Глава 3. James LaBrie

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 61Следующая ⇒

Глава 3

You don't know me

Nor my history

What brought me here

Walk right past me

And avoid me

Can't accept it, it doesn't have to be

Can't accept it, don't want your sympathy

James LaBrie

Утром, еще до того, как все семейство Уизли спустилось к завтраку, Гермиона снова отправилась в больницу Св. Мунго. Уже привычно поднялась на нужный этаж, зашла в палату к Снейпу и оглядела его. Он все еще лежал неподвижно, глаза его были закрыты, но дыхание было ровнее, а цвет кожи – уже не таким серым. Если бы не жуткие рубцы на шее, густо смазанные отвратительной на вид мазью, он вполне сошел бы за спящего, а не за тяжелого больного. Дежурный целитель сообщил ей, что пациенту стало немного лучше, противоядия и крововосстанавливающее зелье подействовали, но в сознание он не приходил. Гермиона когда-то читала в книгах у родителей, что если с коматозниками разговаривать, то они быстрее приходят в себя. И она была полна решимости во что бы то ни стало помочь этому человеку поправиться.

Гермиона подтащила стул и села рядом с кроватью:

– Профессор Снейп? Добрый день, сэр. Кажется, вам лучше. Я принесла вам газеты. Я хочу почитать вам вслух, возможно, вам будет интересно слышать новости…

Достав газеты из сумки, она расправила их у себя на коленях, подняла глаза – и вздрогнула, как от удара током, встретившись взглядом с открытыми черными глазами Снейпа. И в глазах этих читалось такое всеобъемлющее раздражение, что девушка на какое-то время потеряла дар речи.

– О, сэр! Вы очнулись. Я так рада, что вы очнулись! – она попыталась улыбнуться ему, но выражение его глаз не изменилось. Определенно, он не разделял ее радостей. Гермиона, снова чувствуя себя первоклашкой на первом уроке зельеделия, вскочила со стула и пролепетала:

– Я… Я сейчас позову целителя! – и поскорей выскочила за дверь.

Когда ей наконец-то удалось разыскать нужного ей целителя и вернуться вместе с ним в палату, ее ожидал еще один сюрприз.

Снейпа в постели не оказалось.

На кровати валялось скомканное одеяло, по полу разбросаны принесенные ею номера «Ежедневного пророка». Она в растерянности оглянулась на целителя. На того, похоже, это происшествие произвело благоприятное впечатление – он с довольным видом улыбался:

– Отлично, профессору Снейпу значительно лучше, он смог встать!

– Но куда он делся… – начала было Гермиона и не договорила. В дальнем углу палаты послышался глухой шум воды, затем открылась дверь, ведшая в ванную комнату. В дверном проеме появился Северус Снейп в той же больничной пижаме, босиком, опустив растрепанную голову и держась за стену. Его шатало. Было очевидно, что на ногах он держится с превеликим трудом. При виде посетителей его лицо перекосилось, он открыл было рот, желая что-то сказать, но не сумел выдавить ни звука. Привалившись к стене, он обеими руками схватился за горло, дрожащими, негнущимися пальцами ощупал свои раны. Его лицо исказилось от боли, и он начал оседать на пол.

Целитель резво подскочил к нему и взялся поднимать обмякшее тело:

– Мисс Грейнджер, а ну поправьте постель и помогите мне, его нужно уложить обратно.

Гермиона собрала одеяло, перекинула его через спинку кровати, поправила подушку и достала палочку:

– Может, лучше его левитировать?

– Отличная идея, – целитель хлопнул себя по карманам и несколько растерянно посмотрел на Гермиону. – Похоже, я забыл свою палочку в кабинете. Вы позволите?

Он взял Гермионину палочку и перенес все так же хрипевшего Снейпа обратно на кровать. Гермиона накрыла ему ноги одеялом. Снейп, тяжело дыша, полусидел-полулежал на постели, откинувшись на подушки. На лбу под спутанными грязными волосами выступили капли пота.

Целитель уселся на стоявший у кровати стул. Гермиона наконец-то сумела рассмотреть его как следует. Это был молодой темноволосый мужчина довольно приятной наружности. На вид ему было никак не больше тридцати.

– Профессор, вы, наверное, не помните меня? Я учился у вас двенадцать лет назад. Коннелл Макнейр.

Взгляд Снейпа ясно дал понять, что он все прекрасно помнит. Гермиона, услышав его фамилию, невольно вздрогнула. От целителя это не укрылось. Он нахмурился:

– Вы, конечно же, знаете моего дядю. Он долгое время служил в министерстве палачом опасных существ. И заодно был Пожирателем смерти. Могу сказать одно – в семье не без урода. Но в данном случае уродом они считали меня – потому что я предпочел работать в больнице, а не убивать других людей.

– Я вовсе не… я ничего такого… – неловко попыталась оправдаться Гермиона, но тот уже махнул рукой и снова повернулся к Снейпу:

– Не пытайтесь сейчас разговаривать, профессор. У вас была разорвана шея, повреждены голосовые связки, и поэтому на время лечения на вас наложено заклятие, полностью блокирующее движение этих тканей. Его можно снять, когда завершится регенерация, поэтому не тратьте зря силы. Я очень рад, что вы пришли в себя. И даже смогли встать. И, судя по всему, у вас жар. Это тоже хорошо, значит, ваша иммунная система проснулась, и вы точно поправитесь.

По лицу Снейпа пробежала тень. Он как будто не понимал, о чем говорит ему целитель. Гермиона удивленно воззрилась на Макнейра – она совершенно не ожидала услышать от колдуна подобные слова. Тот, видимо, правильно истолковал мимику своего пациента и добавил:

– Я изучал маггловское целительство. Они называют это медициной. Я даже получил у них диплом хирурга. Я вам обязательно его покажу, профессор. Я нахватался у них этих словечек и терминов, и наши меня не всегда понимают, но на самом деле там все просто. Давайте-ка я расскажу, как вы сюда попали, вам, наверное, интересно. Вы поступили в клинику 2 мая поздно ночью тяжело раненым, с большой потерей крови, интоксикацией ядом огромной змеи, как мне пояснили. И вас подвергли трансфигурации. Вас принесли Минерва Макгонаголл и эта милая девушка, мисс Грейнджер. Вам вернули человеческий облик и оказали всю необходимую помощь. Два дня вы лежали без сознания и вот сегодня пришли в себя.

Снейп больше не дергался и не пытался ощупать раны. Недоумение на его лице сменилось так хорошо знакомым Гермионе выражением недовольства и раздражения. Он выслушал Макнейра, прикрыв глаза, откинувшись на подушки. Но едва тот сделал паузу в своих объяснениях, пациент шевельнулся и жестом указал на палочку Гермионы, которую целитель до сих пор держал в руке.

– Ах, да, палочка. Спасибо, мисс Грейнджер, – он вернул Гермионе палочку и сцепил руки на коленях, пытливо разглядывая лежавшего перед ним человека. – Что же касается вас, профессор, то палочка вам пока не полагается. Такой приказ мы получили от министерства магии. Когда вы выздоровеете, суд будет решать, возвращать вам палочку или нет. Как вы себя чувствуете сейчас? Вам больно? Покажите, где больно.

Зельевар чуть сдвинул брови к переносице, затем коснулся шеи и груди. Целитель кивнул:

– Я понял. Что ж, это вполне объяснимо. Мы не могли подобрать для вас обезболивающее, пока вы были без сознания, но теперь наверняка что-нибудь подберем, чтобы купировать боль, и вы сможете спать.

Снейп помедлил, глядя на него из-под полуопущенных век. Затем поджал губы и слегка кивнул – не то соглашаясь, не то выражая скупую благодарность. На Гермиону, стоявшую в изножье кровати, он даже не взглянул.

– И еще, – Макнейр встал со стула, видимо, собираясь уходить. – Пока вы были в тяжелом состоянии, то охранять вас не было необходимости. С сегодняшнего вечера у вашей палаты будут дежурить авроры. Посетителей к вам пускать будут, мисс Грейнджер навещала вас ежедневно и сможет делать это и впредь, ей никто препятствовать не будет. Но вот выйти отсюда вы не сможете.

Гермиона, ни на мгновение не отрывавшая взгляда от лица преподавателя, нахмурилась. На какой-то миг ей показалось, что в черных глазах промелькнул… нет, не страх. Она не знала, как выглядит его страх. И никто из них не знал. Это было скорей похоже на легкую тревогу. Или, возможно, недоумение. Ну да, он же еще ничего не знает… Точнее, почти ничего. Кто-то должен будет поговорить с ним и все рассказать.

Но к чему это Макнейр упомянул суд? И авроров? Зачем авроры? Неужели они думают, что он куда-то сбежит отсюда в таком состоянии и без палочки?

Макнейр тем временем успел отбарабанить очередной пассаж, и Гермиона, спохватившись, снова вслушалась в слова целителя.

– …Сэр, я с нетерпением жду, когда смогу расколдовать ваше горло. Надеюсь, вы расскажете мне, что за зелье вы принимали, в вашей крови я обнаружил высокую концентрацию неизвестной мне эссенции. Поначалу я решил, что это обычное крововосстанавливающее зелье, которое мы часто применяем в случаях сильной кровопотери. Но потом увидел, что в нем гораздо больше компонентов. Вероятно, оно компенсировало кислородное голодание вашей нервной системы при потере такого количества эритроцитов. Это дало возможность вашему мозгу не умереть, и поэтому вы выжили.

Вот теперь Снейп, кажется, и впрямь потерял терпение. Он нахмурился еще больше, глядя на целителя, затем скривился так, будто только что съел целый лимон без сахара, и сделал неопределенный жест рукой, который Гермиона расценила как настойчивую просьбу отстать от него с этими непонятными словами и оставить его, наконец, в покое. Волшебники ведь понятия не имеют про кислородное голодание, состав крови и прочие медицинские премудрости из мира магглов. Вернее, все это им известно под совсем другими названиями, и целительство здесь происходит совсем не так, как в больницах у магглов. А Снейпа, наверное, эти маггловские штучки и вовсе взбесили. Чтоб его, такого знаменитого и опытного мастера зельеделия, лечил кто-то, помешанный на маггловской медицине!

– Ну, и, разумеется, ваша жизнь теперь вне опасности еще и благодаря усилиям этой юной леди, это она подвергла вас трансфигурации и доставила сюда. В общем, когда вы сможете говорить, я надеюсь, мы с вами плодотворно побеседуем. Взамен я с удовольствием научу вас заклятию, которое наложено сейчас на вас. Я его сам создал, – Макнейр вдруг широко улыбнулся и поклонился Снейпу, вероятно, давая понять, что не только Снейп умеет изобретать заклинания и зелья.

«Да когда ж ты уже уберешься отсюда», – отчетливо читалось на лице зельевара. Гермиона, хорошо знакомая именно с этим выражением его лица, невольно содрогнулась. Такое выражение неизменно появлялось у него всякий раз, как их троица задерживалась в классе после урока, копаясь с вещами. Ей и хотелось, и не хотелось, чтобы Снейп вновь заговорил. Любопытно, какими будут его первые слова?

Макнейр напоследок отвесил поклон еще и Гермионе, прежде чем выйти:

– Мисс Грейнджер... А вы, сэр, постарайтесь отдохнуть и набраться сил.

Едва за ним закрылась дверь, Гермиона вновь перевела взгляд на Снейпа. Ей стало неловко. Наверное, если бы он мог сейчас заговорить, было бы проще и понятнее, что ей делать дальше. Но он лишь смотрел на нее все с тем же раздражением в запавших черных глазах. Она подобрала с пола разбросанные газеты, аккуратно сложила их на стуле, на котором только что сидел целитель, и, стараясь не смотреть преподавателю в глаза, произнесла:

– Я оставлю вам газеты, сэр. Это выпуски за последние несколько дней, со всеми новостями, если вам интересно. Может, принести вам что-нибудь еще?

Он мотнул головой и съехал вниз по подушкам, принимая лежачее положение. Гермиона, так и не придумав, что еще сказать, решила, что на сегодня, пожалуй, достаточно.

– Я не буду вам мешать, сэр. Отдыхайте.

Когда она выходила, Снейп без единого звука смотрел в потолок над собой. Едва за ней закрылась дверь, он приподнялся, морщась от боли, потянулся было за газетами, но тут в глазах потемнело, и он, сцепив зубы, откинулся обратно на подушки. Учитывая все то, что здесь только что наболтал этот любитель маггловской медицины, да плюс присутствие Грейнджер – у него полно причин для беспокойства. И никакой возможности защищаться в случае чего.

«Вот, значит, как… Я здесь под охраной, без палочки, и они собираются устроить какой-то суд. Я не в состоянии произнести ни звука, а они собрались… что? Допросить меня? Проклятье… Что им уже известно? И кто еще выжил?»

От всех этих вопросов ему стало только хуже. По сути, один лишь Поттер знает всю правду. Да еще портрет Дамблдора, висящий в директорской Хогварца. Но вряд ли их сочтут надежными свидетелями, если вдруг дело дойдет до какого-то суда. Это если Поттер решит рассказать, как все было. Поттер, который ненавидит его едва ли не больше, чем он сам ненавидит Поттера.

Стоп.

Он ведь уже рассказал. Грейнджер говорила об этом. Что еще она говорила? Снейп силился в точности вспомнить ее слова – и не мог. В голове туман, вызванный общей слабостью. Он до крови прикусил губу, стараясь прояснить сознание этой новой болью.

«Она сказала – Поттер все рассказал. Про Дамблдора и про меня. Но что именно он рассказал? И каких вопросов мне теперь ждать?»

Пока шла битва за Хогварц, он уже почти смирился с тем, что не переживет эту ночь. Ему было важно лишь одно – успеть отыскать Поттера и передать ему информацию. И сделать так, чтобы мальчишка непременно встретился с Вольдемортом сегодня. Бой был жестоким. Никто не просил и не давал пощады, били сразу на поражение. Его дважды чуть не зацепил зеленый луч. Несколько раз он попал под отрикошетившие заклинания, не успев увернуться или закрыться, и приходилось отползать в укромное место, чтобы устранить последствия. Перед боем он напился снадобий, обострявших внимание и глушивших эмоции, но к этому вечеру он уже пребывал на грани полного нервного истощения и особой разницы не ощущал даже под действием очень мощных составов. Непрерывная окклуменция еще больше подрывала силы. Щиты рвались от любого, даже самого незначительного удара, а энергия бурлящим потоком утекала сквозь прорехи, лишая его и без того ограниченных ресурсов. Снейп с маниакальным усердием обыскал территорию вокруг замка, порой бросаясь в самую гущу битвы, когда ему казалось, что он увидел знакомое лицо в круглых очках. Попутно старался по максимуму помогать детям и Ордену Феникса и при этом не выдавать себя, но Поттера так и не обнаружил. А потом его нашел трясущийся, посеревший от страха Люциус и передал приказ Вольдеморта – немедленно явиться к нему. Снейп содрогнулся, вспоминая лицо Темного лорда и его плохо контролируемую ярость. Кто же знал, что Дамблдор так подставит его с этой своей палочкой! Догадайся он об этом в тот момент – ни за что бы не пошел. И тогда, возможно, история закончилась бы иначе. Но он был до того изнурен и заторможен, что даже не подумал об этом. Самоубийство чистой воды. Ему невероятно, просто-таки сказочно повезло, что Поттер с друзьями оказался поблизости, иначе миссия, к которой они старательно готовились все эти годы, окончилась бы полным провалом. А уж возвращение Грейнджер и вовсе стало полным сюрпризом.

Впрочем, в свете последних событий он, похоже, напрасно беспокоился о том, чтобы остаться в живых после нападения Вольдеморта. И вообще напрасно беспокоился. Потому что настоящие проблемы у него начинаются только сейчас. Быть зверски убитым самим Темным лордом... или аврорами. К этому он всегда был готов. По крайней мере, осознавал, что именно так все может и закончиться. Не одна сторона, так другая. Если бы его истинные намерения раскрылись, он давно был бы мертв.

Тем не менее, настоящий страх он испытал только сегодня.

Потому что понятия не имел, чего теперь ждать и как от этого защищаться.

*****

Гермиона, выйдя из палаты Снейпа и закрыв за собой дверь, привалилась к стене. Он очнулся. Это хорошо. Но что же делать дальше? Возвращаться в Нору после того, как они с Роном поругались, ей не очень-то улыбалось. Она понимала, что миссис Уизли нужна помощь, но больше всего ей сейчас хотелось оказаться как можно дальше от семейства Уизли. Да и вообще от всех. Все эти дни у нее не было ни минуты времени, когда она могла бы просто выдохнуть и, наконец, успокоиться. Ей казалось, что после боя бояться уже было нечего. И волноваться не о чем. Ведь они победили. Они победили, и все закончилось. Но слова целителя о суде и аврорах ей не понравились. Это значит, что все пока не только не закончилось, но может стать гораздо хуже, невзирая на то, что главный враг повержен.

В коридорах по-прежнему было полно народу, и в поисках какого-нибудь тихого уголка, где можно было посидеть и отдохнуть, Гермионе приходилось продвигаться довольно медленно. Она читала надписи на дверях и то и дело замечала знакомые лица. Вот Невилл с бабушкой. Строгая пожилая дама сильно прихрамывала. Невилл заботливо вел ее под руку, время от времени отвечая на приветствия друзей. Вот Луна. Вид у нее все такой же мечтательный, словно мыслями она до сих пор пребывает с какой-нибудь небывальщиной, о которой так любил писать в своем журнале ее отец. Кажется, серьезных повреждений у нее нет, во всяком случае, шагает она уверенно и самостоятельно. Возможно, навещала кого-то. Вот Гораций Слагхорн с целой коробкой каких-то скляночек – похоже, принес для больничной аптеки новые снадобья. Наверное, и Снейп мог бы заняться сейчас чем-то подобным, если бы был в состоянии работать. И пользу бы принес, и сам бы быстро восстановился, занимаясь тем, что знал и умел лучше всего. Люди уже не метались бесцельно по зданию больницы, как было в первый день. Каждый был занят каким-то делом, и Гермиона вдруг почувствовала, что она здесь лишняя и только зря путается под ногами. Выражение лица Снейпа тоже говорило само за себя. Уйдите и не суйтесь, мисс Грейнджер. Минус пять баллов с Гриффиндора.

Повернув за угол в попытке уйти от толпы, она поняла, что забрела не туда. Коридор выглядел незнакомым, и людей здесь почти не было. Повернувшись, чтобы поискать выход в другой стороне, она вдруг почувствовала, как что-то легонько ткнуло ее в затылок, будто в нее на лету врезался майский жук и запутался в волосах. Она провела рукой по затылку и ничего не обнаружила, однако в нескольких шагах от нее едва слышно скрипнула дверь, и в щелочке показалось очередное знакомое лицо. Белые волосы, уложенные в высокую прическу, надменный взгляд из-под таких же светлых, почти белых бровей. Нарцисса Малфой. Их взгляды встретились. Гермиона хотела было пройти мимо, но женщина вдруг слегка кивнула и отступила на шаг, оставляя дверь призывно приоткрытой. Поколебавшись мгновение, Гермиона открыла дверь еще шире и вошла. За дверью оказалась пустующая палата, еще более угнетающая на вид, чем палата Снейпа. В ней не было ни единой кровати, лишь стояли какие-то странные стулья с множеством фиксаторов и металлический стол. Нарцисса, отойдя к окну, смотрела на улицу, на дюйм отогнув край занавесей.

– Миссис Малфой? Зачем вы меня позвали? – сухо спросила Гермиона.

– Здравствуйте, мисс Грейнджер, – не поворачиваясь, отозвалась Нарцисса. Голос ее был таким же холодным, как и в тот день, когда они столкнулись в магазине мадам Малкин. – Разве среди пациентов есть ваши родственники? – более вежливым тоном осведомилась она.

– Не ваше дело, – чуть резче, чем следовало бы, огрызнулась Гермиона, вспомнив, как эта надменная чистокровка просто стояла и смотрела, пока Беллатрикс Лестранж пытала ее в поместье Малфоев. – Зачем вы меня позвали?

Нарцисса отвернулась от окна и поймала ее взгляд. Смотрела долго. Очень красивые и очень холодные голубые глаза пристально вглядывались в девушку и, казалось, изучали каждую черточку ее лица. Гермиона не понимала, что такого увидела на ее лице мать Драко Малфоя. Но взгляд не отводила. Еще чего. Опускать глаза ей не с чего. Особенно перед этой высокомерной дамой.

– Его будут судить, – наконец, коротко бросила Нарцисса. – И осудят на Поцелуй Дементора. Через три дня.

Гермионе потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о ком она говорила.

Значит, целитель не соврал. Суд состоится, это уже известный факт.

Она сделала глубокий вдох, не замечая, что лицо предательски пошло пятнами, выдавая ее волнение.

– Откуда вы знаете?

– Знаю! – отрезала Нарцисса.

– Но... но как? – совсем растерялась Гермиона, кусая губы. – Как они могут? Он настолько болен, что не может говорить, он только сегодня смог встать с постели… Как можно судить человека в таком тяжелом и беспомощном состоянии? Он же даже слова в свою защиту сказать не сможет!

Нарцисса пожала плечами:

– Ну, думаю, вы не удивитесь, если я скажу, что есть люди, которые не хотят, чтобы он мог говорить на суде. Или вообще не хотят, чтобы он когда-нибудь что-нибудь рассказал. Северус много лет служил Темному лорду и знал многое и многих. Вообразите только, какими секретами он владеет. Моя сестра Белла, возможно, и воображала себе, что она была самой близкой к Темному лорду, но я не дура. Темный лорд считал самым верным своим слугой вовсе не ее. Впрочем, речь сейчас не об этом, мисс Грейнджер. Мне интересно знать вот что: есть люди, которые хотят от него избавиться, а вот есть ли кто-нибудь, кто захочет его спасти?

Гермиона недоверчиво уставилась на нее:

– А ваш муж? Он разве не...

И осеклась. В глазах Нарциссы не читалось ничего хорошего. Она лишь поджала губы и непроизвольно вцепилась в край подоконника длинными изящными пальцами. Этот, казалось бы, незначительный жест сказал Гермионе гораздо больше, чем могли бы сказать слова.

Нарцисса Малфой нервничала. И это как-то было связано и со Снейпом, и с Люциусом. Но ведь они друзья. Были друзьями еще со школы. И вместе состояли в рядах Пожирателей смерти. Почему же тогда они не могут спасти своего? Или выкрасть и спрятать? Малфои богаты и влиятельны, у них наверняка есть убежища по всей стране и даже за ее пределами. Вполне возможно, что в министерстве осталось полно их старых приятелей. Также возможно, что у них есть свои люди и в Визенгамоте, колдовском суде.

Нарцисса, словно прочитав ее мысли, выпустила подоконник и выпрямилась. Ее лицо вновь стало непроницаемой маской.

– Мисс Грейнджер, я думаю, вы понимаете, насколько серьезно его положение. В министерстве ныне хозяйничают люди, страстно ненавидящие всех, кто служил Темному лорду, даже если это… хм… было сделано по приказу Дамблдора.

– Я знаю. Но я тем более вряд ли что-то смогу сделать, миссис Малфой.

– Вы? – Нарцисса улыбнулась одними уголками губ и чуть прищурилась. – Вы же из команды непобедимого Гарри Поттера, героя колдовского мира, Мальчика-Который… и так далее, и тому подобное. Вы, как и ваш друг, на волне сегодняшнего ажиотажа запросто могли бы обеспечить себе и должность в министерстве, и много чего еще, невзирая на то, что вы еще не закончили учебу. Из рассказов моего сына мне ясно, что вы неглупы, хоть вы и неколдовского происхождения и водитесь с сомнительными личностями. А еще вы и ваши друзья спасли Драко из Выручай-комнаты, когда там начался пожар. Может, захотите спасти еще кого-нибудь?

Гермиона промолчала и отвела глаза, не желая больше выдавать какие-либо свои чувства по поводу происходящего. Ей не понравилось то, что кто-то пришел к подобным выводам просто на основе того, что она неоднократно ходила в больницу, хоть здесь и не было никого из ее близких. Нарциссе же этого, похоже, было вполне достаточно. Она сунула руку в крошечную сумочку, на которую были наложены невидимые расширяющие чары подобно тем, которыми Гермиона так успешно пользовалась весь прошлый год, извлекла оттуда не менее крошечный сверток и протянула его Гермионе. Гермиона машинально приняла его:

– Что это?

– Одна очень старая книга. Будьте с ней аккуратны, это единственная сохранившаяся копия. Как прочтете – дайте мне знать, я пришлю за ней домового эльфа. Не забудьте ее увеличить. И будет лучше, если никто не будет знать, откуда она у вас. Мое имя упоминаться не должно.

– Я не понимаю, – Гермиона взвесила сверток в руке. Он был довольно тяжелым, невзирая на размеры. – Почему вы даете ее мне? Что я должна там искать?

– Вы поймете, когда начнете читать. Возможно, у него появится шанс, если вы внимательно изучите эту книгу.

– И все же... почему вы сами не выступите в его защиту, если вам это так важно?

Нарцисса повела головой из стороны в сторону. С этой прической, в этой одежде, с этой величественной, безупречной осанкой она была похожа на королеву. Но Гермиона помнила ее другой. Буквально несколько дней назад. Та Нарцисса, растрепанная, побелевшая от ужаса, металась по полю боя и громко, отчаянно звала своего сына, даже не пытаясь отвоевать себе палочку взамен той, которую она отдала Драко. Она, казалось, даже не думала в тот момент о том, что ее саму могут запросто убить. Она не думала о себе. Ее волновала только ее семья.

Ну, должно же быть в этой надменной ледяной статуе хоть что-то хорошее.

– Люциус тоже был Пожирателем смерти, мисс Грейнджер. Мои усилия будут совершенно бесплодными, потому что в сложившейся ситуации наша семья тоже под угрозой. И решение по нашему вопросу еще не приняли. Только поэтому я сегодня здесь.

– То есть, если вас вызовут в суд как свидетелей, вы скажете им... что?

Нарцисса наградила ее очередным холодным взглядом:

– Все, что потребуется, чтобы обезопасить мою семью.

– Даже если это не будет правдой?

– Это в любом случае не будет правдой. Я почти ничего не знаю о том, что Северус делал по приказу Темного лорда, ибо я не входила в их ряды. Он не делился этим с нами.

– А ваш муж? Ведь он наверняка знал больше вас.

– Темный лорд давал подобные задания так, чтобы никто другой не знал об этом – на тот случай, если Пожирателя схватят авроры и будут выбивать признания, – жестко ответила Нарцисса. – Никто даже не знал точное число всех, кто входит в ряды Пожирателей. За попытку разведать такие секреты жестоко наказывали. Сомневаюсь, что и моя сестра знала все. И я тем более не знаю, что Северус делал по приказу Дамблдора, но из пламенной речи мистера Поттера я поняла, что там ситуация была еще хуже, чем мы подозревали. Кстати, мистер Поттер выступит в защиту Северуса? Мне кажется, он многим обязан ему.

– Я об этом позабочусь, – пробормотала Гермиона, пряча сверток. Ее уже снедало любопытство. Что же там такого секретного в той книге, что ее передавали с такими ухищрениями, да еще требовали полной анонимности? И чем это может помочь Снейпу?

Нарцисса окинула ее ничего не упускающим взглядом и, слегка опустив плечи, понизила голос:

– Передайте мистеру Поттеру, что я... благодарю его за Драко. За то, что не бросил его там.

– Я передам, – отозвалась Гермиона.

– Мне пора, мисс Грейнджер. Не забудьте вернуть мне книгу, когда закончите. Хорошего вам дня.

И Нарцисса вышла из палаты, оставив Гермиону наедине с ее растерянностью.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒