили. С Хуаном они познакомились в то же время, только учился он в конкурирующей школе.

— Итак, Камила, как ему удалось заманить тебя сюда? — спросил Хуан, рассказав забавную историю о Феликсе в школе.

— Сам до сих пор не могу поверить, — хмыкнул Уоррен, прежде чем я успела ответить. — Мне потребовалось несколько дней, чтобы уговорить ее пойти со мной на свидание.

Ребята засмеялись, даже сучка-Эвелин нашла это забавным. Настолько забавным, чтобы одарить меня улыбкой.

— Что, на этот раз броские машины не сработали? — пошутил Феликс.

— Ты когда-нибудь был в Нью-Йорке? — поинтересовался Уоррен.

— Однажды, лет в десять.

— Давненько, — протянула я. — Город сильно изменился.

Уоррен ухмыльнулся.

— Ты ездил на метро?

— Вроде да, — сказал Стивен, нахмурившись. — В то время я был убежден, что там живут черепашки ниндзя.

— Ага, ну, пахнет там действительно ими, — проворчал Уоррен и улыбнулся, когда я ткнула его локтем в бок.

— Погоди. Ты ездил на общественном транспорте? — удивилась Элли, широко раскрыв глаза.

— Я иногда езжу на поездах, — заметил Уоррен с легкой улыбкой.

Вся группа расхохоталась. На моем лице играла прежняя улыбка, но я не понимала юмора, пока Эвелин не заговорила.

— Так ты говоришь, что ездил на метро?

— Да! — уверил ее Уоррен, переплетая наши пальцы на столе. — Я не собирался позволять микробам держать меня подальше от этой женщины.

Эвелин вскинула брови.

— Разве вокруг тебя не было людей?

Я изо всех сил старалась не закатывать глаза, но, судя по взгляду и смеху Феликса, у меня ничего не вышло.

— Что? — спросил он.

— Мы не очень-то любим футбол. По крайней мере, там, где я живу.

Уоррен поднял палец, чтобы возразить.

— На самом деле, многие люди в твоем районе узнали меня.

— Кто?

— Я не знаю их имен, но несколько раз останавливался, чтобы дать автограф. — Я бросила на него недоверчивый взгляд, и он посмотрел на своих друзей. — Видите, с чем мне приходится иметь дело?

Феликс рассмеялся.

— Кто-то держит тебя в ежовых рукавицах. Я ждал этого момента семнадцать лет.

— Неужели ты такой сноб, что люди не верят, будто ты пользуешься общественным транспортом? — нахмурившись, спросила я.

Они расхохотались.

— Я не сноб. Я просто люблю красивые вещи, — сказал он, улыбаясь.

Ему чертовски шла улыбка. Мне ничего так не хотелось, как наклониться и поцеловать его прямо сейчас, но я сдержалась, потому что действительно хотела ответов. Он не был снобом. Он сидел на стадионе «Янкиз» и ни разу не пожаловался. Я водила его смотреть голубиное шоу, и, хотя по этому поводу он выдал мне много комментариев, он не вел себя так, будто был слишком хорош для этого.

— Он любит экстравагантные вещи, — поправил Феликс, отрывая меня от моих мыслей.

— Роскошные, — подсказал Стивен.

— Высококлассные, — улыбнулась Элли.

— И предпочитает таких же женщин, — добавила Эвелин, оглядывая меня с ног до головы. — Вот почему все так удивительно.

Мне не хотелось доставлять ей удовольствия своей реакцией, но, тем не менее, я чувствовала, как сучка собой гордилась. Ее муж бросил на нее серьёзный взгляд, и она мгновенно угомонилась.

— Я ничего такого не имела в виду, — заявила она.

— В любом случае, мне все равно. — Я пожала плечами. — Я не увлекаюсь кричащими вещами или причудливыми автомобилями, к тому же, абсолютно ничего не знаю о футболе. Уоррену это известно и, кажется, он не возражает.

Он обнял меня и притянул к себе. Я вдохнула запах его геля для душа и одеколона, а затем подняла голову, почувствовав его взгляд на себе.

— Меня это вполне устраивает.

Наши губы встретились в мягком, целомудренном, но долгом поцелуем, от которого по телу разлилось тепло. За столом было тихо, когда мы отодвинулись друг от друга. Мы продолжали смотреть друг на друга, и я почувствовала обещание злого удовольствия позже. Жар залил мои щеки.

Остальная часть ужина прошла без происшествий, и, в конце концов, когда все перестали задавать вопросы и начали рассказывать об их общем прошлом, я почувствовала себя комфортно.

Выход из отдельного зала стал испытанием. Официанты велели камердинеру подать машины к ресторану, а мы стояли и ждали, когда нас вызовут, словно в школе. Происходящее было странным, но как только мы с Уорреном вышли из ресторана, и я увидела толпу с камерами, я поняла причину этого.

Уоррен обнял меня и снова притянул меня к себе, словно защищая, пока мы шли к машине.

— Не высовывайся, — сказал он тихо, чтобы слышала только я.

Я не стала расспрашивать его и сделала, как он велел. Пока мы шли, я чувствовала, что он тоже опустил голову. Когда мы забрались в машину, нас окружили люди с камерами, фотографируя и снимая его, меня, нас... Я слышала, как они продолжали задавать вопросы, пока мы отъезжали.

— Это правда, что вы можете уйти в «Барселону»?

— Что будет в этом сезоне?

— Это правда, что ты пропустил сегодняшнюю тренировку?

— Кто эта счастливица?

— Божечки, — охнула я, приложив руку к быстро бьющемуся сердцу. — Что это было?

— Это, — Уоррен перевел взгляд на меня, переключая передачу, — была пресса.

— Так всегда? Так же не может быть всегда?

— Чаще всего так...

Я уставилась на него.

— Ты шутишь!

Он не ответил, только покачал головой. Его лицо оставалось напряженным, когда он продолжал смотреть вперед. Я решила, что он не хочет говорить об этом, поэтому сменила тему.

— Почему все спрашивают про «Барселону»?

— Меня хотят обменять.

— Ох. — Я замолчала, думая о бейсболистах. — У тебя есть право голоса или ты пойдешь с ними, если они поменяются на тебя?

— В данном случае я имею право голоса.

— Но ты не хочешь переезжать в Барселону?

— Не в этом дело. Я мечтал играть с самого детства в «Барселоне». — Он вздохнул, а я уставилась на него в ожидании продолжения. — Я чувствую, что наконец-то попал в отличную команду. Раньше у меня были неплохие клубы, но теперь наконец-то мы стали семьей. Я не уверен, что готов обменять это.

— А твои бабушка и дедушка живут в Барселоне, верно?

Он улыбнулся при упоминании о них.

— Моя бабушка умирает от желания познакомиться с тобой.

— Ты рассказал ей обо мне? — спросила я.

— Я всем о тебе рассказываю. — Он потянулся за моей рукой и поднес ее к губам. — Ну как этого не делать?

— Перестань заставлять меня краснеть, — прошептала я.

Он усмехнулся и опустил мою руку себе на колени.

— Я сделаю все возможное, чтобы ты краснела все выходные.

Его слова эхом прокатились внутри меня. Я чертовски хорошо знала, что он сдержит свое обещание.

Я перевела взгляд на улицу, чтобы скрыть улыбку... и покраснеть.

Глава 28

Камила

Я провела в Манчестере двадцать четыре часа, и только один раз была наедине с Уорреном – после ужина вчера вечером. Утром он проснулся раньше меня и ушел, оставив записку, что уезжает на встречу и скоро вернется. Мне не пришлось беспокоиться о еде, потому как мне доставили огромное количество всяческих блюд. Это было заботливо, но, сидя за длинным обеденным столом, который накрыли официанты, я почувствовала укол одиночества.

Когда он, наконец, вернулся, то целый час разговаривал по телефону, прежде чем немного пообщаться со мной. Вскоре ему снова позвонили, и он снова исчез. Казалось, этот человек не мог ни минуты побыть наедине с собой. Я сидела в комнате с домашним кинотеатром, закутавшись в одеяло, когда услышала, как он положил трубку и позвал меня. Пока я листала альманах с названиями фильмов, он вошел в комнату и плюхнулся в плюшевое кресло рядом со мной.

— Выглядишь усталым, — заметила я, глядя на него.

— Так и есть. Я очень устал, а через час у меня встреча, — пробормотал он, закрывая глаза и раскачиваясь в кресле.

Мои плечи поникли. Я обратила свое внимание обратно на экран. Не то чтобы я ожидала, что Уоррен изменит свою жизнь из-за моего жалкого визита, но хотелось бы побольше внимания. Когда я снова взглянула на него, он уже спал. Он выглядел великолепно со слегка приоткрытыми пухлыми губами и умиротворенным выражением лица. Я не могла заставить себя долго расстраиваться. Решила дать ему поспать еще несколько минут, прежде чем разбудить.

— Если ты хочешь успеть на встречу вовремя, тебе нужно идти собираться, — прошептала я.

Он сонно кивнул и, потянувшись, встал. Затем повернулся и склонился надо мной, положив руки по обе стороны от моего кресла, смотря мне в глаза.

— Я вернусь в девять тридцать. Будь готова к этому времени. Пойдешь со мной, — сказал он, прижимаясь своими губами к моим.

— Что мне надеть?

— Что хочешь. Сегодня будет прохладно, так что джинсы подойдут.

— Нарядные джинсы или повседневные?

Он усмехнулся и снова поцеловал меня, прежде чем встать.

— Нарядные.

Мое сердце подпрыгнуло, когда он ушел. Я заснула под «Амели», а когда проснулась в полной дезориентации, быстро выключила фильм и побежала наверх. Приняла душ, оделась, нанесла макияж, причесалась и снова обошла дом. Он был огромен. Слишком огромный для одного человека: широкие коридоры и просторные жилые помещения. Подобное я видела только в эпизодах «По домам!» на MTV. Я хотела было выйти на улицу, но передумала. Когда Уоррен вернется и не найдет меня, то взбесится. Наконец, устав от ходьбы по кругу, я вернулась в спальню и позвонила сестре.

— Ты не воспользовалась таксофоном? — потрясенно спросила она.

Я закатила глаза.

— Очень смешно.

— Что? Я удивлена.

Я посмотрела на экран телефона.

— Поскольку ты отказываешься купить айфон, а я в роуминге, у тебя есть пять минут, так что расскажи что-нибудь интересное и не трать мое время.

— Окей, — рассмеялась она. — Папа приходил вчера вечером. Все прошло хорошо. Ему нравится Адам, а Адаму – он. Джонни все еще ведет себя как полный придурок. Он обозвал меня испанской версией Марты Стюарт.

— В общем, Доньей Флориндой.

Ванесса громко рассмеялась.

— Ненавижу тебя. Когда ты вернешься?

— Через два дня.

— Тебе весело? Держу пари, Уоррен в восторге, что ты там.

Я думала об этом весь день, пока в одиночестве бесцельно бродила по дому. Я даже не могла заняться уборкой, потому что все было безупречно чисто. Как-никак мужчина едва бывал дома. Наверное, в этом и заключался секрет сохранения чистых полов и аккуратных шкафчиков. Я огляделась и вздохнула, желая, чтобы он оказался здесь. Интересно, действительно ли он рад моему приезду или он начал понимать, что пригласить меня было ошибкой?

— Он постоянно занят. Так что даже не знаю.

— Что ты не знаешь? — спросила она. Я практически видела, как она хмурится. — Что случилось?

— Эта штука между нами никогда не сработает, — прошептала я, таращась на темно-серые стены его большой спальни.

— Почему ты так говоришь? Ты ему явно нравишься, если он пригласил тебя к себе, и вспомни, как он вел себя в мамином доме. Перестань быть такой пессимисткой.

— Пессимизм здесь не при чем. Это правда. Мне так одиноко. Очень одиноко, — промямлила я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

Ванесса в течение длительного времени молчала и, наконец, выдохнула.

— Мне очень жаль. Познакомилась с его друзьями?

— Да. Они милые. Их жены... не особо.

— Неужели?

— Ну, две или три – злыдни, остальные вроде ничего. Но не это меня беспокоит...

— А что?

Я снова ссутулилась.

— Он всегда занят. Я чаще одна, чем с ним. Я понимаю, что он работает и это нормально, но зачем тогда надо было приглашать меня? Зачем? Ну и потом...

— Что?

— Это глупо.

— Просто скажи.

— Я не знаю. Как будто Уоррен, которого знают его друзья, и Уоррен, которого знаю я, совершенно разные люди.

— Он ведет себя по-другому?

— Нет. Вроде так же, — сказала я. — Просто, они описывают его как... эм... Я не знаю. Словно он богатый сноб.

— Хм...

— Но ты же знаешь, он не такой.

— Хм...

Я снова посмотрела на экран телефона.

— Дерьмо. Время вышло. Мне нужно идти, Ви. Передавай всем привет и скажи маме, что я не пью воду из-под крана.

Она рассмеялась.

— Ты в Великобритании, а не в Доминикане, дурочка.

— Ну, я осторожна.

— Я люблю тебя. Скоро увидимся и повеселимся. Даже если тебе придется познакомиться с городом без него, сделай это, Пич. Может быть, ты поймешь, что тебе там нравится. Кто знает, может нам всем скоро придется переехать в Англию?

Я улыбнулась.

— Люблю тебя. До встречи.

Один час превратился в два. Наконец, я отправила Уоррену сообщение. К черту принципы, я не могла просто сидеть, не зная, во сколько начало встречи. Вот только мое сообщение не дошло. Блин. Блин. Блин! Нужно было позвонить в сотовую компанию и сообщить, что уезжаю за границу? Я застонала и упала на кровать. Люди, которые часто путешествовали, всё это знали.

В конце концов, я уснула.

Я резко проснулась, моргнула и, подавив зевок, села в кровати, все еще в туфлях на каблуках, джинсах и симпатичной черной блузке, которую приобрела для поездки. Когда я заснула, в комнате горел свет, но теперь было совершенно темно. Я повернулась и посмотрела на часы на тумбочке. Двенадцать тринадцать. Я сняла каблуки и отбросила их в сторону, прежде чем встать с кровати и отправиться на поиски Уоррена.

Я спустилась в гостиную, где горел свет, ожидая увидеть его там, но там было пусто. Кухня, кабинет, игровая комната, кинозал – везде было пусто. Он не вернулся? Эта мысль пришла с волной гнева. Неужели он действительно оставил меня одну? Мой желудок заурчал, и я направилась на кухню, чтобы съесть немного сыра и винограда, которые предусмотрительно убрала заранее. И тут я увидела свет снаружи.

Холодный ветер ударил в лицо, когда я вышла на улицу и закрыла за собой дверь. Я обхватила себя руками и пошла на свет. Приблизившись к футбольному полю, я увидела, как Уоррен набивал мяч на ноге. Очевидно, он вернулся домой, переоделся и не потрудился разбудить меня, чтобы я сделала то же самое. На нем были спортивные штаны и футболка с длинным рукавом и номером десять на спине. Он подбросил мяч и поймал его обеими руками. Какое-то мгновение он смотрел на него, как на хрустальный шар, который ответит на его вопросы.

Затем, так же быстро, его транс закончился, он бросил мяч обратно на землю и пнул его на другой конец поля. Его движения были размеренными и грациозными, когда он перебегал с одного конца поля на другой, почти как у фигуристки на катке. Он смотрел четко на цель впереди, что заставило меня задуматься, не воображал ли он, что играл против реальных противников. Выражение его лица было безмятежным, пока он изучал сетку на воротах и приближался к мячу. То ли из-за того, что это был Уоррен, то ли из-за того, что Джек просветил меня о футболе, но я была определенно впечатлена.

Я тихо шла по полю, стараясь сдерживать дрожь каждый раз, когда мои босые ноги касались холодного газона. Добравшись до боковой линии, я медленно села, не сводя с Уоррена глаз, хотя он стоял ко мне спиной и не замечал моего присутствия. Может быть, ветер меня успокоил, или ночная тишина, или то, что мы снова оказались только вдвоем, но мой гнев, казалось, немного рассеялся, пока я сидела и просто наблюдала. Уоррен отвел мяч за спину ногой, но тот каким-то образом оказался снова перед ним. Мужчина поднял колено, подкинул мяч и ударил по нему ногой. Мои глаза расширились.

Он отрабатывал один и тот же прием один, два, три раза, и каждый раз попадал в цель. Я изумленно покачала головой. Только когда он побежал к противоположным воротам, он заметил меня. Он остановился как вкопанный, и мяч медленно покатился за пределы досягаемости. Уоррен задрал подол майки и вытер лицо, подходя ко мне. Он повернул направо, достал из холодильника две бутылки воды и, выпив одну, подошел ко мне. Он смял пластик в руке и отбросил его в сторону, сел передо мной с тяжелым вздохом.

— Как давно ты здесь? — спросил он, потянувшись к моим босым ногам и закинув их себе на колени.

— Некоторое время.

— У тебя замерзли ноги, — заметил он, нежно их массируя. Я закрыла глаза и почувствовала, что расслабляюсь.

— Я злюсь на тебя.

Руки Уоррена замерли. Я открыла глаза и встретилась с его затуманенным взглядом. Он тяжело вздохнул, провел рукой по волосам, затем посадил меня к себе на колени. Я обернула ногами его талию и положила руки на его плечи, чтобы не упасть.

— Почему, детка? — спросил он, целуя мои губы, щеку, подбородок.

— Ты сказал, что вернешься через пару часов, поэтому я оделась, накрасилась и... ты не пришел.

Я заглянула ему в глаза.

— Буду с тобой откровенен. — Он закрыл глаза и выдохнул, прежде чем снова посмотреть на меня. — Я забыл, что ты меня ждешь.

— Ты... — Я вздрогнула, потом сглотнула и съежилась. — Ты забыл про меня? — я снова замолчала, на этот раз не в силах скрыть разочарования. — Я семь часов провела в самолете без сна, меня встретил совершенно незнакомый человек, который даже не пытался делать вид, что рад меня видеть, а потом терпела глупых сучек, которые вели себя так, будто они лучше меня, лишь бы провести с тобой несколько дней... А ты забыл, что я здесь?

Он вздрогнул.

— Все так. Прости.

Я покачала головой и отвела взгляд, опустив руки с его плеч и скрестив их на груди.

— Мне очень жаль. — Он наклонился ко мне и прижался губами к моей шее. — Пожалуйста, не сердись на меня, — прошептал он мне на ухо.

Я закатила глаза, хотя он не мог это видеть, так как уткнулся лицом в мою шею. Он слегка пошевелился, отчего его волосы щекотали мою спину, но я все равно отказывалась двигаться. Он легко поцеловал меня в ключицу и, раскрыв рот, стал покрывать поцелуями мою шею, подбородок, пока не добрался до уха. Я закрыла глаза, стараясь не обращать внимания на то, как участилось мое дыхание и стучало сердце.

— Прости меня, детка. — Его голос был хриплым шепотом. — Я не знаю, каково это, когда тебя кто-то ждет.

— Я не знала, каково это – преодолеть тысячи миль только для того, чтобы увидеть кого-то на несколько дней, — зашептала я, — но я сделала это. Ради тебя.

Наши глаза на мгновение встретились, и в его взгляде я увидела вспышку боли, которую не поняла, но не успела о ней спросить, потому что его губы врезались в мои. Он поцеловал меня, забрав часть моих сомнений и заменив их волной желания. Уоррен обнял меня, привстав, чтобы положить меня на спину и нависнув надо мной. Наши глаза встретились, когда он снял рубашку. Мой взгляд на мгновение оторвался от него, чтобы полюбоваться его татуировками, пирсингом на сосках, натренированным телом.

—Холодно? — прошептал он. Я покачала головой, чувствуя головокружение от того, как он смотрел на меня. Он опустил руку на пуговицу моих джинсов. — Я хочу, чтобы ты была голой.

— Тогда раздень меня, — прошептала в ответ.

Уоррен медленно прошелся по моему телу горячим взглядом, стягивая с меня джинсы. Затем провел ладонями вверх по моим икрам к бедрам, сжимая их. Он расстегнул пуговицы на блузке и стянул ее через мою голову, после чего тяжело задышал, увидев мое обнаженное тело.

Его губы слегка приоткрылись.

— Ты самое совершенное создание, которое я когда-либо видел.

—Я? — улыбнулась я. — Ты давно смотрелся в зеркало?

Он опустился на меня, прижимаясь твердой грудной клеткой к моей мягкой груди. Наши губы встретились в сладком, томном поцелуе. Разорвав поцелуй, Уоррен быстро разделся, отбросив в сторону одежду, даже не потрудившись посмотреть куда, а затем снова оказался на мне.

Я прижалась к нему, застонав от ощущения его большой эрекции у моего живота. Его губы скользнули вниз по моему телу к левой груди, где его язык начал кружить и играть с моим соском. Одной рукой он скользнул вниз, впиваясь в плоть бедра, раздвигая шире мои ноги, чтобы исследовать пространство между ними. Я простонала его имя и с силой вцепилась в его волосы.

— У меня нет презерватива, — прошептал он.

— Мне все равно.

Он знал, что я на таблетках. Он видел, как я принимала их каждое утро. Я помнила о его послужном списке женщин, но меня заботили только две вещи: что он чист и что мне нужно, чтобы он вошел в меня прямо сейчас. Я потерлась о его руку и застонала:

— Уоррен.

— Ты убьешь меня, красавица, — откликнулся он, прижимаясь к моей груди. Он снова устроился на мне, и я с трудом сглотнула, когда его головка скользнула по моим скользким складкам. — Ты будешь моей гребаной смертью.

Я хотела сказать ему, что это чувство взаимно, но не смогла найти свой голос, потому что он полностью вошел в меня. Я громко ахнула и выгнула спину.

Он продолжал медленно двигаться, давая мне возможность дышать и отнимая дыхание с каждым глубоким толчком. Наши взгляды встретились, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня еще раз: в щеку, потом в нос. Он потерся носом о мой, прежде чем снова перенести вес на руки и продолжить двигаться во мне. Его губы приоткрылись, когда он смотрел на меня с обожанием, с которым он всегда на меня смотрел.

Он взял мою руку и приложил к своему быстро бьющемуся сердцу.

— Нет ничего лучше этого, — сказал он, застонав, когда я приподняла бедра и встретила его толчок, заставляя его погрузиться глубже. Я задержала дыхание на секунду, пока мое тело приспосабливалось к ощущениям под новым углом.

— Даже футбол? — удалось мне прошептать.

Он снова приблизился к моим губам, прижимаясь к моему телу, и я почувствовала, как внутри меня нарастает напряжение.

— Ничего, Камила, — повторил он. — Ничего.

Он снова поцеловал меня, и мои ногти впились в его широкую спину, когда он двигался глубже, сильнее; его пальцы сжимали мою задницу, словно он всецело хотел оказаться во мне. Эмоции в его глазах давали мне ответы, вопросы, которые я не осмеливалась задавать.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 121314 15 16 17 Следующая ⇒